Барни и Метрокоп

      Наконец, мне удается совладать со ступором. Восторженно говорю:       — Аликс! Ненавижу тебя, но все же как я рад! Ты в порядке?       — В порядке… — Она отводит глаза. — Не обращай внимания на лицо, в целом, не сильно пострадала. Гораздо важнее следующее: мы должны срочно встретиться у старой администрации, в садике у западного корпуса. Там расскажу подробности.       — Что, прости? Ты неожиданно связываешься со мной и просишь сломя голову примчаться к администрации? Как это трактовать?!       Радость, недопонимание и гнев быстро сменяют друг друга, как картинки на проекторе.       Что за бред?       — Хранилище, понимаешь? — спрашивает она тоном, с которым обращаются обычно к идиотам.       Я — не идиот, и ее тон мне совершенно не нравится. Хранилище - это колыбель знаний пришельцев на Земле. Очень заманчивое и опасное место.       — Ни хрена не понимаю! Аликс, зачем мне бросать работу и переться в Хранилище? Я не в настроении сегодня умирать, да и тебе не советую… — решаю сострить я.       — Барни, твой юмор не в тему. Нам нужны данные, критически важные данные! Я узнала такое, что… Черт, тут небезопасно разговаривать! Расскажу при встрече. Давай, времени в обрез. Еще раз повторю: жду в садике у западного корпуса администрации.       Передача прекращается. Я трахаю кулаком по невинной панели.       Аликс, чтоб тебе… жилось хорошо! Она не станет торопить почем зря, хотя сама как ветер носится… Значит, причина действительно достаточно веская, чтобы так нагло вычленять меня из рабочего графика. А ведь до конца смены целых четыре часа, и самое поганое, что их надо перенести на завтрашний или послезавтрашний день, разом, не дробя. Десять плюс четыре… это четырнадцать. Ух и затрахаюсь же я!       В «отчетности» подвожу итоги смены, заношу время и пункты выполнения плана. Оценив данные по неведомым критериям, система выдает цифру: 88. Это считается очень хорошим показателем, личный рекорд, вроде как, 92. Интересно, какие зверства совершаются ради 100 баллов? На что готовы пойти обезумевшие от вседозволенности люди?       «Но что не поделаешь ради инъекции стимулятора, верно?» — как говорил один мой бывший напарник из Африки. Правда, из-за непрофессионализма и халатности, его отправили в Нова-Проспект, где, скорее всего, «разобрали на запчасти». Или трансформировали в сталкера, что в сто крат страшнее и больнее…       Напяливаю шлем, выпускаю тупые морды пронырливых камер на свободу, перевожу панель в режим ожидания. Все делаю отточенными движениями, по привычке. Так же и выхожу в коридор, в зал, сворачиваю направо. Меня пропускают в легендарное место отправки полумифических экспрессов до Проспекта, но нет, вот их сверкающие бритвенные корпуса: реальные, как и моя озябшая рука.       Двери одного из вагонов состава распахнуты. Борясь с искушением заглянуть в нутро, я лишь провожаю взглядом двух мимоходных растрепанных женщин в голубых робах арестантов. Их судьба незавидна, как и у моего незадачливого напарника-африканца…       Дальше. Иду в своем течении, ведущем до западного выхода, откуда и выводили в «хлебовозку» тайного нарушителя, что видел Дэнди с крыши. Странное ощущение… Будто его вывели только что, какой-то минутой ранее. Видимо, атмосфера у этого места такая, не поддающаяся времени. Или меня прошибают флэшбэки.       Черт… Нужно поскорее добраться до Аликс. Успокоиться, наконец-то вдолбить своему сознанию, что девушка жива, относительно здорова. И выполнить задачу, пускай, что и непонятную. Это же просто, правда? Не допускать паники…       Пост, заграждение. Аж четверо стальнолобых. Объясняться долго не требуется: эти понимают с полуфразы. Случаем, не те, что стояли утром на входе? Хрен его знает, все как на подбор.       Облегчение захватывает на улице. Этот тесный офис, безразличные помещения… Очень чувствительно давят на психику, и никакие хаханьки не перебьют запах смерти. Тем более, кому же отпустишь душу там? Не приставному ГОшнику же.       