I'm here for my painting (and maybe you?)

Когда прошло два дня, а Тэхён так и не появился, Сокджин начал думать, что мальчик остыл, бросил идею вернуть картину и решил жить дальше. И он был счастлив, ведь таким был его изначальный план, верно? Ждать, пока Тэхён устанет и прекратит приходить к нему. Ведь так? Нет. Сокджин лгал самому себе. Он совсем не был счастлив. Он беспокоился. Он не понимал, почему мальчик так внезапно исчез. Если он решил больше не приходить сюда, то как минимум сообщил бы об этом Сокджину… так ведь? Они больше не были просто незнакомцами. Или так думал только Сокджин? Юнги сказал, что Сокджин был идиотом, если действительно думал, что Тэхён будет наведываться к нему каждый день. Он сказал, что у мальчика есть своя жизнь, что может быть он и правда пытался вернуть свою картину, но в итоге устал. Сокджин не знал, должны ли были эти слова ему помочь, потому что никакого облегчения он точно не испытал. А еще он мысленно пообещал себе никогда не обсуждать с Юнги свои проблемы и не просить у него совета. * Было два часа ночи, и Сокджин не мог уснуть. Он испробовал все известные методы: принял горячую ванну, надел самую удобную пижаму и даже заставил себя выпить жасминового чая, но ничего из этого не помогло. Он бросил взгляд на картину Тэхёна, пока пил чай, и настолько утонул в собственных мыслях, что даже не обратил внимания, как горячая кружка начала обжигать пальцы. Сокджин не мог поверить, что они не обменялись номерами. Никто из них даже не подумал об этом, потому что и так виделись каждый день. Может быть, ему нужно завтра сходить в студию Тэхёна, и узнать, все ли в порядке? Но Тэхён не ребенок. Конечно же, он был в порядке. На самом деле чувство беспокойства было лишь оправданием, потому что Сокджин не мог признаться себе в том, что он просто скучал по мальчику. Он хотел увидеть Тэхёна. Глубокий и разочарованный стон вырвался из его горла, когда он откинул голову на спинку дивана, чувствуя прохладу влажных волос после принятой ванны. И не успел он даже закрыть глаза, как тишину квартиры нарушил дверной звонок. Сокджин широко распахнул глаза. Он боялся надеяться, но Тэхён был единственным человеком, который мог появиться на пороге его квартиры в такое время. Весь путь от гостиной до входной двери, он повторял про себя, что это не Тэхён, слишком боясь встретиться с разочарованием, которое накроет его, если за дверью окажется не тот человек. Но когда он открыл дверь и уставился на мальчика, которого он так отчаянно (и тайно) хотел увидеть, он не мог сделать вдоха, потому что весь воздух из его легких словно испарился. — Тэхён? — кое-как произнес он, слегка улыбаясь. Однако его улыбка тут же исчезла, когда Сокджин почувствовал тяжелую атмосферу, царящую вокруг Тэхёна. — Привет, — тихо поздоровался мальчик. Он был одет не в свою обычную одежду, даже черного берета не было видно, а Сокджин был уверен, что тот спит в нем. Тэхён выглядел по-другому с грязными черными волосами, падающими на глаза. На нем был белый свитер, огромная красная куртка, висящая на одном плече, синие джинсы и белые туфли. Определенно не стиль Тэхёна. Такое ощущение, что он надел первое, что попалось под руку. Эта помятая случайная одежда делала Тэхёна еще более милым и притягательным, что было явно не в пользу Сокджина, потому что за эти два дня отсутствия мальчика, он пережил все стадии отрицания. — Проходи, — сказал он, шире открывая дверь. Он не стал спрашивать, почему Тэхён не появлялся несколько дней и что он делает здесь сейчас в такое время. Он просто впустил его в квартиру. Сокджин заметил, что что-то с Тэхёном сегодня было не так. Мужчина молча стоял на месте, все еще держа дверь открытой, его глаза следили за