***
Бак рад возможности пойти куда-нибудь, просто потусоваться, выпить пива с Чимом и на несколько часов забыть об Эдди, Эбби, ублюдках, подружках и бывших женах. Вот только... потом появляется Мэдди, и всё, что Бак может делать, это смотреть, как его сестра и Чим пьют, едят и поют в караоке, чувствуя себя всё более и более третьим колесом. Обычно он пишет Эдди об этом, за исключением того, что Эдди сегодня вечером на родительском дне открытых дверей, чтобы встретиться со всеми учителями Кристофера и узнать, как он устроился в своей новой школе, так что Бак не собирается прерывать его и говорить с ним... Да. Тейлор Келли в баре. Тейлор Келли сидит в баре и... угощает его ещё одним напитком. А ещё она хорошенькая и не слишком скрывает тот факт, что он ей нравится, и он уже достаточно выпил, чтобы это не казалось такой уж плохой идеей. Бак толком не помнит, как встал из-за барной стойки, но он полностью осознает, когда Тейлор тянет его в уборную, и он более чем счастлив целовать её жестко и грязно и выудить презерватив из бумажника. Когда он поднимает её одной рукой и прижимает к стене, потому что она достаточно легкая, и, может быть, даже когда он целует её, он скучает по отсутствию ожогов от чужой щетины, но Тейлор здесь, и она хочет его, когда Эбби не хочет его, а Эдди не хочет его, так что... Когда он после этого опускает её на землю, она поправляет юбку, снова целует его и гладит по щеке. — Спасибо, — говорит она, проводя большим пальцем по мазку помады, который он чувствует на своей нижней губе, — Это было действительно хорошо. Еще увидимся. А потом она поворачивается и уходит, и Бак чувствует себя… растерянным. Потому что объективно, да, это было жарко, это было хорошо, но он не чувствует себя хорошо. В его груди всё ещё ощущается пустота, зуд под кожей. И чувство вины. Необъяснимо. Необоснованно. Он чувствует себя виноватым. Бак тяжело вздыхает и откидывает голову на стену туалета. Блять. Честно говоря, Бак хотел бы, чтобы Вселенная приняла его предложение, чтобы он нажал кнопку сброса на этой неделе. Или, по крайней мере, хотел бы, чтобы он прочитал знаки и сделал более разумный выбор, чтобы взять больничный до конца недели или что-то в этом роде. Потому что... лучше не становится. В следующую смену они проводят весь день и половину ночи, вырезая пару молодоженов из разбитой машины, все еще в одежде после свадебной церемонии. Формально все могло быть и хуже, по крайней мере, оба они выжили, но всё равно это действует Баку на нервы. Что, черт возьми, эта парочка могла сделать, чтобы заслужить такое? И конечно, Бак знает после достаточно долгого выполнения этой работы, что люди не получают того, что они заслуживают, и иногда нет никаких причин для трагедии, кроме Бога. А потом, когда он пытается заглушить это чувство, снова разыскивая Тейлор, он оказывается один на парковке с расстегнутыми штанами, чувствуя себя ещё хуже, чем раньше. Уже почти час ночи, когда Бак возвращается домой, принимает душ и падает в постель, но он всё равно не выпускает из рук телефон. Он нажимает на кнопку вызова прежде, чем успевает себя отговорить. — Бак? — Ты проснулся. — Да. Иногда я не… — Эдди прочищает горло, — Неважно. Что-то случилось? Бак откидывает голову на подушки, одной рукой прижимая телефон к уху, а другой проводя по волосам. Он закрывает глаза: Я скучаю по твоим рукам. Я скучаю по твоему телу. Я скучаю... — Ничего, — отвечает Бак, — Я просто... как Шеннон? — Ты позвонил мне после полуночи, чтобы расспросить о моей бывшей жене? — Бак слышит тяжелый скептицизм в трубке. — Ну, ты точно не слишком много рассказывал. Пауза. — Она всё звонит, а я не отвечаю, – наконец говорит Эдди, — Потому что я всё ещё не знаю, что делать. Но в конце концов мне придется ответить. Меньше всего я хочу, чтобы она позвонила своему адвокату. Бак сглатывает: — Что ты имел в виду? Когда ты сказал, что ушел первым? — Бак… это был долгий день. — Расскажи мне. На минуту Бак думает, что Эдди собирается сказать «нет». Но затем он вздыхает: — Когда она забеременела, мы были просто детьми идиотами, — признается Эдди, — Она мне чертовски нравилась. Я любил её, возможно. У нас не было достаточно пространства или времени, чтобы понять всё это. Учитывая мою семью и её маму - ты забеременеешь, ты выйдешь замуж, это было то, что мы знали, что нам предстоит сделать. А через несколько дней после свадьбы я отправился в ближайший армейский призывной пункт и записался туда, даже не поговорив с ней об этом. Через несколько недель я отправился на базовую тренировку. В первые четыре года жизни Кристофера я был дома самое