***
Проснувшись утром в пятницу, она поразилась только тому, что все кровати в комнате были пусты, день абсолютно огорошил ее полнейшей тишиной и отсутствием людей в гостиной ранним утром. Она еще с десяток минут слонялась по комнате, косясь на стеклянную стену также опасливо как и в первый день, когда ей пришлось признать факт того, что происходит что-то совершенно из ряда вон и раз уж она не знает что, то имеет смысл придерживаться расписания, чтобы не сойти с ума окончательно. — Ай! — Валенсия подпрыгнула как ей самой показалось на метр вверх и вскрикнула, когда огромная тыква взорвалась над ее головой при входе в Большой зал, густо усыпав волосы и чистую одежду липкими конфети в форме летучих мышей и котелков в истинно слизеринских серебряно-зелёных цветах. — Грешные Магистры, какого здесь… — Счастливого Хеллоуина! — Вале шарахнулась в сторону, пропуская компанию старшекурсников с красным подбоем на мантиях. В руках один из них держал волшебную палочку и после одного резкого движения с громким хлопком справа от нее взорвалась еще одна тыква с красными звёздами, попавшими к счастью только на рукава. — Прекратите! Я похожа на флаг Болгарии! — Валенсия уже поняла, что сегодня Хеллоуин, или Самайн, или еще с десяток известных ей названий, не играющих особой разницы в важнейшей роли этого дня в году, наступление которого она благополучно пропустила, и поняла, что динамитные тыквы с приклеивающимся конфети внутри это не «государственная» программа праздника, организованного в школе. — Можем добавить еще пару цветов, мелочь неблагодарная! — После того, как палочки достали еще двое ребят, Вале инстинктивно подалась назад и со всей силы инерции врезалась виском в кронштейн для факела. Перед глазами мгновенно поплыли круги и она осела на пол. — Блин, валим! — У нее кровь идёт, поможем? — Забудь! Тут Большой зал в двух шагах, хочешь получить взыскание? — Бегом, она не знает кто мы, ее все равно скоро найдут. Валим. Валенсия смутно слышала удаляющийся топот ног и попыталась помотать головой. Мир вокруг все еще плыл и отказывался стоять ровно, но она чувствовала себя гораздо лучше, чем когда в пять лет свалилась с велосипеда прямиком в овраг. Значит была надежда на то, что обойдётся без сотрясения. А кровь, она провела пальцами по лицу, на висках и лбу просто тонкая кожа и много кровеносных сосудов, не удивительно, что снаружи оказалось много этой жизненно важной внутренней жидкости. Опираясь рукой на стену, Родригес медленно встала и вытерла лицо носовым платком с гербом Хогвартса, который ежедневно подкладывали ей в карманы домовые эльфы. Посещение туалета и холодное умывание существенно улучшило внешний вид и внутренние ощущения, но когда она попала в Большой зал на завтрак, осталось не больше десяти минут до его окончания. К ее большому удивлению, стол Слизерина, обычно остающийся в это время совершенно пустым, был полным составом на месте. — Привет… — Валенсия добралась до Рабастана и легонько похлопала друга по плечу. — Приве… ох, ничего себе! Мерлиновы кальсоны, что с тобой сталось? — Лейстрендж вскочил с места и с какими-то бешеными глазами принялся вертеть ее платье. — Гриффиндор неудачно шутит… — Вале улыбнулась и тяжело опустилась на лавку. Ещё пятнадцать минут назад первым вопросом, который бы она задала Лейстренджу «Где все были утром?», но после осознания того, какой именно сегодня день вопросы отпадали. Ну почти. — Вы все были утром по домам, да? — Ты знаешь? — Рабастан немного удивлённо на нее смотрел, — Да, всех под разными благовидными предлогами вызвали домой семьи. Не то, чтобы это такая уж тайна. — он пожал плечами. — Ритуалы, да? — Валенсия сделала глоток воды и краем глаза заметила вновь косящегося на нее Рудольфуса, но предпочла проигнорировать сей прискорбный факт. Рабастан молча кивнул. — Все все знают, но и сделать ничего не могут. — Вале очень не хотелось, чтобы улыбка была не слишком заметной, когда она смотрела на стол преподавателей. — Веришь, или нет, но я так погрузилась в учебу, что совершенно потеряла счет дням! — она всплеснула руками и откинулась назад. — Я могла бы пропустить свой день рождения, но «Dia de las Brujas»… Заколодовали меня что ли? — Диа де… что? — «Dia de las Brujas», это День Ведьм. Первый из трех самых важных дней в году. У меня сегодня так много дел… — Валенсия опустила голову на руки и глубоко вздохнула. Сегодня как никогда она была рада тому, что в далеком детстве родители отвозили ее на лето к бабушке, в далекий горный городок. Если кто-то в их семье и был ведьмой — то только и именно она. Столько в ее рассказах и сказках тогда казалось совершенно волшебным, что в то время поверить в них было невозможно, но сегодня… Сегодня она благодарила мир за то, что бабушка там много рассказывала ей ведьмовских сказок про обряды на Самайн. Пожалуй, что сейчас у нее есть уникальная возможность проверить хотя бы некоторые из них. Странно было бы ее упустить. Тем более, что если какие-то из них правда, то ведьме провести их совершенно не помешает. — Оу, у тебя тоже есть обязательства? — Извини? — Есть какие-то определённые вещи, которые ты должна сделать на Самайн, да? — Рабастан понизил свой голос до почти неслышного шепота и широко раскрыл глаза, как будто делился какой-то страшной тайной. А впрочем, может быть именно так и было. — А, да… Но, не то, чтобы на Самайн. Как бы это объяснить? — Вале в задумчивости отбила пальцами ритм по столешнице, едва не испачкавшись при этом в морковном пюре. — В Испании, мы не празднуем Самайн, кхм, или Хеллоуин — она сморщилась и всплеснула руками, — это, это что-то вроде обряда, длиною в три дня и три ночи: 31 октября, 1 и 2 ноября. Обычно устройством всего занимаются старшие в семье, а младшие выполняют отведённые роли, но для меня как ты понимаешь это немного не актуально. Надо многое успеть сделать. Это не будут полноценные обрядовые празднества, но хоть что-то… — Родригес в задумчивой растерянности оглядела стол и блюда, которые на нем видела. Тыква в горшочке с мясным бульоном, тыквенные оладьи с ягодами, картофель с тыквой, тыквенные рулетики с овощами, рыба запечённая с тыквой, тыквенный пирог с патокой и без. — И почему тут везде тыква… — она с грустью подумала о потрясающе вкусных разнообразных блюдах, которые готовили в этот день прабабушка и