***
Гор, закусив губу, сел в автомобиль. Ни папа, ни мама ничего не говорили. Нейт и Гиксос тоже присоединились к ним, держась за руки. В голове у Гора было несколько мыслей одновременно. Например, смотря на эту сладкую парочку, Гор подумал только одно. Наконец-то! И когда? Потому что прошёл всего лишь час с того момента, как они разделились. И одновременно он был рад, что Гиксос больше не будет волноваться по поводу той темы, которая называется "Как понравиться Нейт?". Но ещё кое-что не давало ему покоя. Как себя чувствует Бастет? И что там делал директор? Откуда вообще он взялся? Парень схватился за голову и томно выдохнул. Надо успокоиться.***
Через пятнадцать минут они были уже в доме Ра. Все собрались тут. — Так вы объясните мне, в чём дело, или нет? — Ра сидел в кресле в своей гостиной, показывая, что церемониться он не будет. — Ну, пап. Я же уже сказал тебе, что мы искали ответы! — Эксатон выглядел уставшим. Он не предполагал, что папа их так задержит. — Какие ответы?! Ответы на что?! Я думал, что смог должно воспитать вас! — Ра вздохнул и закрыл руками лицо. Он выглядел сломленным. — Ра, успокойся. Они слишком молоды, чтобы понимать. — Осирис положил руку на плечо другу в знак поддержки. — Может вы наконец объясните нам, что же мы такого не понимаем? — Эксатон ухмыльнулся, а Кефер сделал жест "рука-лицо". Нет, его брат абсолютно не изменится. Мог же он промолчать! — Всему свое время, малыш. Всему свое время. — раздраженно пробормотал Осирис. — Мы уже знаем, что вы организовали нелегальную команду подростков, которые "противостоят" против ужасной Маат... — Исида пожала плечами и смотрела на молодых людей осуждающим взглядом. — Вы не понимаете, что из себя представляет Маат. Она опасна. Но нам нужны доказательства против неё. У неё алиби. А мы не можем сидеть сложа руки. — Осирис сел в соседнее кресло и начал массировать виски. Было видно, что он не раз и не два думал о таком. — То есть вы тоже против Маат? — Экс выглядел довольно счастливым, если учесть сегодняшние приключения. — Если она и вправду опасна и может угрожать ученикам, то да. Мы против неё, — Ра позволил себе улыбнуться. Но улыбка не вышла искренней, она была натянутой и очень хорошо отрепетированной. — А вы уже знали, что документы Маат — это фарс? — Гиксос поднял голос, и он эхом прошёлся по квартире. — Извините. — Конечно. Но что мы могли сделать, учитывая то, что она с собою носит оружие. Власти в этом не помогут. Нам надо было взять дело в свои руки, тогда бы всё выглядело намного безопаснее, - Исида была серьёзной. — Выглядело бы безопасней? — Сехмет вытаращилась. — Девочка, ты думаешь, что я хромаю просто ради забавы? Нет! Я чуть ли не потерял ногу, когда был на прошлой работе. Благо, мама этих двоих успела меня спасти, — Осирис с демонстративным презрением кивнул на Эксатона и Кефера. — То есть мама спасла вас! — Кефер выглядел очень гордым. — Не меняй тему! Так вот, что я вам скажу: не переходите границы, держитесь от Маат подальше, будьте осторожны, и если будет что-то подозрительное, то чур первым чередом ко мне! — Осирис таким образом поставил точку в таком коротком обсуждении.***
Все разошлись по домам, а Ра отвез Бастет домой. После всего этого Эксатону не терпелось поискать запись колыбельной мамы. Папа же говорил, что она до сих пор хранится? Значит она должна быть тут! — Мальчики, я дома! — Ра повесил свой пиджак и осмотрелся. Дверь в его спальню была открытой. — Позвольте мне поинтересоваться, что вы делаете на моей частной территории, молодые люди? — Ра, прислонившись к двери, смотрел на своих сыновей в пижамах, которые, в свою очередь, рылись в шкафу своего отца. — Эм... Пап, мы искали запись мамы. Поможешь? — Кефер улыбнулся, а Эксатон стукнул его по голове. — Дорогой братец, если ты будешь до такой степени откровенным, то очень скоро я буду на твоей свадьбе держать букет невесты. — Ладно. Она тут, — и Ра вытащил кассету из прикроватной тумбочки. — Это же фотография мамы! Папа, у тебя она тоже есть? — Кефер бережно взял рамку с фото в руки и погладил её. — Дай мне тоже! Я тоже хочу посмотреть! — Эксатон потянулся рукой к фотографии, но Кефер ловко пригнулся. — Остановитесь! Вы теперь не маленькие дети! Но, думаю, после прослушивания кассеты вы станете ими, — Ра, улыбнувшись, включил кассету. Затем лёг на кровать, жестом приглашая своих сыновей. Они быстро присоединились к нему. Сначала были какие-то трески, а потом послышался детский плач. Но потом парни смогли услышать красивый голос. До боли знакомый и прекрасный.— Тише, мой малыш, Будь спокоен и не плачь. Спи, как будто тебя сотрясает поток. Спи и помни, что моя последняя колыбельная, И я буду с тобой, когда ты мечтаешь. Дрифт на реке, Что течёт в моих руках. Дрифт, когда я пою тебе, Я вижу, ты улыбаешься, такой мирный и спокойный. Держа тебя, я тоже улыбаюсь. Здесь, в моих руках, В безопасности от всего вреда, Держа тебя, я тоже улыбаюсь. Тише, мой малыш, Будь спокоен и не плачь. Спи, как будто тебя сотрясает поток. Спи и помни, эта река, колыбельная и я, Будем с тобою, когда ты мечтаешь. Здесь, в моих руках, В безопасности от всего вреда, Держа тебя, я тоже улыбаюсь. Спи и помни, эта река, колыбельная и я Будем с тобою, когда ты мечтаешь...
Запись прервалась, и Ра вытер слёзы. Он хотел уже встать, но заметил, что его сыновья уснули, держа его руки. Ра знал, что пожалеет о том, что не переоделся. Но ничто не будет таким бесценным, как заново обретенное семейное счастье. Даже на время...