***
«Где, чёрт возьми, носит эту Райдер?!» Акайо сидел за столиком в кафе у окна, прячась за глянцевым листком меню, в третий раз выбирая себе лимонад. На ярко-жёлтой подкладке стоял уже опустевший кувшин и стакан. За окном проносились машины, но толстое стекло защищало от этого резкого звука. Японец часто поворачивал голову в сторону зала, где быстро и легко от столика к столику бегали утончённые фигуры официанток в белых фартуках. Одна из них, только что обслужив парочку в дальнем углу, намётанным глазом заметила потерянный взгляд клиента с меню в руках и мгновенно очутилась около столика японца, достав своё оружие в виде блокнота и остро заточенного карандаша. — Выбрали что-нибудь? — сказала она приветливо и оценивающим взглядом пробежалась по клиенту. Акайо, быстро нахмурившись, уставился глазами на ту часть меню, где значились прохладительные напитки. Ему было неловко в очередной раз заказывать что-то из питья, да и это было неоправданной тратой денег, ведь он пришёл в кафе и просто разбавлял фруктовыми пузырьками газа своё одиночество в ожидании встречи. — Как вам клубничный лимонад? — улыбнулась официантка, только заметив пустой кувшин. — Вам повторить? — Нет, спасибо, — Акайо бросил взгляд на свой спортивный браслет, на котором ярко-синим цветом светились часы, и сдержанно вздохнул. — Давайте абрикосовый. Официантка сделала пометку в своём блокноте и, удостоверившись, что клиент больше ничего не хочет, забрала кувшин. Летящей походкой удалилась в сторону кухни и оставила японца не в лучшем расположении духа. «Полчаса, полчаса!» Это казалось ему возмутительным, но он до сих пор не удосужился даже написать Ванессе сообщение, чтобы узнать, где она. Потому что если что-то случалось, она всегда сообщала об этом сама. А здесь… он не любил тревожить людей сам в таких ситуациях. Поэтому терпеливо ждал мисс Райдер, изучая своим любопытным взглядом посетителей кафе. Но это было не очень интересным занятием. Рядом на сидении дивана лежали аккуратно сложенные папки и тетради, из краёв которых торчали разноцветные бумажки-стикеры, которые были изрядно потрёпаны и истерзаны трудностями этой жизни. Акайо решил скоротать время за очередным перечитыванием последних исследований, но его сосредоточенность была нарушена громким стуком стеклянного кувшина о деревянную поверхность стола. — Простите! — воскликнула звонким голосом официантка и начала заботливо наполнять стакан абрикосовым лимонадом. — Не хотела вас отвлекать. — Ничего страшного, — Акайо улыбнулся и отодвинул свою тетрадь подальше от стакана. На столе уже появилось несколько капель, не хотелось бы, чтоб они случайно очутились на страницах тетради. Официантка через пару мгновений перебежала к соседнему столику, за которым расположился приятный молодой человек в сером деловом костюме с тёмными аккуратно уложенными волосами. "Не видел, как он вошёл..." Акайо обратил на него своё внимание, потому что он отличался от остальных посетителей кафе своей строгостью и холодностью. Было очевидно, что он приглянулся официантке гораздо больше Акайо, но японца это не волновало. Он лишь напряг свой слух, желая удовлетворить своё любопытство. — Вы новенькая? Не видел вас здесь раньше, — сказал молодой человек, даже не смотря на девушку и направив всё своё внимание на меню. — Да, так точно, — улыбнулась официантка и тут же выпрямила спину. — Тогда мне, пожалуйста, омлет, кофе с молоком и булочку с корицей, — сказал молодой человек, расплываясь в фальшивой улыбке, которую деловые люди являют миру при необходимости казаться вежливым. Акайо недолго разглядывал прибывшего посетителя, но он был однозначно уверен, что молодой человек занимает должность, которая требовала внимательности и хладнокровия. Скорее всего, это был детектив или же полицейский, Акайо точно не мог сказать, но