Обычная история с плохим концом

      На белом «Лимузине» направились на Котельническую набережную. Горделивая высотка тянулась тонким шпилем к черному, облачному небу. Она с нетерпением ждала своих новых жильцов.             Поздняя ночь, и продолжать праздновать остались только самые молодые, а значит – самые стойкие. И они не планировали останавливаться. Провожая Беловых в их уютное гнездышко, друзья собирались и дальше кутить по всей Москве, пить и веселиться до упаду или до посинения, как сказал Пчёлкин.             Все песни, кажется, уже были перепеты, но все ещё не смолкали и исполнялись в абсолютном разнобое, перемешанные между собой: начинали с припева одной, а заканчивали куплетом уже совсем другой. Кто что знал, то и заводил. И тексты время от времени утопали в типичном молодежном юморе и смехе. От целого ящика шампанского осталось лишь три несчастные бутылки, которые вполне могли скрасить предстоящие несколько часов праздника после проводов жены и мужа.              Лена и Витя уже могли бы сойти за влюбленную пару. Со стороны они выглядели именно так. Знакомые, близкие, родные. Лене казалось, что так было всегда, однако больших надежд она не питала. День уже закончился, а скоро закончится и ночь. Все это исчезнет вместе с ней, рассыплется с наступлением утра, с первыми лучами солнца. Продолжения их отношений она не видела, не потому что она сама этого не хотела, а потому что была уверена, что это попросту невозможно. Завтра, а вернее уже сегодня, Пчёлкин, или Пчёла – как его зачастую называли друзья – протрезвеет и не вспомнит даже, как выглядела свидетельница на свадьбе Саши. И тем не менее как бы мрачно все это ни звучало в её голове, она дорожила каждой секундой этого времени, проведенного с ним, она не выпускала его руки, и в какой-то момент ей почудилось, будто они успели срастись.             Доехали без происшествий. Из въехавших иномарок в тихий двор высыпал пьяный народ со звонкой песней «Ой, цветет калина». Весенняя ночь не баловала теплом, и Лена запахнула свой белый плащ. Наверное, заметив это, Витя поспешил обнять девушку и тесно прижать к себе. Создалось впечатление, будто он с одного лишь взгляда видит, когда она нуждается в заботе. А быть может, это происходит уже на автомате, непроизвольно. Как бы там ни было, Лена чувствовала себя под надежной защитой, ей было комфортно и спокойно рядом с ним.             На улице открыли ещё одну бутылку шампанского, и напиток пеной вырвался наружу, чудом успевая попадать в бокалы.             – Тихо, Кос, не облей ты жену мою, – предупредил Белов, когда оставшиеся гости собрались в круг, продолжая распевать песни.             – Оль, Сань, вон там три окна, видите? Это ваши, – сообщил Космос милующимся молодоженам, которые едва ли обратили внимание на возвышающееся здание. – Сань, идите осмотритесь, а потом нам махнете. Оля! Оль, если что-то не понравится, так и скажи – не понравилось!             – Братья, спасибо за подарок, я во век не забуду, – благодарил Белов, поднимая жену на руки.             – Я тебя умоляю, Сань, квартирой больше, квартирой меньше, – беспечно отозвался пьяный Пчёла. Конечно, таким, как они, море по колено, и нет в этом мире ничего невозможного.             Заковыристые выкрики подбадривающие друзья бросали Беловым вслед.             – Белый, мальчика давай! Мальчика! – подначивал Космос.             – Слышь, может тебе помочь, а? – прокричал Витя.             – Сань, я завтра уезжаю в Ялту каскадерить! – успел оповестить Фил, хотя сейчас это было совсем не в тему.             – До завтра, Теофило! – махнул рукой Саша, а потом, увлеченные друг другом Беловы скрылись в подъезде.             – На спор. Двойня будет, не меньше, – предсказал Валера с полной уверенностью.             – Сто пудов! – поддержал Кос, и бокалы друзей звонко соприкоснулись. – Мих, ракету неси, – отослал Холмогоров водителя «Лимузина», и тот мигом исчез.             – Че за ракета? – удивился Фил.             – Ну как? Они нам помашут, а мы – салют, – пояснил Кос, взмахивая длинными руками вверх. Друзья одобрили.             – Опа, салют! Давайте салют, – запрыгала Лена от радости.             – Мальчики, ну опять пальба, – лишь Тамара с недовольством отнеслась к этой идее, но куда уж тут денешься с подводной лодки?             – Да ладно, Том, весело же, – махнула рукой Ковалева.             – Сейчас Беловых обустроим, куда потом? – поинтересовался Кос.              – Офис разгромим, – в шутку предложил Витя.             – Да не... – встрял Фил в разговор. – Предлагаю в наш ресторанчик.             – Ништяк, а потом на смотровую. – Выбор Космоса был встречен согласием.             – Ага, если мы будем в состоянии, – засмеялась Лена. – И вообще, сейчас прозвучит как занудство, но мне домой пора. Мне завтра на работу, – она чувствовала, что слегка ослабла даже для мыслей о работе. Это издевательство со стороны начальства – жадничать для неё такой необходимый выходной после сегодняшнего гулянья.              – Какая работа? Перебьются там без тебя, – самоуверенно заявил Пчёлкин, который вообще не горел желанием её отпускать. Возразишь ему, пожалуй. – Давай перебирайся к нам в офис.             – Что я у вас буду делать? – расхохоталась Лена. – Вместо радио, что ли?              – Будешь его личным секретарем, – ответил Валера, тыкнув в грудь Вити пальцем.             Его личным секретарем. Тут, похоже, уже все всё понимали. Витя вел себя так, будто эта девушка уже стала его собственностью, будто они уже состоят в долгих и нелегких отношениях. Однако никто из его друзей даже и не помышлял воспринимать эти отношения всерьез. Такое поведение Пчёлкина было вполне привычным для них, обыденным и даже обоснованным. Они всего лишь подыгрывали, всего лишь рассуждали логически.             – Мих, где ракета-то? – окликнул Космос того самого запропастившегося куда-то водителя. – Ты че там застрял?             Парень наконец вернулся и принес долгожданную ракету, а довольный Холмогоров выудил из внутреннего кармана пиджака специальный пистолет. Он ждал этого весь вечер.             – Эй, ты че мне в рыло тычешь? Озверел, что ли?! – проворчал Витя, отстраняя Ленку от пьяного друга, отталкивая руку Космоса с оружием. Фил мигом перевел ситуацию в смехотворную и чокнулся с пистолетом початой бутылкой шампанского, звон от которых вызвал смех у всех пятерых.             – Они застряли в лифте! – утверждал Пчёлкин, говоря о молодых, которых, кстати, действительно долго не было видно.             – Они не доедут до спальни, – протянул пьяный Фил.             – Короче, запускаем, – с этими словами Космос после заряда поднял пистолет над головой и выстрелил в небо, разрезав ночную тьму и оглушив тихую до этого улицу, наверняка разбудив местных жителей и потревожив дворовых собак. Намерение радостно прокричать вслед яркому огню ракеты, который, казалось, повис в небе, и был похож теперь на яркую звезду, нарушил страшный грохот в высотке, а после треск вылетевшей оконной рамы и разбивающегося стекла, которое посыпалось откуда-то с верхнего этажа. Лена вздрогнула и подумала сперва, что это Космос по пьяни зарядил ракетой в чье-то окно. Она, ошарашенная, уже трезвыми глазами бегала по фасаду здания, пытаясь разобрать, откуда что упало.             – Вы совсем чокнутые? – испуганно бросила она, собираясь уже делать ноги.             – Твою мать... – голос Пчёлы прозвучал над ухом девушки. Парни как раз четко увидели, что ракета, выпущенная Космосом, здесь абсолютно ни причем. Случилось что-то более страшное. Дым валил из подъездного окна высотки. Они боялись предположить, что же произошло на самом деле.             – Белый! – Друзья со всех ног ломанулись в подъезд.             – Ждите здесь! – крикнул Фил Тамаре и Лене, которые в растерянности остались вдвоем на пустой улице, хлопая обалдевшими глазами. Перепуганные девушки забыли, что такое веселье и как оно выглядит. Взгляды их были обращены на окна, в которых мелькал яркий огонь.             – Боже, что там случилось? – ахнула Тамара.             – Мамочки... Там же Оля с Сашей! – Будто только сейчас до Лены дошло, что её подруга с мужем, возможно, пострадали, и она рванула в подъезд, забыв о приказе Валеры.             – Лена, стой! – крикнула ей вслед Тамара, но Ковалева уже забежала в дымный подъезд. Она понятия не имела, как могла помочь. Мама вроде что-то говорила о первой помощи при ожогах или отравлении угарным газом. Но сейчас все советы опытного врача вмиг позабылись.             Оказавшись в задымленном помещении, Лена услышала грохот и топот – это, должно быть, ребята пробирались на помощь к Беловым. А потом раздались громкие мужские голоса.             – Отвали! – кажется, это был гневный голос Пчёлы.             – Тварь! – взревел взбешенный Саша.             – Белый, что случилось?!             – Где Оля?! Братуха, Оля где?             Голоса были словно за стеной. Лена не разбирала, куда идет, на минуту она остановилась, чтобы понять, что происходит наверху, но из-за дыма было невозможно разглядеть даже квартирных дверей, не говоря уже о верхних этажах. Запах гари озлобленно душил, заполнял собою легкие. Лена невольно закашлялась и, сделав шаг на лестничную клетку, споткнулась и упала в чьи-то крепкие руки, которые с яростью сжали её и потащили вниз. Она не сразу поняла, что схватил её именно Пчёлкин, пока его все тот же гневный и уже трезвый голос не резанул слух.             – Какого хрена ты тут забыла?! Тебе где сказали ждать?!             Глаза его горели похлеще огня, горели злой обидой, а из разбитой губы сочилась кровь, что Лена заметила уже на улице, куда он вытащил её чуть ли не за шкирку.             – Пусти меня! – Лена вырвалась из его рук, с грубостью которых ещё была не знакома. – Что случилось? У тебя кровь. – Она тут же вытащила из кармана плаща платок, но Витя лишь отмахнулся и оттолкнул руку девушки, отчего она выронила тряпицу на землю. Было видно, что он сильно разозлен.             Да и пожалуйста! Не очень-то и хотелось!             В это время из подъезда, как из пекла, вырвались остальные. На руках у Фила лежала полуживая Ольга, белоснежное платье которой было испачкано. Из прически, на которую ушло не меньше часа, выбились кудрявые локоны. Лена ужаснулась и бросилась к подруге. Опьянение у всех как рукой сняло.             – Валера, что с ней? – к мужу подлетела Тамара.             – Нормально все, слава Богу. Легкий шок, – успокоил Фил.             Белов же был сам похож на взрывчатку, которую страшно даже задеть – того гляди взорвется. И только Космос осмеливался разговаривать с ним, то и дело поглядывая наверх. Дым все ещё шел из окон, огонь внутри все ещё сжигал свежую покраску на стенах.             – Алло, Володь, давай на набережную мухой, – вызвал Фил по телефону, после того, как посадил Олю в автомобиль. – Тамара, Лена, вас сейчас наш водитель подхватит.             Но Лене было плевать на водителя и на злющего Пчёлкина с почему-то расквашенной губой. Она стояла рядом с Олей, которая на свежем воздухе немного пришла в себя, но смотрела на окружающий мир несколько отрешенным взглядом.             – Ты как, Оленька, а? Слышишь меня? – Ковалева со слезами посмотрела в бледное лицо подруги. Та неуверенно кивнула, но ответить ничего так и не смогла.             – Её оглушило, – Саша подошел к жене и накинул на её плечи свой кожаный плащ. – Олька моя, сейчас поедем, потерпи, – он поцеловал её в висок и прижал к себе.             – На Котельническую набережную срочно, – Фил вызванивал пожарных. Пчёлкин все ещё стоял в стороне и даже близко не подходил к друзьям и пострадавшим. Он только что докурил одну сигарету и уже судорожно тянулся за другой. Космос что-то высматривал в окне взорванного этажа, будто надеялся там найти ответы на возникшие главные вопросы: кто виноват и какого хрена?             Водитель, которого вызвал Фил, на удивление, действительно, прибыл мухой на черной «БМВ». Он же развозил ближайших родственников по домам.             – Володя подъехал. Все, любимая, езжайте домой, я позвоню, – поцеловав беспокойную Томку, Фил отправил её к машине, а Ленка же бросила мимолетный взгляд на Пчёлкина, который в свою очередь даже не повернулся в её сторону, продолжал курить и при этом сминать в другой ладони её платок. Ей не оставалось ничего другого, кроме как пойти вслед за Филатовой. Они обе были обречены оставить близких людей и сходить с ума от безызвестности. Хотя Тамаре такое вряд ли грозит, а вот Ковалевой среди них места никогда не найдется. К сожалению или же к счастью.             – Саш, позвони, пожалуйста, если что, – попросила она перед тем, как уехать, но Белов, кажется, не слышал её просьбы – был полностью погружен в себя и не на минуту не отходил от Ольги.             Они разъехались на дороге, не дождавшись прибытия пожарных: «Лимузин» с Ольгой, Белым и его друзьями ринулся по мостовой, а водитель Володя повернул в ночные улицы.             Окончания праздника планировалась не здесь и не сейчас. Никто не мог предположить, что так случится. Лена думала о произошедшем всю дорогу до дома, её бил озноб, а непрошенные слезы катились по щекам. Она беззвучно плакала, чувствуя, как душа рвется на части от переживаний и прежде не испытываемой боли, от разлуки, которую вызвала ракета, пущенная в небо.      

***

      Лена на ватных ногах зашла в квартиру. Тихонько закрыв дверь, она прижалась к ней спиной. В голове стоял гул и страшно давил на мозг. Любое мерцание в темноте, будь то отражение фар с улицы, или блеск фонарей за окнами, непременно напоминало ей огонь, разразившийся в подъезде высотки. А ещё в голове не умолкал голос Вити. Все перемешалось. В этот вечер, за эти долгие часы она увидела, наверное, весь спектр его эмоций, но о нем сейчас думать хотелось в последнюю очередь. Куда больше Лену волновала Оля. Вот кому сейчас в десять раз хуже. Ведь она сегодня едва осталась жива.             Лена не решалась включать свет в прихожей, чтобы не разбудить маму. Иначе пришлось бы сейчас все рассказывать, объяснять, почему она вернулась не такая пьяная, как ожидалась, почему такая вялая и вся в слезах, почему бледная от испуга, будто по пути домой встретила приведение. Сняв обувь, Лена на цыпочках прокралась в свою комнату. Шел третий час ночи, но ни о каком сне не могло идти и речи. Ковалева уселась на застланную кровать, не сняв плаща, и уставилась в пустоту. В голове не укладывалось, что свадьба завершилась таким образом, что самый счастливый день в жизни подруги едва не стал для неё последним. Это просто чудо, что Оле и Саше удалось остаться целыми и невредимыми.             Теперь мысль о бандитской жизни её новых знакомых приобрела для Лены некую форму, она вернулась и прямо заявила о себе. Лена ни минуты не сомневалась в том, что взрыв в подъезде – это её отклик, её эхо, отвечающее беспощадным криминальным структурам, наводнившим страну, в число которых входит и бригада Саши Белого. И от этого осознания Ковалеву снова бросило в дрожь. Люди, с которыми она познакомилась, в которых буквально влюбилась, повязаны. Они ходят по лезвию ножа и не имеют права оступиться. И даже он, Витя... Интересно, кто его ударил и за что?             Вопросов было множество, но ответы дать некому. Лена могла играть в угадайку сколько угодно, только результатов это бы не дало. А Витю Пчёлкина вообще стоит как можно быстрее выбросить из головы и забыть, как страшный сон. И пусть сделать всегда сложнее, чем сказать, но она попытается. В конце концов, как бы крепко ни переплетались сегодня их пальцы, их растащило по разные стороны. И она должна благодарить Бога, что он отвел её от этой сомнительной личности.             Лена поднялась с кресла, скинула одежду, завела будильник на семь утра и улеглась в постель. Но сон предательски подвел её, ночь не убаюкивала, а пугала. Лена все думала: как там Оля? как Саша? где они сейчас? как... Нет... Пчёлкин её не интересует!      