большее несколько недель, видя их на фотографиях и на видеоэкране, а потом, даже когда я вернулся, я не был... я не был тем, кто ей нужен. Бак облизывает губы: — Тебе придется простить меня за то, что я не подпитываю твой комплекс вины, но это всё равно не похоже на то, как она бросила своего ребенка. — Да хорошо. Думаю, не могу с этим не согласиться. — Ты действительно хороший папа, Эдди, — говорит Бак, потому что всё остальное, что приходит на ум, кажется слишком большим, лишним, это слетает с его языка, прежде чем он действительно может сформировать слова. Это наверное к лучшему. — Почему ты действительно позвонил, Бак? — спрашивает Эдди. Бак пожимает плечами, хотя он знает, что Эдди его не видит: — Ты когда-нибудь делал что-то, что ты вроде бы знаешь будет плохой идеей, но ты всё равно это делаешь? Бак не уверен, имеет ли он в виду Тейлор или Эбби, или... Эдди, но уже достаточно поздно, чтобы он не слишком задумывался об этом. — Да. — Да, — повторяет Бак, — Я опять переспал с Тейлор Келли сегодня вечером. — О, — тон Эдди совершенно непонятен, — Бак... — Она видит не меня, — перебивает он, — Она не знает... я не знаю, что я делаю, но она... — Она эгоистична, Бак, — говорит Эдди, — Она со всеми такая. Это не твоя вина. Так или иначе, это первый раз, когда Бак услышал вариацию фразы "это не ты, это Х", и она не ощущается как удар в живот. — Эдди… спасибо. — Это всего лишь правда. Не надо благодарить меня за неё. — Всё равно. Наступает тишина, и Бак прикусывает губу. Такое чувство, что они находятся в странном лиминальном пространстве, между темнотой его комнаты и поздним часом, как будто всё, что они делают или говорят, не совсем реально, не считается. Такое чувство, что было бы легко пересечь черту. Легко. — Иди спать, Бак, — говорит Эдди, уводя их от края. У Бака нет сил спорить. — Спокойной ночи, Эдди. Ему требуется некоторое время, чтобы заснуть.***
К концу недели Эдди уже готов сдаться. Если честно, он был готов сделать это с первой смены, с тех пор, как застыл, наблюдая за Баком на краю эстакады, в то время как взвинченная домохозяйка трясла пистолетом. Эдди всё ещё не был уверен, что дышал все это время, особенно когда Бак шагнул к ней, вместо того чтобы остаться на месте или отступить. В конце концов, всё, что Эдди хотел сделать, это добраться до Бака, проверить его, хотя логически Эдди знал, что с ним всё в порядке - или, что ещё лучше, уложить Бака на ближайшую плоскую поверхность и поработать над ним, пока он не будет слишком измотан, чтобы вспомнить своё собственное имя, не говоря уже о том, чтобы быть безрассудным. Но. Они больше этого не делают. Итак, Эдди отбросил эту идею. Конечно же, следующая смена началась с того, что Эдди подслушал, как Бак рассказывал Бобби, что он переспал с Тейлор Келли, и это знание... Не его дело. Именно это Эдди напоминает себе каждый раз, когда ловит себя на том, что думает об этом, его внутренности скручиваются, а плечи напрягаются, когда он абстрактно задается вопросом, было ли это хорошо, понравилось ли это Баку, оставила ли Тейлор следы на Баке. Это не его дело. А потом звонит Бак. Эдди не настолько забывчив, чтобы не знать, что звонок после полуночи от кого-то, с кем у тебя был секс, примерно на пятьдесят процентов означает приглашение для чего-то большего. И он может признаться себе, даже если не Баку, что при всём том, что он чувствует, будто ему нужно быть ответственным взрослым, который не занимается случайным сексом с коллегой, просто на случай, если появление Шеннон приведет к взрыву его жизни, несмотря на всё это, он действительно хочет снова поцеловать Бака. Но Бак не торопит события так, как от него ожидает Эдди. Вместо этого Бак спрашивает о Шеннон, и Эдди настолько удивляется и устает, что чувствует себя вынужденным ответить. Он хочет спросить об Эбби в ответ, потому что часть его не может не думать о том, что сказал Бак, разговаривая с Лолой на знаке автострады, о взволнованности в голосе Бака, о взволнованности, которая повторяется, когда Бак признается, что снова спит с Тейлор, но Эдди проглатывает все свои вопросы. Эдди тоже испытывал искушение закрыть глаза и позволить своему голосу понизиться, почти уверенный, что он мог бы дать Баку немного того, что ему нужно, просто так.. мог бы заставить Бака дрожать только от одного его голоса по телефону и заменить резкость в словах Бака удовлетворением. Но это тоже нечестно. Последнее, чего он хочет, так это дергать Бака, особенно когда у него есть пять пропущенных звонков от Шеннон, с которыми ему всё ещё нужно разобраться. Друзья, никаких привилегий. Вот что