Ярд за ярдом, по обочине, двигаюсь в сторону администрации, как раз таки подземные ходы под которой и использует наш подземный наместник особо опасной провинции — Куан Нил. Пообещавший мне, в общем-то, неплохое место зама… Вот методы его работы смущают. Как получилось? Подвернулся удобный человек — бац! — и нет Билли. Конечно, это стечение обстоятельств, общая ответственность и все такое. Но мне от этого не легче. Потеря человека, высокой должности и столь отдающегося общей борьбе — по логике тогда и потеря общая, заметно ударяющая по всей организации в целом. Жаль, что у единоличника-Куана на этот счет другое мнение.       Улица, переулок, улица и двор. Грустный и однообразный поток строений, следом за которыми вырастает уже нетривиальное здание, с интересными деталями и формами. Стены в свежевыкрашенном белом, с нисколько не опавшим венчающим карнизом, а арочные окна поблескивают на солнце, аккуратно застеленные изнутри шторами. Белый утенок среди серых лебедей, на чье содержание не жалеют средств. Интересно, ради чего?       Администрация огорожена железным решетчатым забором, неприступным для меня, но в одной из его секций имеется дверь. С разблокированным замком, игриво помигивающем зеленым. Не работа ли дочки Илая, случаем?       Проникаю на территорию, устланную мягким покрытием стриженого газона, и обхожу белый угол стены. Останавливаюсь. Вокруг — тишина, не совсем привычная, городская, с далекими признаками бурной жизни. Перед взором раскидывается прямоугольной формы брусчатая площадь, с ванной фонтана на всю ее длину, и лавками. На противоположной стороне — получается, что с правой от меня — стоит внешне схожее с администрацией здание, только большего размера. С его крыши к Цитадели, как и с некоторых важных объектов в черте Сити, протягивается мощный пучок кабелей, размеренно покачивающихся на ветре. И каково назначение конструкции? Что же, непонятно, но охраняется все это небольшим взводом комбайнов из двенадцати штук, либо неподвижно стоящими в стойке «смирно» у ступеней как статуи, либо патрулирующими периметр взад-вперед.       Облокачиваюсь об стену — и тут же об этом жалею — к боку прилипает белая известь. Пиздец, надо же было так оставить! Та же херня с крыши вокзала… Воду бы найти, да химию. Может, Аликс выручит?       Вспоминаю слова девушки… «Западный корпус», — сказала она. А я у восточного, тьфу!       Обратно шмыгаю за угол. Сгибаюсь в приседе, чтобы не заметили. Зар-раза… Задняя сторона администрации хорошо просматривается с территории, да и окна на уровне макушки… Придется спринтануть вдоль стены.       Разминаю ноги, ступни. Хотя они и так в тонусе, ничего себе я к обеду уже находил километраж… Рывок! Топ-топ-топ-топ-топ! Добегаю — и сажусь на корточки. Фу-у-у-у… Аж очки подзапотели…       Топот, конечно, слоновий, если кто поблизости от окон на первом-втором этаже находился, то наверняка услышал его… Правда, в таких постройках и звукоизоляцию делали хорошую. В общем, у меня как всегда — как повезло. Засматриваю за угол. Вот и обещанный садик, получается, раскинувшийся во всей западной части территории. Быстрым шагом по галечной дорожке вхожу в него. Ухоженные карликовые деревца, остриженные шарообразные кустики, политые цветущие растения… Очень броское и красивое место. Интересно, кто здесь занимается реставрацией и садоводством? Какие-нибудь пригнанные рабочие, уж точно не те охранники-комбайны.       На всякий случай беру в руку пистолет. Мало ли — засада. Самое оно для нее… Вдруг, слышится зазывающее посвистывание. Кто-то распознал бы в нем птичью трелль, но меня уж точно не провести…       И вот, за раскидистой ивой вижу Аликс. Вытягиваю вверх руку с пистолетом, давая понять, что я свой. Девушка в ответ вяленько махает. Сближаюсь. Ох… Одежда вымазана в грязи и пыли, лицо разбитое, словно после драки. Да так и есть на самом деле…       — Дошел! Я уже начала беспокоиться…       Убираю пистолет, снимаю шлем, выдыхаю. Причитаю:       — Ты не представляешь, на каких я рогах стоял… Вот… зачем, объясни мне просто — за-чем?       