***
— Не трогай её! Эва очнулась от крика Клауса, мигом открывая глаза. — Какого?.. Она обнаружила себя, прикреплённой к стене, почти под потолком. Рядом висел Ник. А перед ними, прямо как на алтаре, рожала Хейли. Чертовы ведьмы вызвали преждевременные роды! — Я разорву тебя! — Клаус пытался отлипнуть от стены, но у него не получалось. Конечно… — Что ты делаешь?! — вскричала Эва. Она была просто в ужасе! — Кто очнулся, — фыркнула Женевьев. — Твоя суррогатная мамочка рожает. — Я вижу! Отойди от неё! — Не думаю, что ты хочешь, чтобы сейчас она осталась одна, — Женевьев заботливо вытерла лоб кричащей волчицы. — А ты вряд ли хочешь мучительно умереть, поэтому отойди от неё! — закричал Клаус. — Я вырву тебе твой хребет! — Не бойтесь, с Хейли ничего не случится, — «Она что-то задумала!» — А вот малышка… — Что ты хочешь с ней сделать?! — закричали они в один голос. Это был самый чистый страх. — Ваш адский ребёнок умрёт, — рассмеялась Моник. И оба вампира моментально рванули вперёд, забывая, что приклеены к стене. — Нет, нет, пожалуйста! — Хейли попыталась отползти, но в ней не было нужных сил. Она едва оставалась в сознании из-за схваток. — Не волнуйся, дорогая, — рыжая ведьма провела по её щеке, но тут же отдернула руку. Хейли клацнула зубами, но не смогла сдержать крика. — Головка… — прошептала одна из ведьм и все, кроме Хейли, замолчали. Эва с Клаусом в панике переглянулись. Они так ждали этот момент. Момент рождения их ребёнка, их дочери. Но никто и подумать не мог, что это будет именно так… Что же делать? Что им делать?! — Аааа! — и Хейли умолкла. Всё, что было до этого, весь мир потонул в крике новорождённой девочки. Эва и Ник подались вперёд, выгибаясь насколько вообще могли, чтобы увидеть её. Маленькую девочку, прекрасную как и все Майклсоны, их доченьку. А затем спасти из лап чёртовых ведьм! Они помнили, какие события привели к ее зачатию, помнили оба, как приняли решение — ребенок должен родится. Еще не обретенная жизнь тогда зависела только от Эвы… Эвы, которая ждала ее все эти месяцы едва ли не больше всех остальных. Которая не знала, что ей делать в жизни дальше. Понятно будет только одно — Ник всегда будет с ней рядом. Они будут рядом со своей дочерью, что бы сейчас не случилось. И вот первые секунды в этом мире сразу же поставили жизнь девочки под угрозу. Они знали, что их враги будут опасны, но… Чтобы вот так?.. — Ах, малютка, — Женевьев подняла их дочь, закутанную в пелёнки. — Дай, дай мне её! — взмолилась Хейли. И ведьма выполнила её просьбу. — Не трогай её, прошу… — прошептала Эва. По щекам её текли горькие слезы. Нет! Она так хотела быть мамой для неё… — Отпусти, отпусти нас или в твоей жизни не будет и дня спокойствия. Мы перережем всех ведьм! — голос Клауса дрожал. Его дочь… Ради которой он пошел против своих же принципов, своего ужасного характера и образа жизни. Его надежду. Их надежду. Его маленькое счастье, его душу и его любовь. Частичку всей семьи. — Я бы на вашем месте не тратилась на пустые разговоры, — Женевьев зашла Хейли за спину. — У вас красивая дочь. И правда. Их девочка с закрытыми глазками проводила свои первые минуты в мире в руках матери. Хейли была счастлива. Даже и не думала о том, что её сейчас заберут… — Нееет! — церковь сотряслась от их крика. Женевьев перерезала Хейли горло прежде, чем там вспомнила бы о ситуации, в которой они оказались. Малютка тут же заревела. — Нееет! — продолжали они кричать, когда ведьмы с их дочерью на руках покинули церковь. Им просто вырвали сердце. Вырвали и растоптали. Безжалостно. Может это наказание за все их убийства, за все грехи, за всё… Нет. Пошли к чёрту! Никто не заслуживает такого! А вот ведьмы точно заплатят за содеянное. Потому что Хейли не должна была умереть. Хейли, которая в этой истории появилась совершенно случайно, по воле рока, которая обрела не только возможную семью в лице Майклсонов и стаю, но и дочь. С которой