Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь космонавт!

В коридоре было темно, а главное тихо. Вопли, только недавно звучавшие в коридорах, смолкли и теперь в проходах висела лишь гулкая тишина. — Ох, не нравится мне это, — еле слышно сказала Эмма, с опаской выглядывая из-за поворота. Молчание ее нервировало, к тому же головокружение и слабость не оставляли ее, как и тянущая боль в груди. Все таки в нее стреляли буквально пару часов назад, а это вам не хухры-мухры. — Надо дойти до зала с вратами и проверить что там случилось, — шепотом сказал Раш и тоже выглянул из-за угла, твердо сжимая в руке пистолет. — А может сходим сначала до склада? Ну, той каморки, где хранятся летучие камеры? Возьмем и отправим вперед, чтобы все там разведать, а? — тихо предложил Генри, прижавшись к боку матери. Ему как-то не улыбалось идти туда, где может обитать потенциальная страшилка, которая может их сожрать, как энергию в корабле. — Хорошая идея, — одобрительно сказал Румпельштильцхен, гордясь сообразительностью внука. Явно в него. Не в Прекрасного же. Эмма молча согласилась с сыном, беспокоясь, что магия из рун не единственное, что может «выпить» неизвестный. Они ведь с Темным как ходячие закуски, и она хотела бы, пока, свести колдовство к минимуму. Колдун с ней был солидарен в этом вопросе, когда она озвучила его вслух. Николас тоже спорить не стал. Его хоть и обуревал интерес, но не настолько, чтобы кинуться в неизвестное сломя голову. Про то, что именно так он и обитатели базы «Икар» сюда попали, он постарался не вспоминать, в кой-то веки прислушавшись к чужому совету. А точнее, все еще помня недавний разговор с блондинкой. Они развернулись и настороженно оглядываясь пошли за Генри, который знал, где ближайшее хранилище. Но уже около очередного поворота, прямо за которым был склад, острый слух Темного уловил странный звук, а его глаза, которые, как он с неудовольствием заметил, все еще выглядели так же, как и в его темном облике, хотя сейчас это было им даже на руку, ведь так он мог прекрасно видеть в темноте, уловили мелькнувшую тень. Он резко погасил висящий шар над его ладонью, которым себе освещал путь, схватил внука за шкирку, а его мать за талию и утянул за угол, из-за которого они только вышли, и вовремя. Из соседнего поворота как раз выползло существо. Оно было похоже на обтянутой серой кожей скелет. Слишком худое, угловатое и непропорциональное. Длинные конечности с длинными пальцами, а голова тоже была довольно велика для неестественно тонкой шеи, а его… морда была без глаз, вместо носа был провал, но явно это не мешало ему чуять. Оно, как раз будто бы принюхиваясь, вертело головой и издавало странные звуки, открывая пасть, которая тянула от уха, или того, что напоминало его, до другого уха, полную острых и кривых зубов и будто бы пробовало воздух длинным языком. Правда столь подробно разглядеть тварюшку смог только Темный, остальные видели только тень и смутные очертания, но и этого хватило, чтобы испугаться. — Тшш, — еле слышно выдохнул колдун в золотистую гриву, к которой невольно прижался лицом. Он прижимал к себе Эмму одной рукой, а другой так же крепко стискивая внука, которых в последнюю минуту утянул из поля зрения тварюшки. Не то, чтобы та могла их увидеть. Та скорее всего была слепа, судя по отсутствию даже глазниц. Но вот учуять, скорее всего, могла прекрасно. — Что это такое? — изумленно прошипел Раш, разглядывая едва видимую в темноте гуманоидную тварь. Та немного дернулась в их сторону, но вдруг отвернулась и быстро перебирая конечностями, поползла в ту сторону из которой появилась. Как только она скрылась, все выдохнули. — Ну и что это за монстр из второсортного ужастика? — сама у себя спросила Эмма, невольно откинувшись