первообразная

Словно тенью Хенджин передвигается по улицам города. Грязь липнет к его ботинкам, мороз колет щеки. В последнее время он стал ходить в школу пешком. Проветрить голову после обычных ночных навязчивых мыслей кажется вполне логичным для парня. Хван подкуривает сигарету, останавливаясь в сквере, и наблюдает за проходящими мимо младшеклассниками. Последние недели были трудными. Хенджин не может сказать, что с ним происходит. Мерзкое состояние: нежелание делать хоть что-то, вечная сонливость, отсутствие сил говорить с другими людьми. А еще чувство вины. Ведь Джисону сейчас намного тяжелее, и у него есть причина ощущать себя паршиво. У Хвана — нет. И даже, несмотря на трудности, Хан пытается хоть как-то двигаться дальше, искать решения проблем. Хенджин же не делает ничего. Его день начинается так же, как и заканчивается — с усталости. Серость с улицы перебралась Хвану в голову, вьет себе там гнездо и уходить не собирается. Потеряв мотивацию, Хенджин потерял и себя в этом мире, который постоянно вертится и швыряет его с одной стороны в другую, когда парню хочется просто остаться на одном месте. Бычок летит на асфальт, Хван давит его ногой. Холодный пар выходит изо рта, когда он делает глубокий выдох. Нужно идти на уроки, иначе он опоздает. Решив наконец пойти в сторону школы, Хван слышит громкие крики, которые привлекают его внимание. На спортивной площадке Хенджин видит, дай бог, пятиклассников, которые окружили другого мальчика, их ровесника. Сначала Хвану даже показалось, что они играют во что-то, пока этому парню не прилетает пощечина от того, что повыше. Хенджина охватывает какой-то ужас, потому что перед ним были дети. Те, кто в обществе ассоциируются со всем светлым и веселым, но никак не с насилием и издевательствами. Хван уже делает несколько уверенных шагов в их сторону, только что-то останавливает его. Ему же должно быть все равно на такое. Хенджин себе обещал закрыть глаза на чужие проблемы. Значит он должен уйти. Какой смысл будет от его решения, если он не станет соблюдать свои новые принципы? Только Хван не может сделать шаг ни вперед, ни назад. Хенджин наблюдает за тем, как мальчика валят на землю, понимая, что так быть не должно. Он сомневается, что этот ученик сделал что-то плохое. Что-то, что заслуживает избиение прямо в сквере у школы. Хван пулей подлетает к этой куче, расталкивая мальчиков, прикрикивая, чтобы они остановились. На удивление, его слушаются. Сглотнув, Хенджин опускается на корточки к мальчишке, которому влетело. За спиной слышатся громкие стуки ботинок об асфальт. Хван оборачивается через плечо, чтобы удостовериться, что они все разбежались, затем снова смотрит на парня. Он шмыгает носом, вытирает варежкой слезы, стекающие по щекам. Хенджин помогает ему подняться и усаживает на лавочку, опускаясь рядом с ним. — Ты в порядке? — спрашивает Хван, доставая из кармана пачку сигарет, чтобы закурить еще одну. У него от этих детей мурашки по коже. Хенджин косится на мальчика, который большими глазами смотрит на него и кивает, высмаркиваясь в платок. — Как тебя зовут? — Ян Чонин, — говорит парень, наблюдая за тем, как Хван стряхивает пепел. — Спасибо большое, что остановили их. — За что тебя так? — интересуется Хенджин, не ожидая какого-то необычного ответа. Школьные задиры все одинаковые. — Я просто не нравлюсь их главному, Минджуну. Они постоянно достают меня, — опускает глаза в асфальт Чонин. Хван готов усмехнуться от того, насколько эта история напоминает ему другую. Ян показывает пальцем на школу, виднеющуюся сквозь скелеты деревьев. — Вы здесь учитесь? — Да, — отвечает Хенджин и встает. Он и так уже опоздает, но сильно задерживаться не хочется. Хвану нечего сказать Чонину. Если бы он знал, что ответить, избавился бы от сотни проблем разом. Промолчать все равно не получается. — Поговори с учителями, с родителями. Может, они тебе помогут. — Я попробую, — кивает Ян, натягивая варежки и усаживаясь поудобнее. Хван не уверен, что парень последует его