Что-то дикое зовет тебя домой

Не успел Баки занять место рядом с генералом Роджерсом, как шерсть на загривке встала дыбом. У него не получилось убедить Стива бросить заведомо обреченную миссию, поражение ощущалось болезненно. Генерал Роджерс выдохнул через нос, когда плечо Баки оказалось в нескольких дюймах от его собственного. Ну и черт бы с ним — разумеется, старому козлу было неприятно стоять рядом с котом, которого он пытался выбросить из жизни своего сына пять лет назад. Что ж, так ему и надо. Проблема была в другом. Баки нервничал, и невнятное беспокойство медленно превращалось в самый настоящий страх. Баки стиснул челюсти, прижимая клыки к нижней губе. А потом к помосту подошел Пирс. Даже сквозь намордник чувствовалось: воздух стал прогорклым, будто в болоте неподалеку гнили ядовитые отходы. Неимоверным усилием воли Баки заставил себя оставаться на месте, пластины на левой руке недовольно защелкали. Чтобы отвлечься от желания убить президента одним ударом, он бросил взгляд на толпу и с удивлением обнаружил, что не одинок. Почти каждый кот и каждая кошка в зале настороженно прижимали уши. Глаза у всех были огромные и круглые, позы выражали страх или враждебность, часто и то, и другое. Некоторые хранители заметили вздрагивающие хвосты и низкое рычание своих питомцев, но в основном взгляды людей были сосредоточены на сцене, с которой произносил речь президент Соединенных Штатов. Только КСС Секретной службы выглядели совершенно спокойными. Они, да еще самцы в намордниках — таких было немного. Баки быстро оглядел все проходы, отыскивая своих. Курсанты СТРАЙКа не могли не заметить, что происходит — другие коты в зале буквально вопили об этом языком тела. Курсанты, по крайней мере, могли бы поднять тревогу. Не найдя никого на оркестровом балкончике и в бельэтаже, Баки поднял взгляд выше, на балконы. Там внезапно обнаружились Бруклин и Пьетро — они стояли на сидениях, глядя на публику сверху вниз. Им полагалось дежурить на входе, какого хрена они торчат здесь? И где их намордники? Баки уставился прямо на прожектора, давая возможность глазам привыкнуть к яркому свету. Прожектора установили на выступе балкона, а за ними явно кто-то был. Точно! Прямо за выступом маячила темная фигура, как черный зуб, вонзившийся в золотую губу. Сердце Баки замерло, когда на фоне темного силуэта блеснул светлый срез винтовки. Двадцать второй калибр. Последние кусочки встали на свои места, и картина стала ясной. Черная Пантера ошибался, считая Стива врагом. Но ошибся и ЩИТ, когда вставил в руку Баки когти, такие же, как у котов Гидры в России. ЩИТ запустил механизм, который в конечном счете собрал всех в одном месте. И теперь Баки стоял на сцене рядом с теми, кого считал самыми опасными людьми в мире, как будто был на их стороне. Знает ли Черная Пантера, что президент Пирс использует паразитов, чтобы управлять другими людьми? А ЩИТ? Вдруг до Баки дошло, что президент Пирс скорее всего не человек вообще. И неважно, что Черная Пантера думает о Баки или Стиве, Пирс их общий враг. Если Черная Пантера застрелит президента, все смогут увидеть клубок отвратительных щупалец, которые прячутся под приятной внешней оболочкой. Может быть, Пантере удастся его прикончить. Пантера должен увидеть, что Стив и Баки — его союзники, что они сражаются против общего врага. Труднее всего было остаться на месте, стоять на сцене среди врагов, не выдав себя ни единым движением. Хотя больше всего сейчас хотелось обвить Стива хвостом, закрыть своим телом, показывая всем остальным, что он под защитой. Однако вместо этого Баки отвел назад уши, глядя четко в затылок президента, сигнализируя: это — цель. Нуждался Черная Пантера в подтверждении или нет, но Баки все равно сообщал ему: стреляй. Пирс наконец продребезжал свою лживую речь и принял коробки с бесполезной наградой из рук Стива, обтянутых белыми перчатками. Баки видел это краем глаза. Только на секунду он оторвал взгляд от Пантеры — когда Пирс положил руку Стиву на плечо. Сверху было видно, как напряглась его спина. В груди Баки вспыхнула ярость: только попробуй, тварь! — Не смей, — процедил генерал Роджерс сквозь зубы. Баки перевел взгляд на металлическую руку и заставил ее втянуть когти обратно. В кои-то веки генерал Роджерс оказался прав — глупо было бы напасть на президента сейчас, когда конец уже близок. Стив наконец развернулся и встал справа от Баки. Можно было немного выдохнуть: Стив в безопасности. Пантера может стрелять. Баки чуть приподнял подбородок и шевельнул кончиком хвоста, подавая сигнал. Люди никогда не узнают, что Баки поучаствовал в этом деле. Ни один кот не расскажет им. Ствол винтовки чуть сдвинулся — Пантера поправил прицел. Длинный черный хвост покачивался из стороны в сторону. Людям ни за что не увидеть силуэт между сверкающими огнями. Баки вновь и вновь подбадривал его движениями ушей и хвоста, пока Пирс вещал что-то о мире, который люди смогут увидеть своими глазами. «Сдохни, тварь», — подумал Баки, и прикрыл уши, когда темный силуэт медленно нажал на курок. — Ложись! — крикнул Стив, и мир встал вверх тормашками. Стив не должен был заметить снайпера. Не имел права кидаться наперерез, чтобы защитить Пирса от заслуженной кары. Но Уилсон как в воду глядел: Стив таки прыгнул со своей скалы. Пуля врезалась в драгоценное тело, глухой треск пробитой кости буквально оглушил Баки. Он ничего не успел сделать. Только смотрел. — Нет, — в ужасе выдохнул генерал Роджерс. Его шок, беспомощность, отчаяние ударили Баки как тараном. Стив падал так медленно, что его успели перехватить на полпути. Вот он попытался встать на дрожащих ногах, но колени подогнулись, будто все мышцы внезапно расслабились. Откуда-то выскочила Секретная служба, как черт из коробочки, и так же быстро куда-то делся Пирс. А потом Баки наконец прыгнул к Стиву. Сердце колотилось о ребра, грозя пробить грудную клетку. Стив был жив. Стив дышал. Его густые ресницы трепетали — он пытался остаться в сознании, но сознание это было зыбким, как пламя свечи. Отдельные крики слились в оглушительный шум: люди разбегались в панике, коты рвались к сцене. Баки уперся в синий ковер руками и ногами, когда что-то обрушилось на помост, едва не опрокинув его. Генерал Роджерс даже не замечал, что по ним все еще стреляют. — Нет, нет, нет! — простонал он, падая на колени рядом со Стивом. Руки его бессмысленно скользили по белоснежной смокинговой рубашке, будто пытаясь остановить расползающееся темно-красное пятно. — Мой мальчик! Грохот очередного выстрела перекрыл адский