Что-то похожее на любовь

Это казалось невозможным, но даже после самой тёмной ночи всегда наступает утро. Бён Ён ещё долго сидел на полу в одиночестве, глядя туда, где совсем недавно был Ён. Когда стало прохладнее, он снова притянул полы своего ханбока к плечам. Только когда во рту появился металлический вкус, Бён Ён понял, что он искусал губы в кровь. Рассеянно он прикоснулся к ним пальцами и слегка покраснел. Вскоре масло в фонаре сгорело, и комната погрузилась в темноту, и он решил, что ему следует ложиться спать. Его сердце продолжало бешено стучать в груди. То, что случилось сегодня вечером – даже в самых смелых снах… В его жизни были постыдные времена, особенно в его юношеские годы, когда он просыпался ночью, ощущая жар во всём теле, измученный фантазиями, которые заставляли его плакать от разочарования в подушку. Его одолевали смешанные чувства – его любовь к наследному принцу никогда не была непорочной, никогда не была невинной. Но в какой-то момент он похоронил это позорное чувство и сосредоточился на том, что он может сделать для наследного принца. Теперь же оказалось, что он так и не смог избавиться от своих чувств, и вряд ли ему теперь удастся совладать с собой снова. Бён Ён застонал в подушку, радуясь, что Сам Нома сейчас здесь не было и вряд ли он появится тут до утра. Он не знал, когда ему удалось заснуть. Вероятно, только после того, как он окончательно измотал себя. Когда же он проснулся, то обнаружил, что совершенно не отдохнул. Однако у него были свои обязанности, поэтому ему пришлось найти в себе силы, чтобы подняться. Никто не будет ждать, пока он будет готов снова встретиться с Ёном. В его голове крутилось миллион разных мыслей, пока он медленно умывался, одевался, завязывал волосы и ел простой завтрак, который одна из придворных дам всегда приносила к его двери. Он никак не мог понять, почему принц пришёл к нему, чего он хотел, и что заставило его поступить так, как он поступил. Может быть, всё дело в Сам Номе… Когда Бён Ён прибыл в Донгун, нервничая так же, как и в тот раз, когда его впервые представили Ёну, его встретил только евнух Чан. – Господин Ким! – с поклоном произнёс евнух своим фирменным напыщенным тоном. Обычно ему и Чану обычно нечего было что-то обсуждать друг с другом, но, тем не менее, они относились друг к другу с уважением. С утра пораньше в тёплое время года Ён обычно позволял своему слуге проветривать весь Донгун, чтобы разогнать застоявшийся с ночи воздух и охладить помещение, прежде чем жара станет невыносимой. Поэтому в это время Бён Ён обычно заставал принца, завтракающим на веранде во внутреннем дворе. И так происходило каждое утро. В такие моменты Бён Ён присоединялся к Ёну. Они обсуждали планы на день и почти всё оставшееся время проводили вместе. Сегодня же наследного принца нигде не было видно. Евнух Чан, казалось, испытывал противоречивые эмоции и, опустив глаза вниз, произнёс: – Наследный принц встал сегодня раньше обычного, поэтому он уже ушёл. – Где он сейчас? – спросил Бён Ён, не сводя взгляда с пустующего сегодня стола. – О, господин Ким, вы же знаете, что наследный принц едва ли делится своими планами со мной, – это определённо была ложь. Даже если бы Ён не сказал, куда идёт, евнух бы всё равно узнал сам. Поэтому было ясно, что принц приказал евнуху молчать. Любая надежда на то, что они смогут оставить в прошлом произошедшее вчера, умерла. Он просто понял, насколько ты жалок и теперь не испытывает к тебе ничего, кроме отвращения. – Он же взял кого-то с собой из дворцовой охраны? – Бён Ён не узнавал свой голос, ему казалось, что вместо него говорит кто-то другой. – Да, господин Ким. Сейчас, думаю, вы можете сейчас приступить к своим обязанностям. Наследный принц призовёт вас, когда вы ему понадобитесь. Однако Ён не призовёт его в тот день.