каждым движением Тэхёна, который медленно шел к картине. Его шаги были такими тяжелыми, словно на его плечах лежал весь груз мира. В квартире было темно, но Сокджин мог различить покрасневший нос и опухшие глаза мальчика. Этот факт вызывал неприятные чувства. Он плакал? Тэхён стоял на своем привычном месте перед картиной и смотрел на нее безжизненным взглядом. Закрыв дверь, Сокджин прошел в гостиную и сел на диван, не переставая внимательно следить за Тэхёном. Он не сомневался: что-то случилось. Что-то, что заставляло его хотеть протянуть руку к мальчику, прикоснуться к нему и… утешить. Предоставить комфорт. Но Сокджин решил ничего не спрашивать. Однако его бездействие длилось до тех пор, пока он не заметил, как глаза Тэхёна начали слезиться, а сам он моргал так сосредоточенно, словно хотел сдержать слезы. Сокджин чувствовал, как сжалось его сердце от этой картины. Он совсем не ожидал этого, и ему было больно видеть, как мальчик пытался не сломаться прямо перед его глазами. — Тэхён? — позвал он взволнованным голосом, но Тэхён не ответил. Он только сильнее сжал губы, борясь с тем, чтобы не разрыдаться, а его глаза все еще были прикованы к картине. — Тэхён, — Сокджин подошел к нему и осторожно положил руку на плечо, боясь еще больше навредить своими движениями. — Ты в порядке? Мальчик сделал глубокий вдох и повернул голову в сторону Сокджина. Он смотрел на него несколько секунд, а затем кивнул и слабо улыбнулся, надеясь, что в коридоре было достаточно темно, чтобы скрыть слезы, которые грозились сорваться. — Ты уверен? — обеспокоенный взгляд Сокджина скользнул по его лицу, и Тэхён снова кивнул. — Тогда почему ты плачешь? — он спросил это намеренно, так как знал, что этот вопрос сломает Тэхёна. И оказался прав. Потому что ровно в то же мгновение Тэхён всхлипнул и больше не смог сдерживать рыдания, которые душили его последние несколько дней. Нет—нет—нет… Мальчик закрыл лицо ладонями, а Сокджин уставился на него в шоке. Недолго думая, он протянул руки и обнял Тэхёна, так крепко и одновременно осторожно, словно хотел защитить его от всего мира. — Господи, что случилось? Тэхён не сопротивлялся и не пытался остановить Сокджина. Вместо этого он лишь плотнее прижался к мужчине, медленно опустив голову ему на плечо, и дал волю чувствам. — Тэхён, ты пугаешь меня, — выдохнул Сокджин, нахмурившись и не зная, что делать. Он крепче обнял мальчика, чувствуя, как дрожат его плечи от каждого всхлипа. Тэхён и сам не понимал, о чем он думал, пока стоял здесь и рыдал в руках человека, которого он знал всего две недели. Он не понимал, как оказался перед его дверью после нескольких часов бесцельного хождения по городу. Ему просто хотелось сбросить груз с груди, хотя бы немного облегчить боль, сжимающую его горло, и верить в то, что ему станет лучше, если он хорошенько проплачется. — Эй, все хорошо, — Сокджин изо всех сил старался не показывать своего беспокойства, пока проводил теплой ладонью по спине Тэхёна, надеясь, что физический контакт каким-то образом придаст Тэхёну хоть каплю спокойствия. — Все будет хорошо. Ты можешь поплакать, если хочешь. Только не сдерживайся, ладно? Поплачь, — заверил он, хотя ему и было тяжело видеть слезы Тэхёна. Ты можешь поплакать. Эти слова заставили Тэхёна разрыдаться еще сильнее, глубже зарываясь лицом в чужое плечо. Он даже не осознавал, как поднял руки и обернул их вокруг Сокджина, крепко цепляясь пальцами за его рубашку на спине. Но в отличие от Тэхёна, Сокджин почувствовал это. И его сердце разбилось вновь. Тэхён плакал с таким отчаянием, словно он ждал всю жизнь, пока кто-нибудь разрешит ему сделать это. Звук его тихих всхлипов и шмыганье носа было единственным, что нарушало тишину квартиры. Он