шум, и агент Секретной службы — не Ситвелл, других Баки знал по имени — рухнул прямо перед помостом. Очевидно, Черная Пантера не собирался останавливаться, и вскоре Баки понял, почему. Перепуганные люди разбегались во все стороны — карабкались по бархатным креслам, переворачивали столы, застревали в узких дверях в совершенной панике. Но агенты Секретной службы вместе со своими КСС прорезали толпу как черные молнии, отсекая кошачьих в дорогих смокингах и роскошных платьях, которые рвались вперед с решительностью самоубийц. Почему они продолжают сражаться? Пирс давно ушел, но кошки яростно завывали, прыгая со стола на стол: хвосты угрожающе подняты, сверкающие ошейники и прочие роскошные атрибуты забыты напрочь. Может быть, все они на стороне Пантеры, или это так реагируют на след запаха Пирса — как только разбежались люди-хранители, ярость и страх вырвались на свободу. От агентов толку почти не было, но в бой вступили КСС. Без намордников, не сдерживаемые железной дисциплиной, вооруженные до зубов холодным оружием — они просто смели бы гражданских кошек, если бы не Пантера. КСС один за другим падали под меткими выстрелами, выжившие падали на пол и ползли, рыча и сверкая зубами. Их было меньше, чем гражданских, но силы все равно оказались не равны. К счастью, агентов-людей осталось совсем мало, да и они были слишком медлительны, чтобы толком участвовать в битве одних котов с другими. Баки никогда не видел ничего подобного. Стив что-то неразборчиво простонал, и генерал Роджерс велел ему не двигаться. Непонятно, зачем — Стив не смог бы сдвинуться и на дюйм, даже если бы захотел. Казалось, сам воздух стал плотным от криков и грохота. Хаос и паника давили со всех сторон. Отголоски их ворочались в кишках Баки, но он давил это в себе. Он солдат, у него есть задание, но пока они трое сидят в ловушке, выполнить его нельзя. Вновь затрещали выстрелы — агенты Секретной службы палили по балкону почти вслепую. Разумеется, у них не вышло ничего. Еще кто-то упал, зажимая рану. Баки услышал крик Лорейн — человек в костюме парамедика втянул ее обратно за кулисы, и через мгновение по сцене вновь застучали пули. Ах ты ж, сволочь! Если Пантера не прекратит стрелять, помощь не доберется до них, и Стив истечет кровью прямо здесь. Может, Пантера именно этого и добивается? Баки отлично помнил, что ему сказали первым делом, когда Пантера вломился в башню Старка. Он считал, что Стив — враг, хотя тот не имел ничего общего с… Очередной выстрел едва не пробил череп генералу Роджерсу, Баки схватил его за бабочку и затянул за помост. Прячься же, упрямый старикан! Ты должен прожить достаточно долго, чтобы помочь Стиву продержаться до прихода медиков. — Сидите тут! — крикнул на него Баки. Генерал Роджерс так обалдел, что послушался. Тем более основное его внимание было направлено на Стива — приходилось держать рану, чтобы кровь не вытекала слишком быстро. И на том спасибо. Если Баки увидит хотя бы намек на то, что этот старый хрен не справляется, он не сможет отсюда уйти, не сможет выполнить свою задачу. — Помогите Стиву. Я должен убить снайпера. Над их головами снова просвистели пули, но тут Пантере пришлось отвлечься на зал — очередной агент упал, выронив пистолет — зато на сцену приземлился незнакомый кот. Он бешено рычал, обнажая клыки, шерсть на хвосте стояла дыбом от страха. Генерал Роджерс набрал в грудь воздуха и гаркнул: — Пошёл! Баки прыгнул. Кот на сцене стал первой целью. На нем был фрак, серебряный ошейник, больше похожий на дорогое украшение. Гладкие острые уши были такими же черными, как и волосы. Кот прыгнул на Баки сразу же, как увидел его — глупая ошибка. До сих пор Баки ни разу не дрался с породистыми котами. Только с другими КСС и с уличной шпаной. Черноухий был на редкость слабым и медлительным, несмотря на всю свою ярость, он оказался совсем не готов к драке. Баки даже стыдно стало, когда он схватил этого дурака за шкирку, как котенка, и пнул так, что тот вылетел со сцены и исчез в хаосе внизу. Выстрел выбил из деревянного пола очередной фонтан щепок, и Баки прыгнул. До бокового балкончика было футов тридцать вверх и вправо. Баки едва коснулся перил, тут же перелетая на следующий и дальше, с выступа на выступ, вперед и вверх, пересекая зал буквально по воздуху. Баки скользил взглядом по залу, пытаясь отыскать Пьетро и Бруклина, но те куда-то подевались. И хрен с ними, толком рассмотреть времени уже не оставалось. От последнего полукруглого балкончика до балкона было слишком далеко, одним прыжком не пересечь. Баки взвился в воздух и оттолкнулся от стены — раз, второй, цепляясь когтями за бархатные драпировки. На третий пришлось перекувырнуться в воздухе и выгнуться дугой — Пантера наконец заметил и прицелился прямо в него. Грянул выстрел, но Баки уже оттолкнулся от сидения, сделал сальто и тут же нырнул вниз — цемент позади него взорвался мелким крошевом. Теперь внимание Пантеры сосредоточилось на Баки. Это означало, что КСС порвут гражданских кошек в клочья, зато медики смогут добраться до Стива. Что ж, оно того стоило, кошкам уже давали шанс. Сейчас главная цель — остановить Пантеру, остальное значения не имеет. Все остальные планы Баки, его задания, сама его жизнь — все катилось под откос. Баки упал за театральными креслами и быстро-быстро пополз вперед. К чертям собачьим это все, думал он, перепрыгивая через спинки кресел — новая пуля свистнула прямо у виска, зато до Пантеры осталось всего ничего. На хуй Движение Ваканды, на хуй ЩИТ, на хуй самого себя, цель — защитить Стива, без него все остальное потеряет смысл. В прошлый раз Баки сцепился с Пантерой сразу после того, как почти распрощался с жизнью. Он был худым и слабым, кроме того, его застали врасплох. Но сейчас все было иначе. У него целых две гребаные руки и задание — спасти жизнь Стива любой ценой. Баки замахнулся на Пантеру, выпуская когти, и тот бросил оружие. Точнее, бросила. — Идиот! — за знакомой черно-серебряной маской послышалось глухое рычание. — Гидра убьет нас всех! Самка блокировала удар и почти врезала Баки под дых, но в последний момент он успел вывернуться. Через пару секунд его загнали обратно на сидения, потом на ряд выше. Самка оказалась быстрой и ловкой, но Баки был намного больше и сильнее ее. Хотелось надеяться, что это даст ему преимущество. Ее хвост мелькал в воздухе как веревка из блестящей черной шерсти, над маской торчали длинные черные уши. Кто это вообще? И куда делся тот здоровяк, который напал на Баки в башне Старка? — Я не с Гидрой! — только и успел крикнуть