Гранатовое дерево

      Шло время. Азединне работал в доме сеньора Конти уже второй год. За первый год ему удалось не только чему – то научить маленького Марио, но и укрепить его здоровье. После занятий он занимал его физическими нагрузками. В начале второго года даже удалось постепенно научить мальчика плавать. Это дополнительно укрепило его иммунитет и мышцы. Азединне лечил Марио, естественно, своими средствами, получив на это негласное одобрение самого хозяина. Мальчик за пару этих лет подрос, окреп, перестал болеть от малейшего дуновения ветра и сырости. Даже на щёчках появился здоровый румянец. Андреа Конти буквально боготворил гувернёра своего сына и потому, любая просьба относительно его сына, самого Азединне или его людей, выполнялась. Как только подошло время знаменитого карнавала, Азединне попросил очередной месячный отгул для себя и своих людей. Андреа был против такого большого отпуска, так как Марио требовал постоянного внимания ещё и из-за подвижного характера. Только после того, как Азединне пообещал оставить все инструкции и лекарства, а также поговорить с Марио, Андреа пошёл на уступки. Однако давал лишь две недели, ссылаясь на то, что в доме никто не справится с характером и здоровьем Марио так, как справляется Азединне. — Но мне мало двух недель, сеньор, - настаивал Азединне. – У меня в городе неотложные серьёзные дела, поэтому мне и моим людям нужно больше времени. — Я настолько привык к вам, привык видеть Марио здоровым и счастливо бегающим по дому, поэтому отпускать вас так надолго не могу. Я забыл, когда он последний раз чихал или кашлял. Может, это и не моё дело, но позвольте узнать, что за дела у вас в городе, сеньор Дарио? — Вы, правы, сеньор Андреа, это дело касается только меня, и я имею полное право вам ничего не объяснять. Скажу лишь, что этого времени я ждал, как чуда! В прошлом году мои дела не увенчались успехом. Я не хотел бы повторения провала. Чтобы найти того, кого я по собственной глупости потерял, требует времени в поиске. Поэтому, двух недель недостаточно! Я ведь сказал вам прежде, что оставлю для Марио всё необходимое, как и в прошлый раз! – настаивал Азединне. — В прошлый раз этот сорванец чуть дом вверх дном не перевернул! - произнес с сожалением Конти. Он и сам давно привязался к учителю сына, а потому, не желал отпускать. - Вы просто лишаете меня опоры, Дарио. — Если дерево приучить к постоянной опоре, оно не сможет стоять без неё! Вот почему у саженцев со временем убирают опорные колышки, чтобы деревце могло само быстрее окрепнуть и держать свой ствол самостоятельно. Ведь меня не будет лишь месяц! И кто знает, быть может, когда я вернусь, надобность во мне отпадёт! — Не думаю… — Марио уже семь лет, он входит в силу, а потому перестаёт болеть по пустякам, - заверял Азединне. – Да и учить его может любой другой гувернёр. Отпустите на месяц, прошу, сеньор Конти! — Ладно, бог с вами, идите. Разрешаю вам месяц не работать, но жить продолжайте здесь. Пожалуйста, выполните хотя бы эту просьбу. Марио тоже к вам привязан и ему будет невыносимо не видеть вас целыми днями. Четыре недели для него непосильное ожидание. И, если он со скуки будет шалить, как делал это в прошлом году, я не вынесу! — Как скажите. Я построюсь видеться с сеньором Марио каждый день. Скажем, что у него каникулы и он может не учить уроков и ложиться спать на полчаса позже целых четыре недели. А в остальном, режим дня, а также все процедуры и нагрузки следует оставить. Тогда он даже не поймёт, что меня нет рядом. — Договорились! - рекомендации Азединне пришлись хозяину по душе, а потому, он согласился окончательно. На следующий же день Азединне, повидав с утра Марио и оставив все наставления, отправился в город на поиски любимого. Было договорено, что целый день все трое ходят по городу, ищут выступления трупп бродячих артистов. Особенно сильно мужчин интересовали цирковые труппы, а конкретно, цирки с шатрами. Первое время, дня три, никаких цирков в город не приезжало. Азединне, Ахмед и Гафар слонялись по улицам и площадям, наблюдали уличные попойки возле таверн и пивных, свадьбы простых горожан и одиночные выступления юных танцовщиков, акробатов и фокусников.       