бабушка. Жареные каштаны, сладкий хлеб, огромное количество садкого хлеба пуэльсо с шоколадом и другими начинкам, но больше всего на свете в этот день ей хотелось… — Рабас, я наверняка опоздаю на Трансфигурацию, предупреди пожалуйста Макгонагалл. Я очень надеюсь успеть на кухню и потом в гостиную переодеться. — Вале грустно приподняла края мантии и попыталась стряхнуть с юбки противные липкие блестящие кружочки. — Конечно! Давай я заберу твою сумку, — он подхватил обе сумки и уже встал, — А на кухню тебе зачем? Я думаю ты успеешь съесть хотя бы сандвич по дороге. — Наверное я бы успела, но сегодня я хочу точно не его. Дурацкие гриффиндорцы… — она с силой сжала зубы. Именно сегодня на ней было платье с первого дня в этом мире. Лучшая ее одежда. Целиком и полностью в традиции Испанских праздников и особенно этих трех дней. И она очень надеялась, что домовики смогут убрать эти порождённые заклинанием конфети и на них не было чего-то вроде заклятия вечного приклеивания. — Я помогу. — Что? Ах… — Валенсия успела только это, прежде чем ее одежда вернула себе первозданный вид, а серебряная вышивка даже как будто стала ярче. — Как ты… что… спасибо! — она подняла глаза, — Спасибо! Это было очень важно для меня. — Да, я так и понял. И действительно ценю, что теперь ты вечерами стараешься вести себя тихо, я успеваю уйти. — Синие глаза откровенно смеялись над ситуацией. Ну почему он выбрал именно этот момент перед всем факультетом, чтобы брякнуть нечто подобное. — Надо было раньше сказать тебе, но так интересно за тобой наблюдать, ты не поверишь! — Мистер Бартемиус Крауч! Это было совершено кошмарно! С этой минуты я не буду заботиться о Вашем покое так тщательно и надеюсь, что мы будем проводить время также интересно и познавательно как и раньше, знаете, ведь Вы у меня первый! — Валенсия состроила самую смазливую мину на которую была способна. Не только ему ее унижать. В эту игру можно играть вдвоём. — До встречи вечером! — Прежде чем он успеет прийти в себя, она послала совершенно обескураженно вытянувшейся физиономии Крауча воздушный поцелуй и выбежала за двери Большого зала, где и позволила себе расхохотаться. — Это было не слишком? — икая от смеха, она посмотрела на Лейстренджа, — Все таки он мне здорово помог с одеждой. — Я думаю, что ты погрузила в шок приличную часть наших однокурсников. Вряд ли он спустит тебе это с рук. Ему придётся объяснить многое. Это было слишком смело, на мой вкус. Разве нет? — Возможно, но уж такое у меня сегодня настроение. — она пожала плечами, — И мне действительно надо на кухню. Умру если не съем кости мертвеца. — Чего? — Ахах, не обращай внимания! Это забавный перевод. Это марципановые рулетики с сердцевиной из сладкого желтка. Моя бабушка готовит их потрясающе вкусно, кажется… Я бы хотела попросить чего-то подобного у домовиков. Думаешь они смогут? — На сколько я знаю, домовики могут почти все если у них есть подходящие продукты. Поторопись только! Валенсия быстро шла по подземельям в направлении кухни. Она действительно хотела попросить домовиков сделать ее любимую сладость, но был и еще ряд причин по которым ей хотелось попасть на туда. — Минки сделает для волшебницы, Минки сможет! — молоденькая домовушка счастливо кивала и забавно трясла ушами в ответ на просьбу приготовить определённое блюдо, которого нет в меню. — Если Вы сможете сделать для меня еще Сладкий хлеб и пожарить несколько горстей каштанов, было бы здорово. — Минки может пожарить каштаны, но Минки не знает что такое «сладкий хлеб». Если волшебница знает рецепт, Минки сделает! — К сожалению я не знаю. — Валенсия старательно пыталась вспомнить как бабушка замешивала тесто на большом каменном столе в кухонной пристройке с единственным окошком под потолком, но воспоминания как будто скользили сквозь мысли, заколдованные они были что ли? — Вале, смотри четыре лепесточка ведьминого цветка и сухая веточка дьявольской травы, — бабушка перетерла их сильными руками и растительная труха дождем посыпалась в желтое тесто — пару ложек петушиной крови, вкусный был на обед супчик, моя сладенькая? — что-то красно-чёрное и тягучее полилось туда же, — нельзя забывать вымешивать против часовой стрелки, а потом обратно. По тринадцать раз за раз, моя травиночка, запомнила? Ну да не важно, когда надо будет вспомнишь бабушкин сладкий хлеб. — казалось, что каменный монолит стола трясётся под сильными движениями ладоней, — Для себя же делаем, радость моя, для себя и своих родных не пожалей и своей крови, — бабушка длинной вязальной спицей проткнула пальцы на руках, продолжив после вымешивать желто-красную массу. — Финальный ингредиент это самое важное, перышко мое, костяная труха, чтобы мертвые смогли разделить с нами трапезу и мудрость. Хочешь увидеться с дедулей, косточка моя? — и бабушка смеялась, смеялась так, что ставни хлопали, а двери распахивались. — Бабушка! — Кровиночка моя, кому же кроме тебя мне это рассказывать все? — Мне, бабушка! Мне! — маленькие ручки потянулись вверх, сжимая и разжимая пальцы. — Я пойду гулять, бабушка! — Конечно, ведьмочка моя, конечно! — бабушка встряхнула руками, — Смотри, что у бабушки для тебя есть. — Из глиняного горшка на верхней полке — Бабушка тебя от всего защитит, иди сюда. — достала и ей на шею бабушка повесила что-то вроде жуткого ожерелья, где на кожаном шнурке были завязаны несколько перьев, костей и мелких черепушек. — Кто декоруме бабушки тебя защитит. — она сокрушенно поцокала языком и завязав какой-то хитрый узел брызнула водой из того же горшка ей на лицо и забормотала, — Морок на тебя навожу, глаз недобрых отвожу От чужих спрячу, своим обозначу От всех защищу, ко всем проведу Силу накоплю, от мира спрячу — беги, играй, родная, беги. Мертвая вода тебе не навредит, — уже убегая, она видела как бабушка вытряхнула из горшка несколько мертвых мышей. — Мисс! Мисс Волшебница, Вам плохо? Очнитесь! — Ох… — Вале схватилась за угол стола и прижала руку к виску, — Это я ударилась так сильно, что ли… — Волшебница ударилась? Минки позвать лекаря? — Лекаря? Нет! Нет, не надо никакого лекаря! Я просто голодная… Если у Вас найдётся что-то простое… И без тыквы если можно, — она не успела договорить, как поняла, что в ее руке уже лежит сандвич с курицей, — Спасибо. — Минки рада была помочь! Минки может еще что-то сделать