Опустевший мир
20 июня 2020 г. в 07:05
Спустя час катаний по лифтам и поездок на глайдере, они очутились в каком-то чудовищном месте. Рей восторженно оглядывала монструозные высоченные стволы деревьев и непроходимые заросли незнакомых растений, не позволявших своими ветвями даже сойти с дорожки в сторону. От обилия красок рябило в глазах и она все время натыкалась на брата, что усиленно ковырялся в своем дата-линке, с кем-то переписываясь. Кир, в отличие от нее, не вертел по сторонам головой.
— Что это за место? — выдохнула пораженно Рей, разглядывая очередной диковинный для нее огромный куст с большими цветами.
— Ты торчишь тут сколько времени, и даже не удосужилась осмотреть окрестности, — язвительно откликнулся брат. — Сад под звездой, — просветили ее, кивком указывая на светило. — Единственное место на планете, подверженное прямому излучению звезды. Все остальное закрыто куполами. И только здесь собраны все виды растений, что выдерживают этот свет. Отсюда и название. Этот парк, между прочим, видел трех Императоров, включая нынешнего. По правде говоря, твой Учитель слегка наплевательски относится к нему, хотя прежние берегли, как могли.
— Довольно угрюмое место. Пусть и с таким изобилием.
— Если честно, я притащил тебя сюда не любоваться флорой. Пойдем, мы почти пришли. Поторопись, а то не успеем.
Кир вывел ее на естественную террасу, откуда виднелся весь масштаб парка, концентрическими кругами расходящегося по всей видимой территории.
— И зачем ты меня сюда притащил?
— Я… я тут надавил на кое-кого. Переговорил кое с кем. Конечно, мне объясняли все слишком мутно и пространно, я и сам даже ничего не понял, особенно когда мне сказали, что вот в этом саду все и началось. Но… короче, смотри вон туда.
Кир пальцем показал направление, но ничего необычного она не углядела.
— Куда смотреть? Ну… вон парочка обжимается, старичка вижу одинокого в беседке.
Кир ладонями развернул ее лицо, — Вон туда смотреть надо.
— Куда? — Рей до рези в глазах всматривалась в гущу листвы.
Брат лишь раздраженно расфыркался.
— Вон туда! Видишь прореху в листве? Прямо по курсу. Ослепла что-ли.
Рей с трудом разглядела нужное место. На небольшой лужайке среди высокой травы спиной к ним сидел человек. Ее глаза сразу расширились, едва она узнала темные волнистые волосы и знакомый до боли разворот плеч. Сам Первый Рыцарь и пугало всея вселенной сидел прямо на земле, опираясь спиной на небольшой валун и слегка запрокинув голову.
— Это… это ведь… — растерянно пробормотала она, не отрывая взгляда далекой фигуры.
Кир только хмыкнул, увидев, как подалась вперед его сестренка.
— Ага, он самый. Не спрашивай, как я узнал это. Слишком долго объяснять. Вообще… изначально я хотел поговорить с ним с глазу на глаз. Но… он меня… кхм… избегал.
— И о чем же ты хотел с ним… поговорить?
— О тебе, мелкая. О тебе.
— Не надо… Кир, не надо. Не лезь… Я… потом сама… разберусь.
— Я понял. Не буду к нему лезть. Потому я тебя и привел сюда. Видишь, Рей? Видишь его? Я привел тебя не просто показать его издалека. Но и доказать тебе, что он тоже вообще-то живой. Со своими тараканами и фобиями. С кучей комплексов и принципов. Кем бы его ни называли и кем бы он себя не выставлял перед тобой… Он тоже умеет чувствовать. Под этой чертовой маской скрывается настоящий Кайло Рен. Подумай на досуге… действительно ли ты хочешь сорвать с него шлем. Ты сама боишься, что тобой будут играть, а после, использованную, засмеют и забросят. Но ты при этом даже не подумала о второй стороне, мелкая. А ведь он может думать точно также. Твой шлем давно внутри. Его броня снаружи.
— Я не пойму… ты сваха или разлучник? — нервно улыбнулась Рей. — То толкаешь к нему, то отталкиваешь, защищая.
— Ты умная… Сама сделаешь выводы, — прогудел Кир, обнимая сестру за плечи. Рей тут же отвлеклась, оборачиваясь на него. Когда она снова посмотрела на далекую лужайку, на ней уже никого не было. По пути обратно брат не лез к ней с разговорами, давая возможность подумать.
Сон никак не шел, перебитый словами брата. Страхи за свою жизнь будоражили разум, но мысль, что она не живет полностью, как человек, с легкостью перекрывали мрак боязни. В какой-то момент все исчезло, а Рей с переполняющей тело решимостью… уснула. Он защитит. Даже если я все это придумала, он сделает все, чтобы защитить меня.
Утром почему-то не выспавшегося Кира ждала новость. Она решительно заявила, что возвращается во Флот, причем сразу после вечернего цирка.
— Ты был прав, мелкий. Я… здесь я протухаю. А так буду тухнуть во Флоте хотя бы с пользой. И я уверена, что ты не наворотишь тут дел, за которые меня сбросят на какую-нибудь звезду.
Брат лишь довольно потер руки, утрированно восклицая, — Наконец-то сбагрю сестру. А то под ногами только мешаешься! Я опасаюсь лишь одного, мелкая. Я боюсь, что пожалею потом, что вообще подтолкнул тебя к этому решению.
Хотя Рей ничем особенным не занималась, день пролетел в один миг. Вещей особенных не было, но мелькнувший вопрос, осталось ли вообще ее шмотье на флагмане, заставил собрать некоторые вещички в кучу. Дроид, попискивая, утащил их с намерением отправить на шаттл, что уже ждал ее в одном из ангаров Святилища. Один из белых мечей она решила оставить у брата.
На всякий случай.
Так и слонялась без дела, пока мельком брошенный на время взгляд не подстегнул. Ну нельзя пропустить обещанный цирк с эпичным представлением братца народу.
В нужный балкончик над огромным празднично украшенным залом она проскользнула почти никем не замеченная. Искренне радуясь, что пришла намного раньше назначенного времени, уселась в кресло в сумраке. Дверь была предусмотрительно заблокирована от нежелательных посетителей и не обращая внимания на чьи-то редкие попытки прорваться к ней, Рей через резные перила наблюдала за мельтешением персонала. Обширное помещение было заставлено столиками и диванчиками, фонтанчики лились, переливаясь разноцветными жидкостями, рыбки предсказуемо прыгали из воды. Ничего нового или необычного. Очередная скукотища. На недолгую секунду внимание привлек большущий голоэкран, мерцавший над полом посреди зала. Пять минут для нагнетания обстановки и сразу свалю, — сама себя утешала Рей. Сидеть было очень скучно, и она незаметно задремала. Легкий шум влез в уши, и она проснулась, понимая, что умудрилась пропустить самое начало. Зал уже начал заполняться гостями, звучала ненавязчивая легкая музыка, появился гул голосов и далекие взрывы смеха. Ей пришлось встать с места, и пригибаясь за перилами, чтобы как можно дольше остаться незамеченной, приглядеться к очередной парочке вплывших в зал гостей. Усиленный голос распорядителя выкрикнул их титулы, но она пропустила все эти регалии мимо ушей, старательно давя рвущийся смех — больно смешно кривлялись объявленные гости, размахивая руками. Следующая объявленная дама едва перебирала ногами, путаясь в собственном одеянии, ковыляя в наверняка очень модном нынче платье. Иначе Рей не могла объяснить наличие трехметрового подола. Несчастная тряпка волочилась позади, застревая в чужих ногах и собирая всю грязь. Рей догадливо отключила свои динамики, и уже не стесняясь, смеялась в голос. Да уж, сюда стоило явиться хотя бы ради смеха. Тут же отметила, что прибывшие сразу разбиваются на определенные группки. Смеха ради, принялась раздавать им названия. Партия разноцветных клоунов. Партия размалеванных принцев и принцесс. Даже была коалиция нудистов. Одним словом, развлекалась, как могла. Кучки поменьше просто пропускала мимо глаз, слишком уж много было таких. Вскоре зал был плотно забит людьми всех мастей и расцветок. Устав пялиться на гостей, она снова включила свои динамики, смеяться уже не хотелось, все эти люди передвигались из места в место больше двух часов, и ей уже надоело за ними наблюдать. Но терпеливо сидела, пока распорядитель вдруг не выкрикнул, — Лорд Кир Гойя! Четвертый вне рангов.
В зал вошел брат с гордо поднятой головой.
Почти вплыл, глядя строго вперед.
Лицо было открыто, и он сиял добродушной отстраненной полуулыбкой. Глядя на него, Рей выдохнула с неимоверным облегчением. На нем был очень светлый балахон непонятного, но приятного оттенка со штанами под цвет, демонстративно небрежно накинутый капюшон прикрывал голову, и ей стало радостно, что брат не стал одним из разряженных и размалеванных попугаев.
И за ним шли четыре глыбоподобные, увешанные оружием, фигуры в красном, от вида которых Рей умилилась.
Братец сразу решил показать зубы, наглядно выпирая, кто за ним стоит, ибо простого дворянина не будет охранять личная гвардия Императора.
Гул голосов затихал по мере продвижения брата вглубь зала, в возникающей тишине вдруг позади едва слышно щелкнул замок. От шелеста открывшейся двери ее пробрали толпы мурашек по всему телу, но глянув на вошедшего, Рей даже не удивилась. Ну да, у кого еще кроме меня есть доступ ко всем дверям.
Шагнувший в сумрак балкона Рен не стал проходить к перилам, зачем-то застыв прямо у креслица. И Рыцарь ожидаемо смотрел не на гостей, а изо всех таращился на застывшую неподалеку Рей — она спиной чувствовала, как на ней застрял его взгляд, тяжелым одеялом скомкавшись на лопатках. Невольно сглотнув от ощущений, снова уставилась на гостей внизу, где Кир уже дошел до середины зала. Остановившись, брат скинул капюшон и развел руки, словно пытаясь обнять всех присутствующих и сделал целый круг вокруг оси, давая разглядеть себя всем желающим. Вдоволь наглядевшийся в ответ, Кир открыл рот.
Но ни слова из его речи она не услышала.
Тихая музыка вдруг показалась ей оглушающей какофонией звуков и она сразу обернулась на шорох позади себя и с замиранием увидела, как медленно подбирался к ней принц.
Крался, как хищник к жертве в капкане.
От неожиданности Рей сама сделала большой шаг назад, уперевшись задом в перила.
И выходя на всеобщее обозрение.
Но сумела взять себя в руки, укоряя в надуманном ожидании. Она не хотела появляться так рано, и явно сбила брату речь.