что-то внутри него кричало, что он был с этим человеком знаком. Однако японец не стал долго тратить время на догадки, он всё ещё нервничал, что так и не дождался Ванессу. Это его больше волновало, чем злило. Наконец, выпив кувшин абрикосового лимонада, Акайо не выдержал и достал из кармана свой телефон. Обнаружив номер лаборантки, тут же набрал его и почувствовал, как напрягается с каждым звуком гудка. «Может, правда что-то случилось?» Ванесса не брала трубку. Акайо чувствовал, что слишком волнуется для такой простой ситуации, но ничего не мог поделать. Его дружеские отношения с Ванессой за последнее время укрепились не только из-за более плотной работы (включая работу над синтетической кожей), но и из-за редких откровенных разговоров, в которых девушка делилась с ним своими переживаниями за отношения, работу и жизнь в целом. В такие моменты Акайо нередко задумывался, на чью сторону он бы встал при расставании Ванессы и Элайджи, но, наблюдая, как Камски заботливо провожает её до дома и как Райдер воодушевленно делиться с японцем мыслями о своей любви к компьютерному гению, отгонял эти мысли прочь. Гудки не прекращались, пока Акайо сам не сбрасывал вызов. Он выглядел озадаченным, чем привлёк внимание молодого человека в сером костюме. Тот медленно и аристократически аккуратно ел омлет, не прекращая наблюдение за нервным японцем напротив. «Ладно, видимо, придётся звонить Элайдже…» Акайо с сожалением начал мотать пальцем список контактов в поисках нужного номера и, увидев его, с силой нажал. Может, наконец он услышит объяснение? — Если это не что-то срочное, я тебя убью, — Камски по ту сторону трубки звучал очень злобно и по-настоящему угрожающе. — Элайджа, привет! — японец немного растерялся от такого недружелюбного приветствия, хотя должен был за всё время их знакомства привыкнуть. — Прости, что беспокою, не могу дозвониться до Ванессы, где она? Возникла недолгая пауза, за которую Акайо перебрал миллион страшных вариантов, которые могли с ней произойти: от аварии автобуса до отравления некачественной пиццей. — А почему ты спрашиваешь? — голос Камски значительно смягчился, но Акайо знал, что вопросом на вопрос Элайджа отвечал для того, чтобы потянуть время. — Мы с ней договорились встретиться по работе, — японец откинулся на спинку сидения и уставился на выпавший из тетради ярко-жёлтый стикер, который лежал на полу. — Я жду её уже целый час. — Мне она ничего не говорила о встрече, — коротко отрезал Камски. — Она заболела. — Что такое? — поинтересовался вежливо Акайо. «Почему она мне ничего не сказала?» — Воспаление лёгких. Не думаю, что она появится на работе ближайший месяц, если ты об этом. — Воспаление лёгких? — Акайо напрягся и снова сел по стойке смирно. — Не заставляй меня повторять. Акайо потянулся за стикером, параллельно подбирая в голове нужные слова, чтобы не взбесить своего товарища и выудить ещё хоть какую-то информацию. — Жаль, — с грустью молвил японец. — И она совсем не может выйти на связь? — Акайо, очевидно, если бы она могла, она бы вышла, — Камски сказал это уже с гневными нотками, но, чувствуя, что перегибает, добавил. — Как ей станет лучше, она поговорит с тобой. А пока можешь связываться с ней через меня. — Хорошо, — японец вклеил стикер на место и поднял взгляд. На него внимательно смотрел молодой человек в сером костюме, принявшийся кушать булочку с корицей, из-за чего Акайо тут же уставился в окно. — Передай ей от меня, чтобы она поправлялась… Короткое прощание и гудки. Японец растерянно стал собирать тетради и папки в портфель, чувствуя непонятную тяжесть на сердце. Он был очень чутким, и произошедшее его смутило до мурашек по коже. «Воспаление лёгких… Странно». Акайо не смел больше смотреть на молодого человека в сером костюме, потому что после встречи с ним глазами он не желал испытывать это неприятное чувство смущения ещё раз. Расплатившись и оставив щедрые чаевые обслуживавшей его официантке, покинул светлое помещение кафе и направился в сторону автобусной остановки.***
