Вот это попадос

      — Миртл? Кхм, — Валенсия закашлялась и стукнула себя кулачком в грудь, — чтоб его… Миртл! Миртл, или ты сейчас же появляешься, или я отдам хлеб Оливии Хорнби! — Она стукнула каблучком по мокрому кафелю и едва не поскользнувшись, снова закашлялась. Через узкие окна под потолком пробирались уже золотистые солнечные лучи, заставляя вспыхивать задорными огоньками все металлические и зеркальные поверхности в комнате. — Вредная, вредная! Вредная вздорная девчонка! Не смей произносить при мне это имя! — призрак девочки обрушился ей на голову совершенно внезапно, вместе с потоком ледяной воды из крана, — Я видела ее! Ей хватило наглости выйти замуж и родить ребенка! Да как она смеет быть счастливой?! — Миртл! — Я дала ей хорошую взбучку! И я напугала ее мелкое маленькое отродье! — Миртл! — Мелкое вредное создание! Она вырастет такой же отвратительной как и ее мать! — Миртл Элизабет Уоррен! — серо-серебристые глаза распахнулись на пол лица и призрачное тело девочки остановилось так резко, как будто налетело на невидимую стену. — Откуда ты знаешь мое второе имя? — она подозрительно сощурилась, задумчиво накручивая на руку хвостик. — Посмотрела в выпуском альбоме в библиотеке, и там же вырезала твою фотографию. Уж извини. — Она показательно помахала небольшим ламинированным кружочком, — Как видишь, я держу свои обещания. Миртл! Что ты сделала с ребёнком Оливии Хорнби? — Вале сложила руки на груди и нахмурившись следила за плавным полетом развевающейся призрачной мантии, а внутренне недоумевала — далась ей эта девушка вместе с ее семьей? В конце концов, в Хогвартсе она очевидно вела себя далеко не лучшим образом. — Ну какая тебе разница? — Миртл захныкала и передернула плечом, поднявшись под потолок, — Ты принесла мне что-то вкусное? — Отвечай мне! — Вале топнула ногой, совершенно неожиданно для себя, разозлившись. Почему-то она чувствовала непонятную ответственность за то, что сделала или не сделала Миртл. И все только из-за того, что она пообещала ее накормить в День Мертвых? — Я вытащила его из колыбельки и носила полетать! Он так кричал, а Оливия плакала! Она плакала! — Миртл лихорадочно крутилась под потолком, заламывая руки и по голосу было ясно, что вот вот разрыдается. — Заслужила она заслужила! Я умерла из-за нее! Я умерла, а она жива-ая! Почему я тебе это рассказыва-а-ю-ю-ю?! А-а-а-а-а-о-о… — под конец она взвыла таким противным фальцетом, слово по стеклу когтями прошёлся по крайней мере с десяток кошек, а финальным аккордом она по широкой дуге ухнула в унитаз с громким плеском. — Опять… — Родригес прижала руку к глазам и зажмурилась, силясь унять навязчивый шёпот, который словно бы чесал ее череп изнутри. Это отвратительное жужжащее чувство преследовало ее с того самого позорного обморока на берегу озера. — Миртл, я не собиралась тебя обижать, выходи и мы поговорим. — Валенсия рывком открыла дверь кабинки. Миртл качалась на цепочке смыва воды и гипнотизировала фарфоровую ручку. — Я не собиралась вылезать, но вылезла… — Я рада. Ты ведь понимаешь, что дети не отвечают за дела их родителей? Ребёнок Оливии не она сама. — Вале вздохнула и мысленно подняла взор к небу, чего она взялась учить морали призрак подростка? — Через несколько лет ребёнок приедет в Хогвартс и я бы хотела, чтобы ты мне пообещала, что не будешь ее преследовать и пугать. — Миртл зыкнула на неё довольно злобно. — Я… — Ты ведь все также можешь пугать Оливию на Самайн! Но причём тут ее дети? И… — здесь она немного замялась, но решилась и продолжила, все еще поражаясь своему, сегодня непомерно длинному, носу — Миртл, ты хоть раз навещала своих родных на Самайн? — Я… — большие глаза за стёклами очков наполнились слезами, — Я… я и не думала… Почему же я… Ма-а-а-ам-а-а… — визги скрипы, вырывающейся из ее широкое открытого рта запинали комнату словно живые змеи и Вале, поморщившись, трудом подавила в себе желание прижать руки к ушам и дать дёру. — Стой! Не плачь! — Валенсия подалась было обнять ее за плечи, отстранившись лишь в последний момент. — Извини, я… — Мо-о-оя-я ма-а-ма-а! — Безо всякого предупреждения Миртл вдруг бросилась ей на шею и к огромному удивлению Валенсии так и повисла на ней. — Маа-а-мочка! — Вале все еще шокировано старалась то ли ощутить вес девочки, то ли наоборот, заставить ее руки пройти сквозь ее пока еще телесную, она надеялась, оболочку. — М-миртл? Ты меня об-обнимаешь? Я умерла? — заплаканное лицо девочки поднялось на нее и она всхлипнула. — Нет, ты жив-вая, а моя мамочка! — она вновь зашлась новым приступом рыданий. Вале судорожно вздохнула и приобняла девочку в ответ, списав все на продолжение эффекта трехдневного праздника. В конце концов, по испанским традициям, именно 2 ноября это Dia de los Muertos, а она сама наелась уже сладкого хлеба по бабушкиному рецепту… выходит, что ее бабушка кто угодно, но точно не городская сумасшедшая, если от ее безумных десертов призраки обнимают живых людей. — Миртл. — Родригес уже окончательно взяла себя в руки, — Ты мстительный призрак, Миртл. — она гладила призрачные волосы, ощущая при этом лишь