***
О каменных великанах в Лихолесье не знали ничего. Знали об орках, гигантских пауках, разрастающейся тени и противной хвори, сразившей Эрин Гален, но об оживших каменных глыбах не слышали. Рада была бы и Мори дальше не ведать о грозных битвах в горах. Однако если отбросить все «бы», то гонец была страшно рада быть сейчас в окружении гномов, в особенности, рядом с Двалином, который одной рукой держал за шкирку её, другой — Бильбо. Думалось только о том, что встреть подобную грозу одна, она бы встретила рассвет безжизненно распахнутыми глазами в таком глубоком ущелье, что луч солнца коснулся бы её, только поднявшись в зенит. Пробирались с трудом и страхом. Ещё страшнее стало, когда скала под ними ожила и поднялась на ноги, разделив неразлучников. Мори видела тот всепоглощающий страх в глазах Кили и чувствовала неподъёмное бессилие, охватившее гнома. Слышала отчаянный крик Торина и в тот момент почувствовала всю его застарелую боль. Лишиться ещё и племянника он не мог. Оставить Кили без брата он не мог. Ему было не позволено не вернуть сына матери. Не успела Мори поблагодарить Эру за милостивый подарок — иначе назвать спасение половины отряда из лап каменной смерти не получалось — как сердце вновь ухнуло вниз, словно проследовав за узбадом. Без командира отряд остаться не мог. Тем более, без Торина Дубощита, который спас жизнь хоббиту, чуть не потеряв свою. Эльфа бухнулась на колени и после пережитого ужаса обнаружила свои руки, крепко вцепившимися в предплечье гнома. Двалин, ловко спасший друга, сквозь сжатые зубы кинул: «отпусти, мешаешь». Гонец видела перед собой лишь черную бездну скал. — Мори! — глухо крикнул Торин. Черноволосая вздрогнула, очнувшись от марева, разжала руки, поняв, что от неё хотят, и вжалась спиной в холодный камень, тяжело дыша. Бофур ободряюще похлопал девушку по плечу, стараясь привести в чувство. Зеленые глаза перепуганной вусмерть эльфы наткнулись на протянутую руку. Руку, в которую она так отчаянно цеплялась пару минут назад. Глупо было хорохориться сейчас. Она лишь с помощью узбада смогла совладать с дрожащими ногами. И если долго всматриваться в бездну, бездна посмотрит на тебя в ответ… В пещере, куда завела отряд гроза, Мори было неуютно. Почему-то уснуть она не могла. После всех приключений и выматывающего страха, что, к счастью, пришлось разделить с гномами, эльфа чувствовала себя отвратно, а желанный сон никак не приходил. — Может, ты уже успокоишься? — недовольно прошептал бархатный голос. Надо же, а она даже не заметила, что улеглась так близко к Торину — у стены в углу, где рядом у другой стены расположился узбад. — Прости, — потупилась Мори, извертевшись. Её хватило на пару минут. Потом затекла рука и снова пришлось перевернуться. С опаской эльфа посмотрела гномьего короля и наткнулась на закрытые веки. Следом снова повернулась лицом к стене, а через несколько мгновений обратно. Вновь посмотрела на Дубощита и встретилась с ясными синими глазами. Торин что-то проворчал, встал, накинул свой меховой плащ на эльфу и, вернувшись к себе, отвернулся к стене. Мори подумала было — придавить хотел, не иначе, ибо вес такого одеяния она знатно ощутила. Зато потом быстро разомлела в тепле и уже в полусне махнула рукой на копошащиеся мысли — узбад главней, ему видней. Что ни говори, хорошее Торин умел замечать. Может, поэтому Мори так часто доставалось его внимание?***