Баки, блокируя очередной удар металлической рукой. Живой кулак врезался в подбородок самки, после чего пришлось снова перекувырнуться назад — они были уже на последнем ряду балкона. — Врешь! — понеслось ему вслед. Баки уже летел вниз по проходу, пригибаясь как можно ниже, в надежде подобраться со спины. Самка не видела его, но это продлится недолго. — Ты защищаешь Роджерса, ты защищаешь Гидру! Баки замер на миг, потом прыгнул, оттолкнулся от стены и полетел прямо на нее, рыча от ярости, от несправедливости обвинения. — Я защищаю его потому, что люблю! Эту Пантеру, кем бы она ни была, хорошо учили — удар с разворота был проведен безупречно. Пятка врезалась в грудь Баки, отбрасывая его спиной на ступеньки. — Тогда останешься зверушкой Золы, — прошипела она, подбираясь все ближе. Баки оказался выше нее и тут же воспользовался преимуществом — прыгнул сверху, используя свой вес и силу инерции, и потащил самку за собой. Но тут внизу прохода, там, где до сих пор валялась винтовка, возник еще один кот — этот был заметно крупнее, чем самка. — Шури, пора отступать, — вот он, тот самый, который приходил в башню Старка, его легко было узнать по странному акценту. Пантера остановился, только сейчас заметив Баки. — Ты! — в ярости рявкнул Баки. Хрен знает, почему явление этого урода взбесило его даже больше, чем «Шури», которая стреляла по сцене, мешая Лорейн помочь Стиву. Стив… Баки бросился вперед, кинув только единственный взгляд на сцену, до сих пор освещенную прожекторами. Медики как раз поднимали носилки, на которых темнела знакомая форма. Пусть так. Черная Пантера не растерялся ни на мгновение, но хуже всего было то, что самка Шури тоже не собиралась отступать. Они идеально дополняли друг друга. Стоило оттолкнуть Пантеру, как налетала Шури. Не успевал Баки обойти одного, как второй кидался ему наперерез. Когти Баки оставили на маске Шури глубокие царапины, за это время когти Пантеры располосовали его бронежилет. Баки не мог атаковать, только защищаться, его заставили отступить от низких перил и загоняли обратно наверх, шаг за шагом, уровень за уровнем. Это было нечестно. Ни мощная бионическая рука, ни острые как бритва когти, ни ярость не помогали ему. Может, будь в его распоряжении еще и клыки, получалось бы лучше, но намордник мешал уловить запахи врагов, не давал предугадать их действия. Воздух едва проходил сквозь фильтр, пот катился градом, заливая глаза. Даже вытереть было некогда — Баки только и успевал, что ловить взглядом то одну Пантеру, то другую. Любой ценой нужно было разлучить их, прервать жуткий танец, иначе долго ему не продержаться. Баки заскочил на балки, которыми прожектора крепились к стене балкона, зацепился за ту, которая потолще, и оторвал опорную стойку. Шури пригнулась, Пантера наоборот, подпрыгнул — вот он, шанс. Как и ожидалось, Пантера упал на четыре точки, оставив голову без защиты. Баки тут же ударил ногой ему в висок. Стальной носок ботинка пробил защитную маску, та треснула в двух местах. — Т`Чалла! — крикнула Шури, прыгая к нему с балки. Вокруг что-то трещало, сыпались искры. Пантеру отбросило в сторону, но урон оказался меньше, чем надеялся Баки. Отвалилась нижняя часть маски, Баки увидел клыки и темную кожу. — Хватит, — выплюнул Пантера и бросился вперед. Баки снова попытался защититься металлической рукой, но откуда-то ударила молния, запах озона пробился даже сквозь фильтры. Что случилось с рукой — неизвестно. Шури ударила чем-то, электронные импульсы побежали по нервам от позвоночника к импланту, руку залило болью — что там может болеть? Пантера атаковал, поднырнув под его скрюченное тело, заставляя разогнуться и обнажить горло. Вот и всё. Клыки Пантеры вонзились в шею прямо под намордником, давя нежные кости вокруг адамова яблока. Боль была запредельной, из легких разом выбило кислород, кишки закрутило в приторный липкий комок, от которого расползалась паника. Баки из последних сил попытался оторвать от себя Пантеру, пнул ногой стойку с проводами. Еще пара дюймов — и можно будет перехватить руку Пантеры, можно перебросить его через себя… но Пантера успел первым — через миг Баки швырнуло через перила балкона, и он полетел в пропасть. Правая рука беспомощно скользнула по карнизу и схватила воздух, хвост выгнулся под немыслимым углом, пытаясь вывернуть позвоночник в нужное положение. Приземление будет жестким, но если упасть на руки и колени… Бесполезно, слишком сильна инерция. Тридцать футов, даже сорок — это еще ничего, но его выбросило в нижнюю часть зала, что было на шестьдесят футов ниже балкона, там стояли столы, валялись перевернутые стулья, затормозить падение было нечем… Удара Баки не почувствовал. Только увидел, как металлическая рука касается цементного пола, и блестящие пластины разлетаются в стороны, будто осколки стекла, в паркете образовалась вмятина — и все остановилось. Он не сразу заметил, что до сих пор может дышать. Наверное, он нахмурился. Попытался, во всяком случае, хотя не чувствовал ни одной мышцы. Ноги и руки не шевелились. Точнее, не шевелилась единственная уцелевшая рука. Хотя какая разница? Как ни странно, он мог слышать грохот выстрелов. Кошачьи до сих пор воевали против кошачьих — КСС сцепились с гражданскими не на жизнь, а на смерть. Удивительно, те продержались куда дольше, чем Баки предполагал. Он попытался сдвинуться с места, перед глазами замерцало. Всё казалось то ли слишком далеким, то ли слишком близким, и что он вообще здесь делает, кстати? Вроде предполагалась какая-то церемония… Он успел на нее или нет? — Баки! Стив? Нет, Стив не кот. Уж точно не такой мелкий. Это Бруклин. Баки едва не расхохотался, истерически. — Баки! С тобой все в порядке? — Нет, — выдохнул Баки и все-таки сумел открыть глаза. Вот он, Бруклин, а рядом Пьетро, сидят на корточках, спрятавшись за перевернутым столом. А сам Баки валяется в луже говядины по-веллингтонски. Вокруг рассыпались осколки фарфора и куски еды, перевернутые вазы и яркие брызги цветов. Ну и бардак. — Баки, сосредоточься! — заорал Бруклин, и Баки захотелось нахмуриться снова. Он сосредоточен. Правда же? — Где Роджерс? — Стив… — простонал Баки, надеясь, что Стив появится рядом, теплый, золотой и надежный. И мир вокруг сразу станет тихим и безопасным. — Не «Стив», — Бруклин выплюнул это имя как проклятие. — Эй! Вы двое! Не шевелиться! Бруклин и Пьетро прижали уши при звуке властного голоса. — Помогите, — приходилось говорить сквозь зубы, челюсть заклинило от боли — странно, что она пришла только сейчас. Он сам не знал, кого просит, но