***
Пакет с лекарствами покоился на заднем сидении старенького Туксона, пока брюнет на бешеной скорости гнал на другой конец города. Трекеры на машинах Мина указывали на парковку (Додж) и какой-то закрытый в утреннее время паб на отшибе, куда Гук помчался в первую очередь. Одной из первых мыслей было, что Юнги сейчас с Чимином и просто не уследил за зарядкой, поэтому Чон звонит на единственный сохранённый номер. Трубку берут практически сразу. — Что-то с Тэ? — ни тебе «привет», ни тебе «пока». — Нет. Где Юнги? — Гук точно слышал, что голос парня сонный. Сейчас он надеялся, что блондин лежит где-то под боком и ребята просто всю ночь «мирились». Если бы Мин оказался с Чимом, то Чон бы ему сейчас все грехи простил бы и отпустил одним махом. Даже счастья-любви-здоровья пожелал бы. Да что там! Своими руками свадьбу организовал бы! — Не знаю, — абсолютно сухой ответ дан абсолютно безразличным голосом. — Понятно. Всего доброго, — Гук кладёт трубку, а волнение нарастает. Руки дрожат так, что пепел с подожжённой сигареты разлетается по всему салону. Серый автомобиль остановился прямо возле красного Аутлендера, стоящего без хозяина. И блондина нигде не было. Брюнет расспросил всех прохожих, показывая фото Юнги, но парня никто не видел. К этому времени уже была поднята вся команда на поиски Мина, но никто никаких следов пока не находил. Забравшись обратно в машину, Чон проследил движение автомобиля седой плесени за вчерашний день и выяснил, что изначально тот остановился на несколько часов возле клуба в этом же районе. Отбросив телефон на пассажирское, Гук быстро направился в указанную трекером точку. Заведение выглядело так себе, вообще не уровень Юнги. Как правило, парень такие на дух не переносил и жаловался на их отстойность. Странно. Что тогда он здесь делал? И зачем соврал об отравлении? Или не соврал? Все мысли Чона крутились вокруг одного: только бы не снова. Руки сами начали дрожать ещё сильнее. Злость на никчёмного себя смешалась с диким волнением за самого дорогого человека в этом мире. Клуб был закрыт со стороны центрального входа. Конечно, как-никак десять утра. Но ведь есть и другие, да? Гук обошёл пошарпанное временем здание со всех сторон. Нужная дверь нашлась только на втором круге. Видимо, из-за нервов брюнет уже попросту ничего не замечал. Закрыто. Чонгук постучал первый раз. Тишина. Чонгук постучал второй раз. Тишина. В третий раз парень уже не стучал, а выносил дверь, вымещая на железяки все скопившиеся за это утро эмоции. — Да ты охуел, парень, — открывший дверь мужчина был явно не доволен таким поворотом событий. — Что тебе надо? — Я ищу человека, который был здесь вчера. И поверь мне, дядя, тебе бы лучше мне помочь, — в тот момент у Чона глаза огнём горели, а на лице, видимо, было большими буквами написано, что мужчине лучше оказать помощь. Живее будет. — И почему я должен? — бесплатно точно помогать не станет. — Потому что я могу хорошо тебе за это заплатить.***
Чимин набрал последний номер из сотни пропущенных. «Аппарат абонента…». Ещё раз. Ещё. «…оставьте сообщение после звукового сигнала». Красная, контакты, снова. Чёрт.***
Камеры гласили, что Мин Юнги покинул заведение после полуночи. Но не один. По словам мужчины, смотрящего записи с Гуком, он ушёл с их барменом. Отдельно пришлось доплатить за контакты и имя этого человека. Зовут Джин, живёт в квартире над тем самым пабом, где припаркован Аутлендер Юнги. На все вопросы об этом Джине, дяденька отмалчивался. Мол, понятия не имеет кто он. Просто новенький. Работает у них около недели. На смены, вроде, не опаздывает. Вот и вся информация. Щедро поблагодарив мужчину, Чонгук направляется обратно. «Ты ещё на меня трекер повесь, блять», — вспомнились слова седой поганки. Видимо, идея