легкую прохладу, — Я думаю, что это не очень хорошо. В этом году ты очень качественно напугала Оливию и ее ребенка. Может быть на этом стоит остановиться? — снизу послышался скулёж, — Тебе надо выбрать другую цель в жиз… кхм, в смерти. Твоё посмертие будет длиться очень долго, гораздо дольше жизни Оливии и гораздо дольше жизни твоей мамы и семьи. Тебе стоит потратить время на то, чтобы поговорить с ней пока еще можно… Миртл? — девочка совсем затихла под ее руками и даже плечи больше не подрагивали, переливаясь, от рыданий. — Я не знаю жива ли даже моя мама… Я пряталась в канализации когда родителям отдавали мое тело… — Я напишу твоей маме, Миртл. — Правда? — Правда. — Миртл оторвалась от нее и уселась на унитаз. — Я ведь принесла тебе угощение. — Валенсия вытащила из внутреннего кармана мантии завёрнутый в салфетку сладкий хлеб. — Я очень надеюсь, что ты сможешь им угоститься. — Вале отломила сперва кусочек и вложила в руку все еще пришибленной, но крайне заинтересованной Миртл. — Попробуй. — Вале не сдержалась и на секундочку даже прищурилась, представив, что кусочек хлеба плывет по воздуху, а не в призрачных пальцах. Миртл поднесла его к губам… — Ой погоди! — Валенсия чуть не выронила из сумки пергамент с домашним заданием по Гербологии, на который потратила не один час вчера в Больничном Крыле. — Секундочку, — на свет наконец-то была извлечена небольшая свечка с немного неловко процарапанным орнаментом и чиркнула спичка. Вале положила себе на ладонь фотографию, прислонив ее к свече и тогда только одобрительно кивнула Миртл. — Тёплый! — шёпот на столько тихий, что Вале даже подумала, что ей послышалось. Жемчужно-белые зубки несмело открылись и сомкнулись вокруг выпечки. Из глаз брызнули серебристые слезы. — Я ем… Валенсия, ты… — слезы искрящимися ручьями лились из глаз, скапливаясь на полу дымящейся лужицей. Родригес впервые видела, чтобы слезы Миртл оседали в материальном мире и отчего-то подумала, что неплохо бы их собрать. — Ты не представляешь что сделала для меня… Я так тебе благодарна! Я твоя должница! — тут призрак впервые, на памяти Вале, искренне рассмеялась; звучало это так, словно одновременно разбились сотни колокольчиков. — Я рада, Миртл. — она улыбнулась, доставая небольшую колбочку и соскребая куском пергамента дымящуюся лужицу, следя глазами за весело летающей над кабинками девочку, — Не говори никому про это никогда, ладно? — Ага! — Спасибо тебе, что позволила мне использовать твой туалет как кухню и лабораторию. Не забудь, про это ты тоже обещала не говорить никому! — Я помню, Валенсия! Счастливо! — она снова расхохоталась и скрылась в канализации с громким плеском. — И тебе, Миртл. — Вале вздохнула и запрокинула голову, — Оливия, ты и твои дети мои вечные должники… Я так то не психолог по вызову. — Она улыбнулась, закрыла глаза и резким выдохом задула свечку. — А ведь ты и правда живая! — Что? — Вале, которая совершенно не ожидала еще сегодня увидеть Миртл подпрыгнула на месте, промочив брызгами нижний подол мантии. — Живая ты. — Эмм… спасибо? — Жалко, а я той ночью думала, что ты правда умерла. — Что? — но голова девочки уже пропала за раковинами.

***

      — Привет. — И тебе. — Валенсия уютно устроившись с ногами в кресле с вышитыми драконами по темно-синему бархату уже пол часа смотрела на одну и ту же страницу талмуда «Музыка троллей. Расшифровка старинного мотива №14. Том 10», она понятия не имела зачем его взяла, но пока не прочла и строчки. Покоя не давали последние слова Миртл, что она собиралась этим сказать? — Привет. — И тебе. — Миртл видела как она упала на берегу озера и подумала, что она умерла? — Ай! — Валенсия в испуге дернулась и заозиралась. Со звоном на пол упала пустая чернильница. — Привет. — И тебе. — Валенсия нахмурилась и посмотрела на старшекурсника. — Ты ее сбил? — Я. Мне надо было, чтобы ты включилась в мир, а то из тебя и приветствия было не вытянуть. — Крауч сидел на столе и мерно покачивал ногой в лакированном ботинке из стороны в сторону. — Как твой эксперимент? Надеюсь, что ты не схомячила дурман целиком, запив водой из Чёрного озера? Это было бы прискорбно для твоего статуса в моих глазах, но объяснило бы тот факт, что ты валялась без сознания на улице пол ночи после отбоя. Но если это так, я не желаю иметь никакого отношения к этой истории — никому не говори где взяла дурман. — Конечно нет… — Валенсия раздраженно захлопнула книгу и сложила руки на коленях, — Между прочим, лично я, считаю эксперимент более чем удавшимся. А обморок, это так… — Магическое истощение. — Барти подкинул вверх тыквенную ириску из ее собственного мешочка и поймал сладость ртом, зажмурившись как объевшийся сметаны кот. — Эфто было махичефское иффтофение. — Научись сначала жевать и потом глотать. — Вале поморщилась, — Что бы это ни было, эксперимент тут не при делах. — Она высокомерно вздернула нос и поправила кожаный шнурок в косе; про черепушки ей пока никто и ничего не говорил, — Вот твоя доля Сладкого хлеба. — Родригес встала и оставив книгу в кресле подошла к сумке. Эльфы участливо одолжили ей полотенце, — здесь