let me carry your weight

В субботу, совершенно — в основном — не из-за того, что его только что трахнули так хорошо, что он чувствует себя новым человеком, Луи вдохновляется на некоторые изменения. Он просыпается раньше будильника, но спать ему больше не хочется, он скатывается с кровати и готовит себе кофе. Когда он открывает свой гардероб, он замечает, как у него мало вариантов. Новые штаны для йоги сложены с одной стороны, только что из стирки, а его старые джинсы — с другой, высокая стопка спортивных штанов посередине. Он мог бы проскользнуть в джоггеры просто потому, что они удобные, но сегодня он чувствует себя… по-другому. Схватив свои старые джинсы, он швыряет их в сторону мусорного ведра и натягивает спортивные штаны. Прежде чем уйти, он снимает с вешалки несколько своих старых рубашек, которые тоже выбрасывает. В прошлом Луи всегда ненавидел ходить по магазинам. Ощущение одиночества в примерочной с ужасным флуоресцентным освещением и нелестным углом зеркала заставляло его нервничать. Но только потому, что он отказался делать покупки для себя, не означает, что его тело меняется меньше, и теперь, когда он немного смирился с этим, он чувствует, что должен отметить это событие. Когда он подъезжает к ближайшему торговому центру, там почти никого нет, но это к лучшему, как он считает. Каждый раз, когда он пытался делать покупки в торговом центре, это никогда не заканчивалось хорошо. Мало того, что консультанты были грубы с ним, так в большинстве случаев их магазины продавали только самые маленькие размеры. Он надеется, что здесь ему повезет больше. За первые полчаса ему удается набрать целую охапку одежды для примерки. Как бы он ни нервничал из-за того, что на самом деле примеряет их, он заставляет себя пройти в заднюю часть магазина и выбрать примерочную, повесив одежду на крючок. Большинство из них подходят, но есть только несколько, которые ему действительно нравятся. Он останавливается, когда доходит до одного из своих последних вариантов, темно-синего свитера и темных джинсов. Они не имеют высокой талии, как он носил несколько месяцев назад, но они выглядели удобными и хорошо сочетаются со свитером. Сначала, натягивая джинсы, Луи чуть не плачет, когда они ему подходят. Прежде чем позволить себе взглянуть в отражение, он надевает свитер. Это определенно отличается от того, что он носил раньше. На этот раз свитер свободно висит, а джинсы не врезаются в кожу и не вызывают боли в животе от тесноты. Он все еще может видеть тонкий изгиб своих бедер, но Луи это нравится. Они немного длинноваты в лодыжках, и ему пришлось бы немного закатать их, чтобы носить их должным образом, но они такие удобные, плотно прилегающие к ногам именно так, как он любит. Склонив голову набок, он начинает думать о том, что подумали бы другие люди. Он, наверное, все равно их купит, но теперь ему стало любопытно. Лишнее мнение не повредит, считает он. Он быстро фотографирует на свой телефон полный наряд, прежде чем успеет передумать, и открывает новое сообщение для Гарри. «Что думаешь?» Присев на маленький стульчик в углу, Луи кусает губу. Гарри, вероятно, занят, у него нет времени прерываться только для того, чтобы дать Луи модный совет. О чем он только думал? Его телефон, который был заблокирован, вибрирует в его руке. «Боже, ты выглядишь потрясающе!» Затем, через несколько секунд: «Да, определенно купи их!» Не в силах сдержать смешок, Луи широко улыбается и отправляет в ответ улыбающийся смайлик. Он направляется к прилавку с охапкой джинсов разных цветов и других свитеров, которые привлекли его внимание. Вернувшись домой, он переодевается и снова смотрит на себя в зеркало в своей комнате. Впервые за много месяцев, глядя на свое отражение, он улыбается. + Тренировки становились сложнее, они добавляли все больше повторений к его списку и делали упражнения в течение долгого времени каждые несколько дней. Это много, но Луи не может даже притвориться, что не