Драже на любой вкус

      Как Снейп и обещал, он сделал жизнь Гарри невыносимой. Он подготовил для него расписание, которое почти не оставляло ему свободного времени. Мало того, что Гарри должен был проводить восемь часов в день за уроками почти без перерывов, так ещё и по каждому предмету ему давали столько домашнего задания, как будто он был у него единственным.       Один только Снейп дал ему десять названий книг, которые он должен был успеть прочитать за две недели, чтобы получить базовые знания о древних рунах. Как он выразился, «это не моя вина, что ранее Вы выбрали такие бесполезные предметы, Поттер. Как бы то ни было, я ожидаю от Вас освоения базового уровня знаний как можно скорее. Мои каникулы уже и так испорчены из-за Вас. Будь я проклят, если я ещё и буду учить тебя, как первокурсника».       Профессор нумерологии Вектор не была столь откровенна, но также предложила ему сначала прочитать некоторую базовую литературу. У Гарри создалось впечатление, что она была весьма разочарована, когда знаменитый Мальчик-который-выжил не выбрал её предмет, и теперь просто вымещала это на нём. Однако, как только она увидела, что Гарри действительно заинтересован в учёбе, она с радостью начала обучать его и подробно объяснять всё, что ему было непонятно из книг. В общем и целом, нумерология вместе с трансфигурацией стали любимыми предметами Гарри.       С другой стороны, зелья, древние руны и ЗОТИ были сущим адом. Гарри недоумевал, что же такого плохого он сделал в прошлой жизни, чтобы заслужить видеть Снейпа на уроках три раза в день. Хотя, по правде говоря, Снейп, похоже, думал о нём то же самое.       Не имело значения, как много Гарри занимался или насколько обширными и основательными были его эссе. Его работы никогда не были достаточно хороши для Снейпа. Даже ЗОТИ, в которой, как Гарри считал, он будет хорош, учитывая его прошлый опыт, оказалась трудной задачей. Снейп велел ему писать 25-футовые эссе на темы, которых на занятиях они не разбирали. А после на уроках он расспрашивал Гарри опять же на совершенно другие темы, к которым тот не был готов, и это снова давало Снейпу возможность критиковать отсутствие у него интеллекта.       В первый раз, когда Гарри осмелился возразить, ему недвусмысленно сказали, что Волдеморт не будет посылать ему заранее список с проклятиями, которые он будет использовать во время битвы. Гарри был вынужден согласиться с этой логикой, даже если в глубине души он думал, что цель Снейпа, в отличие от Волдеморта, должна была заключаться в том, чтобы научить его чему-то, а не убить валом заданий и уроков.       У Гарри было три вещи, благодаря которым он держался. Во-первых, желание доказать Снейпу, что он ошибается; во-вторых, осознание того, что если он не будет учиться, то ему придётся вернуться к Дурслям; и, наконец, его письма к Л.       Короткая записка, которую Гарри отправил заботящемуся Пожирателю Смерти, обозначила изменение в их общении. В следующий раз Сет прилетел с двумя письмами: одно из них было официально адресовано мистеру Гарри Поттеру и содержало обычную информацию о планах Волдеморта на будущее; другое, адресованное Г., содержало короткое сообщение, в котором Гарри говорилось, что ему не стоит беспокоиться о возможном шантаже и что он со временем узнает его мотивы, которые заставили его помочь Гарри остаться в Хогвартсе. В конце записки он спросил его, как тот находит своё пребывание в школе и нравится ли ему там больше, чем на Тисовой улице.       После недолгого колебания Гарри решил ответить. В конце концов, ему действительно нужно было поговорить с кем-то, а его друзья были не так уж заинтересованы в его занятиях, за исключением Гермионы. Однако именно с ней Гарри старался избегать этой темы, ясно осознавая, что это приведёт лишь к тому, что ему придётся отсылать ей детальные копии каждого из своих уроков.       