***
В очередной раз меня вывели из транса, но в этот раз постепенно. А произошло это из-за того, что я заметил, что мой пернатый товарищ снижает скорость. Увиденное дальше породило новые надежды. Дом. Самый настоящий деревянный дом, спрятанный среди скал, расположенный на вершине небольшого холма. Птица снизилась и выпустила меня из лап, и я упал, приземлившись на четвереньки. Это, определённо, не самое мягкое приземление, но я жив. Орёл сел прямо передо мной, и с него спрыгнул человек. Да черт возьми, человек. Живой человек. Этот остров не перестаёт удивлять. Моей радости не было предела, и мне хотелось броситься к незнакомцу, но я и был напуган. Быть может, он людоед, и сейчас он на пару со своей птичкой съест меня? Человек, пока ещё мой спаситель, изучающе смотрел на меня, держа в руках мои ботинки, которые я, видимо, потерял во время шторма. Это продолжалось около минуты, самой долгой минуты в моей жизни. Потом он протянул мои ботинки, и как только я их забрал, сразу снова отошёл от меня на несколько шагов. Я надел свою обувь, поморщившись от боли, когда надевал правый ботинок. Мне надоело терпеть на себе его испепеляющий взгляд, и вопрос сам вырвался из груди: — Кто ты? Но мой собеседник молчал. — Кхм, ты понимаешь меня? Все также молчание. Я решил попробовать задать те же вопросы, но уже на английском, вместо немецкого, но не получил ответа. Отчаявшись, я тоже решил изучить его в ответ. Это был достаточно высокий мужчина лет тридцати, невероятно загорелый. Волосы цвета воронова крыла были коротко острижены и ёжиком торчали во все стороны. Серьезные, спокойные серые глаза внимательно изучали меня. Он был в одних штанах, грубо сшитых из кожи и чуть обтягивающих бёдра, на мощных руках была намотана какая-то ткань, а на ногах кожаные сапоги на шнуровке из сыромятной кожи, на вид очень прочные. Немного грубоватые аристократические черты лица придавали ему строгости. Руки и грудь украшали шрамы. За пояс был заткнут нож, на спине висел длинный лук. Он был отлично сложен: спортивная фигура, широкие плечи, рельефный пресс, сильные ноги. Про себя я отметил, что он очень красив. Незнакомец походил на бывалого путешественника, которого изрядно помотала жизнь. Сколько он здесь живет? Наконец он заговорил со мной на чистом немецком: — Кто я — неважно, иди в дом, тебя ждет твой друг. Какой ещё друг, интересно? Неужели хоть кто-то выжил? Эта мысль несказанно обрадовала меня, и я еле вымолвил «спасибо», на что мой спаситель лишь отмахнулся.***
Зайдя в дом, я поразился: это не была какая-то убогая хата, здесь царил порядок и было очень уютно. Интерьер комнаты, в которую я вошёл, состоял из небольшого деревянного дивана, застеленного самодельными матрасами, стола и стульев из того же материала. На полу красовалась шкура огромного медведя — в нашем мире я таких даже на картинках не видел, стены также были увешаны различными шкурами животных. Но более всего меня поразил камин. Аккуратно выложенный серыми камнями, отливающими синевой, камин с тлевшими угольками внутри него. Рядом с ним был приличный запас дров. Я снова перевёл взгляд на стол. За столом и правда сидел мой друг. Тилль Линдеманн, мы с ним одного возраста, нам по двадцать семь лет. Он был высокого роста, мощного телосложения, чего не скажешь обо мне. Но на корабль Джонаса он попал позже меня, когда ему было пятнадцать. Мы же с Брайаном отправились в первое плавание в десятилетнем возрасте. Мысли о Бри нагнали тоску, но я был очень рад видеть моего товарища. При виде меня Тилль тут же вскочил со своего места и крепко обнял меня. Так крепко, что я уже приготовился умирать, хоть и пережил нападение раптора. — Ты меня задушишь, придурок! — Извини, я просто до безумия рад видеть тебя. Живого тебя, — сказал Линдеманн, ощупывая меня. — Я тоже очень рад, Тилль. И я обнял его, пожалуй, ещё крепче чем он меня. — А остальные ребята? — До тебя Рихард обнаружил Флаке и Оливера, но они оба мертвы… Рихард. Так вот как зовут моего спасителя. — Оливера вынесло на берег мертвым, — продолжал Тилль, — мы нашли его ещё вчера. Кристиана загрыз какой-то динозавр, Рих говорит, что это какой-то там раптер. Ужасная