***
Поттер выглядел неважно. Впрочем, как и сам Тео. Поёжившись от внезапного ветра, он поплотнее закутался в тёплую мантию. Тео верил в предчувствие и, вспоминая сегодняшнее утро, решил, что стоило ожидать нечто подобное. Проснулся он из-за тяжести. В первую секунду Тео решил, что свалился в какие-то катакомбы, и его беспомощное тело придавило внушительным камнем, и теперь, вынужденный оставаться в таком положении, он должен был смиренно ждать окончания своей жизни. Но внезапно камень издал странный звук, походивший на кошачье мурлыканье. Ощущая жар на груди, Тео медленно открыл глаза и встретился с двумя жёлтыми блюдцами. Именно так он и решил, спросонья не разглядев за этими фонарями пушистое тельце. Итак, на его груди возлежал монстр. Тео вконец смирился с вынужденным проживанием с уродцем, но никак не ожидал обнаружить его на себе. Проворчав что-то о любителях домашних животных и встряхнув кота на пол, он удивился значительно больше — мало того, что оказался на диване, так на противоположной стороне ещё и мирно спал Гарри Поттер. Чертыхнувшись про себя, он открыл было рот, чтобы выразить возмущение, но тут же ощутил нестерпимую жажду, будто какой-то извращенец засыпал ему полную горсть песка в горло. Палочка. Нужна палочка. События вчерашнего вечера вихрем врывались в его мозг, пока рука шарила вокруг. Наконец, обнаружив палочку на столике, он быстро трансфигурировал вазу в стакан и наполнил его водой. Его жажда прошла, дав Тео возможность сполна насладиться обычным похмельем. Головная боль, чувствительность к свету и неприятные ощущения в мышцах навели его на мысли о запасах антипохмельного зелья наверху. Взглянув на посапывающего Поттера и ухмыльнувшись воспоминаниям об их разговоре — попутно вновь ощутив пульсирующую боль в висках, — Тео направился в спальню, с силой прижимая руки к голове, готовой взорваться. К его возвращению Поттер сидя осушал огромный стакан с водой, с опаской поглядывая на кота-книззла, устроившегося на диване. Тео подошёл к нему и молча протянул небольшую бутылочку с зельем. Похоже, вчерашняя беседа была действительно доверительной, поскольку Поттер выпил содержимое без вопросов. — Даже будь ты трижды спасителем мира, Поттер, похмелье никого не щадит, — заверил его Тео, присаживаясь рядом. Он брезгливо отодвинул рыжего уродца поближе к краю. — И так будет каждый раз? — спросил Поттер. — Да, каждый раз, когда ты решишься выпить бутылку крепкого огневиски на пустой желудок, — заметил Тео, складывая руки за голову. Эта поза оказалась не самой удачной идеей — мышцы всё ещё ныли. Приняв прежнее положение, Тео застонал. Стало ещё хуже. Поттер усмехнулся. — Нет, повторять такое я точно не решусь. — Никогда не говори никогда, Поттер, — нравоучительным тоном произнёс Тео, опустив руки. — Могли и раскошелиться на более солидный диван, — пробормотал он, пытаясь устроиться поудобнее. — Никто и не рассчитывал, что на нём будут спать, Тео, — заметила Гермиона, спускаясь по лестнице. — Доброе утро! — поприветствовала она. Тео утро добрым вовсе не казалось, поэтому он ограничился кивком. — Глотик, а я тебя потеряла! — Она заворковала вокруг безобразного существа. Тео, рассматривая её, начал лучше понимать отношение Гермионы ко всяким рыжим уродцам. — Ты же держала его в комнате. — Глотик, наверное, вышел, когда я ходила за двумя пьяными идиотами. Правда, милый? — Гермиона вытянула губы трубочкой и протяжно издала невнятный звук. Судя по морде кота, любви своей хозяйки он не разделял. Поттер всё это время молчал, опустив голову на сложенные руки. Тео ехидно улыбнулся. — И вы ничего друг другу не скажете? — Он поводил пальцем между ними. — А как же: «Годрик, Гарри, я не ожидала от тебя такого!», — Тео попытался перейти на фальцет, пытаясь подражать Гермионе, но вышло откровенно неудачно. — О чём говорить, когда дело уже сделано? — беспечно заметила Гермиона, опуская кота обратно на диван. Поттер посмотрел на неё благодарно. Она подобрала сумку, опустила Живоглота и, не глядя на сидящих на диване парней, напела что-то о домашнем задании на третьем этаже. — Сегодня можете меня не ждать, — заверила она Тео. — Я о дополнительных занятиях, — бросила она напоследок. Замечание о дополнительных занятиях нисколько не удивило Поттера, отчего Тео смог сделать вывод, что Гермиона врала другу напропалую. Гермиона Грейнджер, нагло обманывающая Гарри Поттера, чтобы спасти Драко Малфоя от незавидной участи, представляла собой очень занятную картину. И ведь не покраснела, только задрала свой аккуратный носик чуть выше, прежде чем покинуть Башню. А что будет дальше? Уголки губ Тео чуть дрогнули. Вытворив за дверь Поттера и выждав пару минут, Тео в одиночестве побрёл