ColorlessTale: прошлое

      «Бурлящим кипятком» на Фриска хлынул мрак. Тёмная длинная стена красовалась с правого бока, она была грязной, заросшей в некоторых местах какими-то противными растениями. — Лаборатория? — спросил сам себя ребенок, он внимательно оглядел всё вокруг. Для него осталось загадкой: как он тут оказался. Тёмное помещение, освещал тусклый серый свет. Всё вокруг покрыто плотным туманом, ничего не было видно. Слепота затмевает комнату, не давая увидеть даже примерных её очертаний. Тишина давит на виски своей тяжестью, не разрешая почувствовать себя в безопасности.       Ребёнок сделал несколько нерешительных шагов вперед. Руки слегка тряслись, а дыхание было прерывистым. Он старался дышать тише, но это выходило плохо. Несколько капель воды упали где-то позади, по телу вприпрыжку пробежались мурашки.       В углу комнаты, где стоял Фриск, над старым, побитым зеркалом висит картинная рама, густо покрытая тёмной пылью и паутиной.       Только сейчас Фриск заметил, что через белую пелену, где-то впереди виден силуэт, окруженный более ярким светом. Он ещё больше наполнился решимостью, начал твердо шагать вперед, не давая страху подчинить себе его душу.       Однако это место не было похоже на настоящую лабораторию Альфис. Хоть и комната эта была покрыта точно таким же туманом, но что-то здесь кардинально отличалось. Возможно, что атмосфера в этом месте была совершенно другой. В лаборатории, она была намного дружелюбнее, но это место было не просто страшным, оно казалось по-настоящему опасным. В воздухе летал «запах» отчаяния. Порой могло казаться, что решимость растворяется в этом отвратительном месте. Угнетающую тишину начали рассеивать странные шорохи, наводящие на ещё больший ужас и испуг.       Фриск аккуратно шёл вдоль стены, медленно, но уверенно пробираясь вперед. С каждым шагом, тихие шорохи становились всё более громче и чаще. «Возможно, что это очередной сон… Но Чара никогда не притаскивал меня в такие мрачные места… Обычно, я появляюсь в доме Ториэль в Подземелье…» — думал про себя Фриск. С каждым разом сомнение всё увеличивалось. Чара был не из тех, кто любил пугать Фриска, или тем более он никогда не пытался убить его!       Тусклый свет в помещении начал моргать, когда ребёнок приблизился к силуэту. — Чара, это ты? — тихо прошептало дитя, потрогав странное существо за плечо. Средний рост, немного выше самого Фриска. Золотые Яркие глаза создания слегка освещали темноту, — Нет, ты не похож на него…       Существо быстро обернулось, хотя для Фриска эти мгновения были настолько медленными и затягивающимися! Вздрагивающее сердце шептало, что надо бежать, но решимость вместе с любопытством были сильнее. Черный силуэт молниеносно кинулся на Фриска, рассекая воздух. Оно душило дитя. Жёлтые глаза внимательно смотрели на сопротивляющегося ребёнка, а на лице растянулась нахальная улыбка. Ещё несколько секунд Фриск пытался вырваться из крепких рук, но утратив половину из своих ХП, он снова погряз в мраке. Оно вырвало душу из тела ребенка, но, так аккуратно, будто не имело цели навредить. Ему нужно было другое…