Потому что затихла даже музыка. Устоять на месте позволили перила, за которые она ухватилась обеими руками. Отстраненно заметила, как Кир все-таки закончил свое приветствие и принялся знакомиться со всеми подряд, но сосредоточиться мешали невовремя наплывшие воспоминания и жар прямо за спиной. Тело уверенно превращалось в желе и Рей внезапно краем разума поняла, что начавший подниматься гомон резко стих.
Люди внизу заметили и ее.
Кир чутко уловил смену настроения толпы и едва заметно поморщившись, он снова лучезарно улыбнулся, глядя снизу вверх.
— Дамы и господа! — усиленный уверенный голос брата пронесся по всему помещению. — Позвольте представить вам мою сестру… Поприветствуйте…
Кир даже запнулся, потому что на свет вышел и тот, кто стоял позади его сестренки. Рен встал, упираясь грудью в плечо Рей… и положил свою лапищу поверх одной ее руки. Треть зала сразу углядела, куда легла вторая кисть наследного принца. Она сама же затаила дыхание, сжавшись в комок от тяжести ладони на своей талии и тепла от накрывшей кисть руки.
— Даму Гойя и Первого Рыцаря Империи Кайло Рена! — продолжил после мимолетной запинки Кир.
В тишине зала слышался лишь многочисленный шелест одежд гостей, приседающих в различных реверансах и поклонах. Мысли Рей давно метались, не давая сосредоточиться вообще, но только она сделала глубокий вдох, дабы вслух сказать хоть что-то… как тяжеленная ладонь на ее талии ощутимо сжалась. Рей сразу осеклась, когда эта же ладонь соскользнула ей на живот, явственно запрещая открывать рот. Теперь все гости видели, где находится рука принца, что совсем по-хозяйски прижимал даму в черном к себе. А Рей же поймала себя на том, что вместо истерики от своеволия Рена у нее внутри поселился… уют. Ей было очень приятно и удобно стоять вот так, недвусмысленно опираясь на широкую грудь. Пусть это игра на публику… Но как же хочется остаться с ним… подольше. Музыка снова заиграла и гости начали перешептываться между собой. Уровень шума сильно возрос, и Рей, не задумываясь ни секунды, повернула голову в сторону принца. Удивляться тому, что тот явно все время смотрел только на нее, никак не обращая внимания на гостей внизу, сил уже не было.
— Пора валить?
Вопрос вырвался из нее раньше, чем она успела очухаться. Легкий кивок принца и тот, словно нехотя, убрал от нее руки, отчего Рей сразу же пожалела об утраченном тепле. Жест Рена предложил ей первой покинуть балкон.
В коридоре ее нагнали родные эмоции. Ты невероятна, мелкая! Все прошло охрененно! Вышла чуть раньше, чем надо было, но… О Всесоздатели! Все получилось намного лучше, чем я планировал! О! С Реном сзади все было так эффектно! И заметь, я его ни о чем не просил! Переданный брату мысленный пинок и прощание с обещанием быть на связи остались без ответа — Кир уже отвлекся на гостей. Она же рванула в ангары, а принц затерялся где-то позади.
У подготовленного к полету шаттла уже толпились паладины Ордена. Отделившись от толпы и лавируя между техниками, Дерек Рен с каменным лицом, но с непонятным блеском в глазах, равнодушно спросил, — Не подбросите, миледи?
Ну да, как же без охраны то?.
Она лишь махнула рукой, мол, грузитесь, да побыстрее. Уже сидя в рубке управления за спинами пилотов, спохватилась. Если паладины со мной, где сам Рен? Вызов был принят абонентом моментально, — Я слушаю тебя, моя принцесса.
Низкий бархатный голос прокатился по позвоночнику, оседая в самом низу живота. Ежась от этих звуков, ей вдруг захотелось подольше послушать их, хотелось попросту завернуться в этот голос как в одеяло и не вылезать ближайшую тысячу лет.
— Ты… Ты ведь знаешь, куда я улетаю?
— Конечно, моя принцесса.
Это незаконно обладать таким голосом! Яркая волна небывалой нежности не позволила ей закатить глаза от самоуверенности в голосе принца.
— Я видел маршрут следования твоего шаттла.
— Ну да, еще бы ты не знал, — вдруг язвительно выдала Рей, тут же закусывая губу. — Прости, я… волнуюсь. Я… кхм, могла бы подбросить тебя. Надо мягче… Надо… интимнее? Или нет. И зачем только ляпнула это. Еще подумает невесть что — судорожно размышляла Рей, пристегиваясь к креслу. Пожалуйста, только согласись!.
— Есть незавершенные дела, моя принцесса. Но я скоро присоединюсь к тебе на флагмане, — довольно двусмысленно заявил ей Рен, уверенным голосом возвращая ее в реальность.
— Я дождусь!
Рей захлопнула рот, надеясь, что собеседник не успел это услышать прежде, чем отключился. Сам, так сам, — подумала она, давая отмашку на отлет. На повторное прощание брат снова не ответил.
Отстегнулась с кресла Рей только после перехода в гипер.
— Где наши пассажиры?
Пилоты могли похвастаться хорошей выдержкой, даже не дернулись от ее отливающего металлом голоса. Получив ответ, она сразу пошагала в десантный отсек. Вваливаясь к ним, сходу оглядела мирно сидящих громил. Оказывается, с ней полетели лишь четверо, включая Дерека, которого она узнала лишь по конструкции ведра. Увидев, что она стягивает с себя шлем, истуканчики зашевелились, следуя примеру и вот уже четыре пары глаз неотрывно следили, как она со вздохом усаживается на жесткую скамью рядом с Дереком. Мельком оглядев суровые лица, Рей решила не тянуть кота за хвост.
— Не буду ходить вокруг да около. Мне нужна информация. Вся, которую ты посчитаешь нужным до меня донести, Дерек, — отчеканила она, глядя в глаза паладину. — Не спрашивай зачем, не отвечу. Я хочу… хочу узнать что–нибудь о вашем господине. Могу лишь сказать… что он меня интересует, кхм, как мужчина, а не… как наследный принц.
Последние фразы она уже выдала гораздо тише и с запинками. Она ждала осуждения в глазах Дерека, но вдруг поняла, что лица всех паладинов внезапно разгладились, заметно расслабляясь. И почему-то заговорил паладин напротив.
— Я Тэрон Рен, миледи.
Кивком приветствуя открывшего рот, Рей внимательно посмотрела на его изборожденное морщинами лицо. Крупные мясистые черты усеивали многочисленные мелкие полоски шрамов и пятна старых ожогов обезображивали и без того не очень красивый лик. Несуразно тонкие губы и полное отсутствие бровей вконец портили весь вид. Но очень живые глаза выделялись яркими пятнышками… и смотрели на нее с почти отеческим участием.
— Я был одним из первых присоединившихся к Ордену. За годы становления моего господина как Первого Рыцаря, я повидал многое. Он… жесток, его методы зачастую… негуманны. Иногда его действия несправедливы, гранича с юношеским максимализмом. Но чаще всего продуманы на десять шагов вперед. Его грубость многим кажется невоспитанностью. Высокомерие видится напускным. Но не для нас, миледи. Нам он суровый отец и ласковая мать. Роднее сына. Он для нас старший брат и несмышленый внук. Строгая сестра и долгожданное дитя.
Тэрон замолк, выжидающе глядя на нее. Рей же почувствовала странное ликование от услышанного, не имея никаких сил сразу переварить информацию.
— Я… кхм, тебя услышала, Тэрон Рен.
Тяжелое молчание висело в отсеке, пока она не пролепетала смущенное, — Меня… еще интересует… кхм… какие женщины его… э-э-э, привлекают.
— Никто из нас не видел женщин рядом с господином. Ни разу, — вдруг совсем сварливо выдал Дерек, вводя ее в ступор. — Поэтому никто из нас не может рассказать тебе, каков он как мужчина.
Ехидства в голосе паладина было хоть отбавляй и Рей все равно вытаращилась на Дерека.
— Только… только не говорите мне, что он…. по мужчинам или еще девственник, — пробурчала она, приходя в себя. Никто из присутствующих не прокомментировал ее слова, не отрицая, но и не подтверждая. — Ладно, замнем для ясности. Он скрывает от меня свое лицо. Почему?
Дерек только пожал плечами. Зато открыл рот сидевший чуть подальше молодой парень, выглядевший едва ли старше нее, — А мы и сами не знаем, миледи. Мы спрашивали, ага. Только он молчит, ага. Лично я вот тоже считаю это странным, учитывая обстоятельства.
Резкий пинок по ноге юноши сбил ему весь запал. Парнишка тут же сник, получив до кучи еще и тычок от Дерека.
Но она уже вцепилась в неосторожно брошенные слова, — Какие еще обстоятельства?
Нажима в ее голосе хватило, чтобы все паладины как один, потупились в пол.
— Какие. Обстоятельства?
— Простите нашего брата, миледи. Он слишком юн и не всегда обдумывает свои слова.
Рей лишь отмахнулась… и пересела ближе к юному паладину, что со смятением в глазах смотрел за ее действиями.
— Представься госпоже, кретин! — прошипел Тэрон, злобно сверкая на покрасневшего парнишку.
— Аурон Рен, миледи Гойя! — Юноша все порывался подскочить. Пришлось тормозить его, сцапав за наплечную броню, только усердие и рост паладина победили, и тот все-таки подскочил, вытягиваясь. Теперь Рей смотрела на него снизу вверх.
— Не переводи тему, Аурон.
— Простите, миледи. Это не наша прихоть. Не наша тайна. Простите нас. Мы… надеемся на Ваше благоразумие, — смиренно подал голос Дерек.
Рей взбесилась, но внешне только сверкнула на Дерека двумя фонариками. Снова вопросы без ответа. Огонь вселенского раздражения и обиды разгорался все ярче с каждой секундой.
— Значит, надеетесь на мое благоразумие, — холодно процедила она, уже понимая, что дальнейшие расспросы бессмысленны. Аурон Рен, сам того не желая, испортил все, что мог. — Ну что же. Одной тайной больше, одной меньше. Ответов на мои вопросы все равно не прибавилось. Я… могла бы приставить меч к горлу каждого из вас. Ну или просто приказать… Я бы нашла способ заставить признаться… Но ты прав, Дерек. Мое благоразумие оставит вас всех в покое. Но… лучше никому из вас не показываться мне на глаза ближайшие скажем… сто лет.
Гниль обиды все еще сидела внутри, но она ушла из десантного отсека с гордо поднятой головой. Остаток полета провела, пялясь в спины пилотов.
Скачущие мысли отступили, едва Рей углядела за бортом хищные очертания кораблей. Исполинские бока крейсеров и дредноутов радовали глаз как никогда, а в разум тут же влез разноголосый шепоток. Далекое бурчание флагмана породило волну спокойствия и умиротворения. Она чуть ли подпрыгивала от нетерпения, подгоняя пилотов.
