первообразная

В четверг внезапно холодает. Джисон понимает это, когда выходит из дома в любимой ветровке и очередной толстовке и вдруг замерзает. Даже в классе он трет друг о друга ладошки, пытаясь согреться, и надеется не заболеть. Ему достаточно вчерашнего заключения врача, который выписал еще несколько разных мазей и посоветовал посидеть дома. Конечно, мама эту идею не одобрила. Конечно, Хан с ней не спорил. Неделя в школе хоть и идет как-то иначе, чем обычно, но все же лучше, чем дома. Хотя, это не точно. Джисона напрягает, что Чан ни разу не подослал к нему никого, учитывая то, что все зашло настолько далеко, что приходилось вызывать родителей в школу. Достаточно ли Бану было унижений Хенджина в кабинете директрисы? Хан сомневается в этом, поэтому сегодня оборачивается в коридорах чаще, чем обычно. Чутье Джисона никогда не подводит. Про вчерашний визит родителей Чана никто не в курсе. Хан бы услышал об этом еще на перекуре перед уроками. Не может же быть такого, что никто не разболтался. Джисону это наоборот на руку. Ему не хочется, чтобы Хенджина кто-то обсуждал. Ученики сейчас заняты планировкой дискотеки в конце октября, посвященной Хэллоуину, разговорами о том, кто в этот раз с кем будет танцевать, а это Хана не особо волнует. Несколько людей еще до сих пор мусолят тему с перекладыванием вины Бана на Хенджина, но большинство уже про это забыли. Шума, конечно, было много, поэтому Хан предпочитал отмалчиваться. Против явного не попрешь, а чем больше будешь говорить о произошедшем, тем больше внимания привлечешь. На самом деле, Джисона всегда поражало то, с какой быстротой ученики цеплялись от одного слуха к другому. Вот, в один день ты что-то сотворил, о тебе говорит вся школа, а в другой они уже забывают, кто ты такой. Именно поэтому даже один пропущенный школьный день может выбить тебя из колеи. Хану хоть это и не грозило, слишком долгое время в этом крутится и всегда имеет свои источники информации, но порой так приятно узнавать все из первых уст. Хенджин с самого утра ведет себя странно. Друг часто погружается в свои мысли, но в этот раз даже не начал трещать про своего парня в маске, хотя обычно никогда не упускает возможности о нем поговорить. Джисон решает не давить на друга — если захочет, то расскажет. Хван и без того весь в стрессе, носится с проектом, который они дотянули до последнего дня. Джисон сам себе обещает начать готовиться к сдаче чуть раньше, хотя бы ради друга. Поймать Хенджина получается только на большой перемене, которую они проводят в столовой. Дожили, теперь не Хван ищет парня по всей школе, а он его. — Все в порядке? — решает спросить Джисон Хенджина, когда они садятся за свой любимый столик. Он помнит, что произошло вчера и как сильно это задело Хвана. — Да, проект сдал, а о вчерашнем почти не переживаю, — кивает Хенджин, а в его голосе Хан даже не слышит неуверенности. Это радует. — Главное, чтобы Чан отвязался, а на остальное все равно. Кстати, — резко говорит Хенджин. — Ты знал, что у него есть брат? Лукас. Вчера его мама заикнулась о нем. — Серьезно? — в удивлении поднимает бровь Джисон. Он хоть и не рыскал информацию о Чане, но такое обычно знают все. Интересно. Стоит ли это с кем-то обсуждать или нет, Хан пока не решил. — Нет, не знал. Наверное, старший, иначе бы тогда точно все шарахались от Бана-младшего. — Это точно, — говорит Хван, ковыряясь в салате. — Только ты аккуратнее с этой информацией. — Господи, конечно, — отмахивается от него Джисон, а Хенджин щурится в недоверии. — Ты лучше расскажи, как вчера на рельсы сходил. И про парня в маске своего. На самом деле, на этой неделе Хан пытался собрать хоть какие-то подсказки о личности незнакомца Хенджина. Он успел сходить в кружок художников, понаблюдать там за учениками, но парней из их параллели там было от силы несколько человек и о современном искусстве они отзывались без особого энтузиазма. Конечно, Джисон понимает, что от вранья никто не застрахован, и, возможно, незнакомец с рельсов просто хочет скрыться, поэтому дает о себе ложную информацию, но некоторые факты были на лицо. Никто в кружке художников, примерно подходящий по возрасту того человека, который бы поздно вечером мог выйти из дома, не выше Хана, а по утверждению Хенджина они примерно одного роста. Еще Джисон внимательно наблюдал за краской на чужих руках. Масло с пятнами от баллончиков сложно спутать, а обнаружилось только первое. Единственным местом, где Хан теперь может поискать того парня — актовый зал, где все добровольцы сегодня рисуют декорации к какому-то школьному бесполезному празднику на следующем уроке. Ради такого можно и прогулять контрольную. — Ну, он принес мне мои любимые батончики, — начинает перечислять Хенджин, отпивая компот из стакана. Хан усмехается, но никак не комментирует сказанное другом. Странно все это, очень странно. — Еще он наконец-то решился писа́ть. Я считаю, что это прорыв. — Писа́ть? — хмыкает Джисон, подпирая подбородок рукой. Любопытство перебивает ему весь аппетит. — У тебя есть примеры его почерка? — С собой нет, — мотает головой Хван. — Но он левша. Это точно. — А если он амбидекстр*? — задумчиво спрашивает Хан. Это же надо придумать — прятаться под маской и общаться с каким-то парнем. Джисону с каждой секундой все больше и больше хочется найти этого незнакомца. — Ага, — кривится Хенджин — А еще он не из моей школы, да и вообще маньяк. Давай так теперь рассуждать. — Я просто озвучиваю свои теории, — с обидой отвечает Джисон. — Наверняка, этот парень не глупый, раз решился на такую авантюру. Так что, нужно рассматривать все варианты. — Ну-ну. А у тебя у самого-то есть продвижения в расследовании? — усмехается Хван, хлюпая горячим супом. Хан вскидывает брови. — Ты во мне сомневаешься? — драматично хватается за сердце Джисон, а Хенджин закатывает глаза. — Конечно есть. И сегодня тоже будут. — В смысле? — непонимающе спрашивает Хван, а Джисон ему подмигивает. — Прикрой меня перед биологичкой, — встает из-за стола Хан и пододвигает свой поднос с нетронутой едой другу. — Вот моя плата. Нужно кое-что проверить. — Джисон, я тебя умоляю, — кричит Хану вслед