картина. Боже, Пауль, как я рад тебя видеть. Ты такой живой. — Ты тоже не мертвый, Тилль. А Флаке и Олли… а больше никого не находили? — Пока нет, но Рих ищет остальных. — А кроме его имени тебе хоть что-то о нем известно? — Нет, мне так и не удалось его разговорить. Я поначалу вообще думал, что он немой. — А как ты его нашёл? Или он тебя? — Да очнулся я будучи в море, благо берег был не далеко. Ну я и поплыл. Приплыл, вышел, значит, на берег. Моментально охуел. Динозавры… думаю, ты в курсе. Пошёл, куда глаза глядят, а уже смеркалось. Вскоре стало совсем темно, а я все шёл куда-то в гору. До безумия хотелось пить и есть, но темно, хоть глаз выколи. И тут я заметил свет от огня. На радостях туда и побежал. Так я и встретил Рихарда. Он налил мне воды, угостил очень вкусным мясом. Разговорить его получилось спустя час, ну как разговорить… я разузнал его имя, рассказал о крушении. Утром он отправился на поиски. Спустя пару часов вернулся, предложил слетать с ним. Я до усрачки боялся лететь на этой пернатой громадине, но Берт, да, так зовут его друга, очень хороший парень. Так он мне показал Олли и Флаке… — Да уж… но сейчас ведь все хорошо. К тому же есть надежды, что кто-то из команды жив. — Да, тут не поспоришь. — А какого это, лететь на Берте? Я бы тоже хотел, но не в лапах. — Ахпхах, это волшебно. Возможно, полетаешь когда-нибудь. А что с тобой-то приключилось? И я все рассказал. Не забыл упомянуть и раптора. — Ужас. Ну я этих твоих раптеров не встречал… — Рапторов, Тилль, рапторов. Повезло тебе в этом, а я чуть не сдох. Ну, а так да, ужас. — Ладно, садись, поешь. Будем ждать Рихарда.***
Из холодильника, который я сначала не заметил, Тилль достал несколько кусков мяса, которые пожарил на жаре от углей камина. Разумеется, это был холодильник не привычного всем нам вида. По сути, это просто был термошкаф. Мясо было невероятно вкусным, по крайней мере мне так показалось. Ещё бы, не есть почти двое суток. — Тилль, а наш таинственный спаситель не сказал, что это за мясо? А точнее кого? — Тебе тоже понравилось, верно? Неа, не сказал. Думаю потом его расспросить. Я надеюсь, мы найдём общий язык, и он поможет нам выбраться. Да уж, я тоже надеюсь. Поедая вкуснейшее мясо, я сам не заметил, как пришёл к интересной одной мысли. Рихард мне понравился. Именно понравился. Хотя, это же очевидно, ведь он спас мою шкуру, приютил у себя дома. Но все же, что-то не давало мне покоя… Тилль видимо заметил мое обеспокоенное лицо. — Пауль? Ты как? — А, я просто задумался. Если не учитывать общую ситуацию, то даже отлично. — Уверен? — Да, не переживай. И всё же какой мой друг внимательный. Как я и говорил, попал он к нам на судно в пятнадцать лет. Тилль с детства был бродягой, его мать умерла, когда ему было семь, а отца он ни разу не видел. Просто ходил, бродяжничал. Город, в котором он жил, имел морской порт, и однажды мы с Джонасом приплыли туда, чтобы пополнить запасы провианта. Во время прогулки по городу, мы и встретили моего будущего друга. Точнее Линдеманна и избивавшую его толпу. Джонасу такое отношение к юноше не понравилось, и, вытащив из кобуры револьвер, он выстрелил в воздух. Воцарилось молчание. — Чем он заслужил такое отношение к себе? — спокойно, но властно спросил капитан. Невероятно толстый мужчина, буквально увешанный золотом, судя по всему, главарь банды, выступил вперёд и ответил: — Он заслужил это тем, что украл золотой браслет, Сэр. Прошу вас не вмешиваться. У меня тоже имеется огнестрел. — Как зовут юношу? — Тилль. — Тилль, верни Сэру браслет. Зарабатывать на жизнь таким способом нехорошо. — Ну и как я должен жить? — огрызнулся юноша. — Я возьму тебя на корабль, — все также спокойно ответил мой второй отец. Вот так Тилль и появился у нас. Как оказалось позже, он мечтал стать моряком. Мы сразу приняли его и стали друзьями, а позже Джонас обучил его грамоте и различным хитростям, помогающим в жизни.***
Ни один час прошёл, прежде чем вернулся Рихард. Безрезультатно. Он наконец заговорил: — Если вы мне поможете, у нас будет больше шансов найти ваших друзей, — сказал Рихард приятным баритоном. — Но как мы поможем? — удивился Тилль. — Есть у меня одна идея.