Зарисовки. Майтимо в плену у Моргота.

Молодые орчаночки собирались во внутреннем дворе крепости. Прихорашивались, сравнивали наряды, хихикали, дразнились, строили глазки и показывали языки проходящим мимо интересным оркам. Новенький стражник Фирт глядел, отвесив губу на такое скопление красавиц. Его только недавно перевели «с поля» в Крепость «за боевые заслуги». Выражающиеся в основном в том, что Фирт удачно грабил поселения мирных орков и осмеливался забредать со своим отрядом подальше в лес, пытаясь словить лесного эльфа. В последнее время Фирту подфартило: набрели на довольно большой отряд разведчиков из Черного Леса. В схватке погибли почти все орки, но сам Фирт, хоть и раненый, ухитрился доволочь до Крепости умирающего командира эльфийского отряда. Командира отправили в лазарет, а Фирту позволили больше не рисковать шкурой и перевели в крепость. Где и теплее, и сытнее, и безопаснее. Теперь в пограничных орочьих отрядах ходили слухи о подвиге Фирта и его последующей награде. Как следствие, молодые орки старались не на жизнь, а на смерть, чтобы так же отличиться и получить такую же награду. Хотя, самому Фирту жизнь в Крепости не очень–то и нравилась. Там, «в поле», он был довольно большой начальник, командир отряда. Все его слушались, гнули шеи, бежали выполнять приказания. Тут же Фирт оказался на одной из низших должностей, им почти помыкали. А иногда даже насмехались. Хотя, Фирт насмешек над собой не прощал. И не один уже насмешник отправился в лазарет после встречи с кулаками «лесного пентюха». Впрочем, мордобой и непослушание весьма сильно мешали продвижению Фирта по служебной лестнице. Вот и сейчас умелый воин и стражник Фирт, словно желторотый птенец, торчал во дворе крепости рядом со старым, одноногим ветераном Пулагом. Пост неинтересный, пустой, неизвестно зачем устроенный. Тем привлекательнее казались свистушки, собравшиеся во дворе. - Эй, красавицы! – весело крикнул заскучавший вконец Фирт, – вы не меня ждете? Придется погодить, у меня служба! - Вот еще! – отвечала первая из дебелых красавиц, краснощекая Шаута, - каких-то стражников зачуханных ждать с третьеразрядного поста! Мы так собрались, погулять, семечек пощелкать. - Орков поглядеть и себя показать! - подхватила Шаутина подружка, Фирт не знал ее имени, разбитая, кудрявая, с широкими угольно-черными бровями и родинкой на нижнем веке. Орчаночка, будто в подтверждение своих слов, повернулась со всех сторон, демонстрируя пухлые, покатые плечи, прикрытые «ковровым» полушалком и широкую, луковичной формы, весьма привлекательную задницу. - Ух ты! – восхитился Фирт, – вот это жопа! Купол, а не жопа! Девчонки захохотали. Шаутина подружка налилась свекольным румянцем и кокетливо повела крутым бедром. - Орков поглядеть... Знаем мы, каких они орков глядеть собрались! – Пулаг сморщил темное, обожженное лицо. Длинно, с презрением плюнул в сторону девиц зеленой от дурманной жвачки слюной, – ни стыда у нынешних девок, ни гордости. Только и думают, как бы на портки мужичьи зенки вылупить... - Ты о чем это, дед? – Удивленно вскинулся Фирт. - Орков поглядеть, - Пулаг заправился новой порцией дурманной жвачки, дохнув на Фирта мятным «для скусу» запахом, – бесстыжие глазищи на ельфей собрались таращить. Сегодня у колодников банный день, их мыть поведут. Так девки с утра и кучкуются на ихней дороге. Ни одной партии не пропустят. Так и будут стоять, пока сначала не сведут ельфей в баню, а потом назад не погонят. Каждого обсмотрят, обсудят, обхихикают. - А