замечает прогресса. Когда он взвешивается, изменений почти нет, но он не может отрицать, что на его руках и ногах формируются мышцы. Прогресс небольшой, но он невероятно гордится этим. Возможно, это связано с тем, что Гарри тоже гордится этим, постоянно поощряя его и указывая на его успехи, хотя Луи клянется, что сам прогресс не связан с потрясающими оргазмами, которые он получает большинство ночей. Вместе с поддержкой пришла похвала — много похвал. Гарри хвалит его почти за все, что он делает, и уверенность Луи с каждым разом растет все больше. И дело в том, что все это кажется правдой. Гарри не подчеркивает свои приятные слова щипком по заднице или приглашением к сексу, хотя Луи бы ему не отказал. Это не уловка, чтобы заставить его спать с ним, вот к чему клонит Луи. Гарри действительно замечательный тренер, и он только начинает понимать, насколько сильно он влияет на его жизнь. Когда ему приходится выбрасывать очередную футболку или брюки, он вспоминает его слова и чувствует себя немного лучше. Когда он обедает или ужинает, он больше не чувствует себя виноватым, так как все различные виды пищи необходимы для организма, просто по-разному. Это серьезный прогресс, и Луи впервые по-настоящему смог его увидеть. К сожалению, это не значит, что его неуверенность, особенно в еде, исчезла. Он отлично справляется с приготовлением пищи дома, потому что заставляет себя покупать только полезные продукты. Это становится все труднее, когда он проходит мимо Макдональдса на углу возле спортзала или Старбакса по соседству с его квартирой. Ему трудно их игнорировать, но он заставляет себя. Поэтому он чуть не давится водой, когда Гарри заворачивает за угол кухни с двумя полными пакетами фастфуда. — Извини, я опоздал, — смущенно улыбается он. — У меня был выходной, но я принес ужин, чтобы компенсировать это, так как ты сказал, что уже выполнил свой распорядок. Луи просто смотрит на него, не зная, что чувствовать. — Все в порядке? — спрашивает Гарри, поставив все на стол. — Это… это гамбургеры? Гарри кивает. — И картошка фри. И молочный коктейль, если хочешь. Я не был уверен, какой вкус тебе нравится, поэтому купил несколько. — Я не могу это есть. — Почему нет? — Гарри хмурится, — У тебя аллергия на что-то? Взглянув на него, как на сумасшедшего, Луи пытается объяснить ему все в самых простых выражениях. Он думал, что Гарри все понимает.  — Это же фаст-фуд, Гарри. — Не думаю, что я понимаю, — бормочет он. — Почему ты не можешь поесть фаст-фуд? — Я так старался сбросить весь этот вес и… — — И что? Один гамбургер не убьет твой прогресс, Луи. Ты выглядишь потрясающе, ты выглядел потрясающе, даже когда впервые пришел сюда. К тому же, к завтрашнему дню ты уже все отработаешь. Прикусив губу, Луи задумывается, но качает головой. Он сам этого хочет. Если он съест это, то завтра же пойдет и купит себе еще, а на следующий день еще и еще, пока не вернется к тому, с чего начинал. Он не может. — Прости, я не могу. Гарри открывает рот, но потом резко его закрывает. Он подходит к Луи и проводит рукой по его влажным волосам, а другой сжимает его бедро. — Тогда забудь пока о еде. Ты принимал душ? — Да, я вышел всего несколько минут назад. — Хочу прикоснуться к тебе. Могу я? — Хм, Да-да. Луи неуклюже пятится назад, когда Гарри толкает его в грудь, поднимая за бедра, чтобы посадить на стол. Он крепко обхватывает Луи за талию и утыкается носом в шею, впиваясь в него зубами. Он стягивает с Луи брюки и боксеры и опускается на колени, одним плавным движением подтягивая его бедра вперед, пока они не оказываются на одном уровне его головы. У него хватает наглости облизать губы и провести двумя пальцами по дырочке Луи. Луи не думает, что у него хватит смелости сказать ему, что он никогда не делал этого раньше. Что его бывший был так непреклонен в этом, даже когда Луи вставал перед ним на колени в любое время. На самом деле, он, вероятно, оттолкнул бы Гарри прямо сейчас, если бы не