Подожди меня

— Вечно ты с этим фотоаппаратом таскаешься. — Надув губы Сэмми смотрит на меня. Я улыбаюсь, направляя объектив камеры на его лицо. — У тебя милая мордашка, тебе кто-нибудь говорил это? — Ты. Каждый день повторяешь какой я милый и как ты любишь меня, — состроив гримасу отвечает парень и отворачивается. — Ты очень милый и я люблю тебя, — сделав слащавый голос произношу я и разражаюсь смехом, поймав удачный кадр с красными щеками и удивлёнными глазами напротив. Мы живем вместе уже почти сеть месяцев. Счастливы ли мы? Кто знает… Мы едим одну еду, спим в одной кровати, смотрим на одно небо и называем друг друга одними и теми же прозвищами. Мы словно женатая парочка, ворчим друг на друга, но продолжаем поддерживать и оберегать. Потребовалось много времени чтобы притереться, были и ссоры и даже драки. Но ничто не смогло остановить наше желание жить. Дикое желание не просто существовать, а жить по настоящему. Сэмми готовится к дебюту. Собрали группу и теперь он каждый день пропадает на репетициях. Я зарабатываю играя в разных кафе и ресторанах на заказ. Мы сняли небольшую квартиру в пригороде, с панорамными окнами, которые делают её ещё уютнее. Эта жизнь кажется идеальной. И я не хочу чтобы это заканчивалось, но ничто не вечно. К сожалению, мы оба помним об этом… И оттого нам так тяжело говорить о своих чувствах напрямую. Словно в шутку, мы продолжаем твердить что жить не можем друг без друга, но оба знаем. это не шутка. Изо дня в день, я просыпаюсь, смотрю на его умиротворенное сонное лицо и думаю о том, как долго ещё я продержусь. Сколько ещё я буду играть в эту игру, в которой невозможно сохраниться. А он продолжает улыбаться, потягиваясь на кровати и еле слышно бормоча: «с добрым утром» и «что сегодня на завтрак?» обнимать меня. Сегодня на завтрак боль… Как и всегда. — Сэмми. — Я смотрю на бутерброд, лежащий на тарелке передо мной. — М? Что, не нравится? — он сосредоточенно делает другой бутерброд, не оборачиваясь на меня. — Я думаю нам пора. Пора закончить это. На минуту квартира погружается в полную тишину. Не слышно даже как он дышит. Я не отрываю взгляд от своей тарелки, прекрасно зная что он смотрит прямо на меня. — Почему сейчас? — я вздрагиваю от того каким сломленным звучит его голос. — Пришло время. Если мы продолжим, нам может быть в разы больнее потом. Я не хочу чтобы ты страдал. Чтобы я страдала. Закончить не получается. Слёзы подступают и душат, перед глазами всё плывёт. Я глубоко вздыхаю и напряжённо улыбаюсь, поднимая голову и обращая, наконец, взгляд прямо на него. — Давай позавтракаем? Сегодня, когда ты вернёшься домой, меня здесь уже не будет. Давай хотя бы поедим вместе. В последний раз. Он кивает, садится напротив меня и вздыхает. Завтракаем мы молча. Неуютно, так не обычно для нас. Я слышу как слёзы громко капают на поверхность стола. Мы не смотрим друг на друга, поглощая бутерброды и давясь солеными слезами. Его плечи трясутся, иногда он откидывает голову назад и вздыхает, чтобы успокоиться, но всё тщетно. Я смотрю на его руки. На мозоли, красные следы и шрамы на кончиках пальцев, от рвавшихся струн. Я хочу поднять голову, увидеть его лицо. Запомнить его, в последний раз увидеть уже выученные наизусть родинки и морщинки. Но не могу решится, и продолжаю молча есть, всеми силами сдерживая истерику. Последний раз. Это наш последний день вместе… И что же ждёт нас дальше? Не важно, сейчас я встаю со стула, подхожу к нему и обнимаю. Он перестаёт так трястись, но шмыгает носом и ниже опускает голову. Я обнимаю крепче, ещё крепче. И только когда слышу как он начинает тихо смеяться ослабляю хватку и кладу подбородок на его плечо. — Всё будет хорошо. В ответ тихое сопение. Я тоже в это не верю, но должна была это сказать. Чтобы нам обоим было проще. Мы сможем справимся с этим? Лучше уже не будет.