pinwheel

Зоро замечает пустой гамак, прежде чем кто-либо ещё успевает это сделать. Он не просыпается раньше всех, но (вопреки многим обвинениям) у него достаточно чуткий сон, и поэтому он замечает, что Луффи уходит посреди ночи. Он не крадётся; выпадывает из своего гамака и приземляется обеими ногами на пол, и точно так же громко взбирается по мачте, открывает люк и пересекает палубу. Скорее всего он собирается совершить набег на холодильник, не важно заперт тот или нет, поэтому Зоро даёт ему уйти — мужчина хочет поесть. И это знатно взбесит кока. Ухмыляясь, Зоро кладёт свои плечи на твёрдые верёвки и продолжает храпеть. Следующим утром гамак над его собственным всё ещё пустой; это означает, что Луффи проспал всю ночь в камбузе, а значит когда кок найдет его, он будет ныть, прежде чем приготовит завтрак. Зоро наслаждается этим аспектом почти также сильно, как и боится выслушивать всё это. Кок, тем не менее, не замечает или просто не комментирует пропажу еды. Он готовит завтрак, когда Зоро опирается плечом на дверной косяк и скрещивает свои руки, исследуя в остальном пустой камбуз. Луффи не было в своём гамаке, и он также не сидит на своём особом сидении. — Видел его? — спрашивает Зоро, глядя на кока. — Неа. Странно. Потому что обычно капитан жуёт ноги кока, пока ждёт своё первое блюдо, или же обжигает свои пальцы, пытаясь стащить что-нибудь с горячей сковороды. Камбуз пуст, каюта пуста (за исключением Усоппа и Чоппера, которые слишком энергичны так рано утром), и обе подсобке пусты. Дверь ванной открыта. После них осталась только одна комната, и этот факт заставляет лицо Зоро нахмуриться. Он стоит, смотря вниз на украшенный белый люк на протяжении целых трёх минут, прежде чем всё же шевелится, чтобы попробовать открыть его. Он ставит подошву своего ботинка сбоку от люка и пытается поднять его — дверца поддаётся, так что она не заперта. Эта дверца всегда заперта. И тут он видит это. Зоро раскрывает люк и спускается по лестнице, максимально громко шагая в своих ботинках, пока идёт и осматривает комнату. Он ожидает, что нехарактерный шум заявит о его присутствии, но к удивлению этого не случается. В защиту Нами можно сказать, что она скорее всего не слышит его. Луффи лежит полностью на её спине, его лицо утыкается ей в шею, и он громко дышит, будто спит. Её голова зажата между его собственной и матрасом… Так что нет. Она скорее всего вообще ничего не слышит. Зоро догадывается, что как минимум поэтому она ещё и не проснулась — обычно она встаёт одна из самых первых, но единственный звук, который она может слышать, наверняка, усыпил её. Зоро не может решить, что было бы добрее с его стороны: оставить её в покое или же разбудить — и он какое-то время учитывает опасность для себя и то, как это решение повлияет на его утро. Скорее всего ему следует притвориться, будто он ничего не видел; она ноёт ещё хуже чем кок. Кок обязательно должен это увидеть. Но они оба в одежде, так что здесь нет ничего интересного. Мозг Луффи, вероятнее всего, был одурманен едой, и он потерялся по пути из камбуза (В конце концов, у него просто ужасное чувство направления). Зоро долго всё обдумывает, а затем разворачивается и уходит, топая своими ногами по лестнице до самого конца и затем захлапывая люк. «Что я только не сделаю ради своего капитана,» — думает он и останавливается в подсобке, дабы увидеть, было ли это достаточно действенным. Чуть позже он слышит приглушённый контрольный крик. — ЛУФФИ! Когда ты успел здесь оказаться, слезь с меня! И затем сонный смех капитана. — Ох, прости, я так объелся тем перекусом! Твоя кровать такая большая, я просто хотел развалиться. — Если тебе хотелось больше свободного места, тогда почему ты лёг поверх меня, идиот! Убеждённый в том, что с этого момента его утро продолжится нормально, Зоро выходит на палубу для своей тренировки перед завтраком. Шесть тысяч жимов двух-тонной штанги. Затем завтрак.