смотрел на Бруклина. — Помоги мне. Больно. Бруклин покосился на Пьетро. Тот пожал плечами и склонился над Баки. На миг показалось, что вот оно — спасение, что ему сейчас помогут. Все перепуталось, кто на чьей стороне — непонятно, но они все кошачьи. Более того, это Бруклин и Пьетро, его ученики, его ребята, они спали на одной койке, в каком-то смысле они стали его семьей. Горло неприятно пережало, шеи коснулось что-то холодное — нож, нож скользнул между горлом и ошейником, надавил — и кожу охладила неприятная пустота. — Свободу Ваканде, — как мантру повторил Бруклин. Показалось — или в его голосе мелькнуло сожаление? Вскоре они исчезли в хаосе перевернутой мебели, криков и выстрелов. Вместе с бесценным значком лицензии. ___________________________ Он не просыпался постепенно, не привыкал к свету, звуку или гравитации, его не тянуло обратно в сон. Стив открыл глаза и тут же скинул с себя одеяло. — Баки! — Стив, Стив! Спокойно, солдат. Но успокаиваться Стив не собирался. Он проснулся злой, как сто чертей, и неважно, что спрыгнув с кровати, он первым делом плюхнулся на задницу, потащив за собой трубки, провода, и хрен знает, что еще. Теперь он барахтался в этой паутине и в одеяле, которые непонятно откуда взялись. Ноги едва шевелились, а шрам на бедре обжигал то жаром, то холодом. — Блядь! — Сынок! — чуть ли не взмолился генерал Роджерс, и отчаяние в его голосе неожиданно отрезвило Стива. Он в больничной палате. Его ранили. — Где Баки? — прохрипел Стив. Стоило вспомнить о ране, как она тут же дала о себе знать. Стив прижал рукой повязку в том месте, где пуля, очевидно, пробила ребра. Болело почему-то сразу везде. — Давай, полезай обратно, — приговаривал генерал, помогая ему улечься обратно в кровать. Попутно он возвращал на место все инструменты, затем поднял стойку капельницы, которую Стив сшиб при героической попытке встать. — Тише едешь, дальше будешь. Он не поленился даже взбить мокрую от пота подушку и разгладить складки на тонком голубом одеяле. — Док утверждал, что проснешься ты нескоро, — на его губах играла улыбка, которая, однако, не доходила до глаз. Глаза были влажными. Заботиться о ком-то оказалось для генерала Роджерса в новинку. — Но мой мальчик доказал, что этот дурак ошибается, и вскочил, как настоящий бойскаут. Его мальчик? Стив посмотрел на последнего человека в мире, которого хотел бы увидеть после пробуждения. — Ты тянешь время. Где Баки? Скажи мне, что он жив. Лицо генерала дрогнуло на мгновение, губы сжались в тонкую линию. Однако он тут же взял себя в руки и продолжил разглаживать одеяло. — Я не знаю. — Врешь, — выплюнул Стив. — Как пожелаешь. Можешь мне не верить, дитя. Генерал присел на стул у окна и устало вздохнул. Плечи его опустились. Китель, фуражка и прочие мелочи валялись на полу, на генерале остались только рубашка и брюки. Интересно, сколько он тут просидел. — А как я могу тебе верить? — горько спросил Стив. — После того, что ты сделал в прошлый раз. Генерал не стал спорить. Более того, он наконец дал честный ответ. — Ну, что тут скажешь? В этот раз кот оказался нужнее живым. Но я действительно не имею понятия, куда он подевался. ЦКК забрал всех животных, которые оставались в зале. Коты-официанты, прочий персонал и даже некоторые КСС удрали в Движение Ваканды. Прошло несколько часов, но спорить могу — твоего кошака замели вместе с остальными. Так что он либо в ЦКК, либо у Пантеры. Стив прищурился, восстанавливая события в памяти. Президент. Выстрел. Жжение в ребрах, на руки и ноги будто гири навесили — таким он валялся на синем ковре, на помосте. О каких «животных» идет речь? Кроме снайпера. — Он был с нами на сцене, — пробормотал Стив, ловя за хвост ускользающую память. Его снова начало клонить в сон. Генерал откашлялся, привлекая внимание, пришлось все же проснуться. — Это не охотник, это дьявол во плоти. Буквально взлетел по стене, чтобы добраться до снайпера, который не давал медикам забрать тебя. С тех пор я его не видел. Я… гм. Мои люди ищут его, если тебя это утешит. Стив покачал головой. Пиздец, как утешило. Стив уже однажды просыпался в больничной палате — после Сахалина. Тогда генерал Роджерс тоже «искал» Баки. Петля времени, ночной кошмар. Жизнь Стива превратилась день сурка длиной в пять лет, он обречен раз за разом переживать одно и то же. Ради чего — черт его знает. Болело все и сразу. Пиздецки болело, если выражаться точнее. — Я позвоню твоей матери, — поняв, что ответа не дождется, генерал поднялся на ноги. Слышно было, как он роется в карманах пальто, потом бросает его на стул — булькнула в кармане бутылка виски. Кто б сомневался. Даже странно, что когда он наклонился над больничной койкой, Стив не почувствовал запаха. А генерал, похоже, не заметил, что его раскрыли, и обернулся к Стиву со слабой улыбкой на лице. — Она приходила сюда. Пару часов назад, пока меня допрашивала Секретная служба. Не думал, что когда-нибудь увижу ее настолько испуганной. Отвечать не хотелось. Генерал очевидно старался изображать заботливого папашу, но получалось у него так себе. Вот сейчас он кашлянул, глядя в телефон и явно раздумывая: сделать то, что обещал, или продолжить вешать лапшу на уши. Выбрал второе и снова повернулся к кровати. — Как офицер Армии США хочу сказать, что ты совершил чертовски смелый поступок. Ты защитил президента, и я горжусь тобой. Да что ты говоришь. Самое смешное, он понятия не имел, зачем Стив сделал это, и кого на самом деле защищал. А вот продолжение здорово удивило: — Но как твой отец… — он втянул носом воздух и тут же выдохнул. — Прошу тебя, никогда больше не лови собственным телом пули, предназначенные другим. — Слушаюсь, сэр, — на автомате ответил Стив. Впрочем, слушаться он не собирался, и был почти уверен, что генерал догадывается об этом. Потом он наконец остался один. Не с первого раза, но ему все же удалось нашарить пульт, зарытый в складках одеяла возле ограничителей койки. Одно нажатие кнопки — и спинка начала подниматься. Ужасно медленно, но Стив терпеливо ждал. Теперь он мог откинуться назад и дотянуться до бокового столика, на котором лежал телефон. Нервная система уже включилась. Ощущение было такое, словно он угодил в огромный ржавый медвежий капкан, и тот захлопнулся со всей дури, едва не перерубив его пополам. Ребра сжало в тисках, во рту раскинулась пустыня с колючками. Кроме того, падая, он сдвинул иглу капельницы, и теперь на сгибе локтя ныло, не сильно, но противно. Тем не менее он умудрился-таки согнуть большой палец и ткнуть в экран, открывая Here