Death with Dignity

Вальдес лишь удрученно покачал головой. Дети есть дети, и пыл их умерить довольно трудно, тем более если это буйное многолетнее существо с замашками подростка. Он развел руками, наполняя комнату тьмой, густыми слоями повисающей в воздухе. Она обвила собой стены, своды, вещи в ней становились по своим местам. Вскоре все испарилось, а комната приобрела свой обыденный вид. Вальдес же выглядел несколько расстроено, ибо собственные ошибки огорчали его больше всего. Но самобичеванием он может заняться как-нибудь в другой раз. Мужчина обратил свое внимание на юношу и быстро к нему подошел. - Данте, как вы себя чувствуете? – поинтересовался он, взглянув в первую очередь на руки парня, дабы убедиться, что у него все-таки получилось приостановить процесс поглощения. - Я в порядке, - с некоторой задержкой ответил Данте, быстро начиная застегивать пуговицы рубашки, так как озноб уже пробежался по его коже. В отличии от Шарлатана руки у него ох как дрожали, но парень старался сохранять спокойное выражение лица, дабы не слишком волновать мужчину. Тьма отступила примерно на середину кисти, что вызвало некоторое облегчение у юноши, который уже мысленно подсчитывал сутки до скорой кончины. Закончив с рубашкой, он встал с колен и все теми же дрожащими пальцами принялся за шейный платок. По правде говоря, он был растерян и даже напуган, так как совершенно не ожидал, что заклинание только придаст сил Шарлатану. Вампир чуть приподнял уголки губ, желая хоть как-то подбодрить юношу, ибо видел, что тот пребывает в смятении и неком страхе из-за его неудачи, что вдвойне било по его самолюбию. Он склонился к парню, а после аккуратно дотронулся до шейного платка. - Позвольте мне помочь, - объяснил он свои действия и с обыденной педантичностью завязал платок, - Думаю, на сегодня хватит убийств. Вам обоим следует передохнуть и прийти в себя, - Мужчина взглянул на свои карманные часы, а после на висящий в углу календарь, - Почему бы нам не прогуляться? Для Данте все еще было невероятно странным то, насколько вампир спокоен. Он потратил время и силы на поиски нужных ингредиентов для церемонии изгнания, и вот, когда все пошло наперекосяк, он стоит с абсолютно равнодушным лицом. Или только притворяется равнодушным? Парень посмотрел на Вальдеса пронизывающим взглядом из-под полуопущенных ресниц, точно пытался понять, что творится у него в голове. Кивком он ответил на поставленный вопрос и, чуть приподняв голову, внезапно прокомментировал: - Mon Seigneur, вы говорите, что вам скучно, - начал юноша, прожигая мужчину взглядом, - Но ведь вы не делаете ничего, чтобы развеять свою скуку. Вы даже не можете позволить себе легкое негодование. Какая уж тут речь об отсутствии скуки? - Потому что боюсь, - сдержанно ответил вампир, - Боюсь потерять контроль, боюсь собственных страхов, что так мне необходимы, - Вальдес вздохнул, наливая себе бокал крови, - Отсутствие границ и свобода восхищают меня, однако недостижимы для меня по моей собственной вине. Поэтому я пребываю в унынии, но боюсь переступить через собственные границы, за которыми и лежит путь к свободе, - заключил мужчина, а позже перевел речь в шутку, - К тому же, мое негодование вам не понравится. Он допил бокал, оправил воротник рубашки и направился к выходу из комнаты, ибо им пора было идти. В ответ на такие изречения Данте лишь тихонько вздохнул и покачал головой. - Глупости, - спокойно возразил парень, шагая вслед за Ротгером, - Вы делаете лишь хуже себе. Из нас двоих вы больше похожи на боязливого ребенка, - подытожил юноша, не поднимая головы, - Вы боитесь того, что что-то пойдет не так. Кажется, вам и впрямь есть чему поучиться у Шарлатана. - Я не ребенок. Мои действия рациональны и весьма логичны, - отрицал мужчина слова парня, - Однако же вы правы, порой мне неимоверно не хватает той эмоциональности и детской пылкости, коими меня так поражает Шарлатан. Но не думаю, что я способен преодолеть некоторые мои опасения, что уже укоренились во мне. В мыслях темноволосый все же допустил, что у Вальдеса есть причины придерживаться такой позиции, так что продолжать спор он