***
В кабинете лорда Элронда ей уже приходилось бывать. Окинув взглядом светлую комнату, Мори лишь убедилась, что за прошедшие пару месяцев здесь ничего не изменилось. В середине главенствует тот же круглый стол с кипой карт и пергаментов, стены подпирают стеллажи, полные мудрых томов, и отдельные полки с интересными, дорогими сердцу трофеями. Свет льётся из открытой террасы, ветер, что гуляет по долине, заглядывает в открытые дверцы, шурша страницами раскрытых книг. Воздух, лёгкость и свобода. Попав в Имладрис впервые, Мори привязалась к этому месту и с каждым разом возвращаться в родную лесную обитель становилось трудней. — Лорд Элронд, — почтительно склонилась эльфа. — Мори, — улыбчиво кивнул ей владыка Ривенделла. — Проходи. Ты не против свежего воздуха и солнца? — указал он на воздушную террасу, вставая у белой створки. Гонец молча кивнула в ответ и прошла в колонне. — Лорд Элронд, — начала было Мори, посмотрев на подошедшего эльфа. — Как нынче на дорогах Шира? — он заглянул, кажется, в самую душу. Черноволосая смутилась — вряд ли владыке нужен ответ, когда он видит всю суть помыслов. — Я приняла от вас послание и непонятно, во что попала! — Норны плетут нить судьбы, дитя, — безмятежно отозвался Элронд. — Так случилось, что тебе предназначено было встретиться с этими гномами. Мне показалось, ты им благодарна? — Благодарна, — поспешно кивнула Мори. — Но зачем тринадцати бравым воинам я? Составлять компанию милому хоббиту? — недоуменно воззрилась она на мудреца, надеясь отыскать главную мысль загадки. — Мне не дано знать этого, — сочувственно покачал головой лорд, разрушая все надежды эльфы на мирное существование. — Моё провидение лишь показало тебя в компании Торина Дубощита. — Что ж, моё пребывание в его отряде подошло к концу. Мы договаривались разойтись у Мглистых гор. Дальше он меня не возьмёт, — равнодушно пожала плечами Мори. — Я могу предположить, что гномам понадобятся твои знания о тропах Эрин Галена. Что скажешь? — Я думаю, мы можем оказать друг другу помощь, — совладав с сомнениями, кивнула эльфа. — Если мы вместе пройдём Дикие земли, то я смогу провести их через Лихолесье. — Как всегда разумно, Мори, — улыбнулся Элронд, совсем по-мальчишечьи блеснув глазами. — До встречи за ужином. Гонец покинула террасу, поклонившись.***
Перед званным ужином Мори успела встретиться со своими знакомыми, перекинуться с теми парой фраз и вновь убедиться, что для них прошедшие месяцы — лишь мгновение. Вот оно — бессмертие перворожденных. По просьбе лорда Элронда эльфе предоставили просторные покои, горячую ванну и платье — воздушное, свободного кроя, из тёмно-зеленого тюля, с летящими рукавами и белыми камнями по талии. У арки террасы, где уже были накрыты столы, Мори столкнулась с Бильбо, перекинулась с ним парой слов и ободряюще улыбнулась, входя в гномий гомон. Когда гонец увидела, какое место отвели ей, ободряюще улыбаться пришлось уже Бильбо — свободное место оставалось лишь рядом с гномьим узбадом. Мори кисло вздохнула на приветливую улыбку владыки Имладриса и прошла к почетному столу. Есть, отчего-то, страшно перехотелось. — Благодарю Вас за радушный приём, — чуть склонилась эльфа. — Не стоило так заморачиваться с платьем. В дороге оно мне ни к чему. К сожалению. — Кстати, о дороге, — кивнул Элронд, — Я слышал, что ваши, — он перевел взгляд с Мори на Торина. — дороги совпадали до этого. Разойдутся ли они сейчас? — Наш путь лежит через Мглистые горы, — нехотя отозвался Дубощит, кинув взор на Гэндальфа. — Не помешает ли Вам в отряде ещё один спутник? До поры, до времени? — У нас был уговор, — пронзительный синий взгляд прошёлся по эльфе. — Я думаю, Мори довольно хорошо знает тропы Диких земель, — непринужденно добавил серый волшебник. — И, в частности, Лихолесья, — кивнул владыка Ривенделла. — Кажется, проход через лес может значительно сократить путь до вашей цели. Торин чуть ли не задыхается от возмущения, гневно сверкая глазами в сторону гонца, но берёт себя в руки и, буркнув «извините», встаёт из-за стола. Гномы, вдруг замечает Мори, заводят песню и, надо же! Дубощит улыбается и подпевает. Собравшись с духом, эльфа направляется к узбаду. — Нам нужно поговорить! — требовательно выпаливает Мори и направляется к выходу. — Пожалуйста, — останавливается на полпути, оборачиваясь. Гном раздраженно скрипит зубами, но