Рей вдруг почувствовала себя… дома.
Из шаттла она выскочила первой, вертя в руках шлем. Снующие дроиды и спешащие по своим делам техники внезапно показались родными. Робкий ручеек одиночных приветствий от пробегающих мимо пилотов вдруг превратился в громогласный шквал. Столь откровенное проявление радости ей очень угодили. Уж очень понравилось, как ее встречали и самолюбие утешилось сполна, пока она вышагивала к себе. Даже освещение в ее покоях казалось приятнее и ярче, кровать намного мягче и уютнее, на которую она запрыгнула сразу, зарываясь лицом в подушку. Жизнь внезапно стала намного лучше.
Первое появление на мостике в тот же вечер было встречено… аплодисментами. Удивленная таким приемом, только и могла вертеть головой, беспомощно улыбаясь. После робкого взмаха рукой овации потихоньку утихли, персонал погрузился в обычную работу. Подошедший адмирал Сатура имел самый непроницаемый вид.
И внезапно поклонился.
— С возвращением, миледи.
Рен не был самим собой, если бы не появился только на третьи сутки после нее. Праздное шатание по флагману потихоньку надоедало, но ее никто, похоже, и не собирался трогать. Ну или обстановка была не такая уж и напряженная. Почему-то принц приперся к ней, когда она в очередной раз болтала ногами над пропастью реакторного колодца и лениво перешучивалась с кораблем. Явился, не запылился. Хм, запылился.
Застывший неподалеку в ожидании Рен выглядел откровенно странно. Со вздохом подошедшая Рей сразу нахмурилась, углядев размазанные бурые пятна на одежде и покрытый сеточкой трещин шлем. В какой же заварухе он побывал, что даже ведро побито? Вместо каких-либо приветствий тот начал свою старую песню, — Я не смею просить, миледи…
— Да-да, я помню, как обычно, дело очень важное… — перебила она, ехидно кривя рот, за сарказмом пряча возрастающую тревогу. Протянутый дата-линк она сразу взяла в руки.
— Эм… читать обязательно? Может, расскажешь?
— Последняя стычка принесла нам большие потери. Капитулировавшие суда были включены в состав Третьего Флота. Возникла некая… неразбериха с персоналом.
— Перебежчики оказались диверсантами? — невольно ахнула Рей.
— И это тоже, но это уже решается. Нужна… некая демонстрация.
— Ты ведь понимаешь… что с этой вот демонстрацией могут возникнуть… кхм… проблемы. Я ведь все еще не умею управлять своей Силой… как ты.
— Громить корабли не нужно. Все подозрительные суда были отогнаны новым персоналом за пределы системы, хотя приказа никто не отдавал.
— Что именно я должна сделать?
— Все они все еще отвечают на идентификацию свой-чужой. Их не трогают во избежание эксцессов. Попытайся связаться с кораблями и верни их.
— Кайло Рен, я не управляю ими. Я могу лишь попытаться договориться.
Она сразу отошла от принца, давя в себе беспокойство. Уселась на тонкую балку над бездной и свесив ноги, обратилась к флагману.
— Дружок, помоги мне чуть-чуть. Что там за капризные ребята отгородились от общей стоянки?
— Восемь судов поддержки и два истребителя находятся за пределами точки дислокации Флота. Я не достаю. Трансляция невозможна, — отбрехался реактор.
Рей же вдруг осознала, что она совсем расслабилась, прибыв сюда. Ни шлема, ни брони на ней не было. Даже перчатки и те остались в ее покоях. Как и мечи. Пришлось возвращаться к Рену, что терпеливо стоял у самого края. Отдавать приказы, балансируя над самой бездной она не рискнула, хотя знала, что корабль не даст ей упасть, да и времени на развлекательные полеты вверх тормашками не было.
— Прикажи, пожалуйста, подготовить мне шаттл. Я подлечу поближе. Флагман не достает до них и не может транслировать отошедшие суда. Я… схожу заберу шлем и …
Рен молчал. Было непонятно, отдает он приказы или же просто разглядывает ее, матерясь на медлительность.
— Мой шаттл готов.
Все-таки отдавал приказы…
— Сколько у меня времени? Я хотела бы… — заторопилась Рей.
Вместо ответа принц… сдернул с пояса рукоять своего силового меча. Она сразу захлопнула рот.
— Активация боковой клеммой. Деактивировать так же.
— Э-э-э. Спасибо… Но я надеюсь, он мне там не пригодится… А… мой шлем, Рен? Хотя ладно. Я ведь только туда и обратно. Выходить нигде не придется.
Пояса на ней не было, рукоять пришлось банально сунуть в карман. Аскари уже сидел на ящиках у самого шаттла. Кивком поприветствовав его, сразу влезла в рубку управления, где пилоты уже готовились к вылету.
Покинув недра флагмана, их суденышко сразу взяло курс за пределы системы. Сидя за спинами обоих пилотов, Рей почему-то очень сильно нервничала. Что-то очень назойливое мешало ей сосредоточиться, не давало потянуться сразу к отошедшим кораблям. Мельком брошенный на Центуриона взгляд заставил напрячься еще больше. Тот почему-то держал обе руки на рукоятках своих мечей. Будто готовый сражаться с кем-то прямо сейчас.
Не сразу она поняла, что именно ей мешало.
Негромко переговаривающиеся пилоты тоже нервничали.
Приглядевшись к ним, Рей встрепенулась, усмехаясь. Эта парочка явно была из новобранцев. Привыкшая к идеально подогнанным, сидящим как надо мундирам и комбинезонам, с легким презрением отметила сидящую как с чужого плеча форму, что комкалась в самых неожиданных местах. Без идеально выбритых лиц, с заметно отросшей щетиной, эти двое выглядели очень чужеродно. На шаттл с персоной моего уровня посадили каких-то новичков… Странно.
Рей не успела до конца додумать эту мысль.
В голове резко засвербело старое знакомое нечто, в этот раз грубо впиваясь в мозг. Помеха тут же превратилась в голос, отдающий легкими истеричными нотками.
— Твои пилоты чужаки!
Голос Первого Рыцаря был узнан сразу.
И в этот раз он был предельно груб и вызывающе злобен.
Промелькнула мысль, что все это время он позволял себе говорить с ней очень мягко, если сейчас этот голос так болезненно рвал разум. Тот не стал заморачиваться связью через консоли шаттла, сразу влезая ей в голову. Но как только до нее дошел смысл его слов, она похолодела. Спрашивать что-то еще или накидываться на принца она не стала, понимая, что времени на разборки нет.
— Трекеры и маячки твоего шаттла уничтожены. Звено истребителей и абордажный бот с десантом уже на подлете. Тебе разобьют гипердвигатели. Не дай им прыгнуть в гипер, иначе я не смогу….
Толчок перехода оборвал голос Рена.
Она сжала рукоять чужого меча в кармане, как можно тщательнее давя в себе животный страх, но сразу после прыжка в гипер поднялась с места и отошла поближе к Аскари, что так и сидел в кресле позади.
— Почему мы ушли в гипер? Объяснитесь? — требовательно заявила она в попытке потянуть время, облизывая пересохшие губы. Голос заметно подвел, подрагивая в такт колотящемуся сердцу.
— Да это приказ Первого Рыцаря. Он сказал доставить вас в безопасное место, — незнакомо растягивая слова, откликнулся один из лже-пилотов. — Выйдем из гипера через минуту. Не беспокойтесь.
Слишком вальяжный тон и ответ не по уставу только укрепил грызущий ужас. Аскари начал медленно отстегиваться от своего кресла и едва она вытащила из кармана выданный меч, как толчок выхода из гипера заставил пошатнуться на месте.
Брошенный взгляд на окна стиснул оскоминой зубы.
Они вынырнули в совершенно незнакомой системе с тремя светилами. Вдалеке виднелись очертания совершенно незнакомых кораблей.
Она сразу бросилась на одного пилота с активированным мечом, но тут успел что-то выкрикнуть по включившейся связи, неведомым образом ловко уворачиваясь от удара. Замах пришелся по консолям управления и, заискрившись панелями, шаттл тут же потерял управление, на огромной скорости несясь прямо в атмосферу планеты, на орбите которой они вышли. Кораблик чуть перекосило, но этого хватило, чтобы она снова пошатнулась, теряя равновесие. Заваливаясь на бок, Рей успела увидеть, как зарубивший второго пилота Аскари тоже чуть не упал, бросившись на другого чужака.
Но выстрел в упор прямо в шлем из бластера откинул няньку, как мешок с тряпьем.
Время для нее почти остановилось.
Выживший лже-пилот очень медленно потянулся в ее сторону с наведенным оружием, что-то выкрикивая, но до нее не донеслось ни слова — мозг уже разрывали мученические крики шаттла, страдающего в своем бессилии. Ей самой хватило сил только подняться и выставить перед собой лезвие меча на уровне глаз в надежде отразить выстрел. Ей повезло, что чужак осекся в необъятном страхе, застряв глазами на ее зрачках.
Время восстановило бег, когда воющий шаттл на всех парах вошел в атмосферу. Безумные крики корабля ей мешали, и она спонтанно попросила его замолчать, понимая, что эта грубость совсем не то, что ждал бедняга, бессильно пытающийся самовольно выровнять падение. Чудовищная тряска сбила с ног диверсанта, и он укатился в сторону, завывая, грохот и скрежет выгорающего кораблика ворвался в уши… и голова резко опустела, когда она увидела, как быстро приближается поверхность планеты.
Больше не думая ни о чем, она добралась до лежавшего Аскари, ухватила голыми руками за края тлеющего воняющего гарью шлема…
… и потащила волоком прочь из рубки управления.
Подсознание вытолкнуло понимание о спасательных капсулах. С трудом запихнув тяжеленное тело в одну из них, внезапно подумала, что может на нее тоже останется место. Но нет, при всей тонкости ее телосложения, места не оставалось.
Ей самой не хватило буквально нескольких секунд, чтобы крышка второй капсулы успела закрыться.
Шаттл врезался в планету раньше.
Темнота удерживала плотно, с трудом сдавая позиции.
Простое моргание отдавалось искрами боли.
Голова отказывалась понимать хоть что-то.
Еще и болела отчаянно.
Вся его выучка с многолетним опытом вдруг подвели и он все еще не понимал, где вообще находится. Ярчайший ком памяти вбился в мозг, и тело инстинктивно дернулось. До кучи еще многострадальной башкой обо что-то приложился.
Зато тут же вспомнил все.
Но все равно не понимал, где он. Не было едва уловимой обычно вибрации.
Значит, он не в космосе.
Значит, все-таки упали.
Насколько он помнил, шаттл потерял управление от очень неудачного удара его госпожи, не привыкшей к такому оружию. Смог даже удивиться ведь, что она была без своих зубочисток, а с мечом его господина.
Это удивление стоило ему долей секунды.