Азединне даже остановился около шарманщика с обезьянкой, с болью в сердце вспоминая, как он с родителями и братьями у себя в городе слушал на площади одного их таких шарманщиков. Только вместо обезьянки у него был попугай, который вытаскивал за монетки предсказания. Мама просила отца не брать тогда предсказание, но он посмеялся и сказал, что в эту чушь не верит. Просто весело и надо дать умному попугаю заработать себе и хозяину на еду. Попугай же, вытащил предсказание о том, что незнакомец принесёт в дом беду. Папа и сам был не рад, что купил предсказание, но с того для просил жену всё же не пускать незнакомцев в дом. Ах, как же был прав тот попугай! Просто до жуткой дрожи в теле! Невесело вздохнув, Азединне подал шарманщику монетку, но смотреть на кульбиты обезьянки не стал. У него самого вся жизнь – сплошные кульбиты!       Через три дня город заполонили бродячие цирки. Одних приглашали к самому королю, другие только на центральных площадях выступали, а третьи ближе к окраинам города. Много было на улицах театральных представлений и людей в карнавальных костюмах и масках. Первые две недели были потрачены на то, чтобы посетить все представления цирков. Даже за кулисы заглянуть пришлось и с директорами цирков поговорить. Реми по-прежнему нигде не было. С каждым днём надежда таяла, а время словно сквозь пальцы уходило, что сильно беспокоило Азединне. Посещения выступлений уличных артистов тоже ничего не давали. Пришлось на третьей неделе идти на окраины, искать Реми в тех цирках, которые остановились на малых торговых площадях, да и сами имели небольшие по численности труппы.       Ахмеда и Гафара уже тошнило от просмотра этих выступлений, но что поделать, если нужно было отыскать одного единственного мальчишку, который своим отсутствием не давал их хозяину спокойно жить. А кроме этого, приходилось мириться с тем, что их грозного вида побаивались местные жители и шарахались. Впрочем, Ахмед и Гафар уже привыкли к этому. Работали они отдельно друг от друга, а днем и вечером встречались в харчевне «Хромая утка», чтобы поесть и обсудить результаты поиска: где были, что видели, с кем и о чем разговаривали.       Однажды Гафар пришёл в харчевню очень возбуждённый, чего за ним вообще никогда не наблюдалось. Обычно он был немногословен и скуп на эмоции. А тут, просто не мог подобрать слова, чтобы сказать, что узнал. — Не знаю, с чего начать, господин! - ответил он Азединне на вопрос, что он такого узнал, что выбило его из душевного равновесия? — Начни с начала! – посоветовал Азединне. Он видел, что Гафару надо выговориться. Из той какофонии, что он может сейчас рассказать, придётся вычленять только нужную информацию. — Сначала, курица! – он схватил со стола жареную курицу и оторвав ножку, начал жадно поглощать. Азединне переглянулся с Ахмедом. Тот с интересом смотрел на друга, но пожал плечом, показывая Азединне, что тоже ничего не понимает. Что ж, похоже надо набраться терпения, чтобы дождаться рассказа Гафара. Наконец, он начал говорить в перерывах между поеданием несчастной курицы. – Вы же знаете, что после каждого представления надо искать директора цирка и говорить с ним? — Ну! – в голос ответили Азединне и Ахмед. Они даже толком не притронулись к той самой курице, давая возможность высказаться Гафару. Он поглощал её с такой скоростью, что они не успевали есть то, что уже отрезали себе. — Так вот, я сходил на одно из представлений! Не то, чтобы оно необычное или артисты особенные…Ничего такого! Но я не помню их в прошлом году, может упустили! После представления, как водится, я нашёл директора. Им оказался некто сеньор Триллионе. На мои расспросы он рассказал, что пару лет назад его труппа остановилась на отдых у реки недалеко от монастыря святого Патриция. Монахи их не жалуют, поэтому, пришлось найти место подальше от монастырских стен. Там они и сами отдыхали от представлений и дороги, а также давали передышку животным. – Гафар запихал в рот очередной кусок курицы и буквально набил ей рот. Азединне и Ахмеду снова пришлось ждать, когда он проглотит