была хорошей. Сейчас брюнет молился, чтобы просто застать спящего Юнги в постели с этим парнишкой. Или проснувшегося Юнги после жаркой ночи. Но что-то внутри заставляло вопить громче, чем когда-либо. Отключённый телефон нервировал больше всего. Гук не доехал, а долетел до места назначения. Красный автомобиль стоял на том же месте, поэтому парень побежал искать очередной вход. «Да что не так с этим Богом забытым районом?! Здесь хоть где-то есть нормальная дверь?! Хоть в одном здании?!», — мысленно ругался брюнет. Он бы с огромным удовольствием выругался вслух, но редкие прохожие и так косо смотрели в его сторону. Лифт в доме отсутствовал, поэтому этажи пришлось пролетать на двух своих. Квартира находилась на четвёртом этаже. Отдышавшись немного, Чон нажал на противный механический звонок (такие ещё есть?). И снова история повторяется. Гук начинает выносить дверь. Но ничего не происходит. — Чёрт, — выругался брюнет, запечатлив последний удар на двери. Парень присаживается на ступеньках и достаёт пачку с сигаретами. Если придётся дежурить под дверью — он с места не сдвинется. Спустя семь дрожащих сигарет Чонгук услышал какие-то шаги по лестнице. Надежда умирает последней, да? По ступенькам поднимался какой-то парень. Выглядел он так, будто всю ночь гулял до рассвета. Или будто только-только проснулся. Помятого брюнета, сидящего напротив на самой верхней ступеньке с сигаретой в зубах он даже не заметил. Но вот Гук понял, к какой двери направляется этот товарищ. — Где Юнги? — парень испугано вскрикнул, оборачиваясь на звук. — Ты ещё кто? — ответил шатен, схватившись за сердце. — Твой будущий ночной кошмар, если сейчас же не ответишь, — Чон тушит очередную сигарету о подошву. — Домой уехал твой Юнги, парень. Езжай за ним, мне проблемы не нужны, — уже более спокойно произнёс, видимо, тот самый бармен. — Если я сейчас туда поеду, а его там не будет, — Гук щёлкает колёсиком зажигалки, прикуривая следующую сигарету, — то ты станешь очень даже симпатичным трупом. Я доступно объясняю? — Да кто ты такой вообще, чтобы мне угрожать? — по шатену видно, что он немного испуган, но вести себя пытается смело. — Я ДжейКей. И это всё, что тебе нужно знать. А мне нужно знать, что и где вы с Юнги делали. Дашь честный ответ — продолжишь жить долго и счастливо. — А не та ли ты принцесса, случайно? — парень громко начал смеяться. — Я представлял тебя совсем иначе. Чонгука в таком состоянии злить нельзя. Просто Джин об этом не знал. И упоминание Чимина здесь точно было лишним. Брюнет за секунду преодолел двенадцать ступенек и впечатал парня лицом в его же собственную дверь. — Что он тебе рассказал? — сильная рука приложила парнишку лицом к двери ещё раз. — Да ты больной! — руки и ноги бедняги старались хоть как-то выпутаться из цепкой хватки, но вместо свободы он только ещё несколько раз «поцеловал» дверь. — Учти, я задал тебе три вопроса. На один ты уже ответил, но, боюсь, что мог соврать. Осталось два. Я надеюсь, что ты их запомнил. Если нет, то повтор каждого вопроса равен тактильному изучению железной двери посредством прямого контакта твоей головы с ней. — Хорошо, хорошо! Прекрати! — Мы здесь продолжим? Или ты пригласишь в гости? Не думаю, что соседи захотят соскребать тебя с бетона, если хоть что-то в твоей истории мне не понравится, — с этими словами Чонгук отпустил затылок парнишки. Уже в квартире Гук узнал о том, что Юнги пришёл в бар напиться. Потом о перемещении в паб. А потом и о том, чего знать и слышать уж никак не хотел: наркотики и Чимин. Если бы в этот момент Пак попался ему на глаза, то от него и места мокрого не осталось. Никто не смеет причинять боль его старой плесени. Никто. А уж тем более эта сволочь. Попрощавшись с Джином ещё десятком «нежнейших» прикосновений, чтобы больше никогда и никому не предлагал ничего подобного, Чонгук покинул квартиру. Красного Аутлендера уже не было на прежнем месте. «Что же ты творишь, долбоёбина старая», — мысленно выдохнул Гук, садясь за руль своего автомобиля.***