— Серьёзно? Воспаление лёгких? — Ванесса стояла у окна кухни и, прижавшись носом к стеклу, провожала взглядом шедших по дороге людей. — Я позабочусь о том, чтобы тебя никто не искал, — Камски словно насмехался над девушкой, но честно старался говорить так, будто это была забота. — Вот уж спасибо… — тяжело вздохнула Райдер и закрыла глаза. Сколько раз Ванесса тяжело вздыхала и закрывала глаза, понимая и принимая то, кем она теперь была. Невыносимо трудно было держать в голове огромное количество команд, которые она видела перед своими глазами, стоило Элайдже лишь заикнуться о них. С одной стороны, теперь Райдер могла поддержать разговор на абсолютно любую тему, но в то же время… не могла предложить тему сама, не пройдя в своей голове долгую процедуру допуска этой темы к разговору. Разум был холоден, ясен и по-настоящему полон знаниями, ведь такая богатая «пища для мозга», как встроенный интернет-канал с доступом к миллионам и миллионам гигабайтам информации, калькулятор, анализатор информации, поступившей через органы чувств… всё это наделяло её мозг безграничными возможностями. Но при этом всё это не мешало жить, ведь любые изображения возникали перед глазами или же любой текст звучал в голове с неимоверной скоростью, только если Ванесса думала об этом и именно желала увидеть или услышать. Теперь Камски часто приглашал Ванессу помогать ему вести подсчёты и искать ошибки в программах по вечерам. Он не лишал её своего романтического внимания, но Райдер чувствовала, что в нём преобладает жажда наблюдения за работой программы внутри её тела, а не любовные чувства. И ей было больно от этого, но она не смела думать плохо о компьютерном гении. Так надо. «Жаль, что ты не подумал встроить в программу блок мыслей о ненависти к себе…» — думала Ванесса в те моменты, когда оставалась в квартире одна и пыталась понять, почему именно её жизнь приняла такой неожиданный оборот. Но Райдер была убеждена в том, что она всё ещё любит Элайджу, несмотря на все ужасные вещи, которые он сделал. Камски продолжал целовать её, продолжал с нескрываемым удовольствием смотреть на неё, когда она готовила что-то, продолжал вдыхать аромат её кожи, когда по утрам склонялся к её шее, чтобы лёгкими прикосновениями носа разбудить, как он обычно делал с момента их совместного проживания, если она просила разбудить пораньше. Всё это привело к образованию большого числа противоречий в без того нагруженной голове девушки. Но она уже не думала о побеге, Ванесса лишь надеялась и переживала о том, кто будет её искать, ведь Камски наверняка захочет оградить её от внешнего мира, пока эксперимент не завершится. Родители живут в Лос-Анджелесе, который находится на противоположном конце страны. Связь лаборантка с ними поддерживает на уровне «открытки на праздники и дежурный звонок раз в месяц». Не потому, что она их не любит, а потому, что они работают и навёрстывают упущенное в молодости время развлечений, растрачивая деньги на выпивку и походы в кино. Поэтому надеяться на их беспокойство Ванесса не могла. Университетские коллеги даже не могут рассматриваться, потому что этим Элайджа займётся лично. Ванесса представляла, как он будет ходить с кафедры на кафедру, строя сожалеющее лицо и вручая преподавателям фальшивую справку (которую, безусловно, организует доктор Хаммер), и сообщать печальную новость о тяжёлой болезни Ванессы Райдер. Знакомые вне университета появлялись в жизни Ванессы не чаще раза в месяц, и то обыкновенно это были спонтанные встречи, вызванные необходимостью отвлечься от рабочей рутины. Лаборантка честно очень старалась не впадать в отчаяние. Но