курицу. Самого чёрта он что ли увидел вместо этого директора? — Не томи, Гафар! - зашипел на него Азединне на арабском. Они вообще, старались говорить по-арабски, когда бывают в людных местах. Делалось это, чтобы никто не подслушал. – Хватит уже терпение испытывать! Что он рассказал дальше! — В один прекрасный момент они увидели, что по реке плывёт парень. – Гафар поторопился доесть курицу и запил водой, чтобы продолжить. – Я уточнил, не было ли у него на шее ошейника. Директор сказал, что они сняли этот ошейник, бросили в огнь, а его одежу облили кровью петуха, недавно поджаренного и оставили недалеко от монастыря. Я эту информацию у него вообще из глотки вырвал. Он говорить не хотел, юлил. Но я ему объяснил, что его ищет учитель из Туниса, что я и мой друг уже с ног сбились в его поисках. Я пригрозил, что спалю его цирковой шатёр, если он не скажет, куда делся парень. Чтобы он не сомневался, я имя его назвал - Реми и итальянское – Роландо. И про ошейник сказал, что на нём было имя подлого вора. Триллионе поверил мне, понимая, что эту информацию мало кто мог знать. Он сказал, что парень доехал с ними в качестве лекаря до Венеции, а потом сошёл. Реми говорил ему, что хочет открыть свою аптеку или поработать на первых парах в любой аптеке в качестве подмастерья. Хотел денег подкопить и потом уже свою открывать. – Гафар снова набил рот курицей. «Куда в него столько лезет? Уже почти всю курицу уговорил!» - удивлялся Азединне, но ждал терпеливо, хотя сердце снова кольнуло в груди от осознания того, что они упустили Реми. Прожевав, наконец, очередной кусок, Гафар продолжил. – А ещё директор сказал, что Роландо, так его в цирке звали, навещал их в прошлом году, сказал, что работает в какой – то аптеке и он там как компаньон. Хозяин держит помещение и торгует, а он собирает материал для снадобий, изготавливает и помогает продавать. И живёт там же. А вот, где находится эта самая аптека, он не знает! Сказал, что я могу спалить его купол цирка, но он всё равно не скажет, в каком месте сейчас живёт и работает Роландо. Он не сказал это никому. — Это уже что – то! - выдохнул Азединне. — Осталось найти аптеку, - добавил Ахмед. — Верно, но это не проблема. В городе ведь полно аптек. Мы снова потеряем много времени, если просто будем ходить и искать аптеки. Поэтому, надо искать целенаправленно, ребята! — Это как? – не понял Гафар, дожевывая курицу. — Я попробую попросить помощи у сеньора Конти. Он работает в городской управе, может достать список адресов всех аптек города. — Адресов? Точно! – осенило Ахмеда. — Вы гений, господин Азединне! – крякнул довольно Гафар, проглотив кусок курицы. — Спасибо, Гафар, я знаю, - польщённо улыбнулся Азединне. — Думаю, правильнее будет снова разделиться, - предложил Ахмед. – Так быстрее обойдём все аптеки, а то выходные заканчиваются! — Верно мыслишь, Ахмед! – одобрил Азединне. – Думаю, что сеньор Конти не откажет. — Я кое-чего не пойму! – Гафар резко перестал есть и посмотрел на Азединне. — Чего именно? — Того, как мы его проглядели в прошлом году! Если Реми был в городе, но за прошедшее время мы его так и не встретили! Мир тесен, а Реми так и не показался! Мы жили рядом все это время, а наши пути так и не пересеклись! Как так? — Я понял тебя…понял, - Азединне успокоительно потрепал Гафара за плечо. – Так бывает. Бывает и такое, что люди живут на одной улице и не видятся годами, а поехали в другую страну и там встретились! Так же и здесь! Видимо, мы с ним не один раз разминулись. Мы же не знали до сегодняшнего дня, где его искать. Теперь знаем и найти будет легче. — А кода вы поговорите с Конти? – спросил Ахмед. — Чем быстрее, тем лучше! – ответил Азединне, а потом посмотрел на Гафара. – Ладно, Гафар, доедай уже курицу и пошли домой, я хочу поговорить с сеньором Конти уже сегодня. На составление списка тоже время надо, а у нас оно на исходе. — Я быстро!       