подружились Эва и Ребекка, с которой готов был жить рядом и воспитывать дочь Никлаус, в которую влюбился Элайджа. Она не могла умереть. Ведьмы ушли на достаточное расстояние, и вампиры отлипли от стены. Эва подбежала к Хейли, прокусывая свое запястье, но… Она была мертва. Их волчица, мать дочери, просто подруга, была убита. Убита сразу после родов… — Нет, нет, нет… — Эва ревела над её бездыханным телом, крепко сжимая, обнимая… — Нет, очнись, прошу тебя, Хейли! Клаус ничего не говорил. Он был в ужасе, зол и хотел бы перерезать всех ведьм, но… Он был опустошён. Горькие слезы текли по его щекам, пока он смотрел, как его любимая убивается над телом матери их ребёнка. Он не знал, что делать… — Ник… Эва отпустила Хейли и прильнула к нему, утыкаясь носом в плечо и заливая кофту слезами. Клаус сжал её, обнял так крепко, как мог, и заплакал сам. — О нет… Элайджа влетел в церковь, и тут же остановился. Он сразу же все понял, увидел ее мертвое тело на алтаре, увидел плачущую Эву, Никлауса… Но он не верил. Не хотел. Элайджа на негнущихся ногах подошёл к алтарю и упал на колени. Хейли была мертва. Женщина, подарившая их семье надежду, которая завладела его сердцем на столь короткое время — умерла. Может, он проклят? Они потеряли её… Но не потеряют своего ребёнка! — Пошли. — Ник отстранился от Эвы, глядя в красные опухшие глаза своей любимой. — Мы должны спасти нашу дочь.***
— Их здесь нет. — Заткнись, Элайджа! — закричали они оба. — Мы заблудились. — Я знаю это чертово кладбище как свои пять пальцев, Майклсон! — Эва остановилась и указала на ближайшее надгробие. — Я могу перечислить тебе, где и кто похоронен… — но она в ужасе посмотрела на имя. — Это не оно! — вампирша побежала вперед. Майклсоны переглянулись и побежали за ней следом. Эва стояла у надгробия с точно таким же именем. — Мы в ловушке. Клаус исчез с места. — Еще в какой, — раздался его голос с крыши. Они были в иллюзии бесконечного кладбища Лафайет. И никакое его знание наизусть не приведет к нужному месту. Ведьмы с их дочерью точно были здесь. Но Майклсоны не могли их найти. Они метались по кладбищу до самого утра. И Эва повторяла едва ли не каждую секунду, что их время поджимает. Ведьмам свойственна церемониальность, а раз сегодня не полнолуние, то они принесут в жертву ребенка под безлунным утренним небом. — Хватит спорить! — закричала она, раскидывая Клауса и Элайджу в разные стороны. — Если вам так угодно найти виноватого — это я. — Вот не надо… — А что? Это я должна была следить за Хейли, но сбежала из-за приступа паники. А потом вспомнила про мать и брата… — У тебя есть брат? — удивился Элайджа. Ник и Эва отмахнулись. — Никто за ней не следил из-за меня — ведьмы забрали ее. Еще и эти амулеты! — закричала она, ударяя со всей силы по надгробию, разлетевшемуся в камни. — Успокойся, — Клаус подлетел к ней. — Нам надо взять себя в руки, — Элайджа запустил руку в волосы. — Эва, как развеять иллюзию? — У нас ни ведьмы, ни амулета, — она уткнулась в плечо Клауса. Господи, она не знала, что делать. — Было бы проще, если бы я тоже была ведьмой. — Мы были, — сказал Элайджа. Эва удивленно посмотрела на него. — Не сильными и не особо развивались, только Кол играл с этим — он больше всех страдал от потери магии, когда мы стали вампирами. — А может, мы не будем сейчас обсуждать все это? — взъелся Клаус. — Где Ребекка и Марсель? — Все еще заняты. Оказалось, что ведьмы решили задержать Майклсонов, куда бы те не пошли. Элайджа, Клаус и Эва нарвались на иллюзию, а Ребекка и Марсель на целый шабаш подчиненных ведьм, но их было меньше чем обычно. План Эвы работал — Женевьев любили всё меньше. Сейчас другая часть семьи искала способ найти малютку Майклсон. К плану подключились Давина и Камилла, у которой был склад артефактов. Эва была там однажды, когда О’Коннелл только обнаружили это. Целый банк с магией. — Хейли. Эва и Клаус резко развернулись к Элайдже. Тот в шоке