***
Донхун День Донхуна и так был ужасен, но, когда он чуть не сбил какого-то парня на улице, все стало еще хуже. – Вот дерьмо! – мужчина выругался и поспешно вылез из салона, чтобы проверить, все ли в порядке с этим человеком. Последний стоял перед его машиной, словно ледяная скульптура, и смотрел на автомобиль огромными от шока глазами. – О боже, мне так жаль! Обычно я так не катаюсь, но я опаздываю на работу... – протараторил Донхун, осторожно подходя к нему и бегло осматривая, чтобы проверить, не причинил ли парню каких-нибудь травм. Тому повезло. Если не считать шока, незнакомец, казалось, был в полном порядке. – Мне очень жаль. – он еще раз извинился. – С тобой все в порядке? Тот ничего не ответил. Вместо этого парень несколько секунд просто смотрел на Ли. Потом его глаза расширились еще больше, и вдобавок приоткрылся рот. Донхун нахмурился. Что происходит? Было ли это все еще частью шока, от которого незнакомец все же серьезно пострадал? – Все в порядке? – спросил он снова, и на этот раз парень ответил твердым кивком, прежде чем широко улыбнуться. Донхун смотрел на него, с каждой секундой все больше запутываясь в своих мыслях. Неужели человек, которого он чуть не убил минутами ранее, улыбается ему сейчас? Это было… странно. Однако одежда, в которую незнакомец был одет, тоже являлась довольно необычной. До этого Донхун не обратил внимания, занятый тем, что убеждался, не пострадал ли человек. Но теперь, осмотрев того с ног до головы еще раз, он смутился еще больше. Парень был одет в светло-голубую женскую блузку, белый халат, красные пижамные штаны и старые поношенные садовые тапочки. Ли никогда в жизни не видел такого отвратительного наряда. Может быть, он сбежал из одной из соседних больниц? Он душевнобольной? – Ох… Ты потерялся? Тебе нужна помощь? – спросил Донхун, и на этот раз парень покачал головой, прежде чем улыбнуться еще шире и издать несколько скрипучих звуков. Ли тут же замер. Этот звук, казалось, напоминал ему о чем-то, но в голову ничего не приходило. Боже, теперь Донхун становится таким же безумным, каким, вероятно, уже является этот парень перед ним. – Ладно... Э-э, тогда хорошо. Если с тобой все в порядке, я поеду. Я уже опаздываю на работу и не хочу ухудшить ситуацию еще больше. – Донхун кивнул и хотел было снова развернуться и сесть в свою машину, как вдруг этот странный человек шагнул вперед и схватил его за руку. – Какого черта! – воскликнул мужчина удивленно и посмотрел на парня. Тот уставился на него огромными щенячьими глазами, которые медленно наполнялись слезами, и несколько раз покачал головой. Несмотря на то, что по какой-то причине он, казалось, не мог говорить, всё его выражение лица буквально кричало Донхуну, чтобы он не оставлял незнакомца одного. Ли почувствовал, как его сердце сжалось. Бывшая жена часто говорила ему, что он слишком добр к людям и поэтому никогда не сможет добиться успеха в жизни, после чего Донхун старался вести себя холоднее и более отстраненно. Но в такие моменты он понимал, ничего не изменилось и он все еще слишком мягкосердечен. Мужчина тяжело вздохнул. – Прости... Я не хочу оставлять тебя здесь одного, поверь мне, но что еще я могу сделать? Я должен идти на работу, а твоя семья, вероятно, уже ищет тебя... – объяснил он, и тот снова покачал головой. Донхун нахмурился, пытаясь понять, что же этот парень хотел ему сказать. – Твоя семья не ищет тебя? На этот раз он получил кивок в ответ. Это еще больше все усложнило. Теперь он уже не мог сказать себе, что кто-то другой позаботится о незнакомце, кроме него самого. Ли будет чувствовать себя виноватым до конца своей жизни. – Ладно... Может быть, я смогу взять тебя с собой, а потом отвезти… У тебя есть место, куда ты можешь пойти? – тут же последовало отрицание. С болезненным и уставшим выражением лица Донхун взглянул на часы. Он уже опаздывал почти на час, и вскоре его босс позвонит ему, чтобы спросить, где он, черт возьми, гуляет вместо работы. Затем Ли снова посмотрел на парня, который все еще цеплялся за его руку и напоминал ему Аву, когда та спрашивала Донхуна о том, когда же она наконец сможет снова увидеть свою мать. Как только его мозг сделал это сравнение, Ли понял, что проиграл. Поэтому он еще раз вздохнул, прежде чем вытащить телефон и набрать номер своего офиса. «Алло?» Как только он снял трубку, раздался напряженный голос с той стороны. «Донхун, это ты?!» – Да, это я. Я звоню, чтобы сообщить вам, что сегодня не смогу выйти на работу. «Что-то случилось?» – Да ... Ава больна, и я должен позаботиться о ней. Я знаю, мне следовало позвонить раньше, но она все утро не давала мне покоя. – он взглянул на незнакомца, что смотрел на него большими растерянными глазами, по-видимому, не понимая, что происходит прямо сейчас. Почему взрослый парень так сильно напоминает ему ребенка, которого он должен защищать? – надеюсь, завтра я смогу снова выйти на работу. Я позвоню вам вечером. «Ладно, не волнуйся. Я сообщу Сэюну об этом. Надеюсь, что твоя дочь скоро поправится.» – Хорошо, спасибо. До свидания.