Дома Юнги так и не появился. Красный Мицубиси видели в последний раз на парковке, где и светился маячок. Но сам блондин будто сквозь землю провалился. Чонгук отправил около сотни сообщений на выключенный номер. Да и звонить не прекращал ровно до того момента, как выключился его собственный телефон. Под домом Мина, на случай возвращения, дежурили ребята. Если парень появится, то они тут же должны позвонить Гуку. Ещё двое на парковке, поскольку ему может понадобиться машина. Кажется, Юнги искал весь Сеул. Даже Джи подключился к поискам, узнав о пропаже старой плесени. Об исчезновении Мин Юнги (с глупым выдуманным именем, но мордой блондина) знали все полицейские участки в округе, поскольку дополнительная сила не помешает. К вечеру фото парня уже красовалось на всех досках пропавших без вести с обещанием щедрого вознаграждения за любую информацию о его местонахождении. А Чон Чонгук сидел в палате спящего Тэхёна, не отходя от мобильного на зарядке. Он, казалось, несколько раз объехал весь город, высматривая белую макушку, но так ничего и не нашёл. Пока Тэ мирно посапывал, ногти Гука впивались в кожу всё с большей силой. Потом он проклянёт себя ещё сильнее за куриную слепоту, а пока нужно просто найти Юнги живым и невредимым. А потом и разобраться с одним бесчувственным козлом. Взгляд холодных глаз переместился с телефона на Тэхёна. «И почему ты так за него держишься, Тэ?», — мысленно задал вопрос Чон. Конечно, никакого ответа он не получит. Слишком много проблем появилось в жизни Гука с появлением Чимина. Без него было лучше. Единственное хорошее — Тэхён. И тот угодил в дерьмо благодаря «чудо-доктору», найденного Чимином, видимо, посредством бумажной рекламки. А самым страшным было то, что из-за своей увлечённости Тэхёном, Чонгук упустил старую плесень. Хотелось кричать. Так громко, как никогда.***
— Пак Чимин, зайдите в мой кабинет, — Намджун тут же скрылся за массивной дверью кабинета. С утра в отделе стоял запах пиздеца. Пиздеца, что висел старой фоткой и не своим именем. Сначала Чим не понял. И лучше бы не понимал. — Мда… — задумчиво протянул Тэмин, облокачиваясь костлявой задницей о край стола. — На моем веку такого еще не было. Чим, покурим? — Пизды получу и покурим, — шеф вызывал редко, но метко. Посторонних мыслей не было. Всё ясно и так — пропал важный хуй, который помогает полиции. Надо помогать, сине-белые. В кабинете пахло хвоей и древесным одеколоном. Высокий мужчина нервно прокручивал кольцо на большом пальце левой руки. — Вызывали? — с простого. С Ким Намджуном по-другому нельзя. — Да, — кивнул мужчина, осматривая полицейского. — Перевожу тебя на чёрную зону в виду последних обстоятельств. Всех последних обстоятельств. — Полиции мало выделили денег из бюджета? — «поэтому мы будем искать Мина?» — неозвученно. — Понял. Разрешите идти? — Свободен. Чимин треснуто улыбнулся, покидая кабинет шефа. Что дальше, Пак Чимин? Тупой вопрос. Не в твоем стиле. Первое, что делает Чим, когда дверь за ним закрывается, идет курить.***
