Терпение

      Прорыдав всю ночь в подушку — это не преувеличение — разбитый и очень грустный, с осунувшийся лицом и подозрительно красными глазами, Тэхен приходит в школу. Его мама, увидев это вместо своего сына, даже предлагала остаться дома, но Тэхен несмотря ни на что мужик и не собирается бежать от своих проблем! Поэтому, наматывая сопли на кулак, сидит на уроках. А потом, перед третьим уроком, к нему подходит группка недотоварищей, которые возвращают ему записки, прося прощения (а кто-то и возникает, мол, столько ждал и не дождался). Вся печаль в момент сменяется на смущение, Тэхен благодарит всех за содействие и распускает. Потом сидит весь урок не в силах отодрать руку от лица, потому что это полный провал. Святой позор, даже не расскажешь никому, потому что это ну капец. При подсчете оказалось, записок вернули шесть, значит некоторые все-таки добрались до адресата и от этого только хуже, если честно. Тэхен уже десять раз проклял себя за такой тупой план, лучше б за школу позвал, а еще лучше вообще забил, простил и отпустил. Но имеем, что имеем.       За урок более или менее смирившись с тем, что он неудачник, Тэхен идет в столовую, откровенно зевая и едва ли слушая, что ему говорит Минхек. Бодрость в тело возвращается, стоит увидеть как недалеко от них, за столиком, сидела причина всех его бед со своей свитой. Музыканты лениво переговаривались и все бы ничего, если бы в один момент Тэхен не словил на себе насмешливый взгляд Юнги, который сощурившись, поиграл бровями и подмигнул. От такого жеста к своей скромной и впечатлительной персоне Тэхен побледнел, поспешив отвернуться. Но на этом все не закончилось. Позже, уже после уроков, когда Тэхен шел домой с друзьями, Юнги выловил его сам.       В своей сногсшибательной кожанке Юнги подпирал забор на выходе из школы. Завидев его, Тэхен инстинктивно почувствовал, что сейчас что-то будет. Не приведи господь Юнги на него запал. Первопричиной такой категоричности был возраст, потому что для едва переступившего порог четырнадцатилетняя Тэхена, восемнадцатилетний Юнги был староват. Да и занято уже его юное сердце. — Эй, Тэхен, можно тебя на пару слов? — Юнги выглядел расслабленно, на лице была легкая улыбка и в целом все казалось безобидным. Тэхен, в силу природной доброты, не смог бы ему отказать, поэтому кивнул, сказав друзьям идти вперед.       Они отошли от ворот, и Юнги, не став разыгрывать никаких прелюдий, тыкнул Тэхену в лицо какой-то бумажкой, в которой позже была опознана одна из его записок. От шока он вылупил глаза и разинул рот. — Откуда… — дальше слова подбираться не хотели и мозг начал настоятельно рекомендовать не палиться и замолчать, но этой реакции Юнги, видимо, хватило. — Хотел уточнить, твое ли это, но твое лицо ответило за тебя, поэтому можешь ничего не говорить, — Тэхен выдохнул и весь как-то сжался, забирая записку, — я не сдержался и прочитал, уж извини.       Тэхену было очень некомфортно в этой ситуации. Юнги наверняка знает о других записках, потому что Чонгук, вероятно, рассказал. Но как одна из них попала к Юнги? Это Тэхен, собственно, и спросил. — Я задержался вчера в клубе, ко мне неожиданно нагрянул приятель классом младше и попросил передать ее Чонгуку, потому что сам найти его не смог, — Юнги мнется, наверное не уверен, стоит ли рассказывать, — я не думал, что это срочно, поэтому отложил на сегодня. И какого же было мое удивление, когда Чимин с Хосоком попытались подстебнуть Чонгука из-за наличия у того «тайного», — Юнги делает кавычки пальцами, намекая, что лично для него это не так, — поклонника. Чуть поломавшись, Чонгук показал другие записки, читать никому не дал, если что, и уточнил, что в них ничего непонятно. В этой, — Юнги указывает на записку в руках Тэхена, — написано о месте встречи, она должна была быть завершающей, да?       