Стоит ли напоминать, куда это обычно их заводило?
Это необычно. Это напрягает. Не может не интриговать. Волшебница чувствует себя кошкой, собирающейся из любопытства влезть на минное поле. В конце концов, стоит разобраться, почему именно он вообще решил помочь? Не водилось за Аркобалено Грозы альтруизма - за остальными, конечно, тоже, но за профессором особенно. Несмотря на то, что знакомство с мафиози и его помощь были бы выгодны, очень не хочется закончить свою жизнь подопытной мышкой на лабораторном столе. Так что в первое же мгновение, оказавшись в одиночестве в предложенной Аркобалено комнате, Гретта накладывает сонм заклинаний защиты, самыми безобидными из которых можно незваного гостя просто прибить. Получившая встряску паранойя удовлетворённо мурлычет, когда девушка завершает получившуюся защиту родовым щитом. Если доктор и пробьётся через первый десяток, то, не имея кровного родства... в лучшем случае, огребёт молнией в лоб. Будет чем-то похож на неё в прошлом, если ухитрится отбить, как она – Аваду. В худшем же... ну, что ж. Экстремальная прожарка до уголька ещё никогда никому не отказывала в воспитательном эффекте. Вероятно, это немного грубое поведение для гостьи, но в данный момент у волшебницы нет желания вновь проверять на практике прочность чужого благоразумия и благородства. Да, и в любом случае, если не ломиться в дверь с наскока, ничего серьёзного мафиози не грозит. Заодно, и ей нервы успокоит. Так она думает ровно до первой ночи в подземном убежище Верде. Потому что, несмотря на все предосторожности, профессор умудряется миновать дверь, даже не запылившись. Не будучи магом, прогулочным шагом, даже не заметив защиты... в лучших традициях Поттеров, хотя едва ли имеет хоть какое-то отношение к этому роду из другого мира-реальности. Сюрреалистичности ситуации добавляет только кружка с чаем в его руках и маленькая тарелочка с печеньем. Для неё.- Что ж... Вероятно, я... удивлена.
В прошлой жизни, примерно в возрасте лет восьми, она была бы счастлива, годам к тринадцати тоже... лет в пятнадцать, не задумываясь, дала бы ему в зубы и устроила бы сначала истерику с вылетающими стёклами, а потом бы фирменный допрос — что поделать, переходный возраст, магия и сложное психическое состояние не способствовали критическому мышлению и адекватному поведению: Дамблдор и Хогвартс у неё в свидетелях. Годам к двадцати ей было бы всё равно... Сейчас? Сейчас, пройдя перерождение и пережив напряженные последние сутки, ей просто любопытно. В смысле... она прекрасно знала, что где-то там, в большом мире, у неё были родственники, помимо бабушки и матери. Она даже предполагала, что это вполне может быть её отец или отпрыски исчезнувшего когда-то деда... Потому что когда ей стало достаточно интересно, появилось немного свободного времени и желания, она провела простенький ритуальчик поиска живой родни по паре простых направлений. Без имён и лиц, просто ответы "да" или "нет". Жив или умер. Простенько и со вкусом. Древний как мир, но не дающий осечек ритуал. На более детальные и предметные поиски желания не было — старик Талбот как раз перешёл к практике создания зачарованных шкатулок... Кто бы мог подумать, что это отложенное на потом дело аукнется таким вот нетривиальным образом? По крайней мере, Гретта не ждала, что родня буквально сама выглянет из небытия. И что-то ей подсказывает, что Верде в курсе.- Ну, и кем же ты мне приходишься?- скептически поднимает бровь волшебница. - Ты весьма проницательна, - Аркобалено Грозы позволяет себе мягкую усмешку, сверкая круглыми стекляшками очков.- Угадаешь? Это довольно любопытный способ загадать ей загадку. Однако у волшебников всегда прекрасно работала интуиция. Пусть и не так ловко, как знаменитый дар семьи Вонголы, но тоже ничего. - Ты ведь не рассчитываешь, что я буду звать тебя папой? - Думаю, я потерплю.