в Большой зал. Сейчас он не был готов съесть даже свой любимый лимонный пирог, но за порцию тыквенного сока согласился бы отдать и несколько сотен галлеонов. Правда, этого и не требовалось — кувшин ждал его прямо на столе. Пытаясь не обращать внимания на издевательства Блейза «о тесной дружбе с Поттером», Тео сел за стол и жадно впился руками в кубок с тыквенным соком. — Грейнджер сегодня придёт? — заинтересовано спросил Драко, перекладывая в тарелку бекон. — Нет, она говорила что-то о домашнем задании на третьем этаже, — Тео, мигом осушивший целый кубок, нахмурился, пытаясь вспомнить все находящиеся там классы. — Что вообще есть на третьем этаже? Она будет сидеть в заброшенном классе? — Там имеется кое-что гораздо интересней, — туманно проговорил Драко. — Ты сегодня придёшь на отборочные? Тео застонал, вспомнив о перенесённом событии. Сегодня вечером на поле должны были встретиться игроки всех четырёх факультетов и провести отборочные испытания в единую сборную Хогвартса. — А ты коварен, Тео, — подал голос Блейз. — Решил споить Поттера, чтобы место ловца досталось нашему Драко? — он кивнул в сторону гриффиндорского стола. Поттер, согнувшись пополам, сидел рядом с Джинни Уизли и, едва ли не доставая стола носом, терпеливо выслушивал упрёки. Через несколько секунд он потянулся к кубку с тыквенным соком, но получил неожиданный шлепок по руке. Усмехнувшись, Тео, Блейз и Драко встали, закинув на плечи сумки, и побрели на второй этаж, где должно было состояться магловедение. Профессор Розье опозданий не терпел, хоть и относился к студентам вполне снисходительно. Профессор выглядел потрёпанным. Такой вывод Тео сделал, лишь мельком взглянув на него. Прежде он сильно отличался от других профессоров, нередко подчёркивая свою принадлежность к аристократам. Его мантия бутылочного цвета была всегда идеально выглажена, а волосы, хоть и лежали в беспорядке, всё же создавали впечатление о продуманной небрежности. Сегодня же на профессоре была всё та же мантия, но порядком помятая. Его волосы спутались, а на лице застыло мрачное выражение. Быстро проговорив инструкцию к самостоятельной работе, он с видом коршуна принялся обходить ряды. — Не ассигнация, а сигнализация, мистер Малфой! — прокричал он практически над ухом Драко, отчего тот выпрямился и поспешно стал исправлять ошибку. — Кто скажет мне, что это такое? Рука Гермионы взметнулась вверх. Тео отчаянно застонал: если на ЖАБА ему встретятся подобные вопросы по магловедению, он с треском получит «Тролль» и сможет всласть насладиться круглыми от удивления глазами отца при прочтении заветного письма. Пожалуй, стоило втиснуть в расписание по подготовке ещё один предмет, казавшийся очень маловажным в начале года. — Сигнализация — это устройство, передающее маглам сведения о том, что их имущество подверглось … Тео взял клочок пергамента и стал лихорадочно записывать её ответ. — Пять баллов Гриффиндору за блестящий ответ, мисс Грейнджер. — Профессор кисло улыбнулся и обвёл взглядом класс. — А кто сможет мне сказать, существует ли подобное у волшебников? Мистер Забини? Блейз поднял голову от пергамента и стал говорить всё, что слышал с пелёнок — об охранных чарах, заклинании Доверия и прочем, что знали абсолютно все, находящиеся в классе. Только профессор его стараний не оценил: — Я говорил о сигнализации, мистер Забини. Заклятия не совсем подходят под это определение. Профессор прошёл мимо первых столов и сел за свой, сложив руки на груди. Затем мрачно осмотрел студентов, нахмурился и проговорил: — Есть семьи волшебников, владеющих одним домом на протяжении многих поколений. — Он кивнул в сторону Драко. — Они продолжают жить на одном и том же месте, не продают поместья, желая улучшить условия или переехать поближе к какому-нибудь месту, что часто свойственно маглам. Продавать квартиру, чтобы переехать в центр — чем не мечта?! А вот для них, для этих семей, свойственно нечто другое. Они чтут традиции. Преемственность, верность укладу. То, что нужно. Рядом с поместьем они остаются навсегда. Что называется, где родился, там и похоронен. Буквально. — Профессор выдержал паузу. — Таким семьям часто свойственна рьяная защита всего того, что им принадлежит. Будь то дом или просто земля. Они не потерпят чужого рядом. И для лучшей защиты они используют дверь. Финниган рассмеялся. Его смех подхватила половина класса. Профессор же выдержал минуту, а после продолжил, нисколько не меняя загробной интонации: — Когда я говорю «дверь», я не имею в виду обычную дверь. — Финниган резко умолк. — Существуют сотни увечий, что она сможет на вас продемонстрировать, прояви вы желание в неё войти, будучи неприглашённым гостем. От острых игл, выступающих