Хенджин, пока тот быстрым шагом удаляется из столовой. Когда Джисона что-то интересует, то он просто не может себя остановить. Парень понял это еще в самом детстве, пока его друзья во дворе играли в прятки и салки, а он уходил в соседние районы без разрешения родителей, чтобы исследовать их. И ему никогда не было стыдно перед мамой, которая в очередной раз ругала его, ему просто хотелось знать обо всем, что происходит вокруг него. И сейчас Хану кажется, что вот, в этом нет ничего сложного, он запросто найдет того самого парня в маске, хотя осознает, что это будет сложно. Возможно, от этого только интереснее. Под школьный звонок, теряясь в толпе учеников, Джисон поднимается на второй этаж, где и находится актовый зал. Холл около него наполнен детьми, которые тоже участвовали к подготовке к празднику. Хан спокойным шагом, будто бы он совсем не прогуливает контрольную по биологии, идет в сторону зала. Он не уверен, что оттуда его не прогонят учителя, которых, скорее всего, отправили наблюдать за приготовлением, но попытаться стоит. В любом случае, этот урок последний, поэтому можно будет свалить. Он здоровается с несколькими учениками, которые с улыбками приветствуют его, и заходит в актовый зал. Все праздники в их школе отмечаются с масштабом. Группа активистов всегда придумывает что-то новое на какие-то типичные и скучные торжества. Хана это никогда не интересовало, поэтому на подготовке он впервые. Все что-то делают, бегают по залу, работа кипит, а Джисон даже место себе найти не может, чтобы спокойно за всем понаблюдать. Хан врезается в нескольких недовольных учеников, сразу же извиняясь. Происходящее завораживает. Запах краски и растворителя вбивается в нос, словно напоминая Джисону причину его нахождения здесь. Его взор тут же падает на огромный плакат, который разрисовывают несколько старшеклассников. Среди них Хан замечает приличное количество парней. Он старается как можно незаметнее подобраться к той части зала и занять место на рядах таким образом, чтобы не привлекать к себе особого внимания. Джисон с трудом передвигается через заваленные рюкзаками и мольбертами проходы и усаживается. За двадцать минут нахождения в зале его наблюдения не становятся успешными. Все парни правши. Хан уже серьезнее рассматривает свою идею о том, что парень в маске вполне мог обмануть Хенджина, ну или же его, как и большинство учеников, не интересуют школьные праздники. Из учителей здесь никого не оказывается, зато Джисон сразу же замечает Чанбина, который так же, как и он сам, наблюдает за происходящим, иногда переговариваясь с кем-то из учеников. Казалось бы, где Со, там и Минхо, но в этот раз все иначе, что Хана немного успокаивает. Всю неделю Ли оказывается в том же месте, что и Джисон, каждый раз здоровается с ним и просто нагоняет на парня беспокойство. Понять причину его действий невозможно, а поговорить как-то стремно. Да и зачем. Здоровается и здоровается. Хану ничего не стоит кивнуть в ответ, а бесячества и нотации Хенджина из-за этого он в состоянии стерпеть. Джисон решает перенаправить свое внимание на других старшеклассников, занятых декорациями для сцены, надеясь хоть что-то найти. Урок он все равно прогуляет не зря. Если никого не найдет, то удостоверится, что незнакомец Хвана точно не фанат такой шумихи. На деле возвращаться к Хенджину без новой информации не хочется, да и сам Джисон не сможет себя успокоить, если не найдет хоть одну зацепку. И вот, вроде бы, Хан подмечает парня-левшу, как чувствует, что рядом с ним кто-то стоит. — Хан Джисон, собственной персоной, — произносит человек ему прямо над ухом. Парень косится, чтобы удостоверится в своих догадках. Ли Феликс. Чутье Джисона точно его не подвело насчет утренних догадок. Вообще, Феликса Хан знает давно. Еще с начальных классов. Еще до того момента, как узнал, что Ли попал в банду Чана. И, нет, он не головорез или какой-то жестокий парень, но хорошего в нем мало. Единственное, в чем Джисон уверен насчет Феликса — наркотики. И не их употребление, хотя это, скорее всего, тоже, а больше их распространение. Конечно, кто откажет Ли в том, чтобы на перемене в туалете что-то употребить за круглую сумму. Наверное, именно так и рассуждает Чан, потому что Феликс правда милый. У него красивые веснушки, светлые волосы и взгляд доброжелательный. Не такой, как у самого Бана. Последний раз Джисон контактировал с Феликсом в седьмом классе, когда просил ручку. После Ли перешел в другой класс, к Чану, и они больше не пересекались. До этого момента. — Феликс, — натянуто произносит Джисон, а парень садится на сидение рядом с ним, закидывая ногу на ногу. Хан замечает на правой руке Ли дорогие часы, сглатывая. Левша или так удобнее? Джисон тут же переводит взгляд на тех учеников, за которыми наблюдал. Их и след простыл. Черт. — Могу чем-то помочь? — Даже не знаю, — дует губы Феликс, скрещивая руки на груди. Если его послал Чан, то это плохо. Очень плохо. — Заметил тебя и решил подойти. Не знал, что ты участвуешь в таких мероприятиях. — Не учавствую, но последний год все-таки, — пытается придумать логическое объяснение своему нахождению здесь Джисон. Нужно было подумать об этом заранее. — Да ты просто полчаса уже здесь сидишь, ничего не делаешь, — усмехается Феликс, а Хан напрягается. Глупо, надо было сказать что-то другое. — Думаешь, мне стоит поинтересоваться, есть ли ты в списках участников, допустим, у того же Стукача? — Если хочешь, то поинтересуйся, — старается звучать как можно более равнодушно Джисон, хотя понимает, что Со его точно защищать не станет. Ему это не сдалось. Скорее всего, еще и доложит о прогулах учительнице. — Да ладно тебе, не напрягайся ты так, — смеется Ли и облокачивается на подлокотник между их сидениями, заставляя на себя посмотреть. Хан уже жалеет о своем решении прийти в актовый зал. — Мне все равно за кем ты тут шпионишь. У тебя все равно не шибко хорошо это получается. — Ты из-за этого ко мне подошел? — подтверждает свои догадки Джисон. Понятное дело, скорее всего, Феликс тут сидит лишь из-за Бана. — Никогда не сомневался в твоей проницательности, Хан, — сверкает глазами Ли и вновь откидывается