для волшебницы? — Д-да… Я приду сюда после уроков, вы не могли бы приготовить для меня несколько яиц, муку, сахар, шоколад, воду, молоко и орехи? Эти ингредиенты точно есть в рецепте Сладкого хлеба, я бы хотела эмм… Хотела бы попробовать приготовить его сама. — Волшебница хочет сама готовить? — Минки выглядела очень удивленной, — Мы подготовим для Вас. — Минки скажи, а кто выращивает кур? — Валенсия внимательно посмотрела на сандвич в руке. — Лесник, мистер Вильям Хрейвецхеген выращивает для нас продукты и животных. надеюсь Вас это шокирует, юная волшебница? — очевидно Минки была не самым опытным эльфом, так как сначала сказала, а потом спросила нечто подобное. — Ясно. Спасибо, Минки, — личико эльфа засияло едва ли не ярче медного, начищенного бока сотейника справа от нее, — скажи, а кто следит за уничтожением популяции крыс в замке? — Крыс?! Волшебница видела крысу в Хогвартсе?! Немыслимо! Эльфы плохо делают свою работу! — Минки схватила этот самый сотейник и прежде чем Вале успела его отобрать, пару раз стукнула себя по макушке. — Нет, нет, что ты! Я не видела здесь никогда крыс и мышей! Просто дома у нас всегда были мыши и мне стало интересно как с этим справляются здесь, потому что моя бабушка уже стара и ей сложно за этим следить. — Эльфы просто уничтожают мышей и крыс, мисс. — Минки щелкнула пальцами и второй сандвич исчез с тарелки, — Я советую завести эльфа Вашей бабушке. — Спасибо, Минки. За все спасибо. А теперь мне пожалуй пора. — Возьмите жареные каштаны, Мисс! — ей в руки перекочевал увесистый маслянистый свёрток. — До встречи, Минки. — До свидания, Мисс Волшебница!***
— Рабастан! — Вале! Надо же… ты даже не опоздала. Правда не благодаря тебе, а тому, что профессор Макгонагалл задержалась. — он усмехнулся и подвинул обе сумки левее по длине скамейки. — Ты сделала то, что хотела? — Да…. В какой-то степени. Угощайся. — Валенсия развернула бумагу и воздух вокруг тут же наполнился пленительным, немного горьким, но очень терпким растительным и тёплым ароматом жареных каштанов. — Вау! Вкуснотища. Спасибо. — Рабастан цапнул третий по счету орех, когда Вале шлёпнула его по пальцам. В кабинет вошла Макгонагалл.***
— Как ты думаешь… — оба они задержались в классе немного после колокола и старательно переписывали формулу заклинания отмены трансфигурации, и в этот момент отвлекаться — последнее дело, но Родригес все равно не стерпела. — Ты мог бы как-нибудь сделать так, чтобы никто не заметил куда я пойду после Гербологии? — Рабастан покосился на нее с некоторым изумлением: — Надо понимать, что пойдёшь ты не обедать как все нормальные люди, верно? — Абсолютно. — А куда? — Хочу напроситься на чай к леснику Хогвартса. — Вале невозмутимо пририсовала последнюю закорючку к формуле и смахнула вещи в сумку, двинувшись к выходу. — Куда? — Рабастан поперхнулся воздухом и повесил на плечо вторую сумку. — Ты с ума сошла что ли? Что это вообще за дикая мысль? Я более чем уверен, что чай можно получить где угодно, но не там. Как ты вообще до этого додумалась? — А разве я не могу с ним подружиться? — С кем?! — Судя по совершенно круглым глазам Рабастана, он действительно пребывал в состоянии полнейшего шока, а не просто брезгливой пренебрежительности чистокровного волшебника к малограмотному школьному леснику. — Ясно… Значит такие порядки заведёт только Хагрид. — Тебе нужен Хагрид? Зачем? — Валенсия вздрогнула. Она знала, что пока еще кто-то из старост приходит за первокурсниками, чтобы проконтролировать их передвижения по замку, но к неожиданным появлениям старшего Лейстренджа все равно всегда была не готова. — Привет, Рудольфус. — Кто такой Хагрид? — Рабастан не позволил светским любезностям продолжиться и совершенно бесцеремонно прервал их еще не начавшийся виток. — Помощник лесника. — Рудольфус протолкнул брата вперед и снова посмотрел на Валенсию, — Зачем тебе Хагрид? — Не думаю, что это входит в сферу твоих интересов. — она фыркнула, — А что, он в Хогвартсе? — Ну очевидно, раз ты о нем знаешь. — он усмехнулся, — Куда интереснее то, почему это входит в сферу твоих интересов. — Что-то вроде эксперимента. — Валенсия покосилась на идущих немного впереди однокурсников и немного замедлила шаг, потянув за рукав старосту. — Если скажу зачем мне это, скажешь где и как его можно найти? — Зависит от того, что ты мне сначала расскажешь о причинах. — Валенсия еще немного отстала и обернулась. Портретов на стенах не было, и коридор пустой, даже дверей нет. — Это связано с семейной традицией на День Ведьм, ну… — она нахмурилась, — то есть на Самайн. Я не могу никуда деться из Хогвартса, но кое-что могу сделать и здесь. — Если твоя семья проводила ритуалы на Самайн… — Рудольфус чуть не остановился посреди коридора. — Почему ты просто не скажешь мне, что ты чистокровная? — Я назвала причину. Больше не могу сказать. Теперь ты мне ответь. — Родригес тяжелым взглядом сверлила пол. Ее уже начинала откровенно раздражать эта одержимость ее статусом крови на факультете, а в особенности у Рудольфуса Лейстренджа. — Встретить Хагрида не сложно. Несколько лет назад его отчислили из Хогвартса и Дамблдор устроил его помощником Лесника. Ему не доверяют сейчас ничего особенного. Обычно он или возится в огороде, либо на фермерском хозяйстве замка. — он пожал плечами так, словно эта общеизвестная информация последнее, что интересует его в жизни. — И как туда попасть? — Это на поле за опушкой Запретного леса… — Рудольфус сощурился. — Не смей туда ходить. — Но опушка не далеко, ее видно от поля для Квиддича. — Ты поняла меня, Валенсия Эллис Родригес? Не смей туда ходить, ясно? Я не собираюсь быть ответственным за твои увечия и вытаскивать тебя из самой задницы мира, поняла? — Ладно, ладно, обещаю! — Я пришлю кого-нибудь забрать Вас после Гербологии прямо к Телицам… Или сам схожу. — Он бросил на не последний настороженный взгляд и сделав несколько быстрый широких шагов оказался уже в голове вереницы первокурсников. А у Валенсии постепенно начал вырисовываться план действий.***