смотрел… — О Господи, — Эва прикрыла рот ладонью. Хейли, вся в своей же крови, с зажившей шеей, живая… стояла перед ними, здесь, на кладбище. Ее лицо было пустым, непонимающим, но живым, черт возьми. Элайджа в шоке подошел к ней, касаясь кровавой щеки. — Ты жива! — Эва, сама тактичность, буквально налетела с Хейли с объятиями. Волчица, наконец, осознала, что вернулась в этот мир, крепко обняла вампиршу. Кажется, слишком крепко. Эва отстранилась и, сжав ее плечи, посмотрела в ее глаза. — Почему ты жива? — вместо нее спросил Клаус. Их всех волновал этот вопрос. — Я очнулась в церкви, — начала объяснять… волчица? — И ощутила голод. Руки Эвы сами опустились, а глаза расширились. Клаус и Элайджа замерли. — Ты умерла с кровью ребенка… — Лоусон всмотрелась в ее глаза. — Ты обращаешься. — В гибрида. Вот это поворот. Майклсоны переглядывались между собой, безмолвно общаясь. Они все знали, что дальше будет. И что Хейли — единственный шанс найти их дочь. — Идем. Тяга Хейли к крови своей дочери… спасла ситуацию. Они прошли всю иллюзию и пришли на главную площадь. Там стоял алтарь и две ведьмы Жатвы. Эва не знала, куда делась Женевьев, куда делась третья ведьмочка, которая ей не нравилась. Но она точно видела дочь на алтаре. — Вам лучше сразу отступить. Две ведьмы сцепили руки и явили перед ними мертвецов. Перед ними были Предки. Но Майклсоны не отступили. Эва улыбнулась. Нет, она вовсе не была рада видеть всех тех, кого когда-то учила, воспитывала — больше нет. Она будет рада ткнуть им носом в то, что против ее семьи идти нельзя. — Вы все умрете. — Верните нам дочь, пока этого не произошло, — предупредил Элайджа. — Иначе мы повырываем вам глотки. — И оставим истекать кровью. — О нет, дьявольский ребенок не переживет этот час, — коварно улыбнулась Моник. Эва посмотрела на Клауса. — Про себя говорит. — Это точно, — и он резко обнажил клыки. Майклсоны рванули вперед все вместе. Предки напали на них, раскидали, но вампиры снова поднялись и двинулись в бой. Они будут драться до тех пор, пока могут встать. Они спасут их надежду. Эву откинули в одно из надгробий, которое тут же разломилось. «А вот это было сильно», — она поднялась и замерла, оглядывая пятерых главных Старейшин за последние полтора века. — А, «старые друзья», — усмехнулась девушка. — Тебе не следовала делать этого, — сказала Бастиана. — Что именно? Я много что натворила, уточните. — Возвращаться к Клаусу. — Соглашаться на рождение ребенка. — Вступать в войну за город. — И не позволять закончиться Жатве. — Какие интересные, — фыркнула вампирша. — Сейчас будете предъявлять мне? — она грозно прожгла их взглядом. Красным, кровавым, яростным. — Я веками учила вас и ваших детей. Возилась, решала ваши проблемы, но как только проблемы появились у меня — вы все перечеркнули. — шаг, и вот она уже нависает над ними. — Вы алчные, высокомерные сучки. И вам лучше было оставаться у меня в друзьях, — ведьмы даже ответить не успели, Ребекка железным шпилем от забора перерубила духов, развоплощая их. — Привет, — улыбнулась она. — Ты вовремя, — Эва осмотрелась. Одна из ведьм была проткнута точно таким же шпилем. Часть Предков исчезла. Моник наслала на них сильный ветер, сбивающий с ног и уносящий как можно дальше. Майклсоны пытались удержаться за надгробия, заборы. Ребекка и Эва влетели в стену склепа, даже не в силах от него оторваться. — Ааааа! — Клаус пытался удержаться, но улетел. Предки мешали им, ветер сносил с ног, Моник побеждала… И тут все резко прекратилось. Ведьма, истекая кровью, упала. Марсель, кинувший в нее темный сюрикен, наносящий тысячу порезов, появился рядом с ними. Майклсоны, которых срывал сильный ветер, упали. — Ну как-то так, — хмыкнул Марсель. Все Майклсоны тут же подорвались и побежали к алтарю, на котором лежала их дочь. Клаус и Эва с придыханием смотрели, как Хейли берет на руки девочку. Маленькую надежду. — Она в опасности, — выдохнул Элайджа. — Вся