совету. От него веет смирением. — Идите. Я не пойду на первый урок. Спасибо большое еще раз. Хенджин задерживает на нем взгляд, а затем уходит. Наверное, он был слишком черств с мальчиком. Но разве это в обязанностях Хвана помогать таким, как Чонин? Хенджин прикрывает глаза и делает глубокий вдох. Не стоит воспринимать эту ситуацию всерьез. Он просто помог мальчику, на которого обозлились одноклассники, и все. У этой истории не должно быть продолжения. Это не проблемы Хвана. Он не в том состоянии, чтобы строить из себя героя. Хенджин дал ему простой совет, а тот пусть сам решает, как поступать. Хван тянется еще за одной сигаретой, но останавливает себя. Срезая путь до школы через двор и пролезая через дырку в заборе, Хенджин слышит звонок на урок и забегает в школу. В холле он глазами ищет тех мальчиков в стороне раздевалки для средних классов и находит. Те тоже Хвана замечают и испуганно отводят взгляд. Сколько же гадства может быть в детях. Хенджин только хмурится и идет в свою раздевалку. Перед глазами всплывает лицо Чонина, а ушах стоит не твое дело. Хван тихо чертыхается, вешает куртку и быстрым шагом стремится в сторону своего класса. Никаких геройств на сегодня и ближайшие недели. Они редко заканчиваются чем-то хорошим. Особенно в его случае. Джисон пропускает школу в течение пары дней. Говорит, что плохо себя чувствует. Хенджин переживает, предлагает зайти, но Хан отказывается, оправдывая это тем, что у него много работы. Хван не настаивает. Он понимает, что посещать школу в таком состоянии тяжко. Самому иногда так хочется забить на уроки и не выходить из дома, но об этом сразу узнают родители и приедут. Видеться с ними Хенджину не хочется. Он едва контролирует свои порывы агрессии, боясь сказать что-то лишнее одноклассникам, а с мамой и папой, которые всегда дома, будет еще труднее. Однако, открыв глаза с утра и встретив ими потолок, Хван решает пойти только на английский, который будет последним уроком. Один раз можно. Скажет, что проспал. Главное, чтобы в привычку не вошло, а то проблем не избежать. Когда Хенджин заходит в класс, он по привычке ищет глазами Джисона, но того там не оказывается. Хван молча занимает свободную парту, не имея никакого желания подсаживаться к кому-то из одноклассников, и утыкается в телефон. От Хана нет сообщений. Зато он отчетливо чувствует на себе несколько взглядов одноклассников. Хенджин поднимает голову и пересекается с одним из них, видит, что этот парень хочет подойти к нему и что-то сказать, но его опережает звонок. Странные ощущение у Хвана от этого действия, однако какого-то серьезного значения он этому не придает. Наверное, тот просто решил спросить, зачем Хенджин пропустил все уроки и пришел только на последний. Хван и сам толком не знает, в школе они особо ничего нового не проходят, но пропускать предмет, который он будет сдавать, не очень хочется. От воздуха из открытого окна слегка прохладно. Хенджин утыкается в тетрадку и прячет ладони в рукавах свитера. Учительница проверяет присутствующих и почему-то пропускает в списке Джисона. Хван тут же поднимает голову, нахмурившись. Наверное, учителя просто в курсе, что Хан отсутствует. Однако вчера они все равно каждый раз называли его имя, когда отмечали тех, кого нет. Неосознанно Хенджин кусает кончик ручки, стараясь включиться в учебный процесс и не думать ни о чем, кроме английского. Урок пролетает быстро. Хван этому не удивляется. Еще бы прийти на одно занятие и страдать из-за каких-то сорока пяти минут. Хенджин собирает свои вещи и выходит из класса, думая зайти в столовую перед уходом, но кто-то стучит ему по плечу. — Хенджин, привет, — проговаривает тот самый одноклассник. Вроде, Кихен. Хван не может точно вспомнить его имя. Кихен оглядывается на ожидающих его друзей и вновь смотрит на Хенджина, который совсем не понимает, зачем его остановили. Пока не слышит следующий вопрос. — Не знаешь, почему Джисон перевелся в другой класс? — Чего? — выпаливает Хван, думая, что ему послышалось. Кихен