За это неуместное ненужное удивление и поплатился, получив бластерный выстрел. Голова все еще отказывалась работать, снова и снова выводя ему перед глазами злополучную молнию выстрела. Ненужные сейчас эмоции он сейчас умело давил.
Позволить себе переживать и беспокоиться пока что было нельзя.
Сначала нужно разобраться с происходящим. От невольного удара головой по какой-то стенке Аскари смог разлепить глаза и углядеть полоску света сбоку. Видимо, ударом он там что-то сдвинул, и теперь весьма мутно, но видел фиолетовое пятно.
Почему-то болела только голова.
Руки-ноги послушно сокращали мышцы.
Снятый с трудом расколотый воняющий шлем позволил вдохнуть получше и Центурион осторожно ощупал левую сторону. Выстрел пришелся в висок и уха почти не осталось, повезло, что шлем выполнил свою основную функцию.
Правда, особой радости от этого не было.
Оглядевшись, узнал внутреннюю обшивку и панели. Датчики еле-еле перемигивались индикаторами, аварийно мигающее освещение подтвердило его догадку.
И он, в принципе, откуда-то понимал, кто его сюда засунул.
От этого понимания легче не стало вообще. Искрившая электроника аварийной капсулы не желала реагировать на тычки по сенсорам, пришлось выдавливать крышку своим силами.
Аскари сразу ужаснулся открывшемуся виду.
Пожалел, что вообще вылез из капсулы.
Расшибленный в лепешку шаттл уже догорал, разбросав на многие сотни метров невероятное количество мелких обломков. Негнущимися ногами он сразу рванул к остову кораблика, но дичайший жар не дал ему и близко подойти.
Аскари позволил себе совсем чуток надежды.
Пересиливая желание просто зарыться в песок и остаться так на ближайшие сотню лет, он принялся бродить между обломками, постоянно поглядывая на небо. Он успел заметить чужие корабли после выхода из гипера. Все ходил и задавался вопросом, почему враг еще не спустился на поверхность для проверки, хотя от такого удара выжить шансов было один из миллиона.
Видимо, некие боги или кто там сидел наверху, благоволили ему — обход почти сразу дал результат.
Он наткнулся на полузасыпанную мелким песком еще одну капсулу.
Как бы ему не хотелось подходить к находке, тащил себя через силу.
Но еще чуть-чуть надежды он себе позволил.
Через заклинившую дверку аварийной капсулы виднелось женское тело и силы нашлись сразу, когда он увидел подрагивание потрескавшихся губ. Без труда сорвав бесполезную защитную пластину, Аскари застыл, глядя абсолютно ровно на свою госпожу.
Но Центурион позволил себе взвыть внутренне.
Насмерть вбитая привычка не показывать свои эмоции держали крепкую клетку для вырывающихся наружу чувств.
Аскари видел, что она была почти в сознании.
Едва шевелящиеся губы непрерывно вели с кем-то невидимым диалог, полузакрытые глаза слезились от налипшего песка. При ударе капсула явно вылетела без особых повреждений, но прилетевший следом острый кусок обшивки пробил насквозь заднюю стенку, разворотив ей всю грудную клетку. Крови почти не было, раскаленная броня шаттла сразу запаяла страшную рану.
Насмотревшись и наоравшись внутренне, Аскари полез осматривать капсулу. Система жизнеобеспечения ожидаемо не работала, аптечка, по-видимому, выпала и сгорела. Проковыляв обратно к своей капсуле, выковырял уцелевшие медикаменты.
Едва живая капсула упорно не хотела запускаться и Центурион позволил себе на голом инстинкте со всей дури шарахнуть по стенке капсулы. С какого-то перепугу система завелась, работая с заметными перебоями. Искренне мысленно умоляя капсулу не отключаться, Аскари пошагал к своей госпоже.
Укол стимулятора и обезболивающих ей, укол себе, и солдат, отрегулировав длину лезвия одного из своих мечей, принялся как можно аккуратнее отсекать полуживое тельце от стенки капсулы, приподнимая одной рукой за плечо. Бронированная обшивка поддавалась очень плохо, но Аскари упорно прорезал слой за слоем, постоянно поглядывая на небо и вслушиваясь в звуки вокруг.
Враг мог появиться в любую секунду.
Неся в руках тело с куском металла в груди, он продолжал шарить по небу в поисках чужаков. Даже для местных такое падение не могло остаться незамеченным, чего говорить о висевших в системе чужих кораблях.
Система жизнеобеспечения все еще работала. Пусть с перебоями, но работала.
Едва он уложил под сканеры тело, манипуляторы задергались, зашевелились, сканируя объект, ему оставалось лишь убедиться, что капсула уже начала посильную поддержку жизни. Щурясь под светом трех звезд, он подобрал отброшенную крышку и накрыл едва ли державшуюся за ниточки жизни госпожу сверху, стараясь попасть в пазы.
Им обоим нужно было дождаться своих, а Центуриону просто не дать кому-либо добраться до самого ценного в этой мерзкой вселенной человека.
Внутренние часы давно засбоили, пока он сидел рядом с капсулой, до рези в глазах всматриваясь в фиолетовое небо и раздумывая, какую кару ему придумает Первый Рыцарь. Аскари уже и не считал количество кругов, которые он нарезал вокруг своей госпожи, изредка сдвигая крышку для проверки. С каждым разом все больше убеждаясь, что система из всех своих возможностей поддерживает ей жизнь, но этого явно не могло хватить надолго.
Но утешала мысль, что она пока что еще дышит.
Что вообще умудрилась выжить.
Подопечная продолжала едва заметно подрагивать губами, продолжая свой диалог с кем-то неизвестным. Он как мог, вычистил ей глаза, прикрыв веки отрезанным куском ткани от ее же накидки.
Центурион не сомневался, что их найдут.
Рано или поздно, но найдут.
Это было лишь делом времени, которого ни у кого из них не было.
Внутренние часы окончательно сбились, и он не знал сколько времени прошло. Часы, дни или годы.
Но потом небо почернело от прибывающих кораблей и заискрило вспышками космического боя.
Только вот вместо радости от прибывшего на подмогу Флота Аскари ощутил подкатывающее под горло отчаяние.
Он боялся не своей смерти.
В последний раз заглянув под крышку, он позволил себе сесть на землю, опираясь спиной на капсулу.
И дал себе возможность чуть подремать.
Садившиеся со страшным воем черные кораблики разбудили его. Вглядываться в хищные очертания шаттлов не стал, он и так досконально все это видел и знал. Глаза и без этого слезились от яркого света и песка.
Встать навстречу бегущим людям тоже не удосужился.
Лишь разглядев приближающуюся фигуру в черном, стремительным шагом сокращавшую расстояние между ними, Аскари переваливаясь с руки на ногу, попытался встать на колени. Ему удалось, но удар сапогом в грудь повалил его обратно на песок. Заваливаясь мешком на спину, Центурион увидел снующих около капсулы медиков с дроидами, деловито переговаривающихся между собой. Он уже приготовился к смерти, но вместо этого услышал холодное, — Свое получишь позже.
Двое пехотинцев довольно осторожно подхватили его подмышками, и уложив на носилки, поволокли к ближайшему шаттлу.
Следом понесли все еще живую Рей, не вынимая из капсулы.
Очнулся Аскари уже в медотсеке на флагмане. Подъехавший дроид молча сунул ему в руки распечатку о состоянии его здоровья и так же молча укатил. Одного мельком брошенного взгляда на текст хватило вполне. Результаты последнего сканирования его особо не интересовали, и он принялся одеваться, ощупывая себя по мере облачения. Броня была вычищена до зеркального блеска, оружие лежало рядом на столике. Шлема нового ему не принесли, но зато пришили новое ухо и влепили слуховой имплант.
Значит, казнить его пока не будут.
Мертвецам незачем новые уши.
Неподалеку от его палаты у других дверей стояли два паладина из ордена его господина, и Аскари решил наугад зайти. Его никто не стал задерживать.
Рен сидел в кресле у изголовья Рей, опутанной трубками и прочими аппаратами жизнеобеспечения. При виде Аскари, Рен сразу стянул с себя шлем, и криво по-страшному улыбаясь, встал с места.
— Инженеры сумели найти голозаписи из рубки управления упавшего шаттла. Пилоты были заменены чуть ли не в последнюю секунду. Заговор раскрылся слишком поздно. Трекеры корабля были разбиты еще в ангаре, но вас нашли по твоему идентификатору. Ведь ее чип был сожжен тем куском обшивки.
Одним неуловимым движением Рен подскочил к Центуриону и застыл, нависнув над ним. Аскари так и не смог поднять глаза, дабы глянуть принцу в лицо. Еще миг и страшный удар кулаком в челюсть снес няньку к стене. Рисковать и подниматься тот не стал, считая заслуженным удар. Рыцарь в два шага подошел к упавшему и поднеся лицо к самому уху, прошипел, — Я видел эти записи! Видел! Слышишь, тварь! Это ты! Ты, мразь, должен был тащить ее из последних сил за шкирку и это ты должен был заталкивать ее в капсулу, чтобы на последних секундах перед столкновением залезть во вторую! Сейчас ты жив лишь потому, что она посчитала важным попытаться спасти сначала тебя, а не себя! Твоя душа больше тебе не принадлежит. Теперь только ей решать, как с тобой поступить, когда очнется. Пошел вон!
Выскочивший из палаты Аскари подумал, что обойтись всего одним ударом за такой косяк, было неслыханнейшей удачей.
Но первой лучшей новостью за сегодня было то, что его госпожа жива.
Сегодня определенно был его день.
У прибывшего на флагман Кира чесались руки сходу заехать Рену по шлему, но он смог сдержаться, навесив на себя самое постное лицо. Он ментально разрывался на миллионы кусочков, тщетно силясь дозваться до сестры. Почти агонизируя, брат влетел в палату.
Бить принца Кир не стал.
Он сделал хуже.
Сделал вид, что Рена тут попросту нет, демонстративно игнорируя присутствие того, и придерживая многочисленные шланги и прочие трубки, аккуратно лег поверх одеял вплотную к бессознательной сестренке, как можно осторожнее уложив ее голову себе на плечо, едва слышно замурлыкал старую мелодию на манер колыбельной. На вышедшего из помещения принца Кир даже не обратил внимания, позволяя злым бессильным слезам стекать по щекам.
После по всей Империи гуляли слухи один страшнее другого.
Но все дружно называли ту неделю Кровавой.
Кто-то говорил о бойне, устроенной Первый Рыцарем, унесшей тысячи и тысячи жизней. Кто-то знал сотни людей, допрашиваемых самим Кровавым Палачом и замученных им же собственноручно. Некоторые судачили о целых выжженных напрочь планетах и взорванных звездах, которые погасил голыми руками лично наследный принц. Настоящую правду знали совсем немногие, но и эти предпочитали молчать, не скрывая своего отношения ко всему происходящему. Кир, как один из этих посвященных, был полностью согласен с принцем.