Она робко заглядывает мне в глаза, словно принося извинения.       — Ты же в курсе про Билли… — больше утверждает, чем спрашивает она. Я киваю. — В общем, на рассвете, как обычно прослушивая частоты, мне вдруг попалась аномалия… Не буду вдаваться в подробности, но это связано с красным смещением радиоволнового спектра… А тут, на Земле, это происходит только при условии сильного искривления пространства-времени. Я подумала, что Альянс проводил какие-то портальные опыты, ведь похожие колебания были и в Черной Мезе, но только на семь порядков меньше! Колоссальное влияние! И я определила эпицентр — вокзал… Меня это насторожило, ведь никаких экспериментальных лабораторий там поблизости нет. Я решила изучить аномалию, забежала к Расселу, предупредила, что отправляюсь на вокзал. Он сказал, что эфир Альянса разбушевался, такое ощущение, что они сами были в замешательстве, не понимая произошедшего… Потом с огромным трудом связалась с Билли — Альянс включил глушки в секторе. Мы с ним поддерживали некоторые неофициальные торговые отношения, и у него дома была кое-какая научная аппаратура… Мы встретились, но все пошло наперекосяк…       — Знаю, что произошло, — прерываю я рассказ. — Я полностью восстановил события, но одно осталось неизвестным — пассажир-загадка, ради которого и подняли тревогу.       — В переговорах Альянса, до того, как они зашифровались, его называли объект «Гост», кажется. Призрак.       Призрак… Что-то знакомое, но конкретно?       — Хорошо. Подытожим: твои безрассудные действия привели лишь к поимке ценнейшего союзника — Билли — а не к поимки какого-то Призрака…       — Никто не… — Аликс осекается. — Мы попали в преднамеренную засаду, нас поджидали! — с обидой в голосе договаривает она.       — И это знаю. Но…       — Это было что-то очень важное, Барни! Не внутренние переговоры комбайнов, а какие-то данные от Призрака, электронные сканы документов. Иначе Альянс не зашифровал бы всю передачу восьмеричным изометрическим ключом! Вот если бы удалось использовать приборы… — Я подкашливаю. Аликс замолкает и складывает ладони.       — Что с Билли? Его увезли в Проспект? — чуть погодя спрашивает она, снова заглядывая мне в глаза.       Лучше уж горькая правда… Скривляю лицо в озлобленной гримасе и бурчу сквозь щетину, кусая бодбородок:       — Я его убил. По приказу. Ситуация диктовала свои условия.       Реакция девушки оказывается неожиданной: она лишь прикрывает глаза и вздыхает. Никаких тебе зеленых соплей и горючих слез, как можно было бы ожидать от любой другой девятнадцатилетней девчонки…       Здесь не осталось детей. Тех маленьких девственных созданий, что наполняли взрослые дни заботой и трепетом. Их насильно вычеркнули из нашей реальности, обретая нас на непросто скучную и лишенную жизнь, а на постепенную деградацию и смерть.       Здесь не осталось детей. Лишь тот примерный мальчик из первого дела навсегда останется в вечном отрочестве…       Я нерешительно спрашиваю:       — Есть где вода? Бок вымазал…       Аликс указывает пальчиком на куст сирени. Под ним виднеется поливочный шланг.       — Что это за белое дерьмо? — спрашиваю я, пока отмываю известь. Все-таки материал куртки хороший, к ней гадость плохо прилипает, а если и прилипает, то потом легко смывается обыкновенной водой.       — Скрепляющий состав, — спокойно отвечает она. — Альянс наносит его на поверхности с высокой вероятностью разрушения.       Ясно. Мы еще чуть было и не грохнулись прямо на головы комбайнам с крыши вокзала. Разведчики хреновы… Впрочем, довольно журиться, свежесть приносит силы и ясность рассудку. Пора бы приступать.       — Итак?       Аликс подбегает к просвету в изгороди. Я присоединяюсь к ней.       — Мы проникнем в здание бывшей городской библиотеки, да, вот в это большое. Туда Альянс и впихнул Центральный сервер. Не знаю, почему не в Цитадель, но у меня на этот счет есть теория…       — Охрана? — начинаю я допрос в привычной манере.       — Взвод из восемнадцати комбайнов. Двенадцать штук — на площади, шестеро еще бродит по округе. — Аликс делает пальцем круговое движение, как бы замешивая тесто. — А вот внутри библиотеки никого быть не должно…       — Что-то скромно… — с нескрываемым скепсисом говорю я. — Ты не просчиталась?       — Нет. У Центрального сервера высокие протоколы защиты, Альянс считает, что никому не под силу их взломать.       — Ну, тебе виднее. — Я почесываюсь за ухом.       — Данные из сектора в шифрованном виде попадают на местный сервер, где обрабатываются системой и запоминаются на сорок восемь часов, — дотошно объясняет она. — Важная информация дублируется на Центральный сервер с неограниченным сроком хранения.       — Местный сервер?       — Да, сервер, состоящий из множества ячеек, лежащих не на какой-то определенной машине, а на всех машинах сразу. Каждая панель объединена в децентрализованную сеть внутри каждого сектора — это сотни устройств. Доступ к местному сектору ты можешь получить в своем… э-э-э… кабинете в вокзале.       Сплевываю от досады. Стыдно не знать столь элементарных вещей! А с другой стороны: я же самоучка. Практически во все азы вникал самостоятельно, разве что Аликс значительно позже проводила «курсы по повышению квалификации», углубленно обучив устройству техники Альянса, простейшим навыкам взлома и работе с сетью коммуникации Сопротивления. Четырнадцатилетняя вундеркиндша учила тридцатипятилетнего мужика — это было неловко и гадко одновременно.       — Ты уверена, что справишься с этими протоколами? — непритворно беспокоюсь я. — Альянс же не зря не расставил охрану внутри. Значит, где-то кроется подвох…       Жизнь меня научила, что если опасный путь дается слишком легко — лучше потратиться, но пройти безопасным окольным маршрутом.       Только где он, безопасный маршрут?       — О Барни, защита действительно хороша, но проблем с получением доступа не возникнет. Я самый опытный и мастеровитый хакер Сити-17, их техника и программы для меня были игрушками и букварем. Ни одна панель управления не устоит передо мной, даже Главный пульт Цитадели… Единственное, что утром впопыхах, когда пыталась оторваться от преследования, посеяла свой мультитул. Придется налаживать виртуальную передачу пакета…       — Слишком уж льстишь себе. Ну да ладно, твоя взяла — лучше хакера попросту у нас нет… Кстати, хорошо, что напомнила. Один добрейший коллега-знакомый попросил передать пропажу; кажется, это тебе. Лови! — Я бросаю сверток и подмигиваю девушке.       — У нас есть ты, юморист, и в общих случаях тебя достаточно. Вот и здесь пригодишься — как мое прикрытие, — говорит она серьезным тоном, тем не менее, растягивая губы в улыбке, и вешает на поясок свой универсальный инструмент. — Спасибо.       — Пожалуйста. Ты сообразила конкретный план? Поделись.       — Да, смотри: легально попасть в библиотеку можно только через главный вход. Там нет силового поля, двери открыты… Но! Комбайны бдительны, их чувства усилены биомодификациями. Правда, от них они и слегка туповаты…       — Стоп-стоп-стоп! — неодобрительно скрещиваю я руки, предугадывая намерения Аликс. — Ты хочешь отвлечь комбайнов на их территории? Никакой тревоги! В случае чего мы окажемся внутри в ловушке, как в консервной банке. Не провоцируем солдат, а поступаем по уму, по-тихому: ты залезаешь по фасаду на первый этаж, открываешь окно инструментом — тут невысоко, футов семь — и все, нет проблем.       И снова мерещятся флэшбэки с вокзала… Главный вход, молодой напарник, ответственное задание… Интересно денек закольцовывается.       — Я точно не знаю, где находится панель управления сервером. Возможно, что и на самом высоком — четвертом этаже… — говорит Аликс.       — Мы что-нибудь там придумаем, увидев целую планировку здания.       — Естественно. Но в случае чего… Ты же не боишься высоты? — Я складываю брови домиком от непонимания. — Спрыгнем из окна, — через паузу неуверенно поясняет она.       Вот же авантюристка, все-таки нашла, где привлечь свою тягу к абсурду! И в кого такая? Хотя о чем я говорю — дочь экспериментаторов. Им не ведомо слово «страх»…       — Разберусь, — неопределенно бросаю я, тем не менее давая понять, что последнее слово останется за мной. — Идем, пока еще не приключились какие-нибудь форс-мажоры…       Похоже, что она очень сильно расстроилась из-за Билли. Немудренно: без его влияния Сопротивлению пришлось бы платить тройную цену за каждую деталь, каждый винтик. Да и просто из уважения его жалко, настолько жертвенных людей осталось очень мало. Потому что слишком уж многие из них уходят в иной мир, слишком уж большую ответственность они взваливают на свои плечи, не осознавая, что век настолько напористых людей очень короток.       Я украдкой смотрю на впереди шагающую девушку; на ее уверенную осанку; на автопистолет, стиснутый в ее руках. Она готова драться с любым противником, ее не пугают комбайны-тяжеловесы в стальной броне. Что движет ей сейчас? Неужели простое чувство мести или это что-то более глубокое, всечеловечное? Остается лишь гадать…       Мы добредаем по дорожке до грандиозного здания библиотеки. Уж не всю ли коллекцию письменности создатели сего сооружения хотели собрать под одной крышей? Потому что складывается ощущение, что, испробовав смелые решения на администрации, архитекторы решили дать волю гигантомании уже в следующем проекте, соседнем на участке. По высоте оно раза в два выше, хотя этажей столько же — четыре. А по длине — Господи! — как минимум в два раза больше во фронтовой части, опять же, по сравнению с младшим братом.       — Видимо, Альянсу выгоднее поставить сервер в монструозном здании, оббить его колючкой и приставить взвод солдатиков, чем выделять место в Цитадели, где и так размещены заводы, ангары, командный центр, ядро темной энергии… — предполагаю я.       Аликс по неприметным неровностям залазит на оконный проем, заглядывает внутрь. Просовывает какую-то заточку между стеклами.       — Либо этот Центральный сервер — не более чем перевалочный пункт, дублирующий очередной узел Цитадели, — подхватывает она, но рассуждая уже по-своему. — Я заметила, что многие функции Цитадели могут выполняться в Сити и автономно, без прямого вмешательства ее внутренних ресурсов. Это, так скажем, рудимент с того времени, когда базу еще активно строили, но существовала необходимость в мощной поддерживающей инфраструктуре. А когда ее достроили, решено было оставить все как есть, в резерве, так же функционирующем, но уже связанным с Цитаделью.       — Это вполне здравая версия, — соглашаюсь я.       Девушка, не справившись с одним окном, перелазит к другому. И к следующему. «Тык-тык-тык…» — слышится работа ее заточки. Пять попыток, пять окон — и ни одно не приоткрывается ни на дюйм. Аликс начинает нервничать, она с упорством говорит:       — Не поддается… Полезу выше.       Мать честная…       — Давай, поторапливайся! — подгоняю я, понимая, что в любом случае не успею попасть в здание до возвращения на эту сторону патрульного.       Аликс всячески пытается поддеть раму тонким лезвием уже и на втором этаже, но то ли не хватает сил, то ли эта белая дрянь намертво замазала щели — пока итог отрицательный. Трех попыток ей хватает, чтобы без предупреждения в несколько переступов взобраться на третий этаж.       — Не забывай, что твой друг не скалолаз гребанный! — громко шепчу я. — И не попрыгунчик!       — Потерпи ты! — опасно отмахивается она от меня одной рукой, как от мухи. — Сделаю веревку из шторин…       Бурное воображение у нее, однако… Это сколько плести надо? А патрули не соизволят подождать за углом, пока мы тут проворачиваем проникновение… Прикидываю: так и этак, у нас есть еще две, максимум три минуты. То есть Аликс отпущена всего лишь одна…       Ты-ды-ы-ы-ы-м!!! Вдруг, земля под ногами сотрясается с таким зверством, что я шмякаюсь на пятую точку. Сверху доносится шипение: Аликс весит на одной руке! Просто каким-то невероятным чудом не грохнувшись с двадцати футов!       Я содрогаюсь от Голоса, о чьем постоянном контроле уже и позабыл:       «Засечен подземный взрыв в секторе администрации. Источник техногенный, вероятно, природный газ. Охране администрации: сместиться, перегруппироваться, усилиться. Близлежащим подразделениям Гражданской Обороны перейти в режим повышенной готовности».       Аликс осторожно спускается, как это ни странно, не вымазавшись в белом составе.       — Что это?! — с ужасом говорит она.       Мысли лихорадочно скачут, кровь активно бурлит. Под нами же только база? Трубопроводы с газом лежат несколько севернее, да… Вспоминаются подозрительные взрывоопасные ящики, распоряжения начальника…       Ебучий случай, какой же я все-таки дебил!       — Куан подорвал опорную базу, — твердо говорю я вслух.       — Куан Нил? — живо переспрашивает напарница. — Ты уверен?!       — Некогда объяснять! Хотела экстрима? Тогда быстрее к площади! — И мы побежали.       Нет, ну это надо же, «пока не случились форс-мажоры», бла-бла. На те, выкуси, Барни Калхаун, провидел — так получай по полной! Чертов кретин, лучше бы держал язык на привязи…       Мы выглядываем из-за угла библиотеки. Догадка оказывается верна: абсолютно все комбайны закопошились к администрации — к тяжелому оружию, броне и конкретным указаниям от офицера. Через минуту они скрываются из вида.       — Передохнул? Вперед! — заводится уже Аликс и срывается ракетой ко главному входу.       Да за что мне такое наказание… Восстановив на йоту дыхание, я в полубеге отправляюсь следом, опасливо озираясь. Достаточно спорно достигаю ступеней, глухо стучащих под подошвой. Раздается скрип смазанных, но от этого не помолодевших петель — и я оказываюсь в холле библиотеки. Он весьма антуражный: полукругом подпирают купольный потолок рельефные колоны, а остальная его половина словно висит в воздухе; пол сложен из плитки в витиеватом узоре, раскрывающемся в условном центре холла, где торчит информационная стойка или что-то похожее на оное. Чувствуется одновременно и простор, и какое-то давление, иное, чем в «офисе» вокзала, и от этого гораздо более пугающее.       Аликс стоит возле колоны и прочесывает взглядом потолок.       — Если еще раз такое учудишь — получишь пиздюлей, — угрожаю я запыханным голосом. — Сколько можно терпеть!       И хоть бы что — она никак не реагирует на мое справедливое замечание. У этой ученой братии так принято игнорировать собеседника? Или Аликс научилась дурной привычке от дяди Кляйнера?       — Ку-ку, я с тобой разговариваю!       — Ты слишком усложняешь там, где нужно действовать быстро! — неожиданно взъедается она и устремляется к коридору, выводящему из холла.       Наглая какая… Я с минуту стою, так же всматриваясь в потолок. Ага, вот и камера. Вот и вторая, третья, четвертая… Присвистываю. Тут обзор с них накладывается друг на друга на несколько десятков градусов, полный визуальный контроль. А она шагает, как на прогулке…       Догоняю девушку, выставляю большой палец за спину. Спрашиваю:       — А камеры?       — Не волнуйся, подчищу данные, — отвечает она, недоверчиво глядя на стену. — Видишь, вон там, маленький квадратный корпус, похожий на розетку, — это детектор. Он испускает инфракрасный луч, невидимый для глаза. А вон там — плита, под которой прячется автоматическая турель.       — Ну ни хрена себе… — только и выдавливаю я. — Теперь понятно, почему здание изнутри не охраняется — сервер надежно сторожит автоматика. Супер технологии, о которых я даже не слышал…       — Я же давала тебе листочки с записями, чертежи турелей. Ты их не читал?       — Так это было давно, вылетело из головы как ненужное знание, — оправдываюсь я       — Ты затек на своей работе, — сухо заключает она.       Обидно, но это правда…       Переправляемся над лучом и идем дальше. Вскоре попадается такая же ловушка — ее уже без труда замечаю я самостоятельно. За ней впервые мы видим дверь. Аликс аккуратно проворачивает ручку — заперто. Похоже, сегодня в целом не наш день. Через ярд и поворот набредаем на еще одну дверь. Держим пальцы на спусковых крючках, в любой момент готовясь навлечь смерть на потенциально затаившегося неприятеля. На этот раз прикрывает Аликс. Нет, заперто. Очередная неудача.       — Сколько еще будем бродить? Эта одинокая дверь к пульту может быть где угодно. На что мы ориентируемся? — спрашиваю я.       — Боюсь, что только на чутье. Пока не раздобудем карты или — что еще лучше — электронной схемы, так и будем тыкаться в каждую дверь, как слепые котята. Но мы справимся, время терпит…       Ее уверенность понятна: комбайны сейчас заняты апгрейдом, а наше проникновение система защиты периметра не восприняла как серьезную угрозу. Но что, если взлому не суждено будет состояться? Что, если Аликс не преодолеет протоколов безопасности серверов, как тот белый состав на окнах? Тогда мы погибнем. Тогда мы точно привлечем к себе внимание.       Черт, заранее настраиваюсь на провал… Бодрее, бодрее Барни! Еще ничего критичного не случилось, а дурные мысли пусть себе витают: в конце концов, нужно оценивать ситуацию с разных сторон.       Лестничная площадка возникает неожиданно, и эта находка придает сил. Аликс воодушевленно хмыкает, а я удовлетворенно покачиваю головой. Хоть какое-то утешение: поиски виртуального Святого Грааля продолжатся выше. А вот настоящий восторг у напарницы вызывает прибитая на гвоздик схема эвакуации на втором этаже, написанная, правда, на болгарском языке, но условные обозначения понятны и без транскрипта.       — Где бы ты разместила информационный стенд? Прямо в серверной?       — В максимально практичном месте, необязательно, что впритирку с сервером. Вот неплохая точка, на третьем этаже, с тремя равноудаленными лестницами… Любопытно… — Аликс нахмуривается.       — Что-то нашла? — тупо уставляюсь я в схему.       — Возможно, у серверов несколько уровней. — Аликс указывает на гигантское Хранилище, занимающее четыре этажа. — Возможно, внутри библиотеки существует какая-то иерархия, разбитая на большие томы, по частям.       — Но со стенда доступны же все тома?       — Я точно не знаю. Идем.       Ободрила, называется. Но пока не найдем нужную дверь — не найдем и ответов на вопросы.       Коридор третьего этажа разительно отличается от первого хотя бы тем, что нас теперь сопровождает, как кажется, нескончаемая картинная галерея. Со строгим промежутком висят произведения довоенного рисованного искусства: пейзажи, портреты, морские баталии.       — Видимо, тут организовали выставку, и потом случилось Вторжение… — шепчет завороженная зрелищем с полотен Аликс. — Каким мастерством обладали авторы! Невероятная детализация, перспектива…       — Твои рисунки у Кляйнера покраше будут…       Аликс поворачивается и бросает на меня редкий для ее характера гневный взгляд. Я в ответ лишь развожу руками: «извините, мадам, перестарался с остротой».       — Ты можешь хоть полчаса оставлять при себе шуточки?       — А ты можешь не доставлять мне и моим коллегам лишнего головняка? То-то.       Одно сменяется другим, но порядок все тот же: дверь-картина-дверь-картина… Таблички на дверях несут номера. А за ними — архивы, полные разгаданных тайн мира и рукотворных трудов писателей, исследователей, видных ученых прошлых веков. Но до них нам нет дела, возможно, что и не только из-за нехватки времени и осторожности…       Аликс останавливается и молчком кивает на рядовую дверь, как раз на самом Т-образном пересечении коридоров.       — «Техническая кладовая», — читаю я на ломанном болгарском языке. — Это та точка с удобным подходом?       — Да.       Проверяю: ход ручки свободный. Ну, да поможет нам Нихилант…       Кладовка в действительности примерно повторяет мои ожидания — это скромное помещение с горизонтально пролегающими цельными железными трубами и тугими оплеточными проводами на одной стороне, и с глухими гардеробными ящиками, моющим и садовым инвентарем на другой стороне. Правда, чужеродно выбиваются из антуража здесь двое комбайнов, взирающих на огромные раскидистые экраны с мелькающими символами и непонятными проекциями геометрических фигур.       Я растопырываю два пальца, затем сжимаю ладонь в кулаке. Аликс подтверждает понимание дюймовым кивком. Мы подкрадываемся к противникам на цыпочках и синхронно врезаем по тыльной области шеи — это известное слабое место биомашин. Те падают как подкошенные, лишь неразличимо хрюкая.       Аликс встает за пульт — и сразу же на экран всплывает видеофрагмент.       — Невероятно! Они зашли под своими номерами! Остается лишь выбрать самые важные данные и перенести их на накопитель! — возбужденно говорит она.       — Это… Запись с вокзальной камеры! — раскрываю я рот от удивления. — Комбайны… Видишь? Они рыскают в каком-то портфеле, над ними и сканеры фотографируют…       — В первую очередь — копирование, — уже значительно терпеливее поясняет хакерша. — Мы здесь только ради этого. И… — она обрывает фразу. Через пару перестуков клавиш повеливает: — Посторожи снаружи, пока не закончу.       Посторожу, так и быть… Потеряли базу… Куда же ты влез, Куан Нил! Какая же ты вшивая, трусливая собака! Перестраховался значит на случай, если Барни не оправдает своей репутации изворотливой проныры и провалит задание. Перестраховался на случай, если Билли все-таки раскроет секреты базы ГОшникам, если он поведает маршруты к ней. Куан Нил!Предусмотрительная, гнилая шавка! Пожертвовал всем ради собственной шкуры! Неслыханная наглость для нашего времени!       — Барни, насколько поняла, первоисточник тут в сжатых закодированных блоках с офицерским уровнем доступа… Я перекину только эти блоки. Три минуты займет…       — Хорошо.       Ирландца нельзя оставлять в живых. На какие жертвы готов пойти сорвавшийся с цепей человек, предавший все прежние принципы? Из недавнего примера: дед купил обрез и не побрезговал отдать свою жизнь ради условного отмщения, которое, как оказалось, было вполне реальным, очным, с теми самыми стальнолобыми, ворвавшимися ночью в его с женой покои… И какие ужасы натворит сотня организованных сорвиголов под предводительством умного и убедительного эгоиста? Сити-17 не утонет в крови, нет, но вот поднасрать Сопротивлению… Он же ненавидит ученых также свирепо, как и инопланетян…       — Готово! — вскидывает Аликс руку с мультитулом вверх. — Осталось лишь…       Вдруг, словно из самого воздуха излучается Голос:       «Тревога! Тревога! Обнаружено неопознанное трансгулярное устройство высокой полярности! Охране администрации полагается немедленно уничтожить устройство и его носителей!»       «Носители»… Похоже, мои самые худшие опасения оправдываются.       — К бою! — не таясь, задорно кричит Аликс, выхватывая из-за пазухи свой автопистолет.       — К бою… — уныло повторяю я.       Двое против восемнадцати. Страшная неравноценность. Но если не допустим столкновения — шансы на благополучный исход все-таки велики.       — Бежим! — горлапаню я. — К окну, к подвалу, да хоть к заднице дьявола — все равно куда, но ни в коем случае не к комбайнам!       Поздно. Вот она, четверка красавцев: несется к нам навстречу без летального стрелкового оружия, но, правда, в броне.       Мы попали в ловушку.