Kitty. Чего ждал — неизвестно, но уведомление о том, что сигнал лицензии Баки потерян, заставило его стиснуть зубы. Ладно, было глупо в такой ситуации искать его через обычное приложение. Но ведь стоило попробовать. Идея номер два: написать Наташе. ≫Баки пропал >… Три точки мигали на экране так долго, что Стив успел задаться вопросом — а чем, собственно, сейчас занята Наташа? Может быть, имело смысл написать ей, что он в больнице, ждет, когда придет его медсестра и родители. Ну или хотя бы Сэму — допустим, сообщить, что он пережил операцию. Ладно, это не к спеху. Стив совсем было решил, что у Наташи сейчас проблемы поважнее, и собрался отложить телефон, когда пришел короткий ответ: >Клинт тоже Ее КСС? Стив смутно помнил взъерошенного кота с обгрызенными ушами. Светлые волосы, хвост пятнистый, черепахового окраса. Он внимательно следил за вестибюлем торгового центра в тот день, когда Стив встречался с Наташей, чтобы спросить ее о Золе. На что надеяться Баки, если даже у Наташи не выходит отыскать своего кота? ≫Генерал Роджерс сказал, что его люди ищут Баки. Я ему не верю >Поверь ему. Я уже натыкалась на его людей. Дай нам 24 часа Стив уронил руку с телефоном на одеяло. Он слишком устал, чтобы переписываться. Хотя его немного успокоило, что Наташа взялась за это дело. В конце концов, в прошлый раз Баки отыскала именно она. _______________________________ Баки пролежал довольно долго прежде чем заметил, что уже не спит. Всю левую сторону тела нестерпимо кололо, затмевая все остальные ощущения; мозг туманила дымка. Потом из этой дымки выплыла мысль о Стиве — и Баки тут же выбросило в реальность. Фургон ЦКК подскочил на какой-то выбоине, заставив Баки вскрикнуть — раскаленная лава перетекла из левой руки в плечо. Получился то ли выдох, то ли всхлип, но и тот утонул в наморднике, который по-прежнему сжимал нижнюю часть лица. Какой-то кот нависал над ним, прижимая к гофрированной стали, которая неприятно давила на позвоночник. — Не двигайся, — хрипло приказал кот. Вместо этого Баки дернулся, пытаясь укусить нахала, посмевшего говорить ему, что делать. — Предатели вонючие, — прошипел кто-то. Послышался согласный ропот — похоже, их запихали в фургон, набитый сторонниками Черной Пантеры. Идиоты. Все они. И сам Баки — в первую очередь. Он заворочался, пытаясь спихнуть с себя неизвестного нахала, но не особо усердствуя — если начнется драка, им всем вкатят транквилизаторы еще до того, как закинут в распределитель. Живя в общаге Карпова, Баки часто бывал в ЦКК и прекрасно знал, что к чему. Кот наконец сдвинулся в сторону, и Баки сумел оторвать голову от пола. Вдоль стен фургона тянулись две скамьи, на которых сидело штук двенадцать котов, прикованных наручниками к рейке. Еще столько же стояло в передней части фургона, возле небольшой стальной двери, которая отделяла заключенных от водителя. На некоторых оказалась форма официантов, другие щеголяли дорогими вечерними нарядами. Самцы и самки старались лишний раз не касаться друг друга, когда фургон подбрасывало в очередной раз. Не все смотрели в их сторону, но кое-кто опасно щурился, отведя уши назад и скаля зубы. Баки лежал у самой двери, а между ним и остальными припал на четыре точки Брок — полосатый оранжевый хвост угрожающе мотался из стороны сторону. — Я сказал, не шевелись, — прошипел Брок, не оглядываясь, но мнение этого сукиного сына Баки не интересовало. — Да пошел ты… бля! — Баки задохнулся, когда разбитые пластины брызнули электричеством — боль ударила аж в позвоночник. В итоге пришли к тому, с чего начали: он свалился обратно на пол, свернулся в клубок и подтянул хвост поближе к себе. Но это не помогло — раскаленная лава переливалась через имплант из руки в плечо и обратно. Брок недовольно покосился на него и покачал головой. — И это вместо спасибо, — буркнул он себе под нос. И тут Баки наконец заметил, что Брок тоже без ошейника. — Ты-то какого хрена тут делаешь? Где твой человек? — Мертв, — рыкнул Брок и вновь повернулся к остальным. — Эти дикие суки убили его. Да он совсем охренел. Баки приподнял голову, разглядывая мрачные рожи. Черт, сколько же их тут. И если один из них убил человека — в Красную комнату отправят всех. Никакого тебе переобучения, никакого питомника, даже лаборатория — и то не светит. Они обречены. — Твою мать. — Как рука? — Охрененно, — прошипел Баки, стискивая зубы от боли. Это было невыносимо. Он закашлялся и чуть не взвыл. Ребра впивались в грудь тупыми ножами, скрипели при каждом вдохе. С какой высоты он упал? Пятьдесят футов? Шестьдесят? Честно говоря, если обойдется только разбитым протезом и сломанными ребрами — можно считать себя везунчиком. Он пошевелил хвостом, чувствуя, как возвращается чувствительность к нижней части тела. В фургоне было жарко и ужасно воняло — коты потели, кто от страха, кто от злости, а кто-то готовился к бою. Судя по всему, те, кто пялится на них злобнее всего, коты Пантеры. Да, теперь ему в эту компанию хода нет. Угораздило ж подраться с вожаком. — Нужно убить их до того, как доберемся до питомника, — пробормотал один кот другому. Оба — здоровенные самцы в рваных пиджаках. Еще один, до того мирно спавший сидя на скамье, поднял голову. Его драные уши повернулись в сторону говорящих. — Люди и не заметят, — продолжал первый. — Этот, вон, того и гляди сам сдохнет. — А ты попытайся, кексик. Жду, блядь, не дождусь, — бросил ему Брок. Шерсть на его загривке стояла дыбом. Те, кто сидел рядом с ним, неловко поежились и попытались отодвинуться, но два здоровых самца только зарычали в ответ. Они уже доказали, что готовы умереть в бою. Жаль, Баки был не в той форме, чтобы драться. А он ведь даже не знает, жив ли еще Стив. — Их было двое. Черных Пантер, — сказал Баки, пытаясь облокотиться о стену. — Самец и самка. Брок не сводил глаз с потенциального противника. — Скажем нашим, как только выберемся отсюда, — пообещал он. — Я поручусь за тебя, если капитан Уорд… Фургон неожиданно остановился, всех дернуло вперед, потом назад. Кое-кто с трудом удержался на ногах, Брок рявкнул на пару самок, которые оказались слишком близко. Те оскалили зубы, но отодвинулись, как и остальные. Снаружи послышались голоса: кто-то отдавал приказы. Вскоре дверь открылась. Внутрь хлынул яркий свет, разом ослепив всех. Они оказались в огромном гараже, больше похожем на склад. Вдоль стены были припаркованы машины с эмблемами ЦКК. Деваться отсюда было некуда — вдалеке виднелись две тяжелые двери, обе закрытые. Баки знал это место: приемник Трискелиона. — На выход! Все на