Всю эту неделю он просидел в одной палате с сестренкой, отвлекаясь иногда на свой дата-линк. Рей не желала просыпаться, давая брату сполна прочувствовать всю ту яму беспредельной тоски и одиночества, через которую она сама прошла в свое время. Но Киру было все легче. Он-то по крайней мере уже успел влиться в реку жизни в Империи, правда, все попытки брата прорваться в голову Рей обрывались чернотой.
Будто рядом с ним находилась пустая оболочка без души.
Время шло, дни утекали водой сквозь пальцы, но успех был нулевым. Окаменев от горя, черствея на глазах, через месяц Кир холодно сообщил нарисовавшемуся в палате Рену о своем скором возвращении в Святилище, и ведь не упустил шанса напоследок выдать, — Я все еще не понимаю ничего в отношении вас двоих, мой Лорд. Вы приходите сюда каждый день. Часами торчите здесь. Но я искреннее жалею, что осмелился в свое время подтолкнуть ее к возвращению сюда. Я… забираю ее. Ей здесь не место, мой господин.
Рен отказал ему одним кратким, — Нет.
И Кир не смог ничего поделать. Рен был выше него.
В Святилище отбыл он один.
Последующие два месяца он курсировал между Ядром и очередной точкой дислокации Третьего Флота.
Для Кайло же история повторялась. Он целыми днями пытался пробраться сквозь тьму в ее голове, позволяя себе выпустить монстра на очередной допрос.
Истязая сам себя безуспешными попытками, лишь под конец третьего месяца он сумел зацепиться за тончайшую нить чего-то очень эфемерного.
А еще через день он внезапно с легкостью провалился через плотный мрак, очутившись в тесной темной пещере с одиноко сидящей тонкой фигуркой у самой кромки воды по центру. Со свода монотонно капало гулкими каплями, отзвуки которых били набатом по обнаженному сознанию. Скрюченная фигурка у воды даже не повернула головы, когда он тихонечко сел рядом. Шелест едва слышного голоса издалека донес слова, которые с трудом, но складывались в понятливую фразу.
— Ты снова пришел в мои сны… Хватит приходить. Ведь мы уже попрощались.
Равнодушные глаза неотрывно следили за расходящимися кругами по черной глади. Рен рискнул положить руку на тоненькое плечо… и его тут же резким толчком попросту выкинуло из запертого внутри себя разума.
Для радости не было моральных сил и Рен отправился отдохнуть, справедливо решив, что для дальнейшего ему понадобится много мужества и терпения. Как и тех же самых моральных сил. За все эти месяцы это был его первый полноценный сон.
В свое следующее посещение он пришел весьма отдохнувшим. Снова без особого труда пробившись через черный барьер, сразу заметил, насколько сузилась пещера и стало большим озерцо у ее ног. Скрюченная фигура снова никак не отреагировала на него, спонтанно Рен стянул с себя плотную накидку и осторожно набросил ее на плечи сидящей у воды девушки. Ответом ему был совсем мимолетный интерес, тут же сменивший полным безразличием, хотя спустя какое-то время через стук капель о воду до него снова донеслось далекое эхо неразборчивого голоса. Слова удивительным образом почти сразу трансформировались в речь.
— Я тебя помню. Ты уже приходил. Мы уже попрощались. Но я тебя не знаю. Ты похож вот на это.
Неуловимое движение головой, и Рен тоже посмотрел вниз, отслеживая направление ее взгляда. Он не сразу разглядел толстенные цепи на обеих лодыжках, уходящих вторыми концами в воду. Невесомая, почти прозрачная рука подняла одну из цепей.
— Ты похож на эту. Но я еще не знаю, кто похож на вот эту.
Вторая тоненькая кисть ухватилась за другую цепь.
— Они держат меня на месте. Не дают уйти вон туда. И они не дают мне уйти с места. Когда вода заполнит здесь все, я тоже останусь тут.
Рей погрузила ступни в воду.
— Не отпускают…
Руки Рена откровенно дрожали, когда он, наконец, решился.
Отщелкиваемые фиксаторы прозвучали очень хлестко, не оставляя сомнений. Снятый шлем глухо стукнулся о камень, но она так и не повернулась к нему, продолжая смотреть в воду.
— Посмотри на меня! — он почти кричал. Но безрезультатно. — Смотри на меня! Смотри же!
Рен подскочил на ноги и потянулся ладонями к ее лицу, намереваясь насильно заставить ее повернуться.
Его сразу же выкинуло наружу.
Очухавшийся принц моментально разъярился, но поняв, что в палате сидит еще и Кир, заставил себя усидеть на месте.
— Сними свое ведро и поговорим? — полувопросительно, но с нажимом проговорил Четвертый Лорд, нагло переходя на ты и не переставая сверлить Рена донельзя внимательным взглядом. Первый Рыцарь предпочел свалить молча, на деле внезапно растерявшийся до пустой головы.
Явившись вечером, он застал близнеца, сидящем в облюбованном им кресле. Тот, устало потирая лицо, без предисловий признался, — Раньше… раньше я разгонял всю эту шушеру в ее голове. Теперь же натыкаюсь на них, и не могу пробиться через эту стену…. У них у всех раньше были лица. Раздутые, окровавленные, испускающие зловоние вместо слов и крики агонии. Они приносили боль нам обоим. Теперь же вместо лиц черная стена. С той же болью и страданиями. И я не могу разогнать их. Они словно стали злее, мощнее.
Кир поднялся с чужого места, уступая хозяину кресло и аккуратно укладываясь рядышком с сестрой. От металлического голоса близнец заметно вздрогнул, прекратив гладить Рей по волосам.
— Я нашел ее. Она все еще там. Но пытается уйти. Один я не справлюсь, Лорд Гойя.
Брат сразу закивал головой, заталкивая удивление поглубже и предпочитая не думать, каких сил стоило наследному принцу признаться в своих силах.
— Не сопротивляйся. Иначе будет больно.
Кир неосознанно охнул, когда Рен тараном вломился в его разум и острым крюком подцепив сознание, насильно волоком потащил его через плотную стену кривляющихся агонизирующих пятен.
Увиденная пещера Киру сразу не понравилась. До отвращения гадкая вода облизывала опущенные в воду ступни замершей фигурки, склизкий камень юлил под ногами, грозя сбросить его в самую черноту накопившегося озера с противно блестевшей жидкостью. Скрюченная одинокая безразличная ко всему тень сидела у самой стены на единственном оставшемся нетронутом водой пятачке, вытянув ноги с цепями.
— Моя родная… — Кир сразу присел на корточки и только собирался протянуть руку к ее плечу, как был сразу остановлен хлестким приказом Рена.
— Не трогай. Иначе она выкинет нас обоих.
Кир только слегка поморщился на звуки его металлического голоса и согласно моргнул и заглядывая в равнодушные глаза сестры, только покачал головой. Рей не реагировала, продолжая безразлично глядеть на воду, обхватив прозрачные коленки, даже когда Рен банально перешагнул через нее, и уселся с другой стороны. Они сидели очень долго в полном молчании, слушая лишь стук падающих капель. Сидели, погруженный каждый в свои мысли, пока до них не донесся бесплотный голос.
— Тебя я тоже помню. Но не знаю. Ты тоже похож вот на это.
Словно нехотя отцепленная от коленки рука подхватила одну их уползавших в воду цепей. Лязг металла вдруг перекрыл звуки падающих капель.
— Чего ты хочешь? Зачем ты снова пришел? Кого ты привел?
Явный намек на легчайшую эмоцию вызвал на лицах обоих мужчин радостные улыбки, но лицо Рена было скрыто шлемом, иначе бы Кир посчитал это больше гримасой боли. Только близнец открыл рот, посчитав что все эти вопросы были обращены ему, как его опередил Первый рыцарь.
— Вернись к нам. Мы ждем тебя назад.
— Мы? — невероятное раздражение мелькнуло на ее пустом лице. От резкого поворота ее лица Рен чуть не отшатнулся, но сумел удержать себя на месте.
— Мы? Кто мы? Я никого не знаю. И снаружи меня будут ждать лишь эти мерзкие лица. Они будут рвать меня. Я больше не хочу боли. Я не хочу выходить наружу. Я хочу уйти вон туда. Я так устала…
С вернувшимся безразличием Рей махнула на воду, погружая еще больше ступни.
— Я смогу укрыть тебя от них, — твердо заявил ей принц.
Снова резко повернутое в его сторону лицо уже выражало затаенную, глубоко запрятанную надежду.
— Не обманешь?
— Не обману…
Кир с неверием наблюдал за их диалогом и не смея вставить и слова из боязни испортить все, он ощущал себя крайне ненужным, лишним. Нечто очень сокровенное, интимное происходило на его глазах, но он не знал, что и думать. Отпустившие одну цепь, тонкие пальцы невесомо прошлись по гладкой поверхности шлема Рена… и их обоих сразу выкинуло в реальность.
Не успевший очухаться Кир недоуменно смотрел, как в его объятиях сестренка выгнулась до хруста костей, словно судороги схватили все мышцы одновременно, раскидывая руки и разевая в безмолвном крике рот. Чувствительно заехав локтем ему по носу, Рей забилась в агонии, а не ожидавший ничего подобного, Кир растерянно наблюдал, как моментально вспотевшее бледное лицо близняшки накрыла огромная лапища без перчатки, и слегка сжав пальцы, намеренно припечатала ее голову к подушке. Локоть этой же руки уверенно давил ей на грудь, не давая брыкаться, второй рукой, тоже оголенной, принц зарылся в ее волосы на затылке. Миг, и она перестала дергаться, обмякая, а уже через минуту Рен убрал от нее руки и отошел, давая доступ меддроидам.
Тот тяжело дышал, и Кир не знал, на кого ему смотреть.
Подкатившая техника, возмущенно попискивая и пиликая, подталкивали брата, намеренно сгоняя того с кровати. Оба мужчины молча стояли, смотрели, как ловко поправляются выскочившие со своих мест многочисленные катетеры и трубки для дыхания. Кир уже собирался открыть рот для благодарности, но захлопнул сразу — увиденное поразило его не меньше всего остального. Один шаг принца, и тот снова протянул ладонь к голове сестры… и погладив щеку самыми кончиками пальцев, выбежал из палаты.
В голове проскользнуло только одно. Да что, черт побери, такое–то? То лапает, то стеснительно гладит.
Ее убаюкивало в колыбели.
В этот раз окутавшая все тело темнота не пугала. Мягчайшие лапки невесомо касались лица и ей было почти смешно от вида порхающих пушинок, что медленно вылетали вверх из зияющей дыры в груди. Частички этих пушинок выстраивались в невнятные образы, сквозь которые проступали Имена. Эти чужие Имена на какой-то миг приобретали невиданную четкость, но сразу исчезали, забирая и свой образ. Боли не было вообще.