на стоящего позади себя колдуна. Крыша у нее все еще продолжала бодро ехать, так что любая опора для нее была в радость. К тому же, столь теплая и приятно пахнущая тонким мужским одеколоном. — Это рейф, — хмуро сказал Румпельштильцхен, все еще продолжая смотреть туда, где была тварюшка и по-тихому наслаждаясь ощущением блондинки в своих объятиях. — Кто? — холодно сказал Раш, с ревностью поглядывая на обжимающуюся парочку. В темноте было плохо видно, но очертания все же проглядывались и ему жутко не нравилось даже это. Он даже не хотел думать о собственной реакции, будь здесь куда более яркий свет. Эмма наконец поняла с кем обнимается, и с удивительной неохотой отступив, повернулась к колдуну лицом и непонимающе спросила: — Наподобие того, что ты натравил на Реджину? Но тот вроде был в балахоне и… летал? Да и конечности явно за ним не волочились… Румпельштильцхен скривился, не очень-то желая вспоминать о том эпизоде, но все же ответил: — Тот был прирученным, если можно так сказать… Заключенный в медальон и способный выполнять приказы только его владельца, а этот… дикий. — Рейф? — вмешался Раш, который не любил терять нить в разговорах. — Что это за дрянь? Из вашего мира? Колдун закатил глаза и наколдовал еще один шар света. — Рейф — это такая призрачная сущность. Злобная и всегда голодная. И нет, она не из нашего мира, а из черно-белого. — Черного — белого? — скептично спросила Эмма, сложив руки на груди. Про такой мир она еще не слышала, зато вот Генри кажется слыхивал. — Это мир из которого пришел доктор Вейл? — с восторгом спросил Генри. Румпельштильцхен улыбнулся и потрепав внука по макушке, кивнул. — Да, этот. Там и не такие водятся, — сказал он. Сам он в том мире старался, кроме замка Франкенштейна, никуда больше не соваться. Там, куда не загляни или не сверни, то оборотень сожрет, то кровосос прилепится или вот эти — рейфы, налетят. В общем, не мир — а аттракцион на выживание. Особенно там, где обитал Виктор со своей чокнутой семейкой. — Доктор Вейл? — подняв бровь, недовольно спросил Раш, вновь потеряв суть разговора. — Это кодовое имя, которое в нашем мире носит Франкенштейн, — поясняюще сказала Эмма и потерла грудь, которая вновь заныла. — Франкенштейн? — ошарашенно спросил Раш. Он еще не привык к тому, что где-то есть мир с ожившими сказками, как и к тому, что он сейчас общается с ее представителями, а тут выясняется, что еще и Франкенштейн весьма существует!.. — Нда, — рассеяно протянула Эмма, не замечая шокированного взгляда доктора. Тут она нахмурилась и посмотрела на Темного. — И что нам от нее ожидать? — деловито спросила Эмма. — Смерти, — кратко сказал Румпельштильцхен. Блондинка закатила глаза. — Ты, как всегда оптимистичен и понятен, — иронично сказала она. — Уж, какой есть, — проворчал колдун. Генри тем временем потихоньку сбегал за тем, зачем они сюда и пришли. За камерой, которую Илай назвал «кино». — Нашел, — торжествующе прошептал Генри, прерывая споры взрослых. Иногда те такие странные… Мальчик порой удивлялся, зачем взрослые так все усложняют. Ужас… — Генри, — вздохнув, сказала Эмма. — Я же просила никуда не отходить от меня… «Ну вот, что мне делать с этим любопытным ребенком, а?» — подумала она, прекрасно зная, что кроме как тщательно следить за этим чертенком, ничего больше сделать и не сможет. — Я же быстренько, — сказал Генри, на мгновение прижавшись к плечу матери, и посмотрел на нее щенячьим взглядом. Глядишь и ругать не будет. Эмма опять вздохнула. — Все. Хорош подлизывать, — с едва заметно ухмылкой сказала она, и убрав упавшую ему на глаза челку, мимолетно подумала, что его уже пара стричь, Эмма добавила: — Лучше активируй уже свою игрушку и давай-ка глянем, сколько этих «симпотяг» бродят поблизости.