Автомобиль с шашкой такси остановился у поворота к серому, невзрачному дому. Юнги уже оплатил поездку картой. Да и наличка отсутствовала напрочь. «Спустил всё к хуям», — мысленно улыбнулся парень, благодаря таксиста за поездку. Что было — не помнит, где был — тоже слабо. В голове всё ещё лёгкая туманная дымка. Помнит только, что было невероятно хреново. Хотя, почему было? Не было. Хреново. Простите, не так. Хуёво. Сколько раз Мин обещал себе не влюбляться? Сколько раз он обещал, что больше никогда не прикоснётся к белому порошку? Самое смешное, что почти всё ложь. Во-первых, влюбился. Во-вторых, прикоснулся. В третьих, таки без него всем могло бы быть лучше. Влюблённый Мин Юнги равно разбитый Мин Юнги. Последний раз такая хуйня происходила лет десять назад. Потом было легко. Ему, конечно, нравились люди, но влюбляться парень себе не позволял. Что за человек этот Пак Чимин, что Мина так сильно к нему тянет? «Даже не прикасайся» Самому от себя противно. Он просто хотел обнять Чима. Вот правда. Ничего, кроме как обнять. Почему эти слова снова крутятся в голове? И только наркотики помогли ненадолго забыться. Сколько выпил — не помнит. Только задувал и нюхал, или ещё и кололся — тоже вспомнить не получилось. Но голова кружилась так, будто поверхность, на которой он стоял, сотрясалась каждые несколько секунд. Землетрясение. Десять баллов. И жутко мутит. Место, в котором он проснулся было ему давно знакомо. В последний раз он был здесь около четырёх лет назад. Многих из тех, кто бывал там раньше с ним, уже нет. Кто-то сидит, кто-то лежит под землей. У каждого свой путь. «Малыш, наверное, волнуется», — подумал Юнги, ковыряясь ключом в дверном замке. Сейчас он сожалел только о том, что не придумал какого-нибудь оправдания для Чонгука. Мог ведь сказать, что в Пусане светит неплохая сделка и ему нужно туда. Дурак. Ума хватило только для того, чтобы выключить телефон. Точно, телефон… Но смартфона при себе не было. Бумажник да связка ключей остались — и на том спасибо. «Где машина?» — первая ясная мысль после утреннего пробуждения. «Да похуй», — вторая. «Чимин», — третья. «Чёрт, малыш», — четвёртая и финальная, которая заставила выбежать на улицу и словить проезжающий мимо автомобиль. Юнги просто надеялся, что он не выпал из реальности на длительное время. Хотя, скорее всего, прошло только несколько дней. Если больше — его бы уже нашли. Родной дом встречал неестественным холодом и противным запахом оставленных окурков в пепельнице. Нужно срочно открыть все окна. А который час вообще?..***
Чонгук уснул в кресле, поджав под себя ноги. Он так и не переместился к Тэ, хоть и обещал вчера вечером. Но парню всё время казалось, что вот-вот телефон на шнурке зарядки оповестит его о том, что его старая плесень нашлась и с ним всё в полном порядке. Но экран так ни разу и не загорелся. Никакого звука, никакой вибрации. Пока тихо. Тэхёну брюнет, понятное дело, ничего не сказал. Но Тэ понял, что что-то не так. Он не глупый, он хорошо соображает. Просто говорит и ходит пока с трудом. А разум — ясный. Весь вечер он не сводил взгляд обеспокоенных глаз со своего ДжейКея и просто надеялся, что всё не так плохо. Гук приехал значительно позже, чем обычно. Опоздала часов на пять-шесть и даже не предупредил. Объяснил рабочими моментами. Мол, даже внимания не стоит. Просто жутко устал. Блондин только обнял Чона, который выглядел спокойным, но дрожал хуже осинового листа. Брюнет помог Тэхёну посетить ванную комнату и уложил. А сам сел в кресло у стены с розеткой и сказал, что пока не хочет спать. Тэ долго прислушивался к происходящему с закрытыми глазами, но что-либо спрашивать не решался. Боялся, что не получит честного ответа. Лучше молчание, чем ложь. Так и уснул. А утром обнаружил спящего Гука всё там же. С крепко сжатым в руках телефоном. Тэхён поднялся с больничной кровати и подошёл к парню, используя все возможные поверхности вместо опоры. Но споткнулся о чужую ногу и улетел прямо в руки Чона. — Юнги! — брюнет резко распахнул глаза. Несколько секунд заняло осознание того, что это не старая плесень. А потом и понимание того, что Тэ сейчас чуть не упал. — Чёрт, ты зачем сам поднялся, а? — испуганный парень крепко прижал к себе свалившееся на него тело. «Юнги», — повторно пронеслось в голове Тэхёна, пока он пытался сомкнуть руки на спине Гука. И тут зазвонил телефон.***