пришел к Сокджину, зная, что не сможет сдержаться при нем. Он пришел к Сокджину целенаправленно, зная, что в итоге все закончится именно так. — Все хорошо, — продолжал повторять Сокджин тихим, успокаивающим шепотом. Его рука скользнула по спине Тэхёна, вверх, и спустя мгновение его пальцы зарылись в волосы мальчика. Тэхён закрыл глаза. — Не спеши. У тебя есть время. Тэхён лишь кивнул, постепенно успокаиваясь. Он не сразу понял, что полностью погрузился в теплые объятия Сокджина, и буквально терся щекой о плечо мужчины, когда почувствовал кончики пальцев Сокджина, ласкающих его волосы и кожу голову. У тебя есть время, повторил он про себя слова Сокджина, переводя дыхание. Они так и стояли в объятиях друг друга, не произнося ни слова и практически не двигаясь. Сокджин не жаловался, он продолжал поглаживать волосы и спину мальчика, даря ему такие необходимые утешительные прикосновения. Только спустя еще какое-то время Тэхён перестал плакать, а его дыхание пришло в норму. — Ты хочешь поговорить об этом? Тэхён отрицательно покачал головой. — Пока нет, — хриплым голосом ответил он. Его глаза все еще были закрыты. Сокджин понимающе кивнул, а потом неожиданно для них обоих начал тихо напевать какую-то мелодию. Тэхён чувствовал вибрацию его шеи, отчего его накрыло внезапным осознанием того, насколько близко они сейчас находились. Они никогда не стояли так близко друг другу, но несмотря на это никто из них не чувствовал дискомфорта. — Прости, — Тэхён облизнул сухие губы и нехотя отстранился. — Я… — он несмело поднял голову, боясь посмотреть на Сокджина. Но когда его глаза столкнулись с мягким взглядом мужчины, он чуть не задохнулся от волны тепла и нежности, которая накрыла его с головой. И Тэхёну снова захотелось плакать. Вместо того, чтобы одарить Сокджина бесконечными словами благодарности, он просто плакал. — Нет-нет, — Сокджин протянул к нему руки и начал вытирать слезы мальчика на щеках. — Не нужно ничего говорить, Тэхён. Не надо, все хорошо. — Мне так плохо, хён, — наконец смог произнести Тэхён дрожащим голосом. Его душили слезы и невысказанные слова. — Я не хочу идти домой. Можно я останусь у тебя? — спросил он, в перерывах между всхлипами. Как бы Тэхён не старался промолчать, но он не мог не задать этого вопроса. Он понимал, что и так доставил Сокджину неудобства, придя к нему без предупреждения в такой поздний час, но в то же время, он точно знал, что единственное, что поможет ему избавиться от боли груди, это крепкие руки Сокджина и его плечи, в которые Тэхёну было так комфортно рыдать. — Прости. У Сокджина пересохло в горле, и он не мог вымолвить ни слова. Его сердце разбивалось от того, что он не знал, как помочь мальчику. Он так хотел хотя бы немного облегчить его страдания, сделать что угодно, лишь бы тот почувствовал себя лучше. — Не надо… ничего не говори, Тэхён-а, — одна только мысль о том, чтобы опустить руки или отстраниться даже на миллиметр стискивало его грудь неприятной тоской, поэтому Сокджин в очередной раз притянул к себе Тэхёна, успокаивающе поглаживая его по спине. Тэхён сам не заметил, как тянется к таким нежным и ласковым прикосновениям и как чувство безопасности и спокойствия окутывает все его тело. Он не сомневался, что потом еще долго будет вспоминать эту ночь и эти объятия, лежа в своей постели, а потом сожалеть об этом, когда проснется утром… Однако в последнем он не был уверен. Действительно ли он будет жалеть? Как только рыдания Тэхёна немного стихли, они переместились на диван, так же не отрываясь друг от друга. Тэхён свернулся калачиком рядом с Сокджином, положил голову ему на плечо и притянул колени к груди. Он был слишком вымотан и опустошен, чтобы оценивать ситуацию или их нынешнее