Сначала письма были неловкими и короткими. Гарри был не слишком уверен в том, что ему следует писать, а что нет; более того, он не думал, что его собеседник действительно будет настолько заинтересован в его проблемах. Однако со временем они начали обмениваться всё большей и большей информацией, не только о школе и других общих темах, но и о личных моментах и мнениях.       С удивлением Гарри осознал, что уже через месяц заботящийся Пожиратель Смерти стал для краткости ЗПС. Позже, когда Гарри стал одержим своей новообретённой любовью к нумерологии, ЗПС стал Л. В нумерологии эквивалент для З+П+С был 3+4+5. Это равнялось двенадцати, что означало букву Л. Он объяснил это ЗПС в одном из писем, на что тот ответил, что, по его мнению, Л подходит ему гораздо лучше.       Иногда у Гарри возникало ощущение, что они были знакомы в другой жизни. Л. понимал Гарри так, как никто другой. Он понимал темноту, скрывающуюся внутри Гарри, и его борьбу с ней. Он понимал его так же хорошо, а иногда даже лучше, чем Драко, и Гарри не рассчитывал, что так скоро найдёт кого-то столь же близкого ему.       Ближе к концу июля Л. спросил, что бы он хотел получить на свой день рождения. Гарри в шутку ответил, что единственное, чего он хочет, это чтобы Снейп был хотя бы вежлив с ним. Это в самом деле значительно облегчило бы ему жизнь.       Л. не ответил, но, когда наступил его день рождения, Гарри с удивлением обнаружил, что Сет принёс ему книгу по зельям. Книга называлась «Тёмные зелья против светлых: тайны, мифы и факты». Она была написана в соавторстве Салазаром Слизерином и Ровеной Рейвенкло. Увидев, чьи имена красуются на обложке, Гарри чуть не выронил книгу.       Она была очень старой, хотя и хорошо сохранившейся. Ни одна страница не была пропущена, и все письмена о названиях зелий, их ингредиентах, свойствах и побочных эффектах можно было прочитать без труда. Внутри лежала записка от Л.       «Дорогой Гарри,       Желаю тебе счастливого Дня рождения! Как ты мог заметить, книга, которую ты сейчас держишь в руках, уникальна. Всего существовало только два её экземпляра. Один принадлежал Рейвенкло, а другой — Слизерину. Копия Рейвенкло была уничтожена 700 лет назад в том же магическом огне, что спалил её замок. Тот экземпляр, который ты получил — единственный оставшийся. Он хранился в моей семье на протяжении многих поколений.       Как ты мог догадаться, он принадлежал Салазару Слизерину. Я знаю, что любой зельевар готов продать душу за то, чтобы взглянуть на такую книгу. Северус Снейп — не исключение. Эта книга — твоя, и ты можешь делать с ней всё, что пожелаешь. Можешь даже продать её, если захочешь. Тем не менее, я уверен, что ты сможешь выторговать у Снейпа вежливость в обмен на разрешение ему использовать её. Надеюсь, тебе понравится мой подарок. Жаль, что я не увижу лица Снейпа, когда он увидит книгу.       Твой,       Л.»       Гарри не стал сразу говорить Снейпу о книге. Вместо этого он сам взялся за её чтение, изучая зелья. Снейп задал ему написать двадцатифутовое эссе о Веритасеруме, и Гарри использовал книгу в качестве учебного материала. В конце эссе он добавил — как и требовал Снейп — детальную библиографию книг, которые он использовал в качестве источников.       Реакция не заставила себя ждать. Снейп вызвал его к себе в кабинет и сказал своим обычным едким тоном, что если он хочет скрыть свою недостаточную исследовательскую способность, заполнив библиографию книгами, которые он не читал, то, по крайней мере, ему должно было хватить ума, чтобы упомянуть книги, которые хотя бы ещё существуют. Гарри ответил, что он не выдумывал никаких книг. Когда Снейп предложил ему достать экземпляр «Тёмных зелий против светлых: тайны, мифы и факты», Гарри небрежно открыл свой рюкзак и протянул ему книгу.       