***
Наконец-то наступило долгожданное лето, однако первый его месяц выдался холодным. Дожди лили почти каждый день, а серые тучи не давали солнцу прорваться наружу. Спокойная жизнь, которой Лена грезила изо дня в день, чаще обходила стороной их семью, но были времена, когда она все же изволила заглянуть в гости, попить чайку, побродить по квартире в домашних тапках, а потом снова начинала собираться у порога, даже летом укутываясь в толстый тулуп. Ей снова предстояло пуститься в далекое путешествие и она никогда не обещала, что вернется. В последнее время Лена стала замечать, что Витя усилил охрану; без Шмидта и ещё одного амбала они теперь не выбираются на улицу, даже если и сам Пчёлкин рядом. Это говорило о том, что на работе мужа снова начались проблемы, хотя для Лены работа Вити и была одной большой проблемой. Но в подробности она, как и всегда, не вдавалась до тех пор, пока однажды Витя не сообщил, что они вдвоем с Машей должны покинуть страну на несколько недель. Это сложно было назвать просьбой. Он как будто отдал распоряжение, приказ, который его жена обязана выполнить беспрекословно. Она же чувствовала себя так, будто только что на её голову вылилось целое ведро холодной воды. – Почему мы должны уезжать? – Лена непонимающе хмурила брови, пока Витя доставал из шкафа чемодан. – Потому что так надо, Лен. – А как же ты? – Мне нужно остаться здесь. – Ты снова вляпался куда-то? – Давай только без этих дурацких вопросов. Просто делай то, что я тебе говорю. Завтра ваш самолет до Рима, ровно в восемь. – Пчёлкин посмотрел на отвернувшуюся жену. – Собирай вещи пока. Слышишь? – Я никуда не полечу, – тихонько проговорила она, и её всегда мягкий голосок на сей раз прозвучал твердо. Витя обнял её сзади, но она вырвалась из его рук. – Если тебе угрожает опасность, то я останусь здесь! – Да пойми ты, дурочка: если мне угрожает опасность, то вам здесь делать нечего! – повысил он голос, окончательно разрушив её самообладание и доводя до слез. Она опустилась на кровать и закрыла лицо ладонями. – Сколько это ещё будет продолжаться? Ты все решаешь за меня, ты никогда не спрашиваешь... Можно подумать, я смогу жить дальше, если с тобой что-то произойдет. Он не знал, что ей на это ответить, понятия не имел, чем её утешить. Все равно ведь не поверит. Он и сам не ожидал, что их махинация с банками позже перерастет в угрозу. Все было на мази, их банк первый в списке города, но конкуренты, как правильно тогда выразился Белый, – настоящее зверье! Один из них уже сел на хвост, и этот отморозок не остановится не перед чем. Поскольку тема банков всецело доверена только Вите, он не сомневался, что получит сильнейший удар от некоего Грача. Пацанов он пока не поставил в известность, решил сперва спрятать семью. Но Ленка снова упрямится. Её можно понять, но сейчас на это понимание не было ни времени, ни желания. Она заставляла его действительно прибегать к силе. – Я скоро приеду. Чтобы к этому моменту все вещи были готовы. – Так он покинул спальню, оставив жену наедине с ужасными нарастающими мыслями. Она не сдвинулась с места с тех пор, как за ним захлопнулась входная дверь. Его редко касается то, что происходит за этой дверью, когда он уходит. Он этим даже почти не интересуется. Он только догадывается, но и в этом случае ничем не может помочь. У Лены не поднимается рука взять хотя бы одну из вещей и бросить её в чемодан. Тем не менее она осознавала, что у неё нет выхода. Пчёлкин никогда не оставляет ей никакого выхода, кроме того, который сам указывает. Он не понимает, насколько ей тяжело каждый раз, когда он уходит на свою чертову работу, он даже не представляет, каких нервов ей стоит пережить этот день до его возвращения. Прошло не меньше часа, прежде чем он наконец приехал домой. Чемодан все ещё лежал раскрытый, но уже наполненный какими-то мелочными