Город больше не молчит

      «Будь готова действовать»       Василиса была готова. Сообщение пришло десять минут назад, когда Огнева изучала документы отца. За окном валил снег и, казалось, что заметёт весь город. И улицы, дороги, размытую грязь по обочинам накроет белая перина, скрыв неприглядные разводы. Вот только это так не работает… снег растает, утечёт, и вся чернь вновь заблестит на солнце.       Василиса взглянула на руки. В последнее время казалось, что они покрыты липкими перчатками, вросшими в саму кожу. И сколько она не мыла их, сколько не держала под горячей водой — ощущение не проходило.       Скоро всё кончится.       Скоро всё кончится.       Скоро…       Огнева чертовски устала тащить всё, что заботливо вручил отец. Весь его труд, всё наследство прилипло к плечам, обняло их железным хватом и сдавило похлеще любых тисков. И Василиса бы скинула его, но вот беда… никто не поймает. Надо тащить. Самой. Иногда оборачиваясь на Фэша, проверяя, идёт ли он рядом, понимает ли её.       Только одна мысль вселяла веру — за поворотом что-то кроется. Если она дойдёт, дотащит, не распадётся, то сможет спокойно вдохнуть полной грудью. Отец потом положит руку на плечо и некрепко сожмёт. Наверное, она ничего не почувствует, но так оно и будет.       Василиса сжала телефон, не зная, чего ждёт. Больше всего хотелось оказаться рядом с Драгоцием и видеть, как тот сидит напротив Астрагора и держит удар. Хотелось тоже встать рядом, положить руку на плечо и от души плюнуть в морщинистое лицо. Но у неё своя задача.       Телефон завибрировал, и Огнева очнулась. Рука коснулась подвески, которую девушка не снимала. Огнежар. Вспомнился их последний разговор с отцом… неужели он уже тогда намекал, что ей придется брать всё в свои руки.       Экран потух. Василиса впилась пальцами в столешницу, выжидая. Мысли так быстро сменяли друг друга, что времени ухватиться за что-то одно, не было. Ну же… секунды проходили, а чернота не отступала. Василиса провела по экрану, но тот остался непробудно мертвым. — Папа, — Огневой показалось, что сквозь похолодевшее стекло смотрит Нортон, — ты не можешь подвести.       И она не может. Фэш ждёт, сейчас, сидя в кабинете дяди, он отчаянно ждёт, когда Василиса завершит начатое. Для него каждая её секунда равна десяти.       «Доступ разрешён»       Экран мигнул, пошел рябью, а потом прорезалось изображение. Василиса так сжала телефон, что кнопки впились в кожу. Рука онемела. Секунда за десять.       «Вбейте название документа»       Времени думать не было, но Огнева всё равно замедлилась. Она сжимала телефон, зная, чьё имя надо ввести в пустующее поле. Но были другие имена, не менее желанные и заслуживающие своей участи. Василиса знала, что держит в руках горло любого из Драгоциев и представляла, как по очереди давит их всех. Ну кроме Фэша, разумеется… Рэт, Войт, Рок… о, сколько грязи выльется на вас, стоит поискать. Василиса бы многое отдала за возможность окунуть их по самую макушку и смотреть-смотреть, как всё это стекает вниз.       За отца. Ты ведь ни капли не жалеешь, что его не стало, Рок?       За маму. Почему тебе теперь не весело, Войт?       За себя. Теперь я уже не малышка Огнева, Рэт?       Но был человек, которого Василиса ненавидела больше, чем всех Драгоциев вместе взятых и разделенных. Их хозяин. — Теперь тебе не отвертеться.       «Диаман Драгоций»       Экран поглотил это имя, словно камень, спущенный в темную воду. Оно потухло, уйдя по нейронным соцветиям, растворяясь в бездушной паутине. Быстро. Слишком быстро. Василиса опустила руку. Казалось, что после такого случится взрыв. Должно что-то измениться… но даже лампа на потолке не мигнула. Телефон погас. А ведь она даже не знает, помогло ли это… что случилось.       Огнева встала, выглянула в окно, но мир оставался невыносимо спокойным. Словно ничего не произошло. На секунду даже показалось, что всё случившееся — мираж. Она так долго грезила этим мигом, что он наступил, не успев даже растянуться.       Она должна ехать.       Эта мысль въелась в череп, не оставляя сомнений. Василиса знала, что сказал бы отец. Надо выждать, затаиться, разобраться в ситуации… знала, что ответил бы Фэш. Не вмешивайся в то, что сама не понимаешь… но она послала их. Ей надоело ничего не делать. — Эй, ты куда, — в коридоре встретился Норт, — что-то случилось?       Василиса окинула брата быстрым взглядом. — Да. Мне надо в Змиулан. — Совсем сдурела? Драгоций сам разберётся…       Он попытался схватить за руку, но Василиса не дала. — Пригляди тут за всем и… скоро что-то грянет. План отца сработал. Должен был.       Норт так и остался стоять, прожигая её спину. Василиса чувствовала лопатками пытливый взгляд, но не обернулась. На повороте её догнал голос: — Поедем вместе?       Василиса остановилась. По губам пробежала мимолетная улыбка. — Оставайся. В ЗолМехе должен быть Огнев.       До Змиулана Василиса добралась, всё ещё пребывая в странном оцепенении. За окном проносились улицы, переполненные жизнью, а для неё словно и не было ничего, кроме сыплющегося снега. Наверное, сейчас стоило много о чём подумать, но Василиса лишь крепче сжимала телефон. Ей просто хотелось увидеть Фэша и услышать, у нас всё получилось.       