***
Дверь в квартиру захлопывается. Громкий звук разносится по всему подъезду оглушающим эхом. Мальчишка в ярко-розовом комбинезоне, с милой улыбочкой кладет ключи в карман на груди, на коем нашиты вишни (кто бы сомневался) и отходит, зовя за собой. Рядом Джотаро. Он держит в руках новую, купленную буквально вчера, пачку сигарет. Черные джинсы, красная, хотя, тут скорее даже багровая, кровавого цвета майка, тёмные удобное кеды. Красавец. Улица приветствует их действия приятным солнцем, которое не заставляет тебя желать скорейшей смерти, милыми улыбками жителей, что проходили мимо; радостными криками детей, что доносились с площадки, которая была совсем недалеко. Кто-то ругался, дескать "Ты во́да! Я тебя поймал, теперь твоя очередь". Смотря на этих малышей, слыша всё это, невольно вспоминаешь себя в этом возрасте. Не самые приятные воспоминания, честно говоря. Одно лишь холодное одиночество и отчуждённость, суровые хулиганы во дворе, которые избивали всех, кого попало, и их пьяные родители на лавочках. Как же жаль, что такое во многих дворах процветает до сих пор. Огромное количество людей с детьми совсем не созданы для этой "работы". Да-да, именно работы. Ребёнка нужно не только кормить, одевать красиво и удобно, но ещё и воспитывать. Говорить о том, что можно, а что нельзя. Как нужно поступать, а как нет. А также тут должна быть ещё одна крайне важная вещь. Любовь. Та забота, которую хочет получать каждый ребёнок. Поддержка и помощь в те моменты, когда всё идёт наперекосяк, когда, кажется, хуже уже и быть не может. В такие моменты крайне важно ощутить, что кто-то родной, действительно родной не по крови, а сердцу, рядом и может тебе помочь. Или хотя бы выслушать, боже. От этого тоже может стать чуточку легче. Таких мам и пап, к сожалению, крайне мало. И это действительно печалит. - Так, сейчас нам надо в лес. Там мы дойдём до парка и уже встретим Польнареффа с Абдулом, - вслух размышляет парень, глядя на своего любимого. Тот спокойно шёл и курил купленные уже тут, в родном городе Какёина, сигареты, кажется, также витая в своих собственных мыслях. Хах, а ведь за всю эту неделю Нориаки уже успел привыкнуть к этому запаху (не особо хорошему. Скажем так, раньше было лучше. Те, аромат которых был на присланной когда-то толстовке, гораздо лучше). Он мог просто идти и не ругаться, морщась, твердя о том, как же это плохо. Но, всё же, предупредил, что если тот полезет целоваться сразу после табака - получит в лицо. - В лес? Неплохо, - Джотаро выпускает изо рта белый дым, говоря лишь небольшие фразы. А позже, когда оба парня заходят в сам лес, тушит сигарету, выкидывая её в ближайшую урну. Если пройдется по ней ботинком, вдавливая в почву и оставит на земле - получит по шапке от Нориаки. Всё-таки, природу нужно беречь и думать о последствиях такого халатного поведения. По дороге они мило болтают, рассматривая различных прохожих. Наверное, это достаточно странно, но они оба это делали. Куджо просто нравилось видеть действительно красивых людей, что идут по своим делам. Кто-то спокойно, слушая свою любимую музыку в черных, маленьких наушниках. А кто-то, кажется, опаздывая, стараясь поскорее успеть куда-то. Каждый человек в этом огромном мире прекрасен по своему. Джотаро понял это, взрослея, постоянно рассматривая суетливую толпу. Какёин также наблюдал за всеми. Смотрел на стиль каждого, на то, как же они чудесно выглядят. Довольно-таки часто самые интересные и необычные люди оставались в памяти, позже навсегда застывая на одной из страниц чужого скетчбука. Вероятно, все эти образы отличались от самих людей, ведь всё, каждую деталь, запомнить уж точно нельзя, но, всё же, картины оставались действительно красивыми. Также, такие люди рисовались в других обстоятельствах. Ярковолосый часто выходил на прогулку и, сидя на скамейке в парке, быстро чиркал карандашом по бумаге, стараясь как можно скорее изобразить чудесных людей, пока они не ушли. И вот, парк. Огромные ворота и громкие крики людей на каруселях. Мухаммед уже сидел, счастливо улыбаясь, заглядывая куда-то дальше, за спину пришедшими. И не зря. Ведь прямо таки через секунду Жан налетает на своего лучшего друга со спины, крепко-крепко обнимая. И с