— А при пересадке Голубой Смоковницы необходимо учитывать пять факторов, воздействующих на ее эмоциональное состояние… Ты меня слушаешь вообще? — А, что? Да-да… — Вале старательно ковыряла ссадину на виске, полученную утром и при этом пыталась казаться внимательным слушателем для Рабастана. Довольно скоро она почувствовала под пальцами что-то тёплое и жидкое. Так… теперь правдоподобно упасть… Вот и подходящая коряга… — Ай! — Валенсия запнулась за корень и старательно приземлилась на левую сторону, проведя по лицу рукой, которую успела запачкать в земле. — Вал! У тебя кровь! — Лейстрендж внимательно разглядывал ее лицо и ошарашено оглядывался по сторонам, — как ты себя чувствуешь? Больно? — Эмм… Да, думаю, что все будет в порядке… Только мир немного кружится… — Родригес старательно покачнулась и зажмурилась. Главное не переиграть саму себя. — Думаю, что мне стоит сходить в Больничное крыло. Если я буду стоять на коленях наклонившись к земле, это вряд ли сильно поможет… Предупредишь профессора Спраут? — Глупости! Я разумеется пойду с тобой! — Рабастан, ты опоздаешь. У тебя и так осталось не больше нескольких минут на то, чтобы добраться до теплиц. Я справлюсь. Не такая уж это серьёзная рана, просто ударилась и содрала кожу со лба. Мадам Помфри живо поставит меня на ноги! Может быть даже вернусь к концу занятий. Возьми для меня домашку, ладно? — Рабас медленно кивнул, но видно, что еще колебался. — Четыре минуты! Беги давай! — Вале подтолкнула друга в спину и помахала рукой на прощание. Он еще несколько раз оглядывался назад. Вале следила как он скрылся за холмом и выдохнула. Какое удачное место, как раз отсюда можно выйти к опушке наименее заметным способом: через менгир и налево, не приближаясь к теплицам и полю для квиддича. До кромки Заречного леса оставалось всего каких-то несколько шагов, когда Вале впервые подумала, что возможно это плохая идея. Казалось, что сам ветер не властен в этой природе. Время для каждого дерева словно остановилось: не шелохнулась ни одна ветка, не упал ни единый лист пока она смотрела в черно-бордовую глубину леса. Теоретически, она знала, что всего через пару сотен метров лес закончится и она выйдет на открытое пространство, но на практике… Идти по густо усыпанному опавшими листьями ковру леса не хотелось совершенно. Темно-синие лапы елей тянули свои иголки из глубины, костлявые чёрные ветви рано облетевших деревьев словно кривились в агонии. В лесу не было кустов или травы. Только стволы деревьев чернели пока не пропадали в молочно-белом вареве тумана. Валенсия вздохнула и зачем-то перевязала туже завязки на капоре и укуталась в плащ. Из леса отчётливо тянуло холодом. Родригес зажмурилась и почти пробежала несколько первых метров. — Что за… — Вале подняла ногу и с удивлением поняла, что в тех местах куда она наступила, примяв листву, последняя истлела буквально за секунды. Валенсия потрясла ботинками и с них трухой сыпались гнилые листья. — Это очень, очень странный лес… Ты странный, ты в курсе? — глупая в сущности привычка говорить вслух неожиданно успокоила ее расшатавшиеся нервы и будто придала сил сделать все задуманное, каким бы сумасшедшие оно не казалось. — Привет, Хагрид! Меня зовут Валенсия и я очень рада с тобой познакомиться! Стоп, а откуда я его знаю? Рудольфус рассказал? А откуда он знает? Том Реддл сдал его учителям и подставил всего несколько лет назад… Другое дело, что Акромантулу нечего делать в Хогварсте — это да. Но так-то и Василиску тоже! — она всплеснула руками. — Как вообще себя с ним вести? И как я его узнаю, он же не обязан выглядеть как в фильма и вообще… ох, ничего себе… — Валенсия замерла у самого края пролеска и в немом изумлении смотрела на человека перед ней. Он стоял спиной, то ли копая, то ли пропалывая мерзлую землю и Вале была уверена, что если бы здесь сейчас был ее отец и ей бы взбрело в голову встать ему на плечи, то едва ли они с Хагридом (а кто это еще мог быть?!) сравнялись бы в росте. Фильмы явно преуменьшили его физические параметры. — Эмм… Здрасьте… — А? — Хагрид развернулся так легко и быстро, что для человека его комплекции казалось невозможным. — Ты кто? — на его лице отразилось невероятное изумление. — Ах, да! Кхм, меня зовут Валенсия Родригес. Очень приятно! — Она не стала делать книксен, здраво рассудив, что обстоятельства и ситуация не располагают. — Привет, я Хагрид. — будущий лесник и хранитель ключей Хогвартса широко ей улыбнулся. Вале сразу стало весело, у большого человека и улыбка большая и доброта наверняка. — А что ты здесь делаешь? И… тебе нельзя здесь быть. — кажется это нехитрое умозаключения дошло до него только что. — Да, наверняка. — она пожала плечами, — но сначала я упала по пути на Гербологию, — Родригес красноречиво провела рукой около лица, — а потом еще увидела такую милую птичку! — для благого дела и приврать не грех, — Мне стало так интересно какое у нее гнездо, что я хотела заглянуть в лес только на минутку, но вышло так, что оказалась тут. — она развела руками в разные стороны как будто действительно не понимает как могло случиться такое чудо. — А еще я очень замёрзла и не отказалась бы умыться и смыть с лица кровь и землю. Здесь можно это сделать, прежде чем я вернусь на урок? — Птиц любишь? Животных? — голос Хагрида потеплел и Вале стало немного стыдно за свою ложь, — Конечно, пойдём. Тут есть рабочая хижина, где мы с Вильямом отдыхаем и греемся, но эт уже когда морозы вернуться. — он снова улыбался и смотреть на эту улыбку было очень приятно. Валенсия тоже улыбнулась и легкой походкой пошла за ним. — Люблю. Дома у нас тоже было небольшое хозяйство кажется… У меня просто некоторые проблемы с памятью о моей жизни до Хогвартса. — она заставила себя выдавить смешок. — А! — Хагрид обернулся, — Так это ты та удивительная девочка, которая появилась на распределении из ниоткуда? Мне рассказывали, — он покивал с важным видом, но казалось, что на этом тема для него себя исчерпала, так как интереса не представляла. — Хозяйство говоришь? Кого держали? — О, в основном обычных животных, например лошадей, лам, кроликов, коров, уток и кур… — она как бы невзначай огляделась. — Здесь ведь тоже хозяйство есть? — Конечно есть. А как ему не быть, столько людей в замке живут. Сейчас самый сбор идёт. Мы пришли, нам сюда. — Хагрид остановился перед небольшим прямоугольным строением из стволов деревьев, сложенных каким-то столь удивительным образом, что Вале мало того, что не понимала совершенно как эта конструкция держится, но и зареклась бы описывать ее внешний вид кому бы то ни было. — Заходи. Внутри помещение было похоже на