не стал. Он отвел взгляд в сторону, даже несколько жалея о том, что затеял этот разговор, пока чуть более живые нотки в голосе мужчины не заставили его подумать об обратном и даже едва заметно улыбнуться. Иногда парню казалось, что он заражается холодом Ротгера. Вампир взял трость и шляпу, а после надел пальто, также предлагая верхнюю одежду Данте, дабы не выделяться, будучи одетым не по погоде. Юноша принял пальто из рук вампира и накинул его на плечи, поправляя длинные пряди волос из-под воротника. Естественно, ему было любопытно, какие дела у Вальдеса в этот раз, но Данте решил пока не спрашивать и узнать обо всем в свое время. Выйдя из дома, они направились к западной части Лондона. Людей было мало, и те спешили по домам. Завтра Вальдес вновь планировал попытку убийства Шарлатана, прибегая к древней магии, надеясь, что хоть теперь все получится. Парень на улице довольно быстро забыл о своих тревогах, которые гложили его еще несколько минут назад. Он мгновенно переключился на городских голубей и бродячих котов, провожая взглядом всякую полосатую мордочку или крылатый комочек, что мелькал рядом. За эти несколько дней юноша успел соскучиться по такому простому городу, живущему своей жизнью, где он играл на скрипке все тем же ласковым мурчалкам, пользуясь моментами, когда он может быть просто чудаковатым прохожим. - Не самая плохая погода для прогулки, - заметил мужчина, ибо какое-то время они шли молча. Двое уже подходили к пустырю, а где-то вдали виднелась невзрачная церквушка, к которой Ротгер с абсурдной уверенностью направлялся. На замечание мужчины Данте ответил лишь легким кивком головы, но мгновенно оживился, когда тот внезапно направился к церкви, стоящей посреди пустыря. - Да вы сегодня сам не свой, - сквозь тихий смех сказал парень, переводя взгляд на Ротгера и чуть ускоряя шаг, намереваясь догнать его. В эту минуту ему стали действительно интересны мотивы вампира, который стал вести себя уж слишком странно. Вальдес чуть улыбнулся, взглянув на старенькую церквушку, с которой был снят крест. - Каждый месяц, уже около века, в один и тот же день для меня устраивают выступление церковного хора, - пояснил он с некоторым волнением, - Пастырь церкви – мой знакомый, и делает для меня некоторые услуги: снимает ночью кресты, закрывает лики святых… Юноша лишь закатил глаза с добродушной улыбкой, когда услышал о выступлениях церковного хора. Действительно, юношеская резвость не позволила бы ему усидеть на столь скучном, как ему казалось, мероприятии, если вампир вздумает потащить его туда. У порога их ожидал человек преклонного возраста, довольно бодрый для своих лет, превосходя в этом даже Ротгера, который выглядел моложе лет на двадцать. - Господин Вальдес! – воскликнул священник, лучезарно улыбаясь, - А вы, кажется, в этот раз кого-то привели. Неужели наконец и друга нашли? – поинтересовался он с добродушной усмешкой. Такой контраст в поведении сильно бросался в глаза, так что парень удивленно вскинул брови и сначала посмотрел на служителя, затем на мужчину, затем снова на служителя. Вампир лишь вежливо поклонился, приподнимая шляпу в знак приветствия. - Падре, а вы, кажется, больше и не креститесь передо мной. Смотрите-ка, вам всего сорок лет понадобилось, - с хладнокровной усмешкой заметил он, на что пастырь звонко рассмеялся, - Да, в этот раз мне составили компанию. Это Данте. Надеюсь, вы… - но он не успел договорить, как вдруг старик перебил его, протягивая парню руку и, казалось, вовсе не боясь его. - Господин Данте! – подхватил он, - Очень рад, очень рад… Надеюсь, вам понравится а капелла, - с той же добротой произнес священник. Наконец, когда к нему обратились напрямую, юноша вздрогнул от неожиданности и, нервно улыбнувшись, кивнул. - И мне тоже очень приятно, - с некоторым смятением пробормотал Данте, сцепляя пальцы в замок, а сам думал о том, какой же этот человек необычайно резвый для своей социальной роли и возраста. Вновь добродушно улыбнувшись, пыстырь распахнул перед ними врата церкви. - Идемте же! Господин Вальдес, у нас появились новые члены хора, только-только из училища. Думаю, вам