страх за собственную жизнь не могла заблокировать ни одна программа. Нет, Камски не причинял ей никакого вреда, был подозрительно обходительным и доброжелательным, а вот программа… программа переплеталась тонкими полосами из единиц и нулей с течением нервных импульсов. И это вело к нарушению естественной работы организма. Сначала это было незаметно, но в один момент, спустя две недели после вживления чипа, будним днём, развлекая себя готовкой и переворачивая оладушек при помощи лопатки, Ванесса просто-напросто забыла, как дышать. Это заняло всего пятнадцать секунд, но организм никогда не испытывал подобного стресса, ведь голову заполонили удивление и щемящее чувство тревоги. Она схватилась за столешницу, напрягая все мышцы своих пальцев, словно бы это заставило лёгкие вновь наполниться воздухом. Белая рамка перед глазами начала краснеть, а упавший в сковороду оладушек вызвал всплеск шипящего масла, которое тут же обожгло кожу руки. Уровень стресса повышен! Ванесса тут же сделала глубокий вдох и расслабила пальцы. «Да неужели?!» А, может быть, это просто дурацкий сон? Сны она и так теперь видела слишком часто.***
Полочка за полочкой, от глаз Ванессы не ускользала ни одна пылинка. Девушка стояла в прихожей и плавным движением смахивала тряпкой пыль, наблюдая, как частички, переливаясь на солнечном свету, медленно летели к полу. Она знала, что Камски сидел у себя в кабинете и корпел над чтением важного договора, который он вот-вот должен был подписать и отправить на подпись клиенту. Очень. Важному. Клиенту. Поэтому Ванесса не смела никак беспокоить предмет своей любви. Как только она поставила миниатюрные часы на положенное место в центре полки, Райдер сжала в руках тряпку и собиралась переместиться в спальню, где тоже нужно было изгнать пылевое облако. Но внезапно раздался короткий громкий стук во входную дверь. Ванесса вздрогнула и инстинктивно бросила тряпку куда-то в сторону, будто она её украла, а по её душу нагрянула полиция. Добравшись до глазка, девушка облегчённо выдохнула и приоткрыла дверь, чтобы выглянуть в щель. — Акайо? — сказала Ванесса шёпотом, но глаз не поднимала. «Вот он, мой путь к спасению!» — Ты не отвечаешь на письма… — японец тоже говорил шёпотом, пытаясь скрыть свою задетую натуру. — Элайджа как будто специально трубку не берёт! — У него много работы, — Ванесса с сожалением бросила взгляд в глубину квартиры и ещё больше открыла дверь, чтобы видеть Акайо. «Если Элайджа не узнает, что он приходил, это будет мне на руку». Это не противоречит программе. Чудно! — Ванесса, ты не выглядишь, как человек, переживающий воспаление лёгких, — Акайо сделал небольшой шаг вперёд, видимо, уловив тревогу и смятение в окружавшей их атмосфере. — У вас точно всё в порядке? Ванесса не хотела поднимать глаз, чтобы Акайо заглянул в её чуть подсвеченные радужки, ведь тогда возникло бы много вопросов, поэтому она избегала встречи прямого взгляда и предпочитала смотреть в пол или в сторону. Акайо не мог это не заметить. — Ванесса… — он попытался мельком заглянуть внутрь квартиры, но понял, что это не даст ему ровным счётом никакой информации. — Вы же не собираетесь сбегать из страны? Райдер улыбнулась и сильно замотала головой. «Если б всё было так просто…» — Как ты мог такое подумать? — лаборантка улыбнулась и положила голову на железную дверную раму. — Просто у меня небольшие трудности со здоровьем, только и всего. — Ванесса, я думаю, мне не нужно тебе объяснять, что при любых трудностях со здоровьем человек не пропадает на месяц так, будто его не было никогда на рабочем месте, — Акайо подошёл ещё ближе и теперь видел, что дверь в кабинет Камски была плотно закрыта. — Как… это? — лаборантка не совсем понимала, о чём говорил японец, поэтому скрестила руки на груди. — Все наши с тобой совместные исследования