простую избу. Под потолком сохли пучки трав, один из которых Хагрид сорвал на ходу и закинул в огромный чайник, на огне, к стенам были прислонены разнообразные инструменты для работы в поле и с животными, а у дальней стены разместилось что-то вроде то ли кресла, то ли большого вороха одеял. Посередине комнаты стоял мощный монолитный стол. С одной стороны от него стояло кресло обычного человеческого на взгляд Вале размера, а с другой совершенно дикая конструкция более всего напоминающая трон царей прошлого. — Проходи, не стесняйся. — Тут очень уютно, Хагрид, спасибо. — Иди сюда. Умоешься. — Хагрид стоял перед большой деревянной бадьей и держал в руках глиняный кувшин. Валенсия осторожно подошла и подставила руки. Вода оказалась холодная, хоть вой. Вале опрокинула на себя из пригоршней ледяной поток и тут же принялась растирать онемевшее лицо платком. — С-спасибо, Х-Хаг-грид. — зубы застучали от холода пуще прежнего. — Ох, воду погреть надо было, да? Извини. — он кажется расстроился совершенно искренне и по настоящему. Как будто все его эмоции бросались из крайности в крайность с совершенной самоотдачей. — На, держи. — Он снял со стены что-то похожее на меховое одеяло и прежде чем Вале успела что-то сказать, она оказалась усажена на стул и дважды обёрнута этим чем-то, что при ближайшем рассмотрении оказалось шкурой неизвестного ей лохматого животного, чей тёплый мех пришёлся как нельзя кстати. — Чай. — Перед ней Хагрид поставил небольшой деревянный стакан с ароматно пахнущим травами кипятком, а перед собой что-то на вроде ведра. — Спасибо, Хагрид! За чай и что помог мне и вообще. Здесь очаровательно! — Это еще что… — Хагрид усмехнулся и сделал большой глоток, — Здесь мы почти не бываем, необжитое все. А вот наша хижина с другой стороны от подлеска, видела? Вот там красота… — полувеликан мечтательно зажмурился. — Очень хочется посмотреть! — и здесь Валенсия не слукавила ни на йоту. Хагрид ей ужасно нравился. Возможно тем, что он первый кого она здесь видит, кто отнёсся к ней совершенно бесхитростно и без двойного дна. — Приходи к нам! Обязательно приходи! Только не сейчас, эм… Зимой приходи! Сейчас с урожаями надо разобраться. — он озабочено почесал голову, — И в лесу с фестралами тоже… — Фестралы? — Ага. Разводить мы их пытаемся, да только пока… — он махнул рукой так, как будто это дело безнадежное. Вале улыбнулась, она знала, что все у него получится. — Я думаю, что вы сумеете. — Спасибо. — Хочешь посмотреть как-нибудь? — глаза Хагрида зажглись с новой силой, — Ох, нет… То есть я не это имел в виду… Лучше бы тебе их не видеть никогда, то есть я… — он окончательно запутался в словах и кажется даже немного покраснел. — Все в порядке, Хагрид, я поняла. Уф, ну и жарко тут! — не без труда Вале выпуталась из шкуры и сдернула с себя верхний плащ, оставшись в одной мантии. Хагрид смотрел внимательно и впервые с момента их знакомства как-то тяжело. — На Слизерине учишься? — глаза Валенсии расширились против воли. — Ага. — И как тебе? — Факультет как факультет. Не хуже и не лучше. — она пожала плечами. Не надо был снимать этот грешный плащ. — А ты в каком Доме учился? — Гриффиндор. — он мрачно смотрел куда-то вглубь своей чашки-ведра. Валенсия спешно думал о том, как увести разговор с неудобной темы, но Хагрид сам на нее вернулся. — Ты не подумай, я не против Слизерина, твоего факультета, твоих друзей. У меня тоже был… — он вздохнул и поставил чашку на стол громче, чем раньше, — друг у меня был со Слизерина. Умный такой, старостой стал. Ответственный. — Хагрид замолчал. Валенсия сглотнула, невежливо ведь будет не проявить никакого интереса к рассказанной истории. — Был? А, кхм… а что с ним случилось? — С ним? — Хагрид посмотрел на нее с удивлением, — Ничего с ним не случилось. Думаю, что живет где-то счастливо себе, может быть женился… Том знаешь какой красивый был, а говорил как… заслушаешься. Это мощной харизмой называли. — он погрузился в свои какие-то далекие воспоминания, а у Валенсии непроизвольно сжалось сердце. Ведь он ей даже имя назвал и сейчас даже не подозревает о том, что с Томом происходит или произойдёт в ближайшее время. — Ой! А мне ведь уже пора! — Валенсия поняла, что время действительно поджимает и надо быстрее здесь со всем разобраться. Чай это хорошо, а сделанные дела — еще лучше. Хагрид поднялся со стула с прежней улыбкой на лице. Не слишком счастливые воспоминания, казалось, быстро покинули его. — Проводить тебя куда-нибудь? — Хагрид, — она остановилась, словно бы задумавшись. — а ты можешь подарить мне петуха? — Петуха? — удивился Хагрид, как и все, что он делал, совершенно искренне. — Зачем тебе петух… — Я договорилась с эльфами, что сегодня сама буду готовить что-нибудь и подумала, что могла бы сделать петуха. Моя мама знала отличный рецепт похлебки с овощами! — Так если ты у эльфов спросишь — они тебе дадут петуха, а еще лучше курицу, это точно! — он все еще был до крайности обескуражен. — Да, конечно, но мне бы хотелось все приготовить самой! Прямо с начала! Как мы раньше с мамой делали… — Так… как же ты его понесёшь-то… — кажется сам факт передачи петуха в ее руки его не слишком волновал. — Я подумала, что вдруг у тебя есть какие-нибудь сонные, усыпляющие травки… — Валенсия состроила на своем лице как можно более невинную рожицу. — Травки… Есть зелье! — он нахмурился на секунду и тут же просиял, — Про Живую Смерть слышала? Если разбавить водой в нужной пропорции и прыснуть на кого-то, то на несколько часов вырубает гарантированно! — он понизил голос и наклонился почти вдвое, чтобы приблизить свое лицо к ее, — Не говори никому, это мы с Вильямом придумали. — Обещаю! Можно? — Сейчас принесу тебе петуха, — он ухмылялся, — забавная ты. — и Хагрид скрылся за дверью. Валенсия быстро надела на себя плащ и достала из сумки заранее припасенную наволочку с подушки, подвязанную на манер мешка. Не руками же его нести в самом деле! Перекатываясь с носка на пятку, Вале скользила взглядом по стенам хижины. — Ну надо же как мне везёт… — В дальнем углу, совершенно одиноко стояла мышеловка, в которой очевидно уже довольно давно лежали две серые мыши. Валенсия подошла поближе, эффект наблюдался совершенно потрясающий. Благодаря близости к огню и сухости, мыши естественным образом мумифицировались. Загадка только, почему их до