ее жизнь в огромной опасности рядом с нами. — Мы знали это, — Ребекка смотрела, как Клаус с замирающим сердцем и дрожащими руками взял маленькую девочку за ручку. — Вы, Майклсоны, накопили огромный багаж, с которым ей придется жить, — покачал головой Марсель. — Стоило задуматься, прежде чем заводить ребенка. — Ну ты-то как-то вырос. — Молчите все, — Хейли передала дочь Эве. Это было волшебно. Маленькое тельце оказалось в ее руках. И хоть она не была ее настоящей матерью и вряд ли когда-нибудь станет, Эва чувствовала радость. Она никогда не была так счастлива. Их надежда. — Хоуп, — произнес Клаус. Все посмотрели на него. — Хоуп, — повторил он, глядя на Эву, — Андреа, — Хейли, — Майклсон. — Хоуп Андреа Майклсон, — повторили все, улыбаясь. — Ну привет, Хоуп, — Эва улыбнулась малютке на своих руках. Их Хоуп.***
— Она спит, — Хейли вышла из комнаты, в которой находилась кроватка Хоуп. Маршалл пришлось выпить кровь своей дочери, чтобы стать полноценным гибридом. Теперь она не просто оборотень — ей придется учиться жить с тягой к крови и усиленными эмоциями. Главное, она не испытывала этого к Хоуп — своему сиру. Сир — это вампир, рожденный как человек, от крови которого обращены другие. Такими были Майклсоны. — Нам надо обсудить, что делать дальше, — огласил Элайджа цель общего собрания. — Скоро Деймон привезет тело Кола. Будем с Давиной воплощать в жизнь план «Возвращение ходячего сарказма», — усмехнулась Лоусон, держась за руку с сидящим рядом Ником. План по возвращению Кола должен был осуществиться, как только умрет Женевьев. А ту убили ее же маленькие ведьмочки. Колу суждено вернуться. — Наконец-то, — улыбнулась Ребекка. — Но что с другим? — Давайте честно, кто тоже думает, что Хоуп стоит спрятать? — решительно спросил Марсель. Все вздохнули, но многие подняли руки. Кроме матерей. — Я не согласна, — заявила Хейли. Эва поддержала. — Опасность будет преследовать нас всегда. Но сейчас их будет меньше. Оборотни на стороне Хейли. Вампиры не противятся. Ведьмы лишились сильнейших. Осталось лишь две девушки Жатвы. И они станут новыми правительницами ковена. Как минимум Давина за нас, — она смотрела исключительно на Клауса. Он боялся за дочь больше всех. — Что если что-то опять произойдет? — нахмуренно спросил он. — Мы всей семьей встанем на ее защиту. И это всегда будет происходить, но ты не можешь совсем от нее отдалиться и избегать, пока она не станет сильным трибридом, — он не мог. — Ты права, — вздохнул он, поднимаясь. Все посмотрели на него. — Как бы вы не пришли в эту семью, но вы все Майклсоны, — Клаус посмотрел на Марселя, затем на Эву, а потом и Хейли. — Мы одна семья, что бы ни происходило. И я лично прошу вас охранять Хоуп. Все поднялись. — Ты можешь положиться на меня и моих друзей, — Марсель протянул руку, и Клаус пожал ее. Двум матерям не нужно было приносить клятву верности — они порвут всех за свою дочь. Теперь всем нужно быть в тысячу раз осторожней, чтобы не навлечь новых проблем на себя и соответственно Хоуп. — Вот это дом! — раздалось внизу. Эва тут же улыбнулась и, проведя рукой по плечу Ника, оказалась внизу. — Ааа, сестренка! — Деймон принял ее в свои объятия. — Сальваторе-экспресс в кратчайшие сроки доставил тебе «лежачий сарказм». — Уже к вечеру будет ходить, — Марсель прошел мимо, кивнув Сальваторе. — Пойду, наставлю вампиров на пусть истинный, — сказал он Эве и исчез. — Вы вовремя, — сказал Деймон Клаусу и Элайдже. — Из машины нужно достать один гроб. А и да, поздравляю с рождением дочери, — он ярко улыбнулся. — А я могу ее увидеть? — уже тише спросил Деймон, когда Майклсоны ушли. — Только без возгласов, — усмехнулась Эва, направляясь к комнате дочери. — Она недавно уснула. — О Господи, первый сон малышки, — Деймон был в восторге. — Привет, дамы, — он отвесил поклон Ребекке и Хейли, которые разговаривали в коридоре. — Никогда не думала, что буду рада наблюдать, как Деймон Сальваторе