вещами. Лена вышла из детской с Машиным рюкзачком в руках, куда и сложила все необходимое для дочери. Их взгляды пересеклись, но Лена промолчала, а лишь смиренно опустила голову. – Умница моя. Обещаю, это ненадолго, – прошептал Витя, намереваясь обнять девушку, но та обидчиво отпрянула и скрылась в спальне. – Я за Машу беспокоюсь. Она не так давно перенесла простуду, и климат менять сейчас нежелательно… – проговорила Лена тихо, но не без надежды, что хотя бы это послужит причиной никуда не улетать. – Ничего страшного. Италия ей понравится. – Витя точно знал, что там их дочери не так опасно, как в Москве, рядом с ним. – Кстати, я сейчас за ней, ты со мной? – Конечно! Машу Лидия Васильевна забрала к себе ещё вчера, убеждая родителей, что девочке провести пару дней под присмотром опытного врача будет лучше. Витя и Лена не стали противиться, так как эти сутки могли посвятить только друг другу. Но это счастье было уничтожено сегодня утром, часть этого счастья была заперта в чемодане и вот-вот должна была отбыть к черту на кулички. Сегодня Шмидт сопровождал их один, к чему Лена волей-неволей окончательно привыкла, как и к тому, что Витя в очередной раз за неделю попросил его притормозить у магазина игрушек. – Ну хватит уже задаривать её игрушками! Избалуешь ведь, – Лена, явно, не одобряла таких частых подарков. Но любящего папу уже было не остановить, к тому же таким образом он надеялся хоть как-то подсластить горечь расставания. Разумеется, никакая кукла и никакой плюшевый зверек не заменит папу в предстоящей поездке, но будет хоть немного радовать малышку. – Девчонок можно и нужно иногда баловать, – сказал Витя. – Уж мне ли не знать. – Ну конечно, ты же у нас дамский угодник, – засмеялась Лена. – Но баловать нужно в меру. А ты за неделю ей уже третью игрушку покупаешь, она же играть не успевает. – Зато как она радуется. За этот ангельский смех и эти блестящие глаза можно весь мир скупить и отдать ей. – Можно... Только вряд ли он ей нужен. Её мир – это мы с тобой. А ты только и делаешь, что рушишь его. Что ей эти подарки? Ты ей нужен. Каждый день. – Лен, разве я в восторге? Да если б я мог, я бы никогда в жизни не расставался с вами. Ты сама все прекрасно понимаешь, так что не провоцируй мою совесть. Она и так и не затыкается. Во, нашел! Глянь, – Пчёлкин достал с верхней полки большую пятнистую собаку с черными ушами и в голубом ошейнике. – У меня порой складывается впечатление, что ты сам в них играешь, – она предпочла оставить без ответа его слова по поводу совести. Она искренне верит в её существование, но нисколько не завидует ей, ибо слишком уж сильно они с Леной похожи. Обе до безобразия бессильны. – Я и играю... Только игрушки у меня смертельно опасные... – незаметно проверяя наличие в кобуре своего верного ТТ, проронил он себе под нос. Лена чудом его не расслышала. А он все чаще в своих бесконечных рассуждениях с самим собой приходил к подобному выводу. Пора бы сменить деятельность. Пора бы завязать с темными делами, приносящими баснословную прибыль, но ворующими при этом спокойствие и счастье из их семьи. Соглашаясь со своим внутренним голосом, Витя потом вдруг вспоминает о какой-нибудь очередной сделке или забитой стреле, и все обдуманное начинает казаться ему собственным бредом. После того, как подарок для дочки был оплачен, Витя и Лена направились на улицу. На ходу взяв жену за руку, Пчёлкин поцеловал её в макушку и поудобнее обхватил купленную собаку. Шмидт все это время стоял возле машины и курил, пристально глядя по сторонам и как будто каждую минуту ожидая какой бы ни было атаки. Кажется, даже с воздуха. Однако, не он, а именно Витя первый увидел мчащуюся прямо к ним белую «Девятку» и заподозрил что-то неладное. – Шмидт! – за долю секунды он успел окликнуть охранника, а потом, закрыв Ленку собой, быстро повалился с ней на