После пришло понимание.
Вот так выглядит ее смерть.
Пушинками, улетающими вверх, но оседающих вокруг черной пылью. Кусочки ее жизни неторопливо уходили. После Имен и прозрачных образов пришли Лица, мелькавшие с неспешной медлительностью. Были искаженные злостью лица родителей. Почему-то обезображенное ожогами и шрамами лицо старика-гувернера Инзаши. Был и ее брат, грустящий в облаке горечи.
Брата отпускать не хотелось.
Она откуда-то знала, что прошлое предсказание о том, что уйдет один, уйдёт и второй, его не коснется — Кир сумеет начать новую жизнь после ее ухода. Он сможет. Грустящий брат все равно лег цепью на ее колени.
У него она первой попросила прощения. За все.
И простила его сама.
Были еще многие малознакомые лица, которых она отпускала без капли сожаления, но с каждым из них она прощалась с легкостью.
Пока не появилось черное пятно вместо человеческой головы.
Тьма этого пятна настолько резко отличалась от пуховой перины под спиной, что у нее вдруг очень сильно, до болезненной чесотки, закололо в глазах. Руки не захотели подниматься, и она никак не могла избавиться от этого.
Ей стало так плохо и тоскливо, что это темное зияющее пятно легло второй цепью на ноги.
С этим образом она тоже попрощалась.
Но это не уходило, все сильнее стискивая лодыжку.
Потом пришло и его Имя.
С ним она снова попрощалась, но смогла удивиться неожиданной сладости и аромату перекатываемых в горле звуков этого Имени. После стало очень больно оттого, что это имя вызывало столько сокрушительных эмоций, поднимая клубы пыли вокруг. Настолько больно, что потом стало… все равно. Впрочем, была ли какая-то разница? Тело отдавало каплю за каплей всю свою сущность, силу.
Ненависть и печаль ушли первыми. После ушло счастье и удовольствие. Уходило все, осталась лишь настырная уродливая привязанность к чему-то. Или к кому-то. Уже было непонятно к кому или к чему именно выражалась та самая некрасивая, очень грубая привязанность, вылепившаяся вот в эти две цепи. Две крепкие цепи держали ее на месте, не давая уйти вслед за своими чувствами и вместо уютной колыбели возникла пустота с ласковым блестевшим забвением прямо перед переставшими першить глазами. Забвение прибывало мизерными кусочками, но забирая настоящее. Выхода отсюда не было, потому что за стенами она видела корчащиеся лица, обещавшие сразу все муки мира. И болото забвения грозило поглотить ее.
Цепи ведь все еще держали на месте.
А пустота все еще прибывала.
Если бы еще оставалось нетерпение, она бы уже сама прыгнула в эту глубину, обещавшую истинный покой. Но и этого уже не было.
После вновь появившееся пятно уже было незнакомым. Она успела забыть его Имя, но давным-давно попрощалась. Это чудовище не пугало. Было все равно. Черный монстр явился снова, но уже с кем-то тоже незнакомым. Потом черная бездна пообещала ей защиту.
И хотя ей было все равно, она почему-то решила ему поверить.
Да сколько можно пищать!
Сквозь блаженство проступал шум. До скрипа зубов надоедливый, навязчивый. Грохот чего-то упавшего сопроводился новой порцией писка и перезвона. Да заткнетесь вы уже или нет!
Шум затыкаться не желал.
До полной картины добавился еще и далекий, но настырный шепот флагмана, занудно шептавший ей о бездельниках. От сладких потягиваний пришлось сразу отказаться — тело внезапно на малейшее движение внезапно откликнулось многочисленными мелкими судорогами. Ну, хотя бы глаза ее послушались сразу. Память зияла пустыми местами, но Рей почти не удивилась увиденной обстановке.
Медотсек так медотсек.
Видимо, у нее были причины попасть сюда. Выпутаться самой из всех этих трубок не получалось, ей пришлось даже скосить глаза вниз, в упор разглядывая странную конструкцию маски на своем лице. Пока раздумывала, как ей без особых последствий вытащить мешающую жить трубку изо рта, как один из подкативших меддроидов сварливо запищал, упрашивая не мешать. Другой механизм отчаянно завыл, наблюдая, как первый весьма ловко вытащил из нее все это непотребство. Дышать стало намного тяжелее, но ей захотелось делать это самой, а не через подачу. Манипулятор дроида уверенно потянул ее назад, укладывая на постель, и множество игл по всему телу начали заливать в нее новые порции медикаментов.
Влетевший в палату Кир застал сестру мирно сопящей в подушку.
В свое следующее пробуждение она сразу почувствовала горяченный лоб у самого носа. Брат бессовестно дрых, зеркально повторяя ее позу. Едва она коснулась губами линии волос, как тот спросонья дернулся, неловко взмахнув руками… и слетел с края кровати на пол. Свесившая обеспокоенное лицо, Рей с трудом сдерживала смех — глупо вертевший по сторонам головой Кир выглядел настолько смешно, что она сначала просто фыркнула, а после и вовсе рассмеялась.
— Ржешь, значит, хорошо себя чувствуешь, — сварливо отметил братец, поднимаясь с пола потирая пострадавший зад. Легким тычком подтолкнув сестру, увалился рядом. Получив ответное касание губами в лоб, Рей улеглась на груди брата.
— Как… как ты, мелкая?
— Как никогда хорошо. А… а что такое?
— Я… так испугался. Мы пытались до тебя достучаться, но в ответ только тьма… От которой руки опускались и поджилки тряслись. Я… оказался не готов к такой пустоте.
— Теперь все хорошо. Ты… Ты чего ревешь, мелкий? Что было-то?
Кир почему-то ронял слезы… А она все не могла вспомнить хоть что-то, что предшествовало его слезам.
— Ведь дальше не будет лучше, мелкая. Пока ты здесь, я бессилен. Я честно-честно… я очень сильно жалею, что додумался подтолкнуть тебя к возвращению сюда. Я хотел бы…. Чтобы ты обдумала вариант поселиться в Святилище.
— Хочешь, чтобы я снова нырнула в то болото?
— Там все безопаснее…
— Верю… Но я подумаю, хорошо? Я… пока еще не знаю, что лучше, заживо гнить там или быстро лишиться головы здесь.
Грудной смешок породил выворачивающий наизнанку кашель. Успокоившись, снова развалилась на брате, и почувствовала мягкие лапки его мысленных нитей. Кир просился к ней в голову, и она не видела причин отказывать ему. Зато сразу поняла, почему сам он не мог принять ее воспоминания. Первое же касание принесло резкую головную боль, а отпрянувшие нити связи исчезли.
— Ты… ты ничего не помнишь?
— Э-э-э. Ну… последнее, что есть у меня в памяти, это как пришел Рен, отдал мне свой дата-линк и попросил о помощи. Помню, что-то не нравилось мне, но не помню, что именно. Помню, что принц забрался мне сразу в голову и говорил что-то, но не помню что. Еще не нравилось, как сидела форма на тех пилотах и как вальяжно они разговаривали. А… потом…
Воспоминания вдруг начали приходить одним потоком, комком гнева застревая в горле.
— Помню… как кричал шаттл, падая на планету. Он падал по моей вине. Помню, как Аскари получил выстрел прямо в голову, и мне пришлось тащить его к спасательным капсулам. Я… помню, что успела залезть во вторую, но не помню, успела ли закрыться крышка. Э-э-э… теперь… кхм… твоя очередь рассказывать.
— Твой кораблик размазало по поверхности, — глухо отозвался брат. — Удар на такой скорости раскидал обломки на километры. Мудила в красном выжил только потому, что был надежно укрыт. Как выжила ты, никто не понимает. Все считают это чудом. Ведь твоя капсула даже не была закрыта. Этот муд…. Аскари нашел тебя и перетащил в свою капсулу с куском обшивки в груди. Поддерживал работу системы жизнеобеспечения как мог. Вас нашли по его чипу. Твой… кхм, был выжжен.
— Вот видишь. Все теперь хорошо. И мы с ним квиты. Я спасла его, он спас меня.
— Ты так просто об этом говоришь, мелкая. Ты ведь…
— Но как видишь, я жива. Давай… оставим обсуждение этого на потом, а? Пожалуйста… Лучше скажи, когда ты улетаешь?
— Уже прогоняешь? — хохотнул Кир, оглаживая сестру по волосам. — Как только отпустишь… Согласно всем этим отчетам, ты почти полностью здорова. Но…
Рей сразу заметила его невольную заминку, поднимая лицо.
— Но?
— Ты… ты не сердись хорошо? Ты… теперь немножечко киборг. Тебе заменили легкое, позвоночник там армировали, часть пищевода тоже…. Ну и там по мелочи… Часть ребер сплавили с металлом.
Она почти снова рассмеялась, но кашель опередил. А после и вовсе скептически поджала губы.
— Ну знаешь ли. Если бы я дожила до преклонных лет, я бы все равно доживала свой век с заменёнными органами. Наверняка почти вся. Это ведь нормально. О Всесоздатели, ты переживаешь больше меня! И подумаешь, одним шрамом больше, одним меньше. Когда-нибудь я доберусь до пластических дроидов. Не то действительно останусь старой девой, отпугивая женихов своим видом.
— Дура, — прокомментировал Кир, обнимая сестру.
— Так… так-так. Ты сказал — мы? — вдруг зашевелилась Рей. — Мы это кто? Хотя… дай догадаюсь сама. Неужели сам Первый Рыцарь соизволил помочь тебе?
— Кхм… Ну по-честному… Он вообще-то сам все и сделал, — смутился Кир, пряча глаза. — Это он смог пробиться в твою голову. Он часами так-то тут сидел. И каждый день.
— А ты? Ты тоже смог? Интересно… что он там успел увидеть, — покраснела Рей.
— Он провел меня как проводник. А… а ты вообще не помнишь, да?
— Капсула — кровать. Увы. Ну расскажи, мне любопытно.
— Ну… твое сознание за тьмой было как пещера с капающей с потолка водой. А ты сидела у края озера, прикованная двумя цепями за ноги. Я даже хотел коснуться тебя, но… принц не дал. А еще ты говорила нам, что… хочешь уйти в воду, но цепи не пускали, а наружу ты не хотела…
— И… что вы сделали?
— Он сделал, мелкая. Он, — с нажимом проговорил Кир. — Я там был лишним. Он выполнил свое обещание и закрыл тебя от стены голосов. И потом ты выкинула нас из пещеры.
Она замолчала. Слова никак не находились.
— Я потом его поблагодарю, — тихо шепнула брату Рей.
Кир укатил в Святилище тем же вечером, подгоняемый словами, — Я в порядке, иди дальше развлекайся.
