Она не отрицает, что, возможно, два конкретных Аркобалено, решили просто уберечь её от мира мафии. Весьма сомнительными методами, но всё-таки….
Звёзды в вышине, колючие и колкие, словно осколки стекла на бархатном плаще. До рассвета часа два и ночь темна, новолуние. Здесь в горах, где лес мешается со скалами, и кажется, что, поднявшись выше, можно дотянуться до звёзд, ночью холодно даже летом, но Гретта не ёжится, подставляя обнажённые плечи под свет далёких светил.На них непривычно не хватает тяжёлого плаща.
Она вдыхает упоительно свежий, чистый и пронзительный воздух, шагая босыми ногами по изумрудному травяному ковру. Простое летнее платье цепляется подолом за пушистые метёлки полевых соцветий. Шаг. Шаг. Плавнее. Легче. Уже не прогулка. Теперь - танец. Она беззвучно танцует с ветром. Сейчас она не Гретта Дель-Спиро, сейчас она та, кем не была слишком давно. Гарри Лилиан Поттер. Не Блэк, не Певерелл, не кто-то там ещё, чьи громкие фамилии ей пытались приписать после невозможной победы. Она Поттер. Дочь гриффиндорца-обалдуя Джеймса и огненной гриффиндорки-старосты Лили. Просто девочка. Не та, что выжила, и не та, что победила. Просто…Просто.
И вот уже не холодно. Пламя и магия согревают озябшие ноги, воздух кружит голову, выдувая остатки страшной мигрени. Ночь вплетается в длинные волосы, подражая невидимым лентам. Гарри кружится, отдавая себя танцу. И на сердце легче. Прохлада вымывает из сердца тревоги и горечь, напряжённая складка между бровей разглаживается. Она заново учится осознавать себя здесь и сейчас, а не через десять лет с береттой, федорой и в костюме. Есть только она. Природа, горы, ночь. Здесь и сейчас нет Вонголы, глупых мафиози, мешающих гениальность с безумием, доброту души с глупостью, разум с подлостью. Все они где-то там, далеко и несущественно.Поёт, беснуясь, ветер. Ночь, таинству подстать. Нагая в лунном свете. Твой пульс чеканит такт. Лишь час на всё отпущен Хозяином Времён, Но танец так воздушен, Им Царь Ночной пленён…
До первых лучей солнца, до первых погасших звёзд, пока не останется сил… Слёз нет, как нет смысла их лить по неслучившемуся. Сердце колотится о рёбра в ритме токката, до боли и шума в ушах. Гарри почти слышит этот стремительный полёт мелодии. Она, как неслышный крик вместо её молчания. И лишь на рассвете можно выдохнуть. Остановиться. Опуститься на покрытую серебристой росой траву, вытянув гудящие ноги и прислонившись спиной к стволу раскидистого дерева, прикрыть глаза. Голова уже не болит, ноги заболят чуть позже, а душу обволакивает усталый покой. Над головой запоёт соловей и Гарри (Гретта?) с иронией ощутит себя той самой, диснеевской принцессой, которой полагается петь что-нибудь, пронзительное и берущее за душу в моменты особых эмоциональных потрясений. Нет, никто не спорит, в мультике смотрится отлично! Но попробуйте совместить это с жизнью и вам гарантированно захочется побиться головой о любую доступную, твёрдую поверхность, даже если природа не обделила вас слухом и голосом. Да и принцессы обычно как-то всё больше принцев ждут, а не планируют спокойно прожить без него, занимаясь любимым делом… - В общем, Дисней идёт лесом. У нас тут явно обыденная реальность братьев Гримм, - хмыкнула девушка и задумчиво почесала нос. Очки остались в домике, а без них она вновь слепа как крот. Найти что ли Верде, чтобы он снова поправил ей зрение? А то как-то ждать, когда оно само восстановится за счёт личной силы совсем не хочется. С другой стороны, Верде это не только мафия, где можно дать между ног Внешнему Советнику Вонголы и наложить на главу Варии заклинания продолжительной трезвости, но и Реборн. От которого смотаться будет посложнее, чем от всех аркобалено вместе взятых. Странное дело, от Второго Да Винчи ныкаться совсем не хочется, а вот дедушку хочется сдать бабушке на порог, минуя стадию личной встречи. Видимо, всё дело в том, что Солнце первостатейный садист.Надо будет об этом подумать.
С тяжёлым вздохом Гретта поднимается на ноги и неспешно идёт к домику Кузнеца. Пора приниматься за работу.И не думать. Не думать о морском, скалистом побережье, где под проливным дождём у неё на коленях намокал тяжёлый тёмный плащ с меховым воротником и подбоем.
- Девочка! - Талбот, разумеется, уже совсем не спит. - Там тебе подарок принесли. Слепой мастер взмахивает когтистой рукой в сторону пенька, на котором она привыкла делать домашнюю работу в ясную погоду. Удивлённо выгнув бровь, она заинтересованно шагает в нужном направлении. Не так уж много людей (и нелюдей) могут что-то ей принести сюда.Главное, не давать поднять голову необоснованной, глупой надежде…
В конце концов, это может быть всего лишь любитель шахмат и рамена. Но в лучах летнего солнца под невидимыми пальцами ветра чуть подрагивает листьями букет. Белый и лиловый вереск - защита, восхищение, одиночество. Васильки - нежность. И… звездчатка и земляника - “я остаюсь тебе верен” и “лишь тебя я люблю", символ верности. - Твой ухажер весьма тактичен, Маленькая Гроза, - смеётся старый Кузнец. Гретта ловит себя на том, что глупо улыбается.