напряженно и неловко улыбается без толики радости на лице. — Вся школа говорит о том, что Джисон теперь учится в другом классе. Я думал, ты в курсе. Вы, вроде, лучшие друзья, — пока Хенджин пытается прийти в себя, Кихен уже думает слинять. Хван едва успевает среагировать и хватает парня за лямку рюкзака. — В какой класс он перевелся? — только и может сейчас спросить Хенджин. В его голове сплошная путаница, ни единой мысли, которая могла бы показаться логичной. Это должно быть какая-то шутка. — В класс, где Чан учится, — чуть тише произносит испуганный Кихен и тут же убегает к своим друзьям, когда Хенджин его отпускает. Ноги несут Хвана вниз по лестнице в раздевалку. Это бред. Полный бред. Он совсем ничего не понимает. Зачем Джисону это нужно? Почему он ничего не сказал? Что вообще происходит? Все эти вопросы вскруживают голову Хвану до такой степени, что он едва не запутывается в своих ногах и не падает с лестницы. По пути он в панике достает телефон и набирает номер Джисона. Гудки, гудки. Хенджин сжимает мобильник со всей силы, мысленно моля Хана ответить, пока не спускается на первый этаж. Здесь он и правда находит Джисона. И не его одного. Рядом с ним щеголяет Феликс, увлеченно о чем-то рассказывая. Хван замирает, когда видит, что Хан достает телефон, смотрит на экран, а потом Хенджин понимает, что его звонок сбросили. Он смотрит вслед выходящему из школы Джисону вместе с Феликсом. Хван почти срывается с места, чтобы выбежать за ними, но не делает этого. Почему-то. Хенджин убирает телефон в карман и двигается с места только тогда, когда его кто-то толкает в спину и говорит уйти с прохода. Хвану кажется, что у него внутри что-то рухнуло. Неужели у Джисона снова какой-то конфликт с Чаном? Почему Феликс взял и увел его из школы? Нет никакой мысли, которая могла бы связаться с переводом Хана в класс Чана. Еще Хенджин не понимает, почему Джисон сбросил его звонок. Хван хватается за голову, потому что не может хоть как-то описать то, что могло произойти. Все же было нормально. Как так вышло, что Хенджин ни о чем не знает? Сотни вопросов и ноль ответов. Хвану кажется, что еще секунда, и он потеряет все логические цепочки, которые построились в его голове с трудом. В полном шоке и непонимании, что ему делать, Хенджин еще раз оглядывается. Все ученики уже ушли, только несколько задержавшихся покидают школу в размеренном темпе. Хван пытается дозвониться до Джисона еще пару раз, наматывает круги вокруг себя и грызет ноготь на большом пальце. Когда очередной его звонок сбрасывают, Хенджин едва не кидает телефон на плитку. Нужно что-то делать. Хван не знает, куда они могли пойти. Хенджин вообще ничего не знает. Нужно было бежать за ними. Вдруг Джисон попал в передрягу? Хван делает глубокий вдох и пытается подумать. Ему казалось, что он знает обо всем, что происходит в жизни у Хана на данный момент. Обо всех трудностей парня, о большинстве его переживаний, но оказывается это не так. Есть ли кто-то, кто мог еще что-то о нем знать? В голову Хенджину приходит только Минхо. Как бы ему не хотелось того признавать, они вполне могли общаться. Ведь Джисон уже пытался оборвать с Ли общение, но все равно возвращался к нему. Хван проверяет день недели. Четверг. У Джисона в этот день были курсы по математике. И Хенджин хорошо помнит, что Минхо тоже их посещает. Не найдя другого варианта, Хенджин пускается вверх по лестнице, пытаясь вспомнить, где находится кабинет по математике. Сначала он заглядывает в неправильный класс, но потом, открыв нужную дверь, Хван впопыхах оглядывает учеников и ловит на себе непонимающий взгляд Ли. — Извините, что прерываю, — тяжело дыша, говорит Хенджин, пока учительница не сказала ему что-то. — Можно Минхо на несколько слов? Это важно. Учительница кивает, пока Ли неуверенно поднимается из-за парты. Хван выходит в коридор и в панике ходит туда-сюда, стараясь собрать все мысли в кучу и задать Минхо правильный вопрос. Ему не хочется, чтобы Ли был в курсе того, что его не