Цепи

      Серебристо-серая машина остановилась у большого современного здания, находящегося в хвойном лесу. Первым из неё вышла азиатская страна:       — Благодарю, что подбросил меня, — уголки губ были приподняты, а узкие глаза прищурены, будто мужчина выискивал выгодное предложение, — Россия.       — Не за что, Китай, — безэмоционально ответил русский, закрывая дверь автомобиля.       Державы направились в белое здание. Их не остановило множество охраны, служащие другой державе, — флаги были своеобразными пропусками.       — Как думаешь, почему Америка решил провести испытание нового источника энергии на публике? — спросил у собеседника РФ, сохраняя угрюмое выражение лица. Казалось, серость шапки-ушанки перешла и на её обладателя. Китаец перевёл золотисто-жёлтые, в цвет звёзд на флаге, глаза на наследника лучшего друга. Хитрость смешивалась с многовековой мудростью, доставшейся от предков.       — Хочет произвести на нас впечатление, — сказал спокойным, как шёлк, голосом.       — Да, даже нас, своих «конкурентов», изволил пригласить, — кинул триколор, держа руки в карманах куртки с мехом на капюшоне.       — В любом случае, я рад выйти в свет. Здесь мы можем снова увидеться, — оголил заострившиеся в последнее время зубки. Брови славянина непроизвольно опустились ближе к глазам. Китай постоянно говорил двусмысленные предложения касательно сына СССР, что напрягало Россию. Какие планы вынашивал Поднебесная касательно него? Они были друзьями, союзниками. Однако Китай становился сильнее с каждым днём, прибавил в росте, и кидал хищные взгляды на Росса и его восточные территории. Но голубоглазый ничего не предпринимал — не видел других кандидатов в «друзья».       — О, корейцы, — заметил Российская Федерация. Их приятели спорили посреди коридора. КНДР повышал голос на Южную Корею, которую собой прикрывала Япония. Строгий военный комично смотрелся рядом с девушками, одежда которых была так ярка, будто рядом взорвался бразильский карнавал.       — Товарищи! — окликнул спорящих КНР. Те заметили приближающихся стран. Злобные морщины на лице Северной Кореи вмиг начали разглаживаться. Оно приняло более дружелюбный вид, в синем глазу появилась что-то тёплое при виде коммуниста и сына создателя этого строя. — По какой причине спор затеяли?       — По вине этих легкомысленных дам мы заблудились! — обвинил держав кореец.       — Но это ты предложил сначала походить-посмотреть, что да как здесь устроенно, и только после прийти на место встречи, — дала контраргумент японка.       — Да, братик, если бы мы… — кореянка стояла за подругой, что словно защищала её. Гетерохромные глаза в цвета круга на флаге смотрели неуверенно и с сожалением за такое отношение со стороны брата. Девушка очень хотела, чтобы их отношения наладились.       — Не перекидывай всю вину на меня! Закроем тему, — отрезал, нахмурившись КНДР. — Вы знаете путь до того зала? — дружелюбно поинтересовался у пришедших. Только с ними двумя у корейца были хорошие отношения. С остальными он держался обособленно.       — Да, конечно. Я выучил маршрут. Идёмте, — властно повёл компанию Китай.       Пятеро неплохо скоротали время за разговорами. Россия с коммунистами по обе стороны беседовали о своём, а девушки, идущие позади них, были увлечены лишь друг другом. Держание за руки, полушепот звонких голосков и улыбки выглядели мило. Страны были чем-то похожи, может, поэтому сблизились? Разве что рисунок на белых флагах и стиль в одежде отличался. Ещё у японки были ушки, кончики которых весело передёргивались. Наконец, азиаты, в том числе русский, которого не все за Европу считали, дошли до нужного зала. Китай, будто предводитель, отворил дверь. В белом помещении уже собрались остальные приглашённые. Страны, хотя бы ради вежливости, обменялись приветствиями. Коммунисты встали отдельно, а подруги подошли к Канаде, Франции и Британии и присоединились к их дружественному разговору. Росс зашёл последним, и тут же его встретили неприятности. Украинец, общающийся со Белоруссией, злобно сверкнул глазами, узрев старшего, и цыкнул:       — Потом закончим, сестра. Рядом с ним я стоять не собираюсь, — обладатель венка отошёл ближе к поляку и эстонке, которым приходилось находить общий язык, ибо других, с кем можно было скоротать минуты, не было. Вторая досада для Федерации не заставила себя ждать:       — Russia? Неужели ты пришёл? — из толпы выпрыгнул американец и приподнял чёрные очки на лоб, точно не верил своим глазам и хотел разглядеть восьмое чудо света.       — Сам позвал. С чего бы мне не явиться? — с едким презрением в голосе отчеканил восточный славянин.       — Oh. I thought, ты обижен на меня за недавние санкции, — звёздный знал, что оппонент упрям и не пробиваем. Хотя, последнее он желал проверить, так, на всякий случай. — No? Тогда welcome! — передразнил Штаты, подмигивая. — Friends! — обратился ко всем странам, всплеснув руками. — Раз все в сборе, я предлагаю начать испытание. Прошу к стеклу! — указал на своеобразную плазму на всю стену.       Державы подошли к окну. В соседней комнате посередине стоял чудной генератор энергии. США начал расхваливать новое изобретение своих учёных и отвечать на вопросы, задаваемые в основном Германией. Русский с трудом вникал в их лепет: недосып и нездоровый образ жизни давали о себе знать. Полностью погрузиться в атмосферу у РФ получилось, лишь когда среди стран пронеслось волнение. Генератор за стеклом начал метать молнии и сильно сотрясать комнату.       — Это не входило в список побочных действий от его применения, — обеспокоенным голосом сказал Америка, однако, тут же позитивно добавил: Но не думаю, что это может навредить…       Внезапно генератор лопается, и раздаётся взрыв. От громкой детонации закладывает уши, и страны болезненно жмурятся. В то же мгновение яркая вспышка доходит до держав, и горячая волна поглощает их. Им с трудом удаётся осознать, что происходит, но они не успевают ничего предпринять. Ужас застревает на разноцветных лицах, и разум проваливается в небытие.

***

      Россия слышит своё частое дыхание. Телу жарко, с лица испаряется плёнка пота. Голова кружится. Тут приходит осознание. Произошёл взрыв! Он умер? Федерация бешено распахивает глаза, что веки содрогаются от резкой боли. Русский сглатывает ком слюны, уставившись вверх. Белый потолок с небольшими трещинами. Триколор недоумевает. Ощупывает поверхность, на которой лежит. Мягкий ковёр. Страна приподнимается на локтях и осматривает глазами по пять рублей помещение. Комната, в которой не делали ремонт больше полувека. Как он здесь оказался? До ушей доносятся сдавленные стоны и шипение.       — Украина? — позади Росса сидит брат, потирая голову. Стукнулся, видать.       — Чего, москаль? — оскаливается Незалежная.       — Джентльмены, я считаю, что это не подходящий момент для ссоры, — дети Союза замечают англичанина, отряхивающего от пыли чёрный цилиндр. Демократ опирается спиной о спинку дивана и выглядит немного потрёпанным.       — Здесь есть кто-нибудь ещё? — из соседней комнаты доносится женский голос. В проёме показывается Эстония, опираясь о дверь.       — Похоже, нас только пятеро, — заключает Китай, уже восстановившийся после телепортации. Сильная экономика даёт о себе знать, что понимают и остальные.       — Почему на нас ни царапины? Всё, что я помню последним, — это взрыв, — спрашивает Федерация, вставая. Китаец галантно подаёт руку. Поднявшись, триколор вмиг возвращает обратно свою.       — Это действительно так, — надевает головной убор Брит.       — Так почему мы живы? — передёргивает плечами украинец.       Не всем повезло так, как этой компании. На другом конце города в проеме между домами оказались четверо. Южная Корея и Япония потирали пятые точки. Приземлиться на мощёную камнем землю было больно. Красивая одежда вмиг стала помятой и грязноватой. КНДР встал на трясущиеся ноги. Голова неимоверно кружилась, но нельзя было показывать собственную слабость и несостоятельность как страны.       — Долго вы там будете валяться? — нахмурился Северная Корея, глянув на родственниц из-за плеча. — Нам нужно выяснить, где мы находимся, и какого дьявола вообще здесь оказались, — хоть коммунист был злобен и ворчлив, но в вопросах твёрдости характера он явно лидировал.       — Похоже на Европу, — подал голос поляк, — Предположу, что это Западная её часть. Где-то на пятидесятой параллели, — объяснил азиатам единственный европеец.       — Ох, прекрасно..! — социалиста перебили, о чего он чуть не взорвался, как бомба.       — Тише! Слышите? — поинтересовалась японка, шевеля ушками.       