– выдохнул Донхун, прежде чем повесить трубку и снова повернуться к парню.– Давай выясним, где ты живешь… – в этот момент желудок стоящего рядом издал несколько громких звуков. – Или, может быть, мы сначала съедим что-нибудь на завтрак... – Ли тут же изменил их планы, заметив, что тоже чувствует сильный голод. Общение с флористом в течение часа было довольно утомительным. Донхун осторожно высвободил свои руки из хватки парня, прежде чем указать на свою машину. – Залезай, я знаю одно местечко с очень вкусной едой. Сказав это, он получил огромную, счастливую улыбку. И, возможно, это все же было из-за внепланового свободного дня после нескольких недель постоянной работы или перспективы хорошо поесть, но он не мог не улыбнуться в ответ.***
– Значит, ты не можешь говорить? – поинтересовался Донхун, прежде чем сунуть в рот вилку с вафлями. Парень кивнул с легкой улыбкой на губах, как будто не считал это большой проблемой. Затем он подозрительно посмотрел на вафлю на своей тарелке и даже ткнул ее вилкой, будто та была дохлым животным. Ли хмыкнул. – Ты можешь съесть ее. Ты же знаешь... Я не пытаюсь отравить тебя, обещаю, – и снова тот улыбнулся в ответ, прежде чем откусить кусочек от своей порции и начать медленно жевать. Тем временем Донхун зачарованно наблюдал за ним. Все выглядело так, будто незнакомец никогда в жизни не ел вафель. – Вкусно? – спросил он, и парень кивнул, быстро откусывая новый кусочек, и еще один. – Воу, притормози, а то поперхнешься и задохнешься. – Донхун усмехнулся, и парень начал есть медленнее, теперь уже правильно пережевывая пищу. – Это первая вафля, которую ты когда-либо пробовал?– еще один кивок, и Ли уставился на него в неверии. – Неужели? Да ни за что! Это же безумие! Итак, ты, вероятно, не отсюда... Тогда откуда же ты? – все еще радостно жующий парень поднял голову, прежде чем сделать несколько волн руками в воздухе. – Вода? – догадался Донхун, сосредоточенно сдвинув брови, а его собеседник резко поднял голову. – Значит, ты с побережья? Это круто... Мне всегда там нравилось. Я часто бывал там со своей семьей, когда был ребенком. А еще позже с дочерью и моей… женой, – на слове "жена" парень поднял на Ли широко раскрытые удивленные глаза, прежде чем беззвучно произнести это слово с вопросительным выражением лица. – Ну, бывшей женой... Мы развелись почти два года назад, и я не разговаривал с ней около года... Она вроде как сбежала от меня с другим парнем... – Донхун не знал, почему рассказывает все это совершенно незнакомому человеку, который, вероятно, сбежал из психиатрической больницы, и все же... Что-то было в том, как парень смотрел на него с таким искренним сочувствием в глазах. Это заставило его говорить дальше. – Ты знаешь, я не то чтобы скучаю по ней, но из-за дочери... Просто как она могла оставить своего собственного ребенка? Единственные моменты, когда она связывается с Авой, это на ее день рождения и на Рождество... – Ли слышал свой собственный голос, который становился все более и более расстроенным, и глубоко вздохнул, пытаясь сдержать слезы, подошедшие к глазам. – И я даже не знаю, зачем я тебе все это рассказываю... Донхун смущенно рассмеялся и уставился на свою уже, наверное, остывшую вафлю, как вдруг почувствовал, что кто-то взял его за руку. Удивленный Ли посмотрел на сцепленные ладони, а затем на парня. И хотя он был немым, Донхун понимал, что тот хотел бы сказать о том, как ему жаль. – Спасибо... – ответил он немного хрипловатым голосом, прежде чем быстро отдернуть руку, и схватил салфетку. Ему нужно было кое-что выяснить. – Кстати... – пробормотал Ли, роясь в своей сумке, пока не нашел ручку. – Ты уже знаешь мое имя, но я понятия не имею, как зовут тебя. Это сводит меня с ума, так что... – он положил салфетку и ручку перед парнем, который вопросительно посмотрел на эти предметы. – Даже если ты не можешь сказать, думаю, что сможешь написать его? Тот на мгновение задумался, а потом кивнул, осторожно взяв у Донхуна ручку, и начал писать. А после развернул салфетку, гордо улыбаясь. "Джун" было написано чрезвычайно корявым, но все же читаемым почерком. – Джун... Тебя зовут Джун? – спросил Донхун, и улыбка парня стала еще шире. – Какое милое имя... Прямо как и твоя улыбка, подумал он и уставился на собеседника, прежде чем встряхнуть головой, чтобы прояснить мысли. О чем, черт возьми, он сейчас думает? Неужели Ли и впрямь сошел с ума? Он быстро встал, и Джун растерянно уставился на него. – Э-э, нам пора идти... Я отвезу тебя к себе домой, чтобы мы могли подобрать тебе что-нибудь более... подходящее. Потом мы будем искать место, где ты мог бы остановиться, хорошо? – Донхун даже не стал дожидаться ответа. Вместо этого он развернулся и зашагал к выходу, чуть не забыв оплатить заказ.***