Сама она сбежала из медотсека на следующий же день. Тело внезапно решило заполниться невиданной легкостью и почти пело. Сидя у себя в покоях и ковыряясь в тарелках, попутно лазила по медотчетам.
По всем правилам ей полагалось быть трупом.
Множественные внутренние повреждения заштопаны, развороченная грудная клетка собрана по кускам и еще целый перечень всяческих изменений. Ей несказанно повезло со всех сторон. Даже кусок обшивки, проткнувший ее, и тот вошел весьма удачно, лишь краем зацепив позвоночник. Ну, раз заменили и все это сделали, значит, так надо было. Претензий она ни к чему не имела. Не исчезающее ощущение легкости не желало затихать, энергия внезапно била ключом, требуя выхода. Кольнувшая вина за свой разгромленный зал, сразу затихла от мысли, что неплохо бы потом, когда-нибудь, восстановить его.
Но взаперти она сидеть больше не хотела.
Закутанная полностью, Рей прошла почти весь корабельный ярус, но как ни странно, ей не встретился ни один человек. Даже паладинов Рена нигде не было видно. Вспомнив о Центурионе, надела шлем и вызвала того на тренировку. Моментальный ответ и она с чувством удовлетворения пошагала к ближайшему тренировочному залу. Аскари явился, когда она уже успела скинуть верхнюю одежду и начать разминку. Без слов приветствия просто кинула ему пару учебных мечей.
Противник нападал весьма вяло, словно нехотя. Движения были больше усталыми, и Рей с легким беспокойством и раздражением остановилась.
— Да что с тобой? Если ты не в форме и устал, мог бы просто отказаться, — бросила ему фразу, отходя к стойке и укладывая учебные мечи. Вставший истуканом Центурион тоже опустил руки и застыл с непонятным выражением лица.
— Что… что не так, Аскари?
— Ты действительно не понимаешь, миледи? Или делаешь вид? — вдруг сквозь зубы процедил тот. — Я допустил ошибку, чуть не стоившую тебе жизни, а ты просто… делаешь вид, что ничего не произошло. Будто просто простила меня.
— Ты… ты что несешь? Какая ошибка, какое прощение? — не выдержав, заорала в ответ Рей. — О чем ты? Поясни.
— Я допустил ошибку и заслуживаю наказания. И вместо того, чтобы оставить меня подыхать в рубке управления, ты спасла меня. Но я…
— Так, захлопнись! Закрой свой чертов рот! — снова в бешенстве разоралась она, видя, как нянька хлопает губами, пытаясь еще что-то сказать. — Ты! Ты! Черт! Ты спас меня. Мы квиты! Все!
— Миледи, кодекс чести не позволит мне…
— Засунь его себе в зад! — отчеканила Рей, заметно успокаиваясь. Столь резкий поворот событий всколыхнул нечто странное внутри. Садясь прямо на пол, похлопала по месту напротив, приглашая и его присесть. Тот незамедлительно последовал примеру. — Хотя… — сощуренные глаза не оставляли сомнений в некоей задумке, не предвещавшей ничего хорошего. — Так что там твой кодекс гласит?
— Я провинился, миледи. Недоглядел, не предусмотрел. Подверг тебя опасности. И это я должен был озаботиться твоей безопасностью, оставляя в капсуле до столкновения.
— Ты помог мне после.
— Жалкая попытка нейтрализовать последствия своей некомпетентности. Моя жизнь принадлежит тебе, моя госпожа. Я… ждал наказания.
— Да чтоб тебя! Я действительно не виню тебя, идиот, — усталость сквозила в каждом слове. Былая легкость в теле давно испарилась, и ей захотелось просто добраться до постели и поспать. — Я ни в чем тебя не виню, значит и прощать не за что.
Понурый вид Аскари вырвал еще слова.
— Ладно! Ладно! Ты прощен. Наказание тебе — тренировки со мной. Доволен?
Центурион, словно не веря своим ушам, моментально вскочил, упав на колени и гулко ударив себя кулаком по груди, почти вскричал, — Моя жизнь принадлежит тебе, моя леди.
— И мертвого ведь достанешь… Можешь проваливать, если надо будет, вызову, — пробурчала она, натягивая одежду.
Гораздо позднее вечером, она жаловалась брату на всё и всех.
— Ты представляешь, а потом он мне начал нести ересь о каком-то там своем кодексе чести и все такое. Вот еще мне истерики всякие телохранители закатывать будут!
На каждое предложение от сестры Кир только усмехался и все больше выгибал бровь.
— А чего ты еще ожидала. Кодексы и все такое.
— Слишком сложно для меня.
— А жизнь вообще так-то непростая штука, — не переставая кривить ухмылкой, пафосно выдал Кир. — Тебе бы стоило получше разбираться во всем этом. За столько-то времени.
От сказанной очень жестко и вызывающе фразы Рей опешила, мгновенно теряясь. Хлесткий тон брата ударил ее почти физически.
— Что… Что такое ты говоришь. Ты ведь… Ты так странно себя ведешь. Что произошло за эти сутки?
Кир моментально обмяк, сдувшимся шариком расползаясь по креслу.
— Прости, мелкая. Прости…. День был… очень тяжелым. Я почти… сломался. Готов был даже сорваться к тебе под крылышко. Как оказывается проще решать проблемы ковровой бомбежкой, чем пытаться разрулить ситуацию переговорами. Все эти последствия твоего похищения… они сокрушительны, — признался он, старательно пряча глаза.
— Расскажешь?
— Ты опять ничего не знаешь, да? Хорошо тебе… О Всесоздатели, прости, я…. Не имел ничего плохого. Вырвалось. Прости!
Пытливо вглядываясь в родное лицо на голограмме, Рей внутренне содрогалась, в принципе понимая, что брат ей отнюдь не сказочку на ночь рассказывать будет. Из–за этого куска льда, прочно устроившегося в груди, она почти не заметила его оговорку.
— Понимаешь… Он, ну… Первый Рыцарь… он устроил такую бойню… Зачищая ряды и ища виноватых, он умудрился зацепить всех, кого только можно. Слишком многих он задел. И все это не самым лучшим способом повлияло на ситуацию в Империи в целом. Но… ты не поверишь, мелкая… в кои-то веки я всецело согласен с ним. На его месте я бы поступил так же. Никому нельзя спускать с рук такое. Виновные должны быть наказаны!
Ей стало непонятно, что удивило больше всего в словах брата. Об устроенной бойне, или то, что Кир точь-в-точь повторял слова принца.
— Тебе нужна моя поддержка? Я… Я вернусь в Святилище сегодня же, — отпинывая чувство промелькнувшего дежавю, Рей почти сорвалась с места.
— Нет… Я уверен, мелкая. Пока ты сидишь там, это самая мощная поддержка для меня и Императора. Огневая мощь, грубая сила — вот что сейчас нам нужно, понимаешь?
Ей же осталось только покивать головой в согласии. Сейчас спорить с братом о чем-либо явно было бессмысленно.
— Пожалуйста, Кир… Держи меня в курсе событий, хорошо? Я буду стараться и сделаю все, что в моих силах.
Бессильная виноватая улыбка брата и покрасневшие глаза выдали его внутренние терзания с потрохами. Даже на таком расстоянии от него она вдруг почувствовала отголоски той огромной горечи и обиды, что через край захлестывали его сознание.
— Это ведь не все… Наконец вылезли наши родители… Если в общих словах, то мы с тобой прокляты навеки. Но… они готовы сдать планету. Хотя я все еще не понимаю, зачем Императору этот кусок камня. Разве что из-за инфраструктуры. Но … это уже не мое дело. Планета в обмен на неприкосновенность себя и жителей. И… самое поганое, что для переговоров они требуют либо меня, либо тебя.
— Кому-то из нас придется отправиться туда в качестве посла? Надеюсь, хоть на нейтральной территории?
Кусок льда в сердце превратился в неразбиваемую глыбу.
— Вот именно. Переговоры на расстоянии их, видите ли, не устраивают. И только Норай. Видите ли, в любом другом месте они опасаются нарушения своих прав и неприкосновенности. Не понимаю, почему Верховный Лидер им потакает. Хотя…. я бы на их месте тоже опасался орбитального удара. Император тянет время как может, но ты и сама понимаешь, что когда–нибудь придется это сделать. Все система очень важна с экономической точки зрения. Я-то как удивлялся, зачем Первый Рыцарь так упорно до нас добирался. А им-то оказывается наш газ очень нужен был. Ты представляешь, они даже количество охраны указали в том ультиматуме. Один посол, сорок единиц охраны и максимум два корабля на орбите.
— Подозрительно все это.
— Согласен, мелкая. Но… я найду способы подстраховаться. В глубине души я все еще надеюсь на их адекватное поведение. Кто знает, может они уже и не намерены вредить мне.
— Ты так говоришь, будто уже твердо решил идти в качестве посла, — покачала головой Рей, констатируя факт. — Я могла бы…
— Нет, — отрезал брат. — Я прекрасно осознаю, что твоя физическая подготовка даже после столь тяжелых перемен в организме на порядок лучше моей и в случае чего… Ай, да к черту все эти выверты. Буду честен, родная. В свете последних действий Рена, Император более чем уверен, что если переговоры пойдут не по плану, то поспешные решения нашего принца… будут катастрофическими… Последствия будут плачевными. Правда, я не очень-то понял слова нашего повелителя о крушении Империи, но он так странно выражался, что я подумал о легком утрировании. В любом случае, твоя кандидатура даже не обсуждалась. Ох. Ладно, раз уж начал говорить как есть. Знаешь, что он сказал мне? Не знаешь? А он прямо заявил мне, что Рен разнесет все на мелкие атомы, если что с тобой случится. Задумайся над этом, мелкая, — вдруг горячечно зашептал Кир, умудряясь хитро подмигивать.
Сквозь мерцающую голограмму с сидящим Киром пролетела перчатка, а тот бесхитростно загоготал, заметно расслабляясь.
— У меня тут накопились дела. Все никак не разгребу горы трупов и реки крови после твоего Кайло. Будем на связи, мелкая. Люблю тебя.
Голограмма отключилась раньше, чем в нее полетела вторая перчатка.
Целая неделя пролетела мимо нее одним скомканным куском. Она снова поймала себя на мыслях, что пора бы взять за восстановление собственного спортзала, раз уж никто этим не озаботился, но после сама себя перебила. Иначе она совсем перестанет выходить из своих покоев, а так хоть как-то отвлекалась тренировками с Аскари, который медленно, но верно начинал становиться тем человеком, которого она запомнила.
Скука выедала с огромной скоростью. Настолько было скучно, что даже вдруг решила разыскать Рена… и поблагодарить.
За все.
Хоть какое-то развлечение.