положение. Единственное, о чем он мог сейчас думать это то, что их сердца бились в унисон. И этого было достаточно. — Ты ел? — тихо спросил Сокджин спустя несколько минут, когда убедился, что Тэхён успокоился окончательно. Мальчик что-то промычал в ответ, хотя он даже не слышал вопроса. Сокджин медленно отодвинулся, чтобы видеть лицо Тэхёна. Боже, он был так красив. Даже с опухшими глазами, влажными щеками и покрасневшими губами он выглядел потрясающе. Их взгляды встретились, и в тот же миг оба почувствовали странное покалывание по всему телу, которое словно подталкивало их друг к другу, чтобы заполнить то крошечное пространство между ними. — Ты не ел, — сказал Сокджин, оставаясь сидеть на месте. — Завтра, — Тэхён слабо улыбнулся и закрыл глаза, ближе прижимаясь к мужчине. — Я устал. Сокджин и так видел, каким обессиленным был Тэхён, это было написано на его заплаканном лице. Поэтому он решился на последний вопрос. — Пожалуйста, скажи мне только одно. Я понимаю, у тебя что-то случилось, но в целом… в целом ты в порядке? — Да, — ответил Тэхён с маленьким кивком. — Правда, я в порядке. — Тебя что—то беспокоит? — Нет, — он не соврал. Прямо сейчас он чувствовал себя спокойно. Вот завтра он будет разбираться со своими проблемами, а пока… пока ему просто хотелось насладиться моментом. — Помнишь, я говорил тебе, что ты можешь прийти ко мне, — Сокджин убрал прядь волос с глаз мальчика, — если тебя будет кто-то обижать. Губы Тэхёна расплылись в слабой улыбке, и он тихонько хихикнул. — Ага. — Я не шутил, — прошептал в ответ Сокджин. Его рука скользнула с волос Тэхёна на его плечо, а затем медленно опустилась ниже, туда, где была рука мальчика. Сокджин не думал, когда обхватил его ладонь, то был просто порыв утешить Тэхёна. И крепко сжав его ладонь, он очень надеялся, что этого будет достаточно чтобы Тэхён понял одно – всё будет хорошо. В ту ночь Тэхён засыпал, чувствуя, как большой палец Сокджина поглаживает тыльную сторону его запястья, а другая рука мягко играет с его волосами. Ему хотелось плакать от того, как хорошо ему было находиться в приятных теплых объятиях. Прошел час, а Сокджин не мог ни на мгновение утихомирить поток хаотичных мыслей в своей голове. Он даже боялся представить, что могло настолько сломать мальчика, довести его до такой истерики. Должно быть, это было что-то неприятное… Или кто-то. Кто-то, кто причинил ему боль. От одной этой мысли, сердце Сокджина грозилось выпрыгнуть из груди. Судя по спокойному дыханию Тэхёна и его расслабленному лицу, он спал глубоко. Сокджин не мог отвести взгляда, смотря на пухлые щеки и приоткрытый рот мальчика. В таком мирном состоянии он казался еще более милым и беззащитным. Было больно даже просто подумать о том, что кто-то мог ранить и обидеть столь прекрасного человека. Как можно медленнее и осторожнее, чтобы не разбудить Тэхёна, Сокджин немного приподнялся и вытянул онемевшую руку из-под его головы. Если Тэхён не хочет проснуться завтра с одеревеневшей спиной и шеей, то ему нужно спать в кровати, а не на диване. Поэтому недолго думая, Сокджин просунул одну руку под шею Тэхёна, а вторую под его колени, и без каких-либо усилий поднял мальчика с дивана и понес в свою спальню. Тэхён даже не пошевелился: либо он действительно уснул так глубоко, что ничего не чувствовал, либо он просто устал. Но в любом случае, Сокджин был рад, что он не проснулся. Положив Тэхёна на кровать, он аккуратно снял с него обувь. В квартире было достаточно тепло, чтобы доставать плотное зимнее одеяло, поэтому Сокджин принес из гостиной плед, которым и укрыл Тэхёна после того, как снял с него красную куртку. Сокджин тихо закрыл за собой дверь спальни, оставляя Тэхёна наедине со своими снами.