Быстрее света Чонгук летел по дороге, направляясь к дому Мина. Дежурные ребята сообщили, что блондин только что вошёл в подъезд. И, судя по его виду, он не в лучшем состоянии. Гук только дал команду охранять. Чтобы не ушёл. Телефон Юнги всё ещё вне зоны доступа. Оставалось только отсчитывать минуты до. Все мысли Чона были забиты старой плесенью. Множество эмоций перемешались во что-то одно непонятное. Злость преобладала. То ли на Мина, то ли на себя самого. Парень отправляет брату голосовое, чтобы Юнги убрали со всех ресурсов поиска людей. Джи в ответ обещает, что скоро тоже приедет. И снова стандартная картина: старый дворик, обшарпанный временем дом, скрипящая дверь подъезда. Квартиру Гук открывает сам. Чтобы звонком не спугнуть седую поганку. Войти, с одной стороны, страшно. Он не знает, что сейчас там может увидеть. «Только бы всё хорошо. Только бы не сорвался», — крутится в голове во время последнего поворота ключа в замочной скважине. Картина маслом: Юнги, лежащий поперёк футона лицом вниз в своей собственной блевотине. Так себе зрелище. Не для слабонервных, в общем. Чонгук быстро поднимает светловолосого, стараясь облокотить это тело о диван. Парень в отключке и не очень-то хочет в себя приходить. Первая пощёчина — результат почти нулевой. Только глухие звуки, которые невероятно сложно разобрать. Вторая — глаза открываются. Зрачки почти полностью перекрывают радужку. — Ёбаный свет, Мин Юнги! — громко проматерившись, Чонгук хватает парня за руки, тщательно осматривая вены. Отсутствие каких-либо проколов немного успокаивают, но вот блондин тоже не глупый. В своё время и в пах кололся, поэтому Гук начинает стаскивать с толком не пришедшего себя Юнги штаны. — Малыш, что ты делаешь? — язык немного заплетается, а в горле конкретно пересохло. — Притащи водички старику, а… — Заткнись, долбоёб седой, — стащив с Мина штаны с нижним бельём, Чон внимательно исследует каждый миллиметр кожи. — О, а я думал, что уже и не дождусь от тебя ничего такого, — хрипло смеётся Мин, так и не понимая до конца, что происходит. — Что ты принял, кусок идиота?! — почти кричит брюнет, а крепкая рука уже сжимает горло Юнги. Чонгука трясет: то ли от злости, то ли от волнения. Но Мин не отвечал. Только хрипло смеялся. Руку пришлось разжать, поскольку риск свёрнутой шеи существовал. Чонгук идёт на кухню, чтобы набрать воды для старой плесени и хватает полотенце с крючка. — На, — Юнги только расплывчато видит протянутый стакан и пытается взять его дрожащей рукой. Не выдержав, Чонгук снова присаживается рядом и прислоняет стакан краем к пересохшим губам блондина. — Нахуя, Юнги? Вот нахуя ты это сделал? Неужели так сильно соскучился по санаторию и куче очищающих капельниц? — тихо, на грани слышимости произносит брюнет. — Я же люблю тебя, плесень ты старая. Сделав несколько глотков, Мин отталкивает руку Чона, тем самым немного расплескав воду. Гук только вытирает лицо блондина полотенцем. Никого сейчас вообще не смущает полуголое состояние Юнги, поскольку мысли вокруг другого совершают обороты. Не выдержав, Чонгук просто крепко прижимает к себе парня, не давая и шанса отстраниться. — Прости меня, плесень. Никто больше никогда не причинит тебе боль. Он больше никогда не причинит тебе боль. Обещаю.***