на спинку кресла. От Феликса приторно пахнет какими-то сладкими духами, да и вообще он весь какой-то странный. Словно не из компании Бана совсем. — Чан просто беспокоится о твоем самочувствии. И о твоем любопытстве, конечно же. — Мне ничего от него не нужно. И знать про него я тоже ничего не хочу, — хмурится Джисон, а Феликс вновь дует губы. — Ну, это понятное дело, — улыбаясь, проговаривает Ли, а Хан вскидывает бровь. — А Чану хочется. Особенно поговорить с твоим другом. Хенджин, да? Джисон ненавидит таких людей больше всего. Эти речи, наполненные пафосом, желающие задеть. И они реально задевают, если ты знаешь, на что давить. Феликс определенно в этом профи. С виду парень и правда невинный, почти крошечный, но в любой момент он может разинуть пасть и сожрать тебя целиком. Что Бану нужно от Хенджина — непонятно, но отдавать друга в лапы Чана Хан не горит особым желанием. Хван же сделал все правильно. Что они от него хотят? — Феликс, мы с Хенджином не собираемся лезть в ваши дела. Нас это не касается, — начинает выдавать свое беспокойство Джисон, но Ли его прерывает. — Тихо, тихо, — Феликс подносит палец к губам, прося быть тише. — Я тебя прекрасно понимаю. Хочешь спокойствия, размеренной жизни. Но уже поздно, Джисон. Вы влезли в наши дела. И хочу честно тебе сказать, что ничем хорошим это не закончится. Хан сдерживается, чтобы не показать своих эмоций. Ему страшно, ему непонятно, что теперь можно ожидать от Чана. Может, Джисону не стоило приходить в актовый зал, вновь пытаться утолить свое любопытство, ведь в итоге он нарвался на Феликса. Но теперь Хан предупрежден, и он даже не знает плюс это или минус. Хочется понять, как отвязаться от Чана, от его прихвостней, но, скорее всего, Ли сочтет этот вопрос глупым и ответы на вопросы Джисону даст только время. Пока Хан думает, что ответить, то краем глаза замечает поднимающегося к ним Чанбина. Джисон рад его присутствию, наверное, впервые в жизни. — Феликс, ты любишь современное искусство? — невпопад спрашивает Хан, пытаясь хоть немного потянуть время и не развить конфликт. — Ты чокнулся? — вскидывает брови Ли. — Просто ответь, — Джисон смотрит Феликсу четко в глаза, а тот начинает мешкаться. — Да, люблю, — растерянно пожимает плечами Ли, но тут же берет себя в руки. — Ты, вообще, слышал, что я сказал? — Да-да, — продолжая наблюдать за недовольным Чанбином, пробирающегося к ним через ряд, строит из себя дурачка Хан. — А ты правша или левша? — Левша, — хмурится Феликс и крутит пальцем у виска. — Совсем крыша поехала после- — Феликс, вернись за работу, пожалуйста, — расслабленный голос Со, словно спасение для Джисона. Ему срочно нужно валить отсюда. — Мы должны все доделать до конца недели. — Чанбин, мое почтение, — с кривой улыбкой поворачивается к нему Феликс, пока Хан обдумывает план побега. — Не видишь ли ты, что мы- — Мне все равно, что вы здесь делаете, — Со, как всегда, невозмутим. Впервые Хан этому радуется. — Джисон, а ты разве не должен быть на уро-, — его прерывает звонок. Хан считает, что сегодня он просто везунчик. Какая-то дрынделка спасла его от верной смерти. — Уже нет, — подмигивает Чанбину Джисон, надеясь, что у того ума не хватит настучать обо всем учительнице. Хотя, это его волнует сейчас меньше всего. Он встает и быстрым шагом идет в другой, противоположный от парней, конец ряда, ощущая на своей спине прожигающий взгляд Феликса. Хану лишь бы сбежать отсюда, он пока не готов к таким разговорам. Джисон вновь теряется в толпе учеников, скорее выбегая из актового зала. На выходе его тут же охватывает тревога за Хенджина, за себя. Они влипли по полной, и Хан совсем не знает, кто им может помочь. Против Чана не попрет никто. Это очевидно. Еще и разговор с Феликсом. Может ли он быть тем самым незнакомцем? Звучит бредово, слишком бредово, но Джисон скоро совсем перестанет верить в адекватность происходящего. Он по пути достает телефон и, даже не читая десятки сообщений от Хенджина, просит его подойти к продуктовому магазину через дорогу от школы. Им нужно поговорить без лишних ушей. — Ты сумасшедший, Джисон, просто чокнутый, — хватается за голову Хван после того, как парень рассказал ему обо всем, что произошло. Хан даже не знает, что сказать в свое оправдание. — Почему ты вечно влипаешь в такое? Совсем инстинкт самосохранения потерял? Злой Хенджин совсем не тот человек, с кем можно разумно побеседовать. Ему даже объяснить ничего невозможно, не поймет в таком состоянии. Джисон уже несколько раз сообщил другу о том, что если Чану пришло в голову добить их до самого конца, то он это сделает, а встреча с Феликсом никак на это не влияет, но тот просто отказывается слушать и просит стрельнуть сигарету. Хану почему-то снова стыдно перед Хенджином за то, что сейчас происходит. Если бы не тот случай в раздевалке, они бы жили спокойно и не думали о том, как им избежать того, что задумал с ними сделать Бан. Джисон признает себя виноватым, он это не скрывает, но от этого легче не становится. Проблему так не решить, а способ это сделать не знает никто. — Хочешь сказать, что без предупреждения Феликса было бы хуже? — пытается сохранять спокойствие Хан. Он понимает, что друг просто беспокоится за них обоих, но сдержать себя все равно не может. — Хочу сказать, что было бы лучше, если бы ты просто не поддавался любой глупой идее, которая возникает у тебя в голове, — с каким-то отчаянием произносит Хенджин, смотря Джисону прямо в глаза. И, нет, там нет ненависти. Там лишь непонимание о том, что будет дальше. Хану бы тоже хотелось это знать. — И что, нашел ты парня с рельсов? Нет? Зачем, вообще, было туда идти? Джисон переводит взгляд на школу, находящуюся через дорогу, и делает затяжку, пытаясь собраться с мыслями. Они редко собираются в этом дворе, потому что Хан совсем не любит изменять своей курилке, но сегодня другой случай. Возможно, ему стоило остаться и поговорить с Феликсом нормально, выяснить требования Чана, но он не уверен, что Ли дал бы ему четкий ответ. Именно поэтому он решил посоветоваться с Хенджином, но все опять выливается в очередной скандал. Иногда Джисон и правда не понимает, как они с Хваном