несколько кусочков, можешь съесть сам, а можешь раскрошить перед свечами и фотографиями родственников. — она протянула свёрток Краучу. Тот стал неожиданно серьёзными и только вежливо кивнул, осторожно принимая подарок. — В Испании мы считаем, что так ты сможешь разделить трапезу и мудрость со своими ушедшими за грань родственниками и друзьями. — Надеюсь не его ты ела перед тем, как лишила факультет сотни баллов разом. — впрочем серьёзность быстро ликвидировалась и одного мимолётного взгляда на его лицо хватило, чтобы понять — Бартемиус снова готов шутить напропалую. — Очень смешно и очень умно, продолжайте в том же духе, мистер Крауч. — Не дуйся, ахах. Не то чтобы мне были так важны изумруды в верхней половине часов, но я хотел предупредить тебя, — еще одна ириска скрылась в его кармане, — ты за один день смогла набрать популярность в связи с желанием провести собственные обряды на Самайн и в этот же день потерять ее благодаря твоему ночному променаду вдоль озера. Советую пару недель ходить с оглядкой и держаться ближе к младшему Лейстренджу. Где он кстати? — Крауч показательно обернулся, — Вы же как приклеенные ходили. — Дуется, что я ему не рассказала, что собиралась делать и куда пошла. Кха-кхе, кхм! — Вале откашлялась и прислушалась к организму, чего, спрашивается мадам Помфри не убрала кашель? — Ммм. — Валенсия проследила глазами путь своих ирисок до живота ее прожорливого собеседника и только вздохнула, если она хочет спросить его еще о чем-то и получить ответ, то пожалуй она готова пожертвовать ими. Все равно сладкое для зубов вредно. — Сходи в Больничное крыло, надеюсь, что это не заразно. — Всего-то Ликантропный бронхит. Кхм! — Чего?! Нет такой болезни, дурочка. А к мадам Помфри все равно сходи. Хоть и было забавно, но лучше изучи вопрос магических проклятий и болезней, прежде чем шутить на эту тему. — он смерил ее насмешливым взглядом, — Думаю, ты просто слишком долго лежала ночью на земле в ноябре месяце. — Барти, а кто меня нашёл? — Ясенько, тебя еще не просвещали. — Крауч сцапал в руки целый мешочек, совершенно правильно оценив ситуацию и возможную для себя выгоду, — тебя Хагрид принёс в половине третьего ночи. Весь замок стоял на ушах — тебя искали, никому бы и в голову не пришло начать поиски на улице. Тебе просто повезло, что Хагрид гуляет со своим щенком по ночам. Руди бы точно прибил его, если бы тот тебя на руках не держал. У них какие-то общие проблемы? — Вале только в очередной раз подивилась его непосредственности и любопытству. — Скорее у Рудольфуса проблемы со мной. Он знал, что я искала встречи с Хагридом, запретил мне, а тогда наверное понял, что я все равно ходила. — А зачем ходила? — Чай пила. — Вале огрызнулась и вырвала из длинных пальцев мешочек на кожаных завязках, в нем осталась всего три ириски. — Жадина. — Если я доем и эти три, разрешаю тебе задать еще один вопрос и я постараюсь ответить. — Валенсия взвесила мешочек на ладони и прикинув, со вздохом протянула его обратно. — Хорошо. Я спрошу, но ты не будешь задавать мне встречных вопросов, идёт? — Крауч только кивнул, Вале подозревала, что у него просто напросто склеились зубы. — Что ты знаешь о Томе Реддле? — Крауч поперхнулся и закашлялся. — Вале стукнула ладонью промеж лопаток. — Родригес. — Бартемиус поставил на стол мешочек с ирисками и очень внимательно на нее посмотрел. — Иногда тебе стоит думать что и у кого ты спрашиваешь. — У тебя. Про Реддла. Старосту Слизерина несколько лет назад. — Вале сжала руки в кулачки под мантией. По одному только выражению лица Крауча она поняла, что влезла туда, куда не надо было. Совершенно точно не надо было. Надо выкручиваться, и чем скорее, тем лучше; она сглотнула, прокашлялась и мысленно перекрестилась — Хагрид говорил, что у него был такой друг. Я подумала вдруг он жив и захочет повидаться. — А теперь самое главное это невинная улыбочка. Вале очень старалась, но физически чувствовала как дергается кончик рта. — Хагрид… — Крауч прищурился и вновь нашарил мешочек с остатками ириса за спиной, — Почти ничего не знаю. Он был лучшим учеником и получил в свое время Награду за Особые Заслуги перед Школой. Очень талантливый, в зельях разбирался, Защиту любил. — Барти смотрел слово сквозь стеллажи и стены Хогвартса, подбирая воспоминания. — Очень умный человек. Я думаю, что он далеко пойдет, может быть даже станет Министром Магии! — Тут он усмехнулся, — А, да! Точно, — Барти прищелкнул пальцами, — он просился преподавать сразу после школы, но Дамблдор ему отказал. Пожалуй все. Где он сейчас я не в курсе, извини уж не отслеживаю перемещения популяции волшебников Магической Британии. — Ясно, — Вале все еще сжимала потными ладошками мантию, — Спасибо. Приятного аппетита! Кхе-кхе-кх-хм! Когда отравишься и потеряешь сотню баллов — я с радостью приму тебя в свой клуб Отверженных! — она постаралась улыбнуться и кивнула на свёрток со Сладким Хлебом все еще лежащий на столе. Барти Крауч задумчиво проводил ее удаляющийся силуэт, и прислушивался к едва слышному стуку каблучком по паркету. Она действительно научилась ходить тише.