следует за черноволосой. Они отходят недалеко, лишь чтобы звуки гномьего веселья притупились и не мешали изъясняться. Торин складывает руки на груди и сверлит глазами эльфу. Мори хочет спрятаться от этого взгляда и молчит. — Забыла всеобщее наречие? — фыркает Дубощит. — Ты можешь быть терпимее? — почти мольба слышится в этом порыве и вдруг поднятых глазах. Неловко прочистив горло, Мори скрывает испуг, забываясь. — С тобой? — нарочито подчеркивает гном. — Что ты сказала Элронду о цели моего отряда? — голос его становится пронизан льдом, как и глаза. — Я не знаю цели вашего отряда, — твердит в ответ гонец, встретившись с ним взглядом. — Просто… Я думаю, что… я могла бы помочь вам в Лихолесье, если бы мы вместе прошли Дикие земли. — С чего ты решила, что наш путь лежит через Лихолесье? — недоверчиво кинул Торин. — Я предположила, что раз вы будете переходить Мглистые горы, то направляетесь в Железные холмы. В том крае я боле не знаю мест, куда бы мог держать путь такой отряд. — Зачем тебе нам помогать? — Если орки напали ещё в западных землях, я не знаю, чего ожидать после перевала. Такой путь лучше проделывать в компании бравых гномов, — робкая улыбка озарила лицо Мори. Торин, всматриваясь в просторы долины, обдумывал её слова. — Мы разойдёмся в Лихолесье, — наконец произнёс узбад. — Куда бы вы ни шли, дальше я точно не пойду, — кивнула эльфа. Дубощит протянул руку, чтобы скрепить словесный уговор. Гонец в нерешительности помедлила, но все-таки вложила маленькую ручку в мозолистую ладонь гнома. — Ты боишься меня? — уже в который раз за день Мори заглядывают в душу. — У меня есть на то причины? — нервно сглотнула она, выдергивая руку из крепкого рукопожатия. Торин хмыкнул. — Ни одной, — заверил гном, ухмыльнувшись. Мори обреченно-измученно округлила глаза. Дорога обещала быть веселой.***
Мори понимала многое. Понимала, что гномы не обязаны быть рады навязавшейся спутнице. Понимала, что доверять они ей не должны. Понимала, что ввязалась не в увеселительную прогулку. Однако не понимала она не меньше. И, если оставить самый главный вопрос, бьющийся пойманной птицей в голове, то Мори отчаянно не понимала той сардонической угрюмости, которой щедро и часто беспричинно награждал её гномий узбад. Гномы прямолинейны, упрямы, дельны, не любят чужаков. Но ведь те же Фили с Кили, Бофур, Балин и даже Двалин намного благосклонней Дубощита к Мори, и они тоже гномы! Да, Торин Дубощит, без сомнений, легендарный воин, переживший много бед и продолжающий вести народ за собой, заслуживал уважения, но какой же противный характер он имел! Требовательный, угрюмый, недоверчивый, упертый, словно баран, гном, что же творится у тебя в голове? И раз уж Мори выпала возможность продолжить путь с ними ещё ненадолго, она собирается разобраться хотя бы в этом вопросе. Что там выдумали эти норны?.. Эльфа, переодевшись в привычную походную одежду лихолесского посланника, бегала по дворцу в поисках Бильбо — нужно было обрадовать хоббита, что он все-таки не лишится её компании в ближайшие пару месяцев. С полуросликом гонец сдружилась почти сразу, не помешали даже разные наречия. У них, как ни странно, нашлось много общего: начиная от нелюбви к пони и заканчивая сердечной привязанностью к Ривенделлу. Наткнулась она на друга совершенно случайно, перебегая по лестнице из одной части светлого приюта в другую, и застала его в совсем странной компании — молчание с Бильбо разделял Торин. Тот, услышав быструю поступь, перевел глаза прямо на неё и раздраженно выдохнул. Мори овладела злость. Бильбо покачал головой, увидев настроение эльфы. Кажется, что-то важное она пропустила. — Эльфийский клинок на перевязи душу греет, а от эльфы зубы сводит? — гневно и с обидой кинула черноволосая, поджав губы. — Мори, — выразительно прошептал Бэггинс. — От эльфийского клинка есть польза, — холодно отрезает Дубощит, перебивая мистера взломщика. — Бестолковой я себя никогда не считала! — сдерживая досадные слезы, восклицает она. Узбад хмыкнул. — Надеюсь, ты докажешь это на деле, — спокойно добавил он. Гонец, всхлипнув, кивнула. — Мы выходим завтра с первым лучом солнца. Если хочешь что-то доказать, прошу не опаздывать. Мы не собираемся никого ждать, — Торин красноречиво посмотрел на хоббита, потом на прощанье кинул взгляд на Мори и ушёл к остальному отряду, про себя ворча, что