впервые увидит мою дочь, — покачала Хейли головой. — Будем честными, ты даже не думала, что у тебя будет… все, что есть сейчас. — Как минимум дочь от Клауса, — усмехнулся Деймон. — Это точно. А теперь тихо. Эва аккуратно открыла дверь и прошла к кроватке дочери. Деймон, следовавший за ней, с горящими глазами смотрел на Хоуп. Он был счастлив, как и все Майклсоны, когда смотрели на нее. — Я знаю, что в ней не грамма твоего ДНК, но я уверен, что она будет такой же как ты, — прошептал Деймон. — Будет странно. Они стояли и смотрели на Хоуп. Их маленькое чудо, которая будет окружено любовью каждую секунду своей жизни. Жаль, что и в постоянно опасности… Внизу раздались звуки и голоса. Эва потянула за собой Деймона, и оба вернулись к остальным. Давина вместе со всеми стояла над гробом Кола. Обгоревшее тело не разложилось и осталось таким же, как и в день смерти. — Был рад повидаться, — Деймон обнял названную сестру. — Кстати, что по Стэфану? — Так и не звонил. Он какой-то странный, — покачала головой Эва. — Значит, сильно обиделся, — вздохнул Деймон, поджав губы, но затолкал все переживание подальше и улыбнулся. — Пока, Эвс. Еще раз поздравляю, — на этот раз он сказал это и Хейли с Клаусом. — Жду приглашения на первый День Рождения, — усмехнулся он. — Само собой, Дей. Напиши, если Стэф объявиться. — Конечно. Деймон уехал. Пришло время возвращать Кола. Эва быстро принесла все ингредиенты, которые приготовила заранее, потому что план «возвращение ходячего сарказма» был экстренным. Они начертили на полу пентаграмму ритуальным мелом, расставили свечи и нужные вещи на углы. Давина выпила зелье, а затем зажгла все свечи одним мановением руки. Тело Кола положили в середину, облили зельями. Давина и Эва встали по бокам от него, а трое Майклсонов по углам главного треугольника, после того как капнули своей крови перед собой на белую линию. — Готовы? — спросила Эва, в основном интересуясь у Давины. Клэр кивнула, протягивая ей руки. — Хорошо. Ну что, Женевьев, впервые пригодишься. И они начали читать заклинание. Ветер поднялся, но свечи не задувались. Кровь Майклсонов стала течь по белым линиям, прямо к середине, к телу Кола. Небо затянулось тучами, началась гроза. — … Cum nostrum et virtus, nos et adducam te tergum! Небо разразилось яркой молнией. А под гром его восстал Кол Майклсон. Жадно хватая ртом воздух, он ощупывал свою грудь, когда-то проткнутую колом из белого дуба. — Ахаха! — воскликнул он, вскакивая на ноги и налетая на Эву с объятиями. — Я живой! — не забыл и Давину, которая объятий-то и не ожидала. — Ох, Майклсоны, — смахнув невидимую слезу, он обнял сначала Клауса, затем Элайджа, а уж потом и Ребекку. — Как я вас всех люблю! — Кол был очень рад. Ему нравилось жить. — Ну как оно, братец? — усмехнулась Ребекка. — Быть живым? Замечательно! — Кол снова ее обнял. — Я готов свернуть горы. Оказывается, жить это просто аху… — А-а, — мы теперь в этом доме не материмся, — сказала Эва, а затем мотнула головой в сторону лестницы. Кол мгновенно посмотрел туда. Хейли с Хоуп на руках спускалась к ним. Она не боялась за жизнь дочери, потому что Кол был семьей, которая никогда не причинит боль Хоуп. — О, моя дорогая племянница! — тихо, но восторженно воскликнул Кол, подскакивая к ней. — Привеееет, — протянул он, аккуратно беря ее ладошку в свою. — Я твой будущий любимый дядя Кол. — Учитывая, что он ведет себя как ребенок — он будет ее лучшим другом, — сказала Ребекка, толкая Элайджу локтем. — Не обижаешься? — Не думаю, что могу обижаться на только что воскресшего брата, — усмехнулся он. — Ну, кажется, теперь все будет хорошо, — Эва подошла к улыбающемуся Никлаусу, и тот обнял ее. — По крайней мере, хоть какое-то время. — Я люблю тебя, — прошептал он, целуя ее в висок. — Люблю тебя, — улыбнулась она. И они оба продолжили смотреть на восставшего мертвеца и рожденную в крови. Впереди у них будет много счастливых моментов.