он сказал. Итак... он обуздывает свой инстинкт, вешает трубку и возвращается к тому, что делал до звонка Бака - лежит уставившись в потолок своей спальни, пытаясь напомнить себе, что выстрелы, рикошетящие вокруг его головы, и фантомная боль в плече больше не реальны. Последняя смена на этой неделе... тяжелая. Так уж получилось, что Эдди привык к этому, даже если официально он занимается этим делом всего несколько месяцев. В армии он очень хорошо усвоил тот факт, что меньше всего на свете ему нравится быть справедливым. Но это не значит, что он совсем не чувствует, когда их вызывают в шикарный дом, чтобы попытаться спасти пожилого человека, зажатого между воротами и машиной его мужа. Эдди ещё до начала знает, что это, вероятно, безнадежное дело, и, конечно же... Именно муж, Томас, доставляет ему больше всего хлопот. Эдди отвернулся, чтобы дать ему немного побыть одному, но Бак уже начал кричать, когда Томас рухнул, всё ещё держа за руку своего покойного мужа. Эдди падает на колени рядом с Баком, который бормочет что-то вполголоса, пытаясь сделать искусственное дыхание, и Эдди тяжело сглатывает, когда он смотрит поверх головы Бака, чтобы встретиться глазами с Бобби, который слегка качает головой. — Бак, — тихо говорит Бобби, положив руку на плечо Бака, и Бак поднимает взгляд, сначала на Бобби, затем на Эдди и обратно. — Нет… нет, он же говорил, — настаивает Бак, даже когда Бобби мягко отводит его в сторону, чтобы Эдди смог взять инициативу на себя, — Он был в порядке, он был… он был… — Такое случается. Бак молчит, пока они едут обратно в участок, его взгляд рассеянно устремлен на стену машины скорой помощи. Эдди всё время оглядывается на него, не зная, что сказать, что сделать. — Они были вместе почти всю свою жизнь, — наконец говорит Бак, как будто он даже не разговаривает с Эдди, а просто говорит вслух. Они подъезжают к станции и останавливаются, но Эдди не двигается, чтобы выйти из машины, а просто садится рядом с Баком, их плечи прижимаются друг к другу. Когда Бобби открывает дверь в заднюю часть фургона, Эдди просто смотрит ему в глаза и качает головой. Я разберусь. И Бобби снова закрывает дверь. Эдди не уверен, что Бак даже заметил это. — Я даже представить себе не могу ... — Бак обрывает себя, — Он мне всё рассказал. Как они любили друг друга на протяжении десятилетий, даже когда это было... Боже, Эдди, он был в порядке, клянусь. — Такое случается, — тихо говорит Эдди. Некоторые вещи стоит повторить. — Как ты думаешь, это было к лучшему? Просто... вместо того, чтобы снова оказаться в одиночестве после всей жизни вместе. Эдди даже не думает об этом, просто обнимает Бака за плечи, притягивая его к себе. Бак прерывисто выдыхает и утыкается лицом в шею Эдди. — Не знаю, — признается Эдди, — Возможно. Он был немолод, Бак, и это могло быть всё, что угодно. Но какова бы ни была причина - это была не твоя вина. — Я знаю это. Я просто… — он приглушен воротником униформы Эдди, и Бак беспомощно пожимает плечами, когда тот замолкает, — Так вот что такое любовь, да? — Наверное, так оно и есть, — отвечает Эдди. Хотя, видит Бог, он ни к кому не испытывал такого чувства, как будто мог бы просто лечь и умереть, если бы они ушли. Если что-то случится с Кристофером, да, это может случиться. Но когда Шеннон ушла... нет. Даже близко нет. Бак отстраняется через мгновение, потирая руками лицо. — Спасибо, — говорит он, — Ты… ты не должен был этого делать. — Вот для чего нужны друзья, верно? Эдди не упускает из виду, как глаза Бака метнулись к его губам. Он также не пропускает горячую вспышку желания, которая пробуждается в нём самом. Бак слегка наклоняется вперед, но потом поворачивает голову и откашливается. — Мы должны... — Правильно. Да, конечно. Эдди старается не думать о разочаровании, которое он глотает, когда Бак выпутывается из его объятий и вылазит из машины. Позже он звонит Шеннон. Всё таки. Это не долгий разговор, но это... начало. — Кофе, — говорит он, — Мы можем выпить кофе и поговорить о Кристофере. Я всё ещё... я всё ещё думаю, хорошо? Но мы можем поговорить. — Эдди… спасибо, — отвечает она. — Только про Кристофера, — уточняет Эдди. Потому что он хочет быть очень откровенным в одном, — Ты и я - всё кончено. Любая возможность того, что мы что-то исправим, закончилась, когда мы подписали эти документы, и я не заинтересован в том, чтобы вернуться к этому. Так что... не целуй меня снова. Ладно? – У тебя есть кто-то? — Нет. Но к слову, ты также не имеешь права задавать мне этот вопрос. — Хорошо, — говорит Шеннон, — Я поняла. Чётко и ясно. Увидимся в четверг. — Тогда до встречи.