Cherry Mint

      — Обещай, что будешь мне писать.       К середине декабря в горной Шотландии уже лежал снег. Воздух был бодрящим и неумолимым. Дафна и Гарри с неохотой отказались от места встречи на поле в обмен на просторный чулан для метел для своих «встреч», с которых они возвращались все еще с раскрасневшимися щеками и распухшими губами, как будто отважились выйти на улицу в снег.       В последние дни после того, что Гермиона услышала в библиотеке она высоко держала подбородок и не возлагала особых надежд, когда дело касалось Драко Малфоя. Она больше не встречала его в библиотеке. Больше никаких долгих прогулок в одиночестве по коридору.       Он подошел к ней в Большом зале после двухдневного перерыва. Его встретила дружелюбная, но натянутая улыбка Гарри и два одинаковых взгляда Гермионы и Рона.       У нее не хватило порядочности сообщить ему, что они больше не будут встречаться. Когда он упрекнул ее в этом, она отвергла обвинения.       — Я полагаю, что должен был сказать тебе как только собрался пойти в библиотеку, но я не сделал этого.       В его глазах была боль, которую так непривычно было видеть в свете его радужки. Но как только она появилась, сразу исчезла. Заменившись стальным серым цветом, он вернулся к своему столу, нахмурившись.       С тех пор она его не видела, и если быть честной, она скучала по нему. На занятиях, которые они проводили вместе, она намеренно жадно глотала воздух, в котором чувствовался его запах. Однажды он оставил свою мантию на зельях, набросив ее на табурет. Гермиона медленно собирала вещи, пока весь класс не вышел, затем засунула «потерянный» предмет одежды в свою сумку.       С тех пор она спала с ним каждую ночь. Это успокаивало ее сердце, а сны были приятными. Как жалко, что она так сильно полагалась на его запах.       На ЗОТИ Нико Пейли, Альфа Хаффлпаффа, занял свободное место рядом с ней. Гермиона поначалу запаниковала, оказавшись так близко к Альфе, который не был, ну... ее Альфой.       «Малфой не твой Альфа, — напомнила она себе. — Ты ему даже не нравишься.»       Но потом она уловила холодный серый взгляд, который он пытался скрыть. Злой. Одержимый. Она вздрогнула от этого взгляда.       Так ему и надо.       Пейли был идеальным джентльменом. Все книги по биологии омег, которые она читала, намекали на то, что она не сможет сдерживать себя рядом с другими альфами, пока она была не связана.       Когда Пейли подошел очень близко, она не почувствовала отвращения к его запаху, как к запаху Данте, но не обнаружила никакой другой телесной реакции, кроме обонятельного одобрения.       Было ли это потому, что она была сильной, или потому, что она уже выбрала Альфу?       Гермиона смеялась над тем, что говорил Пэйли, и время от времени бросала взгляд на блондина: он болезненно сжимал челюсти, а костяшки его пальцев побелели у пера. Однажды Драко опоздал на Историю магии. Он запыхавшись ворвался в дверь. То, как вздымалась и опадала его грудь при каждом вдохе, взъерошенные волосы, розовый цвет лица заставили киску Гермионы запульсировать. Именно так она представляла себе, как он будет выглядеть, возвышаясь над ней и трахая ее.       Остальная часть класса уже сидела на своих местах. Поджав губы, профессор Бинс велел ему занять свободное место рядом с Гермионой.       Они не разговаривали, но несколько раз Драко ловил себя на том, что наклоняется к теплу ведьмы слева от себя. Позже он довольно неудовлетворительно подрочил в душе, представляя, как ее загорелые бедра раздвигаются под ним.       Теперь их друзьям пора было расставаться на зимние каникулы. Верный своему слову, Драко остался. Неосознанно в голове Гермионы пронеслось мурлыканье омеги. Остался ли он ради нее? Или потому, что не хотел оставаться один?       Нет, Блейз предложил отвезти его на свою итальянскую виллу. Он остался, потому что хотел быть там, и Гермиона все больше расстраивалась из-за того, что одно это действие почти заставило ее простить его за то, что он сказал.       «Нет, плохая девочка. Он придурок. Бесчувственный, подлый, мерзкий, удивительный, красивый, нежный... Черт!»       Рон был рад возвращению в Нору. Поскольку его друзья были заняты своими Слизеринцами, Рон был счастлив увидеть Молли, которая будет бесконечно его опекать.       Гарри выглядел нервным. Он постоянно оглядывался через плечо на Дафну. Гермиона украдкой взглянула на него и увидела, что она обнимает Блейза и Драко на прощание.       — Волнуешься перед встречей с Гринграссами? — улыбнулась Гермиона       Гарри выглядел потрясенным, но одарил ее застенчивой улыбкой. Он снял с лица очки и ущипнул себя за переносицу.       — Почему-то больше, чем перед лицом маньяка-убийцы и тысяч его последователей, которые хотели моей смерти. По крайней мере, я знал, что они ненавидят меня. С Джинни… Ну, я уже знал Уизли. Но со мной все будет в порядке. Астория тоже приведет своего нового парня. Он на несколько лет старше ее. Я предполагаю, что между нами двумя я более достойный жених для их дочери. Со мной все будет в порядке.       Но он не выглядел будто все в порядке. Казалось, пока он говорил, он занервничал еще больше.       — Есть что-то, о чем ты мне не говоришь, Гарри?