Нет, определенно, больше пренебрегать своими дурными чувствами Мори не собирается! Именно к этому решению она пришла во время болючего падения в гоблинские владения. Проснулась эльфа, как только песок в пещере начал рассыпаться змейкой, впихнула вскочившему Торину его добро — спать с таким одеялом, безусловно, одно удовольствие, но таскать эту тяжесть на себе черноволосая не собиралась — и полетела в раскрывшиеся створки гоблинской галереи вместе со всей бравой компанией. В полёте мельком заметила Бильбо со светящимся клинком в ножнах, услышала, как Двалин ругается на кхуздуле, и тут приземлилась, слава Варде, на Бомбура. А дальше потерялась в беспорядочном кавардаке из гоблинских визгов и попыток вырваться. Хлипкие мостки, деревянные площадки, желтые факелы, нескончаемые переходы, вечный мерзкий гомон — вот он Гоблинград, про который пел не вышедший рожей верховный гоблин. От необдуманных действий Мори останавливали плотное кольцо гномов, и Фили с Кили по бокам. Странно, но сил бояться, кажется, не осталось. Эльфу наполнила равнодушная усталость, когда кучка из оружия свалилась в ноги бородавчатого. — Начните! Начните с младшего! — завопил гоблинский король. — Хватит, — выступил вперёд Торин, загораживая Ори. Да, этот гном умел унижать одним своим присутствием. — Надо же! Кто к нам пожаловал! Торин, сын Траина, внук Трора! Король-под-Горой! — рассмеялся в поклоне гоблин. — Только я забыл, что никакой горы у тебя нет, а без неё ты вовсе не король — просто ничтожество, — глумливо сощурился тот. Мори вырвалась из-под опеки братьев, подошла со спины к Торину, и, желая хоть как-то помочь, в знак поддержки нежно прошлась пальцами по сжатому кулаку, заставляя гнома взять её за руку. С каждым новым словом Дубощит мрачнел, но оставался на месте, прожигая гоблинское отродье ненавидящим взором. На слова об Азоге Осквернителе он особо напрягся, и Мори, судорожно вздохнув от сухого льда в бархатном голосе, осмелилась переплести пальцы и иногда успокаивающе поглаживала костяшки. — Кусач!!! — возопил гоблин, обжегшись взглядом об Оркрист. — Рубящий гоблинов! — в испуге взвизгнул король подземелий. — Клинок, перерезавший тысячи глоток! Убить их! Убить их всех! — обозлился он, сыпя приказами. — Отрубить ему голову! Мори откинули к гномам, что старались прикрыть эльфу от посыпавшихся плетей и тумаков. Торина окружили четверо гоблинов, у одного в руках нашёлся кривой нож. Отряд душила жгучая ненависть. Сердце забилось в липком страхе. С ног всех сбила вспышка белого, ослепительного в гоблинских владениях, света. — Берите своё оружие! Сражайтесь! — громогласный голос Гэндальфа отдался от стен пещеры, устрашая гоблинов и придавая сил гномам. — Сражайтесь! Эльфа поймала свои кинутые Нори парные ножи, ойкнула от впихнутого Кили лука, чуть не задохнулась от колчана стрел, который накинул на неё Фили, и побежала по деревянным мосткам под окрик волшебника. Глаза выцепляли из буйства действий самое яркое и страшное. Королевские племянники старались держаться рядом, поэтому Мори часто замечала, как с каким-то злобным весельем лихо орудовал парными клинками Фили, а Кили хоть и сражался с одним мечом, ничуть не уступал брату. Гонец видела, как решительно Ори взялся за топор и как весельчак Бофур сменил настрой. Видела умопомрачительный прыжок Бомбура, вековое мастерство Балина с Оином и расчётливые удары Глоина. Слышала, как с воинственным воплем несутся вперёд Нори и Дори. Видела, что гоблины уже открыто трусят подходить к Двалину и Бифуру. Не меньше боялись и Торина, точными ударами несущего смерть врагам, вместе с его верным Оркристом — что