Тэхен неопределенно пожимает плечами и молчит. Ему не хотелось об этом говорить. Именно сейчас развопилась стремительно падающая самооценка, напоминая о подростковых комплексах — очень вовремя. — В любом случае, додумайся я узнать содержание раньше или хотя бы спросить, для чего это все, то он бы пришел, обязательно пришел. Это все нелепое недоразумение… — вообще-то, Юнги просто хотел вернуть записку и, может, вместе посмеяться над этой крошечной неудачей, но замученный вид Тэхена все желание радоваться отбил. Только сейчас в голову пришли мысли, что стоило хотя бы позвонить тогда Чонгуку и сказать, что его искали, но теперь уже неважно. Глаза у Тэхена заблестели, он делает глубокий вдох, задирает голову вверх, чтобы успокоится, а Юнги резко осознает, что это, может быть, у него впервые. Он растерян, напуган, смущен, а тут еще какой-то непонятный парень на больное давит. Браво, Юнги, ты может и старше, но ума у тебя навряд ли больше. — Да ладно, сонбэ, всякое случается, — Тэхен берет себя в руки, даже слегка хихикает, — это вообще все глупо, от начала и до конца. Спасибо, что вернул и… рассказал все. Я пойду, — разворачивается и быстро уходит. Краем глаза Юнги успевает уловить, как Тэхен проводит рукой по глазам. Хоть бы не плакал.       И вовсе это не глупо. Чувства сложно контролировать, особенно когда ты маленький впечатлительный ребенок. Юнги по себе знает, уже который месяц вздыхая по Чимину. Из чувства солидарности можно было бы пожалеть Тэхена да самому устроить возможность с Чонгуком пообщаться. Но неизвестно, как к этому отнесется сам Чонгук, активно воротящий нос от любых предложений такого характера, да и Тэхен, уже задетый, навряд ли такой жест оценит. Так или иначе, доброта твоя не нужна никому, если о ней не просят; так или иначе, любой опыт, даже такой печальный, лучше, чем ничего.       И именно в этот день, по пути домой, Юнги решает почерпнуть кое-чего из этой ситуации для себя. И, пока не передумал, быстро набирает давно заученный номер. — Да, хен? Что-то случилось? — из трубки слышится обеспокоенный голос Чимина. Они нечастно созваниваются. На самом деле еще ни разу за эти два года, что они общаются. — Привет, Чимин-и, нет, все в порядке, — сердце начинает биться быстрее, ладони потеют и вообще, Юнги уже давненько так не нервничал. Но отступать уже поздно, — как дела? — Хорошо… А ты зачем звонишь? — Чимин явно озадачен и не понимает, что происходит. Почему Юнги-палец-в-рот-не-клади так тянет. Ладно, будь что будет. — Ты пойдешь со мной на свидание? — полегчать не полегчало, от напряжения даже пришлось остановиться, потому что перед глазами встали картины тысячи и одного варианта отказа, краем сознания Юнги понимает, что сам себя накручивает, но поймите его, он не каждый день первый раз зовет любовь всей своей жизни на свидание. У него уже, конечно, были кое-какие отношения, но это не считается, потому что Чимин для него это новый уровень. Более осознанный и от того еще более волнительный.       Пока в голове проносятся эти мысли, проходит несколько секунд, и Юнги думает, что может связь прервалась (до чего ж было бы обидно), но на другом конце звонка слышится громкий выдох, доказывающий, что Чимин здесь и все слышал. — Пойду, — Чимин начинает смеяться, заставляя Юнги улыбнуться тоже. Вот теперь полегчало, — черт, умеешь ты, конечно, быть внезапным!

