Зарисовки. Майтимо в плену у Моргота.

Снова краткое пояснение. Написано было довольно давно. Я сначала не решалась выложить эту главу. Она казалась мне какой-то некрасивой. Но, я прочла статью об описаниях пыток julia_monday и подумала, что, может, стоит выложить. Черный-черный юмор про черную-черную крепость. Надеюсь, читать с ошибками будет не так трудно. Тем более, что это, кажется, уже стало классикой - орочьи грамоты с ощибками. И не говорите мне, пожалуйста, что в застенках Моргота, общаясь с орками и палачами, кто-то будет изъясняться языком выпускницы Смольного института.:) Спасибо всем, кто меня читает! Здраствуй мама. Кланеетса тибе твой сын Изахай. Мы с дядей Захаем да Крепости дабрались мамально. Я типерь работайю в кухни у Стражей. Работа харошая и дяди виселыи. Толька ат их шутак уши очинь балят и красныи. Мой друк учиник песца и он пишет мне песьмо за перожок с печонкой. Кушаю я типерь кажный день и даже два раза. И мяссо тоже кушаю. У нас мяссо бываит кажный день и мы ево едим в похлепке и с кашей. И эта правда. А ещо я попробывал сахор и ето очинь вкусно как меда и ещо вкуснее потомушто потом не чешеца. У нас сахор кладут в слаткую кашу и ее дают утрами. Я всигда ем за всеми Стражами. Потомушто некоторыи Стражи не едят слаткое потомушто ни любят а я люблю. Дядя Захай гледит штобы миня не обежали. Ево уважайют потомушто он работаит в застенках у самово мастира Ломанова. Кагда я сказал что дядя Захай мне дядя миня тожа стали уважать и астатки каши давать. Надысь дядя Захай вадил миня к себе на роботу и мне там очинь панравилась. Потому я буду праситься в учиники к подмастерию палача. Сначала мне не очиь нравилась патамушто мы шли долго и все время в низы. У миня даже ноги устали. И лесницы все крутыи и широкии ис камня. А по стенам гарят факилы и растет мох. А потом мы пашли по ровному месту и шли недолга. И зашли в застенки. В застенках очинь интересна. Многа народа и весела. Там бальшии комнаты некаторые дажа с глубокеми корыттами посередки. В корыттах вода налита. А за чем низнаю. И огонь гарит в печках и на жилезных листах. Те листы на ношках и по краям загнуты штоп угальки не падали. И на некатарых ришетки лижат. А дядя Захай сказал што такии листы называюца жаровни. И на них лежат страные весчи. Кольца щипци палки жилезные и другии весчи. А у палачей клещ и молотков больше чем у дяди Наная какторый кузнец. И все для допросов. И я видил как дядя висел на руках и громка кричал. А другой дядя каторый называитса палач внизу в жаровни угальки качергой мишал. А другой дядя лижал на лафке и хрюкал как наша пегая свенья Негоднеца. Ево два дяди били па спине бальшими палками. Как дядя ударет так дядя каторый лижит и хрюкнет. Была очинь смишно. Но дядя Захай недал мне гледеть а повел к сибе. А мастир Ломаный мне непонравился. Я думал он бальшой сильной и в сопогах. А он малинький и весь набок свернутый и кагда ходит периваливаетса как селезнь. Мам ты маво селезня Касатика не зарубай я приеду праверю. Совиршенно ни понятна почиму ево все бояцца. Ему миня дядя Захай пакозал и скозал што я левый сын Забалуйя. Я сказал што мой атец был хароший Страш и пагиб как гирой на своем посте. Дядя Захай и мастир Ломаный очень смиялись. Патом мастир Ломаный дал мне прянек и каропку старых иголак штоп пад нокти заганять. Эта такии иголки как у тибя толька без ушков а са шляпками как гвозди. А прянек был слаткой и мятной и очень вкусной и посли нево во рту халадок долго был и ето была приятна. А дядя Захай спрасил как подвигнулась дело с принцем пака ево не было. А мастир Ломаный сказал што никак и у нево уже руки опускаюцца. Дядя Захай сказал вот гада. А мастир Ломаный сказал что хоть и гада но уважения достоен. Тагда дядя Захай засмиялся снова и сказал не хочит ли мастир назвать принца гироем. А мастир Ломаный стал задумчев и сказал можит быть и гирой. Тагда дядя Захай смеяцца перестал и закашлелся. А я сказал што никагда не видил гироев и хочу погледеть. Тогда дядя Захай и мастир Ломаный засмиялись и мы с дядей Захаем и мастиром Ломаным в месте пашли гледеть на принца. Но принц мне непонравился. Я думал што у гироя как в скаске будит на плечах алый пласч горнастаевый, на руках рукавицы латныя на нагах сопоги с отворотоми. И как свиснет оный играечи так дубы былинками рушацца, стены камены рассыпаюцца. А ето ельф какой-та голый лежал в лужи и бливал пот сибя весь в кровянке. Мастир Ломаный счелкнул пальцем и пребежали два орка и стали на ельфа лить воду из ведр. Смыли блевку и кровянку. Тогда ельф поднялса на руках и мастир Ломаный спрасил ни хочит ли он што нибуть перидать Повелителю. Ельф сказал гавна иму на лопати. Тагда дядя Захай размахнулся нагой и ударил ельфа па локтю. И ельф упал мордай в пол и сделал чвак мордой. А дядя Зохай поднял его голову за воласы и сказал можит хватит нарываться? А ельф плюнул и попал дяде пряма в морду кровянкой. Я думал што дядя Захай ево убьет за ето а дядя толька атпустил ево и сказал ну как знаишь. Патом утер морду платком и мы пашли на верх. Я тагда дядю спрасил разве ето гирой? А дядя сказал што самый настоящий гирой каких мало. И я все никак нимогу понять сказал дядя Захай правду или надсмеялся нада мной. А больше все. Толька кагда я вчира нес видро с очисками ат купусты и луку мне бальшой мальчек ношку поставел. Я упал очиски расыпались. Я встал а орки смиялись. И мы с мальчеком подрались. И типерь у миня сеняк пот глазам и губа разбита так што кусать больна. А на ужен у нас севодня была запиханка с марковью а мяссо небыло вовсе. Зото утрам дали конскай калбасы. Но я ее нелюблю потомушто ана жеская. Больше песать не очем. С тем остаюсь преданый твой сын Изохай. Песал песьмо ученик песца Дадуш чесла 10 середины зимы года третьего от Возвращения Повелителя.