***

      Вале осознала, что идёт по коридору, а не прикопанная под Ивой лежит сложив руки крестом на груди, только когда зацепилась широким капюшоном за рыцарский доспех и едва не заорала от ужаса. Тяжело дыша, она выпутала ткань и одернув рукава вздохнула. Она удивительно талантливо лезет туда, куда не надо и сама создаёт себе проблемы. Завтрак она уже пропустила, из библиотеки только что гордо удалилась, в гостиную соваться опасно, Рабастан на нее дуется. По всему выходило, что положение у нее незавидное и в данную секунду безвыходное. Валенсия поправила ремень сумки и отправилась к ближайшим лестницам вниз.       — Профессор? Можно зайти? — Валенсия осторожно просунула голову в дверной проем. — Мисс Родригес! Наша ночная путешественница, как Ваше здоровье? — Слизнорт мгновенно оказался рядом и прихватил свое протеже за плечи, мягко журя подопечную. — Пришли на мои факультативы? Это Вы рано, моя дорогая! — он мягко рассмеялся и щелкуна крышкой карманных часов, — Еще полтора часа до занятий! — Я знаю, Профессор, но может быть вам нужна будет какая-нибудь помощь? — Вале опустила глаза и сложила руки за спиной, — Мне так совестно, что я подвела факультет! Совершенно не помню что случилось! — а плакать по заказу все же надо бы научиться. — Стремление к знаниям это похвально, похвально, мисс. Ну с кем не бывает, дорогая моя! — из интонаций Вале сделала вывод, что судя по всему он не очень злится на нее, — И не надо было Вас так сурово наказывать! Девочка потеряла сознание и едва не околела ночью на улице, а ей еще и наказание назначили. Дорогая моя, Вас направили Чистить награды, но я похлопотал о замене — будете помогать мне в Лаборатории после уроков в течении следующих двух недель. — Слизнорт уже вручил ей в руки кусок мыла и мягко подвёл к раковине в конце комнаты, — Я думал Вам сообщить завтра, но Вы сами пришли ко мне. Признаться, я был уверен, что Вы проведёте в кровати все выходные! Вот, пожалуйста. — Профессор протянул ей махровое полотенце и сам обхватил ее руки. — Мисс Родригес, признавайтесь, как Вы себя чувствуете? — Профессор! Вы так обо мне беспокоитесь, профессор! Спасибо Вам… — Вале почти не пришлось притворяться, чтобы добавить дрожь в голос. Искреннее или наигранное, а беспокойство взрослого все равно было приятно. — Я только немного кашляю, но в целом чувствую себя превосходно! — Кашляете? Мисс, у меня есть прекрасное Бодроперцовое, — Слизнорт быстрым шагом пересёк кабинет и остановившись у своего стола, начал быстро шарить по ящикам, — Вот! Прекрасное качество, не сомневайтесь! — он жестом фокусника вытащил небольшой флакончик с красной жидкостью внутри и протянул ей, — только не пейте сейчас, мисс Родригес… — Конечно, профессор! Дым от Бодроперцового может оказать негативное влияние как на качество и свойства отдельных ингредиентов, так и на все зелье целиком! — Валенсия вытянулась в струну; ей очень хотелось блеснуть знаниями из недавно прочитанной методички по Правилам Несовместимости при занятиях Зельеварением. — Поэтому простуда и принятие Бодроперцового являются противопоказаниями для варки зелий. — О, браво, браво! — Слизнорт поставил флакон на стол и несколько раз хлопнул в ладоши, — Что Вы читали, мисс? — О, Профессор, я выучила методичку «Правила и Несовместимости» Теодеуса Маркуша 1894 года выпуска, мне ее рекомендовал прочесть Барти Крауч. — Валенсия улыбнулась, она совершенно сознательно приплела сюда Крауча и назвала его «Барти». — Блестящий молодой человек, просто блестящий! Такой ум, такой талант! — У Слизнорта словно открылось второе дыхание и его восхищение Бартемиусом пошло на второй виток, — Мистер Крауч образец для подражания, я очень рад, если у вас с ним завязались приятельские отношения. — Он улыбнулся ей так широко, как никогда еще до этого, а Вале подумала, что если после ее сегодняшнего вопроса Крауч и общаться с ней не захочет, то она по крайней мере извлекла из этого пользу напоследок. — И он Вам посоветовал прекрасное издание. Вам, мистер Малфой, я также настоятельно советую его изучить! — Валенсия резко дернулась и развернулась — в дверях действительно стоял Малфой. — Мистер Малфой, сегодня в подготовке ингредиентов Вам поможет мисс Родригес, она также выразила желание этим заняться. — Люциус. — Валенсия. — Малфой кивнул и сделав несколько шагов, замер на секунду, но все же опустил свою сумку за парту рядом с ее. — Я буду благодарен тебе, если ты позволишь мне также взглянуть на данное, несомненно весьма полезное, учебное пособие в удобное для тебя время. — Люциус еще раз ей кивнул и развернулся к Слизнорту, — Прошу дать мне несколько минут, я помою руки. — Конечно, мистер Малфой. Сегодня все будут варить Путанное зелье. Кто-то впервые, а кто-то на время. Старшекурсники должны справляться с этим заданием с закрытыми глазами! — Слизнорт наклонился к ней и громким шепотом сообщил, — В случае успеха я всегда разрешаю немного поэкспериментировать с рецептурой в оставшееся от факультатива время. — Вале подумала, что Снейп будет пропадать в лаборатории с утра и до самого вечера. — Мистер Малфой, — профессор окликнул приближающегося студента и сделал приглашающий жест рукой, — я позволю Вам и мисс Родригес сварить его вместе. — он несколько секунд внимательно разглядывал первокурсников и погрозил им пальцем, — Только очень осторожно! Вы мои лучшие первокурсники этого года, но это зелье проходят только на третьем. Если у Вас что-то не выйдет, сразу прекращайте работу и обратитесь ко мне, хорошо? — Да, сэр. — их дуэт очевидно произвел на него самое благоприятное впечатление, так как он широким жестом выдал им технологическую карту подготовки ингредиентов и замурлыкал какую-то песенку себе под нос, — Сегодня ко мне пригашены двенадцать студентов, десять из них будут работать в паре. Значит Вам необходимо подготовить и собрать восемь наборов, включая ваш собственный. Можете приступать!       