принял душ, опасаясь полного отказа. Поэтому вместо этого он заставляет себя расслабить напряженный позвоночник, закрыв глаза, чтобы сделать успокаивающий вдох и выдох. Он считает до десяти и сгибает пальцы на краю стола, думая, на что это будет похоже. — О, черт, — он сильно напрягается, закатывая глаза. Это так совершенно ново, и это заставляет его пошатнуться. Мысль о том, что кто-то добровольно хочет сделать это с ним, вызывает у него легкое головокружение от желания. Охваченный внезапным волнением, он запускает руки в волосы Гарри и чувствует его ответную улыбку. Он начинает дрожать, когда чувствует палец внутри. Ему было хорошо с языком, еще лучше с длинным тонким пальцем внутри, но когда он касается простаты Луи, тот кричит. Одна его нога перекидывается через плечо Гарри, и он едва слышит восторженный смех. — Так хорош на вкус, детка. Второй палец легко присоединяется к первому. Гарри использует их, чтобы раздвинуть его настолько, насколько может, трахая языком еще глубже, чем прежде. — Г-Гарри, — бормочет он, запустив руку в его волосы. Его рубашка сгибается у живота, но Луи все равно. Он откидывается назад, пока его локоть не упирается об стол. То ли подсознательно, то ли совершенно намеренно, его бедра поворачиваются к лицу Гарри, чтобы получить больше удовольствия. Весь его член внезапно поглощается ладонью Гарри. Он не думает, что когда-нибудь привыкнет к ощущению, когда Гарри прикасается к нему. — Ты такой чертовски чувствительный, — бормочет Гарри себе под нос. Да, Луи знает. Он чувствует это по тому, как в его скрюченных пальцах ног проходит вверх по ногам непрерывное покалывание, которое толкает его все ближе и ближе к краю. Он знает это по тому, как он трясется, когда поднимает руку, чтобы погладить кудри Гарри, в знак тихой признательности. Он чувствителен вплоть до слез в уголках глаз, он настолько благодарен, что не может этого вынести. — Гарри, — предупреждающе произносит он, хотя это больше похоже на хныканье. Гарри улыбается в ответ, умело работая пальцами. Он вынимает их через несколько секунд, и у Луи нет времени жаловаться, потому что вскоре он скользит своими большими ладонями вверх, пока рубашка Луи неуклюже не сжимается вокруг его сосков, пальцы Гарри дразняще щиплют их. Но и там он проводит не так уж много времени, его руки медленно опускаются на обнаженный живот Луи. Это возвращает Луи к реальности, его голова больше не откинута назад, когда он неуверенно смотрит вниз, хотя он знает, что не должен этого делать. Он знает, что он пытается доказать, но… если Луи сдастся, если он съест гамбургер и выпьет молочный коктейль, он боится, что вся его тяжелая работа исчезнет. Он все еще не достиг своей цели, и это только помешает его планам. Хуже всего то, что он боится, что Гарри перестанет хотеть его. Что кажется невозможным прямо сейчас, с его нетерпеливыми руками и талантливым ртом, работающим на него до крайности, но Луи знает, как это бывает. Он помнит, как на начальных этапах своих последних отношений его бывший действительно был заинтересован в том, чтобы он тоже кончил. Когда он думал, что Луи молод, горяч и сексуален. До всего остального. Ему знакомо, как все может упасть и рассыпаться. Но это Гарри. Он не может продолжать сравнивать их. Это Гарри, который был невероятно милым и поддерживающим, замечательным во всех отношениях. Это Гарри, который стоит перед ним на коленях исключительно для его удовольствия, даже не прикасаясь к себе. Это все, что имеет значение. — Такой великолепный, — шепчет Гарри, впиваясь ногтями в его бедра. Не в силах справиться, Луи кивает, когда его глаза закатываются назад и трепещут, закрываясь. Он кончает, в то время как кончики пальцев Гарри гладят старые растяжки и изгиб его бедер. Это занимает смущающее количество времени, больше, чем любое другое время, когда они были вместе. Но Гарри не жалуется, только поднимает его со стола и позволяет Луи опереться на него, пока он помогает