с чего это они, дед? – Фирт не понял. Но почти разозлился. - Ето уж спокон времен заведено, девичье развлечение такое, на ельфей пленных глядеть, когда ихних мыться ведут. И никто ни словечка супротив не скажет, будь он хоть сам Комендант Крепости, хоть и сам Повелитель. - Дуры девки, нашли на что глядеть, – обиженный Фирт длинно, в подражание Пулагу сплюнул в сторону орчанок и повернулся к ним спиной. Девки, кажется, даже и не заметили. Перебегали, болтали, подталкивали друг друга локтями. Усеивали измятый серый снег двора горками пестрой шелухи. Делились орехами. «Давали укусить» мелкие пирожки со сладкими ягодными начинками. И хихикали, хихикали, хихикали... То и дело поглядывали на тяжелые, перекрытые ворота подземелий. Никак дождаться не могли, когда «ельфей» мыться поведут. Ушлая деваха Агра отгребла за угол и со значительным видом поманила к себе двух подружек: юркую веселую Хаграши и дебелую, туповатую, всегда хорошо одетую богачку Рукру. Девки охотно потянулись. Видать, у Агры припасено кое-что интересное. Хаграши подбежала первой с веселым криком. - Ну, чего там у тебя, дорогуша Агра? - Не ори, как лось на случке, милка моя! – сморщилась подружка, – а то все наши чумички сбегутся. Быстренько за мной поскакали! У меня такое... - А... етого, ельфов-то пропустим, ничо? – задумалась Рукра. – Мы ж их специально позырить пошли. - Ничо не пропустим. Наоборот. Поспешайте за мной! – Агра отбежала подальше и остановилась, оглядывая подружек блестящими глазами, - хотите на голых ельфов потаращиться? Наивная Рукра в полном восторге уставилась на ушлую подружку. Хаграши разочарованно сморщила нос-пуговку. - Я думала, у тебя и взаправду дело какое! А ты... Кто ж нас пустит-то? Таких желающих – цельное болото. - Ха! Я – не остальные дуры! – Агра вытащила из-за пазухи глиняную корчагу с плотно забитым деревянной пробкой горлышком. Чуть повернула пробку. Вокруг разнесся едучий запах самогонки, – я гномьего пойла достала цельную четверть. Меня сам Дудиш-банщик обещал в боковушку пустить и дать в окошечко поглядеть. Хотите со мной? Теперь уже обе подружки восторженно закивали. Агра удовлетворенно угукнула. - Угу! Заметано! Вы пока тут постойте, я, как договорюсь, вас кликну. В отместку ты, Хаграши, в казарме полы намоешь в мой черед. А ты, Рукра, брошечку свою мне отдашь. Которая с зеленого камешка, змейкой вьется по вороту. А,без того, я вас с собой не возьму. Мне ета четверть гномьего пойла знаете сколько стоила? Вы в жисть столько не уплатите! Одну рожу слюнявую ключника поглядеть, и то стошнит! Девки снова закивали, соглашаясь, что они столько не заплатят. Но, если с Рукрой сладилось без разговоров, то умненькая Хаграши задумалась. Когда намывать? Сколько раз? Утром, али ввечеру? Агра быстренько пресекла разговорчики, объявив, что время уходит, скоро эльфов приведут. А если она, Хаграши, не согласна, то пусть идет себе обратно. Тогда подружка живо сдала назад: руки свои, а воды выдадут. Так что обе девки спорить не стали. Командирша убежала, оставив подружек одних и наказав громко не болтать, чтоб не привлекать зря внимания. Пока стояли за углом, замерзли. Агра все не звала и не звала. У мыльни закричали, зашумели, забили в ладоши. Видать, первая партия эльфов прибыла. Хаграши призадумалась - Вдруг эта сученка Агра надсмеяться над нами вздумала. Мы тут проторчим, а потом она нас дурами выставит, дескать, торчали, как соломины в навозе! - Нее, - протянула доверчивая Рукра, - я Агре верю, она девка