Птичка, поглощающая змей

      Антрацитовыми недвижимыми тенями печально окутаны углы комнаты. Крохотные капли медленно растекаются по мрамору стен, оставляя влажные следы, исчезают в мелких трещинках, лопаются в сколах. Тусклый золотистый свет от свечей беспокойно мечется, скользя по мебели, от каждого, даже незначительного, движения. Чёрная вязковатая жидкость источает белеющий дым, стоя на резном бортике широкой ванны. Обхватив изящную ножку бокала, скользнув по его серебрящейся чаше, пальцы поднимают наполненный напитком сосуд. Глоток мутнеющей жидкости обжигает горло, заставляя поморщиться от терпкого горького привкуса, оставшегося серым налётом на языке.       Желтеющие цветы амброзии осели на рукавах и вороте рубашки, зацепившись за ткань, в то время как распустившиеся бутоны гардении продолжали мирно покачиваться на водной глади, зачёрпывая светлыми толстоватыми лепестками холодную воду. Насквозь мокрая одежда прилипла к коже, подчёркивая развитые линии мышц. Босые ноги скользнули по кускам льда на дне ванны…       Люцифер болезненно выдохнул, делая ещё глоток тёмного глифта, крепкого и противного напитка, который, в отличие от обычного, расценивался как наркотик. В голове роились странные мысли, зудели, кричали, бились и царапались о кору мозга… Но страшное заключалось в том, что тишины не хотелось – спокойствие приравнивалось бы к вечной скуке и смерти.       Даже закрывая глаза и ощущая, как плотно сомкнутые веки касаются ресницами кожи, не находилось возможности выкинуть из памяти этот образ. Тёплую улыбку, идеально ровные белые зубы… вечно путающиеся, немного вьющиеся светло-русые пряди волос… его глаза, подобные цвету воды, в которых утопаешь, захлёбываясь, заполняя жидкостью лёгкие. Это чувство ощутимее, чем боль от сломанного ребра, впивающегося в лёгкое, разрывающего ткани при каждом вдохе или движении, – от него не получается избавиться.       Назойливая идея, глупая и приторная, не покидала демона, как и нежный привкус чужих губ… Любовь? Вздор. Любые чувства – иллюзия, продукт инстинкта самосохранения и не более. Только почему сердце сжимается, то замедляя, то ускоряя пульс, при одном взгляде на него?       Люцифер оттянул прилипшую к шее ткань, пытаясь побороть ощущение, будто его удушают. Дышать становилось тяжелее с каждой секундой… Подцепив пальцами один из цветков, демон сжал его в ладони, раздавливая, и бросил обратно в ледяную воду. Закрыл руками глаза; сладкий цветочный запах жасминовой розы усилился… Каждая деталь издевательски напоминает о нём, словно весь мир сговорился против.       Звук нетвёрдых шагов, эхом расходящийся по стенам, замер за дверью в нерешительности – кого-то принесло в комнату Люцифера. Ида так быстро заметила пропажу одной бутылки спиртного?       Лениво повернувшись к двери, Люцифер одним глотком допил глифт в бокале и замер в ожидании, слегка наклонив голову в бок. Дверь противно и неуверенно скрипнула при открывании, показав фигуру человека, стоящего за ней. Мелкая судорога кисти заставила выпустить из пальцев бокал, он выпал, разлетевшись на жалкие кусочки стекла.       – Люцифер? – Дино застыл в дверном проёме; его растерянный взгляд и напряжённое лицо выдавали искреннее непонимание и удивление. – Я… Ида дала мне ключ, сказав, что здесь осталась нужная мне книга… Я не знал, что это твоя комната.       «Рыжеволосая сука… Чего ты добиваешься?».       – Единственная книга, которая у меня есть – это «Камасутра», – выдавить ухмылку удалось с трудом и не с первой попытки. – Могу пересказать краткое содержание на красочных примерах, если интересует.       – Я, пожалуй, пойду, – ангел сделал шаг назад и потянул дверь на себя, прикрывая её.       Сердце до ноющей боли ударило о рёбра, разгоняя кипящую кровь по венам. Разбитый бокал был лишь вещью, которую не жалко и можно заменить, а сердце… если оно разлетится вдребезги, то другого уже не найти. Шепфа дал человеку два глаза, чтобы видеть, два уха, чтобы слышать, две руки, чтобы держать, и две ноги, чтобы ходить… Почему же сердце всего одно?       – Стой, – хриплый голос звучал против воли демона, потирающего виски, пронзённые болью.       