Валенсия и Малфой кивнули и молча взяв по алюминиевому подносу, направились к шкафам с ингредиентами, источавшими вблизи просто удивительный по своей наполненности и насыщенности аромат из подгнивающих корешков, травяных сборов и землисто-кожаного запаха сушеных животных составляющих. — Извини. — Валенсия старалась нагрузить за раз как можно больше баночек со слизью и случайно задела рукой затылок Малфоя. — Я думаю, что твои ноги не отвалились бы, если бы ты взяла в два раза меньше и сходила дважды. — Он потер затылок и вздохнул, — Давай вместе. — когда вес распределится на двоих, Вале перестала подкачиваться из стороны в сторону и они медленно донесли поднос до первого стола, откуда было проще разносить составляющие по рабочим местам. — Спасибо большое, кхм, Люциус. — Пожалуйста. Подай мне чихалку. — Валенсия, которая стояла ближе, потянулась и сняла несколько пучков сухой травы с зелёными колючками. — Нам надо больше. — она сняла еще несколько. — Я тебя здесь раньше не видел по воскресеньям. — Я не могла ходить раньше. — Она передернула плечами и отломала подгнивающий рог Жука Оленя. Они с Малфоем занимались нудной и долгой работой, которую, однако, кто-то должен был выполнят. Им необходимо было проверить каждый ингредиент и удалить, или зачистить, при необходимости, испорченную или негодную для приготовления часть. Простые ингредиенты школа закупала большими партиями, которые обрабатывались и проверялись не так тщательно как штучный товар. Здесь попадались и гнилушки и пересушенные ветки, а порой и инородные тела. Малфой скинул в бадью несколько камешков из просеянной растительной трухи. — У меня были проблемы с чарами. — Вале начала и тут же сама запнулась, чего спрашивается разоткровенничалась. — Не переживай, это и так все заметили. — Ты меня не успокоил, если что. — Валенсия фыркнула и встряхнула пушистые комки шерсти на предмет запутавшейся соломы. — Это нормально, что у тебя что-то не получается. Ты не Крауч. — Тут он улыбнулся и Вале на секундочку даже замерла. Что бы не говорили про Малфоев как про «бледных глистов», но она была абсолютно уверена, что Люциус вырастет редким красавчиком. — Это точно. — она помолчала, — Я не выпендриваюсь так много. — и она, неожиданно для себя самой рассмеялась, но тут же зашлись в приступке кашля, поспешно отвернувшись. — Если ты начнёшь так кашлять в процессе варки зелья, лучше не смейся. Загубишь всю работу. — Спасибо за заботу. — Не за что. — еще некоторое время они работали молча. — Ты давно сюда ходишь? — Я помогаю профессору Слизнорту когда у меня есть время и учусь новому на дополнительных занятиях. — он важно приосанился, но добавил — Я рад, что сегодня ты сюда пришла. Обычно мне не разрешают самому варить, только наблюдать за старшекурсниками. А тебе видимо профессор доверяет… — Я думаю он просто считает, что две головы лучше чем одна. — Что? — Он думает, что вдвоём мы не так сильно накосячим если что, потому что будет присматривать и следить друг за другом. — Валенсия пожала плечами. — Возможно. — Люциус выкинул листок клевера, который она сама проглядела и чуть не отправила в плошку к одобренным ингредиентам, но промолчал. — Где Рабастан? Ему бы не помешало подтянуть Зелья. — Валенсия почувствовала, что краснеет. Она совершенно не собиралась делиться с ним подноготной своих взаимоотношений с другом. — У него другие дела. — Ясно.       — Смотрите как вы быстро закончили вдвоём! Валенсия, я буду рад тебя видеть здесь и в следующее воскресенье. — она мысленно дала себе подзатыльник, разумеется надо было начать ходить сюда раньше. — С радостью, профессор! — Очистите стол и надевайте фартуки, с минуты на минуту начнут собираться студенты.       Слизнорт был прав и не успели они подвязать тканью рукава, как кабинет начал наполняться людьми, живо занимающими свои места. Больше всего было Слизеринцев — почти половина. Трое воронов, три студентки с Хаффлпафа и высокий мальчик с львиным гербом на мантии. После объявления задачи на сегодняшний день, студенты углубились в свои котлы и в кабинете повисла тишина, нарушаемая только бульканьем и стуком ножей по доскам. Они с Малфоем тоже склонились над котлом. — Скоро надо будет добавить толченые зубы, ты сделала? — Люциус напряжённо всматривался в завихрения зелья и сосредоточенно помешивал фарфоровым половником в котле. — Ага. Секунду, — Вале вытерла рукой лоб и аккуратно сняла ложечкой со стенок ступы зубной порошок. — Вот. — Бледная кожа Малфоя тоже покрылась испариной и красными пятнами, так как он постоянно нависал над котлом, задерживая дыхание. — Высыпай. Три, два… сейчас! — белесый порошок скрылся в котле и Малфой в этот же момент каким-то хитрым разворотом повернул мешалку, отчего зелье приобрело мятно-зеленый оттенок, что было не совсем близко к идеальному голубому, но рядом. — Уф, поздравляю! — они разлили зелье по флаконам и пожали друг другу руки. — Я тебя тоже. Мне понравилось с тобой работать. — Вале улыбнулась потому что и правда не ожидала, что работать с Малфоем будет так интересно и продуктивно, — Покажешь еще раз тот последний взмах половником? Я не успела даже понять что ты сделал. — Покажу. Расскажешь как ты надрезаешь стебли Любистока? У меня никогда не получалось извлечь из них столько сока за раз. — Идёт! — Валенсия еще раз ему улыбнулась, но тут же скривилась от нового приступа кашля и поспешно отойдя на несколько шагов отвернулась. — Кхм, кхм… — она стояла опершись на стену и старалась откашляться. В горле как будто что-то застряло и скреблось. — Кхе, кхе… — Ты в порядке? — Ммм… — Вале неопределённо кивнула и снова закашлялась. На глаза начали наворачиваться слезы. — Сегодня я сам уберу. Тебе стоит быстрее выпить Бодроперцовое, а старшие курсы еще ведут свои эксперименты. Тебе не стоит тут оставаться, Валенсия. В следующий раз убираешься ты. — С-спас, кхм! Спасибо, Люциус. — Валенсия закрыла рот платком и беззвучно драла горло наружу, сжимая ткань в руках. — До встречи. — Я… я пойду… — Валенсия выбежала в коридор и только спустя несколько поворотов остановилась.       Дрожащими руками она оторвала от груди платок и медленно разжала кулак. В ладони лежал кусок чёрной липкой земли в которой копошились маленькие чёрные червячки. Кусок земли, который она только что выкашляла из своего организма.