смогли найти общий язык. Слишком разные у них взгляды на происходящее, но все-таки они же лучшие друзья. И проблема у них сейчас общая. — Если тебя это обрадует, то Феликс левша. И, вроде как, любит современное искусство, — пытается перевести тему Хан, пока Хенджин не ляпнул еще чего с горяча. У Джисона тоже терпение не вечное. — Да и рост подходит. Что думаешь? — Ничего не думаю, — хмурится Хван и скрещивает руки на груди. — Это точно не он. У парня в маске темные волосы. — Парик? — предполагает Джисон, доставая из пачки еще одну сигарету и предлагая Хенджину. Тот ее без слов берет. — Еще чего придумаешь? — язвит Хван, а у Джисона уже нет сил держаться. — Иногда мне кажется, что это мне больше хочется найти твоего незнакомца, чем тебе, — бросает ему Хан, а Хенджин лишь усмехается. Не сработало. — Мне тоже так теперь кажется, — поджигает сигарету Хван и возвращает зажигалку. Джисон поднимает бровь. — Заканчивай с поисками. — О чем ты? — непонимающе спрашивает Хан. — О том самом. Забудь о парне в маске. Подумай о себе, об учебе, — перечисляет Хенджин, а Джисон все еще не может осознать сказанное другом. — Уже октябрь. Ты хоть немного готовишься к экзаменам? Джисон понимает, что Хван хоть немного, но прав. Уже октябрь. Как бы ни казалось, что школа никогда не закончится, это не так. Осталось всего восемь месяцев, а Хан уже совсем не уверен в своем выборе профессии. И в своей удаче. Буквально на днях он открыл сборник для подготовки, полистал несколько страниц и с полным непониманием спрятал его обратно в шкаф. Как Джисон сдаст хотя бы корейский, он даже не представляет. Может, и правда стоит уделить хоть немного времени учебе. Хан не уверен, что его хватит надолго, но нужно хоть попытаться. Ради своего же будущего. Ему же так хочется свалить из этого городка. Нужно приложить хоть немного усилий, чтобы как-то сдвинуться с мертвой точки. — Я так и думал, — молчание друга Хенджин читает без слов. Хан лишь хмурится, пряча замерзшую руку в карман куртки. — Запишись на подготовку к математике и физике на следующей неделе. Если нужно, то я с тобой схожу. — Сам схожу, — выкидывает бычок Джисон, а Хван сразу же расслабляется. — И никаких больше поисков, понял? — грозит ему Хенджин, а Хан просто кивает. В чужие дела лезть он не собирается. Если парень так хочет, то пусть так и будет. — Учись, обсуждай со своими знакомыми что-то безобидное, но сам знаешь к кому не лезь. — Да-да, я понял, все харе, — раздражается Джисон. Не любит он все-таки, когда о нем так пекутся. Не маленький уже. — А с Чаном что будем делать? — Придется быть начеку и просто ждать, — подводит все их размышления к концу Хенджин и тушит бычок о забор. — Больше нам ничего не остается. Они прощаются у остановки и расходятся. Почему-то сегодня Джисон решает пойти долгой дорогой, хотя обычно спешит пораньше вернутся домой, чтобы побыть в одиночестве и переварить прошедший день. Несмотря на холод и отмерзшие руки и ноги, Хан бродит по знакомым, но совсем не родным улицам, уже твердо решив, что запишется на всю подготовку, которая есть в школе, и хоть немного поучит сегодня теорию. Хоть ему недавно и исполнилось семнадцать, но жизнь торопит сделать его важный выбор, который так хочется оттянуть. Скоро все изменится, он переедет, придется снова завоевывать уважение со стороны уже одногруппников. Пусть и кажется, что времени много, но летит оно слишком быстро. Хан думает, что он бы все отдал, чтобы еще хоть немного побыть в том возрасте, когда ему не нужно беспокоиться о своем будущем, побыть ребенком и не торопиться дожить до конца школы. Взрослеть никогда не весело, но этого, к сожалению, избежать не может никто. Пятница начинается с суматохи и нервного из-за сдачи проекта Хенджина. Он буквально все утро выносит Джисону мозги, вертясь то от полной уверенности, что они все сдадут, то ноет, что их просто отправят на пересдачу. Хану, если честно, по барабану, хоть бы тройку получить и забыть об этих проектах до конца месяца. Оценки всего лишь формальность, которая не всегда объективна, но все же для Хвана они играют большую роль. В какой момент Хенджин начал так печься о своей успеваемости, Джисон не знает, но его это напрягает, потому что это тоже заставляет переживать. Докатились, Хану теперь стыдно, что он плохо учится. Джисон просто надеется, что это временно, поэтому продолжает успокаивать друга и самого себя, лишь дожидаясь конференции на последних уроках. От Чана или Феликса никаких угроз. Нет, конечно, Хан не ожидал, что все произойдет на следующий день, но от незнания тревога лишь растет. С Хваном они договариваются о том, что грядущие недели не будут друг от друга отходить. Справиться с угрозой вместе намного проще, хоть, скорее всего, это им не поможет. Весь школьный день Джисон нервно реагирует на каждого человека, который подходит к нему, чтобы что-то обсудить, и оборачивается в коридорах. Единственное, что радует Хана — выходные и завтрашняя тусовка. Ему уже давно хочется расслабиться, отдохнуть от этих школьных лиц в другой компании, ну и конечно выпить. Хенджину это нужно не меньше, чем самому Джисону. Хоть в этом они схожи. Главный плюс проектов — отмена последних занятий. Сразу после пятого урока они идут в зал для конференций, где Хан бывал лишь один раз. Джисон радуется ближайшим часам сна с открытыми глазами, а Хенджин продолжает нагнетать. Когда они находят парней, с которыми делали проект, то Хван успокаивается и даже замолкает. Они садятся на самый последний ряд, чтобы спокойно подождать своей очереди. Хенджин раздает всем распечатки проекта, что-то начинает повторять, а Хан ищет глазами Чана и его компанию. Когда он натыкается на хитрый взгляд Феликса, сидящего почти в самом начале, то решает, что это была плохая идея. Тот смотрит несколько секунд, словно сканируя Джисона, и отворачивается. Хан еще сильнее вогнал себя в стресс, которого ему и так достаточно. Сейчас наконец-то можно спокойно посидеть и помечтать об окончании школьного дня. В реальный мир Джисона возвращает лишь сильный толчок в ребра, который отдается сильной болью по всему телу. Он разлепляет глаза и хочет напомнить