***

Ён и не вспомнит о нём ни завтра, ни послезавтра. Он не будет приходить в Дом Покаяния, даже когда Сам Ном не будет оставаться во дворце на ночь. Он не придёт и на полигон. О том, что наследный принц ещё жив, он знал только из рассказов Сам Нома. Его Высочество сделал это, Его Высочество сделал то. – Ты вообще можешь хоть когда-нибудь заткнуться! – не выдержал Бён Ён на третий день, глядя вниз со своего излюбленного места наверху. – Ким-хён! – выдохнул Сам Ном, с обидой глядя прямо на него. Видимо, этот парень в своей жизни нечасто слышал, чтобы кто-то просил его замолчать. Хотя это довольно странно. То, что у него ещё был язык, вообще было чудом. – Что случилось? Вы ведёте себя прямо как… – Сам Ном быстро оборвал себя, как бы то ни было, но Бён Ён занимал более высокое положение, чем он. Поэтому он постарался успокоиться и надул губы, – Хорошо. Я не собираюсь этого говорить, но не думайте, что это что-то приятное! Наследный принц в последние дни в ужасно плохом настроении! Мне не хочется, чтобы вы тоже были злым! Бён Ёну и так не было интересно, что хотел сказать Сам Ном и всё так же продолжал полировать свои и так уже блестящие ножи. Это помогало ему отвлечься. Последние пару дней его одолевало множество разных эмоций, одной из которых была злость. Злость на Ёна, злость на себя и на всю эту ситуацию в целом. Но гнев быстро угас и теперь он чувствовал только безнадёжный страх, который лишил его спокойного сна. – Вы поссорились с Его Высочеством? – Нет, – ответил он, пожалуй, слишком быстро. – Да, конечно. Именно поэтому я весь день не видел вас рядом с Его Высочеством и именно поэтому вы оба так странно ведёте себя! Сам Ном поднялся и встал под балкой, на которой сидел Бён Ён, поднялся на носочки и потянул за край его халата, который свисал достаточно низко, чтобы до него можно было дотянуться. Ён называл его щенком и ему это прозвище очень подходило. Сам Ному для завершения образа не хватало только пары ушей, да виляющего хвоста. – Ну же, Ким-хён! Вы можете обо всём рассказать своему младшему брату! Это была любовная ссора? Бён Ён крепче сжал нож, который он усердно начищал, но не сказал ему ни слова. Он понимал, что Сам Ном не мог ничего знать о том, что произошло и что он имел в виду только то, что происходило с ними последние пару дней, но он был очень близок. – Ну, Ким-хён! – проскулил Сам Ном. – Вы и Его Высочество обычно никогда не ссоритесь! Я всегда думал, что он не разозлится на вас, даже если вы весь дворец подожжёте! Я волнуюсь, Ким-хён! – Это не твоё дело! – Как я могу помочь? Вы обязательно должны помириться! Бён Ён раздражённо вырвал край своего халата из рук Сам Нома, из-за чего тот споткнулся от неожиданности. – Заткнись и иди спать. – Ким… – удивлённо взвизгнул Сам Ном и подпрыгнул, когда нож воткнулся в дерево прямо перед его ногами. – Прекрасно! – удивление быстро сменилось раздражением, и он поднял руки, признавая поражение. – Прекрасно! Мне всё равно! Прошу прощения за беспокойство! Спокойной ночи! После очень громкого и неприятного грохота в их общем доме, свет единственного фонаря, который ещё освещал стол, погас, потушенный проклятым Сам Номом, а затем всё стихло. Сидя в полной темноте, Бён Ён закрыл глаза и постарался забыть о том, что сказал Сам Ном. Этому евнуху следовало научиться тщательнее выбирать слова, но ему сложно было злиться на него, ведь Сам Ном всего лишь беспокоился о дорогих ему людях. Вот и сейчас он не мог хотя бы обидеться на него. Он прекрасно понимал, что наследный принц нашёл в таком человеке, как он – Сам Ном не скрывал своих чувств, совершенно забывал об этикете, всегда был честен и заботился о каждом человеке, который проявил к нему хотя бы немного доброты. У них было много общего. Он заставлял наследного принца смеяться каждый день. В то время как Бён Ён не сделал для него ничего, а только расстроил его и теперь из-за него он в дурном настроении. Он помассировал виски, желая избавиться от кома в горле. Он всё ещё не понимал, что произошло, и что он сделал не так. В его мыслях на мгновение мелькнула искра надежды, но он не позволил себе больше думать об этом. – Это так печально, что вы не можете проводить время с наследным принцем. Что бы ни случилось между вами, я не думаю, что это что-то серьёзное. Он тоже скучает по вам, но не знает, как сказать об этом, – вдруг тихо произнёс Сам Ном. Бён Ён мягко улыбнулся. Сам Ном понятия не имел, о чём он говорил. Он был не в том положении, чтобы требовать что-либо от наследного принца. Пожалуйста, прекращайте думать и позвольте мне снова быть рядом с вами.