этого момента, с этих возгласов Какёин "Отпусти меня, я сейчас задохнусь в твоей груди!", их двойное свидание началось! И это было действительно отлично. Огромный парк развлечений и только они, предоставленные сами себе. Первое, куда все четверо решили пойти - американское горки. Потому, что если уж они потом поедят, а они это сделают, после огромного марш-броска по аттракционам их силы будут на исходе и восполнить их надо, то на что-то подобное они просто не полезут. Так вот. На самой горке было крайне и крайне весело, ведь она была просто огромной! Длинной, с резкими спусками. Кричали они тогда знатно. При чём, все. И Польнарефф, который, оказывается, побаивается высоты, и Нориаки, от дикого кайфа, ведь просто всем своим сердцем обожал такое, и Джотаро, что, по возгласам, чуть не умер там, стараясь держаться и за ручки, и за кепку, что могла вот-вот слететь с него, ну и Абдул. Последний реагировал намного спокойнее всех остальных. Лишь улыбался во весь рот, позже говоря о том, что это только первое, что они опробовали, а у него уже щёки болят от веселья. - Я больше туда ни в жизни не полезу! - говорит Куджо, после того, как они все оттуда вышли, одной рукой хватаясь за перила, а другой за сердце, громко и быстро вздыхая. - Ответ не верный, - отвечает ему Какёин, хитро улыбаясь. Они обязательно встретятся потом снова. И покататься тут. И не только. Они просто будут весело проводить время вместе. Далее идут машинки. И все эти, словно маленькие дети, рассаживаются по парам и, как только звучат гудки о старте, авто начинают двигаться и все они стараются подбить и задеть соперника. Ох, этот треск тормозов, звуки того, как два маленьких автомобиля врезаются друг в друга, сразу же слегка отдаляясь, проезжая ещё один круг, с хитрой улыбкой на лице, думая о том, как бы обогнать других. Всего у них было два раунда. Первый, когда за рулём одной машины сидел Нориаки, с черными, пиксельными геймерскими очками на глазах, а другой - Польнарефф, что был неким профессионалом здесь. Второй, когда же наоборот, их вторые половинки, что не уступали по азартности и игривости друг другу, стараясь врезаться как можно больше. И вот, по итогам, всё, счастливые и довольные, спорят о том, кто же, всё таки, победил. Всем хотелось присвоить её себе, однако же, просто сошлись на том, что у них ничья. А солнце начинало припекать всё сильнее. Так что все, слегка усталые (при чём, приятно), но чертовски довольные, идут к ближайшему кафе. Желудки сразу же начинают урчать, как только чувствуют запах чудесной еды. Выбор был, на самом деле, крайне долгий. Сначала им дали одно меню и каждый пытался заглянуть в него, дабы поскорее определится с выбором. Потом, когда, всё-таки, Мухаммед, как, кажется, самый умный, попросил ещё три книги, всё уже по-нормальному выбрали, начались споры кто платит. Жан настаивал на том, чтобы он заплатил за весь счёт, но каждый отнекивался от этого. Сошлись на том, что каждый платит за себя сам. И вот, им приносят: Польнарефф получает мохито и спагетти; Абдул черный кофе и кусочек торта (его парень так и направился покормить его из своей тарелки, ибо "Этого мало! Ты должен есть больше"); Какёин взял себе пиццу, картошку фри с соусом, а также яблочный сок. Идеальное сочетание в еде, для него. Ну и Куджо забрал тарелку риса с овощами и зелёным чаем. Всё это уминалось за обе щеки достаточно быстро. То ли все были голодные и измотанные, то ли просто еда до чёртиков вкусная. Не столь важно. Поели они знатно. А теплота и прекрасное настроение так и витало меж ними, делая этот день ещё приятнее.***