Хвану о том, что он тут вообще-то травмированный и незачем его бить, но понимает, что заснул. Что ж, сон длиною в пять часов дает о себе знать. Хан непонимающе смотрит на бледного Хенджина, а потом на время. Прошло уже два часа. Неужели их так и не вызвали? Парни, которые с ними в группе, тоже сидят напряженные. Кажется, Хан пропустил что-то важное. — Все свободны, — хлопает в ладоши преподаватель и переводит взгляд в сторону их стола. Джисон понимает, что им сейчас скажут. — Кроме группы Хенджина. Хан даже не знает, что он сейчас чувствует, но понимает злость и разочарование Хвана, который даже из-за стола встает агрессивно. Пока остальные ученики радостно уходят домой, им придется остаться и выслушивать лекцию о том, какие они тупые. Джисону тоже очень хочется домой, но он лишь с трудом заставляет свою тушу подняться со стула и схватить рюкзак. Если честно, то он не понимает, где они накосячили. Особенно в первом проекте за весь учебный год. Не может же там быть все так плохо. Они подходят к учителю, который перебирает бумажки. Видимо, их неудачный проект. — Так, начнем, — учитель садится, а Хан мельком замечает количество исправлений на листках и молится, чтобы Хенджин не взорвался. Хочется потом пошутить, что друг накаркал, но это слишком рисково. — Ваша тема была «Социальные проблемы современной молодежи», все так? — Да, Мистер Ким, — сразу же ставит себя под удар Хван. Джисон без слов отдает ему дань уважения. — Ну и какие же проблемы у современной молодежи? — спрашивает, как оказывается, Мистер Ким, которого Хан даже в лицо не помнит. — Какие проблемы у вас, молодые люди? — Вредные привычки, поиск счастья и своего места в мире, зависимости, психологические проблемы, — перечисляет Хенджин, а Хан находит правильным лишь кивать, потому что ни на что его больше не хватает. Он даже не помнит, что написал в своей части. — Все правильно, Хенджин. И вы много об этом рассказали, — складывает руки на груди учитель, а Джисон уже совсем не понимает, в чем проблема. — Правда совершенно не структурировано, с огромным количеством ошибок и противоречий. Еще мне не хватило путей решения этих проблем, — складывает их проект в стопочку и отодвигает в сторону мистер Ким. Понятно, это полетит в мусор. — У каждой проблемы есть свое решение, я прав? — Да, вы правы, — чуть ли не сквозь сжатые губы произносит Хенджин. Хан ему искренне сочувствует. — У меня совсем нет желания принимать у вас пересдачу, но это ваш первый раз, поэтому я вам даже помощь выделю, чтобы все прошло гладко, — встает из-за стола мистер Ким и выключает компьютер. — Кто может остаться сейчас, чтобы переделать проект? Я попрошу помочь вам кого-нибудь из самых смышленых учеников, не переживайте. — Джисон останется, — Хенджин поворачивается в сторону Хана, который даже дар речи потерял от такого заявления. Что за чушь несет Хван? Почему решает это, даже не посоветовавшись? — Джисон? Отлично, — учитель открывает один из шкафов, видимо собирается домой. Хан тоже хочет домой, но вместо этого еле сдерживает свою злость, сжимая кулаки и не сводя взгляда с Хенджина, которому, кажется, все равно. — Идите в компьютерный класс. Скоро к вам подойдут, — надевает свое пальто мистер Ким и проверяет телефон. — Я думаю, вы все поняли. Пересдача в понедельник после седьмого урока. И переделайте презентацию. Что это, вообще, за переходы? Мы с вами в детском саду? — Простите, — пищит кто-то из парней, сотворивший эту презентацию. Хан бы посмеялся, но точно не в данной ситуации. Сейчас ему хочется только устроить скандал Хенджину. Когда они выходят из зала конференций в коридор, то первое, что делает Хан, это сильно ударяет Хенджина по плечу и пытается профильтровать свою речь, чтобы не начать покрывать друга матом. Джисон может простить Хвану многое, но только не такую подставу. Нет, может быть, он бы не хотел убить Хенджина, если бы тот попросил его остаться, но не в этом случае. Парни, которые делали с ними проект, тут же испаряются, учитель тоже, а Хван даже смотрит на Джисона как-то испуганно. Правильно, бояться ему действительно стоит. Хан ненавидит, когда так поступают. — Ты надо мной издеваешься? — срывается Джисон, готовый просто рвать и метать. Хенджин лишь морщится, понимая, что ему сейчас попадет. — Джисон останется. Это что, вообще, было? Какого хуя, Хван? — Почему ты так резко реагируешь? — бурчит Хенджин, а Хана злит это еще сильнее. — Действительно. Нет, нельзя же со мной посоветоваться. Нужно просто бесповоротно отправить меня делать проект, в котором я ничего не понимаю. Еще и в пятницу после уроков, — жестикулирует Джисон, не понимая, почему не видит раскаяния на чужом лице. — Так сложно было нормально попросить меня? А вдруг у меня планы или дела? — Думаешь, мистер Ким, который едва позволил нам пересдать проект, будет ждать, пока мы посремся еще у него в кабинете и решим, кто на несчастный час для вида пойдет посидеть с каким-нибудь заучкой, чтобы хоть на долю процента обеспечить нам нормальную оценку? — теперь уже злится Хенджин, а Хан уже не понимает, кто из них прав, а кто нет. — У меня сегодня репетитор. Эти двое сделают только хуже. Кого мне нужно было отправить? — Но можно было бы просто спросить: Джисон, ты не против? — пытается стоять на своем Хан, а с каждой секундой напряжение растет все больше и больше. — Джисон, ты не против? — кривляется Хенджин, а Хан понимает, что этот разговор ни к чему не приведет и каждый все равно будет считать себя невиноватым. Он подтягивает лямку рюкзака и пытается вспомнить, где компьютерный класс. Джисон одаривает Хвана хмурым взглядом и без слов уходит. — Ты куда? — В компьютерный класс, куда еще, — огрызается Хан, понимая, что им, возможно, нужно просто отдохнуть друг от друга. Слишком много стресса за эту неделю пришлось пережить обоим. — Джисон! — слышит за спиной Хан. Выяснять отношения и обвинять друг друга сейчас совсем не хочется. — Увидимся завтра, — бросает Хенджину Джисон через плечо. — Я тебе напишу. Неприятный осадок после ссоры все равно остается, как бы Хан не старался его унять. Конечно, они не перестанут общаться из-за такой чепухи, но Джисону все