касается. Когда он слышит, как Минхо выходит из класса, и ловит его уже испуганный взгляд, то замирает, вгрызаясь в большой палец еще больше. — Что случилось? — спрашивает Ли. Наверняка, тот не в курсе, что произошло. Иначе бы этот вопрос звучал странно. — Ты не знаешь, были ли у Джисона какие-то проблемы с Чаном в последнее время? — Хенджин впивается глазами в Минхо. Тот выглядит удивленно. — Мы не общаемся с прошлого года, — шокировано отвечает Ли. Все ясно. Хван кивает и разворачивается, но Минхо резко хватает его за локоть и разворачивает к себе лицом. — Что произошло? — Я не-, — Хенджин не знает, что ему и сказать. Он не уверен, что Ли нужно во все это посвящать. Но кто еще поможет узнать, что происходит? Хван сомневается, что найдет такого человека. — Джисон перевелся в класс Чана. Они с Феликсом вместе выходили из школы. И еще он игнорирует мои звонки. — Быть такого не может, — почти шепотом произносит Минхо, явно ожидая, что это какая-то шутка. Да, Хенджину тоже так сначала показалось. Когда Ли понимает, что это все взаправду, он хмурится. — Нужно найти Чанбина. Погоди, я заберу вещи. Когда Минхо исчезает в классе, Хван хватается за голову. Конечно, кто же еще может лучше знать о делах Чана. Только Со и больше никто другой. Хенджину совсем не хочется с ним видеться. Осадок того разговора до сих пор мучает Хвана. Только у него сейчас нет другого варианта. Ли выходит через несколько секунд и сразу же двигается в только ему известном направлении. Хенджин передвигается за ним так, будто весь пол усыпан осколками стекол. Он пытается еще пару раз набрать Джисону, но тот по-прежнему не берет трубку. Мысли о том, что с Ханом происходит что-то ужасное и плохое, а он никак не может помочь, не отпускают парня. Здесь что-то совсем нечисто. Они заходят в тот самый класс, в который Хенджина тогда приводил Чанбин. Здесь пыльно и неуютно. Наверное, Со выделили этот кабинет под его нужды, потому что Минхо точно знал, где его искать. Чанбин обращает на них внимание не сразу, потому что занимается какими-то уроками. Ли громко откашливается, чтобы привлечь его внимание. Хван наблюдает за тем, как Со медленно отрывается от тетрадки, удивленно смотрит на Минхо, а потом хмурится, когда видит Хенджина. Парень застывает, косится на Ли, ожидая, когда тот начнет говорить, потому что сам почему-то не может произнести ни слова. Обращаться за помощью к этим двум Хван бы никогда не стал без нужды. И, наверное, ему стоит собрать волю в кулак и понять хоть долю того, что происходит. — Минхо, у тебя же математика, что ты здесь делаешь? — спустя несколько минут молчания спрашивает Чанбин. Хенджин не понимает, почему Ли ничего не говорит. Хван не может видеть его лица, поэтому переводит взгляд на Со, который поджимает губы. — Хенджин, что-то случилось с Джисоном? — задает еще один вопрос, заставляющий Хвана задержать дыхание на несколько секунд. Он что-то знает? Или это так очевидно? — Джисон теперь с Чаном, — выдавливает из себя Минхо таким голосом, что Хенджину становится не по себе. А еще его шокирует содержание ответа. Хан не может быть с Чаном. Он вообще ничего не знает, но говорит такое. Хвану хочется громко возразить, но парень молчит, наблюдая за происходящим в полном ступоре. — Он перевелся в класс Бана. И еще выходил из школы вместе с Феликсом. Хенджин нашел меня, думая, что я знаю что-то, но это не так. Поэтому я привел его к тебе. Все это Ли говорит на одном дыхании, из-за чего Хван начинает удивленно смотреть на него. Хенджин не знает, какие чувства у Минхо к нему, но дураку понятно, что он тоже переживает. И что тут творится что-то не то. Хван уже готов высказать свою точку зрения, но замечает, как Чанбин выходит из-за парты и подходит к ним ближе. Хенджин сдерживает свою агрессию, потому что все происходит слишком медленно и странно. Ему просто нужно задать несколько вопросов, терпеть все эти сцены больше нет сил. Хван уже открывает рот, чтобы сказать что-то, но Со посылает ему такой проницательный