ему опуститься на один из стульев. Луи не пытается бороться с собой, когда его желудок громко урчит. Он тянется к все еще завернутому гамбургеру и подносит его ко рту, улыбаясь Гарри и счастливо постанывая, когда первые намеки знакомого жареного мяса распространяются по его вкусовым рецепторам. + Луи не видел своего бывшего четыре месяца, пока не столкнулся с ним в Теско. Он занимался своими делами, когда случайно чуть не сбил его тележкой. Его рот открывается, чтобы извиниться, но быстро закрывается, когда он видит, кто это. Каждая его часть кричит, чтобы он убежал или спрятался от него, но он не может этого сделать. В течение нескольких секунд никто ничего не говорит. Луи изображает уверенность, положив руку на бедро и выпрямившись, надеясь, что выглядит устрашающе. Затем, как в замедленной съемке, все, кажется, катится вниз. Его бывший ухмыляется так, как Луи всегда ненавидел, оглядывая его с головы до ног. Луи чувствует себя почти могущественным, он гордится тем, как хорошо он выглядит и как сильно он, должно быть, жалеет, что бросил его и — — Ух ты, — бормочет он себе под нос, качая головой. — Хорошо, что я ушел до того, как это случилось. И… и это все, что он говорит. Он поворачивается и идет по проходу в противоположном направлении, а Луи стоит там с полуоткрытым ртом и быстро угасающим эго, его руки сжимают корзину так крепко, что костяшки пальцев горят. Просто… он никогда не будет достаточно хорош, не так ли? Луи не волнует его мнение, но это определенно не очень приятно. Неужели все остальные тоже так о нем думают? Это то, что думает Гарри? Он знает, что лучше не позволять кому-то другому определять его ценность, но после того, как он чувствовал себя так хорошо в последние несколько недель, это ранит больше, чем должно. Он оставляет продукты в тележке и направляется к выходу. Половина его тела немеет, а другая болит, как открытая рана, от которой, как он думал, он избавился. Как оказалось, неподвижное лежание на диване в течение пяти часов подряд не приносит большой пользы, а наоборот заставляет его чувствовать себя еще хуже. К восьми часам он уже миновал стадию грусти, медленно, но верно переходя в горячую ярость. Ему даже не хочется больше ходить в спортзал, но он не может отменить встречу с Гарри и притворяться, что все в порядке. Он достает из шкафа штаны для йоги, но останавливается, прежде чем надеть их. Стиснув зубы, он кладет их обратно и вместо этого хватает спортивные штаны. Улыбнись, говорит он себе, подходя к выходу. Он похлопывает себя по щекам несколько раз, чтобы взбодриться, но не думает, что это поможет, а только сделает кожу более чувствительной к поразительно прохладному ночному воздуху. Дверь для него не заперта, хотя до закрытия осталось всего несколько минут, а в коридоре горит свет. Добравшись до заднего коридора, он оглядывается по сторонам, но не видит ни одного огонька, указывающего, где Гарри, и он не написал ему заранее. — Гарри? — Я здесь, — отвечает он из бассейна. Голова Гарри поднимается из-под воды. — Дай мне только обсохнуть, и мы сможем приступить к твоим тренировкам. — Хм, я не хочу сегодня, — бормочет Луи. Гарри приподнимается и садится на край с озабоченным видом, похлопывая по месту рядом с собой, чтобы Луи сел. Сняв обувь и положив куртку рядом с дверью, Луи закатывает спортивные штаны и перекидывает ноги через борт, чтобы сесть рядом. В бассейне темно, но световые люки дают достаточно света, чтобы разглядеть Гарри рядом с ним. — Все в порядке? — Да, — кивает Луи. — Просто не самый лучший день. — Хочешь поговорить об этом?  — Не совсем, но… хм, это просто мой бывший. Я видел его сегодня. В Теско. Он сказал, что рад, что ушел, — он пожимает плечами, чтобы преуменьшить горечь в голосе. Гарри молчит несколько минут, его лоб наморщен, а губы сжаты. На этот раз он кажется почти сердитым. — Он всегда так с тобой разговаривал? — Гарри с любопытством наклоняется вперед. — Вот почему ты считаешь себя некрасивым? Луи рассмеялся бы, если бы это не звучало так искренне, и если бы он не мог видеть разочарованную гримасу, появившуюся на лице Гарри. Он сглатывает и снова пожимает плечами, прикусывая внутреннюю сторону щеки. — Да, иногда. Было много причин, которые он перечислил когда мы расстались. Я не могу вспомнить их всех. Слишком громкий, слишком уверенный, слишком толстый. Кажется, в глазах Гарри все слилось воедино, на его лице осело горькое понимание.  — Луи, я… это так дерьмово с его стороны. Но ты должен знать — ты не такой. Ты прекрасный, добрый и такой великолепный, что не имеет значения, как ты выглядишь. Луи хочет ему верить. Он так сильно этого хочет, что на несколько чудесных секунд позволяет себе впасть в фантазию, что Гарри говорит ему правду, что он милый, добрый и великолепный. Но потом он вспоминает, кем для него является Гарри. Он не его парень, не тот, кого он видит за пределами спортзала. Они с Гарри трахаются, а потом идут разными путями, потому что, может быть… может быть, Луи хорош только для одного. Возможно, у него могут быть отношения и ужасная сексуальная жизнь, или он может иметь лучший секс в своей жизни с кем-то, с кем никогда не будет в отношениях. — Откуда ты знаешь? — с горечью спрашивает Луи. — Ты все это понял, трахая меня? — Я знаю это, потому что это очевидно, Луи. Ты забыл, что мы почти все время находимся рядом и не трахаемся? Ты здесь почти каждый день. Как я мог не заметить все это в тебе? Луи резко вздыхает и смотрит вниз на маленькие волны. Не плачь, не плачь, не плачь, — умоляет он себя. Здесь слишком тихо, как никогда раньше. Впервые с ним Луи чувствует себя неловко, как будто он сказал слишком много и все испортил. Он знает, что Гарри просто пытается быть милым, но… годы оскорблений иногда мешают принять комплимент. — Ты прошел через дерьмо, Луи, но это не определяет тебя. И секс с тобой не имеет абсолютно никакого отношения к моему желанию, чтобы ты был счастлив и здоров. Может, твой бывший и был мудаком, но я-нет. Так что не… не обращайся со мной так, будто я им являюсь. Гарри, кажется, теряет уверенность к концу своей речи, но Луи может сказать, что он все еще имеет в виду каждое слово. И теперь он чувствует себя вдвойне ужасно, неуверенно и скованно. Он боится, что все испортит и с Гарри. Луи отлично умеет попадать в такие ситуации, но он никогда не умел выходить из них. — Ты не мудак, Гарри. Я знаю. Прости, я не хотел… — он чувствует себя жалко, когда его горло сжимается, а губы кривятся, чтобы удержаться от слез. Он обидел его, и он не заслуживает того, чтобы плакать. — Все в порядке, Луи. — Это не так. Я знаю, что ты не мудак — ты замечательный. Ты — единственная причина, по которой у меня все так хорошо, и я не знаю, что бы я делал без тебя. Обняв Луи за плечи, Гарри несколько минут молчит. Его пальцы мягкими кругами втираются в плечо, и это единственный признак того, что он не собирается выгонять его, поэтому Луи позволяет себе на мгновение успокоиться. — Ты прекрасно справляешься. Ты и сам смог бы достичь того же. Не обесценивай свой прогресс. — И все же. Не знаю, как отблагодарить тебя. Ты… ты снова заставляешь меня чувствовать себя уверенно. — Я рад этому. Ты всегда должен так себя чувствовать. Они не целуются должным образом, но Гарри прижимает губы к его макушке, сжимая немного сильнее. Луи смотрит вниз на плавное покачивание их ног в бассейне и закрывает глаза, чтобы побороть головную боль, которая начала расцветать в висках. Он рад, что пришел. Он всегда чувствует себя лучше рядом с Гарри. Чувствуя благодарность, он еще сильнее прижимается к Гарри и утыкается лбом в его затылок. Его губы снова дрожат, но уже по другой причине. Ему всегда казалось, что он занимает слишком много места. Несмотря на то, что он маленький, ему всегда удается все испортить — объятия, секс, что угодно. Он не гладкий или харизматичный, и обычно нет ничего, что могло бы уравнять это, независимо