равно обидно. Скорее всего, Хенджину сейчас тоже. Что мешало им нормально это обсудить? Парню совсем непонятно. Хан специально подольше бродит по пустым школьным коридорам, надеясь, что успокоится и без какого-то раздражения сделает проект. Тем более, ему помогут. Он совершенно не понимает, зачем, вообще, было так докапываться до их работы. Джисон не уверен, что они сделали проект хуже всех. Ну не может же быть такого. Хотя, ему откуда знать. Он уже уснул. Хан пытается сдержать очередной приступ агрессии из-за несправедливости, которой уж слишком много в последнее время в его сторону. Хочется проверить телефон и посмотреть, что ему, скорее всего, написал Хван, но пообижаться Джисон решает хотя бы на несколько часов. Все-таки, неправым он себя не считает. Дорога до компьютерного класса находится сама. Информатику Джисон уверенно прогуливал в курилке уже несколько недель. Главное сейчас не встретить преподавателя. И напарника в работу нормального. Джисон на самом деле совсем без понятия, что и как он будет делать, поэтому зарождается надежда, что за него все сделает красавица-отличница из параллельного класса. Хан точно сорвется на какого-нибудь невинного школьника, если тот будет его бесить и задавать глупые вопросы. Безумно хочется покурить, чтобы хоть как-то сбросить стресс и успокоиться окончательно, а дверь кабинета уже не выглядит так привлекательно. У Джисона даже возникает идея быстренько покурить в туалете, а потом уже вернуться, но его внимание привлекают голоса в этом самом классе. Он на каком-то инстинкте подходит к двери поближе и прислоняется к ней ухом. — Мы с тобой уже говорили об этом, — Чанбин. Не может быть. Хану кажется, что он на несколько секунд перестает дышать. В голову лезут самые разные мысли, но он их приглушает, чтобы ничего не пропустить из разговора в кабинете. — Я просто хочу помочь, — Джисон не удивляется, когда слышит голос Минхо. Хочет помочь? Если речь про Хана, то странных предположений становится еще больше. — Я знаю, чем твоя такая помощь заканчивается, — голос Со звучит спокойно, но он даже на Джисона мурашки нагоняет. — Прекрати, — слегка повышает голос Ли. Хан уже начинает думать, что звезды так совпали, что все сегодня решили внезапно поссориться. — Я знаю, что делаю. Хватит уже. — Отлично, флаг тебе в руки, — все так же, без какого-то надрыва говорит Чанбин, а через секунду Джисон уже слышит звук шагов, который становится громче, поэтому слегка отходит от двери. — Разбираться потом тоже сам будешь со всем. Я все сказал. Со слишком резко и неожиданно открывает дверь, заставляя, вроде бы, предупрежденного об этом Хана отскочить от нее. Кажется, слишком очевидно, что он подслушивал, но на удивление Чанбин ничего не говорит. Он лишь одаривает Джисона презрительным взглядом и быстрым шагом удаляется в сторону лестницы. Даже если Со все понял, то Хану не влетело. Это уже победа. Джисон переводит взгляд на дверь, пытаясь собраться с мыслями и силами, чтобы открыть ее. Там сидит Минхо. И теперь уже без вариантов, что именно он будет помогать Хану делать проект. Хочется рассмеяться Хенджину, который его сюда отправил, в лицо. Говорил держаться подальше, а в итоге сам послал на верную смерть. Джисон надеется, что это ему никак не аукнется. А еще из головы никак не выходит разговор Чанбина и Минхо. Что они имели в виду? С чем Ли придется разбираться? В любом случае, Хан даже предположить не может ничего, кроме того, что они говорили о нем. Но даже это не помогает Джисону хоть как-то додумать то, что он услышал. Парень делает глубокий вдох, подходит к двери и нажимает на ее ручку. В компьютерном классе просторно. Хан слышал, что мисс Со закупила новые ноутбуки и прочее оборудование, и в этом он сейчас убеждается. Последние компьютеры, за которыми Джисон сидел на информатике, были хуже, чем тот умирающий ноутбук у него дома. Сейчас же здесь какие-то новомодные устройства, а Хан даже не может представить, сколько они стоят. И он не удивится, если проспонсировала все это семья Чана. Джисон переводит взгляд на Минхо, сидящего за одной из парт. Ничего нового в нем Хан не замечает. Все такой же идеальный. Тот же Ли, который приходил к нему домой неделю назад. Воспоминания о том визите до сих пор не кажутся реальными, будто бы Джисон себе все выдумал. Зато мысли об этом Хана не отпускали еще долго. Да даже сейчас парню слишком неловко вспоминать об этом. — Привет, — улыбаясь, говорит ему Минхо, а Хан лишь кивает и подходит к его парте, чтобы сесть рядом. Джисон себя переоценил, когда решил зайти в кабинет. Что-то очень мешало ему спокойно находится рядом с Ли. — Мистер Ким попросил меня помочь вам с проектом. Покажешь? Хан понимает, что полного экземпляра проекта у него нет, думает, как ему оправдаться, но достает телефон и тут же видит сообщение от Хенджина о том, что друг прислал ему все на почту. Джисон обещает себе позвонить после всего этого Хвану и извиниться. Хенджин только что спас его от вселенского позора. Хан кивает и пододвигает к себе ноутбук, чтобы зайти на свою почту, ощущая на себе пронзительный взгляд Минхо, который, наверняка, хочет сказать ему что-то еще. Джисон эту тишину знает, но все-таки решает не говорить, пока его о чем-то не спросят. Хван же просил держаться от Ли подальше. Ну, все почти идет по плану, если не считать, что они сидят за одной партой в нескольких сантиметрах друг от друга. — Вот, — Хан открывает вкладку и отстраняется от ноутбука, чтобы Минхо мог все прочитать. Тот двигает ноутбук на середину стола и тянется за мышкой. Джисону в этот момент хочется только сбежать куда подальше. Пока Ли читает их недопроект и делает какие-то исправления, Хан быстро пишет смску маме, что задержится в школе, и смотрит на часы. Почти четыре часа, а они даже ничего не сделали. Ему не хочется представлять, когда он вернется домой. Хотя, Минхо же умный, может просто скажет, что ему конкретно сделать, и они разойдутся. Понимая, что у Джисона пока что есть несколько минут отдыха, он решает написать Хенджину. Ничего, кроме сообщения о том, что Хван прислал ему проект, нет. Хан собирается с мыслями и начинает печатать.