творил этот гном, ведя за собой отряд, было невообразимо и по-своему прекрасно. Для особо настырных и изворотливых Мори все-таки пришлось собраться с духом и перерезать пару визгливых глоток, которые каким-то образом умудрились до неё добраться через бравую гномью компанию. И пока Бильбо разгадывал загадки в темноте, отряд сплотился в желании скорее выбраться из душных подземелий. Всё они преодолели вместе, одним слаженным механизмом, выполняя приказы узбада, следуя за Гэндальфом, помогая друг другу. Так же вместе, справившись с вынырнувшим из ниоткуда гоблинским королем, и полетели вниз, в темноту, разделяя крепкие ругательства на всех. В этот раз Мори повезло меньше. Приземлилась она на черствые доски, поднимая ворох пыли. Воздух из легких выбили упавшие следом гномы и обломки. Эльфа открыла глаза, поморщившись, и удивилась упавшим ей на лицо знакомым черным волосам. Туша короля гоблинов вконец припечатала Торина к Мори. — Удобно, Ваше Величество? — просипела эльфа. Казалось, уже не встать. Гном вместо ответа принялся отвоевывать свободу у остатков моста. Эльфа ещё пару раз что-то хрипела. Потом Дубощит спрыгнул с досок, стянул оттуда девушку и без предупреждений толкнул её к Кили, заставляя бежать. Закатное солнце ослепило, ветер принялся играть с волосами. Ноги несли вперёд, подальше от проклятых подземелий. Как только дали разрешение перевести дух, гонец, долго не думая, разлеглась на поляне, тяжело дыша. Гэндальф наградил её сочувственным взглядом и заключил: «Четырнадцать». — А где Бильбо? — нахмурилась Мори, но гномы уже и без неё развязали этот спор. Последний раз сама она видела хоббита только падающим из пещеры, которую гоблины сделали своей передней галереей. Неужели Торин прав? Полурослик смог найти выход и уйти? Совсем разбитая, она поднялась на ноги, осматриваясь вокруг притихшего отряда. Нет, Бильбо не мог так просто сбежать. «Он просто заблудился, » — поникши, думала Мори. Заблудился среди всех этих гоблинских мостков, визгов и плетей. Один маленький хоббит заблудился в цепком кошмаре… Эльфе поплохело. — Нет. Нет, вы ошибаетесь. Я здесь, — выглянул из-за сосны полурослик. Мори подумала, что никому ещё в жизни так не радовалась, и подбежала к другу, крепко обнимая. Торин фыркнул. На хоббита посыпались вопросы, и эльфа отпрянула, вставая ему за спину, чтоб не мешать, но быть рядом поддержкой. — Я хочу знать, почему ты вернулся, — пронзительный взгляд прошиб Бильбо насквозь. Даже Мори поёжилась. — Да, я скучаю, — с вызовом посмотрел в ответ полурослик, — По книгам и уютным вечерам в кресле у камина, по мягкой постели и зеленому саду. Я скучаю по своему дому, — пожал он плечами. — Поэтому я вернулся. Я понял, какого это — не иметь дома. У вас его нет. Дома. Его отняли у вас. И я хочу помочь вам вернуть его. Гномы одобрительно зашумели. Торин исподлобья кинул на Бильбо взгляд совсем уже не враждебный, но все ещё сомневающийся. Мори уже было расслабилась, улыбнувшись, как компанейские разговоры прервал вой. Эльфе захотелось обреченно вторить ему. Из огня да сразу в полымя! В бег гонца утянул новый, ещё более кровожадный возглас варга. Поляна быстро закончилась обрывом, приказ «бежать» сменился на «лезть на деревья». Благо, эльфа недаром жила в Лихолесье и потому быстро оказалась на верхушке сосны. Только Бильбо успел, заметила Мори, запрыгнуть на нижние ветки, на поляну вышли звери. На валун взошёл бледный, испещренный шрамами орк верхом на белом варге. С хищной ухмылкой он оглядел затихшую