***

      К девяти часам Лена Ковалева приехала в школу. С помощью косметики она, как могла, спрятала свою сонливость и круги под глазами. Никакое похмелье её не мучило, так как весь алкоголь выветрился ещё ночью после прогремевшего взрыва. Воспоминания о вчерашнем пробили, как стрела. На занятиях девушка была безучастной, она что-то пыталась объяснить своим ученикам, но у самой в голове была лишь одна нота – взрыв. Пальцы соскальзывали с клавиш, мелодия, которую она играла, то и дело обрывалась, она путала ноты и уходила в дебри. Наконец, этот неудачный урок надоел ей. Сегодня она просто не в состоянии продолжать занятие. Попросив одну из учениц провести короткий музыкальный диктант, Ковалева покинула класс.             Было уже три часа дня, за это время Лена ни разу не включилась в работу. Она кое-как провела первые три занятия, а на четвертом, последнем, просто сдалась. Переживания за подругу, от которой не было звонка, рубили на корню все старания отвлечься.             – Ну, как вчера на свадьбе погуляли? – Этого вопроса Лена ждала и боялась. К ней подошла Татьяна Алексеевна – директриса и наставница, с которой у Ковалевой завязались теплые и дружеские отношения с первых дней работы. Забота этой милой женщины напоминала материнскую, наверное, Лена и относилась к ней как к своей второй матери. И то, что именно она поинтересовалась вчерашней свадьбой, было совсем не удивительно – ведь Татьяна Алексеевна занимала первое место среди тех, кто желал ей только добра и хорошего мужа. – Я смотрю, ты вся не своя. Голова болит, что ли? У меня там есть в кабинете средство.             – Да нет, спасибо, я уже таблетку приняла, – ответила девушка с вымученной улыбкой. Голова и вправду болела, но не от похмелья.             – Значит, хорошо погуляли, – сделала вывод директриса.             Лена бы с радостью все ей рассказала, но настроения не было. Да и что она сейчас может вспомнить из радостного, когда все это перечеркнул взрыв в высотке?             – Ну, как все прошло?             – Да все хорошо прошло. Свадьба действительно была красивой, пышной, яркой, в общем, с огоньком, – кратко описала Лена, натянуто улыбнувшись и надеясь, что этого будет достаточно.             – Ну, а познакомилась с кем-нибудь? – лукаво посмотрела на неё Татьяна Алексеевна.             – Познакомилась. Да только опять не повезло мне. Бабник попался.             Женщина состроила огорченную мину.             – Вот тебе раз! А что же он на всю свадьбу один был?             Надо же, как точно и верно сказано!             – Да нет, он просто тоже был свидетелем.             Не очень приятный для Лены разговор, к счастью, был прерван телефонным звонком.             – Музыкальная школа. Слушаю, – трубку подняла Татьяна Алексеевна. – Ах, добрый день! Она как раз рядом стоит, сейчас позову.             Лена обернулась, сообразив, что речь, кажется, идет о ней.             – Держи. Мама звонит, – директриса передала трубку девушке.             – Алло! Мам? Что-то случилось?             – Тебе Оля звонила, – сообщила Лидия Васильевна.             – Олька? Ну как она? – оживившись, почти закричала Ковалева, и только после удивления мамы – мол, а что с ней должно быть не так? – до неё дошло, что та ведь не в курсе вчерашних событий.             – Она просила тебе передать, чтобы ты к ней приехала сегодня. Номер квартиры – сто тридцать пять. А улицу и дом ты знаешь?             – Да, мамуль, знаю. Спасибо. Тогда я прямо сейчас поеду.             У ворот школы Лена ещё издалека увидела знакомого высокого темноволосого парня. Он стоял спиной, поэтому она не сразу признала в нем своего однокурсника.             – Привет, Ленок, - завидев бегущую в белом плаще девушку, которая напоминала плывущую лебедь, парень помахал ей рукой.             – Виталик? Ты что тут делаешь? – удивилась Ковалева. – А я звонка твоего жду.             – Я тебе сколько раз говорил: купи дешевенькую трубку. Неужели ты на неё не заработала? – возмущенно спросил парень и чмокнул Лену в щеку, от чего та повела плечом. – Куда я тебе должен звонить? Дома твоя мама телефон поднимает. Ты же не хочешь, чтобы она знала о твоей деятельности...             – Да, не хочу! Созванивались же мы как-то раньше.             – Удачно складывалось.             – Ладно, чего хотел? А то у меня встреча. Работа появилась?             – Появилась. Завтра в шесть. В «Кабачке».             – А что там? Особенные клиенты? – Лена суетливо наматывала шарф, искала по карманам перчатки. Виталика она сегодня не ждала, но отказаться от его предложения права не имела. Слушать его было некогда, но узнать о рабочей обстановке было её обязанностью.             – Да нет, просто пригласили на вечерок нашу группу. Плату приличную обещали, ты в деле?             – Разумеется, куда ж вы без меня? Ладно, Виталь, ты извини, но мне идти нужно. До завтра. – Лена общалась со своим бывшим однокурсником с нескрываемой сухостью и пренебрежением. Но в этом он сам был виноват. Виталик всегда был не против совместить приятное с полезным и настойчиво заигрывать с девушками, надеясь, что те клюнут на его смазливую и до безобразия холеную физиономию. Такие личности Лене были мягко говоря отвратительны, и как только она распознала подобное в однокурснике – сразу же дала ему от ворот поворот и теперь скупилась даже на простые улыбки, в то время как он то и дело пытался очаровать её своей настойчивой заботой и прилипчивым вниманием.             – Давай провожу. Куда хоть идешь? – спросил он, уже догоняя её у остановки.             – Я поеду. Да у подруги проблемы, надо помочь, – отделалась Лена от назойливого парня. К счастью, автобус быстро подъехал, и Лена была рада распрощаться с Виталиком на сегодняшний день.      

***

      Ковалева добралась до высотки на Котельнической набережной через час. Оказавшись в улице, у самого здания, она взглянула наверх – выбитое окно и черное пятно вокруг него были единственным, что напоминало о случившемся. А вот в самом подъезде обстановка была намного хуже и страшнее: стены, перилла, пол были сплошь черными, на лестничной клетке валялись кирпичи, ошметки штукатурки и стекла, что хрустели под ногами. Лифт не работал; девушка поднялась пешком и заодно полюбовалась всем великолепием изуродованного подъезда, которому вчера сильно досталось от взрыва.             Увидев сто тридцать пятую квартиру, Лена подбежала к двери и нажала кнопку звонка. Через минуту открыла Оля. Живая и здоровая!             – Оленька, – Лена в ту же секунду смяла её в своих объятиях, – как же я волновалась! Как хорошо, что ты позвонила.             – Привет, – с вымученной улыбкой выдавила она, – я знала, что ты переживаешь, поэтому и позвонила. Хорошо все. Проходи.             Гостеприимная Сурикова, то есть уже Белова, вела себя так, словно вчера ничего и не случилось, словно все закончилось как нельзя лучше, словно её не выносили на руках из горящего подъезда. Но в это неправдоподобное спокойствие Ковалева не верила ни секунды. На лице Беловой было какое-то отрешенное равнодушие, пустая обида, которая копилась с ночи, которую пока ещё не удалось выплеснуть на виновного. Она изо всех сил пыталась придать себе обыкновенный вид счастливой жены.             Квартира, находящаяся в процессе ремонта, была действительно просторной и богатой. В длинном коридоре горел свет, стены были обклеены пока только бумагой и газетами, как и пол.             – Разувайся, Ленок, проходи. Чай сделать?             – Давай, – кивнула недоуменно Лена, пытаясь понять удивительную смиренность подруги. Да она бы на её месте не смогла жить после произошедшего в этой квартире, так безмятежно ходить по комнатам и принимать гостей. А ведь Олька здесь одна сидит, снова ждет мужа, который снова носится где-то по своим делам.             – Пойдем, я тебе экскурсию проведу, – Оля вышла из кухни, взяла подругу за руку и, провоцируя ту на подозрения, принялась показывать комнаты с высокими потолками и арками.             – Здесь, думаю, гостиная будет, – комментировала Белова. – Тут спальня. А на счет этой мы пока не определились. Кабинет, может, или детская. А ты что думаешь?             