От несчастной курицы остался лишь скелет и гузка, которую Гафар с удовольствием проглотил. Выйдя их харчевни, Азединне с помощниками пошел прямиком в дом Конти. Было ещё не очень поздно, поэтому, сеньор Конти не спал, работал в своём кабинете. Азединне скромно постучался и вошёл. — О, Дарио! Добрый вечер! Вы уже вернулись? — И вам доброго вечера, сеньор. Не совсем… — Что-то тревожит? – поинтересовался сеньор Конти, откладывая бумаги. — Да, я с просьбой к вам. Поверьте, если бы не нужда, я справился бы сам. — Присядьте и расскажите, что случилось. — Видите ли, сеньор, - начал Азединне, садясь в кресло напротив стола сеньора Конти. – Как я и говорил ранее, я искал кое – кого, когда был в отгулах или на выходных. Все пороги карабинеров уже оббил, да без толку! Сегодня поступила информация, что человек, которого я ищу, работает в одной из аптек города. Как вы понимаете, адресов всех аптек я не знаю, а искать нужную аптеку можно годами. Но, если вы мне поможете, я быстрее отыщу его. — Позвольте узнать, а кто этот человек, что вы так упорно ищете его уже второй год? — Это мой ученик, сеньор Андреа. Если бы это не было так важно для меня, то я давно бы отпустил его. — Он много для вас значит? — Да, он мне как сын и я не могу себе позволить потерять его раз и навсегда. — А что будет, когда вы его найдёте? – вопрос сеньора Андреа не был праздным. — Пока не знаю, сначала надо найти, - решил увильнуть Азединне от прямого ответа, но хозяин не дал этого сделать. — Ответьте на вопрос, Дарио! Вы же понимаете, что, если я лишусь вашей помощи, мой сын снова может заболеть. — Простите, сеньор, но я планирую вернуться с ним в Тунис. Там у меня дом и семья. Нас ждут. Я не могу жить здесь вечно, все нужные рекомендации я оставлю. В случае острой необходимости, вы можете вызвать меня, я приеду, но уже морем. Поверьте, я так же, как и вы беспокоюсь о здоровье сеньора Марио, но не могу позволить себе быть с ним до конца дней и положить свою жизнь на алтарь его здоровья. — Я понимаю это, - тяжко вздохнул Андреа. Перспектива потерять личного семейного лекаря была ужасной. Однако Конти понимал, что не может держать Дарио возле сына вечно, а решение принимать надо. В конце концов, нового учителя он найти сможет, а вот лекаря? Возможно, что своей помощью Дарио, он поспособствует тому, что тот покинет его дом быстрее. Тем более, что причин отказать в помощи у него нет, а возможность помочь – есть. – Ну, хорошо. Чего вы хотите конкретно? — Вы ведь бываете в управе. Не могли бы вы достать в Службе регистрации адреса всех аптекарских магазинов, ларьков, лавок? Я не имею и малейшего представления о том, где именно он работает. За оставшиеся дни отгула, может чуть больше, как список увижу, мы с Ахмедом и Гафаром обойдём все аптеки. А дальше по ситуации. — Понятно, - снова выдохнул Андреа. – Будет вам список. Завтра подам заявку на него, скажу, что хочу проверить их работу, как налоги платят. Я ведь налоговой системой занимаюсь в управе, мне не откажут. — Покорно благодарю, сеньор Андреа. — Пока рано благодарить! Вы лучше к своему подопечному зайдите. Он весь день спрашивал о вас, все уши мне, матери и нянькам прожужжал. Не думаю, что он спит, хотя его уже отправили в кровать, насколько мне известно. — Да, время его сна, – Азединне бросил взгляд на каминные часы. - Я видел, что свет в его комнате ещё горит. Зайду обязательно, - пообещал Азединне, улыбаясь хозяину. На сердце стало легче, так как Конти не отказал, а повидаться с Марио ему нетрудно. Азединне прошёл в комнату маленького хозяина. Он действительно не спал. Уснул лишь тогда, когда оказался в объятиях учителя, которого обожал. Ни одна нянька и даже родители не могли уговорить Марио лечь спать, пока не придёт гувернёр и домашний лекарь в одном лице. На следующий же день утром, сеньор Конти подал в управе заявку на список адресов. Попросил сделать это срочно, так как у него и других дел полно, кроме как ждать, когда список аптек будет готов. Впрочем, понадобилось пара дней и на третий список был готов. Конти вручил Азединне список, продлив время отгулов, так как все дни ожидания списка Азединне был дома, с Марио, как и Ахмед с Гафаром на своих рабочих местах. Как только список был получен, Азединне, Ахмед и Гафар принялись за поиски. Было договорено, что если они найдут Реми, то показываться не будут, а сообщат