надежная... Тут из-за угла выглянула разрумянившаяся Агра с платком на плечах, махнула рукой, подзывая. Подружки не стали медлить, помчались. Суровый, косматый, похожий на заросший пень, банщик, привел девок в махонькую комнатушку с узеньким длинным окошком. Кивнул, прогудел хриплым голосом: «Вона, устраивайтесь. Вас не видать, а вам все, как на ладони будет. Да не галдите, а то услышат. Та не напирайте чересчур на стеночку, подгнила она». Крякнул и ушел, обдав девок запахом свежего бухалова. В комнатенке было жарко, душно, пахло горячим камнем и горячей сыростью. Девки засуетились. Расстегнули шубейки, спустили платки на плечи, стали пристраиваться, выбирать лучшее место. В мыльне тоже оказалось тесно, ходили клубы пара, из маленьких окошек под потолком свет едва пробивался. Хаграши шепотом выругалась. - И за ето я, дурында, полы в казарме драить подрядилась? Да тут и не видать ничего толком, одни тени какие-то, ровно зимой на снегу. - Погодь, - хриплым шепотом отозвалась Агра, - глазенапы привыкнут, да и парок разойдется. Второй раз мыльню топить не будут. На ельфов дровишки тратить накладно. Девки старательно глядели, но почти ничего в пару и полумраке разобрать не могли. Легко двигались стройные худые тени. Все равно было интересно. Само осознание, что девки тайком глядят на голых эльфов, поднимало настроение и делало подружек важными, значительными в собственных глазах. Потом двери раскрылись, выпуская надоедливые клубы пара. Первая партия эльфов вышла. Зашла вторая. Этих глядеть было уже интересней. Виделось лучше, да и было этих эльфов поменьше, друг друга не застили. Но, только девки разохотились, как дверь снова открылась. Эльфов выгнали. Пар окончательно ушел из мыльни, а глаза пригляделись. Не успели девки расстроиться, как загнали третью партию. И таких эльфов! Агра аж втянула воздух сквозь зубы со свистом. Рукра крякнула в горстку. А Хаграши высказалась: «Самый смак пошел!» Эльфы мыться не спешили, окатывали себя из шаек, зябко пожимались, передергивали плечами. Высокий, красноволосый застучал кулаком в дверь. - Банщик! Банщик! Дудиш! После третьего крика дверь отворилась. На пороге стоял сильно покачивающийся банщик. - Ну, чо вам надобно, суповое мясо? - Холодно у тебя в бане, Дудиш, словно в погребе, – пожаловался красноволосый, обхватив себя за плечи, – и вода ледяная совсем. Такой водой не мыться, а дурную голову остужать нужно. - Дровишки кончились, – икнув, сообщил Дудиш, – дровец на сей раз маловато выделили на ваше племя. Мойтеся так. Какая есть, а то и такой не будет. - Воровать не надо, - прошипели сквозь зубы у стены рядом с девками, – тогда на всех и хватит дров. - А? Чо? – Насторожился банщик. – Чо бубнят-то? - Да так, ничего.... – разочарованно протянул красноволосый, – жалеют наши немножко, что не Савыкова смена. У Савыка-то всегда дров хватает. Ни одна партия не мерзнет. Вот и говорят, что Савык – лучший банщик во всей Крепости. - Чо? – возмутился Дудиш до глубины своей уруковой души, - чо мелешь-то, Рыжий? Да чтоб орчонок етот недотымкнутый Савык меня, самого Дудиша переплюнул?! Да не бывать етому! Вскоре печка загудела, помещение наполнилось паром, эльфы радостно загомонили, наполняя шайки из здоровенной емкости с горячей водой. - Вот подлец! – зашипела Хаграши. - Так хорошо видать было! Опять парком затянуло. - А мне славно видно отсюдова, - наивно сказала Рукра, - с краешку не застит. Батюшки мои! Позырьте только, каки молодчики! Один другого краше! - Дай-ка и мне с