***

— С ним всё будет в порядке?! — кричал Папирус, донимая уставшую Альфис. На небольшой белой кушетке, в лаборатории, лежал Фриск — он был бледным. Рядом с ним витала его душа. Посмотрев на дитя, можно даже было подумать, что он мёртв, но его душу решимости смерть сразу забирать не хотела, она делала это медленно и мучительно. Изредка ребенок дергался в небольших конвульсиях и что-то неразборчиво шептал. — Папирус, мы что-нибудь придумаем. Все будет хорошо, — уверяла остальных и себя Альфис. Она переживала за Фриск, ведь его душа не спеша распадалась.       После того, как у Фриска осталась лишь половина души, его ХП уменьшились в половину, и он был очень уязвимым для всего. Однако, что-то внутри тела Фриска заполнило эту пустоту. Вместо исчезнувшей половины души, на том месте, в скором времени, появилось что-то липкое, вязкое и истекающее чёрной слизью. Впрочем и эта загадочная половина души тоже медленно вымирала. — С-санс! — заикаясь призывала Альфис подойти скелета к ней. Санс был очень напуганный, вечная улыбка с его лица спала, а зрачки погрязли в черной бездне его глазниц, — Ты ведь разбираешься в науке? Мне нужна твоя помощь! — она и вправду была очень обеспокоена, — Я не знаю что делать! Решимость Фриска исчезает! Если его решимость исчезнет, то он умрёт! Санс, я уверенна, что ты знаешь намного больше нас о душе Фриска. Нам нужна твоя помощь!       Санс действительно знал достаточно много. Его отец когда-то давно был придворным ученым, но потом бесследно исчез. Очень давно, будучи ещё ребёнком Санс вместе с ним изучал природу души.       Решимость не просто позволяет душе не распадаться после смерти, делать сбросы и перезапуск, это сила позволяет поглощать цвета и черпать из них силу. Однако, объекты из которых были вычерпаны цвета — умирают. Тот же самый геноцид…       Будучи ребенком, Санс был достаточно умным. Отец даже с ним советовался, а мини-скелет предлагал ему различные идеи и теории. И вот сейчас, все его познания о душах он должен был рассказать Альфис.       Души монстров всегда были белыми, но души людей имели несильный оттенок. Однако душа Фриска, была необычной. Её цвет был Ярким. Когда-то давно, в Подземелье упал мальчик с таким же цветом души, после его смерти, отцу Санса удалось достать тело мёртвого ребёнка. В тайне от короля он начал проводить над ним эксперименты, много чего занимательного было «выведено» из человека. Отец нашел небольшую часть решимости, оставшуюся в мертвом теле мальчишки. Однако, оставшаяся частика силы медленно испарялась, по мере разложения тела. Отец был в отчаянии: ему срочно нужен был подопытный, в которого он бы смог ввести исчезающую решимость. Маленький Санс согласился на этот страшный поступок, который бы скорее всего привёл его к смерти. Но хоть отец и был помешанным фанатиком науки, он не мог отправить сына на смерть. Он отказался…       В скором времени маленькому королю сообщили ужасающую весть. Его лучшая подруга, которую он тренировал была больна. Никто не мог ей помочь, никто даже не знал, что за болезнь поглощала бедную девочку. Но отец Санса вызвался помочь. От честно сообщил, что не уверен сможет ли он спасти Андайн или просто ускорит её смерть, но он обещал сделать всё, что было в его силах. Родители и маленький король были согласны.       В тело Андайн была введена небольшая доза решимости, но её тело начало помаленьку «таять», что могло привести к гибели. Однако отец понял, что она вовсе не умирает. Решимость неправильно взаимодействовала с телом монстра. Монстры состоят из магии, а решимость была схожа с жижей похожей на воду, поэтому при соединении она создала нечто подобное сырому тесту для выпечки. Отец тщательно проводил вычисления и наконец-то нашёл ту самую формулу, которая не давала телу монстру «расплавляться» под давлением силы, но при этом, позволяла использовать ту самую силу, называемую решимостью. Ему удалось помочь Андайн, благодаря силе, введенной в её тело, она «отказалась умирать». Но в тот день, когда отец должен был поделиться своей формулой…

Он пропал…

— Я просто не могу понять, — прошептал Санс подойдя к Фриску, — Я не понимаю, как его решимость может исчезать! Понимаешь, Альфис, при смерти Фриска, душа должна разрываться на пополам! А его… Его душа медленно исчезает, превращаясь в пыль! — скелет понемногу переходил на свирепый крик, он дрожал, был напуган… Всё что он знал — Фриск умрет. Душа дитя не рвалась, а растворялась. Его смерть была гарантирована. — Надо сделать Сброс, но никто на это из нас не способен… Даже Флауи, имеющий половину души Фриска не сможет. — отчаяние игриво прошлось по каждой комнате этого места. — Я ПРОСТО НЕ ЗНАЮ, КАК ЕМУ ПОМОЧЬ!.. — вопли Санса эхом пронеслись по лаборатории подыгрывая мощности отчаяния.       На отражающий белый пол капнуло несколько «скелетных» слезинок. Альфис сглотнула, Папирус сжал зубы. По телу каждого пробежалась стая пляшущих мурашек. Ничего нельзя изменить. Становится жутко, лишь от одной мысли, что это тупик, что это конец. — Хоть приветливы они… Но обманчив вид… — послышалось приглушенное пение. Тоненький голосок, счастливо напевал нежную мелодию. Фриск приветливо улыбался, стоя около кушетки, где ещё минуту назад лежал без сознания умирая.       Он медленно подошел к изумленным друзьям, его уже все заметили, кроме Папируса, сидящего на коленях и роняющего из своих глазниц слезы, что были схожи с кристально чистыми алмазами, сверкающими, словно звёзды.       Фриск с жалостью посмотрел на Папируса и неспеша подошел к нему, шаркая ногами. Фриск обвил его руками возле шеи, плотно прижимаясь к его ребрам. Томные вздохи и всхлипы скелета остановились. В глазах заиграла надежда. — Фр-риск… — слегка заикаясь, растягивающее спросил Папирус, — Э-то ты ведь?.. — он резко оборвал свою фразу на середине, издавая неприятные хрипы. Скелет всё также светло улыбался, продолжая источать из души доброту и детскую наивность, но уже постепенно закрывая глаза. Белый шарф медленно скатился с его плеч вместе с черепом…