***
— Вы уверены, что он в порядке?! — Ра схватил за плечи мужчину в белом халате. — Директор, я понимаю, что вы беспокоитесь за своего сына. Но не волнуйтесь, с ним все в порядке, — мужчина уверил Ра и силой усадил его. — С ним такого никогда не случалось. Вот я и забеспокоился, — Ра поправил пиджак и оглядел коридор школы. Там собрались те, которых Эксатон научился называть своими родными. Тут была Исида, Осирис, Кефер, Гиксос, Бастет, Нейт, Сехмет и даже Апис. Он стоял в сторонке, но было видно, что он тоже нервничает. За последние несколько месяцев Эксатон смог изменить не только себя, но и других людей вокруг себя. — Эксатон потерял сознание из-за того, что… — доктор уже хотел продолжить, но Осирис схватил его за руку и почти что прошипел: — Можем поговорить и в другом месте. Или ты хочешь нагрузить на них непонятные названия заболевания, совершенно наплевав на их эмоциональное состояние? Идём. Коллега, — последнее слово он выделил презрением. Прошло несколько минут, и Осирис совершенно спокойно сел рядом с Ра. — Итак, Эксатон немного слаб и должен спать. Причина немного сложная, но вполне объяснимая. Но это уже не касается молодых людей. Ну а если друзья пациента очень хотят узнать его дальнейшее состояние, то единственное, что я скажу, это то, что ему нужно отдохнуть. Очень и очень хорошо отдохнуть! А сейчас, прошу, молодые люди, расходитесь по классам! Уроки никто не отменял! Да и контрольную по химии тоже! Ра, можем ли мы поговорить позже? Я позабочусь о выпускниках, — Осирис пошёл в класс, и ни один ученик не смел ему противиться. Уж Осирис-то мог угробить их оценки. Особенно по химии.***
— Класс! Я думаю, что контрольную вы сдали просто отвратительно! — класс дружно страдальчески выдохнул, а Осирис гордился своим трудом. — А теперь по одному выходим из класса. Не шуметь! И никуда не сворачивать! — Осирис закрыл дверь и устало вздохнул. Получив сообщение от жены, что с Эксатоном всё нормально, он позволил себе улыбнуться. Но стопка тетрадей напоминала ему, что впереди его ждёт несколько кругов ада вместе с элементарными ошибками молодых людей. В голове сразу возникла та давняя мысль с первого семестра. Запереть выпускников в библиотеке, если один из них перепутает озон с кислородом.***
— Кто тут у нас? Ага! Выпускники. Значит, будем повторять заранее изученные формулы! Ведь это отличный метод вспомнить и проверить наши знания! — Бэс разгуливал по классу и задавал всякие формулы. — Даже не представляю, как все это укладывается в вашей голове, учитель! Это ведь просто пытка несовершеннолетних* лиц! Нам только семнадцать! — один из учеников хотел уже начать проклинать весь мир, но Бэс опередил его. — Ну, это ведь просто. Например, какой предмет ты любишь больше всего? — Эм… Я хорошо знаю и люблю основы государственных прав, — тот парень немного замялся, но всё-таки ответил. — Понятно! Значит, ты уверен, что ты будешь самостоятельной личностью, как только тебе исполнится двадцать один? — Бэс сощурился. — Да. Я буду работать и зарабатывать. Жить, — ученик растерялся от пристального взгляда учителя. — Что ж. Мечтайте! Сначала самое главное! Учитесь! — мужчина вскинул палец вверх и посмотрел на всех убийственным взглядом. — А теперь, кто мне расскажет про формулу площади квадрата, которую мы проходили в начальных классах? — Бэс сразу поменял мимику и взглянул на всех с нежностью. А ученики в свою очередь поплотнее вжались в свои места, так как никто из них не мог бы вспомнить все формулы, которые они проходили во время школы. Но похоже, Бэса это мало волновало.***
— Двигайтесь, двигайтесь! Парни, вы же не хотите выглядеть как улитки без ракушек?! Девочки, а вы что на меня смотрите?! Я же сказал вам! Шпагат и мостик обязательно! Я хочу видеть перед собою будущих моделей, а не жирных бабушек с семечками! Ага! Молодец, Бастет! Вот так! Теперь лучше, — Апис и так был строгим физруком. Но сегодня, похоже, его довели. Он заставлял парней отжиматься, а потом пробежать необходимое расстояние. А девочкам он устроил бесплатный урок йоги с пошаговой инструкцией. А за это время сам Апис успел заварить себе чай и показать несколько упражнений. После этого урока с каждого ученика пот лил рекой. Бастет осела на пол раздевалки и начала судорожно дышать. Все остальные последовали её примеру. Принять душ они бы не успели, поэтому они просто переоделись в сухую одежду и ушли на следующий урок. И следующим уроком была литература у Маат, которая напомнила нашим героям, что им ещё предстоит ночное приключение в школе. Маат опять натянуто улыбалась и спокойно спрашивала урок. Пришлось судорожно изображать идеальный класс, в котором существуют отличники. Весь класс ненавидел Маат, но не показывал этого. Все боялись за свои оценки, которые могли просто исчезнуть из-за одного неверного шага в плане. Все были готовы к уроку, а Маат, довольная собою, спрашивала каждого желающего ученика. Она думала, что это благодаря её стараниям ученики так усердно готовятся. Этот урок одиннадцатый класс выдержал почти что с могучей силой. Без Эксатона было трудно держать улыбки на уроках. Он мог рассмешить одной лишь фразой или смешной рожицей. Да и принимал он весь удар Маат на себя. Но когда выпускники уже совсем потеряли надежду на то, что их план сработает, появился Бэс с радостными криками, что Эксатона можно навестить. Весь класс так и бежал на первый этаж, нося Бэса почти что на руках. Перед входом их встретил хмурый Осирис. — По одному, молодые люди! По одному! — прокричал свою любимую фразу Осирис и выстроил всех учеников в ряд.***
После того, как все вдоволь налюбовались ослабевшим Эксатоном, Ра объявил, что если ученики не разойдутся по домам, то он поможет Осирису. А помощь состояла в том, что Ра просто позволит своему другу рисовать красивых лебедей в журналах. Отметив, что Маат он тоже может помочь сделать подобное. Все ученики ушли без претензии. Остались только Кефер и Бастет. — Вам тоже пора уходить. Эксатон в порядке и уже начал проклинать койку и скучную комнату без телевизора, — Ра улыбнулся подросткам. — Значит, он точно в порядке! — Кефер улыбнулся, а Бастет смахнула слезы. Со стороны белой двери отчетливо слышались красивые выражение Эксатона по поводу твердости матраса и тупости врачей, которых впустую держат в школе.