***

– Никогда не думал, что увижу этот взгляд. Бён Ён давно знал Юн Сона и он уже давно привык к тому, что тот часто говорил загадками и его не всегда можно было понять. Он перевёл взгляд на Юн Сона, а потом вновь отвернулся от него, продолжив наблюдать за принцем. Ему нужно будет скоро вернуться на полигон, когда жара немного спадёт, но пока он хотел ещё немного постоять в приятной тени гибискуса. Он был уверен, что ему не нужно просить Юн Сона объяснить, что тот имел в виду. Речь точно шла о принце, но им бы следовало быть осторожнее, в конце концов, в таком месте, как дворец, и у стен есть уши. – Я думаю, что раньше не мог разглядеть этого полностью, поскольку до сих пор никогда не испытывал те же чувства. Ты выглядишь так, словно видишь перед собой солнце. Перед ним не было ничего кроме зелёной травы, едва сохранившей свой цвет под жарким летним солнцем, а за ней, на берегу пруда, под красным зонтом сидели Ён и Сам Ном. По какой-то причине они решили обедать на улице. Хотя, скорее, обедал только наследный принц и время от времени кормил Сам Нома. Наследный принц ярко улыбался, прямо как ребёнок, каждый раз, когда евнух наклонялся к нему, чтобы съесть очередной кусочек с его палочек для еды. Его хорошо обученный щенок. Они оба выглядели такими счастливыми. Бён Ён на самом деле не знал, почему он наблюдал за ними или, точнее, почему у него вдруг появились эти мазохистские наклонности. С того вечера прошло уже пять дней. – Но так, словно его отняли у тебя, – задумчиво продолжил Юн Сон. – Что вы пытаетесь сказать этим, господин? – спросил Бён Ён, стараясь понять, чего именно Юн Сон хочет от него. Раньше они были друзьями, и было что-то неправильное в том, что они больше не общались, как тогда, из-за непонятных причин, которые заставляли Бён Ёна чувствовать себя неуверенно. Но после того, как Сам Ном сунул нос не в своё дело, Бён Ён чувствовал себя слишком раздражённым, и слушать наставления от Юн Сона ему хотелось меньше всего. – О, я просто никогда не думал, что когда-нибудь увижу, как твоё сердце, отданное кому-то, будет разбито. Юн Сон рассмеялся, когда Бён Ён удивлённо обернулся. Он всегда считал неприятным то, что Юн Сон был абсолютно уверен в своей правоте почти в каждой ситуации, вот только сейчас тот действительно не ошибался. От него ничего нельзя было скрыть. Ему, как человеку, который скрывал свой страшный секрет, явно следовало держаться от Юн Сона подальше. – Я не… я… – начал было Бён Ён, и сразу же оборвал себя, заметив, что он заикается. От этой некрасивой привычки он избавился ещё в подростковом возрасте. Думай, прежде чем говорить. Учти всё, прежде чем вообще открывать рот. – Я понятия не имею, о чём вы говорите, – раздражённо выдохнул он в итоге. Юн Сон приподнял бровь, и вот оно – мягкая снисходительность и жалость в его глазах, которые были присущи всем членам семьи Ким. – Ты не умеешь лгать, Бён Ён, – в ответ на это Бён Ён лишь крепче сжал рукоять меча. – Я не хочу спорить с тобой, – спокойно поднял руку Юн Сон. Бён Ён выдохнул, на мгновение закрыв глаза, и снова посмотрел на луг за прудом. Наследный принц и Сам Ном уже закончили своё маленькое обеденное свидание. Сам Ном под внимательным взглядом наследного принца убирал стол в корзину, не обращая внимания на то, что принц следил за каждым его шагом. Видимо, это стало настолько обыденным, что евнух не замечал даже того, что рука наследного принца теребила тяжёлую зелёную ткань его одеяний. Он не выглядел несчастным и явно не был убит горем. Впрочем, у него вообще не было причин, чтобы быть несчастливым. Возможно, у него просто каменное сердце. И всё. В любом случае, такое с ним происходило намного чаще с тех самых пор, когда Сам Ном попал во дворец. Если он и чувствовал боль, то ему легко удавалось не подавать виду. В