на ручке, до щупалец. Вас могут преследовать чудовища, а может покалечить проклятие. Как видите, маглы более милосердны — всего лишь сирена, возвещающая о проникновении. — Он всё так же кисло улыбнулся. — Но ведь есть условие, при котором дверь должна поддаться. Как с сигнализацией — если ты знаешь код, никакого шума не будет, достаточно только его ввести. — Возразить профессору решилась Гермиона. — Всё верно, мисс Грейнджер. Любая дверь может предполагать некое условие. Некоторым можно проговорить имя хозяина и гостя. Но окажется ли этого достаточно?! — Профессор зловеще усмехнулся. Вопросов больше никто не задавал. Тео внимательно относился к деталям и хвалил себя за наличие интуиции, но даже после прозвеневшего колокола так и не понял, что повлияло на профессора Розье. Оказавшись в спальне после тяжёлого учебного дня и всё ещё испытывая лёгкую мигрень, Тео начал поиски тёплой мантии. Его присутствие на отборочных было обязательным, хоть и не добровольным. По глупости, он согласился на эту нелепую затею, в очередной раз угождая. И сейчас, пока эта особа занималась личными делами, отсиживаясь в уютном замке, он собирался идти на улицу, где назревала гроза. Тео подозревал, что Гермиона ненавидела квиддич, и поэтому свалила на него эту работу, и отдал должное её хитрости — она могла манипулировать людьми, когда это было необходимо. Прикрываясь неотложными делами, наводила пыль в глаза всяким любопытствующим студентам, вроде того же Поттера. И ведь не врала! Скорее всего, сидит сейчас где-нибудь над учебниками, покусывая кончик пера, и выводит аккуратным почерком рецепт зелья, которое точно встретится в предстоящих экзаменах. Может, поинтересоваться её подготовкой к ЖАБА? А что, неплохой способ завязать разговор и заставить её покраснеть, приплюсовывая к своим победам ещё одно очко. Краснела она престранно: румянец покрывал не щёки, а ключицы, от которых нежный розовый оттенок поднимался выше, окрашивая шею, а затем и скулы. Мило! Стоя на поле и негодуя от своих определений раскрасневшихся ключиц Гермионы, Тео неотрывно смотрел на полёт Драко. Он уходил в отчаянные виражи, демонстрируя присутствующим умение летать на новенькой метле. «Позёр!», — хмыкал Тео каждый раз, когда Драко взмывал в небо, взлохмачивая его тщательно расчёсанную шевелюру порывом ветра. Девчонки-охотницы, пришедшие на пробы скорее ради знакомства с Поттером, чем за реальным шансом, мнения его не разделяли: визг и хлопки служили наилучшим доказательством. Как ни странно, играл он очень хорошо, чего не мог не признать даже Тео, имевший расплывчатые представления о квиддиче. Четверть часа спустя Драко стал обладателем гордого звания «Загонщик сборной Хогвартса». После жидких аплодисментов, прозвучавших скорее от непонимания, чем от осознания новой роли Драко Малфоя, Тео принялся наблюдать за Поттером, и отдал его собранности должное — с жутким похмельем и головной болью он умудрился поймать снитч за три минуты. При этом собравшимся удалось даже расслышать хлопки со стороны трибун, где сидели профессор Вуд и Крам. Других зрителей не было: Макгонагалл несколько дней назад резонно заметила, что отборочный тур не стоит превращать в шоу, нервно поглядывая в сторону Поттера. Тео, для которого любой звук громче шёпота равнялся к взрыву, был с ней полностью согласен. Наконец, спустя два часа, несколько опасных пике в исполнении Поттера и отчаянные крики Тео, обращённые к двум пятикурсникам, возомнившим себя звёздами квиддича и парящим в нескольких сантиметрах от земли, отборочные соревнования закончились. Команда была собрана, и Тео находился в предвкушении отдыха в тёплой гостиной в Башне старост, отчего даже приободрился. Игроки всех факультетов выстроились перед Поттером, ожидая услышать время для первой тренировки и разойтись по гостиным. Тео же, всё это время, нетерпеливо отбивающий ботинком быстрый ритм в ожидании окончания мероприятия, заметил тихое перешёптывание собравшихся. Во многом оно исходило от игроков из Когтеврана — основного и запасного состава. Заметил это и Поттер. — Если у кого-то есть вопросы, прошу их озвучить сейчас! — рявкнул он, пытаясь перекричать завывающий ветер. — Гарри, а тебе не кажется, что это не лучшая идея, брать в команду Пожирателя смерти? — поинтересовался Макмиллан, заставив присутствующих обратить внимание на загонщика в зелёной форме. Тео сжал зубы. Мелкий завистник! И этот паршивец будет говорить о том, кто имеет право играть? Неужели Поттер позволит ему командовать, когда как двадцати минутами ранее Макмиллан вопил о неподобающих погодных условиях? Да что он знает об условиях?! С похмелья стоять на огромном поле в одиночестве и смотреть на жалкие попытки