Как назло, Рена опять не было на корабле. То маячит перед глазами постоянно, то днем с огнем не сыщешь. Навязываться реактору не хотелось, итак снова заваленный чем-то по уши флагман на просьбу поболтать извинялся. И предлагал каждый раз ей сходить поесть или поспать.
Нелегкая носила принца еще несколько дней. О его появлении на борту узнала, лишь нарвавшись на него в лифте во время очередного бессмысленного гуляния по судну. От вошедшего в ярко освещенную клетушку стало почему-то очень мрачно и тесновато, и только открыла рот для какого–нибудь банального приветствия, как ее очень знакомо перебил металлический голос.
— Я удивлен, что Аскари все еще жив. На твоем месте я бы…
Рей заметно переклинило. Свет, и без того перекрытый высоченной фигурой, заметно мигнул.
Она захотела поиграть с ним на одном поле. Не стала дожидаться окончания равнодушной фразы.
— Ты не на моем месте, Кайло Рен. Жизнь Центуриона все еще принадлежит мне. Если я захочу, выкину в открытый космос. Захочу — уложу к себе в постель.
Перебила его резким тоном, но почти сразу прикусила язык, увидев, как от ее слов принц почему-то стиснул кулаки до скрипа кожи. Дура! Дура! Вместо благодарности дерзить! Отличная идея, черт побери. А хотя, пусть идет к черту! Пусть все катятся к черту! С этим праведным негодованием как можно суровее зыркнула в сторону принца, и напяливая на себя шлем, выскочила из лифта.
А еще она могла поклясться, что Первый Рыцарь усмехнулся ей вслед, словно услышал каждую эмоцию. Да и насрать. Буду делать вид, что бессмертна. Не убьет и ладно. Нос чесался, но шлем прилюдно снимать не хотелось. Настроение спустилось в отметку, где начиналось желание кому-нибудь навалять.
Через пару дней вылезло желание чуть перетряхнуть старое. Дата-линк в руках показался каким-то неродным, чужим.
Словно она впервые его взяла в руки вообще.
На основе перерытых отчетов и докладов ей захотелось посмотреть, на самом ли деле все так хорошо. Спустя сутки, основательно труся, она уже поднималась в шаттл. Ей предстояло лететь на другой крейсер, второй по величине после флагмана, и хотя адмирал Сатура заверял ее, что весь персонал проверен — перепроверен, гипердвигатели ей все равно сняли от греха подальше. Немного уверенности придавало полное облачение с мечами и броней, даже перчатки и те сидели на кистях второй кожей. Нисколько не удивляясь еще и шаттлу сопровождения, нечаянно высмотренному в обзорном окне, Рей все равно весь полет сверлила спины пилотов, пытаясь углядеть что-нибудь важное. Прибыв в пункт назначения, на спуске с рампы шаттла, невольно вслух призналась своей тени, что красными отблесками неотступно вышагивала рядом, — Еще немного, Аскари, и моя паранойя сведет меня с ума. Как выдерживает это все Рен? Везде мерещится черт-те что.
Тень смолчала.
Но и она чуть расслабилась, видя спокойствие няньки. Если того пока что ничего не напрягало, то, наверно, пока что, все в порядке. Уже через недельку всех этих полетов поджилки трястись перестали, а вместо откровенного ужаса в ней постоянно сидела злость. Явно расслабившиеся начальники техслужб только и успевали разгребать замечания, что без всякого стеснения вываливали на нее корабли. А она на всех остальных, кому полагалось это все устранять. А еще через пару месяцев, наплевав на вежливость, устав и прочую ставшую ненужной чепуху, Рей, размахивая шлемом, открыто орала на коммандера Первого Флота, притащившего на инспекцию свои суда к месту дислокации Третьего Флота, тыча ему на многие несоответствия. Благоразумный седовласый адмирал лишь молча кивал, не пытаясь вставить и слова, после разноса также молча поклонился и удалился переваривать рекомендации и устранять недочеты. Рей же поймала себя на мысли, что ее все бесит.
И она все еще чувствует себя живой.
Еще вдруг поняла, что все это время она почти не разговаривает с братом. Даже Рен, и тот ее явно избегает, технично вообще не попадаясь на глаза. Так продолжалось, пока в один из тихих вечеров, после очередной инспекции на тренировке не открыл рта Аскари, давно вернувшийся в свое обычное состояние. Что-то происходило по мнению Центуриона, но что именно, даже он не мог понять. Что–то странное, но ускользающее от понимания. Причем происходило с ней. Уже было напрягшаяся Рей устало выдохнула… и уселась на пол, уложив учебные мечи рядышком. На прямой вопрос, что именно беспокоит его, Аскари лишь пожал плечами.
— Это за пределами моего понимания, миледи. Ты… словно меняешься. Становишься… я не могу объяснить. Мы все видим, как ты пытаешься жить. Но тебе все равно что-то мешает. Или кто-то.
— Ну… как определишься, скажи, — скептически поджала губы Рей, отвлекаясь на мерзкий пронзительный писк ставшего вдруг ненавистным дата–линка. Продолжение разговора прервало внезапное появление принца, что сразу демонстративно отошел в угол, всем своим видом показывая, что в тренировку ввязывать не намерен, но понаблюдать готов.
Ей вдруг показалось, что Рен пришел сюда… отдохнуть.
Дав отмашку няньке, она натянула верхнюю одежду прямо на вспотевшее тело и подошла к Рену, что подпирал стену.
— Прости за беспокойство, Кайло. Я хотела бы поблагодарить тебя… э-э-э за помощь. В последнюю нашу встречу я не со зла нагрубила. Кир мне все рассказал, а я…я была… на взводе. Прошу прощения, я…. запуталась.
На одном дыхании выпаленная фраза скатилась в шепот, потому что после каждого ее слова принц неуловимо менял положение тела. К концу сбивчивой речи он уже стоял слишком близко, намеренно влезая в личную зону. Казалось, вторгшееся на ее территорию тело источало такой жар, что она сама мгновенно вспотела, едва осознавая, насколько близко к ней стоит Первый Рыцарь. От наклоненного к самому уху лицевого щитка ее бросило в мелкую дрожь.
— Не стоит благодарностей, моя принцесса, — проскрежетало ей в шею.
Шокировано пытаясь контролировать собственное тело, Рей сделала шаг назад. Чрезмерная близость тела снова взбудоражила разум, чуть ли не физически давя на плечи. Она вдруг мимолетно отметила, что в принципе и не против усесться у него в ногах. Главное, чтобы это чудовище тоже село рядом и снова приняло в свои объятия или подхватило на руки.
Тут она сама себе наконец призналась.
Втрескалась.
Влюбилась первой любовью к тому, что был недосягаем.
В того, кто даже лица ей не открывает.
Влюбилась в образ, что привлекал ее одним своим наличием. И дергается от малейшего прикосновения.
Все было очень плохо. Или слишком хорошо.
Смотря с какой стороны поглядеть. Внезапная мысль, что она снова себе придумала ненастоящую заинтересованность со стороны принца, окатила холодом реальности. Выдававшая нешуточное волнение дрожь в коленках никак не утихала и она разглядывала нависший над ней глухой лицевой щиток и все пыталась понять, что происходит. Стояла, безуспешно стараясь вдохнуть хоть чуточку воздуха в стиснутое странной тоской грудь. Рей была готова заплакать прямо здесь из-за тягучей злой горечи, что требовала разобраться, как же так вышло, что ее неприкрыто тянет к тому, что и разговаривал с ней через силу. К монстру, что позволял себе дразнить ее своими руками, но всегда держался на расстоянии. И краем разума понимала, что нет в ней уверенности, что этот человек будет слушать ее, захоти она ему сказать что-то важное. Рей не знала, понимает ли он вообще ее. Неожиданно вылезшая страсть закрывала глаза, но жгучая обида требовала проверить.
И Рей осторожно протянула ладонь.
Медленно, совсем медленно, давая желанному чудовищу возможность отступить сразу.
Жар чужого тела ей не показался. В считанных миллиметрах от мужской груди она ощутила кусающие искорки, запрыгавшие по пальцам. Это подстегнуло ее, и она рывком прижала раскрытую ладонь, втайне ожидая чуда. Рей искренне хотела, чтобы в этот раз он не оттолкнул. Чтобы дал хоть какую-то надежду.
Чужое сердце под рукой… бесновалось, желая выпрыгнуть из тела. Словно она нож ему воткнула и провернула несколько раз. Судорожные скачки его сердца ошеломили чуть ли не до потери сознания и вырвали такой же рваный выдох у нее.
Но чуда так и не случилось.
Спустя секунду Рен дернулся, одним движением круша все надежды. Отступил на целый шаг, резко выпрямляясь. Ей же не оставалось ничего, как сломя голову рвануть прочь, перестав лелеять несбыточные мечты. Рей неслась к себе, радуясь, что не забыла нацепить несчастный шлем, иначе бы все увидели безостановочно текущие злые слезы. Сейчас она почти ненавидела всех вокруг.
Себя в том числе.
Было так гадко на душе, что не замечала ничего вокруг. Через полчаса уже выливала на брата сбивчивую исповедь, но в тот момент Кир лишь жестко осадил ее.
— А чего ты ждала? А? Пару раз пообжималась и сидишь в ожиданиях? Хочешь мужика, так добивайся. Сама говорила, что ему доступно все. А ты…нет, не так. Играй от обратного. Не будь доступной. Или… черт, я сам запутался.
— И как…. Как мне его добиваться? У тебя все опыта побольше, подскажи!
— О! Э-э-э. Ну… я тут тебе не советчик. И ты ведь понимаешь, что в ожидании того, что он сам принесет тебе брачное кольцо, можно просидеть до конца своей жизни. Не срастется с ним… что же, мы всегда сможем найти тебе кого-нибудь… более подходящего.
— Я не пойму тебя, мелкий. То ты играешь в сваху, то…
— Я видел все твои воспоминания. И слишком много увидел позже. Если ты боишься, что твои чувства останутся без ответа… Значит он не тот, кто тебе нужен, слышишь? Ты лишь потеряешь свое время и немного нервов. Не хочешь прилагать какие-либо усилия, то сиди и жди дальше.
— Но… что я могу сделать, Кир? Заигрывать? Не умею. Оказывать знаки внимания? Да какие к черту знаки внимания? Быть напористей. Как это делать? Я… я ничего не знаю.
Выглядевший очень усталым, брат умудрялся постоянно отвлекаться на что-то. На последний отчаянный зевок Рей ехидно выдала, — Иди уже отдыхать. Выглядишь как полное дерьмо.
К концу разговора она почти успокоилась.
И уже почти приняла решение.
Отголоски эмоций еще откликались в ней, когда она попрощавшись с братом, отключилась. Но она вдруг решила… ничего с этим не делать.
Пока что.
Слишком много дел скопилось, чтобы снова заморачиваться этим.