И собственно на этом их разговор о семейных узах увядает сам собой. Не то, что бы это сильно меняло их довольно странные отношения, просто... Верде перестаёт притворяться, что заботится и помогает ей по какой-то мрачной и таинственной причине. Кто бы мог подумать, что самый нелюдимый и отстранённый из Аркобалено окажется таким... сентиментальным, заботливым и удивительно добрым человеком (нет, серьезно, для того, кто прослыл циничным, беспринципным, готовым на всё ради науки, почти вторым Менгеле, это несколько неожиданно. Впрочем, ей ли жаловаться?). Он без зазрения совести объявляет её своей ученицей и приступает к обучению с нетерпением и рвением, уместным скорее для Солнца, чем для Грозы. Немногим, это даже страшно, но, если честно, то Гретте даже нравится. Нагрузка у учёного сумасшедшая, так она не училась никогда и нигде. Управлять Пламенем Посмертной Воли и легко, и сложно, а уж с её-то резервом... Это почти, как в старые времена, в Хогвартсе, когда изучение Люмоса занимало полгода — не потому, что не хватало сил, а потому, что их слишком много, и как от этого "много" отщипнуть чуть-чуть, решительно непонятно. Разумеется, попутно профессор проводит десяток и сотню своих исследований, работает над системой Пламенных Коробочек и пытается понять, что же есть такое её магия. Наблюдать за этим довольно забавно, иногда смешно, а иногда страшно. Есть твердое понимание, что он пытается объять необъятное, и при этом умудряется что-то разобрать. Верде, воистину, гений... А ещё они всё это время прячутся. От Бьякурана и его людей, от всей остальной мафии и отдельно от других Аркобалено. Проклятой Грозе совершенно не хочется попадаться на чьи либо глаза и особенно кому-то показывать дочь. О, он знает, что Реборн о чём-то догадывается, но Солнечному киллеру, к счастью, сейчас немного не до него. Он пытается помочь Вонголе, защищает ученика и попутно делает ещё очень много разных вещей. Весьма глупо, на взгляд учёного. Впрочем, он давно перестал пытаться что-то делать или говорить коллегам по проклятию. Наблюдать за ними куда интереснее, чем о чем-то говорить... И да, разумеется, он знает, что Гретта внучка высокомерного Солнца — у него ещё сохранились образцы тканей всей сильнейшей семёрки этого поколения до проклятия. Сравнить — дело пары мгновений. Девочке он говорить пока не будет — нелогичная и необоснованная ревность мешает ему быть объективным в этом вопросе. Особенно, когда девчонка берет в руки пистолет, надевает ту дурацкую федору с зелёной ленточкой и идёт на полигон стрелять по мишеням. Она становится невероятно похожа на этого напыщенного индюка Реборна в молодости. Верде может признаться хотя бы себе, что это его невероятно бесит. Вплоть до срывающихся зелёных отблесков молний с детских ладошек. Радует тут только одно — у него здоровые гены. Хоть на что-то сгодилось это одноклеточное. Профессору не нравится, что девочка, пусть и не осознавая этого, идёт по стопам деда, но он не вмешивается, давая ей право на свободный выбор. Он правит ей зрение и собирает для неё пистолет, который не разваливается в её руках после первого выстрела — странный выверт Грозового Пламени, но техника Гретту не любит. По большей части, это взаимно... Немного подумав, Верде позволяет ей уйти на первое дело со Скаллом, взяв с неугомонного клоуна слово присмотреть за маленькой ведьмой — Гретта для него и через двадцать лет останется такой.Разумеется, он знает, что Бьякуран давно его ищет, что собирается напасть... Незаметно удалить девчонку из лаборатории - его способ обезопасить её. Он прекрасно понимает, что она пока не готова к встрече с Погребальными Венками, и он не позволит ей так рисковать... И даже если ему не победить... Бледное недоразумение на своей шкуре узнает, что такое по-настоящему серьезный Аркобалено Грозы, защищающий свою семью. Свою дочь.