землю. Раздалась громкая очередь выстрелов и звон разбивающихся стекол, когда Лена уже лежала на холодном и сыром асфальте, крепко прижатая телом Вити. Где-то вдалеке послышались визги и крики, заглушенные очередным залпом. Кто-то решетил их машину прямо из Калашникова в намерении достать до её хозяев. Лена почувствовала, как сильно Витя обнял её и положил ладонь на её голову. Сама же она уткнулась в его плечо и зажмурилась, вцепившись в его одежду руками. Через несколько секунд где-то рядом автомобиль взвизгнул шинами и унесся прочь. Наступила тишина. Лена боялась дышать, но ещё сильнее она боялась, что Витя больше не дышит, пока наконец над ней не зазвучал его напуганный голос. – Ты как, малыш? Ты цела? Он гладил её по голове и награждал кожу лица горячим дыханием. Его вопросы до неё не долетали. Как в тумане. В голове стоял гул пролетевших только что выстрелов. Она смотрела на мужа немигающим взглядом и никак не могла оторвать пальцы от его куртки. – Родная, ты не ранена? – Пчёлкин принял первые попытки встать, кое-как отцепив её дрожащие пальчики. Он бегло оглядел её, проверяя нет ли крови. Лена покачала головой, отрешенно глазея по сторонам и пытаясь сообразить, что сейчас произошло. В одночасье словно мир перевернулся. Она приложилась головой об асфальт, но тупая боль в затылке нисколько её не смущала и почти не чувствовалась. – Вить, все в порядке? – к ним подоспел Шмидт, который вовремя открыл огонь и даже в одного из киллеров успел попасть. Он не был уверен, что прикончил его. Но сейчас это не столь важно. Главное, что им не удалось никого зацепить. – В норме. Нужно валить, Шмидт, – быстро ответил Пчёлкин. – Давай, девочка моя, надо ехать. Идем скорее. Простреленный Джип не служил надежной защитой и привлекал к себе внимание. Вот-вот сюда должны прикатить менты, и до них следовало убраться как можно быстрее. Витя не замечал прохожих, хотя здесь их почти не было. Киллеры разогнали всех, и, к счастью, никто не пострадал. Лена с трудом передвигала ногами по пути к машине, на ходу замечая лежащую на грязном асфальте продырявленную пулями игрушку, которую Витя купил для Маши. Девушку в ужасе затрясло. Пчёла усадил жену на заднее сидение, устраиваясь рядом с ней. Шмидт дал по газам – и они резво покинули улицу. Они мчались по Москве на большой скорости, умело обгоняя машины и чудом проскакивая на светофорах. Витя приказал ехать к дому Лидии Васильевны, но не вставать под окнами, чтобы теща не обезумела от этого «шедевра» лихой современности. Он хотел как можно быстрее забрать Машу, а потом… Потом он не знал, что делать. Лена дрожала в его объятиях и что было сил сжимала его ладонь. На её щеках застыли слезы, а в голове все ещё слышались выстрелы. Господи!.. Что же происходит? Все это вообще поддается объяснению? Разумеется. И Лене оно известно. – Малыш, ты как? – Витя прислонился теплыми губами к её виску. А она все глядела в одну точку, пока слезы медленно стекали вниз по её щекам. – Бедная моя. Тише, успокойся… Все закончилось. «Все закончилось», – какая наглая ложь и с какой фальшивой надеждой она звучит. Как только иномарка подъехала к углу дома, Витя сказал: – Лен, подожди здесь. Я сбегаю за Машей. – Нет! Я пойду с тобой, – она крепче удержала его за рукав куртки. Это были первые её слова после случившегося. – Лен, ты своим видом только разволнуешь мать. Останься здесь, я прошу. Мы сейчас спустимся. Мы мигом, – он поцеловал её и тут же вышел из машины. Лена, конечно, была в шоке, но здравый смысл все же не растеряла. Меньше всего сейчас ей хотелось пугать маму. Пока мужа не было, её колотил мелкий озноб; просигналившая неподалеку машина, хлопок подъездной скрипучей двери, взорванная мальчишками во дворе маленькая бомбочка – все это как дробью по вискам. Она вздрагивала от любого звука и шороха. Как ненормальная шарахнулась, когда рядом кто-то прошел, стараясь особо не глазеть на дырявую иномарку. В каждом человеке Лена теперь видела потенциального убийцу. Спустя минут пять или даже десять Витю на руках с Машей уже спешил к ней. Оказавшись рядом с женой, он передал ей дочку и скомандовал Шмидту ехать в офис. Лена же крепко обняла девочку и попыталась спрятать новый поток слез.***