***

      — Рабастан! Нет, нет, стой подожди пожалуйста! — Валенсия схватила за рукав друга и с силой протянула на себя. — Да? — Не злись на меня! Не злишь пожалуйста. Я не могла тебе сказать! — Почему? — он по-детски насупился и глянул ей в глаза, уже не делая по крайней мере попыток вырвать руку. — Потому что я даже не знала, что именно у меня получится и что я буду делать! Зайдём сюда? — Валенсия подтащила его к эркеру в коридоре и усевшись на широкий подоконник, заставила опустятся Рабастана рядом. — Я хочу тебе рассказать, но сначала на, держи. — она вытащила из сумки последний свёрток со сладким хлебом. — Это тебе и твоему брату. Сегодня Dia de los Muertos и принято делить трапезу с мертвыми друзьями и родственниками. Если у вас есть фотографии или другие изображения кого-то, кто умер, то поставьте их рядом со свечами, оставьте им пару кусочков, а остальной Сладкий хлеб съешьте сами. — Рабастан вертел в руках свёрток и принюхивался. — Пахнет вкусно. Это и есть твои обряды на Самайн? — Нет. Ну то есть да, но я не могу тебе рассказать про все! Ты должен меня понимать! — Спасибо. — Младший Лейстрендж смотрел в пол, сжимая в руках выпечку. — Дуешься? — Нет. — Дуешься. — Нет. Просто я очень переживал за тебя, а ты мне не сказала ни слова о том, что собираешься например выйти из замка ночью, или о том — он взмахнул руками, все больше распаляясь, — что ты специально не пошла на Гербологию, потому что хотела уводиться с этим Хагридом. — Валенсия удивлённо на него посмотрела, — Я по твоему дурак и не догадался? — Извини. — Почему ты мне не рассказала? Думала, что я расскажу Руди? Ты что совсем еще меня не знаешь, Вал? — Он долго смотрел на нее, — Если бы ты попросила — я бы никому не сказал. — Я знаю. — Валенсия от стыда смотреть могла только в пол. Она действительно могла бы рассказать хотя бы о Хагриде Рабастану, но не стала. — Теперь знаю. Мне очень жаль. — молчание затягивалось. — Как ты себя чувствуешь? Пила Бодроперцовое? — Валенсия вздрогнула. — Да. Мучал дикий кашель. А что, еще дым идёт? — она непроизвольно поправила волосы, стараясь закрыть уши. — Почти нет. Пойдём на обед? — Пойдём! — Валенсия просияла и крепко обняла друга, — Извини меня! Я была глупенькой. — Я знаю. — Ты должна избавиться от него! — Что? — Валенсия отшатнулась и с удивлением посмотрела в глаза Рабаса. — Что? — От кого?! — Чего? — Рабастан несколько беспокойно забегал глазами по коридору и по ней самой. — От кого я должна избавиться? — А? А мне то откуда знать! — Лейстрендж всплеснул руками и внимательно вгляделся в ее лицо, — Ты хочешь кого-то убить? — В данный момент только тебя! — Валенсия постаралась улыбнуться, но глаза беспокойно обшаривали каменные стены с трещинками. Она точно слышала как кто-то сказал «Ты должна избавиться от него!».       — Избавься от него! — Вале дёрнулась, но теперь она была уверена в двух вещах. Это был не Рабастан, он шёл рядом и молчал и он не слышал этого визгливого шепота. — Это теперь твой долг! — А-а… А что новенького было вчера? — Да ничего особенного, в гостиной была вечеринка, а еще… — Ты не имеешь права пренебречь своими обязанностями! — Мы ждали слишком долго! — Валенсия физически чувствовала как расширяются в ужасе ее глаза. Она старалась сосредоточиться на рассказе Рабастана, но кажется она сходила с ума… Противная щекотно внутри черепной коробки словно вырвалась наружу и теперь складывалась в целые фразы, летая вокруг нее.       Она не очень хорошо помнила как они дошли до Большого Зала и сели за стол. Край сознания отметил тот факт, что Малфой сел напротив вопреки устоявшемуся порядку и увидела немое удивление на лице Беллатрисы, которой пришлось сдвинуться на одно место, чтобы рядом с ней поместилась ее младшая сестра. Автоматически пожелала Люциусу и Рабастану приятного аппетита, чем вызвала немалое удивление последнего. — Вы когда успели поладить? — Зелье вместе варили. — Люциус ответил первым, но сейчас Вале была ему очень за это благодарна. Противный визг больше не доставал ее, но она напряжно прислушивалась и желая и боясь услышать его снова. — Как твой кашель? — Вроде лучше, спасибо. — Валенсия сжала кусок земли, завёрнутый в платок на дне кармана. — Ты была сегодня на факультативе по Зельям? — Лейстрендж удивлённо на нее посмотрел, — Ты же не собиралась ходить. — Просто я поняла, что моя жизнь будет совершенно лишена смысла если я не научусь варить с десяток качественных ядов и гнать самогон из Мадрогоры. — Чего? — Несколько пар глаз напряжённо и обескураженно на нее обернулись. А сама Вале развеселилась. — А что? Тяжела она жизнь на нашем факультете, товарищи. Ох как тяжела. — Валенсия покачала головой и отрезав кусок пирога с почками демонстративно отправила его в рот. — Стоило озаботиться своей безопасностью еще раньше. — Она кактусы ест на ночь, клянусь тебе. Сам видел как она его тащила прошлой ночью из теплиц. Вместе с иголками не жуя. А еще волосы моет исключительно огневиски собственного приготовления. Из Лунных сортов ячменя делает. — Ой, а это что, полезно? — второкурсница, имени которой Вале не знала, заинтересованно оглядела ее косы. — Конечно! Первый сорт! Но главный ингредиент — кровь, надо мешать десять раз каждый день в полночь в течении лунного месяца и тогда… — Валенсия вздохнула, но решила, что Крауч может веселиться, все равно она с этим ничего не сделает. Она была уверена в том, что его авторитет на факультете был на наивысших строчках рейтинга, а если у кого-то не хватит мозгов ему поверить — будет весело. — Смотрите, филин! — Многие синхронно подняли головы вверх, следя за полетом серой птицы. Совы в Хогварсте носили почту только по утрам и письмо в другое время дня означало что-то исключительное. — Ой. — Валенсия резко подалась назад, когда плотный конверт едва не угодил в тарелку с пюре. — Кто тебе пишет? — Рабастан заинтересованно заглянул ей за плечо. — Это Гринготтс… — Валенсия повертела в руках плотный конверт с печатью банка, адресованный ей и взломала сургуч.

