— Он… держал ее палец! Я видела! Я все видела, Ханна!
— Агата, успокойся, все хорошо, тебе точно показалось, — суетливый голос неприятно скоблил по ушам, пугая тебя еще сильнее. Ты тряслась в глухих рыданиях, чуть ли не задыхалась от сдавившего глотку ужаса.
Ханна поспешила выбежать из запущенного домика старика, как только у тебя началась неконтролируемый приступ, но было уже слишком поздно. Сколько бы не пыталась, ты никак не могла успокоиться. Мелькающие перед глазами картинки, полные крови и боли неизвестных тебе людей с невероятной скоростью отнимали жизненные силы. Твое тело медленно сползло с широкого стула. Забившись в под кухонный стол, ты обняла себя руками, представляя, будто тебя обнимает Александр.
" — Алекс, опять! Опять!..
— Тише, котенок, тише, мой маленький герой. Ты справишься, ты умница.
Теплые руки осторожно обвили твои плечи, прислонили к не менее теплому телу и принялись осторожно укачивать. Раз-два… Раз-два… Чуть-чуть вперед — чуть-чуть назад.
— Почему ты плачешь, если я сейчас рядом с тобой? Забыла мое второе имя? Я же Александр Непобедимый, никакое зло не лезет ко мне! — хихикнул Нильсен и шутливо ткнул тебя пальцем в бок.
— Это я от облегчения плачу. Боялась проснуться и не увидеть тебя рядом, — ты шумно втянула прохладный воздух и зарылась носом в хлопковое одеяло. Паника постепенно растворялась, покидая твое измученное тело. Александр не отпускал тебя из крепких объятий вплоть до того момента, пока ты совершенно спокойно, не боясь ужасных кошмаров, заснула.»
— Прошу, дай мне уехать! — твои вопли, смешанные с охами и криками перепуганной Уильямс смешались, образуя сгусток чистых отрицательных эмоций. Ты словно бы кожей ощутила себя со стороны, и странный контакт вызвал новую волну страха. Светлые воспоминания о прошлом рассеялись, открывая суровую реальность — вся накопленная энергия рванулась из твоего тела, ошметками разлетаясь по пространству. Ханна отскочила от тебя и, словно загипнотизированная, произнесла:
— Ладно, ладно. Только не кричи…
Ты резко встала на ноги, почти не обратила внимания на головокружение и стаи черных мушек перед глазами. Подошла к девушке и порывисто обняла одной рукой, сцепив другую руку с ее. Пальцы затрещали — настолько сильно ты сжала руку Уильямс.
— Ханна… Я не хотела пугать тебя. Но мне теперь здесь не место. Я никогда не перестану мучиться, пока не найду способ примириться с неупокоенной душой.
Она застонала от боли и вывернула кисть на сто восемьдесят градусов. Голубые глаза пересеклись с твоими — беснующееся громкое море столкнулось с собранными тихими горами.
— Отпусти. Прошу, Агата, отпусти, — не бросая попыток разорвать это странное рукопожатие, Ханна прокусила свою пухлую губу. Бордовая капелька потекла по подбородку и, миновав шею, замерла на уровне ключиц.
Ты горько улыбнулась.
— Вероятно, Ханна, ты просто не хочешь меня слушать. Я же прошу прощения, а ты пытаешься запугать меня крови… Тот поцелуй тоже был для тебя игрой?
Она дернулась вновь. Короткий вздох, полный понимания, сорвался с твоих губ. Ты отпустила ее покрасневшую разгоряченную руку, отталкивая ее от себя подальше.
— Ты не понимаешь!.. — обрадовавшаяся своей внезапной свободе, Уильямс с усилием повернула голову в сторону тебя. — Это было что-то ненастоящее, Агата. У тебя был и остается муж, я вообще не горю желанием любить кого-то. Мы обе устали, нам нужна была поддержка. А твое странное поведение… Я решила больше не перечить тебе, Агата. Я даже не буду пытаться тебе помочь. Ты меня напугала, напугала дедушку… — Ханна замолкла, словно бы боялась, что ты можешь навредить ей за сказанные слова. — Ты и твоя Бекки остаетесь психованными, вам было самое место в той лечебнице! Господи… Отрезанный палец умершей лет пять назад тетушки. Да я, видимо, сплю, раз действительно слышу подобную чушь!
Она прислонилась к косяку двери и расхохоталась. Ты недоумевающе посмотрела на Ханну, безостановочно хохочущую и держащуюся за живот.
— Что с тобой не так, Агата?.. Вали к мужу и оставь меня в покое. Я могу отослать Бекки обратно в лечебницу, деньги мне позволяют такое провернуть. Ты только уходи, ладно?
