***
На следующий день Ричард действительно не подошёл к нему. И через день тоже. И если сначала Гэвин был доволен подобному раскладу, то к концу третьего дня начал чувствовать, что что-то не так. Будто его в один момент лишили какой-то важной программы, без которой как без рук. И Гэвина это чертовски бесило. Будто ему не хватало беспокойства о действиях, которые может предпринять Морган. О, а он уж точно что-то предпримет. Гэвин уже достаточно долго наблюдал за людьми, чтобы сказать, что такие, как Морган, так просто не отказываются от своей цели. Идут напролом, по головам, но своего добиваются. С точки зрения выживания в этом жестоком мире — это хорошая жизненная установка. С точки зрения Гэвина — это пиздец. До сих пор ничего серьезного не происходило, наверно, только потому, что Ричард «припугнул» Моргана детроитской полицией. Однако Гэвин не был идеалистом, а потому понимал, что подкупить пару-другую копов из их отдела — лишь вопрос времени. У Моргана нет связей в Детройте, поэтому сейчас он, наверняка, их активно налаживает. А когда закончит… Гэвину лучше к этому моменту попросту перевестись в другой штат. Шутки шутками, однако ситуация на деле крайне серьезна. И что делать с ней — Гэвин откровенно не знал. Но четко он понимал лишь одно: Ричарда в это втягивать нельзя.***
На утро четвертого дня Гэвин все-таки сдался. Он до последнего пытался убедить себя в том, что делает все правильно. Удлиняет дистанцию, проводит четкую черту между ним и Ричардом. Однако… Однако, на самом деле, делать всего этого не хотелось. Да, Гэвин готов признать свою слабость: он попросту привык к этому человеку, и отвыкать пока что ему не хочется. Конечно, в будущем ему это аукнется. Но конкретно сейчас Гэвин хотел немного уподобиться людям и забить на последствия. Все еще решаясь, андроид размышлял, как бы ему подступиться к человеку, не сильно уязвив собственную гордость и при этом показав свои благие намерения. Но, когда он увидел детектива, проходящего мимо него со стаканчиком американо, идея возникла сама собой. Уже стоя у автомата с напитками, Гэвин ломал последние барьеры в своем сознании. Гордость, тщеславие, эгоизм. Вся его натура в унисон кричала о том, что он должен помириться с Ричардом, и в то же время о том, что он обязан быть выше этих жалких людишек, а потому ни в коем случае не должен делать первый шаг. Однако стоило Гэвину вспомнить о том, как напарник проявлял к нему заботу, как он беспокоился о нем, как пытался наладить с ним хорошие отношения — и решение пришло само. А потому, запихав свою гордость куда подальше, андроид, в коне концов, поставил перед детективом стаканчик, буквально вырывая у опешившего человека дымящийся кофе. — Зеленый чай улучшает состояние сердечно-сосудистой системы, ускоряет обмен веществ и, согласно исследованиям, бодрит не хуже кофе. А потому заканчивай травить себя и, если ты сам настолько безответствен, что не можешь проследить за своим здоровьем, то это, так уж и быть, сделаю я, — максимально отстраненно и безэмоционально проговорил Гэвин. Ричард на его слова лишь усмехнулся, так искренне и по-доброму, и сказал: — Спасибо. А Гэвин решил, что он вовсе не против таскать этот чертов зеленый чай этому чертову детективу каждое чертово утро.***
Следующая неделя прошла как нельзя лучше. Работы было довольно мало, да и справлялся с ней Гэвин крайне быстро, а потому, когда до конца рабочего дня оставалось еще много времени, он приходил к Ричарду. И, кто бы мог подумать, они разговаривали. Спокойно, как и полагается напарникам, обсуждали дела, делились идеями по поводу чужих расследований, даже немного сплетничали. Конечно, не обходилось и без шуток и подколов, однако большинство из них воспринимались с ответной улыбкой. И, боже упаси, кажется, Гэвину начинало все это нравиться. Все эти неторопливые будни, наполненные эмоциями, ранее чуждыми, а теперь привычными и даже приятными... И, знаете, Гэвина даже почти перестало пугать и раздражать, что все эти эмоции вызваны одним и тем же человеком. Наверно, потому, что Ричард казался особенным. Справедливый, честный, интересный и начитанный. Порой, конечно, тупоголовый, но ведь все мы (кроме Гэвина, конечно) не без изъяна. Так прошел еще месяц. Месяц, заставивший Гэвина поверить, что жизнь бывает прекрасна, что людям можно доверять, что он сможет справиться со всем, что бы ни случилось. Месяц абсолютного затишья. Однако затишье — основной признак надвигающейся бури.