«Мисс Валенсия Эллис Родригес, В связи с некоторыми изменениями, непроизвольно и без участия с нашей стороны, произошедшими с артефактом №321046789265, заложенным Вами в Лондонском отделении Гринготтс, руководство банка просит Вас как можно скорее явиться в Лондонское отделение Гринготтс для прояснения обстоятельств. Время работы отделения — 24 часа в сутки 7 дней в неделю и дополнительно за отдельную плату С уважением, Банк Гринготтс»

— Мне надо в банк. — Вале сложила письмо и растеряно огляделась по сторонам. — Я думаю, что я должна подойти к профессору Слизнорту. — Блуждающий взгляд остановился на преподавательском столе. За ней оттуда уже наблюдали несколько пар глаз. Он сглотнула и отдёрнула юбку. — Не буду оттягивать момент…       Валенсия встала и стараясь унять дрожь в ногах зашагала в сторону возвышения преподавателей. — Профессор Слизнорт? — декан Слизерина кивнул и поднялся из-за стола. — Я могу с Вами поговорить? — Конечно, моя дорогая. Простите, коллеги. — он кивнул директору и получив ответный, едва заметный жест, взял Валенсию под руку вывел ее из зала. — Что-то случилось, мисс Родригес? Вам пришло письмо. — Да, профессор. Это из Гринготтса. — Валенсия запнулась и собиралась уже выдать более или менее правдоподобную причину по которой ей необходимо уйти из Хогвартса с сопровождающим, как профессор остановил ее. — Вы должны знать, мисс, что имеете право не сообщать мне о причинах по которым Вам необходимо в Банк. Но если гоблины высылают приглашение или требование несовершеннолетнему волшебнику в Хогвартс, загляните в конверт, там должна быть карточка подтверждающая подлинность вызова и гарантирующая студенту безопасность на время отлучки из Хогвартса. Валенсия поспешно достала свернутый конверт и удивляясь, как не заметила ее раньше, показала профессору золоченую карточку с тисненым орнаментом:

«Банк Гринготтс —> Валенсия Эллис Родригес Запрос на личную встречу в кратчайшие сроки»

На другой стороне переливался всеми цветами радуги герб. — По моему все в порядке, мисс Родригес. Как Ваш декан, на этот раз я возьму на себя Ваше сопровождение в банк, так как мы к сожалению не имеем возможности вызвать в школу Ваших родственников. — на этих словах он сжал ее плечо немного сильнее ив голове появилась грусть, — Вам нужно что-то взять из комнаты и подготовиться? — Нет, на мне тёплая мантия, профессор. Я попрошу отнести мою сумку в комнату Рабастана. — Хорошо. Мы должны поставить в известность Директора Дамблдора и затем сразу можем отправляться. — Спасибо, профессор Слизнорт. — Пустяки, моя девочка. Я просто выполняю свою работу. — Слизнорт улыбнулся и почти по отческий потрепал ее по руке, прежде чем они вернулись в Большой зал.       — Я предупрежу Рабастана. — Конечно, я договорюсь о нашем небольшом путешествии с Директором. — Рабас. — Валенсия села на лавку спиной к столу и наклонилась к другу. — Слизнорт отведёт меня в Гринготтс, я пока не знаю что там случилось и как, но на всякий случай предупреждаю тебя. — она обернулась к столу преподавателей и поёжилась встретившись взглядом с голубые глазами Дамблдора. — Отнесёшь мои вещи в гостиную? — Да, конечно… что-то случилось? — Думаю нет. Ну, надеюсь что ничего плохого. — она нахмурилась. — Думаю, что я скоро вернусь. — Что у тебя опять случилось? — Рудольфус Лейстрендж и его таланты внезапных появлений собственной персоной. — Ничего. Слизнорт отведёт меня в Гринготтс. — Гринготтс? Опять? — Ага, на мрамор смотреть собираюсь. Чао! — она махнула рукой в сторону стола и подмигнула Рабастану. Слизнорт уже ждал ее у выхода. ***       — Мисс Родригес, думаю, что Вы захотите зайти туда в одиночестве, верно? — Да, профессор… — Валенсия опустила глаза и сжала край юбки. — Спасибо, профессор. — Не стоит. Идите. — Он кивнул гоблину, замершему у входа и когда тот отворил тяжелую резную дверь слегка подтолкнул внутрь свою ученицу. — Юная Волшебница Валенсия Эллис Родригес. — За столом сидел гоблин ровно в той же позе, что и два месяца назад, когда она вышла отсюда обескураженная историей своего происхождения. В окна лился все тот же желтый искусственный свет, часы отбивали тот же вечный ритм и казалось, что даже горка рубинов на левом краю стола лежит также. — Грринборрх Грроох Риигхх Гринготтс, процветания и богатства Вашему Роду и Дому. — она слегка склонила голову. Перед ней стояло кресло, обтянутое красной парчой, но она не стала садиться. Сейчас она увидела изменившуюся деталь. Перед гоблином, но деревянной дощечке стояла прозрачная коробочка в которой поблескивал гранями хорошо знакомый ей кулон. — Что-то случилось с моим кулоном? — внезапная догадка поразила ее, — Его ведь не хотят у вас выкупить?! У меня пока нет денег, чтобы вернуть его… — Нет, мисс. Банк Гринготтс работает честно. Тем более наши артефакторы еще не закончил свои исследования… Об этом и пойдет речь. — Гоблин замолчал и медленно начал надевать перчатки из толстой зелёной кожи, а затем аккуратно поднял за цепочку украшение и положил на доску. — Дуб, инертное дерево. — Инертное? Почему это важно? — Валенсия напряглась и внимательнее присмотрелась к украшению. — Вы заменили камень? — Ее глаза расширились в немом изумлении. — Это совершенно неприемлемо! — она подскочила к столу и без спроса схватила кулон, поднеся его к глазам. — Здесь был чистейший бриллиант! И это прописано в расписке! Три бриллианта, я точно помню и я уверена в этом! Почему вы заметили бриллиант на… — она поднесла украшение почти вплотную к глазам, — на оникс? Это Черный оникс? — Вале потрясённо уставилась на спокойного как удав гоблина. — Вы в своем уме? Вы не имели на это права! — Что же… — Грринборрх сложно руки перед собой домиком и внимательно вцепился в нее взглядом. — Только