От: Вы Кому: хенджинище ты не представляешь кого мистер кимчи попросил мне помочь

От: хенджинище Кому: Вы погоди кого

От: Вы Кому: хенджинище минхо:)

От: хенджинище Кому: Вы ПОГОДИ ЧЕГО ТЫ ШУТИШЬ НЕ НУЖНО ТАК НАДО МНОЙ ШУТИТЬ джисон пожалуйста

От: Вы Кому: хенджинище это твоя вина кстати с тебя пачка сиг

От: хенджинище Кому: Вы да я тебе хоть блок куплю есть варик быстро свалить?

От: Вы Кому: хенджинище не думаю да ладно пофиг как-то он же умный поможет и все будет супер

От: хенджинище Кому: Вы КАКОЙ СУПЕР джисон вали оттуда дижисон ДЖИСОН — Джисон, — внезапно зовет Хана Минхо, что тот аж на стуле от неожиданности подскакивает, вызывая у парня смешок. Джисону кажется, что это хуже, чем остаться после уроков на отработку. Может, и правда нужно послушать Хвана и дать деру. — Я все прочитал. У тебя есть ваш проект, но уже с исправлениями мистера Кима? — Эээ, наверное, — хмурится Хан. У него точно ничего нет, но может Хенджин додумался забрать бумажки. От: хенджинище Кому: Вы джисон ты умер? тебя убил минхо? я так и знал что он чем-то таким промышляет там чанбина еще случайно нет?)) точно комбо будет ДЖИСОН ДЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖИСОН

От: Вы Кому: хенджинище харе спамить тут только я и минхо и никто меня не убил пока что лучше скажи ты забрал те распечатки где мистер ким чето начеркал?