конце концов, от разбитого сердца никто не умирал. Когда вся семья Бён Ёна была убита, он выжил, и, несмотря на то, что тогда ему было очень больно, он всё равно продолжал жить. В тот раз Ён потянулся к нему и заставил страдать. И теперь ему оставалось только терпеть. – Это так забавно, правда? Некоторые люди действительно благословлены богами, которые дают им всё, не спрашивая, – именно из-за таких вот высказываний доверять Юн Сону всегда было сложно. Бён Ён нахмурился. – Мы так долго не разговаривали друг с другом, что я совсем забыл о том, как сильно ты ненавидишь, когда люди не говорят прямо. Сам Ном взял корзину с посудой и направился с ней к дворцовым кухням. Ён остался один. Но вряд ли это надолго. Бён Ён мог бы подойти к нему, как он всегда это делал. И обычно ему никогда не приходилось много разговаривать. Ён просто машинально начинал что-то рассказывать ему о делах во дворце или о том, что он недавно прочитал в книге, и ему это показалось достаточно интересным, чтобы поделиться с ним. В независимости от того, о чём он рассказывал, он всегда спрашивал, что Бён Ён думает об этом, и ему действительно было интересно, что тот скажет. Бён Ён никогда не думал, что однажды лишится этого. Он никогда не думал, что однажды не сможет приблизиться к наследному принцу. Будто почувствовав, что за ним наблюдают, Ён начал оборачиваться в ту сторону, где они стояли. Глаза Бён Ёна расширились. Он не хотел, чтобы принц видел его таким… – Бён Ён, – внезапно он почувствовал, как твёрдая рука схватила его, развернула и толкнула в ствол гибискуса. Таким образом, он оказался наполовину скрыт тенью дерева и телом Юн Сона. В одно мгновение они оказались очень близко друг к другу. Несколько ошеломлённый таким обращением, он взглянул в лицо Юн Сону – вблизи тот оказался ещё красивее, чем обычно, с небольшим разочарованием осознал Бён Ён. Он только собрался открыть рот, чтобы спросить у Юн Сона, что он творит – хотя, ему стоило бы поблагодарить его, что было бы более уместным – его прервали. – Тебе ещё не надоело? – рассеянно спросил Юн Сон, оглядываясь через плечо, чтобы, вероятно, проверить, не заподозрил ли чего наследный принц. Бён Ёну же ничего не было видно. – Надоело…? – Быть верной тенью наследного принца. Разве это не слишком тяжкий труд? Уверен, что не хочешь стать свободным? Бён Ён снова нахмурился. Юн Сон говорил об этом так же легко, как если бы он говорил о погоде, а не о чём-то, что некоторые, возможно, уже посчитали бы изменой. – Я поклялся быть верным наследному принцу. Что ж, по крайней мере, это было правдой. – Ну, сейчас, похоже, он не очень-то нуждается в тебе. Его сердце на мгновение пронзила острая боль, почти физическая, и у него перехватило дыхание. Он почувствовал знакомое жжение в глазах, но постарался взять себя в руки. Юн Сон всегда знал, как сделать больно одними только словами. Он всё ещё не понимал, что случилось той роковой ночью, но оказалось, что нечто простое, как тот поцелуй, перевернёт его жизнь с ног на голову. Конечно, Юн Сон нашёл его слабое место и вонзил в него кинжал. Юн Сон тяжело вздохнул: – Я не пытаюсь разозлить тебя, Бён Ён. Я… – он снова вздохнул с несвойственной ему усталостью и внезапно потянулся к нему, взял прядь волос Бён Ёна и накрутил её на палец. Бён Ён замер от неожиданности, однако он находился между деревом и Юн Соном и не мог вырваться, никому не навредив. – Я хочу сделать тебе предложение, которое до этого я сделал кое-кому другому. Если дворец станет для тебя невыносим… – Юн Сон отпустил его чёлку и с меланхоличной улыбкой отошёл от него на шаг. – Просто знай, что всегда есть, куда пойти. Бён Ён мог только бессильно наблюдать, как Юн Сон шёл назад во дворец. Когда он посмотрел в сторону пруда, наследного принца и Сам Нома там больше не было.