твоего места глянуть! – распорядилась властная Агра. Пристроилась, потеснив толстуху, вгляделась, – и взаправду хорошо видать! Я отсюда смотреть буду. - А то ж! – Рукра сдунула со лба челочку, запыхтела, - картинка! - Да, – авторитетно согласилась Агра, - тут есть на что поглядеть. - Подвинься, корова, - вновь зашипела злая Хаграши, толкая в бок толстуху, – разложила мясА, не продвинешься! Дай и другим полюбоваться! - Не пихайся! - Рукра повернулась боком и двинула захватчицу крутым бедром, - самой места мало! - Ах, ты так! – Хаграши изо всех сил навалилась на Рукру, пытаясь вышибить ее. «Толстомясая» не уступала. Агра, на которую надавили толкающиеся девки, повела плечом, подалась вперед... Гнилая стенка затрещала, закачалась, наклонилась и... рассыпалась. Три подружки, злые и пихающиеся, выпали непосредственно в мыльню. Эльфы остолбенели. Замерли все, как один. Кто-то остался стоять, полуобернувшись. Кто-то замер, наклонившись над шайкой. Кто-то присел. Но бедных эльфов вполне можно было понять. Картина им открылась сногсшибательная. На месте обвалившейся бревенчатой стены зияла здоровенная дыра. И в этой дыре жались, покряхтывая, три орочьи девицы в теплых шубах, с платками на плечах, в сапогах. Кто-то нечаянно смахнул на пол зазвеневшую шайку. Все взгляды машинально метнулись к упавшему тазику. Девки не стали исключением. Опрокинулась шаечка, воду разлила. На деревянном полу лежала. А рядом стояли длинные, стройные ноги очень красивой формы. Девицы полюбовались ногами, перевели глаза чуть выше... Тут же молодки, как одна, вспыхнули и задрали головы. Глаз радовался: эльф был потрясающе хорош собой. Даже шрамы с синяками его не портили. Агра от звона шайки девичьего смущения слегка очнулась. В голову орчанке стукнуло, что надо что-то сказать, дабы с честью выйти из игры. Она открыла рот, поискала слова, еще раз глянула в зеленые, круглые от изумления глаза высокого эльфа и неожиданно для себя выдала: - А ниче так мужик-то... Ладненький... - Мужик на загляденье, все при нем! – зачем-то подтвердила Хаграши. - Я бы ему отдалась! - подвела итог обсуждениям простодушная Рукра. Этот короткий бессмысленный разговор почему-то привел в себя девок. Во всяком случае под дополнительно обалдевшими взглядами эльфов девицы, как по команде, запахнули шубейки, накинули на головы полушалки и чинно, гуськом, важно покинули мыльню, пройдя через обвалившуюся стену и дальше за дверь бывшей боковушки на улицу. Эльфы еще какое-то время переглядывались, спрашивали друг у друга «что это было», и пожимали плечами. Приходить в себя бедняги начали, когда внутренняя дверь мыльни медленно, со скрипом отворилась. Зевая, влез похмельный Дудиш. Оглядел помещение, эльфов, обвалившуюся стенку. Почесал в затылке, потер глаза, снова почесал в затылке. Икнул. Подумал. Додумался. Тяжело ворочая языком, спросил. - Эй, ушастые, чего у вас тута приключилося? - Сами в недоумении, - пожал плечами Майтимо, – мы спокойно мылись. Вдруг обваливается стенка. Входят три орочьи девушки в шубах и сапогах. Оглядывают помещение, хвалят мою внешность и уходят обратно. - Ладно, - для Дудиша, да еще с похмелья, такие вещи оказались чересчур сложны. Завтра будет день, будет и дело. - Домывайтесь быстро, да одевайтесь, времени мало. Щаз за вами стражники припрутся. Эльфы послушно вернулись к своим шайкам, принялись домываться. Им тоже не очень-то хотелось размышлять над странными обычаями молодых орчанок. По крайней мере, в данный момент и в данном месте.