взгляд, что тот моментально останавливается. — Я слышал о том, что Джисон перевелся в другой класс, но думал, что это просто слухи, — Чанбин наблюдает за Минхо, который подходит к окну и облокачивается на подоконник, а затем вновь смотрит на Хенджина. — Что ты думаешь об этом? — Я ничего не думаю. Я просто хотел узнать, не в курсе ли вы, были ли у Джисона какие-то проблемы с Чаном, — напряженно отвечает Хван, потому что у него такое ощущение, что он на допросе. — Почему не спросишь у него сам? — интересуется Со, вгоняя парня в ступор. — Он мне не отвечает, — сухо проговаривает Хенджин, ощущая, как у него напрягаются все связки в горле от нервов. — Если ты ничего не знаешь, я пойду. Мне нужно помочь Джисону. Мне кажется, что он ввязался в какую-то передрягу. — Почему не пошел до этого? Зачем искал Минхо, если Джисон может прямо сейчас быть в опасности? — продолжает засыпать его вопросами Чанбин. Хван сжимает кулаки, потому что лицо у Чанбина абсолютно спокойное, а тон такой, что Хенджин чувствует себя так, будто над ним издеваются. — Чанбин, прекрати, — поднимает голос Минхо, а Хван даже не ожидал, что тот хоть что-то скажет. Ли разворачивается и смотрит на Хенджина. — Я не думаю, что у Чана есть какие-то претензии к Джисону. Как я и сказал, Джисон теперь с ним. Почти весь класс Чана — члены его банды. Учитывая, что Феликс уже знаком с Джисоном, тот его курирует, если можно так сказать. А Чанбин просто ведет себя отвратительно, и у меня нет никакого этому оправдания. — Я просто пытаюсь понять, с какими намерениями Хенджин сюда пришел, — пытается оправдаться Со, но Минхо не дает ему продолжить. — Хватит! Сейчас дело не в Хенджине, а в Джисоне, — громко говорит Ли, напрягаясь всем телом. Хван, выпавший в свои мысли от слов Минхо, дергается и качает головой. — Джисон не стал бы работать на Чана. Это полный бред. Я не поверю в это, — рассеянно произносит Хенджин, понимая, что, скорее всего, не прав. Это действительно выглядит логичным. Только он не может придумать причины, по которой Джисон обратился к Чану, который испортил столько всего. Хван пытается нормализовать дыхание, но у него не получается. — Такого не может быть. Это не так, — чуть тише произносит Хенджин с надеждой, что хоть кто-то подтвердит его слова. Но парни молчат, а Хван едва не теряет равновесие, словно ему на плечи поставили что-то тяжелое. — Лучше сядь, — говорит Чанбин, а рядом с Хенджином оказывается стул, на который парень рухает и хватается за голову, впиваясь взглядом в пол. — Нужно во всем разобраться прежде, чем делать такие заявления. И успокоиться. — Я спокоен. Разве не видно? — мрачно отвечает Минхо. — Не видно. Мне кажется, что если я скажу что-то еще, ты бросишь в меня стул. — Надеюсь, он тебя зашибет. Сегодня ты ведешь себя хуже обычного. — Ты знаешь причину. — Ты тоже знаешь, почему меня бесит твое поведение, поэтому перестань. Через несколько минут Хван перестает понимать, кто и что говорит. Все голоса сливаются в протяжный гул, который давит на его черепную коробку. Хенджину не хочется верить в то, что происходит, в то, что Джисон теперь на другой стороне. Он с Чаном. Хвану даже вслух произносить такое страшно. Хана заставили? Он пошел сам? Хенджин не знает. Его лучший друг просто взял и перестал отвечать на звонки и ничего не сказал. Обида вперемешку с отрицанием и желанием понять, что это просто какое-то недоразумение, плещутся в Хване и бьются о стенки его разума, с громким стуком отскакивая. Хенджин накрывает рот рукой, сам не зная, что старается сдержать. Новые отрицания, протяжный крик или причину, по которой Джисон не посчитал нужным сообщить об этом парню. Неужели Хван сделал что-то не так? Неужели он не достоин хоть каких-то объяснений? Ведь они с Ханом всегда были вместе, всегда держались друг за друга. Что изменилось сейчас? — Хенджин, — его зовет Чанбин. Хван поднимает голову и смотрит на Со расфокусированным взглядом. У него резко пересыхает во рту, и парень ничего не может ответить. Тут же