***

Прошла неделя. Принц каждое утро по-прежнему исчезал до появления Бён Ёна и каждое утро его приветствовал только евнух Чан, выражение лица которого с каждым разом становилось всё более и более страдальческим. Но он думал, что сможет выдержать это. Сможет пережить тот день, когда он больше не сможет находиться рядом с Ёном. Когда-то ему это казалось невозможным, но в конце концов он оказался в такой ситуации. И теперь одна неделя без принца медленно, но верно сводила Бён Ёна с ума. Дворец снова казался ему слишком огромным. Сам Ном почти не разговаривал с ним, а только глядел на него со всё больше растущим беспокойством, видимо, думая, что Бён Ён этого не заметит. – Если вы продолжите в том же духе, то того гляди и загнётесь прямо с мечом в руках. Сначала он погрузился в режим изнурительных тренировок. Заснуть он мог, только если был слишком измотан. Впрочем, так он вообще мог спать. Ученики и дворцовая охрана понемногу начинали протестовать, Бён Ён слышал, как они жалуются на него друг другу за его спиной. У них всегда были непростые отношения. Большинство из них было старше него, и Бён Ёну пришлось добиваться их уважения в течение нескольких месяцев, пока они не признали, что главой стражников наследного принца он был не потому, что у них с принцем хорошие отношения, и не потому, что они росли вместе. Ему пришлось доказывать, что он был тем самым человеком, который идеально подходил для этой должности. Ученики, некоторые из которых были всего на пару лет моложе него, часто думали, что юный возраст Бён Ёна даст им возможность расслабиться. Однако до них тоже быстро дошло, что они ошибались. Сегодня ему бросил вызов, возможно, лучший из нового отряда новобранцев, который был вспыльчивым, самонадеянным и гордым – четырнадцатый сын двоюродного брата из семьи Ким, рьяно стремящийся сделать себе имя и заслужить признание всей семьи. Он был далеко не первым, кто так поступал. Он поднял меч, требуя честного боя. Боя, который он сейчас явно проигрывал. На самом деле, парень мог выбрать время и похуже. Через несколько минут на краю учебного полигона собралась небольшая толпа, состоящая из придворных дам, стражников и других дворцовых слуг, но Бён Ён едва ли обращал на них внимание. Ему не следовало соглашаться на нечто подобное. Это был самый незрелый способ справиться со всеми тёмными эмоциями, что кипели в его душе, но он был не в состоянии остановиться. Его левое плечо снова начало болеть, но он всё равно поставил на место этого высокомерного парня, который очень быстро растерял всю свою уверенность, но отступить ему не позволяла его гордость. Краем глаза он заметил, как толпа задвигалась и начала расходиться. Он не думал об этом, пока вдруг не услышал, как в толпе зашептались. – Его Высочество! Наследный принц! Это принц! Этот шёпот и заставил Бён Ёна отвлечься и обернуться – и, конечно же, Ён вместе с Сам Номом наблюдали за всем происходящим. В этот же миг новобранец сделал самую безрассудную и глупую вещь в своей жизни – атаковал его. И это могло бы стоить ему жизни. Его меч задел плечо Бён Ёна. Это была всего лишь царапина, но она оказалось достаточно глубокой, чтобы пошла кровь. А дальше всё произошло в считанные секунды. Бён Ён и сам не заметил, как новобранец повалился на землю с приставленным к горлу мечом. – Я-я… я очень извиняюсь, господин Ким! – заикался новобранец, глядя на него глазами размером с блюдца. За это его бы с другим начальником охраны привязали бы к столбу и избили за то, что он осмелился начать прямую атаку и даже ранил стражника. К счастью для него, Бён Ён не был любителем подобных наказаний. Удара по его гордости было вполне