выход! — крикнул человек. На нем был медицинский халат и резиновые перчатки — сотрудник лаборатории. В руках — связка шоковых ошейников. Роста он был невысокого, особенно для человека, но в этом случае размер значения не имел. Любой кот, у которого есть хоть немного мозгов, будет подчиняться его приказам. Это приемщик, ему решать, куда ты отправишься — на обучение, в питомник, в лабораторию или в Красную комнату прямой наводкой. — На выход, кому сказано! Баки крякнул, честно пытаясь подняться, но ноги его не держали. Брок вывалился из фургона, утаскивая Баки за собой. В последний момент удалось как-то извернуться, чтобы приземлиться на ноги. Сломанные ребра взвыли от такой несправедливости. Баки еще раз взмахнул хвостом, восстанавливая равновесие, и вцепился в руку Брока. Похрен уже. — Вы, двое. Без ошейников — направо. Человек бросил им пару казенных ошейников. Баки сглотнул, но все-таки приложил его к шее. Автоматический замок защелкнулся сам. Левая рука уже не работала, но некоторые пластины еще держались. Очередной удар электричества отбросил Баки на открытую дверь фургона, пластины со звоном посыпались на бетонный пол. Вокруг толпились вооруженные охранники ЦКК. То и дело кто-то выкрикивал приказ, стволы были направлены прямо на котов, которых сейчас делили между двумя клетками. Некоторых затолкали в клетку «без ошейников» к Броку и Баки прямо в наручниках. Кто-то в панике попытался прорваться сквозь окружение — и получил дубинкой по спине. Одна кошка — ярко-рыжая копна волос, черные уши — вцепилась в пальцы, сжимающие дубинку — и откусила их. Ее подбородок залило чужой кровью. В следующий момент тяжелый удар по спине опрокинул ее на колени, раздался выстрел. Баки не смотрел, Брок же наоборот, глаз не мог отвести от трупа и бормотал себе под нос ругательства. Распределение продолжилось, будто ничего не произошло. С ними в клетке оказались два крупных самца, одна кошка в красном платье, усыпанном сверкающими блестками, и еще несколько — эти удивленно оглядывались по сторонам, явно растерявшись без своих хранителей. Похоже, большинство из них не имело ничего общего с Черной Пантерой, хотя черт знает, на самом-то деле. Баки в голову не пришло подозревать Пьетро и Бруклина, но он оказался здесь без ошейника именно благодаря этой парочке. Пока приемщик выкрикивал стандартное приветствие, Баки смотрел в пол. Он и так знал, что им скажут, а поднять голову не было сил. Сейчас их прогонят через гигиенические процедуры. Потом пробьют по базе данных. С тех, у кого лицензий нет, снимут отпечатки пальцев, потом они отправятся на второй уровень — ждать, не обнаружится ли у них криминальное прошлое. Если лицензия все-таки обнаружится — хранителей немедленно уведомят и потребуют заплатить штраф. Если хранители не явятся за ними, они останутся ЦКК и будут переданы в лабораторию, на обучение или в питомник. Все это Баки уже слышал не раз. После демобилизации лицензии у него не было. И обязательно находилось, за что его наказать. Здесь никого не волновало, что ты можешь сказать сам за себя. Не было смысла объяснять этим людям, что он вовсе не дикий. Не было смысла просить их посмотреть сегодняшнюю церемонию, на которой он стоял плечом к плечу с президентом Соединенных Штатов. Не было смысла говорить, что его хранитель просто-напросто не сможет прийти за ним, потому что Стив Роджерс сейчас в больнице, и это в лучшем случае. Оставалась единственная надежда: что его не отправят обратно к доктору Лукину. Хотя стоило посмотреть правде в глаза: нет причин обучать чему-то новому или отправлять в разведение однорукого некастрированного самца. То ли виной тому была бесконечная ноющая боль, то ли само это место действовало на него так, но положение казалось абсолютно безнадежным. У него не осталось ни единого шанса выбраться из Трискелиона живым. — Прошу прощения, сэр, — позвал Брок, и приемщик резко вскинул голову от планшета. — Я КСС Секретной службы. Сомневаюсь, что мое место здесь. — Забавно, — приемщик причмокнул губами и вздохнул — ему было скучно. — Что-то я не вижу на тебе жетона КСС, да еще Секретной службы. Баки хотел было дружески посоветовать Броку заткнуться, но вместо этого шагнул в сторону. — Какие-то ублюдки спиздили мой жетон, когда… — челюсти его со стуком захлопнулись, глаза чуть не вылезли из орбит — по ошейнику пробежали голубые молнии электричества. Хвост судорожно дернулся раз, другой, на лбу проступили вены. Последняя искра — и Брока отпустило. Разом обессилев, он рухнул на колени. — Ага, — пробормотал приемщик, записывая что-то в планшете, и вернулся к перечислению инструкций таким же скучным голосом. Задавать вопросы — запрещено. Разговаривать — запрещено. Драться — запрещено. Если они испачкают или порвут свою одежду, новую им не предоставят. Отказ сдать личное имущество приравнивается к агрессии. Те, у кого есть какая-либо информация о Движении Ваканды или Черной Пантере, могут высказаться прямо сейчас. По ушам побежали мурашки — Баки знал этот список наизусть. Только когда он в последний раз проходил эту процедуру, пункта про Черную Пантеру еще не было. Некоторые коты бормотали что-то себе под нос, хотя им только что прямым текстом запретили разговаривать. Баки прислушался — в основном удивлялись, что они, мол, могут знать об этом террористе? Похоже, многие вообще понятия не имели, кто устроил хаос на церемонии. Два крупных самца вызывающе посмотрели на Баки, но тот и не думал открывать рот, хотя Брок вскинул подбородок и одобряюще махнул ему хвостом. Не хотелось доверять информацию о Движении Ваканды кому бы то ни было в ЦКК, а особенно приемщику с пультом от шоковых ошейников. Тот, конечно, может выслушать его отчет, но с той же вероятностью может и пристрелить на месте. Приемщик — никто не называл его по имени, а сам он, разумеется, не представился — последовательно обошел всех кошек в ошейниках, сканируя лицензии. Хранители получат уведомления всеми возможными путями. Скорее всего, они разъехались по отелям и сейчас обзванивают питомники в поисках своих. Потом пришла очередь Баки и других. Человек потребовал вытянуть левую руку и приложить ее к сканеру. Потом взгляд его упал на то, что осталось от левой руки Баки. — Хм, этого в лабораторию, — пробормотал он, делая пометку в планшете. Проверять данные в базе он даже не собирался! — Что?! — выпалил Баки. — Вы же не проверили, сэр, я — Зимний Солдат. Я работаю с офицерами Комитета начальников штабов. Я стоял на сцене рядом с президентом Соединенных Штатов, когда он… Человек со скучающим