от того, как сильно он этого хотел. Но здесь, прижавшись к широкому боку Гарри и обняв его за плечи, он свободно плачет и принимает столь необходимое утешение. Сегодня вечером он наконец-то чувствует себя маленьким — и это не имеет абсолютно никакого отношения к размеру его тела. + Парная йога. Все начинается с довольно невинной идеи. Луи был слишком захвачен своими чувствами, когда предложил это, хотя они и не являются парой, чтобы заметить намекающую ухмылку, нарисованную на лице Гарри. В конце концов, он даже не думает, что Гарри сильно волновало, что он предположил несуществующий статус их отношений. Теперь это видно по тому, как он использует все преимущества их положения. Не то чтобы Луи был так уж против. Они начинают с простого и невинного. Луи был так взволнован прошлой ночью, что составил для них настоящий список поз — он действительно хочет сделать их. Поэтому он заставляет Гарри сесть перед ним на коврик, скрестив ноги и ухмыляясь, когда Гарри отслеживает, как его штаны для йоги растягиваются вместе с движением. — Эй, сосредоточься! — Луи щелкает пальцами. — Извини, извини — хихикает он, еще несколько мгновений не сводя глаз с талии Луи, прежде чем подчиниться. Все это заставляет его чувствовать власть, в некотором смысле. Йога стала любимым занятием Луи — Гарри никогда не был так хорош в ней. На этот раз он чувствует себя достаточно комфортно, чтобы немного подразнить его. И это именно то, что он планирует сделать. — Хорошо, руки вот так, — говорит он, кладя ладони на свои колени. — Это йога для пары, — невозмутимо отвечает Гарри. — Разве мы не должны, ну, касаться друг друга? Луи не удостаивает его ответом. Он приоткрывает один глаз, чтобы посмотреть на Гарри, и надеется, что он понял сообщение, когда Гарри вздыхает. Ровные вдохи и выдохи отвлекают его достаточно, почти забывая о присутствии Гарри, пока он снова не вздыхает. Когда он открывает глаза, а глаза Гарри все еще закрыты, он наклоняется вперед и кладет руки ему на плечи. Он вздрагивает, переводя взгляд на лицо Луи, стоящего рядом с ним, и поднимает брови. — Положи руки мне на плечи. — Это поза из йоги? Луи закатывает глаза. — Да, теперь просто сделай это. Мы должны синхронизировать наше дыхание. Хотя, стоит признать, его сердце начинает биться быстрее, когда Гарри, наконец, слушает, полностью закрыв ладонями его маленькие плечи. Он прочищает горло, смотрит Гарри в глаза и пытается сосредоточиться на дыхании. Гарри пытается побороть улыбку, появившуюся на его губах, но ему это не удается. Понизив голос до шепота, он слегка наклоняется вперед, не в силах сдержаться. — Я думаю, что мы должны схватить друг друга за бицепсы и тянуть друг друга взад и вперед. — Ты хочешь сделать остальные позы? Скривив губы, Гарри ухмыляется и изображает, что держит рот на замке. Ему удается заставить его молчать целую минуту, пока он считает в уме, и их дыхание, наконец, синхронизируется, как раз когда зрительный контакт становится слишком сильным. — Хорошо, двигаемся дальше. — Что дальше? — Поза стула, — говорит он. — Нам придется встать спина к спине. Он поворачивается к Гарри спиной и ждет, пока он делает то же самое. — Готов? — Готов, — подтверждает Гарри, опускаясь на корточки и прижимаясь к нему спиной. И Луи это действительно нравится, но он не все продумал. Теперь это снова специальность Гарри, Луи никогда не мог долго сидеть на корточках. Он игнорирует всплески боли и уравновешивает свой вес с весом Гарри. — Устал? — шутит Гарри. Его смешок разносится по всему телу Луи, и только когда его начинает трясти, он понимает, как сильно опирался на него. — Заткнись, — стонет он. Как только он это говорит, вес Гарри полностью исчезает, и Луи чувствует, что падает назад, но Гарри успевает его поймать. — Теперь моя очередь, да? — нетерпеливо спрашивает Гарри. Он даже не успевает ответить, как его резко наклоняют вперед, и он оказывается лицом к лицу с его собственными икрами. — Теперь, когда