что вы заработали помилование. — Простите? — Вы свободны. — он махнул рукой в сторону окна и два гоблина, бывшие очевидно под чарами сокрытия, соткались из воздуха с лёгким трепетом пространства. Оба держали в своих коротких, но крепких лапах боевые секиры. — Какого… — Валенсия обернулась в ужасе сжимая кулаки, следя за тем, как оба гоблина скрываются за потайной дверью. — Какого Драккла здесь творится?! — Родригес с шипением посмотрела на Грринборрха. — Вы выжили из ума?! Сколько ещё тут спрятанных соглядатаев и сколько их было в прошлую нашу беседу?! — Мисс Валенсия Родригес, мы понимаем Ваше недовольство, но я сейчас Вам все объясню. На кулоне появилось проклятье. — Вале покосилась на цепочку, которую все еще сжимала в руке. — Прямо в процессе наших исследований, Ваш кулон неожиданно покрылся защитным коконом и подвергся влиянию внешней магии. Сперва мы думали, что активировали механизм не известного нам происхождения. Но когда кокон распался и мы снова смогли видеть кулон, оказалось, что пропал один из бриллиантов и на его месте появился, как Вы правильно заметили оникс, — перед Валенсией появилась пузатая кружка, до краев наполненная горячим шоколадом, облачко сливок парило над самой кромкой напитка. Вале села. — Разумеется это вопиющий случай, пропажа камня и его замена на другой это абсолютно невозможно недопустимое преступление. Артефакторы испугались видимо, что в этом обвинят их, но как только первый из них дотронулся до украшения, по нашей лаборатории прошла мощная энергетическая волна Магии, убившая нескольких из наших сотрудников. — Вале прижала руку ко рту и была не в силах оторвать взгляд от кулона в руке. — Первой и единственной нашей версией было то, что проклятье удалённо активировали Вы, так как только Вы магически соприкасались с этим предметом. Вам заочно был вынесен смертельный приговор, но схватив голыми руками проклятую вещь, Вы подтвердили собственную невиновность. — Я…. Я проклята?! — Валенсия перейдя на визг вскочила и опрокинула на столешницу густой сладкий напиток. — Я не уверен в этом. — Грринборрх меланхолично слил с кожаной папки остатки шоколада и раскрыл ее, — Наша исследовательская группа не бездействовала все это время. У нас уже есть некоторые данные об этом украшении. Наши исследователи и артефакторы расходятся во многих вопросах, но все были уверены, что магия кулона неразрывно связана с магией его хозяина и после происшествия была выдвинута версия о том, что таким образом магический фон артефакта отреагировал на какие-либо изменения в Вашей личной магии. — гоблин сдвинул очки в золоченой оправе на кончик носа, — Тем более, время в которое случилось это событие… Что Вы делали в ночь с 31 октября на 1 октября? — На Самайн? — Валенсия растеряно хлопала глазами. — Вы проводили ритуалы на Самайн? Не волнуйтесь, все сказанное здесь останется в этих стенах. И, магией Вам клянусь, что других существ и следящих артефактов в этой комнате нет. — кабинет озарился небольшой вспышкой. — Да я… Я вспомнила кое-что из своего прошлого и провела небольшой ритуал, но… — Вы почувствовали какие-то изменения в себе в тот момент? — Да, я… — Вале сглотнула, — Я сама до конца не знаю, я потеряла сознание и потом меня преследует постоянный шёпот. Думаю, что еще я ударилась головой при падении. Мир иногда кружится и я теряю цвета, все вокруг кажется черно-белым, а иногда и вовсе как будто прозрачным, но… Я не знала, что кулон на это как-то отреагирует! — Мисс Родригес, Мы предлагаем Вам повторную проверку крови. — Я… — За наш счет разумеется. Нам необходимо понять природу данного явления. — С-сейчас? — Если Вам угодно. — Грринборрх с удивительным хладнокровен выдвинул ящик стола и достал хорошо знакомый ей кинжал, чашу и шоколадную лягушку. — Вы знакомы с процедурой. — Вале кивнула и дрожащей рукой опустила кулон на деревянную доску, от всей души желая быть не проклятой. Снова чаша с ее кровью опустилась в аппарат около его стола, и снова завертелась как центрифуга, снова из-под крышки показался с тихим жужжанием край пергамента. — Прошу Вас. — Да. — Валенсия зажмурилась и уставилась в желтовато-серый лист. <i>Валенсия Эллис Родригес — 11 лет — Маг Род — Родригес В. Э. Родригес — +1 Семья — Валенсия Эллис Родригес Мать — Отец — Родственные связи — активно Родовые особенности — — Окклюменционный щит — Полная сопротивляемость к легилимменции — Невосприимчивость к ментальным атакам любого типа — Иммунитет к зельям, воздействующие на нервную систему и мозг — Эмпатия Некроэнергетики Родовые предрасположенности — — Предрасположенность к Смерти/Жизни (вариативно) Родовые проклятья — — «0» Магический дар — есть Магический вектор — есть Некромантия — активно +1 И тут ей резко поплохело. ***       Рудольфус быстрым шагом преодолевал зеркальную галерею в мэноре Лейстренджей, он знал ее как свои пять пальцев, знал портрет каждого родственника, что сейчас провожали его любопытными и внимательными взглядами, знал каждый подсвечник и каждое зеркало напротив окон. Его далекий предок Антамарил Лейстрендж, уезжая из Франции зарекся построить в своем английском доме галлерею, подобную и превосходящую Версаль. Маленьким, Руди обожал играть здесь с братом, но сейчас мог только мучительно считать шаги и злиться на все 114 зеркал за их количество, потому что сейчас была дорога каждая минута, а времени в обрез.       Но вот коридор с мерцающими огоньками в каждом отражении остался позади и Рудольфус почти с облегчением свернул на простую, обитую дубовыми панелями лестницу, ведущую в единственную комнату — Белую Чайную, располагающуюся на последнем этаже самой низкой из башен менора. Он не стал стучать и одним рывком повернул бронзовую ручку в виде лилии.       — Том, надо поговорить.