видом постучал по планшету. Баки замер, ожидая удара током — но ничего не случилось. Человек прошел мимо, будто ничего не слышал, и взял отпечатки пальцев у Брока. Тот открыл было рот, чтобы высказаться, но вспомнил полученный урок — и резко захлопнул пасть. Человек довольно улыбнулся, будто радуясь, что кто-то быстро выучил правила, и двинулся дальше. Прибыл еще один фургон, из которого вывалилась очередная порция кошачьих. Этим досталось сильнее — синяки, царапины, одежда рваная, кто-то вообще ранен. Маленький самец, которого Баки не узнал, мелко затрясся и осел на пол клетки, вцепившись в сетку. Люди получили всю необходимую информацию, по второму разу обговорили правила для новичков, шокировав и без того перепуганных домашних кошек, после чего просто ушли, не попрощавшись. Ни слова о том, когда их потащат на гигиеническую обработку. Ни намека, придет ли сюда кто-нибудь еще. Верхний свет погас, и кошачьи один за другим начали опускаться на холодный, скользкий от машинного масла бетон. Все уже догадались, что ночь придется провести здесь. В обществе трупа рыжеволосой, который, судя по всему, оставили им на память. — Что происходит? — шепнул Брок на ухо Баки, не сводя глаз с самцов в противоположном углу клетки. В ряды противника добавилось еще несколько котов — эти, возможно, работали в театре, но точно определить было нельзя. — Понятия не имею. Скорее всего, ушли домой на ночь. Баки сполз на пол, изо всех сил сжимая ребра, и откинул голову на проволочную сетку. Брок шагал туда-сюда, злясь на неудобный ошейник и ситуацию в целом. — Это бред собачий, — ворчал он. — Я работаю в Секретной службе, было покушение на президента Соединенных Штатов. Им что, позвонить трудно? — Ты знаешь, в чем дело, — устало сказал Баки. У него совсем не осталось сил. Судя по ощущениям, тело буквально разваливалось на куски. В остатках протеза то и дело вспыхивал очередной электрический импульс, ребра дико ныли — и будут ныть, пока их не перевяжут; плюс что-то пульсировало за левым глазным яблоком. — Они ищут сторонников Пантеры. Пока не найдут — нас будут держать вместе. — Полная херня, — фыркнул Брок и повернулся к самцам, которые снова пялились на них. — На что уставились, ну? — На Зимнего Солдата, — смело ответила одна из новеньких, крупная кошка с широкими плечами и сломанным носом. — Он же у нас любимчик президента. Что-то я не уверена, безопасно ли сидеть с ним целую ночь в одной клетке. Она кивнула на самцов и компанию вокруг них, те дружно закивали, соглашаясь. Белобрысый кот, который до этого момента дремал в углу, вдруг встрепенулся и вскинул уши. Шерсть у него была пятнистая, черепахового окраса. Баки видел его еще в фургоне, но до сих пор тот не участвовал в спорах. — Зимний Солдат! — он расплылся в широкой улыбке, и Баки невольно поморщился — один из клыков оказался наполовину сколот. — Да быть того не может! Я столько о тебе слышал! Ты герой! Брок закатил глаза, всем своим видом выражая скепсис. — Ой, вот только не надо тут, — простонал этот мудила. Пока Баки подбирал слова для ответа, белобрысый вскочил и принялся ходить туда-сюда по клетке, возбужденно размахивая хвостом. — Ну да, конечно! — воскликнул он так громко, что даже несчастные коты из клетки «с ошейниками» встрепенулись и уставились в их сторону. — Тебя и не узнать без блестящей руки. Но ты ж ведь хотел помочь нам, бывшим КСС, найти работу и все такое прочее. Я уж так решил — если меня заметут, сразу подам заявку на программу. — Ээ, — кто бы мог подумать, что это вот недоразумение носило армейский жетон. — Ага, вроде того. Но в программе могут участвовать только ветераны-инвалиды. Белобрысый усмехнулся и махнул ушами. — А я глухой, как пень! Хоть по губам читать научился — и то хлеб. Вот сегодня особенно пригодилось, когда люди слуховые аппараты у меня отобрали. А, простите, ребят, — он повернулся к самцам и компании, которые наблюдали за ним, злобно щурясь, — я вам помешал, да? — Да не то, чтобы, — самка, которая говорила раньше, отступила на пару шагов назад. — Ничего срочного, это подождет. Они провели в гараже всю ночь. Белобрысый присоединился к Баки и Броку — уселся на пол рядом с ними и принялся трещать о своих армейских приключениях. Баки поначалу даже слушал, из вежливости — удивительно, белобрысый тоже оказался наводчиком снайпера, но потихоньку задремал, привалившись к сетке. В конце концов белобрысый, который так и не сподобился представиться, тоже притих, и до самого утра больше ничего не происходило. Ну, видимо наступило утро, раз под потолком снова вспыхнул свет. Баки проснулся и обнаружил, что дышит тяжело, с присвистом. При каждом вдохе в груди что-то клокотало. Очень хотелось надеяться, что это после ночи на холодном и сыром полу, а не из-за проколотого легкого. Намордник уже ощущался как часть лица, однако больно давил на переносицу. С вечера Баки не догадался попросить кого-нибудь снять эту дрянь, а сейчас было поздно. Рядом зевал и потягивался Брок, и Баки первым делом выпнул его ногу из своего личного пространства. Этот мудила нагло свернулся у бедра Баки, накрыв хвостом его колени, как только тот задремал. Намек был более, чем понятен. — Да что тебе, блядь, не так? — рыкнул Брок, обнажив клыки. — Отъебись от меня уже! Клубок, в который свернулся белобрысый, тут же зашевелился. — Там завтрак принесли, да? — послышалось сонное бормотание. — Эй! — офицер-приемщик, по мнению Баки, появился чертовски вовремя. — Я вам что сказал про драки? За ним шагал целый отряд охранников с дубинками и в бронежилетах — видать, на обработку поведут. — Ничего, ничего, — вдруг послышался женский голос. — Это один из моих. Рыжеволосая женщина шла рядом с охранниками, засунув руки в карманы кожаной куртки. Баки ее впервые видел. Он украдкой глянул на Брока, но тот смотрел на женщину в полном недоумении. Это кто ещё такая? — Вы уверены, мэм? — приемщик заглянул в свой планшет. — Его данные есть в базе криминалистов. — А это уже не ваше дело, — она и бровью не повела, когда приемщик сбился с шага и пораженно уставился на нее. — Должен быть еще один. Светлые волосы, черепаховый окрас… — Привет, Наташа! — белобрысый радостно замахал ей, не вставая с пола. — Да, вон тот. Баки и Брок оказались у ворот одновременно. Приемщик отпер калитку и махнул рукой белобрысому. Потом нетерпеливо взглянул на Баки — мол, а ты чего застрял? — Я её не знаю, — сказал Баки, переводя взгляд с рыжей на приемщика и обратно. — Я не имею к ней отношения. — Еще как имеешь, — твердо возразила Наташа. — Пошли