студентов сравняться прытью с профессиональными игроками — вот что значит неподобающие условия! Ненависть достигла своего апогея. Тео убрал руку в карман, нащупывая кончиками пальцев волшебную палочку. Если этот блюститель честности и справедливости — о возвышенных качествах Тео рассуждал с крайним цинизмом — продолжит свою речь, можно будет познакомить его с новым проклятием, вычитанным в одной прекрасной книжке на прошлой неделе. Но знакомство следует проводить тайно, интимно, под стать проклятию! А затем надбавить ему дежурств, незаметно от Гермионы, чтобы фурункулы чувствовались при каждом шаге, который ему придётся делать, обходя коридоры. С такой деликатной проблемой не пойдёшь к мадам Помфри, трясясь от унижения. Макмиллан взвоет! — Он летал лучше других, Эрни, — заметил Поттер. — Но всё-таки, Гарри. Это будет не лучшим решением, если нас будет представлять парень, который уже оступился. Подумай, что скажут в Министерстве, — выдвинул аргумент тот. Это он зря! Для Поттера последние слова стали спусковым крючком: лицо его раскраснелось, ноздри стали раздуваться, грозя всех спалить. Держись, Макмиллан! Внешне помятый Поттер начал вопить, ничуть не стесняясь присутствия всей команды: — А мне плевать, что скажут в Министерстве! Он летал лучше — значит, будет в команде. А если никто из вас так и не смог отбить несчастный бладжер после нескольких попыток, то и нечего жаловаться! — гневного взгляда удостоился Захария Смит. — Всё честно! У кого ещё есть претензии?! — уточнил Поттер, направив свирепый взгляд в толпу. Макмиллан сдаваться не собирался. Идиот! — Гарри, но ведь Малфой чуть не убил директора! — глаза собравшихся метались от одного к другому. Поттеру, по всей видимости, перебрасывание фразами на расстоянии окончательно осточертело. Подтянув к себе метлу, которую так и не выпустил из рук, он бросился к Макмиллану и, уперев палец тому в грудь, начал шипеть: — Не смей указывать мне на то, что я видел, понял, Макмиллан? Сегодня была паршивая ночь, которая продолжилась ещё более паршивым днём, и я не собираюсь тратить время на разбирательства. Он летает лучше вас, — Поттер свирепо оглядел собравшихся, — советую с этим смириться и принять как факт. Если у кого-то остались ещё какие-то сомнения, прошу говорить о них сейчас! — снова рявкнул он. Присутствующие быстро закивали, желая побыстрее убраться с поля. Занятная картина — Гарри Поттер, защищающий перед своими друзьями Драко Малфоя. А ведь с утра Тео казалось, что более занятной картины, чем Гермиона Грейнджер, обманывающая лучшего друга, быть не может. Впрочем, особо удивляться не стоило — ещё вчера они распивали одну бутылку огневиски, тесно прижавшись друг к другу в Зале Трофеев. Кивнув Драко, направляющемуся к раздевалкам, он зашагал по полю, на ходу отмечая промокшие насквозь ботинки и враньё, которое окружало не только его.***
Просиживая в библиотеке очередной вечер, Тео начал тихо ненавидеть книжные стеллажи. — Это последняя! — устало проговорил Драко, бросив на стол «Сказанья о славном Змее». — Итак, что мы имеем? — решил подвести итоги Блейз, подтянув к себе книгу. — К разгадке мы не приблизились, — он загнул палец на правой руке, — потеряли уйму времени, — к мизинцу добавился безымянный, — и можем сдать тест по драконам без подсказок! Вот только одна проблема — в ЖАБА таких тестов не будет, — об осведомлённости Блейза Тео предпочитал не уточнять. — Должно быть ещё что-то! — воскликнул он в ответ, не желая верить в беспомощность перед идиотским стишком. Его слова так и остались без ответа: Блейз зевнул, раскрыл новую книгу и, наставив палец на оглавление, стал вчитываться в текст; Драко уткнулся носом в стол, заведя руки за затылок — не сдался, но был к этому очень близок. Они зашли в тупик. — Очередное собрание клуба? — поинтересовался женский голос за спиной Тео. — Обсуждаете влияние безделья на мозг? — Тори! — оживлённо воскликнул Блейз, на что Астория скривилась. — Ты же знаешь, ей это не нравится, — глухо проговорил Драко, не меняя положения. — Серьёзно? Тори, тебе действительно не нравится, когда тебя называют «Тори»?! — в ужасе протараторил Блейз. Астория, продемонстрировав ему язык, уселась на свободный стул рядом с Драко. В отличие от своей старшей сестры Дафны, она не была так высокомерна и горда, чем и заслужила одобрение Тео. Никакого визга и жеманного хохота — только язвительность и робость, которую она приобретала рядом с Драко. — Чем занимаетесь? — уточнила она, рассматривая названия книг. — Факультатив, — просто ответил Тео. — Как скучно! Никаких тебе заговоров и тайных посланий. — Ага, скучнее не придумаешь! — Кстати, поздравляю, Драко! Ты теперь в команде, — улыбнулась