От: хенджинище Кому: Вы да

От: Вы Кому: хенджинище скинь

От: хенджинище Кому: Вы ща *прикреплено 12 вложений*

От: Вы Кому: хенджинище спс

От: хенджинище Кому: Вы стой мы не договорили ДЖИСОН Хан на всякий случай сохраняет все фотки, которые ему прислал Хенджин, отключает интернет и уведомления, чтобы Минхо ненароком ничего не увидел. Будет еще больше неловкости. Хотя, кажется, стремно только Джисону, потому что тот спокойно берет телефон парня и вчитывается в текст, который там едва можно разглядеть. Наверняка, Хенджин еще впопыхах и фотки смазанные скинул. Но Ли ничего не говорит, лишь делает какие-то пометки в непонятно откуда взявшемся тетрадном листке. Хану даже как-то стыдно, что он нормально не сможет объяснить Минхо, где что-то не так, потому что толком ничего не понял. Ли действительно нужно будет потом поблагодарить, ведь он помогает Джисону и остальным парням за просто так. Хан не уверен, что согласился бы на такое. — Хорошо, — начинает Минхо и отдает Джисону телефон. — Я понял, что от вас хочет мистер Ким. Я напишу в кратце, что и где нужно добавить, а ты с другими людьми из своей группы уже подробно все распишите. Уверен, что если все сделаете правильно, то получите четверку и выше. — Спасибо, — говорит Хан, а Ли лишь улыбается, не отрываясь от компьютера. — Мне никогда не трудно помочь, — Минхо начинает печатать, а Джисон думает, что ему придется просидеть так еще минут тридцать. Все равно стыдно, что за него все делают. Но у Ли, кажется, другие планы. — Как ты себя чувствуешь? Я имею в виду, твои травмы. — Да вроде полегче, — и это правда. Хан хоть и периодически чувствует приступы боли, но таблетки и мази помогают. — А ты? — Все так же. Ничего не поменялось, — говорит Минхо, а Джисон не понимает — все хорошо или слишком плохо. Есть ли между ними с Чаном конфликты? Такие вопросы задавать странно, поэтому он молчит, пока Ли не продолжает. — Я еще хотел спросить. Как тебе толстовка? Ты ее просто не надевал. Хан не знает, что ему ответить. Пару раз он натыкался на нее в шкафу, но что-то так и не давало ему ее надеть. Может, все это из-за того, что парень себя слишком накрутил, а может действительно из-за того, что это подарок Минхо. Джисону практически никогда не дарили подарки, возможно, что Хенджин мог подогнать ему что-то на день рождения, в то время, как родители обычно обходились деньгами, поэтому странно осознавать, что незнакомый человек сделал тебе подарок. Хану становится стыдно, ведь Ли все-таки потратил время и даже деньги на то, чтобы извиниться перед ним. Хотя, даже не виноват. Джисон разрывается в своих мыслях и вариантах ответа, потому что обижать Минхо совсем не хочется. — Если тебе не понравился подарок, то ты можешь про-, — начинает Ли, но Хан быстро мотает головой. — Тогда ладно. Прости, что навязываюсь. Ты не обязан ее носить. — Нет, все нормально, просто как-то забыл про то, что она у меня есть, — Джисон врет, потому что поникшее лицо Минхо заставляет чувствовать себя виноватым. Ли на несколько секунд перестает печатать, словно о чем-то задумывается, но потом снова возвращается к работе. — Мне понравилась толстовка, но она, наверное, много стоит. — Не переживай об этом, — заверяет его Минхо, а Хан хоть и понимает, что парень из обеспеченной семьи, но, как сказал Хенджин, толстовка действительно дорогая. От этого еще более неловко. — Ладно, — кивает Джисон, и оба парня замолкают. Хан даже думает о том, чтобы спросить что-то у Минхо, как-то разбавить атмосферу, но решает этого не делать. Если Ли и правда настолько сильно связан с Чаном, как ему кажется, то лучше не говорить с Минхо не по делу. Толстовку Джисон все же обещает себе надеть на следующей неделе. Но для начала нужно ее хотя бы померить. Следующие пятнадцать минут они сидят в тишине. Хан залипает в телефоне, переписываясь с Хенджином о процессе работы и о завтрашней вечеринке, и старается хоть как-то отвлечься от навязчивых мыслей. Он пару раз позволяет себе заглядеться на сосредоточенного над работой Минхо, который бесшумно перечитывает только что написанные им строчки в документе, и неловко опустить глаза, если Ли это замечает. До сих пор Джисон не может понять, почему именно с ним так сложно выйти на какой-то простой разговор, который парню удавалось завести практически с любым человеком. Все-таки в Минхо есть что-то странное, что кроется за его бескорыстием и добротой, которую он пытается всем показать. Хан понимает, что причины вести себя тем или иным образом в обществе есть у каждого, но докопаться до того, что прячет Ли, даже после нескольких встреч слишком трудно. Если быть точнее, практически невозможно. Джисон одергивает себя, повторяя в сотый раз, что это не его дело. Но понять, почему Минхо так часто стал оказываться рядом хочется сильно. Должно же этому быть какое-то объяснение. — Я закончил, — нарушает молчание Ли и убирает руки от клавиатуры. Хан блокирует телефон и переводит взгляд на ноутбук. Это же все еще читать и переделывать. — Я постарался все расписать максимально понятно, чтобы твоя группа поняла, что конкретно искать. — Спасибо большое, — говорит Джисон, и он правда благодарен. Сами бы они, наверное, точно сделали хуже. — Если будут какие-то вопросы, то я оставил в конце файла свой номер, — Минхо встает из-за парты и берет рюкзак, смотря на Хана, который пытается никак не реагировать на сказанное. Он поджимает губы на несколько секунд, а потом привычно улыбается. — Мне нужно идти. Увидимся. — Пока, — соображает Джисон, когда Минхо уже выходит из класса. Хан откидывается на спинку стула и громко вздыхает. Увидимся, я оставил свой номер. Словно они и правда пересекутся еще раз. И не единожды. Джисону уже не кажется это таким удивительным. Хан проматывает файл до самого конца, решая почитать пометки чуть позже, и действительно видит номер после слегка переписанного заключения. Джисон гипнотизирует несчастные цифры, словно надеется, что они исчезнут, но этого не происходит. Хотя, в этом нет ничего такого. Вдруг они и правда не поймут, что имел в виду Минхо, и снова облажаются. Тут хотя бы можно уточнить. Именно с этими мыслями Хан достает телефон из кармана и добавляет номер Ли в контакты, после этого незамедлительно удаляя его из файла. Наверняка, Хенджину захочется посмотреть, что тут понаписал Минхо, а выслушивать очередную мозготрепку от Хвана нет никакого желания. Джисон отправляет проект к себе на почту и выключает ноутбук. Время почти пять, а Хан еще не дома. Осознавая, какой ему путь придется пройти до своей квартиры, Джисон лишь тяжело вздыхает, берет рюкзак и выходит из кабинета. Погода сегодня еще холоднее, чем вчера. Хан согревается сигаретой и вновь прокручивает в голове произошедшее за неделю. В итоге он имеет Чана, который не собирается от них отставать, Феликса, который внезапно тоже начинает угрожать, Хенджина, который теперь вечно злой и на нервах, парня в маске, которого невозможно найти, даже Чанбина, которому, кажется, Джисон совсем не нравится. А еще Минхо, вечно появляющийся рядом, возможно, вызвавшийся помочь ему сам, со своими разговорами про здоровье и толстовку. Хан освежает голову сигаретным дымом и обещает себе отдохнуть от всего этого за выходные. Он понимает, что сам не в лучшем моральном состоянии, и ему просто необходимо хоть на несколько дней об этом забыть. Пусть так проблемы не решатся, но, может быть, в понедельник в голову придет хоть одна свежая мысль о том, как все исправить. По крайней мере, Джисон на это искренне надеется.