Доктор Пак уже ничему не удивлялся. И на необходимость «срочной помощи» среагировал моментально, подготовив всё необходимое к приезду. Чонгук собрал Юнги в больничку очень быстро, ещё в телефонном разговоре попросив палату для парня рядом с Тэхёном. Доехали они вообще молниеносно и Мина сразу забрали на процедуры. Гук только подпирал стенку между двумя палатами, не решаясь зайти ни в одну из них. До приемного времени оставалось всего ничего. По-хорошему, ему бы здесь сейчас не находиться. Но план побега срывает врач, появившийся из-за угла. — Чонгук, зайди ко мне через минут десять. Нужно обсудить реабилитацию Юнги, — абсолютно спокойным голосом говорит доктор Пак. — А, да. И ещё кое-что о Тэхёне. — Да, я понял, — Гук прикидывает по времени, что как раз успеет покурить. Заодно достанет очки с бардачка, ведь в любой момент на горизонте может появиться Чимин, чтобы проведать Тэ. Хотя… Уже наплевать. И без очков сойдёт. Чон выкуривает сразу несколько сигарет. Почему? В кое-то веке он ждёт появления Пака. Было бы куда проще разобраться сейчас, чем воплощать свои «гениальные» планы в жизнь. Появилась острая необходимость поговорить с этим самовлюблённым гондоном. Это, конечно, нихуя не поможет, поскольку горбатого только могила исправит. А этот не просто горбатый. Но никого нет. А в голове уже складывается пазл из слов, которые парень носил в себе все семь лет. Хотя, конечно, первыми в очереди стоят самые ласковые за Юнги. Если себя он уже почти простил Чиму, то Мина не сможет. В идеале, конечно, было бы воспользоваться планом «А» и проверить этого жука-навозника на живучесть. Но в этом случае он рискует сам. А сейчас это непозволительная роскошь. Ему ещё плесень обратно на ноги ставить и Тэхёна научить ходить без падений. Да и в случае, если план «А» сработает, Тэ Гука больше видеть не захочет. Что это за чувство такое? Где та самая свобода, которую он ощущал до роковой встречи? Куда всё исчезло? Это всё слишком. «Ну же, Пак Чимин, появись. Почему он приходит только тогда, когда нахуй никому не нужен?» — мысленно отправил запрос в небесную канцелярию Чонгук. Но по всей видимости, его учётная запись там заблокирована. Запрос не просмотрен/не отвечен/никогда не дойдёт до адресата. Затушив очередной окурок о край урны, Гук направляется обратно в клинику. Сейчас ему предстоит разобраться с накопившимися больничными делами Тэхёна и полной клинической картиной Юнги. Зачем он попросил палату рядом? Чтобы ребятам не было скучно. Седая плесень повесится без общения, а Чону теперь придётся зависать на работе почаще. Смогут болтать в свободное время, когда у Тэ не будет посетителя. Чёрт! Чимин. Вот об этом Гук вообще не подумал. Если Мин будет находится рядом, то существует определённый риск встречи. Блять. Сейчас всё обсудит с доктором Паком.***
— Вы предлагаете оставить Юнги здесь на выходные? — вопросительно приподнял бровь брюнет, упираясь взглядом стальных глаз прямо в врача. — Да. Чонгук, так безопасней. Ты же прекрасно знаешь этого парня. Если он уже сорвался, то за ним нужен присмотр. Да и в понедельник ты спокойно сможешь его забрать и отвезти в Кодже. Я их предупредил. Там уже ждут, — тяжело вздыхает доктор, не отводя взгляд. — Чёрт, — выругался Гук. — Извините. Вы полностью правы. — Не извиняйся. Да и ты постоянно будешь здесь. Сможешь присматривать сразу за двумя, — губы Пака расплылись в лёгкой улыбке. Он редко позволял себе такую «щедрость» в отношении пациентов, но за годы длительного «сотрудничества» с ними, врач научился различать, когда им достаточно сухого «всё будет хорошо», а когда и поддержать нужно. — К слову, можно ли вас попросить выделить другую палату для Юнги? Я немного погорячился, — Гук легко почесал затылок. — Не думаю, что Тэ нужно видеть старую плесень таким. — Это ведь не единственная причина, да? — врач, кажется, и без слов всё понял. — Не волнуйся. Я прослежу, чтобы Мин не столкнулся с тем странным парнем. Чимин, кажется? Чон только молча кивнул. Ну, браво. Доктор Пак, как всегда, на высоте. Читает мысли лучше любого телепата. Гук