Медленный оборот, цоканье невысоких каблуков, шелест куртки. Ты моментально собралась и была готова к выходу. В этом доме тебя ничего не держало.
— Прощай, Ханна.
Скрипнули половицы, раскрылась дверь, впуская чистый морозный воздух. Ты не следила за сменяющими друг друга временами года уже как три года, но сейчас, выйдя наружу и имея чистую голову, ты не без улыбки узнала осеннюю пору.
— И, раз ты успела забыть… Теперь у меня нет мужа. Он подписал развод.
Дверь захлопнулась, прежде чем Ханна успела ответить тебе. Ты с восторженной полубезумной улыбкой двинулась вдоль живой ограды, ища выход. Случайно бросив взгляд на темные окна дома, ты заметила трясущуюся Бекки. Она беззвучно плакала, не желая отходить от него.
— Наверное, провожаешь меня, — тихо шепнула ты. Бекки смерила тебя последним упрекающим взглядом и внезапно задернула пыльные шторы. Даже с такого, к слову, весьма приличного расстояния ты заметила сотни тысяч мелких пылинок, взметнувшихся в воздух.
— Я обязательно пойму, как прогнать дух Аннет и как выскрести всю гниль из наших сердец, Бекки. Молись, чтобы у меня получилось.
Ты двинулась дальше, не оглядываясь на дом. Найдя, наконец, калитку, толкнула ее от себя, зная, что ничего тебя тут больше не держит.
***
Повествование от лица Александра.
— Что ты собираешься делать, Александр, когда мы приедем в тот «серьезный диспансер»? — Рэйчел в упор смотрела на тебя. Ты не пытался слушать. Ты был полон решимости найти Агату. Лучше сделать это поздно, нежели никогда. Ты понял, как сильно любил ее все это время, как сильно скучал по ней и ее запаху. Ты не мог без ее советов, ее недовольной мордочки, ее любви.
— Я облажался, Рэйчел. Ты понимаешь, что теперь в моей жизни не будет такого дня, когда я не буду обвинять себя в том, что произошло с Агатой? Я бросил ее. Мой игнор растоптал ее чувства, а я наплевал на это.
— Но ты уже пытался вернуть ее, есть ли смысл пробовать снова?
Ты крепче сжал вспотевшими руками руль. Вдруг захотелось резко свернуть машину в кювет и избавиться от саднящей боли в груди.
Нет, это было неприемлемо. Агата бы не оценила его слабоволия.
— Есть. Не смей сбивать меня с мысли, Рэйчел. Я ведь могу разозлиться…
Бах!
Что-то внутри машины глухо щелкнуло, вынуждая тебя вдавить тормоз в пол. Недовольный и взбешенный, ты вышел на промозглую дорогу и устремил взгляд на капот. Увиденное тебя очень насторожило: из-под металлической крышки поднималась тоненькая струйка дымка.
— Неужто двигатель сгорел? Но машине и десяти лет нет!
Рэйчел, до сих пор сидящая в машине, решила выйти следом за тобой. Ее лицо скривилось, едва девушка учуяла едкий запах расплавленного пластика.
— Что с машиной, Алекс?
Ты в недоумении потер затылок. Страх за Агату, злость на себя и общая боль отступили, освобождая место любопытству. Неделю назад ты и Фредерик ездили в автоцентр и рьяно выискивали неполадки любого толка. В результате шестичасовых копаний под капотом Фредерик объявил о полной исправности машины. Отчего же тогда сгорел двигатель?
— Подожди-ка, Рэйч… — сквозь тебя прошла волна осознания. — Бежим отсюда, быстрее!
Рэйчел подорвалась с места так, будто бы всю жизнь ждала этого приказа. Вы смогли отбежать от автомобиля на семь метров, прежде чем прогремел до жути громкий взрыв. Ударной волны, естественно, не было, но ты прикрыл глаза холодной рукой, защищаясь от хлынувшего в разные стороны жара. Рэйч металась где-то сбоку.
— Александр, Александр!
Женский крик, который ты услышал сквозь плотную завесу дыма, был невероятно знакомым. Тебе хотелось обнять его обладательницу, лечь на ее плечо и заплакать от непонятного облегчения.
Рэйчел никогда не вызывала у тебя таких эмоций. А кто вызывал?..
Хрупкие руки схватили тебя за ворот куртки и потянули на себя. Ты тут же повиновался, отдав свою жизнь в руки загадочной спасительницы. Девушка не растерялась и вывела тебя из огромного облака темного дыма. Вскоре ты лежал на чистом снегу и измученно кашлял, а незнакомка сидела рядом, положив руку на твою грудь.
— Александр, господи, что ты здесь делаешь?
Приоткрыв один глаз, ты тут же наметил улыбку. Из глаз предательски полились слезы — то ли от дыма, то ли от счастья.
— Агата…