Астория. Драко поднял голову и послал ей такую же робкую улыбку. Странные у них всё же отношения. Вместо того чтобы кричать о свободе выбора, эти двое предпочитали налаживать отношения, смирившись с неизбежным. Жертвенности, героизма и прочей чепухи в этом не было — они просто знали, что иначе быть не может. В привычном смысле парочкой их назвать было нельзя, но Тео не упускал удобного случая пихнуть Драко локтем, когда тот непозволительно долго рассматривал ноги Астории в общей гостиной. Отвернувшись от них, Тео подтянул к себе последнюю книгу. Он как раз дочитывал сказание о пятом подвиге рыцаря Игнатиуса, расправившегося в одиночку с драконом, и отметал образы Златопуста Локонса, очень напоминавшего этого благородного сэра, когда Астория собралась уходить. — А что за факультатив у вас? — заинтересованно спросила она, ткнув пальцем в книгу. — Неважно, — Тео обнажил целый ряд зубов, надеясь, что это не походит на оскал. — Тео, какой же ты скрытный! — бросила она, вставая из-за стола. — Но если всё же великий мистер Нотт захочет собрать все истории о драконах, то лучше ему воспользоваться книгами вон с той полки. — Астория махнула в сторону стеллажей, скрывающихся за Запретной секцией. — И что же его там ждёт? — Истории о драконах, написанные величайшими людьми, — она хмыкнула. — Вы же ищете информацию только в нашей истории, верно? А там собрано всё о Древней Греции, где тоже было полным-полно драконов, — протянула она и удалилась.***
Над котлом поднимался пар, медленно меняя цвет с насыщенно-синего на фиолетовый. Гермиона украдкой взглянула на пергамент, и, убедившись в точности инструкции, добавила в зелье ½ унции порошка из когтя дракона, измеренного весами полчаса назад. Аккуратно помешивая, так, чтобы на дне не осталось ни единой крупинки, она отметила характерный кисловатый запах. Всё идёт по плану. Удовлетворённая ходом приготовления, она отложила палочку и принялась вновь вчитываться в инструкцию, переписанную на чистый лист пергамента собственным почерком. Так надёжнее. — Мда, тут явно ничего не изменилось, — заметил Драко Малфой, входя в туалет. За ним, озираясь и брезгливо морща нос, следовал Блейз. — А куда подевалась Миртл? У нас новая зацепка, Грейнджер! — Нырнула вон в тот слив, сказав, что ноги её здесь не будет, пока я всё не закончу, — Гермиона решила умолчать о реакции Миртл на её замечание, что фактически этих самых ног у неё нет. Какая же она обидчивая! Или же сама Гермиона перестала использовать врождённое чувство такта. Ответа ей найти не удалось, поскольку Миртл так и не вернулась. В руках у ребят она заметила книги, поэтому сразу выставила свои, чтобы получить ответ на последнюю фразу Драко. Пока они рассаживались рядом с ней, образуя круг, Гермиона заметила любопытный взгляд Блейза, направленный на рецепт зелья. Отодвинув пергамент от него подальше, она принялась перелистывать книгу, попутно слушая рассказ Драко о новой догадке. — Это вполне может подойти. А где Тео? — проговорила она, откладывая книгу в сторону. Закрывать её Гермиона не стала, найдя любопытной легенду о Колхидском Драконе, охранявшем золотое руно. — Решил задержаться в Башне, — голос Драко стал отрешённым. Сидящий по правую сторону Блейз начал активно изображать призывы тошноты. Хмыкнув, Гермиона продолжила помешивать зелье. — И как вы догадались? — спросила она, кивнув в сторону книги. — Это всё Тори! — ответил Блейз. — Тори? — Астория Гринграсс, — вздохнув, поправил его Драко. — Ей не нравится, когда сокращают имя, Блейз, — серьёзно заявила Гермиона, помешивая палочкой жидкость в котле. Зелье начинало густеть. Она улыбнулась — всё идёт как нельзя лучше. — Ты с ней знакома? — удивился Блейз. Гермиона кивнула, пробормотав многозначительное «мхм», и пристально вгляделась в котёл. А где же сливовый оттенок? Сейчас оно должно приобрести именно его, а никак не розовую мешанину. Нащупав на полу пергамент, она стала тихо проговаривать рецепт, раздумывая о том, какой же этап пропущен. Но ведь рецепт Нарциссы должен быть верным! — А что? — вдруг спросила она. — Тебе не кажется, что в твоей жизни стало слишком много слизеринцев? — уточнил Блейз. — По-моему, в самый раз, Блейз. Тем более, Астория мне показалась весьма приятной, — неуверенно закончила она. — Я и не думала, что вы с ней дружите. — Это далеко не дружба, дорогая, — Блейз ухмыльнулся. — Астория — моя невеста, Грейнджер, — пробормотал Драко, также рассматривающий булькающее зелье в котле. Но этого не может быть! Гермиона на секунду оторвалась от пергамента, чтобы убедиться в пропущенной шутке и, ожидая увидеть на их лицах хитрые улыбки, повертела головой. Улыбок не было. Ни единого намёка на шутку! Драко выглядел крайне