мы синхронизированы, — выдыхает он, — Давай используем всю эту йогу с пользой. Гарри держит его, осторожно целуя вдоль позвоночника. Когда он отстраняется, Луи пытается подняться, но Гарри только прижимает руку к его спине, чтобы удержать. Выделяющаяся форма члена Гарри упирается прямо в его задницу через штаны для йоги. По крайней мере, ему удалось подразнить его, считает Луи. — Обожаю их так сильно — бормочет Гарри, оттягивая пояс его штанов для йоги только для того, чтобы резко отпустить обратно. Он сжимает его бедра и задницу, затем быстро тянет штаны вниз, обнажая голую кожу. Луи слышит, как он резко втягивает воздух. — Под ними ничего нет? Ты это планировал? Открыв рот от удивления, Луи подпрыгивает, когда Гарри шлепает его по заднице. Он борется, чтобы сохранить позицию, все еще согнувшись и выставив себя напоказ, только на этот раз страха нет. Просто уверенность и счастье, что он так действует на Гарри. Ему нужно, чтобы Гарри прикасался к нему почти так же сильно, как это нужно Гарри. Он всхлипывает, отталкиваясь от него. — Мы теряем терпение, не так ли? — Гарри снова шлепает его. — Я тоже. Он тянет Луи вверх, хватая презерватив и смазку из карманов, прежде чем полностью снять с него штаны. Похоже, Луи был не единственным, кто все спланировал. Это заставляет его улыбнуться, утыкаясь в свое плечо. У них не всегда есть время или удобство, чтобы сделать все правильно. Но сегодня они сливаются вместе, совершенно созвучно и с теми же самыми, но совершенно разными намерениями. Когда Луи хватает его за руку, чтобы успокоиться, их сердцебиение все еще синхронно. Он наклоняется к Гарри, протягивая руку за спину, чтобы схватить его за волосы, в то время как Гарри наклоняется, чтобы поцеловать его в шею. Гарри выходит из него, прежде чем наполнить снова, раздвигая и скользя в него на одном дыхании. Из его горла вырывается стон, когда он приспосабливается. И Гарри терпеливый, даже когда пыхтит, сжимая бедро Луи так сильно, что костяшки пальцев становятся светлее, оставляя отпечатки, чтобы Луи мог полюбоваться ими позже. Это хорошо, более чем хорошо, но это далеко не так, как им нужно. — Г-мне нужно, — бормочет Луи, цепляясь за него изо всех сил, чтобы удержать угол. — Держись, детка, — ворчит он. Гарри подхватывает Луи под колени и приподнимает его, удерживая на весу, пока насаживает на свой член. Его мозг расплывается по краям, когда он держится за свои собственные ноги над хваткой Гарри, не в силах сделать ничего, кроме как принять то, что его поднимают и опускают, как одну из штанг. — Тебе это нравится, детка? Знать, что я могу трахать тебя, пока ты не перестанешь ходить, пока ты не перестанешь думать ни о чем, кроме того, как чертовски восхитительно я чувствую себя внутри тебя. У Гарри выдающаяся выносливость. Луи знает, что ему не следует удивляться, но он всегда удивляется, кончая по крайней мере дважды каждый раз, когда они вместе, прежде чем Гарри кончит хотя бы раз. Честно говоря, он не может сказать, что жалуется. Но на этот раз он решил сделать это одновременно, оставаться в сознании достаточно долго, чтобы Гарри кончил первым. Хотя он и чувствует искусственное скольжение презерватива между ними, он хочет видеть лицо Гарри в зеркале, хочет почувствовать, как он заполнит его, когда они кончат. Еще одна вещь, о которой он никогда не думал со своим бывшим. Гарри подходит к их коврикам, все еще держа Луи на руках, встает на колени и осторожно опускает его на пол. Этот мягкий жест длится всего несколько секунд, когда он целует Луи в лоб, а затем крепко хватает его за плечо и ставит на четвереньки прямо перед зеркалом от пола до потолка. — Ох, — выдыхает он. — Да, верно, детка, — ухмыляется Гарри. — Хочу, чтобы ты увидел, как чертовски сексуально ты выглядишь. И, что ж, он не ошибается. Луи действительно кажется, что он выглядит сексуально, когда он поднимает взгляд, ловя выражение своего лица, пока Гарри снова входит в него. Он