Они зарулили в «Фонд реставрации». Лена не спускала Машу с рук, а Витя не отпускал руки супруги. – Братуха, что случилось? – навстречу им бежал Фил. – Вы как? В поряде? Не ранены? – Да, в норме все, – коротко бросил Витя, пропуская своих девчонок вперед. Уже наверху Людочка устроила Лену в приемной на диване и напоила сладким горячим чаем. Та все ещё беззвучно обливалась слезами, словно не имея возможности издать какой-либо звук. Да и говорить было нечего – все написано на лице. Этот день она не забудет никогда, ночами она ещё долго будет просыпаться в холодном поту и даже кричать. За те минуты, что она лежала на асфальте, надежно укрытая телом Вити, она едва ли не умерла от страха за него, она с ужасом представляла, что пуля угодит в мужа, что сейчас она поднимется и увидит его простреленную грудь и открытые стеклянные глаза. На секунду вообразив эту устрашающую картину, Лена выронила из рук недопитую чашку чая. Фарфор разлетелся, а напиток разлился по полу. – Лен, что? – к Пчёлкиной тут же подоспела Людочка и обняла её за плечи. Та каменным взглядом уставилась в пустоту и покачала головой. – Я могла его потерять сегодня… – прошептала она и уткнулась в плечо секретарши. – Ну тихо, тихо, все хорошо. Все будет хорошо, Леночка, – принялась утешать Люда. Парни сидели в кабинете. Филу отзвонился Шмидт, а тот в свою очередь сообщил друзьям о произошедшем. Белый примчался минут через десять, а Космос весь день сегодня торчал в офисе. Вся бригада была в сборе, и все до одного были мрачными, и только годовалая Машенька, катавшаяся на коленях Космоса, была занята своим делом – просмотром разноцветной детской книжки, указывая на все подряд рисунки и с ожиданием глядя на крестного, который с готовностью называл каждого героя сказки. – Пчёл, ты чего не сказал сразу? – допытывался Саша. – Че ж ты какой упрямый? Почему не предупредил? – Сань, да я думал, что разберусь. Грач просто пешка, там акулы и покрупнее плавали. – Отморозок – он и в океане отморозок, – проговорил Фил. – Ладно, слушайте, пацаны: есть у меня кое-какие завязки. Грач тебе не первому жизнь подпортил, – заявил Саша. – Эту суку мочить надо однозначно. – Белый, да я хоть сейчас. Но я сначала девчонок спрятать должен, – Витя посмотрел на Машеньку, которая умело переворачивала страничку за страничкой. – Они завтра должны были в Италию лететь, но Ленка же теперь и с места не сдвинется. Друзья с сочувствием посмотрели на Витю. И тут Космоса осенила грандиозная мысль: – Пчёл, слышь, я щас вспомнил: мне Люда говорила, что у неё подруга хату сдает, а сама умотала куда-то на время. Может, их там пока обосновать? Витя задумался. В принципе, не было других вариантов, ведь им по любому никак нельзя возвращаться домой. Если бы он знал заранее, то заказал бы билет на сегодня, а теперь он подумывает над тем, чтобы и вовсе отменить эту поездку только лишь потому, что Лена ни за что на свете не оставит его здесь. Убедить её не представлялось возможным. – Короче, решено! – подытожил Белов, которому прекрасно были знакомы чувства друга, ведь полтора года назад он сам стал жертвой покушения. – Пчёл, сейчас бери неприметную тачку, и пусть Шмидт отвезет их по адресу. Через некоторое время Витя вышел из кабинета, чтобы сообщить Ленке их дальнейшие действия. Та сразу же бросилась в его объятия. – А Маша где? – У Коса на руках уснула, – улыбнулся Пчёлкин. – Родная, послушай меня сейчас очень внимательно и пообещай выполнить то, что я скажу. Обещаешь? Лена