сосредоточенным, чего нельзя было сказать о Блейзе: он с отвращением рассматривал треснувшую раковину. — Ты ведь не серьёзно, да? — Драко поднял на неё взгляд. — Вы же даже школу не закончили! — Я в курсе, Грейнджер, — проговорил он. Наступила пауза. Гермиона, позабыв о зелье впервые с тех самых пор, как зашла в этот туалет, ожидала ответа. Желая получить его немедленно, она прочистила горло. Драко вздохнул. — Всё было решено давным-давно, Грейнджер. Наши отцы заключили это соглашение, когда мы ещё и говорить не умели. — Гермиона принялась очень внимательно слушать обычно немногословного Драко. — В наших семьях приняты договорные браки — за тебя всё решают родители. Они точно знают, кто тебе подходит, и, что самое важное, знают, какая семья способна приумножить ваш счёт в Гринготтс. Это, конечно, учитывая чистокровность, — при этом дополнении она поморщилась. Драко не старался щадить её чувств, как, к примеру, делали Тео и Блейз, и Гермиона была ему за это искренне благодарна. — На самом деле, так делается в большинстве чистокровных семей, только об этом никто не распространяется. Если ты родился в одной из них, то право выбора тебе не дано. — Но Уизли … — Уизли всегда были исключением из правил, Грейнджер. Именно поэтому у них так много детей. И не смотри на меня так, — предупреждающе воскликнул он, — это не оскорбление, а простая констатация факта. Если ты не заметила, я тебе открою глаза — обычно, в чистокровных семьях рождается только по одному ребёнку. Почему? Никто не знает. — У Гермионы имелся ответ на этот вопрос, заключавшийся в кровосмешении, но его она благоразумно попридержала. В этот раз чувство такта ей не изменило. — Уизли отличаются от остальных, — подытожил Драко и взмахнул палочкой, очищая воздух от густого пара. На его лице сохранился грустный отпечаток, которое Гермиона интерпретировала, как неизбежность. — Кстати, а где твоё кольцо? — вдруг спросил Драко и усмехнулся. От удивления Гермиона приоткрыла рот и, запинаясь, уточнила: — Какое кольцо? — Разве ты не обручена с Уизли? — невинно поинтересовался Драко, вертя в руках волшебную палочку. Гадкий змей! — Нет, конечно, нет! Какой брак? Рон не будет делать мне предложение, пока не настанет время, — заикаясь, протараторила она. — А когда оно наступит? — к неудовольствию Гермионы, в их диалог включился Блейз. Его вопрос застал Гермиону врасплох. Они с Роном действительно никогда не обсуждали свадьбу — да и когда бы они это сделали, — но, если верить Драко, ранняя женитьба была обычной практикой для чистокровных семей. Они приглашали священника в точно установленный срок, а затем множились на маленьких чистокровных волшебников, называя отпрысков по давно заведённой традиции. Но Гермиона к этому не была готова. Никакой свадьбы и детишек до тех пор, пока не определится будущее на ближайшие десять лет! Это ей подходило. В этом сквозила уверенность. Но за что принять отсутствие разговоров на эту тему? Говорило ли это о том, что Рон о традициях прекрасно знает, но не поддерживает, или о том, что он не задумывался об их совместном будущем? Гермионе сильно не понравилась безмятежность, появившаяся на лице Блейза при виде её озадаченности. Припоминая ту же Молли, утверждавшую о безрассудстве ранних браков, Гермиона заходила в тупик — кажется, она говорила о большой любви. А вдруг, Рон не хочет на ней жениться и вовсе не любит? И поэтому, именно поэтому не было никаких «мы»! Никакого будущего — только работа, только карьера. Гермиона представила, как спустя двадцать лет после окончания школы сидит в старом, протёртом кресле, с горой отчётов на небольшом столе, высматривая на подоле юбки кошачью шерсть. Интересно, кто из её десяти любимиц оставил этот волосок? Вокруг стола виднелись разбросанные миски и тонны кошачьего корма, рассыпавшегося на полу точно так же, как и её прежние надежды. Нет, у неё не будет такого безрадостного будущего! И кошку она заведёт только одну, не более! А карьера не будет отнимать столько времени и сил! Паническая атака была прервана внезапным озарением — Билл Уизли ведь не женился так рано. Цепляясь за образ прекрасной Флёр в роли «миссис Уизли», Гермиона обрела уверенность: — Наступит, когда мы оба этого захотим. А что после свадьбы? — Грейнджер, тебе не кажется, что то, что творится в спальне, должно оставаться … — Да я не об этом, — покраснела Гермиона. Уж это точно не было «её делом»! — Ты разрешишь ей работать? Она ведь любит травологию, может, захочет посвятить этому жизнь? Гермионе было очень интересно, чем могут заниматься жёны аристократов. Перед глазами у неё был пример только Нарциссы Малфой. На её вопрос неожиданно дал ответ Блейз: — Ты так говоришь, будто Драко