поляну и принялся говорить что-то на черном наречии. Заслышав от него знакомое имя, гонец убедилась в правдивости слов покойного верховного гоблина. — Азог, — неверяще выдохнул Торин, убирая хвойную лапу, что мешала обзору. Мори точно обухом по голове ударили — сегодня им явно не суждено было отдохнуть. И пока узбад приходил в себя, варги начали активное наступлениие. Прыгать по деревьям эльфа умела не хуже черных белок захворавшего Эрин Галена. Однако с навалившейся усталостью приходилось туго. От долгого падения с обрыва спас Двалин, крепко схватив её за шиворот. С помощью Нори он же закинул эльфу на ветку выше. От швыряния горящих шишек Мори воздержалась, борясь с накатывающей слабостью. Зато сосна совсем без зазрений совести не воздержалась от того, чтоб упасть. Черноволосая с трудом хваталась за ветку, молясь всем Валар о спасении отряда. С криком Ори она чуть было совсем не свалилась, испугавшись. Синие глаза пылали ненавистью и решимостью. Не видя ничего вокруг, Торин уверенно поднялся, выпрямился, сжал в руках меч. Гордый, величественный, неукротимый узбад спешил на смертельный бой. Непримиримый и яростный, он не собирался отступать, намереваясь осуществить то, что должно было случится уже очень давно. Месть затмила ясность рассудка. Завороженная Мори не могла отвести взгляд от этого зрелища. Слишком невероятным оно ей казалось. Невероятным и до дрожи страшным. Как-то сами собой мысли перетянулись к гномьему королю. Орк сбил Дубощита с ног, крепко одарил булавой, а Торин даже не успел ничего сделать. Это был неравный бой, вздохнула эльфа — полное сил бледное отродье Гундабада с мощным белым варгом против вымотанного гнома, держащегося на чистой злости. Черноволосая замерла, когда зверь подхватил узбада в пасть, сжимая челюсти, и вздрогнула от отчаянных криков. Не может все кончится вот так вот! Эру свидетель этим словам! — Бильбо! — окрикнула она друга, залезшего на ствол. Общими усилиями эльфа оказалась там же, совладав с трепещущим в страхе сердцем. Хоббит кинулся через пляшущий огонь на помощь Торину. Мори вскинула лук, натягивая тетиву. Слушая удары собственного сердца, она прицелилась и выпустила стрелу, когда дерево дрогнуло от сломавшейся ветки Двалина. Стрела нашла свою цель в одном из приспешников Азога, что оказался близко к нему. Эльфа с ненавистью фыркнула — обезглавливать Торина приказали другому. Достав из колчана ещё одну, черноволосая спустила её в бочину белого варга и довольно ухмыльнулась — жалобный вой отвлек орков, и Бильбо вовремя успел заколоть выполняющую приказ образину. Двалин, Фили и Кили — бравая ватага забралась на дерево и заспешила на подмогу Бильбо, грудью защищающего Дубощита. И Мори побежала с ними, отдаваясь всепоглощающей злобе. В руках заблестели парные кинжалы. Нет, все-таки мастерством в военном деле гонец не отличалась. Вспомнила она это, когда морда варга клацнула зубами прямо перед глазами, а ятаган всадника задел левую руку. Тут эльфу прошибло. Фили выдернул её подальше от зверя, Кили оттолкнул к валуну. Мори в порыве уселась у камня и всмотрелась в лицо Дубощита. Такой безмятежный с закрытыми глазами и такой суровый с кровавыми ссадинами. У эльфы сжалось сердце — как же больно ему должно быть. Она бережно убрала волосы, упавшие на лицо, и провела рукой по щеке, желая облегчить боль. На неё накатила волна измождающей слабости, и, совсем обессилев, Мори осела наземь, затылком утыкаясь в плечо гнома. В светлеющем небе замаячили силуэты величественных птиц.