чувствует себя хорошо. Уверенно. Он позволяет своим глазам блуждать по их отражению. С этого ракурса он может видеть только свое лицо, когда Гарри входит в него. Он выглядит как то, что его бывший, возможно, смотрел в грязном видео, которое он нашел в интернете. Как ни странно, эта мысль вызывает улыбку на его лице. Пальцы Гарри зловеще сгибаются на его плече и продолжают тянуть его обратно на член, а его глаза бегают по всей длине спины Луи, прежде чем встретиться с его взглядом в зеркале. Луи никогда не думал, что сможет так хорошо заниматься сексом — и уж точно не стал бы, если бы все еще был со своим бывшим. Гарри поднимает руку, чтобы обхватить его за горло, и тянет вверх, пока спина Луи не упирается ему в грудь. Новый угол заставляет его снова стонать. Это… это то, чего ему не хватало раньше. Часть его беспокоится, что он будет разрушен после этого, но он чувствует себя слишком хорошо, чтобы беспокоиться. — Посмотри на нас. Видишь, как потрясающе ты выглядишь? Как же ты чертовски сексуален. Так хорош для меня, детка. Другая его рука покоится на его талии, пальцы впиваются в кожу, пока она не белеет от жесткой хватки, в то время как рука, держащая его лицо, удобно устраивается на его маленьких плечах. Выгнув спину, Луи чувствует его еще глубже. Мимолетно в промежутках между резкими толчками он кладет руку на внешнюю сторону живота и представляет, что может почувствовать его очертания снаружи. Они никогда прежде не были так близки, прижатые друг к другу так плотно, что Гарри не требуется много времени, чтобы повернуть бедра в нужном направлении, прежде чем Луи по-настоящему закричит, снова падая на руки. Он приземляется, прижавшись щекой к коврику для йоги, Гарри трахает его так грубо, что он даже не может удержать равновесие, чтобы удержаться на ногах. Гарри дергается и сбивается с ритма, притягивая Луи назад снова и снова. Обычно он сначала заботится о Луи, но сегодня ему кажется, что он просто берет и — это творит чудеса для члена Луи. Он поднимает подбородок, чтобы увидеть, как это происходит, и смотрит в зеркало, как раз когда Гарри во второй раз находит его простату. Это очевидно, что он близок, когда Гарри начинает слепо двигаться вперед, как будто хочет еще глубже проникнуть в Луи, как будто он представляет себе то же самое, что и Луи. Мысль о том, что его внутренности покрыты спермой Гарри, так сильно, что она вытекает из него, доводит его до края. Вымотанный Луи только еще больше падает на коврик, когда Гарри ложится на него сверху, продолжая дрожать. — Я думаю, это моя любимая поза, — говорит Гарри совершенно серьезно. И это действительно приятно, но он тяжелый, и они начинают слипаться от пота и избытка спермы. Он стонет и дергает плечами, заставляя его встать. — В душ? — Бормочет он, глядя на Гарри усталыми глазами. — Не знаю, — хмыкает Гарри, — Мне нравится видеть тебя в таком беспорядке. При этих словах Луи пристально смотрит на него, извиваясь, пока член Гарри не начинает выходить из него. — Эй, эй, — шипит Гарри, осторожно вытаскивая презерватив. Он свободно натягивает брюки, прежде чем вернуться к нему. Перевернувшись на спину, Луи поднимает руки, прося, чтобы его подняли. Он улыбается, когда снова оказывается в объятиях Гарри, и целует его плечо в знак благодарности. По пути в душ Луи съеживается, глядя на коврик на полу. — Нам придется это убрать, — шепчет он. — Я оставлю его себе, — настаивает Гарри. — Ты отвратителен. В последние несколько раз он полюбил эту рутину — принимать с ним душ и вместе одеваться. Луи старается не слишком углубляться в то, почему он наслаждается всем этим. Скорее всего, ничего особенного. Гарри просто очарователен, вот и все. Как сейчас, когда он проводит ладонью по щеке Луи и, взяв его за руку, ведет к машине, неся на плече обе сумки. — Йога для пары, — снова бормочет Гарри, — неплохая идея. И, возможно, он просто не в себе, но Луи мог поклясться, что он делает ударение на слове «пара».