только жмёт ему руку и решает зайти к Тэхёну. Парень более чем уверен, что Тэ волнуется. Он должен был хоть что-то объяснить, когда убегал с телефоном в зубах. Конечно, фул стори никто рассказывать не собирался, но вот поверхностно объяснить происходящее нужно. Чон должен быть честным с ним, а иначе ничего у них не получится. Покинув кабинет главврача, брюнет поворачивает к кофейному автомату. «Если разговор тяжёлый, то кофе всегда помогает», — слова седой поганки чётко отпечатались в голове. Чонгук берёт два кофе: один с молоком и сахаром для Тэ, а второй без добавок себе. Выдохнув, парень берёт два бумажных стаканчика и уже направляется в сторону палаты, ставшей для него почти домом за последнее время. «Дом там, где тепло, да?», — и с лёгкой улыбкой толкает дверь ногой вперёд. Лучше бы он ослеп в тот самый миг, как подошёл к этой чёртовой двери.***
Время бежит слишком быстро. Часы перестали показывать цифры, есть только «приемное время Тэ», «Найни, пора гулять», «Чимин, сегодня дежуришь…». Всё. Цифры переместились в буквы знакомых имен, которые с недавних пор отдают только оттенками. Никакого полноценного цвета, одни мазутные пятна. Пить стал меньше, в баре появился раз да и то по работе. Отвратительная простота, переименованная в «пустоту», но тщательно скрытая от посторонних глаз, что раньше смотрели так тепло. Сплюнуть, продолжить путь. Добрался на общественном транспорте. За руль не садится с понедельника той недели, что следует за очередной попыткой пьяным завести мотор и перманентного осколка чужого голоса «ну пиздец, парень». Не одумался. Машину жалко. — Вы вовремя, — строгость медсестры на парня не распространялась. Палата Тэ больше напоминала проходной двор, а не больничную койку. Тем не менее, ДжейКея Чимин видел несколько раз и все спиной. Кажется, им взаимно везет не лицезреть друг друга на этих квадратных метрах. Светловолосый парень что-то усиленно пытался собрать, жестикулируя руками абсолютно свободно. Маленькая победа для парня, выигрыш во второй мировой — для Чимина. И для Чонгука, но об этом, опять же, взаимно никто не узнает. Свет настольной лампы освещал противоположную от Тэ стену и сливался со светом уличного фонаря. Видимо, за освещением здесь тоже следили. — Эй, — тихо позвал Чимин, расслабляя плечи. Здесь и сейчас он мог не держать прямо спину. Тэхён среагировал мгновенно, радостно принимаясь звать того. Получалось ребячество и чистый смех. Брюнет улыбнулся, занимая облюбленный другими посетителями стул. — Ты как? «Тебе лучше. Как я рад, Тэхён» Парень улыбнулся в ответ, протягивая пазлы. Кажется, он старался закончить картину до прихода Чимина или ДжейКея. Кивнув, брюнет принялся помогать. В тишине им было комфортно. Тишина для них была привычной средой обитания. В какой-то момент Чимин застыл. Что дальше? Классики слишком часто задавали этот вопрос с пьедестала свободных рабов, что одной своей мыслью, ласково укутанной древней философией, перевязанной лентой мертвого языка, заставляли остальных дрожать. Шумно выдохнув, парень опустил онемевшую руку. «Где он», — без вопроса. Вопросы задают слабые и счастливые. Чимин не был ни тем, ни тем. Тэхён смотрел все это время в глаза парня, что рассыпался пеплом перед ним. Он видел и понимал. Очевидное для многих стало поражением для одного. Тэ мягко улыбнулся, склоняя голову. Чимин накрыл чужую ладонь. — Всё… — неразборчиво, но так, чёрт, уверенно. — Хорошо. Чтобы сделал на его месте ДжейКей? Чимин разбито улыбнулся, не задумываясь отвечая утвердительно. Разумеется. И снова ошибка на двоих. Чимин целует болезненно, едва касаясь чужих губ. «Понятно», — вспоминает излюбленные слова Чонгук, что стоит в проеме открытой настежь палаты. Теперь кофе не спасёт. Никого.