уже, Бак. Стив ждет тебя в больнице. Баки сглотнул и оглянулся на Брока. Идти черт знает с кем он справедливо опасался. Нет ни единого доказательства, что она не связана с Гидрой. Белобрысый, впрочем, уже сдал свой шоковый ошейник приемщику, и теперь ждал рядом с ней. Вид у него был абсолютно безмятежный, но Баки это не убедило. Он не сдвинулся с места. — Твое право отказаться, — приемщик пожал плечами. — Тогда твоя лицензия перейдет к ЦКК. Не знаю уж, что доктор Лукин сделает с этой хренью в плече, но… Женщину такой вариант не устроил: — Он не останется. Баки! Со Стивом все хорошо. Он в больнице с Сэмом. Ты можешь мне доверять. Она совершенно точно врала, и знакомый ошейник, который она достала из кармана, был тому доказательством. Ярко-красный ремешок со значком в виде щита невозможно было перепутать ни с чем. Вон и обрезанный край — в таком виде Бруклин забрал его с собой. Баки подумал о своих котятах, и сердце неприятно кольнуло. Ладно, о предательстве он подумает позже. На прощание они сказали ему про Ваканду. Задание. Может быть, остался шанс его выполнить. Баки шагнул было из клетки, когда Брок ухватил его за плечо. — Забери меня с собой. — Без вариантов, — Баки отстранился. — Тварь неблагодарная… — прошипел Брок. — Если бы не я, эти скоты разорвали бы тебя на части еще в фургоне. Баки бы предложил ему засунуть свой героизм себе в задницу. Его не просили вмешиваться. Можно было напомнить, что Брок — сволочь и предатель, который сдал Баки Джасперу Ситвеллу и ЦРУ. Сказать, что предавать своих ради людей — это пиздец, даже если вы ненавидите друг друга. Но просто так бросить его Баки тоже не мог. Они слишком многое прошли вместе. — Гм. Мэм. Брок из Секретной службы. Он был со мной… — Нет, — Наташа пренебрежительно отмахнулась. — Только ты. — Пожалуйста. У него есть ценная информация… Она отвернулась, показывая, что разговор окончен. — Нет. Только ты. Баки напоследок оглянулся через плечо, но больше ничего не сказал. Брок смотрел ему вслед — явно недовольный, хотя понимал, наверное, что удивляться тут нечему. Ладно. Да пошел он на хуй, в конце-то концов, думал Баки, следуя за Наташей и белобрысым по мрачным коридорам Трискелиона. Баки честно попытался, а что не получилось — не его вина. Охрана только что ноги Наташе не целовала. Ей позволили спокойно пройти мимо, не спросив никаких документов, не потребовав подписать ни единой бумажки. Вскоре они уже шагали по парковке. Баки изо всех сил пытался не отставать. Пришлось держать правой рукой ребра, левая вспыхивала болью на каждом втором шаге. Наташа двигалась удивительно быстро для своего маленького роста. Наконец они добрались до невзрачного минивэна без окон. Наташа сдвинула боковую дверь, предлагая залезть внутрь. Баки наскоро осмотрелся вокруг — не болтается ли поблизости охрана, а потом заявил: — Я с вами никуда не поеду. Наташа смерила его таким взглядом, будто успела забыть о его существовании, а потом посмотрела на белобрысого. Тот пожал плечами и полез внутрь. — У тебя есть задание, если ты не забыл, — сказала она. — Проект «Озарение». — А в задницу бы он не пошел? — Баки презрительно фыркнул, но тут же вздрогнул от боли, испортив все впечатление. — Я хочу увидеть Стива. — Капитан Роджерс сейчас в больнице, — она говорила медленно, очень терпеливо, но судя по тону, терпение её было на исходе. — С ним его родители и десяток охранников из военной полиции. Они не то, что тебя, они президента не пустили, когда тот решил зайти в гости. По хвосту пробежала неприятная дрожь. Президент явился к Стиву — а тот совсем один, уязвимый, как никогда, рядом только генерал Роджерс, от которого толку, как от козла молока. Ничего хорошего ждать не приходится. Баки покачал головой. — Я вас впервые вижу. Я не знаю, что из сказанного правда, а что нет. Я хочу увидеть Стива. Наташа пожевала нижнюю губу. — Стив хотел бы, чтоб ты мне доверял. Я его подруга. Или вроде того. — Вроде того — это как? Улыбка Наташи показалась кривоватой. Доверия она по-прежнему не вызывала. — У таких, как я, не бывает настоящих друзей. Но это я передала Стиву синюю папку с информацией о Движении Ваканды. Именно меня он вызвал, когда пришло время избавиться от одной неприятной штуковины. Которую ты вытащил из его шеи. Баки ошарашенно смотрел на нее. Стив говорил, что позвал того, кто разберется с этой дрянью. Никто не мог знать, откуда она появилась — никто, кроме Стива, не мог об этом рассказать. Похоже, эта «вроде как подруга» — единственная, кто может помочь ему сейчас. Баки осторожно заглянул в минивэн и все же залез внутрь. Белобрысый кот закреплял на ушах какие-то фиолетовые ленты. — Слуховые аппараты, — он поймал взгляд Баки и подмигнул ему. Кажется, что-то подобное валялось на одном из столов в лаборатории Тони Старка. Но Баки устал, ему было слишком больно, чтобы спрашивать. Поэтому он молча смотрел, как в зеркале заднего вида уменьшается и наконец исчезает Трискелион. Второй раз в жизни он был свято уверен, что сдохнет там, и второй раз выбрался. — Куда мы едем? — Догоняем одного друга. Я бы свозила тебя к Роджерсу, но больница кишит службами безопасности. Потом схожу туда и дам ему знать, что нашла тебя. Чтоб ты знал, это было не так-то легко. Президент тоже шел по следу. Баки неловко поерзал на сидении, пытаясь устроиться так, чтобы ребра поменьше впивались в бок. Вот бы завалиться спать лет на десять — а потом проснуться здоровым в теплой постели Стива. Стив. Его любовник. Его лучший друг. При мысли о том, что им никогда больше не придется просыпаться рядом, Баки захотелось выть. Наташа не особо рвалась доказывать, что со Стивом все в порядке, но проще было поверить ей на слово. Потому что думать о других вариантах было больно. Есть ли у них шанс снова встретиться? А чтобы все стало, как раньше — есть? Через несколько миль они съехали на грунтовую дорогу без каких-либо указателей. Дорога вела через лес и упиралась в старый металлический ангар. Слышно было, как подъехала еще одна машина. Наташа велела обоим котам оставаться на месте, а сама вышла навстречу. Баки бросил взгляд на белобрысого Клинта, для которого, как он выразился, не было проблемой подождать. Услышав знакомый голос, Баки отодвинул боковую дверь. После всего, что случилось в театре, он даже не удивился, встретив здесь этого «друга». Возле старого ангара посреди леса стоял сверкающий красным и золотом спортивный автомобиль. А на его капот опирался сам Тони Старк. — Бакко! — радостно воскликнул он. — Ты это сделал! Добро пожаловать в Движение Ваканды!