собирается привязать Тори к кровати и наставить армию домовиков, чтобы те не выпускали её из дома, — Блейз усмехнулся. — Ничего такого не будет, Гермиона. Тори, — Драко вздохнул, — вольна делать то, что захочет. И вообще, посмотрел бы я на Драко, а точнее на то, что от него останется, попробуй он запретить ей что-нибудь сделать! — Блейз хохотнул. Гермиона к нему присоединилась. — Моя мама всегда занималась только домом, но никто ей не запрещал работать, — обиженно заметил Драко. — Даже тётя Белла … — он застыл, посмотрев на Гермиону. Вид Драко приобрёл комичный — вытаращил глаза, будто саданул Непростительным проклятием самого Снейпа. — Так что там с Беллой, Драко? — Гермиона повернулась к нему. И всё же щадит её чувства, когда бьёт действительно по больному. — Да, в общем-то, ничего. Насколько я знаю, она тоже не работала, — пробормотал Драко. — Белле было некогда работать, — заметил Блейз, — её единственной целью было служение. — Да и где? — вдруг спросила Гермиона. — Когда её посадили в Азкабан, она была ещё молода, так? Белла связала свою жизнь со служением, как верно заметил Блейз, и не имела других целей. И это ли реализация — пытать людей и мечтать о том, чтобы «хозяин» подарил ей толику внимания. А если у неё были другие мечты? Вдруг, Белла тоже хотела выйти замуж — что ей, кстати говоря, удалось, — завести маленьких чистокровных детишек. Не это ли участь женщин? Не в этом ли их предназначение? Она бы ворковала над ними, передавая с молоком матери ненависть к полукровкам и маглорожденным, которых нужно избегать и переходить на другую сторону улицы, стоит маленьким Лестрейнджам увидеть неблагородного отпрыска каких-нибудь Томпкинсов. Эти дети должны были продолжать традиции семьи, выискивая в толпе свою жертву и придумывая обидные прозвища. Поразмыслив о возрасте Беллы, Гермиона решилась на деликатный вопрос, о котором раньше не задумывалась: — А у тебя есть братья или сёстры? — Хочешь спросить, есть ли где-то маленькая копия Беллы? — Драко улыбнулся. — Это вполне возможно. Мама говорит, что тётя Белла была очень скрытной. А в последний год она стала сама не своя: размякла. — Гермиона скептически выгнула бровь. — Мама говорила, что почти не видела её. Тётя Белла пропала практически на всю зиму! Присылала только короткие записки — и то, раз в месяц. Тогда у нас постоянно проходили собрания, поэтому маме было не странностей тёти, — разоткровенничался Драко. — Да уж, в то время Тёмный Лорд дорожил нашим поместьем, считал его своей штаб-квартирой, — он поморщился. Не желая вспоминать о непростом времени, он быстро поменял тему, уточняя об ингредиентах для зелья. Засобиравшись уходить, он вспомнил ещё об одном вопросе: — А почему ты не пришла на отборочные? На самом деле, присутствие на поле Гермионы было необходимым, но, побывав на многочисленных отборочных Гриффиндора, она точно знала — это продлится не один час. Взвесив важность приготовления зелья и отборочных в команду, она сделала выбор в пользу первого. Хотя об одном Гермиона всё же жалела. На прошедшем ужине ей встретилась довольная Джинни, которая шёпотом, но в красках, описала душераздирающую сцену — Эрни Макмиллан и нависающий над ним Гарри, отстаивающий нового загонщика. И всё ради Драко Малфоя! По словам Джинни, это был самый счастливый момент в её жизни за последний месяц. На радостях, она простила историю с огневиски, и стала собственноручно накладывать в тарелку пюре и, улыбаясь, приглаживала волосы сильно недоумевающего Гарри. — Я слышала о Макмиллане, Драко. И тоже считаю это неприемлемым! — Квиддич — грязная игра, — заметил Блейз, собирая её вещи. Гермиона уже начала привыкать к его заботе. И всё же, эти парни были настоящими джентльменами! — Кстати, про грязную игру, не хочешь ничего нам рассказать, а? — поинтересовался он. Мысли о джентльменах стали медленно таять. — О чём это ты? — придавая голосу беспечности, спросила Гермиона. — Маклагенн, шестой курс, — улыбаясь, сообщил Блейз. — Не понимаю, — пробубнила она, не обращая внимания на его цветущий вид. Перед её глазами промелькнул вчерашний вечер и Блейз, вызвавшийся проводить Гарри Поттера до Башни. Ещё ей вспомнился шёпот, который Гермиона отнесла к дремлющим картинам. — Забини! — Блейз всё же успел выскочить за дверь, поэтому не услышал ругательств, которыми она стала его осыпать. В голове Гермионы набатом звучало «Грязная, грязная, Грейнджер!», преисполненное насмешливого тона. Драко, оставшийся с книгами в руках, уставился на неё. — Просто, молчи! — предупредила она его. В ответ он пожал плечами и, развернувшись, направился к двери. Но стоило ему сделать пару шагов, как Гермиона решилась на вопрос, терзавший её с самого начала разговора: — Драко, а у Тео тоже есть невеста? — она почти прикрыла глаза, заставив смотреть себя только в котёл, но всё же поняла — Драко улыбался во весь рот. Видеть настолько довольное лицо было физически невыносимо, но ответ того стоил. — Нет, — ответил он, а после, немного поразмыслив, добавил: — Впрочем, как и у Блейза. Только быстрая реакция помогла ему увернуться от летевшего в него куска кожи бумсланга.***