у него в руке оказывается бутылка воды. — Выпей это. — Спасибо, — осушив полбутылки, отвечает шепотом Хенджин и оглядывается. Он видит Минхо, стоящего рядом с ним, и Чанбина, который присел на корточки прямо перед ним. Со хмурится. — Наверное, мне лучше уйти. — Подожди, — мотает головой Минхо и тяжело вздыхает. Хван с большим усилием поднимает голову и смотрит на него. — Ты можешь ответить на несколько вопросов? — Хенджин, послушай. Чан никогда не берет к себе никого силой. Скорее всего, Джисон согласился на это сам. Если он, конечно, все же вступил в его банду, — перехватывает внимание Чанбин и смотрит на Ли, который нервно мнет свои ладони. — В поведении Джисона были какие-то изменения? Или, может, проблемы? С тобой, в семье. Может, с законом, — тяжело выдыхает Со и массирует виски, поднимаясь. Хенджину в голову приходит только один ответ. — Я знаю, что его отец задолжал много денег. Джисон устроился на работу, чтобы помочь матери выплатить долг, — сухо произносит Хван, думая, что больше ничего другого не подмечал. Но разве это может быть причиной? — Сколько денег он задолжал? — спрашивает Минхо, и тут Хенджин впадает в ступор. — Я не знаю. Джисон не говорил мне об этом, — растерянно отвечает парень и поднимает глаза на Ли. — Но я предлагал помощь своих родителей. Джисон отказался, но я думаю, что если бы сумма была большой, он бы попросил дать ему деньги в долг. — Чан платит за работу на себя огромные суммы. Они много чем занимаются, помимо разбоев в школе. Возможно, это послужило причиной, по которой Джисон к нему обратился, — рассуждает Чанбин, словно в этом нет ничего ужасного. По крайней мере, это именно так звучит. — Джисон бы не стал. Он бы сказал мне, что они с матерью не могут выплатить долг, — отрицает Хенджин, уже не зная зачем. Это даже звучит слишком глупо после всего того, что он услышал. Только проблема в том, что Хван просто не может принять того, что Джисон обратился к Чану, а не к нему. Чанбин хочет что-то ответить, но Ли его опережает. — У нас есть свои люди из приближенных Чана. Давай, мы с ними свяжемся, все уточним, а потом уже будем думать, что делать. Хорошо? — Минхо произносит это мягко, останавливая истерику внутри Хенджина. Хван смотрит ему в глаза и кивает. Хенджин понимает, что помощи ему больше ждать не от кого. Только Чанбин и Минхо из тех, с кем он знаком, могут что-то узнать. Тревога за друга не отпустит Хвана, пока парень не говорит с Джисоном. Что бы Хенджин не услышал от других людей, никто не скажет ему больше, чем сам Хан. Хван встает со стула и подбирает свой рюкзак, прощаясь с парнями. Ему остается только ждать. Хенджин даже и не знает, нужно ли ему пытаться связаться с Джисоном. Может, прийти к нему домой, попытаться выведать всю информацию, понять, почему он решил так поступить. Хван выходит из класса, тяжело вздыхая и массируя виски. Кажется, Хенджин все еще не осознает то, что происходит. Словно Джисон перезвонит ему вот прямо сейчас и скажет, что это все недоразумение, а завтра они снова будут сидеть за одной партой, будто ничего и не было. Только, кажется, такого больше не будет. Хвану сжимает все изнутри, каждый шаг в сторону выхода из школы дается тяжело. Словно тело перестало ему принадлежать. — Хенджин, подожди, — парень слышит голос Чанбина и оборачивается. Оказывается Хван не так далеко и ушел, вот почти у лестницы. Только запыхавшийся Со его удивляет сильнее. — Я хотел извиниться за то, что так себя вел. Мне не стоило заваливать тебя такими вопросами. Наверное, я просто не отошел от нашего разговора на рельсах, — Чанбин делает паузу, наблюдая за реакцией Хенджина, который и правда удивляется. Он не ожидал, что Со вообще ему что-то скажет. — Прости, ладно? — Все нормально. Не переживай, — мотает головой Хван. Скорее всего, он бы и сам вел себя так же, если бы не был в такой ситуации. Все его мысли заняты только Джисоном. — Я правда хочу помочь тебе, — говорит Со, когда Хенджин уже хочет развернуться и уйти. Хван не знает, как ему