Лена, конечно, подивилась размерам богатого жилья, на которое им с мамой за всю жизнь не заработать, но все же сейчас её куда больше беспокоило другое. Оля молчала о взрыве, всеми силами играя этот спектакль перед человеком, которому можно довериться в любой ситуации. Ковалевой даже показалось, что она сама вчера тронулась умом от переизбытка чувств и просто придумала себе этот печальный исход Олиной свадьбы.             Когда они обе расположились на кухне за чашкой ароматного чая с тортом и конфетами, Лена все же осторожно завела волнующую её тему.             – Я вчера чуть с ума не сошла... Всю ночь не спала. Не знала, как с тобой связаться, где тебя искать. Хотела уже сегодня на вашу съемную квартиру сгонять.             – Да мы к отцу Космоса поехали, у него и ночевали, – отозвалась Оля, подавив тяжелый вздох.             – И как он тебе все это объяснил? – после недолгой паузы поинтересовалась Ковалева.             – Сказал – рабочие проблемы. Все извинялся, извинялся... – пожала плечами Белова. Лена от возмущения чуть не поперхнулась чаем.             – Ничего себе, рабочие проблемы! Вы же чуть не погибли!             – Да, это работа у нас такая и проблемы соответствующие. Не знаю, чего дальше ждать. В окно из пулемета зарядят, или на этот раз весь дом взорвут, чтобы наверняка...             – Оль, что ты за ужасы говоришь?             – Ну а что мне думать? Меня до сих пор трясет, Лен... – для наглядности Оля выставила перед собой ладони. Те действительно заметно дрожали. – Это я тут так, репетирую, знаешь, на будущее. Он утром рано уехал, а я здесь весь день одна, только и жду, что сейчас снова что-то на воздух взлетит. При бабушке еле сдержалась, чтобы её не напугать.             – Она приходила?             – Да, вот ушла незадолго до тебя. От квартиры просто в восторге была, даже, кажется, о Саше мнение изменила. Говорит – хороший юноша, и друзья его уважают.             – М-да... – вздохнула Лена. – Было бы радостно, если бы не было так страшно...             – Вот-вот... Знаешь, я хочу переехать отсюда.             – Ещё бы. Любая бы на твоем месте захотела, будь здесь хоть трижды шикарно. Но как ты об этом Саньке скажешь? Подарок его друзей все-таки...             – Так и скажу! Или мне всю жизнь вздрагивать, подходя к двери? Ждать, когда ещё бомбу заложат? Друзья друзьями, а я – его жена! Послушает, никуда не денется.             – Ну да... – скептически согласилась подруга. Она не возлагала особых надежд на то, что Саша выполнит её требование, но решила Оле об этом не говорить. – Погоди, так что взорвалось-то вчера?             – Граната, – бросила Белова с коротким вздохом и неприподъемным от страха сердцем. Лена вытаращила на подругу одуревшие глаза. – Саша прямо как почувствовал. Он её заметил, хотел обезвредить, но... соседка с собакой шла, и, в общем...             Да, она не ошиблась. Все было подстроено. Представить себе то, что пережила Оля, сложно. Лучше и не пытаться.             – А мы на улице стояли. Я и не сразу поняла, что это взрыв случился. Помчалась за парнями в подъезд, а Пчёлкин этот меня оттуда вывел, как негодную.             – Ладно, – остановила Ольга, – слава Богу, что все обошлось. Давай на время отвлечемся. Пойдем лучше на концерт Кремера. Жуть как хочу уйти из этой квартиры.             Её предложение звучало заманчиво, и Лена согласно кивнула.             – Да, тебе надо на свежий воздух. Нечего тут сидеть.             На душе стало спокойнее от прежней улыбки подруги. На самом деле Лена восхищалась Олей, её мужеством, её сильным характером, и мечтала быть такой же, как она, вести и ставить себя так же по-женски разумно и правильно. Пережив такое испытание, Олька даже не думала ныть и плакаться – ведь знала, за кого замуж выходила, знала, кого любит и с кем хочет прожить всю жизнь. А желание переехать было вполне естественным, вот только проблему этим не решить, ведь если враги Белова вновь захотят его убить, то найдут в любой точке города.             Лена подумала об этом факте, но Ольге ничего говорить не стала. Да она и сама не глупая. Конечно же, понимает, что жизнь её ждет нелегкая.