утвердительно кивнула. – В общем, сейчас вы уедете вместе с Шмидтом на одну левую квартиру. Там у вас будет охрана. И какое-то время вам придется отсидеться там, пока мы разберемся, что к чему. – Вить, не надо разбираться, умоляю. Давай улетим завтра, пожалуйста. Просто улетим, и все... И плевать!.. Я не переживу, если с тобой что-то произойдет. Я не переживу... – Ленка! Ленка, послушай меня. Проблема не исчезнет, понимаешь? – он взял её мокрое от слез лицо в ладони. – Её нужно решить, пока не стало поздно. Пожалуйста, не упрямься. Я тебе даю слово, что со мной все будет хорошо. В голубых глазах Лена невольно рассмотрела свое отражение. Она положила свои ладони на его руки и шумно вдохнула через нос, выпуская очередную порцию слез. – Поклянись, что ты вернешься. – Клянусь, – шепнул он и покрыл поцелуями её щеки.***
Лена и Маша две недели прожили в квартире, адрес которой Людочка с готовностью сообщила. Мобильника у неё не было, да и пользоваться им запрещено. Связаться с Витей можно только через Шмидта, но злоупотреблять такой возможностью также было нежелательным. Оставалось только ждать. Квартира, где они поселились, была двухкомнатной; Лене и Маше определили спальню, из которой Лена не желала выходить; в гостиной же расположилась охрана во главе с Шмидтом. Едой, водой и всем необходимым девочки были обеспечены. На протяжении проведенного здесь времени Лена едва ли смыкала глаза, но была рада, что Машенька спала крепко, ни о чем не беспокоясь. Условия, к счастью, позволяли здесь жить маленькому ребенку. Наступающие ночи оказались для Лены пыткой, она не переставала думать о Вите и молиться за него. Несмотря на то что глаза слипались, она не ложилась спать, она сидела у окна и смотрела в черное небо. Звезды и луна были скрыты за тучами, которые неслись быстрым потоком куда-то вдаль. На стекло брызнули капли дождя и забарабанили по окну. Лена посмотрела на время – было ровно двенадцать ночи. «Боже, как же медленно тянутся часы…»***
Грач после совершенного им покушения затаился. Примерно недели две ребята вычисляли его, прибегнув к помощи Кабана и его людей. Подлеца отыскали в Подмосковье, в какой-то глухой деревушке. Как только место его нахождения выяснили, бригада Белого направилась туда. Грача приговорил сам Витя, выпустив три пули в его грудь. Тело вывезли в лес и закопали недалеко от болота. Двум ужасным неделям пришел конец, когда Пчёла приехал и распахнул дверь маленькой комнатки, в которой ютились Лена и Маша. – Папа, – дочка подбежала к отцу и в то же мгновение оказалась на его руках. Лена в безмолвном счастье упала в его объятия и снова заплакала. – Девчонки мои, поехали домой.***
Бесконечные тревоги снова стихли. Они напоминали собою длительный ураган, разыгравшийся в тихом краю. Этот ураган каждый год приходил в сердце Лены, и каждый раз она думала, что не вынесет его мощной разрушительной силы, однако на свое собственное удивление она оказалась стойкой девушкой. Теперь все утихло, но не забылось… Осенью, как и было запланировано, Витя с семьей переехали в свой новый особняк на Рублевке. Их дом находился почти рядом с домом Беловых, и это не могло не радовать. Оля и Лена будут жить по соседству, а ведь ранее им приходилось добираться друг до друга на электричках. Огромный коттедж купался в лучах слабо греющего солнца и наконец обрел своих жителей. В красивом дворце была просторнейшая кухня, пять комнат, бассейн с джакузи, веранда, на которой поскорее хотелось устроиться с книгой в руках и укрыться пледом. В ухоженном богатом дворе помещались качели для подрастающей Машеньки. Гараж был построен для двух автомобилей, но пока там стоял только Джип Пчёлы. Новый. Оставалось лишь слегка украсить садовый участок для полного завершения образа. Это было поистине сказочное место, о котором Лена прежде не смела даже мечтать!