Азединне и покажут, где видели. В том случае, если Реми найдёт сам Азединне, то днём во время сиесты или вечером после поисков сообщит об этом помощникам и поиски прекратятся. Встречаться следовало всё в той же харчевне. Дня два поисков результата не дали. Мужчины, как и предполагалось ранее, разделились и проверили все аптеки, каждый в одном конкретном районе. С каждым днём, они подбирались ближе к городским окраинам. Список проверенных аптек уменьшался, а Реми всё не был найден. На самом деле аптек был не так много, как Азединне думал раньше, но находились они на значительном отдалении друг от друга. Что в свою очередь, усложняло поиск их места нахождения, ведь искать приходилось «ногами». Нанимать экипажи было дорого.       Азединне шёл по одной из улиц Венеции, уже довольно далеко от центра, с которого они начали поиски аптек. Отчаяние и душевная усталость засели в области груди, но Азединне упорно шёл по улице, в поисках очередной аптеки. Сказать, что Азединне устал и физически, ничего не сказать. Наконец, он увидел впереди, на противоположном конце улицы, вывеску «Аптечная лавка Эспозито». — Ты-то мне и нужна! – выдохнул Азединне с облегчением, сверяясь с адресом в списке. Становилось жарко, а потому, следовало побыстрее найти крышу над головой, а заодно, выведать информацию у аптекаря, который держал эту лавку. Азединне и его помощники опрашивали так всех аптекарей, которых встречали, не знают ли они среди своих коллег Роландо Полетти или Реми Далерана? Обычно им отвечали отрицательно, но это не останавливало мужчин, и они задавали этот вопрос всем фармацевтам. В данном случае Азединне хотел поступить точно так же. Подойдя ближе, Азединне остановился. Внезапно дверь лавки открылась и из неё вышли двое молодых людей, один из которых… Реми! Оба светились от счастья. Второй был настолько смелым, что, провожая первого, слегка коснулся его лица и что - то тихо пожелал. Вольность по нынешним временам несусветная! Тот ответил своей лучезарной улыбкой и взвалив полупустой короб из лозы на плечо, кивнул на прощанье. Азединне от этой сцены немного стало не по себе. Даже зубы сжал до ощутимого скрежета. Кулаки же сжал так, что бумага со списком чуть не порвалась. Разумеется, устраивать сцену ревности на улице он не мог. Парень распрощался с напарником, а это видимо был он, и пошёл своей дорогой. К счастью Азединне, дорога молодого человека шла аккурат в его сторону. Лекарь быстро пересёк дорогу, чуть не попав под бричку, и встал на пути Реми. — Ну наконец – то! – с нескрываемым облегчением выдохнул он, не пропуская задумавшегося парня пройти мимо. Желание обнять, наконец, своего мальчика было непреодолимым, но пришлось сдержаться, потому, что парень поднял глаза и в ужасе отступил на несколько шагов. — Что значит ваше «наконец - то», сеньор? – спросил парень ледяным тоном. Этот вопрос ненадолго ввёл Азединне в ступор. Какая резкая метаморфоза? — То и значит! Наконец – то я тебя нашёл, Реми! — Вы ошиблись, сеньор. Я Роландо и советую вам оставить меня в покое, пока я не позвал карабинеров! – со всей серьёзностью заявил Реми. Азединне было не понятно, почему его мальчик так ведёт себя? Нет, конечно он уже не мальчик. Перед Азединне стоял тот же Реми, но выше на целую голову по сравнению с тем, что было, крепче, чуть более широкий в плечах, до боли знакомыми чертами лица и чёрными как смоль прямыми волосами, собранными в низкий хвост, но всё тот же Реми с небесно-синими глазами. Да и от одежды, что он носил в Тунисе, не осталось ничего! Одет на европейский манер в простую, но добротную одежду. Однако серьёзный тон парня не убедил Азединне последовать совету. — Это ты мне заявляешь после того, что я сколько времени искал тебя? — Я должен быть благодарен? – съязвил Реми, тем же холодным тоном, словно перед ним действительно чужой человек. — Хотя бы рад видеть! – отозвался Азединне, спрятав улыбку. – Реми, послушай! — Сеньор, я уже сказал вам, что я – Роландо и прошу, не задерживайте меня. Скоро совсем жарко станет, у меня ещё много дел. — Я знаю КТО ты и НЕ ошибаюсь! – настаивал на своём Азединне. — Роландо, милый, он