понравится, - по-доброму хвастался священник. Вампир благосклонно кивнул и с некой неуверенностью вошел внутрь, потому как по-прежнему питал какой-то таинственный страх перед церковью. В зале было темно, лишь местами горели свечи. Кресты были сняты. Витражи и иконы закрыты занавесом, за ширмой спрятан иконостас, и только орган открыт взору. С приходом же Вальдеса воздух наполнился унылой тьмой и холодом, от которого певцы нервно поежились. Шарлатану, сидящему внутри парня, идея с церковью почему-то очень не понравилась, хоть он и не мог внятно объяснить причину такого своего мнения. Не сказать, что он был как-то уязвим перед предметами религиозного культа или священными атрибутами… Просто что-то в этом месте не внушало ему доверия, а скорее совершенно наоборот. Существо, левитируя над землей, робко продвинулось ко входу в здание и замерло на пороге, не рискуя пройти дальше, как-то опасливо оглядываясь. У юноши тоже не было особого желания заходить, в этом он был солидарен с тенью. В конце концов Шарлатан и Данте сошлись на одном и, используя иллюзии, слились с окружающей средой, дабы не тревожить Ротгера. Мужчина аккуратно сел на скамью и, затаив дыхание, полностью обратился в слух. Тихий звук органа и голоса постепенно заполнили пространство. И хоть Ротгер смотрел в пустоту, он был намного сконцентрированнее обычного. В течение всего выступления хора парень с Шарлатаном находились снаружи. По своей сути существо не было демоном, но из большой осторожности все же избегало церквей и религиозных фанатиков. В конце концов, Шарлатан был сильно связан с вампирами, которые опасаются предметов христианского культа, так что его страх был вполне объясним. С Данте все было несколько сложнее. Для его сущности многое было не ясно. Тень явно постаралась над его устойчивостью к свету, однако он не был уверен насчет церкви и священных предметов. Таким образом, они оба переждали снаружи, страшась показываться вампиру на глаза. Лишь после мессы вампир вернулся в реальный мир, осмотрелся и проявил внимание к деталям. Заметив, что юноши нет рядом, он обернулся, с обыденным холодом осматривая потемки церкви. - Друг ваш в начале мессы…растворился. Стало быть, по некоторым причинам он не мог присутствовать, - предположил пастырь, подходя к мужчине и садясь рядом, однако тот уже собирался вставать, а потому действия произошли чуть ли не синхронно. - Merci beaucoup, падре. Это было, как всегда, непревзойденно, - поблагодарил он священника, надевая шляпу и собираясь уходить. - И даже не попытаетесь, как обычно? – спросил человек с легким изумлением. Подле алтаря, на небольшом удобном столике лежал маленький серебряный крестик, самый обычный и ничем не примечательный. Бывало придет вампир в церковь, послушает мессу, а после подойдет к кресту и, постояв с неуверенно протянутой рукой, уходит. И так каждый раз, год за годом, из месяца в месяц. Выйдя из церкви, Ротгер простился с пастырем, а после отошел на пару метров. - Данте, - очень спокойно и расслабленно позвал он его. Видимо, слушанье хора пошло на пользу самочувствию Вальдеса. Парень робко появился у него за спиной. - Простите меня, Mon Seigneur, - юноша, извиняясь, заломил руки, - Шарлатан не доверяет этому месту. Как, впрочем, и я… Вампир чуть приподнял уголки губ и повернулся к юноше, одаривая того благосклонным взглядом. Весь его вид был необычайно умиротворен, что являлось показателем хорошего настроя. - Не извиняйтесь. Страхи преодолеть неимоверно трудно, даже осознавая их абсурдность, - произнес Вальдес, а после движением руки предложил им последовать вперед, ибо уже пора было идти домой. Он понимал, почему боится Шарлатан, понимал и недоверие парня, ведь пару столетий назад он и сам питал похожие чувства. Тогда ему помог глупейший случай, незапертая дверь и неосторожный пьянчужка. Мужчина лишь надеялся, что когда тень погибнет и парень окажется свободен, он пройдет через эти ворота, преодолевая их общий страх. Тогда и начнется новая глава его жизни, самостоятельной и счастливой. Сейчас телом управляли Данте и Шарлатан одновременно и, хоть глаза парня светились золотом, адекватность