***

      — Нас с Гарри не будет там, чтобы перехватывать ее почту.       — Я знаю.       — Письма дойдут.       — Я знаю.       Дафна натянуто улыбнулась и обняла его.        — Тебе все еще не везет с ней?       — Она не хочет со мной разговаривать. Я даже не знаю, что сделал, — он нахмурился и повернул голову, чтобы посмотреть, как подпрыгивают кудри, когда она заходит из холода в замок. Она даже не оглянулась на него.       — Разве это имеет значение? Исправь это. Мы неделями выигрывали для тебя время, чтобы убедиться, что она не получит этих предложений. А ты каким-то образом умудрился сделать еще хуже.       С этими словами она повернулась на каблуках и поспешила встретить Чудо-мальчика на платформе. Они вместе скрылись в тепле вагона поезда.       Драко почувствовал холод в своей руке.       — Ты должен мне за это. Два незарегистрированных портключа. Один туда, другой обратно. У меня ушла целая вечность на то, чтобы уговорить нового маминого бойфренда зачаровать их. Даф права, ты не очень хорошо справляешься с ухаживаниями в одиночку, — невесело добавил Блейз.       Драко посмотрел на два кольца в своей руке, одно из которых было глубокого золотого цвета, а другое - блестящего серебряного.       — От предыдущих маминых помолвок. Золотое туда, серебряное обратно. Если ты спрашиваешь моего совета, — не унимался он, — Я бы не стал ждать, чтобы использовать их. Чем быстрее ты окажешься на ее стороне, тем быстрее ты сможешь сделать ее миссис Малфой. Или, по крайней мере, закопать ее в землю, вонзив ей в шею зубы.       Драко нахмурился, глядя на драгоценности в своей руке. Завтра. Он заберет ее завтра.

