One true love

На юго-восточной окраине графства, где люди не всегда мирно, но соседствовали с нелюдьми, у берега реки стоял двухэтажный бревенчатый домик с небольшим уютным садиком, огороженный невысоким заборчиком. В домике это жила небольшая, но любящая друг друга семья. Отец, высокий бородатый мужчина, чьи голубые волосы тронула легкая седина, занимавшийся ловлей рыбы из полноводной реки и продавал ее всем, кто пожелает, его супруга, прекрасная женщина и мать и сын, такой же голубоволосый, как и отец, которому недавно только-только исполнилось 17 лет. Да только не из рода людей они были, а из древнего и ставшего редким из-за рук инквизиторов, церковных служителей и рыцарей-паладинов рода Горгон. Считались они опасными благодаря способности одним лишь взглядом обратить любого в камень, а вместо волос были у них змеи, что считались самыми ядовитыми. Но слухи все это. Мирным был сей род, не трогали никого и нападали только если им самим угрожала опасность. — Сал, сынок, хватит уже пытаться пришить рукав к рубашке, — Отец потрепал макушку сосредоточенного сына, исколовшего иглой пальцы. Лазурные змеи парнишки сами обвились вокруг запястья мужчины и тихо зашипели. — Но пап, у меня точно получится. — Проворчал парень и снова ткнул иголку в многострадальный указательный палец и недовольно зашипел, сморщив аккуратный носик. Да, шитье и латание вещей явно было не его коньком. Вот чистить и потрошить рыбу парнишке удавалось даже лучше и ловчее, чем отцу. Сал отложил на стол рубаху с иглой и нитью. — Что-то мама задерживается, — обеспокоенно сказал Сал, глядя в окошко на краснеющее небо своими золотыми глазами с только начавшимся чернеть белком. — Это верно, сынок. — Может пойдем в деревню и встретим ее? — С небольшой надеждой в голосе спросил парень у отца. — А давай, хорошая идея, сынок. Иди собери чего-нибудь перекусить и оденься, ладно? Сал встал со стула и поспешил сначала на второй этаж дома, где взял свой плащ, широкую серебристую ленту, небольшой ножик и торбу из грубой ткани, а затем убежал на кухню взять половинку хлеба и кусок сыра. Завернув продукты в ткань, чтобы не испачкать, парень положил их в торбу и крепко завязал ее потрепанным кожаным шнуром. Парень подбежал к отцу, который тоже был одет в старый плащ, ожидавший сына на пороге дома. — Ну что, все взял? — С улыбкой спросил Генри у сына. — Ну да, все. — Сал накинул на плечи плащ и застегнул его с помощью серебристой фибулы в виде змеи, поедающей свой хвост. Они перешли через мост, перекинутый над рекой и пошли по песчаной дороге, ведущей к деревеньке, что была в паре часов ходьбы от дома горгонового семейства. Спустя около часа пути мужчина остановил сына, преградив ему путь рукой. Кажется, впереди кто-то был, сложно было сказать ибо люди все были одеты в черное. — Сынок, беги отсюда за дом, в лес. — Голос мужчины стал тише и, словно бы, шипящим. — Но там же… — Просто беги. Сал сглотнул и посмотрел сначала на напряженного отца, а потом на людей впереди. Инквизиторы. Их черные одеяния с вышитыми серебряными крестами на груди теперь можно было прекрасно увидеть, фигуры двинулись к Генри и испуганному Салу. В свете закатного солнца блеснули окровавленные клинки. Парень, сморгнув набежавшие слезы, быстро побежал домой, слыша лишь свист ветра в ушах. А там остался отец, вступивший в неравный бой с чуть ли не кровными врагами нелюдей. Парень перебежал через мост, обежал дом и понесся в темный и густой лес. С малых лет Салу рассказывали родители, что там живут духи природы, разгневав которых можно пропасть в нем навсегда, а если же будешь добр с ними, то и они ответят тем же. Но сейчас детский страх перед неизведанным отступил далеко назад, в силу вступило желание выжить. Всего в паре метров от границы леса его схватили за край плаща и с силой дернули, заставляя упасть на землю. Сал поднял голову и встретился с презрительным взглядом немолодого мужчины в черном облачении. — Таким как ты и твое проклятое