сих пор никто не выкинул. Не теряя особенно времени на размышления, Вале по одной вытащила грызунов через отверстие сверху и замотав их в свой многострадальный носовой платок, спрятала в сумку. — Что тут у нас ещё? — Валенсия огляделась и к тому моменту как дверь тяжело отворилась под рукой Хагрида, ее коллекция в сумке пополнилась несколькими красивыми перышками, черепушкой какой-то птицы, которая была подвешена на нитках за очагом и покрыта таким слоем пыли, что это автоматически переводило ее в разряд «ненужные», и самое главное… Валенсия нашла сухой «ведьмин цветок» на многочисленных полках и несколько его лепестков бережно лежали теперь в кармашке на груди. На поверку, это оказалась сушеная полынь, чему Валенсия изрядно удивилась, раскрошив в пальцах ароматную травку. — Держи своего петушка… — Хагрид нёс совершенно бездушную тушку за лапы. — Справишься сама-то? Шея петуха не палка, не так легко рубится. — Вале опять же подивилась его потрясающей прагматичности в подходе к вопросу, а не эмоционально-моральным метаниям. — Ну дома был специальный топорик… Но я думаю справлюсь как-нибудь. — Вале улыбкой запихнула петуха в наволочке в сумку. — Если тебе тесак нужен, держи. — Из ниоткуда как будто Хагрид достал и вложил ей в руку ножик, который в его лапе и перочинным-то было не назвать, а в ее вполне сошёл за хороший такой кухонный тесак. — Спасибо, Хагрид! — Я был очень рад познакомиться с тобой, Валенсия! — Хагрид с улыбкой довёл ее до середины пролеска, — Вон уже и поле видно, иди, не заблудишься! Пока! — Вале помахала ему рукой и побежала вперед. У нее оставалось только несколько минут, чтобы добежать до теплиц.***
— Рабастан! — Валенсия едва затормозила перед другом. — Занятие закончилось? — Как твоя голова? — Все в порядке, я же говорила. — она поправила косы таким образом, чтобы пострадавшего виска не было видно. — Что проходили сегодня? — Я забрал для тебя задание и вот конспект, перепишешь вечером? — Наверное не сегодня… — она улыбнулась, — День Ведьм все-таки. — Вот вы где! И не вздумай никуда смыться, Родригес! — Рудольфус. Действительно выполнил свою угрозу и пришел забрать их на обед лично. Вале улыбнулась, потому что она уже все успела.***
— «1000 и 1 способ применения цветов для борьбы с бессонницей» Крессида Мэрвэк, «Травы на все случаи жизни» Рассел Доваль, «Самые полезные травы на территории Соединённого Королевства» Мэри Морис Стрип, «Справочник начинающей ведьмы-травницы»…? Может быть это? — Валенсия бубнила под нос, водя пальцем по кожаным корешкам книг в отделе «Магических трав и растений». Ей позарез надо было понять, что такое «дьявольская трава» и она здорово надеялась на то, что найдёт какой-нибудь словарь с картинкам и подписями названий, принятых в разных странах. — Что ищешь, Малолетнее Чудовище? — Вале едва не свалилась с лестницы. Книге, которую она держала повезло меньше и она, как и все тяжелее воздуха полетела вниз. — Ауч! А за это и засудить можно! Применение тяжкого физического вреда… — По неосторожности! — она спешно спускалась по тонким ступенькам по шатающейся лесенке. — Я вообще не при чем, подавайте в суд на гравитацию, мистер Крауч! — Теперь я снова мистер Крауч? — Барти повертел в руках книгу, — Неужели такой сложный рецепт, что ты не знаешь названия ингредиента? — Это для личного проекта… — Родригес забрала книгу. — А что за представление было утром? Не то, чтобы действительно неприятно, но слишком… Кхм, для всех слишком. — Я не буду извинятся. Я тут, — она охватила рукой библиотечные полки на сколько хватило жеста, — понимаешь, на цыпочках хожу, чтобы не беспокоить его, — на этот раз руки пренебрежительно махнули в сторону Крауча, — а он оказывается в курсе и не просто в курсе! А еще и успевает слинять и при этом наблюдает за моими потугами на поприще незаметности! — Да, это все было не слишком успешно. Но я оценил старания. — Взгляд его стал серьёзным, — И то, что ты не перестала туда ходить вообще. Настолько полюбила то место? — Ну и это тоже, но вообще я хотела сказать тебе спасибо. — Валенсия ковыряла ногтем уголок книги и старалась не поднимать взгляд. Она действительно была ему благодарна, но утренний демарш тоже не могла спустить на тормозах, — Правда спасибо. Руны оказались чем-то невероятно притягательным. И Флитвик разрабатывает мне облегчённый курс Заклинаний, потому что я ему объяснила проблему. Так что, я тебе очень благодарна. — Пожалуйста. — несколько секунд он задумчиво на нее смотрел, а сама Вале пыталась понять как бы вежливо, но быстро свернуть разговор. Времени оставалось в обрез. — Что ты искала? — Я? Ах да… Да так… Это личный проект. Мне стало интересно что такое то, что в Испании моя бабушка называла «дьявольской травой», — она пожала плечами, — вот и все собственно. Я помню как это выглядит, но название принятое здесь… — Вале развела руками в разные стороны. — Сейчас помогу. Это еще проще чем с рунами. На поиск книги он потратил не больше двух минут и вскоре вручил ей раскрытый на середине томик. — Дьявольской травой называют несколько растений. Это просторечное название многих растений из семейства пасленовых, чаще всего ядовитых. Самая распространённая среди них в использовании это Дурман. Посмотри, оно? — он ткнул пальцем небольшую черно-белую картинку. — Да! — Валенсия чуть не задохнулась от облегчения, — Бабушка выращивала его в горшке на окне… Он так странно пах всегда… Не знаешь где его можно достать в рекордно короткие сроки? — На сколько рекордно? — В ближайшие пару часов? — Ахах, нигде. — Наверняка есть какой-нибудь старшекурсник, увлекающийся зельями и у которого есть собственный набор ингредиентов… Судя по длине перечня зелий в которых применяется дурман, это не самая редкая травка в мире. — она внимательно посмотрела на Крауча. — Зачем он тебе? — он легко облокотился на книжные полки и прищурился. — Да еще и так срочно… — Семейные традиции. — раз уж она сказал Рудольфусу, не так важно если она скажет еще и Краучу. Он в конце концов уже помог ей пару раз. — Мне нужно приготовить кое-что именно сегодня. Видишь ли… — Сегодня День Ведьм, я знаю. — она только кивнула. — Да. И мне надо успеть сделать кое-что важное. Но я так замоталась с учебой, что абсолютно не отследила дни на календаре. Теперь все приходится делать в спешке. — Валенсия досадливо