Widow's kiss for soldier

Джек хмыкает: слишком вычурное здание. Даже в том плачевном состоянии, в котором оно пребывает сейчас. Заброшенное Шато-Гийяр его не впечатляет от слова совсем, но он видит какую-то тень на лице Амели. — Воспоминания? — Моррисон хмыкает и склоняет голову к плечу. Огромные семейные поместья никогда не привлекали его и навевали мысли о старых ужастиках прошлого века, где из подземелья непременно вылезает какое-то нелепое чудовище, а призраки гремят цепями. Он не боится призраков в привычном понимании. А вот Лакруа, кажется, чего-то опасается. — Глупости, — она всё же кривит накрашенные губы и шагает по камню мимо фонтана. Цокот её каблуков разносится по поместью звонким эхом, отвечая повторением звука. — Располагайся, мне нужно переодеться. Моррисон скидывает потёртую кожаную куртку на кресло — тоже слишком вычурное, на его вкус, — ходит по комнатам так, будто пришёл в музей, разглядывая тяжёлые деревянные двери и высокие каменные потолки. Он останавливается в библиотеке, гладит корешки книг и потирает подушечки пальцев, на которых остаётся пыль. К его удивлению, большинство из них оказываются не на французском языке. Прекрасно образованная уроженка влиятельного семейства Амели Гийяр, сменившая фамилию после свадьбы, кажется, любила нон-фикшн. Джек долго пытается отыскать хотя бы один дешёвый бульварный роман на французском, в заглавии которого будет красоваться известное всем слово «Amour», но так и не находит ни единой книги. Солдат останавливается около фотографии и тихо хмыкает. Он помнит Жерара примерно в том же возрасте, в котором он остался на фотографии — молодой, полный сил и всегда готовый придумать очередной гениальный план. Они не были очень близки, но Моррисон искренне считал его хорошим агентом. А вот Амели такой, как на фотографии, он почти не видел, лишь слышал восторженные отзывы её супруга о ней. Лакруа действительно обожал её какой-то слишком нежной любовью. Джек болезненно морщится от этого воспоминания: отзывается собственная упущенная молодость, которую он положил на алтарь во имя защиты мира. Он оборачивается на цокот каблуков, готовясь увидеть Амели в каком-то лёгком шёлковом халате или пеньюаре, но замирает, жадно глядя на неё. Слишком хороша в этом наряде. — Вижу, тебе нравится, — она хмыкает, разводит руки в стороны и медленно поворачивается, позволяя рассмотреть наряд как следует. Моррисон ни черта не смыслит в этой вычурной одежде, но чёрно-красный камзол и высокие сапоги так идут Амели, что он коротко выдыхает — почти что рычит, на самом деле, — неловко усмехнувшись. — Выездной костюм для охоты, — Лакруа подходит вплотную, поднимает голову, и Джек наклоняется, крепко целуя её. Он ничего не знает о нежности, любви и о том, какой была Амели раньше, но одно может сказать точно: даже если этот костюм остался от её мужа, эта женщина слишком хорошо выглядит в любых обтягивающих брюках.