пристаёт к тебе? – неожиданно за спиной Реми показался второй молодой человек, которого Азединне видел рядом с Реми ранее. — Нет, Антонио, всё нормально, - отозвался нехотя Реми. – Он обознался и уже уходит. — А понятно, а то я уже хотел кричать карабинеров! — Не стоит, дорогой, я справлюсь. Азединне не понравилось, как этот Антонио смотрел на ЕГО Реми и называл «милым»! И совсем не понятным был ответ Реми парню. Что это ещё за «дорогой»? — Никуда я не пойду! – отозвался Азединне. – Во всяком случае, пока мы не поговорим. — Нам не о чем разговаривать, мужчина. Пропустите, мне нужно идти! Возвращайтесь туда, откуда приехали! — Да, пропустите его, пока не нажили неприятностей! Идите, куда шли! – вторил Антонио. За спиной молодых людей показались патрулирующие улицы вооружённые карабинеры. Если этот Антонио поднимет шум, быть беде. Разбирайся потом в участке. Азединне хотелось этого избежать, а потому, он решил временно сдаться. Проигранное сражение не означает проигранную войну! Поэтому, стоило обсудить ситуацию с помощниками и уже решать, что делать. — Ну, хорошо, молодые люди, увидимся позже! – Азединне отошёл на шаг вправо, пропуская Реми. Антонио остался стоять на месте и смотреть, как Реми скроется за поворотом. То, какими глазами смотрел этот Антонио на Реми, наводило Азединне на мысль, что они не просто партнёры по общему делу аптеки, но между ними что – то гораздо большее, возможно они близки.       Азединне ничего не оставалось, как пройти мимо Антонио и аптеки. Проходя мимо дома, где располагалась аптечная лавка, он обратил внимание, что на втором этаже располагаются жилые комнаты. На это указывали плотные шторки, когда как на окнах первого этажа, где была лавка, штор не было. Что ж, стоило подумать, как поговорить с Реми тет-а-тет без свидетелей. Причина такого отстранённого поведения Реми отдалённо была ясна Азединне. Парень был похищен, скорее всего ждал, что его найдут и спасут. А ему пришлось, не дожидаясь этого, бежать. Потом скитаться с цирком по городам, после чего искать своё место под солнцем Венеции. Обидишься тут! На весь свет в целом и на Азединне в частности! С другой стороны, Реми не ребёнок, чтобы так сильно обижаться и держать дистанцию с ним. На что ещё может обижаться Реми? На то, что Азединне не нашёл и не спас его сразу или всё же на тот случай, когда не удалось выяснить кем они друг другу приходятся? Да, скорее всего всё сразу, но Азединне этого не узнает, пока не поговорит с Реми, и не признается ему в реальных чувствах, и не попросит за свою слабость прощения и не вернёт своего мальчика домой! А если Реми не простит, что тогда? Ведь на обиду он имеет полное право! Тогда придётся возвращаться ни с чем. Дома по мимо Реми есть дела.       Азединне сделал небольшой крюк, свернул на параллельную улицу и вернулся в харчевню. Ахмеда и Гафара ещё не было, да и не придут они раньше солнцепёка, до которого ещё час – полтора. По жаре искать не имеет смысла, хоть они и привыкшие, но не факт, что во время сиесты им откроют, чтобы поговорить. Он заказал себе поесть и выпить. Да, выпить! Сейчас у него было такое состояние, словно внутри натянутая до невозможного струна. Ещё немного и у Азединне случится нервный срыв. А как ещё это объяснить? Ищешь, ждёшь, мечтаешь о встрече и хочешь обнять, а тут, такой жёсткий отпор! Чтобы не допустить этого срыва, надо выпить, немного расслабиться. Вина, как и пива он не пил никогда. Даже в монастыре не желал причащаться вином, считая его перебродившим, кислым соком. Что ж, придётся попробовать, пока помощников нет. Они выпивку точно не одобрят!       