достаточно. Послышался смех другого новобранца. – В следующий раз думай, прежде чем действовать, – единственное, что сказал ему Бён Ён. У него были дела и поважнее. Он отыскал Ёна в толпе и, конечно же, тот всё ещё стоял там с глубоко недовольным выражением на лице. К своему стыду Бён Ён осознал, что он был свидетелем всей этой сцены и, хотя никто, вероятно, не догадался, однако Ён знал его достаточно долго, чтобы понять, что этот бой на мечах был всего лишь ребячеством и излишней эмоциональностью со стороны Бён Ёна. Он сделал шаг в сторону наследного принца, слова так и застыли на его губах. Он не знал, что он действительно хотел сказать, но больше не мог выносить это молчание. И на мгновение даже показалось, что Ён тоже хотел что-то сказать, может, даже подойти, судя по дёрнувшейся правой руке. Но вместо этого он отвёл взгляд и отвернулся, пожалуй, слишком резко, чтобы это выглядело случайным. Бён Ён полностью забыл о Сам Номе, который с улыбкой до ушей хлопал ему вместе с другими зрителями. – Ваше Высочество! Что вы делаете? – услышал Бён Ён недовольный голос Сам Нома. Он побежал вслед за наследным принцем, при этом оглядываясь на Бён Ёна с виноватым выражением на лице, словно это он был виноват во всём произошедшем. Дворец становится терпимым только тогда, когда в нем есть человек, который тебе нравится. После ухода наследного принца толпа окружила Бён Ёна – отчаянно краснеющие, но смелые придворные дамы, поздравляющие его, другие взволнованные новобранцы, которые спрашивали, будет ли и у них возможность сразиться с ним один на один – но он почти не слышал их.

***

Сам Ном ворвался в Дом Покаяния вечером, стоны которого, казалось, мог слышать весь дворец, пока Бён Ён сидел на полу, наконец, обрабатывая свой порез. Он оказался глубже, чем он думал, и поэтому пришлось наложить пару швов. Он перереза́л нить, когда услышал возглас. – Почему вы и принц больше не разговариваете? – было первым, что прилетело ему в лицо. Но Бён Ён проигнорировал вопрос. – И что это была за драка с каким-то невоспитанным ребёнком? – несмотря на то, что Бён Ён так ничего и не ответил, Сам Ном продолжил. – Вы так глупо ведёте себя! Вы сводите меня с ума! Но он всё равно подошёл к нему и, вынув из руки Бён Ёна смоченную в спирте ткань, принялся счищать засохшую кровь и дезинфицировать его рану. – Вы представить себе не можете, какие вы идиоты, – ворчал Сам Ном, – Вы знаете, что это не первая рана, которую я сегодня обрабатываю? О нет, вы оба настолько не в себе, что, сами того не замечая, причиняете друг другу боль. Когда я сказал, что это была любовная ссора, то я шутил, но сейчас я уже не уверен, что к этому можно относиться как к шутке. – Что? – кое-что в разглагольствованиях Сам Нома привлекло его внимание. – Что ты имеешь в виду? – Что? Что я имею в виду? Я не думаю, что вы бы хотели, чтобы я подробно рассказал вам, почему вы с принцем самые настоящие идиоты. – Нет! – он схватил худое запястье Сам Нома. – Что ты имеешь в виду, говоря, что это не первая рана? Ты говоришь о том, что мы оба пострадали? – Вот оно что, – просто ответил Сам Ном, удивлённо глядя на него. Его взгляд скользнул на запястье, которое Бён Ён так и не отпустил, и снова вернулся обратно. – Он выходил в город? Он поранился там? – постепенно терял терпение Бён Ён. – Я… – медленно начал Сам Ном, словно обдумывая каждое слово, что совершенно было на него не похоже. – На самом деле, я не должен говорить об этом. Но да, Его Высочество выходил сегодня в город, и вы знаете, какой он. Спровоцировал не тех людей – они не узнали его – и… Похоже, ничего серьёзного! Но всё же… Бён Ён отпустил руку Сам Нома и поднялся.