не хватало ему ещё в дороге вдобавок к домашнему хоббиту, шебутным племянникам и опасностям Дикого края девичьих истерик. Женских слёз мужчины не выносят. Вместе с Бильбо Мори быстро пришла в себя. Всё-таки друг прав — в лесу Торин быстро возьмёт свои слова назад. Сколь долго мог эльф плутать по подгорным владениям равносильно тому, сколь беспробудно гном мог блуждать по лесной чаще, тем более, если чаща эта — Лихолесье. Гонец уложила хоббита в своих покоях, пообещав разбудить его заранее. Сама она провела всю ночь на ногах — многое нужно было собрать. Мори бегала из одного крыла в другое, суетясь в боязни опоздать. Все время эльфа заглядывала в воздушные окна, чтоб в хлопотах не упустить того, как восток начнёт светлеть. Один раз она высунулась из окна, заглядывая в синюю ввысь, и по тягучему разговору внизу поняла, что наткнулась на стоянку гномов. Торин с Двалином безмятежно дымили трубками, переговариваясь о чем-то своём на кхуздуле. Тряхнув головой, Мори побежала дальше. Когда колчан был полон, а котомка сложена в далекий путь, небо как раз стало избавляться от звездного покрывала. Глазам неспящих друзей предстали помятый хоббит и собранная эльфа. Бильбо зевал, Мори хорохорилась. — Первый луч появится из-за той скалы. Именно там проход, уводящий из мирного края, — непринужденно сообщила гонец, показывая рукой на светлеющий восток. — Подъём! — грянул басом Двалин, вставая на ноги. Дубощит кивнул пришедшим, как почудилось Мори, с лёгким уважением. Пока гномы сонно собирались, поторапливаемые Двалином и голосом узбада, Бильбо отошёл подальше от воцарившегося гомона, чтобы насладиться просыпающейся долиной. Мори окидывала взглядом развернувшуюся картину, прислонившись к деревцу, сквозь листву которого слышала ночной разговор. Балин держался бодрячком, наверное, думала эльфа, он любил рано вставать. Оин с Глоином складывали остатки эльфийских стульев и столов на случай, если другого хвороста в пути не найдётся. Очень разумно в условиях предгорий и горного перевала. Бофур бегал от Бифура к Бомбуру, помогая кузенам — так и взбодрился, перестав зевать в шапку. Ори непонимающе моргал глазами, крепко прижимая к груди свою книгу. Дори что-то поучительно втолковывал младшему, а Нори, воровато оглядываясь, заканчивал укладывать сумку. Фили с Кили попеременно спали друг на друге, используя любую свободную минутку. Младший вообще почти не разлеплял век. После окрика Торина Фили встрепенулся, вздрогнув, но продолжал таскать братца почти что за шкирку. Мори прыснула с этих двоих. Вообще, эльфе нравились гномы, настороженные и собранные или такие сонные и домашние, как сейчас. Они всегда были друг за друга, преданы своему королю и готовы ко всему. В том она видела яркое различие между трудягами-гномами и изнеженными бессмертием перворожденными. Творения Ауле, казалось, хотят взять от жизни всё, прожить полную красок жизнь. Эльфы же варились в своей вечности, а потом уплывали за Море и продолжали существовать там, растягивая пресное бытие. Конечно, были и другие стороны. Например, безмятежность эльфов Мори предпочитала больше, чем скрытность гномов. Однако той сильной нелюбви, которую испытывал Трандуил при виде подгорного народа, гонец не понимала. — А глаза тебя выдают, — вдруг вырвал её из мыслей бархатный голос с эфирным ехидством. — Красные. Либо плакала, либо всю ночь не спала. — А угрюмость совсем не красит, — парировала эльфа с мирной улыбкой. — Vemu*, — кивнула, добавив. — Откуда? — подозрительно сощурился Торин. Мори добродушно усмехнулась, невиновно подняв руки. — В библиотеке здешней много свитков. Многое можно найти. — Кхуздул решила учить? — насмешливо изогнул бровь гном. — Может, так удастся хоть немного понять гномьего узбада? — с надеждой отозвалась гонец. — Я не разрешаю тебе учить наш язык, — оборвал все грезы Дубощит и обыденно ушёл, ничего больше не объясняя. — Выступаем! — незамедлительно послышалась команда. Эльфа лишь недоуменно похлопала глазами и скривилась широкой спине гнома, надеясь, что на затылке у узбада глаз не имеется. И все-таки, переступая порог последнего мирного приюта к востоку от Моря, Мори, как и Бильбо, не понимала, что заставило её променять безмятежность и легкость эльфов на эти сардонические улыбки и карминовую кондовость гномов. Похоже, норны и правда плетут нить судьбы в особом узоре.