в его поведении сохранялась прежняя. Юноша несколько озадаченно сдвинул брови и, заправив за ухо длинную прядь волос, все же последовал за мужчиной. - Да… Теперь я понимаю, - в пол голоса сказал Данте, но это были скорее мысли вслух, нежели обращение к Ротгеру. Действительно, теперь он, казалось приблизился к тому, что чувствовал все это время вампир. И, к большому своему разочарованию, парень не мог применить собственную философию к себе. Это заставило его опустить голову, несколько смутиться и почувствовать себя глупо. Заметив, что юноша несколько приуныл, вампир оправил одну из перчаток и пустился в рассуждения: - У каждого есть страхи, даже у тех, кто от них будто бы свободен, - говорил он с нотками доброты в голосе, - Страх отделяет нас от окончательного уныния и безумия, ибо невозможно жить в мире, где нет ничего невозможного. Поначалу весело, радостно, возможность испытать всю палитру эмоций, но потом наступает пустота и скука, извечное уныние, в которое так легко безвозвратно впасть. - Прекратите, - чуть слышно остановил его Шарлатан с некой даже укоризной в раздвоившемся голосе. Видно, что такие разговоры были ему не по душе и заставляли его еще больше задумываться о безысходности своего бренного существования. А для юноши еще хуже было всё это слышать. Действительно, он был еще совсем молод и полон надежд, и ему совершенно не хотелось, чтобы его безоблачная, практически идеальная картина мира рушилась прямо у него на глазах. К сожалению, это происходило, и происходило неумолимо. Но Данте также мог про себя отметить, какие все-таки необычные вкусы были у Вальдеса. Редко встретишь личность, сочетающую в себе любовь к кровавым боям и спокойным церковным мессам. Это было слишком противоречиво и странно и заставляло парня проникаться интересом к внутреннему миру мужчины еще больше. Услышав тень, вампир на какое-то время замолк. - Думаю, нам стоит сменить тему, - предположил он, - Завтра вновь попробуем вас убить, а вам, Данте, стоит хорошо отдохнуть и выпить еще немного крови, дабы в случае неудачи вам было легче справиться, - об этом Вальдес говорил с особой, леденящей интонацией, под которой скрывал свое недовольство. Шарлатан понимающе замолк, создавая видимость того, что он уже успел смириться со сложившейся ситуацией. Данте также сдержанно кивнул и переключил свое внимание на затухающий ночной город, который он очень любил, когда еще жил без привязки к вампиру. На самом деле парень был искренне благодарен Ротгеру за то, что тот пытается избавить их обоих от этого проклятия, ведь существовать многие века с ним становилось просто невыносимо. Шарлатан же, подобно Вальдесу, пребывал в состоянии некой ностальгии по былым временам, когда его боялись в несколько раз сильнее чем сейчас. С мужчиной ему было откровенно весело, так как скучать не приходилось, особенно в связи с тем, что тот совершенно не собирался подчиняться проклятию. Когда они уже наконец-то вернулись домой, парень спустил пальто с плеч и дал существу выйти наружу. Такое существование в виде отдельного сгустка энергии нравилось Шарлатану намного больше, так как сильнее чувствовалась свобода, однако со стороны это выглядело довольно забавно, точно черное привидение на веревочке. Вампир снял шляпу и пальто, а после, по обыкновению заведя руки за спину, проследовал по парадной в сторону западного крыла. - Я буду в своем кабинете, если что-то нужно – зовите, - спокойно произнес он, уже поворачиваясь спиной и уходя в своем направлении, - Погреб открыт, как, впрочем, и все комнаты в восточном крыле. Сам же Вальдес вновь стал холоден и серьезен даже более, чем обычно. В кабинете мужчина искал нужное заклинание, ибо если не помогло язычество, помогут заклинания более молодого поколения, однако куда более жестокого чем их предки. Чем более он углублялся, тем явнее в глазах загоралась искра жестокости и азарта. После смерти все изменяет свои черты. Для Ротгера происходящее было игрой или даже соревнованием, однако он со всей точностью понимал серьезность и необратимость своих действий, а потому быстро возвращался к обыденной сдержанности.