Выражение лица Снейпа поистине было бесценным. На мгновение Гарри подумал, что обычно такого сдержанного профессора зельеварения сейчас хватит эмоциональный срыв. Он дрожащими руками открыл книгу, касаясь её с благоговением преданного христианина, наткнувшегося на Священный Грааль. С чрезвычайной осторожностью он пролистал книгу, очень бережно, чтобы не согнуть — даже чуточку — ни одного уголка страниц.       Затем он снова посмотрел на Гарри с такой смесью счастья, надежды и недоверия на лице, что это напомнило ему о его собственных чувствах, когда он впервые получил подарок на День рождения. Гарри никогда бы не подумал, что профессор зельеварения способен испытывать такие ощущения и, более того, так явственно их показывать. Внезапно Гарри понял, что, несмотря ни на что, Снейп тоже был человеком, способным на надежду, счастье, иллюзии и мечты.       — Чт… где Вы… эта книга… Это же невозможно… чудо… это невозможно… они были уничтожены… чудо… — Гарри почему-то было больно видеть, что его обычно гордый профессор так растерялся. — Как же так? — наконец спросил Снейп.       — Это был подарок на День рождения, профессор. Однако я думаю, что Вам она понравится гораздо больше, чем мне. Вы можете оставить её себе, если хотите. В любом случае, Вам она нужна больше, чем мне, — неожиданно для самого себя сказал Гарри.       — Поттер, Вы сошли с ума? Кто в здравом уме мог бы подарить Вам такой подарок на День рождения? Возможно, Вы этого не знаете, но эта книга бесценна. Коллекционеры и мастера зельеварения по всему миру были бы готовы заплатить всем, чем угодно, чтобы получить её в свои руки.       — Мне так и сказали, — ответил Гарри, не особо впечатлённый речью Снейпа. Он никогда особо не интересовался деньгами. Единственное, чего он когда-либо хотел, была семья, но коллекционеры и мастера зельеварения по всему миру не смогли бы ему этого дать.       — Кто Вам подарил это, Гарри? — снова спросил Снейп, от волнения даже не осознавая, что назвал Гарри по имени.       На мгновение Поттер решил было солгать. Он знал, что профессор рассердится на него за переписку с неизвестным Пожирателем Смерти, а может быть, и нет. В конце концов, если бы не он, Снейп не получил бы книгу. С присущей гриффиндорцу импульсивностью Гарри решил сказать Снейпу правду.       — Хорошо, я скажу Вам, но, пожалуйста, не говорите профессору Дамблдору. Он так рассердится на меня. — Он подождал, пока Снейп кивнёт в знак согласия, прежде чем продолжить. — Я… Я последние месяцы переписывался — думаю, это наиболее подходящее слово… с «заботящимся Пожирателем Смерти». То есть, переписывался помимо его обычных докладов мне.       — Вы что?! Вы вообще осознаёте опасность? Вы — ненормальный, безответственный мальчишка! Всё это может оказаться ловушкой, расставленной Тёмным Лордом. Как долго это продолжается? — кричал Снейп, совершенно забыв о книге.       — С того самого дня, как профессор Дамблдор сказал мне, что я могу остаться в Хогвартсе. Я вскрыл письмо директора к нему. Когда я понял, что именно он был ответственным за моё пребывание в Хогвартсе летом, то решил написать ему об этом.       — Дайте угадаю. Вы думали, что это был большой заговор, чтобы убить Вас, и решили, что Вам нужно знать, что происходит. Когда Вы поняли, что никакого заговора не было, и Вас обманом лишили Вашего летнего отдыха и баловства, Вы написали ему письмо, жалуясь на это, — сказал Снейп с возрастающим презрением.       — Вы правильно поняли первую часть, однако письмо было написано не для того, чтобы пожаловаться, а чтобы поблагодарить его.       — Поттер, Вы же не думаете, что я поверю, будто Вы были счастливы провести всё лето за учёбой. Вы же, чай, не мисс Грейнджер.       — Я не был в восторге от этого, уверяю Вас. Но это в любом случае было лучше альтернативы. Послушайте, почему бы нам просто не забыть всё это и не продолжить заня…       — О, нет! Какая альтернатива, Поттер? Неужели Вам недостаточно того, что Вас балует Ваша маггловская семья? Вы жаждете признания и славы, которые может Вам дать только волшебный мир. Может быть, для Вас слишком страшна альтернатива быть обожаемым просто Вашими родственниками вместо всего мира? — насмешливо спросил Снейп.       Сказать, что Гарри был зол, было бы преуменьшением. Снейп ничего не знал о нём и его жизни. Как он смеет предполагать то, о чём ничего не знает? Гарри был совершенно измотан. Весь последний месяц он поздно ложился спать, стараясь не отставать по учёбе. Перед глазами внезапно расплылось красное пятно. Не успев даже понять, что делает, он начал кричать на Снейпа.       — Вы хотите знать, какова альтернатива. Отлично! Я Вам расскажу! Альтернативой является быть запертым в шкафу под лестницей на протяжении первых одиннадцати лет моей жизни, потому что мои маггловские родственники, которые так наслаждаются, балуя меня, ненавидят всё, что связано с магией. Альтернативой является избиение и голодание каждый раз, когда у меня происходили выбросы стихийной магии, потому что они не хотели, чтобы соседи знали, что у них в семье есть волшебник. Альтернатива — это знать, что моя семья ненавидит меня за то, что я даже не могу контролировать. Альтернативой является возвращение каждое лето в то место, где со мной обращаются хуже, чем с домовым эльфом, а мои книги, школьные принадлежности и, давайте не забывать о моей палочке, заперты так, чтобы я не мог сделать ничего странного. Альтернатива — это провести десять лет жизни, нося одежду, которая висит на тебе мешком; быть запуганным своим кузеном и его друзьями, и когда тебе говорят, что твои родители по пьяни погибли в автомобильной аварии. Вот Вам чёртова альтернатива! Не смейте говорить мне, какую роскошную жизнь я всегда вёл! Вы же ничего обо мне не знаете! Никто ничего обо мне не знает! Все видят только то, что хотят видеть! И Вы ничем не лучше их! ДА ПОШЛИ ВЫ, Снейп! Вы такой же ограниченный и предубеждённый, как и все остальные; единственная разница в том, что Вы выбрали противоположную сторону. Засуньте свою дурацкую книгу туда, где ей будет самое место, и отъебитесь от меня!       Гарри побежал обратно в башню Гриффиндора, всё ещё не осознавая, что он сделал. Он открыл плотину, и эмоции, которые она раньше сдерживала, теперь захлёстывали его с головой. Гарри бросился на кровать и громко заплакал. Он плакал о том, о чем никогда раньше не лил слёзы: о своих родителях, о годах пренебрежения со стороны Дурслей; о страхе оказаться не таким, каким его ожидали увидеть люди; и о своём одиночестве.       Когда он немного успокоился, то взял перо и написал Л. Это было так хорошо — иметь кого-то, кому можно довериться, даже если этот кто-то мог быть приспешником Волдеморта и охотиться за ним. В тот момент Гарри было на это плевать.       Л. ответил ему в тот же день. Он посоветовал притвориться, что ничего не случилось, и позволить Снейпу самому решить, что делать со вспышкой Гарри. На следующий день Гарри спустился в лабораторию зельеварения и обнаружил Снейпа с тёмными кругами под глазами и усталым выражением лица, отчаянно пытающегося переписать книгу Слизерина.       — Для этого есть специальные чары, знаете ли, — сказал Гарри.       — Эта книга магически защищена от них. Авторское право существует в волшебном мире гораздо дольше, чем в маггловском. Я всю ночь пытался найти лазейку в защитных чарах, но не смог. К тому же книга была написана Слизерином и Рейвенкло; так что ничего удивительного, — сказал Снейп, разрываясь между гордостью и унынием.       — Я же говорил — Вы можете держать её у себя столько, сколько Вам нужно.       — Вы ненавидите меня, Поттер. Почему Вы дали мне то, что сделало меня…       — Счастливым? — закончил за него Гарри.       — Удовлетворённым, — поправил его Снейп.       — Я гриффиндорец. Настолько вот мы глупы, Вы же сами так говорите.       — И что Вы хотите взамен?       — Пожалуйста, не говорите Дамблдору о письмах.       — Вы очень плохой переговорщик, Поттер. Я уже согласился на это. Кроме того, эта книга доказала мне, что наш заботящийся Пожиратель Смерти не находится в союзе с Тёмным Лордом. Его последователь никогда бы не позволил этой книге приблизиться к Дамблдору. Здесь есть зелья, которые могут значительно задержать поиски бессмертия Тёмного Лорда, возможно, даже помочь уничтожить его навсегда. Более половины зелий, описанных здесь, совершенно новые для меня, и это кое-что говорит. Я пытался читать так быстро, как только мог, но книга огромна. — Блеск в глазах Снейпа напомнил Гарри о Гермионе, когда она собиралась приступить к одной из своих «книг для лёгкого чтения», и он не смог сдержать улыбки.       — Но почему он не отдал книгу Волдеморту? Я имею в виду, раньше, когда он был верен ему?       — Большинство последователей Тёмного Лорда находятся с ним из-за силы, которую они могут обрести рядом с ним. Только очень немногие верны на самом деле. Крауч-младший и Лестрейндж — единственные, кто приходят на ум. Каждое зелье в этой книге обладает недюжинной силой. Большинству Пожирателей Смерти было бы трудно отказаться от такой книги.       — Но почему он отдал её мне? — растерянно спросил Гарри.       — Меня это тоже интересует. Судя по информации, которую мы получили от этого заботящегося Пожирателя Смерти, он является членом внутреннего круга Тёмного Лорда. Однако я не могу представить никого в этом круге, кто был бы готов расстаться с такой мощной книгой. Я размышлял о возможных кандидатах, но это разрушило все мои теории. Никто из них не сделал бы этого по своей воле. Клянусь Слизерином, даже я бы этого не сделал.       — Ну, Вы бы показали эту книгу Дамблдору, и он…       — Незамедлительно конфисковал бы её, — перебил его Снейп. — Альбус может быть совершенно беспринципным, когда речь заходит о Тёмном Лорде. Чего я не понимаю, так это почему Пожиратель Смерти, как бы он ни заботился, послал Вам эту книгу в качестве подарка на День рождения. Это не то, что Вам могло бы понравиться. У Вас нет того уровня знаний зелий, необходимого для полного понимания этой книги.       — Ну спасибо, — саркастически сказал Гарри. — Я тоже не знаю, зачем он мне её подарил. Я знаю, что попросил его о… — Гарри быстро умолк, прежде чем выдать перед Снейпом что-то ещё, однако было уже слишком поздно. Снейп не прожил бы столько лет в качестве шпиона, если бы не был способен замечать такие промахи.       — О чём Вы его просили, Поттер?       — Ни о чём, — слишком быстро ответил Гарри. Снейп только выгнул бровь, выжидая.       — Я написал ему, что моё единственное желание на День рождения — это чтобыВыбыливежливысомной, — сказал Гарри, краснея от смущения.       — Не могли бы Вы повторить последние слова?       — Чтобы Вы были со мной вежливы. Ну что, довольны? Он дал мне книгу и сказал, что с её помощью я могу выторговать у Вас вежливость. Но Вам не обязательно… быть вежливым. Я… Вы всё равно можете оставить себе эту книгу — гриффиндорская глупость и всё такое.       Снейп долго смотрел на него, словно пытаясь найти подвох в словах Гарри. Через минуту, показавшуюся Гарри часом, он велел ему подготовить ингредиенты для приготовления Веритасерума.       Книга больше не упоминалась, хотя Гарри не раз заставал Снейпа поглощённым её чтением. С этого дня профессор зельеварения очень старался быть с ним вежливым. Несколько раз бывало так, что он открывал было рот, чтобы сделать язвительное или пренебрежительное замечание, но затем снова закрывал его, ничего не сказав. После этого лето Гарри стало почти идеальным. У него по-прежнему было столько же занятий, как и раньше, но отсутствие открытой враждебности Снейпа значительно улучшило ситуацию.