Не успел он выпить третью кружку пива, как пришли один за другим Ахмед и Гафар. Они очень удивились, почему их хозяин взялся за алкоголь. Оба сразу поняли, что если Азединне взялся за кружку с пивом, произошло что – то серьёзное. — Что случилось, господин Азединне? – спросил Ахмед. — Не припомню, чтобы вы пиво пили, - добавил Гафар, поморщив носом. — Я тоже не припомню такого, ребята! Но, повод есть! — Конец света что –ли? - съязвил Гафар. — Хуже! – буркнул Азединне и приложился к кружке с пенным напитком. Его товарищи переглянулись, мол, «чего это с ним?» и Ахмед спросил: — Что может быть хуже этого, господин Азединне? А ну, дайте сюда! – он вырвал кружку из рук лекаря и отдал проходящей мимо официантке с пышным бюстом. Туда же ушли и две пустые кружки. Девушка, томно улыбаясь постоянным клиентам, даже не остановилась и унесла кружки на подносе в неизвестном направлении. Азединне тоскливо взглянул на уходящую от него кружку с пивом и обратил внимание на помощников. Ахмед и Гафар смотрели на него так, словно хотели убить взглядом. Им ли не знать, что, правоверным мусульманам алкоголь не полагается, а потому, нечего глушить в нём горе. Известная истина: не поможет! — Рассказывайте, что произошло! – сказал Ахмед строго. — Я так понимаю, сегодня вы Реми не нашли? — Нет, конечно! – отозвались те. — А вот я нашёл! — Так это же хорошо! – возразил Ахмед, обрадовавшись новости. — Тогда я не пойму, в чём причина такого смурно́го настроения! –добавил Гафар. – Чего мы не знаем? — Ребят, я хоть и нашёл его, но он меня не узнал... — Как так? – удивлённо спросил Ахмед. — Ну, точнее узнал! Но, близко не подпустил и сказал, что не знает меня, просил уйти туда, откуда пришёл! Представляете моё состояние?! - жаловался Азединне едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. — Не понял? Что с ним произошло? – выдал Гафар. — А я знаю? - крякнул Азединне, тихо рыгнув в кулак. – Если бы я знал, не сидел бы здесь и не жевал бы сопли. Не глушил бы горе в пиве! — С ним поговорить надо, иначе не узнаете, почему он так себя повёл, - предложил рассудительный Ахмед. — Какой умный ты у нас, Ахмед! Ты думаешь, я не знаю этого и не пробовал? – отозвался Азединне. – Он слышать ничего не хочет! Меня видеть не хочет! Да ещё в добавок ко всему, вокруг него пляшет ещё один паренёк. Смазливый такой, видимо его партнёр по аптеке. Карабинеров грозился вызвать, если не уйду. Я не стал шум поднимать, не в моих правилах. Но, что делать теперь, я не знаю. — Зато я знаю! – глаза Гафара загорелись огнём и Азединне от этого даже передёрнуло. — Ну! — У нас в местном участке карабинеров заявление о пропаже Реми есть? — Ты же знаешь, что я подавал. Что из этого? Мы сами быстрее нашли, чем эти ищейки доморощенные. — А то, что надо подать прошение об изъятии Реми, как раба. Дать адрес, его арестуют, доставят в участок. Потом вызовут вас для того, чтобы вы его опознали и забрали. Всё, он ваш! — Гафар! – снова пьяно рыкнул Азединне. – Ты в своём уме? — А что я такого сказал? – не понял Гафар, пожимая плечами. —А то, что, если я так сделаю, он вообще обозлится на меня и тогда я ничего хорошего не добьюсь. Ты бы видел, с каким видом он меня послал на все четыре стороны! А если я обращусь к карабинерам ещё раз и его насильно мне доставят, я никогда не вымолю прощения. Он мальчишка хоть и молодой, но цену себе знает! Сам воспитал его. Если учесть, что он целых два года жил самостоятельно, то тем более, стал недоступен! — Господин Азединне прав, Гафар, - отозвался Ахмед. – Здесь надо действовать куда мягче и хитрее. Не хочет идти к Азединне, так мы приведём его! Вспомним молодость, а Гафар?! - Ахмед шутливо толкнул Гафара в бок намекая на приключения прошлого. — А чего нет – то! – заулыбался другу Гафар, а потом обратился к Азединне. – Вы только адрес скажите, мы его быстро доставим. — Ребят, вы собираетесь его похитить? – Азединне зажал рот рукой, словно боялся сказать последнее слово громко. Похищение – вне закона. Он же не Абеле, чтобы так опускаться. — А что такого? Если по заявлению в участке карабинеров он ваш раб, то вы берёте своё! На это даже никто не обратит внимание. — Гафар! – зашипел на помощника Азединне. – Ты меня пугаешь! Нет, и ещё раз нет! Мы не будем его похищать! Это то же самое, как доставить его в участок и вызвать меня, чтобы забрал. Мне же с ним поговорить только. А вот, пожаловать к нему в дом, можно. Скорее всего он живёт там же, где и лавка, только на втором этаже. Когда я шёл мимо лавки, заметил на втором этаже окна с плотными занавесками. Явно, спальня. Нагрянем, прижмём тёпленького к стенке и поговорим, никуда не денется. Только