как будто стёрты из всех баз данных, твоё рабочее место заняла аспирантка, как она говорит, на долгое время, хотя почти ничего толком не умеет, к слову, профессор Стерн пыталась выудить Элайджу из его плотного рабочего графика, но тот просто перестал выходить на связь, — затараторил японец. — Честно говоря, я ехал к нему, но сейчас я что-то не совсем всё понимаю. Что происходит? Ванесса пыталась пробить стену алгоритма в своей голове, который выстроился в ту секунду, когда она подумала о побеге. Нужно было зажмуриться и подумать об этом в таком ключе, чтобы удалось обмануть программу. Но программа сработала быстрее, поэтому перед глазами чистый белый лист, а мисс Райдер натянуто улыбается, скрестив руки на груди. — Не понимаю, о чём ты говоришь, — усмехнулась она и сверкнула своими глазами, но японец не обратил на это особое внимание. Игра света, только и всего. — Всё в полном порядке, Акайо. Не стоит переживать. Но японец не желал просто так сдаваться, он всем своим нутром чувствовал, что что-то не так. Ванесса отличалось от той Ванессы, которую он видел в последнюю их встречу. «Может, всё-таки что-то случилось?» Акайо подошёл к двери ещё ближе и многозначительно посмотрел на лаборантку. — Он причинил тебе вред? — спросил японец полуслышным шёпотом и тут же уставился на дверь кабинета, которая продолжала быть плотно закрытой. Ванесса повернула голову туда же, чтобы убедиться, что Камски продолжает пребывать в неведении за дверью своего кабинета, наверняка добравшись уже до середины договора. Если я скажу «да», то подставлю его, а значит пойду против программы. Скажу «нет» и совру, поэтому тоже пойду против программы. Нерешаемая задача! Нерешаемая задача! Нерешаемая задача! Ванесса вновь уставилась бездумным взглядом на дверную ручку, часто заморгав. Рамка перед глазами начала мигать, информируя Ванессу о тревоге. Девушка тяжело вздохнула, вскинув голову к потолку, и сжала с нечеловеческой силой несчастную ручку двери. Затем посмотрела на руки Акайо, которые он сложил перед собой, будто бы встречал гостей. Может, для тебя, программы, нерешаемая, но лично я постараюсь её решить своими силами. И Ванесса кивнула. Это малозначительное движение вызвало впервые адскую боль в области шеи, хотя швы сняли три недели назад. Она сообразила, что программа не позволит ей кивнуть ещё раз, поэтому оставалось только одно. — Конечно, нет, — Ванесса почувствовала, что боль в шее затихла на пару мгновений и осмелилась кивнуть ещё два раза. — Совсем нет. Акайо нахмурился, и уголки его губ неестественно дрогнули, потому что противоречивая картина, возникшая перед ним, не то, что смутила, а вызвала чувство небывалого страха. Только сейчас он постарался пробежаться глазами по той части тела девушки, которая не скрывалась за дверью, но никаких следов побоев не заметил. Ничего не заметил. — Ванесса, что… — Я передам Элайдже, что его ищут, — Ванесса резко перебила японца. — До свидания, Акайо. И дверь захлопнулась. Японец ещё несколько минут стоял на месте, стараясь собраться с мыслями и прокручивая в голове эти три кивка, которые девушка, очевидно сделала через силу. И в ту же секунду поклялся себе, что начнёт разбираться в этой ситуации, которую мутила эта необыкновенная парочка его друзей. Конечно, было бы лучше, если бы они мутили в воду при изготовлении коллоидных растворов, но, судя по всем недосказанностям, подозрительном поведении и очевидном вранье в глаза… дело было куда серьёзнее университетских разборок. "То есть... позвони я в дверной звонок, я бы не узнал ровным счётом ничего, ведь наверняка дверь бы открыла не она... Кошмар". Акайо поспешно покинул здание дома, где жил Элайджа Камски, и направился по узкой улице, натыкаясь на людей, в сторону автобусной остановки. Стакан абрикосового лимонада был бы сейчас очень кстати.