Земля передавала вибрацию. Множество людей чеканили шаг, сильно ударяя о поверхность. При том, похоже, что совершали это синхронно. Четвёрка услышала голоса, вплетающиеся в громкую и весёлую песню. Азиаты напряглись.       — Немецкий. Ни с чем не спутаешь, — недобро прищурил лиловые глаза Польска, поправляя белые волосы. Тут компания передёрнулась: по улице двинулась колонна вооружённых солдат. Польша молниеносно прижался к стене. Страх, а не разум руководил импульсивными порывами. КНДР поступил также. Страны перекинулись взглядами. Главное, чтоб их не обнаружили. Ни в коем случае нельзя попасться им. Ничем хорошим это не закончится, понимали абсолютно все.       — Нацисты… — прошептал католик.       От девушек, сидящих на земле, раздался всхлип. Республика Корея прижала руки к себе, моргая мокрыми глазами. Ей было страшно. Она не видела зверств, что творили национал-социалисты, но слышала о них. Тем более, у них в Азии был свой кошмар. Если Третий Рейх существует в месте, куда они попали, то Японская Империя не заставит себя ждать. Корейцы были детьми, когда ЯИ начала войну. Однако, ужасы, что они пережили под её попечительством, останутся вместе с ними до конца многовековой жизни.       — Корея-чан, — японка села на колени перед подругой. Нежно провела рукой по разноцветным крашенным волосам. Модница всхлипнула, посмотрела своими заплаканными глазами в розоватые рубины страны Восходящего солнца. — Я не дам тебя в обиду. Мы обязательно вернёмся домой. Всё будет хорошо. — Японка обняла кореянку. Та уткнулась носиком в ключицы, что прикрывала школьная форма.       — Вот неженка, — буркнул коммунист. Но капиталистке становилось легче. Она немного успокоилась. Япония отстранилась от союзницы и, улыбнувшись, поцеловала её в лоб. Если бы они при КНДР соединили губы, не обошлось без криков. Южная Корея покраснела.       Тем временем парад находился в другой части города. Команда России услышала шум и приблизилась к окнам. Это даст ответы на несколько вопросов. Державы округлили глаза, когда увидели военных.       — Назад! — оттолкнул друзей по несчастью Федерация. — Мы слишком заметны!       — Не трогай меня, москаль! — зашипел вместо благодарности украинец.       — Это точно то, о чём я подумал? — в волнении сцепил руки китаец, что скрыли широкие рукава красной традиционной одежды.       — Да. Нацисты, — вздохнули Великобритания и Эстония. Из собравшихся им одним приходилось напрямую контактировать с этой субкультурой.       — Получается, мы в Нацистской Германии? — изогнул брови наследник СССР.       — Мы в прошлом? Что за бред, — вставил слово Украина. Послышался звук летающего транспорта, будто над городом пролетало несколько самолётов. Джентльмен аккуратно подошёл к окну, желая рассмотреть их и понять приблизительную дату их попадания. Он ахнул.       — Вам стоит это увидеть…       Страны напряженно приблизились к старшему и пооткрывали рты. Воздух рассекали летающие тарелки. Серо-серебристый цвет переливался на солнце. А снизу была выгравирована свастика.       — А в нашем ли мы в прошлом? — задалась вопросом эстонка. В грудную клетку держав словно положили что-то тяжелое, может быть, даже железное. Рядом с сердцем появилась напряжение, стягивающее внутренности. Страх удушал, вызывая чуть ли не рвотный рефлекс.       — Что будет с нами, если они нас поймают? — спросила Беларусь свою компанию. Страны находились в заброшенном старом здании, похожем на завод.       — Нас убьют? — поинтересовалась напуганная Франция. Девушка уже сталкивалась с Третьим Рейхом, но была сбита с толку произошедшим. Француженку обнимал Канада, успокаивающе поглаживая по спине.       — Может быть, — обернулся к стоящим сзади Германия, но перевёл взгляд на грязное стекло, которое исполосовали, как корни, трещины. — С большой долей вероятности нас захотят использовать, чтобы получить выгоду по-максимому. Обычное убийство им будет не к чему, — блик света прошёлся по прямоугольным очкам. — Они могут отправить нас на опыты или в камеры пыток в роли живых игрушек. Не побрезгуют ничем, если их не остановит он. СССР. Если, конечно, тот здесь есть. А так, — прищурил медовые глаза. Белоруска испуганно сжалась, США нахмурился.  — нами распорядятся, чтобы удовлетворить свои желания.