***

      Вечерняя почта прибыла во время ужина. Зал был в основном пуст. Только за двумя столами сидело небольшое количество студентов. Драко предпочел сидеть за соседним столом от Гермионы, но все равно старался поймать ее взгляд, когда мог.       Она покраснела от его пристального взгляда. Она знала, что в конце концов должна поговорить с ним. Скоро начнется течка, и она не могла позволить ему... помогать ей, когда между ними были такие неприятности.       Ей нужно было четко обдумать ситуацию. Логика, вот в чем она была хороша. Не то чтобы он предал ее. Значит, она ему не нравилась, во всяком случае, она так не думала. Она складывала все яйца в корзину без дна.       Он не хотел ее, и это было нормально. Он делал то, что обещал, помогал ей пережить течку. Поддерживал свой запах на ней. Защищал ее от других злонамеренных альф. То, что он ей нравился, не означало, что он должен был отвечать взаимностью.       Но это было так больно. Она чувствовала, что между ними наметился прогресс. Они смеялись вместе, делились интимными подробностями своей жизни. Что заставило его вдруг стать таким холодным по отношению к ней?       Чванливая.       Всезнайка.       Неряха.       Никаких манер.       Ее охватил гнев. Конечно, он считал ее невоспитанной. Ведь ее растили маглы. Он не возражал против того, чтобы трахнуть грязнокровную киску, но не хотел запятнать себя грязнокровной подругой.       Она чувствовала себя глупой, сбитой с толку.       Хлопанье крыльев привлекло ее внимание. Перед ней расположилась великолепная сова. В качестве компенсации за то, что она несла стопку писем толщиной не менее дюйма, она взяла с ее тарелки кусочек колбасы.       Гермиона позволила сове клевать с ее тарелки, отвязала нитку от ее лапки и освободила стопку конвертов. Открыла первый сверху.       Омега,       Испытать связывание было моей мечтой и мечтой многих других...       Сморщив нос, она избавилась от письма.       Омега Грейнджер,       Я хотел бы предложить твоим родителям 1000 галеонов за твою не меченую шею...       Нет. Письмо отправилось в мусор.       И так продолжалось почти всю стопку. Ее представление о предложениях было предложением приданого за возможность ухаживания. А не немедленное слияние их тел или что-то еще.       Ее внимание привлек темно-красный конверт. Он выглядел богато. Это должно быть хорошо.       Гермионе Грейнджер, по крайней мере, в нем не упоминался ее статус Омеги.       Надеюсь, это письмо застанет вас в добром здравии. Полагаю, в Шотландии в это время снежно и тоскливо. Будучи родом с западного побережья Америки, я редко вижу снег, если вообще вижу. Ваша храбрость и красота перешагнули границы страны, — ее щеки потемнели от комплимента, — как и новость о вашем Статусе. Полагаю, для вас это трудное время, и оно подавляет вас, — она фыркнула, — поэтому меня не интересует ваша покорность. Я человек политики и знаний.       Волшебное сообщество Америки только выиграет от вашего влияния. От меня не ускользнуло, что ваши родители сейчас недосягаемы, я сожалею. В обмен на вашу дружбу я хочу предложить вам 40 000 галлеонов, — у нее перехватило дыхание, — чтобы вы поступили так, как сочтете нужным. Когда вы присоединитесь ко мне в Америке, деньги не будут иметь значения. Тратьте их по своему усмотрению.       Если вы согласны, пожалуйста, пришлите ответ, и мы договоримся о встрече. Я приеду к вам, мне всегда хотелось увидеть настоящий снегопад.

      С уважением,       Дельфинус Харрисон

      P.S. Я приложил свою фотографию. Я знаю, как вы выглядите, будет справедливо, если вы тоже будете знать.       На фотографии был мужчина худощавого телосложения и с огромными зелеными глазами, которые, казалось, следили за ее движениями. Короткая стрижка вьющихся светлых волос обрамляла лицо с округлыми чертами и искренней ухмылкой. Он выглядел таким знакомым.       40 000 галлеонов - больше, чем министр зарабатывал за год, и они были в ее распоряжении. Она могла что-то с ними сделать, что-то хорошее. Но какой ценой? Переезд в Америку, к красивому мужчине, которого не интересовали ни ее Омега, ни ее шея без меток.       Это был логичный выбор. Она потеряла свое право на партнера, рожденного по любви, как представляла. Сколько Альф были бы не заинтересованы в том, чтобы заставить ее подчиниться? И снова и снова заставлять размножаться?       «Малфой не стал бы», а вот Омега пробила себе путь к принятию решений. Похоже, она была очень привязана к его Альфе.       Она посмотрела туда, где он сидел, вонзая вилку в недостойную сосиску. Ухмылка на его лице была знакома, слишком знакома.       Это был взгляд, который он бросил на нее, когда впервые назвал ее грязнокровкой. Он смотрел на нее в книжном магазине на втором курсе, когда она заговорила с его отцом. Усмешка, которую Гарри и Рон описали ей, когда он сказал, что хотел бы, чтобы василиск схватил ее первым.       Это была слепая гордость, которая заставила ее написать ответ. Позже, если бы вы спросили ее, она бы сказала, что это было худшее решение в ее жизни.