семейство не место в нашем мире. — Зло прошипел сквозь стиснутые зубы инквизитор. Пинком ноги он перевернул валяющегося парня на спину, тем самым еще и скидывая с его головы капюшон. Что-то прорычав под нос, мужчина достал из-за пояса клинок, склонился над замершим от испуга Салом и, издевательски усмехнувшись, зажал левой рукой нижнюю челюсть, сжимая пальцами щеки, и тем самым обезждвиживая голову, а правой несколько раз косо полоснул по лицу, оставляя достаточно глубокие кровоточащие раны, рассекающие, еще немного по-детски округлое, личико от левого виска до правой щеки. Если бы мог, то Сал кричал бы от боли на всю округу, но рука в грубой перчатке не давала ему хоть немного приоткрыть рот. Несколько змей Сала с шипением раскрыли рты и впились клыками в руку инквизитора выше перчатки, впрыскивая в кровь жгучий яд, вызывающий жуткую боль во всем теле. — Ах ты дьявольское отребье! — Заорал от боли он и убрал руку, чем и совершил ошибку, дав парню возможность, пребывая в состоянии шока, высвободиться и вновь убежать в лес, подгоняемый гневными криками позади себя. Он бежал пока не выдохся и не упал в прелую листву, что толстым ковром лежала меж деревьев и тут он зарыдал. Вот так вот, лежа в листьях свернулся в калачик и ревел в голос, эхом разносившимся по округе. Сал рыдал пока не стало совсем темно и ночь вступила в свои права, а потом маленький парнишка просто уснул, тихонько всхлипнув. Сал проснулся по привычке на заре и не сразу понял, где он находится. А потом его словно по голове ударили и парня начало мелко трясти. Отец убит, мама, видимо, тоже. Сал остался один. Из его глаз вновь потекли слезы, которые касались вчерашних чуть запекшихся ран вызывая неприятную колющую боль. — Змееныш… — Раздался шепот. — Бедный…. Маленький змееныш… Сал испугался не на шутку. — Кто там? — крикнул он. — Иди, найди… — Вдруг головы парнишки что-то коснулось. Он обернулся и увидел юную девушку, свесившуюся с толстой ветви дерева. Ее легкое одеяние было зеленоватого цвета, а длинные чёрные волосы были все в листьях и цветках. — Дриада, — одними губами промолвил пораженный Сал. Нимфа поманила к себе его и, до крови прокусив указательный палец на своей руке, размазала чуть розоватую кровь по растресканным корочкам свежих ран. — За что? — Сал искренне не понимал, зачем дриада это сделала, но почувствовал облегчение на ранах. — Бедный, хороший… Альсеида… Иди к ней… Поможет… — Шептала дриада, с грустью смотря на изувеченного парнишку. Сал кивнул ей и пошел, слушая шепот дриад, указывающих путь в глубь леса. Он шел долго, замечая, как чернеет лес и становился более зловещим. Устроив под одним из деревьев небольшой привал, Сал достал из торбы хлеб и сыр, от которых отрезал по небольшому куску, ведь еду надо экономить. Кто знает, когда он снова поест. Увидев в руках парнишки нож, дриады недовольно зашептались, но Сал лишь резал свою еду и убрал ножик обратно за пояс и не причинил древесным нимфам вреда. Расправившись с едой, он отряхнул руки от крошек, поднялся и пошел дальше. Нимфы шептали все громче, говоря, что он почти пришел. Ближе к вечеру, немного уставший, Сал вышел на поросшую высокой травой полянке, где сидела женщина, походившая на дриад, но она была намного выше, а в нефритовых волосах были видны серебристые пряди. Она обернулась и по доброму улыбнулась Салу, приглашая его сесть рядом с ней. Парень осторожно подошел к альсеиде и сел в высокую траву. — Мои дети поведали о твоей беде, маленький змееныш, — ее голос, звучавший мягко и нежно, был немного печален. Она погладила пальцами парнишку по голове и даже его змеи прильнули к руке. — И я попросила их привести тебя ко мне. Змееныш, как хозяйка этого леса, я позволяю тебе жить здесь, рядом со мной и моими детьми, но только при одном условии. — И каком-же? — Не вреди моим детям. Сделаешь это и ты будешь изгнан отсюда. — Хорошо, госпожа альсеида. — Сал встал и поклонился нимфе рощи, благодаря ее за столь великую милость.