Вечерело. Закат осторожно расплескивался по небу яркими красками. Примерно через час с копейками парк уже должен был окончательно закрыться. Они провели тут целый день и совершенно не заметили того, как же быстро пролетело это время. Да уж, в приятной компании ты не видишь ничего, а просто веселишься, стараясь отложить в памяти каждый проведенный момент. - Слушай, а как вы с Жаном познакомились? - неожиданно спрашивает Джотаро как только они остались с Мухаммедом наедине. Польнарефф и Какёин убежали, только лишь заметив недалеко от сюда некий тир с призами, желая испытать себя и получить игрушку. А их любимые так и остались сидеть на лавочке, теперь уже ожидая великих "добытчиков". - Ох, ну... Это самая обычная история знакомства, тут и рассказывать то особо нечего, - говорит мужчина, в усталости протирая глаза, начиная вспоминать, как же они, всё таки, встретили друг друга. Рассказ начался. Он был не столь долгий, но чертовски интересный. Это был совершенно обычный зимний день. Новогодние праздники и всё, что с ними как-то связано, уже постепенно уходили, люди выходили на работу и в школу. И сам Мухаммед был таким же. Работал в кофейне совсем недалеко от библиотеки, в перерыв часто туда захаживая. И вот оно. День, когда его жизнь перевернулась просто с ног на голову, когда он впервые увидел эти пепельные длинные, на тот момент распущенные, волосы и серёжки разбитого сердца. У него просто заказали кофе, стараясь начать беседу, шутя о чём-то (сейчас мужчина уже вряд-ли вспомнит о чём). Именно тогда улыбки так и остались на их лицах, а Абдул думал о том, что хочет увидеть этого интересного и приятного незнакомца ещё. А потом его настигнут перерыв. Уже слишком уж родная библиотека, с огромными шкафами, на которых уже долгое время покоятся множество книг. В руках - стаканчик с горячим напитком, а ноги несут его куда-то в даль, всё дальше и дальше, заставляя утопать в атмосфере приятной тишины и покоя, проходя мимо стеллажей. За это он, в принципе, и любил такие места. Тишина и спокойствие для него было достаточно важным. И вот, он, наконец, останавливается, завидя еле знакомую высокую фигуру. Раздел истории. Франция. Недурно. - Интересуетесь историей? - ни с того, ни с сего осторожно, тихо-тихо, чуть ли не шёпотом, спрашивает мужчина подходя к объекту временного интереса. - Типо того. Я родился там, пусть и переехал. Грех - не знать. Ну, или же, не узнавать, - улыбается, видимо, француз, подавая руку, - Жан-Пьер Польнарефф. - Мухаммед Абдул, - пожимает руку мужчина, а затем они вдвоём, прихватив какой-то учебник по истории, уходят к столикам, дабы прочесть всё, что им надо. И то время прошло действительно хорошо и интересно. Они вели дискуссии на самые разнообразные темы, будь то Великая французская революция или же первая конституция 1791 года, что уничтожала абсолютизм. Правда, спустя лишь несколько таких же занимательных встреч Абдулу пришлось покупать таблетки от головной боли, ведь, боже мой, Жан был крайне и крайне громким, эмоциональным человеком. Но, знаете, простая головная боль не была какой-либо помехой для того, чтобы окончательно влюбится в этого наглого, но чертовски прекрасного француза. Так они и жили, постоянно встречаясь и весело болтая. До одного момента. Момента, когда их сердца окончательно были отданы друг другу. Библиотека, самая старая секция, в которую совершенно никто не заходит, пыльные книги, смущенный до чёртиков Жан с алыми щеками и маленькими бусинками слёз вокруг глаз. Прижатый Мухаммед, а после - по-началу робкий и осторожный, но позже требовательный поцелуй. Так и начались их долгие, но действительно счастливые будни. - Это... Это достаточно мило, - Куджо улыбается, слушая весь этот рассказ, а после придаëтся воспоминаниям своего признания, а позже, признания самого Какёина. Господи, как же до них всё долго доходило... Кстати о Какёине и Польнареффе. Эти двое уже бегут, да и, при чём, не одни, а с мягкими игрушками в руках, весело крича о том, что они оба победили. Нориаки бросается в чужие объятия и Куджо еле-еле может его удержать. Но, всё таки, делает это, не падая на землю окончательно. Жан же кричит что-то типо: "Милый, смотри, какой красивый и мягкий огненный петух!", отдавая в руки любимому. А Куджо отдали какого-то человекоподобного монстра с фиолетовой кожей, милыми, черными глазами-бусинами и алым шарфом на шее. Мальчишка рядом улыбается ярко, отдавая эту игрушку в руки своего парня, а затем, получая нежные и благодарные поцелуи по всему своему лицу: на лбу, щеках, носу и, естественно, губах, берёт Джотаро за руку, направляясь к выходу из парка, слыша позади вопли француза о том, чтобы их подождали. Эту прогулку он оставит в своем сердце надолго, забирая забавную игрушку к себе в город, каждый раз с улыбкой вспоминая обо всех этих днях, проведенных вместе.