цокнула языком и тряхнула головой. — Мне надо испечь хлеб. Если поможешь — я тебя угощу. Это не опасно, я сама буду его есть, если что. Но если хочешь приобщиться к традициям магической Испании… — Действительно. Почему бы и нет. Дурман не самая дорогая и редкая трава, твоя правда. — Ты знаешь человека у которого он есть? — Да. Это я. — Ох… Ого… Мне нужна только одна веточка с плодом. — Действительно не густо. Дам. Принесу тебе на обед. — Спасибо! И… и за одежду тоже спасибо. — Не тебя одну пришлось сегодня спасать от этой нелепой шутки в честь Хеллоуина. — он скривился, — Никакого уважения к традициям чужого мира. — Ты про магглорожденых? — Я могу понять то, что ты не празднуешь Самайн, но ты сама только что рассказала, что собираешься отмечать Dia de las Brujas. И два следующих наверное тоже. Твоё счастье, что выходные. Но почему они лезут в чужой Орден со своим уставом? Самайн для мага это как глоток свежего воздуха раз в год. Ну, ты наверное понимаешь. — Да, думаю, что понимаю… Спасибо. — Твой долг ко мне растёт. — Я знаю. Но однажды все равно его тебе отдам. Так или иначе.***
После того как Вале забрала у домовиков корзинку с печеньем, каштанами и ингредиентами, которые назвала. Она впервые задумалась о том, где будет печь хлеб. Смешать то она сможет в любом закутке. Что правда оказалось не так легко сделать… В преддверии «Хеллоуина» и грядущих выходных отбой был отложен на два часа, дети всех возрастов бегали по замку. В конце концов ей пришлось принять одно из самых канонных решений за все время пребывания здесь. — Ау? — она отворила незапертую дверь с тихим скрипом, — Привет, Миртл. Миртл? — Ты кто? — Валенсия подпрыгнула и едва не выкинула корзину, прямо из которой появилась призрачная голова девочки. — Мы знакомы? — Нет! То есть пока нет. Но я знаю про тебя, мне рассказывали. — Кто тебе про меня рассказал? Эта ужасная Оливия Хорнби?! — на глазах призрака появились серебряные слезы и рот изогнулся в приступе рыданий. — Нет! Конечно нет! Эта задавака давным давно закончила Хогвартс и я не знаю как она сейчас живет, я… — Я знаю! Ко мне никто не ходит и некому мне это рассказать, но я иногда ухожу из Хогвартса в такие ночи как сегодня. Когда призракам можно бродить по всей Земле. И я пугаю ее! — здесь Миртл расхохоталась и с громким плеском ухнула в канализацию, — А она постоянно ставит от меня защиту и рыдает. Пусть рыдает, она это заслужила. — О, да, конечно. — Валенсия решила, что лучше всего со всем сразу соглашаться. — А все-таки, ты кто такая? — Миртл подлетела вплотную к ее носу и Вале чихнула. — Ты слишком живая… А мы могли бы стать подружками, если ты умрешь, и тогда вместе пугали бы эту противную противную Оливию Хорнби! — Миртл разозлилась и топнула ножкой в туфельке, от чего в стороны полетели брызги. — И того мальчика! Или всех мальчиков! — Всех мальчиков? — А тебе что же, нравятся эти противные гадкие мальчишки? Ты слишком маленькая, чтобы интересоваться таким. — А чем они тебе не угодили? — Когда я умерла, здесь был мальчик! И он играл во что-то странное в женском туалете, представляешь? Шипел на кого-то, дурак. — Миртл надула губы и улетела под потолок. Очевидно, что в своей смерти она винила не Тома Реддла, а именно Оливию Хорнби. — Мне жаль. Миртл, а ты не будешь возражать если я здесь немного кхм, поготовлю? Я хочу испечь Сладкий хлеб, но мне совершенно негде замесить тесто… — Ты будешь готовить? — приведение заинтересованно сунуло голову в корзину. — Я бы тоже хотела что-нибудь съесть. — она грустно покачала головой. — Я не знаю на сколько это правда, но… Я из Испании и там мы с семьей празднуем Dia de los Muertos, День Мертвых 2 ноября и если все сделать правильно, ты могла бы попробовать мой Сладкий хлеб, если у меня будет твоя фотография. — Я смогу что-то съесть?! — Глаза Миртл кажется заполнили все ее лицо. — Может быть! Я не знаю, я не уверена! Но для этого мне сейчас надо в одиночестве сделать кое-что и… И не говори никому! Ни живым ни мертвым! Живые могут мне запретить это делать, а мертвые тоже захотят еды и тебе ничего не достанется! — О-ох… я не скажу! — Миртл сияла как начищенный сикль. — Сегодня я буду занята, мой туалет в твоём распоряжении, как ты сказала тебя зовут? — Валенсия. — Пока, Валенсия! И если у тебя не получится, я тебя тоже буду пугать! — она снова расхохоталась и нырнула в унитаз с громким плеском. — Уф… Ну и задачка. Зато теперь я точно знаю, что ее здесь не будет. Спасибо, Оливия Хорнби за твой дурной характер! Первым делом Валенсия достала из корзинки глиняный горшок, который тоже выпросила у эльфов на кухне и налила туда воды из крана. Туда же, стараясь не очень смотреть в то, что делает, она вытряхнула двух мумифицированных мышей из хижины Хагрида. — Фу, ну и гадость… — Вале поболтала в воде собственной волшебной палочкой и отставила посудину в сторону. Теперь ей предстояло замесить тесто на Сладкий хлеб. Основа не вызывала у нее особенно никаких сомнений и рецепт она без труда уточнила в специализированной литературе иностранных рецептов в библиотеке. Книжное собрание Хогвартса действительно восхищало своих разнообразием. — Ну что же… начнём… — Ее рука подрагивала, когда она вытащила из нагрудного кармашка несколько соцветий полыни, или как говорила бабушка, — Лепосточки ведьминого цветка, — растение послушно крошилось под ее дрожащими пальцами, — веточка дьявольской травы, — принесённый Краучем Дурман был довольно свежим и крошился не так охотно, но Вале все же разодрала его на мелкие кусочки, как смогла. — Пару ложек, кхм, петушиной крови… — она с замиранием сердца вытащила из сумки наволочку и двумя пальцами потащила оттуда петушиное тело. — Кошмар какой…. Ох, я не смогу! — Валенсия вскочила на ноги и заламывая руки нарезала несколько кругов вокруг спящего петуха, рядом с миской с тестом. — Соберись, тряпка! Ешь же ты курицу… — побелевшие костяшки пальцев с силой сжали хагридов нож и она уже почти решилась подойти, как петух, мирно спавший все это время неожиданно зашевелился и уже нахохлился открыв клюв, — Кук-кар-ре… — А-а-а-а-а-ааа! — Вале так испугалась этого оглушительного в тишине крика, мгновенно отразившегося от всего кафеля и железа в комнате, что не успев подумать со всей силы опустила «топорик» на шею невезучей птицы. — Господи… — Валенсия шатаясь