Отказавшись от дальнейшего сопровождения Эрна, Василиса подошла к проходной. Сердце сдавило, и впервые появилась мысль повернуть назад. Змиулан всегда внушал ей некий трепет, словно наточенный нож, когда вроде и хвалишь лезвие, но всё равно стараешься лишний раз не касаться. Так и Змиулан мог восхищать лишь издалека. А чем ближе к нему подходишь, тем сильнее давит эта чужая, враждебная природа.       Внутри что-то было не так. Василиса поняла это сразу. Любой бы понял это, увидь толпу людей с камерами и прочей аппаратурой, осаждающей бюро пропусков. Шум они производили неимоверный, но тот словно оседал в воздухе. Другие люди, видимо, сотрудники застыли тенями, невпопад отвечая на вопросы. Если вообще отвечали. — Простите, когда будет ясен вердикт следователей? — Нас пустят вовнутрь? — Змиулан даёт комментарии происходящему?       Весь этот поток разом вылился на миниатюрную девушку, выписывающую пропуск. Она смотрела в пустоту и кивала. — Простите… мне не даём комментариев… простите.       Наконец, её нервы лопнули, и девушка полностью ушла в себя. — Начнём репортаж прямо отсюда… эти кретины не пустят нас ещё часа два, а материал необходим, — долетел до Василисы обрывок фразы. — Подумать только… сначала Огнев, а теперь Драгоций.       Девушка словно очнулась, достала из кармана пропуск Фэша и приложила его к магнитному замку. Турникет раскрылся, отрезая от нескончаемого шума, и только в спину полетели далекие окрики: — Мисс! Постойте… прокомментируйте инцидент! — Мисс! Вы работаете в Змиулане? Мисс! Постойте…       Василиса пошла к лифтам, стараясь не смотреть на притихших сотрудников. Всё это слишком отчетливо напоминало ЗолМех, погрузившийся в траур после смерти отца. Всё те же потерянные взгляды с безмолвным вопросом, шёпот, бегущий в спину и глухая стена непонимания и неверия, что это случилось с ними. Где-то в душе, очень глубоко, но Огневу приятно укололо. Теперь утрата пришла и в семью Драгоциев…       Василиса примерно знала, где кабинет Драгоция. Тот рассказывал, когда давал пропуск-карту для непредвиденных ситуаций. Сейчас ситуация точно была непредвиденная.       В коридорах то и дело встречались люди, но все были так заняты своими разговорами, что едва ли обращали внимания на Огневу. Василиса прислушалась, пытаясь выцепить детали произошедшего. Наконец, ей повезло.       Какая-то рыжая девушка попалась ей прямо перед кабинетом Фэша (Василиса надеялась, что кабинет был его). Они встретились в коридоре и сразу обожгли друг друга взглядом. Словно уже давно были знакомы, виделись, и теперь судьба свела их в одну точку. Девушка неотрывно разглядывала Василису, словно та схватила последний жилет на тонущем корабле. Но её запал быстро иссяк. — Террис, где ты застряла, — знакомый голос ударил в спину.       Девушка очнулась, повертела головой и собачонкой побежала на зов. Василиса выдохнула, выравнивая дыхание. Кажется, Фэш её не заметил. Огнева приложила карту к замку, молясь, чтобы тот поддался. Тихий писк успокоил её. Всё сработало.       В кабинете царил полумрак и витал знакомый запах одеколона. Даже без хозяина, всё тут напоминало о нём. И Змиулан перестал казаться чужой, враждебной пустыней, в этом маленьком оазисе Василиса была почти дома.       Ждать пришлось недолго.       Дверь открылась, и тёмный силуэт переступил порог. Огнева так и застыла перед окном, пригвождённая чужим дыханием. Силуэт тоже застыл, и только полоска уличного света чуть подрагивала от отблеска неонов. — Я так и знал.       Больше Василиса не ждала. Её подхватила неведомая сила и с размаху швырнула в руки Драгоция. Она сама не поняла, как оказалась прижата к нему, как его пальцы запутались в волосах и как пришло осознание — теперь всё кончилось. — Расскажи, что случилось…       Фэш не сразу услышал её. — Ты не знаешь?       Василиса вздрогнула. Теперь она отчётливо расслышала, каким опустошённым был его голос… и лицо. Словно глазами Драгоция на неё смотрел кто-то чужой, отрешённый и бесконечно усталый. — Нет. — Я… — Фэш осекся, будто следующее словно могло ранить его, — я отомстил за твоего отца. И теперь мне хочется побыть одному.       Он отпустил её, сел в кресло и развернулся к окну. Жгучая радость столь же быстро схлынула, оставив лишь тусклый налёт. Василиса прислонилась к столу. Драгоций молчал. — Мне уйти?       Если бы он сказал «да», то Василиса бы поняла. — Тебе в принципе не стоило приходить… скоро будет Рок. Приедет прощаться с отцом. — Он… мёртв?       Слово камнем упало между ними, отрывая друг от друга. А Василиса всё ещё не верила в его силу. Не верила, что они с Драгоцием сделали что-то, о чём с годами будут жалеть. Что сковало их получше любых цепей, привязало к этой полоске света и оглушающей пустоте внутри. — У нас получилось. Ты рада?       Василиса опустилась рядом с Драгоцием, прямо на пол. Привалилась к ножке стола и поняла, что душу отдаст за сигарету. — Да… нет. Я не так это представляла.       Фэш промолчал, хотя явно мог ответить. И хотел. Но почему-то промолчал, всё ещё переживая раз за разом один и тот же миг. Василиса только и увидела, как его рука крепче сжала подлокотник. — Спасибо, что приехала.