Джун. Джун не мог поверить своему счастью. Он пробыл в городе всего один день, не имея ни малейшего представления о том, с чего начать поиски, как вдруг перед ним появился человек, которого он искал. Ладно, тот чуть не врезался в него на своей машине, но это не имело значения. Однако, первое ощущение счастья быстро сменилось разочарованием, после того как юноша понял, что Донхун, имя которого он теперь знает, не помнил его. Еще больше расстраивало то, что Джун не мог даже спросить Ли ни о чем, поскольку поблизости не было воды, чтобы он мог говорить. Вместо этого ему пришлось пережить шок и боль от открытия, что мужчина, который ему нравился, уже был женат, является отцом и успел развестись. И все же русалу было невероятно жаль, что жена Донхуна бросила его. Он просто не мог понять, почему. Неужели она не видела, что старший – это самый драгоценный человек во всем мире? Он даже купил Джуну странную, но вкусную еду, и теперь они ехали к Ли домой, чтобы русал тоже мог наконец переодеться в более красивую одежду. Та, что была на нем сейчас, выглядела довольно уродливо. Хотя ему понравилась синяя блузка и, возможно, белый халат, который он носил. Ткань была действительно мягкой и приятной. Может быть, Джуну стоит подарить его Донхуну? Ли уже так много сделал для него, и младший чувствовал себя немного виноватым за то, что не смог дать ничего взамен. Он даже не принес никаких подарков. – Эй, все в порядке? – спросил Донхун и глянул в его сторону, прежде чем снова сосредоточиться на дороге, по которой они сейчас ехали. Джун нахмурился. Все ли было в порядке? А почему что-то может быть не так? Он как раз думал о том, как сказать это Ли, когда Донхун сам ответил на его немой вопрос. – Ну... Ты перестал улыбаться, а в последние пару часов делал это только тогда, когда что-то было не в порядке... – Джун открыл рот. Неужели Донхун способен читать его мысли? – Твою мимику просто очень легко прочитать или, по крайней мере, можно догадаться... – усмехнулся Донхун, прежде чем внезапно крутануть руль, что заставило Джуна издать удивленный писк. – Извини... Я, кажется, забыл, что мне нужно свернуть сюда, хотя живу здесь уже четыре года. Ну вот мы и приехали. – сказал он, прежде чем поставить машину на стоянку и заглушить двигатель. – Дом, милый дом… Внутри квартира Донхуна была немного в беспорядке, но очень чистой. Было очевидно, что здесь живет ребенок. Повсюду валяются мягкие игрушки и другие детские вещи. – Извини за то, что тут такой хаос. Моя дочь любит играть, но она ненавидит убираться после этого, – Джун усмехнулся. В этом аспекте человеческие и русалочьи дети казались одинаковыми. Донхун провел его через коридор в комнату с большой кроватью и письменным столом, заваленным бумагами, которые практически кричали о работе. На ночном столике рядом с кроватью стояла обрамленная в рамку фотография маленькой темноволосой девочки, ярко улыбающейся в камеру. Она, вероятно, и была дочерью Донхуна. Пока Джун осматривал комнату, Ли открыл огромный шкаф и начал рыться в нем. – Давай посмотрим, есть ли тут что-нибудь, что мне больше не надо и что подойдет тебе. – старший взглянул на него. – Я думаю, что у нас одинаковый рост. М-м, как насчет этого? – он вытащил простую белую футболку и какие-то голубоватые брюки. – Простое на вид, но уж точно получше, чем халат... – Джун кивнул и улыбнулся. Это был единственный способ сказать старшему, что он согласен с его выбором. – Можешь пойти в ванную, первая дверь направо. Не думаю, что запутаешься, там весит огромная наклейка с русалкой на ней, – что-то изменилось в выражении лица Джуна, и Ли усмехнулся, прежде чем вздохнуть. – Я знаю, но Ава действительно любит все эти сказки и, особенно, русалок. Наверное, это моя вина... Я как-то сказал ей, что встретил одну из них, когда был моложе, и с тех пор она одержима ими... – Джун почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Значит, Донхун все-таки помнит? Однако его надежда тут же снова рухнула, когда мужчина продолжил говорить: – Позже я сказал ей, что это была всего лишь сказка, но, ты же знаешь... Дети слышат только то, что хотят услышать. И она думает, что я просто пытаюсь защитить русалок или что-то в этом роде, – он рассмеялся, но на этот раз Джун не присоединился к нему. Донхун нахмурился. – Эй, все в порядке? Почему ты так на меня смотришь? Ты тоже веришь в русалок? – но Джун не ответил. В конце концов, как он мог объяснить, что не только верит в русалок, но и сам является одной из них.