поднялась на ноги и выронила из рук нож, который упал на пол с громким лязгом. На негнущихся ногах она подошла к зеркалу. Кровь, из разрубленной артерии брызнула во все стороны. Ее платье, руки, волосы, лицо, все было забрызгано еще тёплой кровью. — Господи… — вряд ли она могла сказать сейчас еще хоть что-то. Родригес лихорадочно тёрла руки и лицо ледяной водой и только спустя несколько минут смогла почувствовать, что кислород все еще поступает в лёгкие и она жива. Вале обернулась и увидела кровавую лужу, которая смешивалась с водой на полу и медленно утекала в слив в другом конце комнаты. Ничего не скажешь, справилась «чисто»… — Ну хоть сюда попало… — она подняла миску с тестом. Туда явно пришлось крови больше чем пара ложек и она спешно слила то, что еще не впиталось в массу. — Надо добавить больше шоколада, чтобы вкус перебить. — Валенсия растеряно сыпанула в тесто шоколадной крошки и старательно считая количество поворотов, смешала массу. Шоколад действительно перебил и аромат и цвет. — Немного своей крови… — Валенсия сняла одну из булавок на своем платье, которыми с самого первого дня подкалывала воротничок и поочередно проколола пальцы на руках так, как делала бабушка и повторила, — делаем для себя и своих родных, так что и крови своей не пожалеть… — плотное тесто снова оказалось под ее руками, которые начинали уже болеть. — А теперь… — подавив отвращение и зажмурившись, Вале подняла нож и остатки петуха, несколькими движениями, стоя над туалетом сняла и вытряхнула из него все внутренности мясо и перья, которые ей были без надобности и постаралась зачистить кости как можно лучше. Когда Валенсия выглядывала в коридор, чтобы забрать один из факелов, на несколько секунд ей показалось, что коридор заполнен людьми, но она зажмурилась и странное наваждение пропало, как его и не было. — Привидится же такое… — все кости которые ей удалось собрать она тщательно прокалила над раковиной и дважды промыла водой. Некоторые из них она отделила и сложила в отдельную кучку, а кости помельче и более хрупкие быстро растолкла в пыль в своей прекрасной ступочке из набора Зельеварения. — Костяную труху, чтобы мертвые смогли разделить с нами трапезу. — когда последний ингредиент был вмешан в тесто. Валенсия без сил опустилась на пол рядом и про себя отметила, что следов крови уже практически нет. — Осталось только… — она вытащила из кармана кожаный шнурок, который успешно стянула с гардин в их комнате и крепко привязав на него петушиные кости, перья из совятни, черепушку из хижины Хагрида и опустила все это в горшок с мумифицированными мышами. — И чем я занимаюсь… — Вале зажмурилась, когда опустила туда руки и брызнула себе на лицо и голову несколько раз, прошептала: Морок на себя навожу, глаз недобрых отвожу От чужих спрячу, своим обозначу От всех защищу, ко всем проведу Силу накоплю, от мира спрячу Валенсия приоткрыла один глаз и выудила из горшка кожаный шнурок с «дополнениями», который быстро вплела в переплетенную косу. Получился такой себе этно-стиль. Мышей она спустила в унитаз. — Теперь к эльфам, пусть испекут из этого теста мне хлеб. — Когда она уходила из туалета, луна как раз заглянула в окошко и это показалась хорошим знаком.***
— Спасибо вам большое! — Но мисс волшебница все сделала сама! Минки не помогала ей. — Все равно вы помогли мне с продуктами, сделали мне сладости, разрешили печь в этой печи. Так что спасибо. До свидания! — когда она уходила с кухни, ее грела мысль о том, что в сумке плотно сидит большой пакет ее трудов, вместе с другими сладостями, испечёнными для нее эльфами. — Привет! — О, Мерлин! Либертас! Что ты тут делаешь? — Это я должен спрашивать! — староста Гриффиндора стоял посреди коридора, — Вообще-то первокурсникам не полагается знать где кухня. — Так уж вышло. Извини, я тороплюсь. — До отбоя час! Если увижу после — сниму баллы. — Конечно! Пока! — Не опаздывай! А ну ка стой! - он схватил ее за рукав платья под распахнутой мантией. - В чем это ты? Кровь? - Правда здорово? - Вале улыбнулась через силу, хотя даже вдохнула с трудом, - Искусственная кровь лучший костюм! Буду говорить всем, что прибила парочку опаздывающих гриффиндорцев! - Она вывернулась из пальцев абалдевшего Аббота и чуть ли не показав ему язык, помахала рукой и скрылась за поворотом. И Валенсия побежала. Ей надо было успеть выбраться на улицу и вернуться в замок. Не так уж много надо было успеть сделать до конца Dia de las Brujas, но успеть надо. Она едва не снесла на повороте завхоза, но пробормотав слова извинения пулей вылетела за двери замка, припустив, что есть мочи к озеру.***
— Так… — Вале аккуратно, чтобы не обжечься вытащила из сумки семь кусков хлеба. Она пыталась отдышаться пока раздувала уголёк из факела, и пока подкладывала к нему сухие веточки, и пока копала ямку на берегу озера. — Я благодарю природу за свою магию здоровье, за возможность пользоваться ее дарами и благами. — она низко поклонилась, — Я благодарю мир, за все возможности и способности, мне в нем данные. Спасибо, Вода. — она размахнулась и кинула один кусок далеко в воду. Раздался тихий плеск. — Спасибо, Земля. — еще один кусок закопала в землю и притоптала холмик ногой, — Спасибо, Огонь. — Пламя ярко вспыхнуло, принимая горячее угощение. — Спасибо, Воздух! — Еще один кусок, она, обжигая пальцы растерла в крошки и пустила по ветру, — Благодарю Вас, Жизнь и Смерть за баланс и вечный цикл! — два кусочка полетели через правое и левое плечо соответсвенно. — Спасибо за Ваши Дары и Ваше Покровительство. — последний кусок она съела сама и зажмурившись, поклонилась еще раз. Вале не ждала ничего особенного, когда ее с ног едва не сбил неожиданно налетевший порыв ветра, обрызгала волна из озера и отступив на шаг, она наступила в потухший костёр, упав на землю обжегшись. Она могла поклясться, что слышала в этот момент смех и множество голосов вскружили ей голову. Сотни искр как будто пронеслись сквозь ее тело, сделав его таким холодным, что Валенсия поняла, что двинуться больше не сможет и на сантиметр. Горло сжалось и ей показалось, что схлопнулись лёгкие. Тело отдало весь воздух, кости словно хотели вырваться сквозь кожу. Хотелось кричать, но она не могла сделать ничего. В последний момент, она почувствовала, что проваливается куда-то далеко и очень глубоко… Так выглядит Смерть?