***

      У Тэхена депрессия. Самая настоящая, хотя если по честному, то скорее хандра и апатия из-за «величайшего в мире позора».       Со дня Икс прошла неделя, а по наблюдениям Чонгук вообще ни сном ни духом о чужих страданиях, ходит, улыбается, здоровается иногда да и все. Только Юнги, козел эдакий, светит своей поганой рожей и портит настроение, зажимая обалдевшего от внезапного внимания Чимина. Но как раз Чимина Тэхен тогда почему-то и не замечает, а вот сам факт наличия у Юнги кого-то — очень даже. Юное сердце едва-едва начало оправлятся от полученного стресса, а тут этот ходит, жопой водит. Обидно, блин.       На самом деле нет Тэхену до старшего никакого дела. Ему вообще глубоко фиолетово, чего там у него и с кем и где. Интересует его исключительно своя зазноба, которая не спешит оказывать каких-либо знаков внимания. Поразмыслив, с досадой допускает мысль, что Чонгуку он не нравится от слова "совсем", потому что в отличии от него самого, Чонгук по сторонам не смотрит, встреч не ищет, разговоров не заводит — по нулям короче. Обидно вдвойне, но что делать. Твое состояние ведь сильно зависит от того, как ты мыслишь — а если так, то нужно мыслить позитивно. Тэхен старается.       Получается ни так ни сяк, тоскливые взгляды, тяжелые вздохи и неконтролируемые мечты о совместном будущем сами лезут со всех щелей — и это жуть как бесит, но сделать с этим что-то практически нереально. Тэхен просто старается отвлекаться, но по итогу мысли все равно выводят его куда-то не туда, друзья уже даже не пытаются спрашивать, что с ним такое, потому что все и так понятно. Но он очень старается, правда, но кто же знал, что чувства могут бить с такой силой? Буквально одного взгляда хватило, чтобы не то что вляпаться, а утонуть со всеми потрохами. Ловя себя на этой мысли, Тэхен тяжело вздыхает.       Сейчас вечер, Тэхен сидит в беседке во внутреннем дворе своего дома. Погода замечательная, день удивительно тихий, самое то, чтобы поразмышлять о сущности бытия, которая на данный момент представляет собой нездоровую какую-то увлеченность дурацким Чон Чонгуком, черт его дери.       Ну вот что в нем такого особенного? Да Тэхен и не разговаривал с ним почти, чтобы что-то о нем знать. Да, Чонгук симпатичный — как и миллионы других людей, талантливый — все то же, кажется дружелюбным и отзывчивым, но об этом сложно говорить, так как, опять же, Тэхен не знает его близко. Это что-то… другое. Особенное. На каком-то эмоциональном, подсознательном, нематериальном уровне. Это что-то, может, не знаю, аура, его собственное поле, которое пересеклось и задело поле Тэхена настолько сильно, что игнорировать невозможно. Почему наш мир такой мудреный, к чему вообще такая сложная система, название которой — человек? Нет бы действительно установить четкую задачу — плодись да размножайся. Но нет, возможности мыслить, анализировать, создавать, экспериментировать, прогнозировать и прочее — выводят нас на совершенно другой уровень, дают бесконечные возможности для развития, дают каждому из нас шанс проявить себя в чем-то своем. Так почему, черт возьми, имея такие потрясающие возможности, мы не в состоянии справится со своими собственными чувствами, обрекая себя на совершенно невыгодные (в случае Тэхена) страдания. Ну, если подумать, то так даже интереснее. Если задуматься, знай и понимай мы все, жизнь потеряла бы свою ценность, смысл. Чем дальше мы идем, тем больше дверей нам открывается и это потрясающе.       И, придя к такому заключению, Тэхен не может сдержать улыбку. Если бы не Чонгук, кто знает, когда бы он до этого додумался, да и додумался бы вообще. Имея к нему чувства, пусть даже безответные, Тэхен чувствует острую потребность и мотивацию становиться лучше, стать лучшей версией себя, пусть и преследуя такую примитивную цель, как привлечь внимание. И, пусть Чонгук и не догадывается, боже, да он даже и не сделал ничего (разве что родился, ха), но Тэхен благодарен за это. Кто знает, может быть однажды этот Чон Чонгук еще пожалеет о том, что не соизволил обратить свой взор на Тэхена.       И ухмыляется своим мыслям.