на это реагировать. — Я сделаю все, что в моих силах. — Спасибо, — немного шокировано отвечает Хенджин. У Хвана и правда было ощущение, что Чанбин вмешивается во все это только из-за Минхо. Не то, чтобы парень моментально начал доверять Со. Просто ему и обратиться больше не к кому. Однако это такое облегчение, что кто-то, пусть даже это и Чанбин, с которым у него не все гладко, помогает ему. — Ты не должен, но- — Я знаю, но я хочу, — перебивает его Со. Хван удивленно разглядывает Чанбина, который сейчас совсем не похож на себя. И Хенджин не может точно сказать, что в нем не так. — Давай обменяемся номерами. Я напишу или позвоню сразу, как узнаю. Хван вводит свой номер в телефон Со как-то медленно, потому что ему странно от всего этого. Словно это неправильно. Хенджин делает тяжелый выдох, когда возвращает телефон Чанбину и забирает свой. Он делает это только ради Джисона. Они прощаются, а Хван, не торопясь, спускается на первый этаж, берет свои вещи и выходит из школы. Домой идти нет никакого желания. Ему придется пробыть в этом напряженном состоянии еще некоторое время. Хенджину кажется, что его не хватит. Он пробует еще раз позвонить Джисону, но трубку просто не берут. Хван закуривает и пишет матери Хана, все ли с ним в порядке. Ему приходит ответ почти сразу же, что, да, Джисон сейчас дома, и с ним все нормально. Значит, Хан не в опасности. Точнее, ему не хотят причинить вред намеренно. Хенджин понимает, что он совсем не знает, чем занимаются люди Чана. Насколько их много? В каких сферах они промышляют? И главное, что будет должен делать Хан, если он и правда решил работать на Бана? Хенджин благодарит маму Джисона за ответ и поднимает голову наверх. Снег медленно падает на землю, кружась в полете. Хван сворачивает в аллею, через которую обычно ходит в школу. Подмечая одну из свободных лавочек, Хенджин на нее опускается и достает сигареты. Слишком много он курит в последнее время. Хван надеялся, что это ненадолго, как обычно, привычка вернется и пропадет сама собой, но в этот раз он ошибся. Чиркнув зажигалкой, Хенджин затягивается и откидывается на спинку лавочки. Куртка моментально становится мокрой от снега, но его это не волнует. Тревога вертится в голове Хвана. Ему бы распутать этот клубок мыслей или выбросить в помойное ведро, но он словно прирастает к нему. За всю их долгую дружбу с Ханом, парень привык опираться на него в самых трудных ситуациях. Будь то какая-то незначительная проблема или что-то серьезное, они были вместе. Всегда. Хенджин не хочет верить в то, что это конец. Но он не может представить себе их общение, если Джисон и правда будет с Чаном. Что же заставило Хана сделать этот выбор? Неужели, Хван вновь оказался тем, кто не в силах помочь дорогим ему людям? Хенджин не может понять, как так вышло. Он же и правда старался оградить их обоих от проблем, от всего, что могло бы еще ухудшить ситуацию. Вина ли в нем или в чем-то другом, Хван не знает. Ведь лучший друг больше не отвечает на его звонки, и он не может услышать хотя бы одно слово от него. Если бы Хан все объяснил, Хенджин бы постарался понять, даже если бы был не согласен. Но Хвана оставили без единого ответа, и сейчас он сидит посреди аллеи в метель и совсем не знает, что ему делать дальше. Как до этого дошло? У Хенджина нет ответа. Такое гадкое чувство, которое практически заставляет парня дать волю слезам, пока он не слышит хруст снега рядом с ним и не поднимает глаза. — Здравствуйте, — Хван с трудом узнает Чонина из-за количества пластырей на лице. Ян выглядит плохо. Хенджин догадывается, что с ним произошло. Мальчик стоит перед ним и смотрит стеклянными глазами. — Я рассказал о том, что надо мной издеваются, учительнице. Она просто сделала им замечание. А потом они подкараулили после уроков и побили. — Мне жаль, что так вышло, — отвечает Хван, наблюдая за тем, как Чонин садится рядом с ним и складывает руки в замок. — Все нормально, — мотает головой Ян. Вся его шапка мокрая от снега, а куртка заляпана