— Остался один день, — заметил мрачный Драко, посмотрев в глаза Тео. Вечер пятницы компания встречала в библиотеке. Обложившись книгами, ребята продолжали окунаться в мир Древней Греции, вчитываясь во все известные мифы и легенды. — Может, имеется в виду цетусы? Вот, послушайте: «Эти существа издревле обитали в морях. Достигая гигантских размеров, они могли унести на дно целый корабль. Цетусам ежегодно приносили в жертву благородных дев …», — Гермиона не стала продолжать чтение, ожидая услышать реакцию. — Поблизости нет таких больших водоёмов, Гермиона. А искать это, — он понизил голос, — в другой стране Пожиратели могут и самостоятельно, — заметил Тео, устало потирая лоб. — Это должно быть что-то другое. — Но другого нет, Тео! — вскрикнул Драко, чем заслужил неодобрительное шипение мадам Пинс. — Я знаю, но мы должны продолжать. — Тео был расстроен не меньше. — Салазар, меня уже начинает раздражать этот Аполлон! Куда ни глянь, вечно этот блондин всех побеждает, да кто это вообще такой?! — раздражённо проговорил Блейз, открывая новую страницу книги и не замечая угнетающей обстановки за столом. Гермиона отложила легенду о цетусах и повернулась к Блейзу, намереваясь объяснить ему о роли Аполлона в древнегреческой мифологии, но взгляд её упал на рисунок в книге. Она замерла, склонив голову под странным углом. — Грейнджер, с тобой всё в порядке? Ответа не последовало. Она не двигалась несколько секунд, а после вскочила и, бросив на бегу «Все в Башню!», кинулась к выходу. Тео, ожидавший, по меньшей мере, вторжения Пожирателей, ворвался в Башню старост с палочкой в руках и бешено бьющимся сердцем. Но никого, кроме шагающей вдоль дивана Гермионы, так и не заметил. — Сядьте, живо! — рявкнула она. Они уселись на диван, а Гермиона раскрыла на столике книгу, прихваченную из библиотеки. На картинке слева был изображён Аполлон, сражающийся со змеем. Выглядело красочно и чуть помпезно, как и всё, что они видели на этой неделе. — Это Пифон! — радостно завопила она, тыча в змея. — И? — Как вы не понимаете?! Пифон — это дракон, точнее драконица, дочь богини Геи. Ей поручили охранять Дельфийского оракула, понимаете? «Дракон, что был рождён свободным» — мы ищем предсказателя! Тео нахмурился. Предсказания ему не нравились. — А как ты объяснишь вторую строчку? «В поместье, столь дорогом отцу»? Гермиона замолчала, раздумывая над проблемой. — Слушайте, свобода — это ведь не только буквально, верно? Может, здесь что-то другое? — подал голос Блейз. — Все мы рождаемся свободными — ни тебе долгов, ни обязанностей. — Он откинулся на спинку дивана. — А у некоторых из нас нет и крыши над головой. Некоторые рождаются без отцов, некоторые не имеют статуса или фамилии. Некоторые рождаются… — Внебрачные дети? — закончил Драко. — Возможно. Но я не пойму, зачем им нужна предсказательница. Они ведь не выдают пророчество по заказу. Может, имеется в виду какое-то имя? — Тео прикрыл лицо ладонями. — И зачем приписывать об отце? Любому из нас дорого его поместье, разве не так? — он обратился к друзьям. — Ну, знаешь ли, не все дорожат поместьем … — Гермиона прервалась на полуслове. — Грейнджер, прекрати так делать! — рявкнул Драко. — Это уже не смешно! Гермиона застыла, словно статуя. Губы её беззвучно шевелись. Посмотрев по очереди на каждого из них, она резво схватила книгу со стола, пролистала до нужной страницы и вновь принялась читать. Драко тяжело вздохнул. — Дельфи, — сдавленно произнесла она, обессиленно рухнув на кресло. А в руках она держала всю ту же книгу, раскрывая её на странице с созвездиями. — Именно так будут звать человека, если он решится взять имя, связанное с драконом Пифоном. Он охранял Дельфийского оракула, Драко. Очень созвучно с созвездием Дельфина, правда? Это давняя традиция, верно? Ведь так принято называть детей у Блэков: Сириус, Регулус, Драко, Беллатрис … — она нервно хохотнула, приложив ладошку ко лбу. — «Он дорожил поместьем», — именно так ты сказал! Как долго Нарцисса не видела Беллу, Драко? — Месяц, — ответил он, побледнев. — Вполне достаточно, чтобы родить, ты не считаешь? Тео переводил недоумевающий взгляд с одного на другого, ожидая объяснений. Сидевший с Драко на диване Блейз, вдруг хлопнул того по плечу и оптимистично заявил: — Пойдём искать сестрёнку?