вот… - Азединне задумался. Ласковые обращения парней друг к другу наводили на мысль, что они не только близки, а могли вместе спать. Вдруг окажется, что этот Антонио будет в той же комнате или на одном этаже с Реми? — «Только» что? – спросил Ахмед, спуская Азединне с небес внутренних рассуждений на землю реальности. — А если этот парень будет с ним на втором этаже в соседней комнате или что хуже, в одной? Что тогда делать? — Как что? Тихо уберём! – фыркнул довольно Гафар. — Это как? – для уточнения спросил Азединне. Убивать парня он не собирался. — Предоставьте это нам, господин Азединне, - ответил за друга Ахмед. – Ваша задача – разбудить Реми и поговорить с ним. Наша - провести вас в дом, в спальню и на некоторое время вывести «соперника» из строя. А дальше, по ситуации. — По-хорошему, забрать бы Реми с собой! – предположил Гафар. — Гафар, ты снова за своё? – передёрнуло Азединне. – Я же сказал, никаких похищений! — А кто говорит про похищение? Он сам, добровольно пойдёт! - пояснил тот. – Если, конечно, вы уговорите его! Мы вмешиваться в разговор не будем. Наша задача заняться этим Антонио и дать вам поговорить с Реми. — Ага, как же! Пойдёт! - усомнился Азединне. – Да он упёртый как тот…баран, что рогами стену ближайшей мечети держит! — Это будет зависеть от того, что вы ему будете говорить, - успокаивал Ахмед. – Пока вы думаете, что и как сказать, нам надо проследить пару дней за его домом. Нужно понять, по какому режиму живут наши ягнятки! Наверняка, раз они торгуют лекарствами, у них есть время на перерывы или уходы за травами недалеко от города. Сиеста нам в помощь, в конце концов! А нет, луна – лучший спутник вора! — И потом, надо знать, как примерно устроен дом внутри, а для этого туда надо попасть, – поддержал рассуждения Ахмеда Гафар. - Например, зайти в качестве клиента, попросить мазь от мозолей. Я с этими вашими поисками, все ноги стёр! Так мазь будет самый раз! — А чего не сказал? Я бы тебе сделал! – возразил Азединне. Голова от двух кружек хмельного пива с непривычки уже кружилась, и он постепенно начинал терять сообразительность. — Да я не про это говорю, - возразил Гафар. – Я говорю о правдоподобности причины обращения к аптекарю. Меня и Ахмеда парни не знают, а потому, ничего не заподозрят. — Но для того, чтобы пробраться беспрепятственно в дом, нужен план и немного времени. Могут понадобиться кое – какие вещи, - добавил от себя Ахмед. Азединне слушал мужчин в пол-уха. Он уже порядком устал от всего и желал бы отдохнуть. — Ладно, делайте что считаете нужным: следите, думайте, как забраться, ищите необходимое. Оба не показывайтесь, только один. А я подумаю, что сказать ему. – Азединне поднял к потолку глаза и простонал: - Аллах всемилостивый, что я говорю и творю?! Видел бы меня учитель Сиразетдине! Одним выговором не отделался бы! Точно живого места на мне не оставил бы за такое непотребство, как вламываться в чужой дом! Это же, как и похищение – противозаконно! — Так, кажись его понесло не в ту сторону! – заключил Ахмед, глядя на излияния Азединне. – Надо его срочно уводить отсюда! — И побыстрее! – согласился Гафар. – Ещё немного и мы увидим пьяные слёзы взрослого мужика. Скоро он себя ещё больше жалеть начнёт, а потом самому стыдно будет! Ахмед и Гафар быстро расплатились за Азединне, и подняв с места с обеих сторон, вывели из харчевни. Пришлось вести его в дом сеньора Конти и провожать до комнаты, зайдя с черного входа. Воспитаннику, как и его родителям, видеть наставника и лекаря в одном лице в столь неподобающем виде не обязательно. Уложив Азединне на постель, они оставили его одного, чтобы проспался. Вроде выпил немного, но с непривычки такое бывает. Азединне недолго лежал, уткнувшись в одну точку затуманенным взглядом. Пока никто не видит, он от обиды и безысходности всё же пустил слезу, немного повыл в подушку, а затем провалился в какой – то головокружительный сон, сменившийся спокойным без сновидений. В это время Ахмед и Гафар в тайне от остальных слуг и даже хозяев начали обсуждать «спасение Реми» и на всякий случай, готовили все необходимые предметы для посещения аптекарского дома.