в какой-то грязи. — А с вами что случилось? — Слишком много всего, — горько усмехается Хенджин. Он еще не настолько отчаялся, чтобы изливать душу мальчику, у которого своих проблем полно. — Я понял. Если не хотите рассказывать, то не нужно, — говорит Чонин, а Хван удивляется, что Ян оказывается таким проницательным. Может, он уже и не ребенок, раз столкнулся с таким в раннем возрасте. — Я хотел кое-что у вас попросить. Вы умеете драться? — Нет, — непонимающе отвечает Хенджин и поворачивает голову в сторону Чонина. — Ладно, это не так важно, — говорит Ян и встает с лавки, смотря на парня. — Я хочу научиться защищаться от тех ребят. Можете мне помочь? Просто мне кажется, что если я не дам им отпор, они не успокоятся. Хенджин удивленно разглядывает Чонина, не зная, как реагировать на его просьбу. Он сразу проводит параллели с Чаном. Сопротивляться его парням было бесполезно, поэтому Хван никогда и не пытался. Да, Хенджин мог сказать что-то, но это были только слова. У него даже и мысли не возникало ударить кого-то из его парней, тем более Чана, в ответ. Однако это все же разные случаи. Только вот суть одна. Дать отпор. Не важно, каким способом. Ян решил применить физическую силу в ответ. А что может сделать Хван? Хенджин дергается, понимая, что это не то, о чем ему нужно думать сейчас. Он кивает, соглашаясь с предложением мальчика. Идти домой не хочется, а помочь ему не трудно. Больше это похоже на защиту Хвана от Яна, который пытается нанести парню удары. Тот их моментально блокирует, потому что он все-таки сильнее Чонина. Если бы их кто-то увидел со стороны, то лицезрел бы картину, как в метель уже практически взрослый человек и мальчик дерутся на детской площадке. Хенджин даже радуется, что ни единая душа к ним не подходит и не пытается узнать, что тут происходит. За Яном он наблюдает внимательно. Рвение Чонина, бесконечные попытки нанести удачный удар и твердый взгляд поражают Хенджина. Ему до такой глубины души становится жаль мальчика, который не играет с другими детьми после школы, а пытается хоть как-то научиться защищать себя. Когда Ян уже практически без сил и с тяжелым дыханием замахивается и промахивается, Хенджин говорит ему, что этого достаточно. Тот и правда выдохся из себя. Чонин мотает головой и уже готов продолжить, но Хван перехватывает его руку в воздухе и толкает того в сторону лавочки. — Ты наверняка вспотел. Не хватало еще и заболеть, — говорит Хенджин, наблюдая за клубами пара, которые выходят изо рта Яна. — Думаете, у меня есть шансы их остановить? — спрашивает Чонин искренне и правда ждет вердикта Хвана, словно от этого зависит вся его жизнь. Хенджин отвечает не сразу, потому что у него такое ощущение, что его слова будут иметь последствия. — Пока ты готов противостоять им, шансы есть всегда, — произносит Хван, на что Чонин твердо кивает. Еще бы самому Хенджину следовать своим мыслям, а не только раздавать советы. Они прощаются на перекрестке, когда Ян говорит, что ему нужно свернуть. Хван смотрит мальчику вслед, пока тот не исчезает в свете ночных фонарей улицы. Слишком о многом заставил Чонин подумать Хенджина. Было бы еще так просто взять и сделать то, чего требует душа. Больше всего голова, конечно, занята Джисоном. Хван снова достает телефон, чтобы позвонить Хану, но останавливает себя. Он сжимает мобильник, на всякий случай проверяет нет ли сообщений от Чанбина, которых не оказывается, и убирает устройство в карман. Звонки Джисону потеряли смысл. Он сомневается, что тот в ближайшее время возьмет трубку. И от этого так тошно, что до дома Хенджин доползает с трудом. Лежа на своей кровати, Хван понимает, что с ним сейчас происходит самое страшное, то, чего он всегда боялся, хоть и никогда не думал о том, что такое может случиться. Темным вечером в холодной комнате с открытым почти на распашку окном когда-то было столько воспоминаний. Сейчас их призраки растворяются в стенах, а знакомое тепло на душе так и говорит, что больше не вернется. Хенджин остается один.