Дино остановился, так и не успев закрыть дверь до щелчка, сглотнул слюну и сделал неуверенный шаг в ванную комнату. Полумрак, заполнявший помещение, пугал и интриговал одновременно, накаляя ощущения, словно металл, до белого цвета.       Люцифер прикрыл глаза и погрузился в воду с головой на несколько секунд. Ангел вздрогнул, подошёл ближе, убеждаясь, что он не пытается наложить на себя руки. Происходящее казалось крайне странным и пугающим. Смешиваясь с темнотой, свечной свет обретал мистический красноватый оттенок.       – Люцифер, – устало начал Дино, как вдруг заметил бутылку тёмного глифта у ножек ванны, и сменил тон на обеспокоенный, – ты пил это?       – Да, – демон выглядел измученно, его багровые крылья промокли, перья слиплись между собой и поникли.       – Это же наркотик, Люций, – ангел тряхнул брюнета за плечо, пытаясь привести в чувства; его пугал расфокусированный взгляд алых глаз. – Ты в порядке? Что происходит?       Демон резко откинул от себя чужую руку: желваки на его лице заиграли, а глаза налились кровью – мёртвому спокойствию на смену пришёл гнев. Он приподнялся, опираясь руками на бортики, и исподлобья посмотрел на Дино. Вода непрерывно стекала по его телу, сочилась из тканей одежды, издавая несмолкаемый однообразный звук капель, разбивающихся о водную гладь и растворяющихся в ней.       – Конечно, я лучше всех… Просто чудесно себя ощущаю! – брюнет провёл языком по внутренней стороне щеки и раскинул руки в стороны, выпрямляясь во весь рост. – Я же сын Сатаны, как мне может быть херово?!       – Послушай, я… – Дино хотел отступить от ванны на пару шагов, но Люцифер схватил его за рубашку, не позволяя и шевельнуться.       – Ты… Да, именно ты во всём виноват! – обозлённое лицо оказалось совсем рядом с лицом ангела; блондин чувствовал его горячее дыхание на своей коже. – Всё было прекрасно, пока не появился ты!..       – Не понимаю, о чём идёт речь, – Дино старался сохранять спокойствие и хладнокровие, но бешеное сердцебиение отдавало лёгким головокружением, путая мысли.       – Я ненавижу испытывать чувства, отличные от безразличия… А эта ненависть к тебе настолько сильна, что… – Люцифер ослабил хватку, слегка выпуская белоснежную ткань из ладоней, и посмотрел куда-то в пол. – Я с ума схожу… Следить за каждым твоим взглядом или движением, злиться на безосновательную грязь, которой тебя поливает Ости… Всё, что связано с тобой выводит меня из себя, но при этом я чувствую себя таким… живым?.. Что это? Что это за чувство? Не понимаю…       Голос мужчины постоянно срывался, он часто делал паузы, отводя взгляд в сторону, будто сглатывая подступающие слёзы вместе со всхлипами. Сильные руки, покрытые татуировками, дрожали, на них ярко выступили синеватые вены. Ангел смотрел растерянно, почти не дышал, вслушиваясь в сбивающуюся речь. Сердце то замирало, то срывалось на бешеный ритм… Несколько капель воды с волос Люцифера упали на щёки Дино, скатываясь к подбородку, подобно слёзам.       – Люцифер, только что ты…? – ангел проглотил конец собственной фразы, задыхаясь этими странными, не свойственными демону словами.       – Всё именно так, как ты думаешь, – Люцифер перешагнул через бортик ванной, коснувшись босыми ногами холодной напольной плитки; возле его ступней разливалась прозрачная лужа.       Глаза демона стали совершенно тёмными, цвета запёкшейся крови, наполнившись чернеющей печалью расширенных зрачков. Люцифер размеренно глубоко дышал, словно пытаясь успокоиться, а Дино не находил себе места: его руки мелко дрожали, на напряжённом лбу показалось несколько морщинок.       – Доволен? – горько усмехнувшись, брюнет схватил ангела за ворот рубашки, заставляя того вплотную прижаться к прохладной поверхности ванны. – Твоя долгожданная победа… Птичка вспорола своим клювом змею.       Дино приоткрыл рот, желая что-то сказать, но не смог: Люцифер толкнул его в ванну. Громкий всплеск воды, разметавшейся влагой по стенам и полу, пузырьки воздуха, разгоняющие цветочные бутоны в стороны… Несколько секунд демон держал блондина под водой, не позволяя вынырнуть, но вскоре пришёл в себя, отшатнувшись к раковине. Зрачки сузились от страха, сильные руки закрыли лицо – наркотик мутил сознание, обволакивая слизью внутренности.       Ангел сел в ванне, дрожа от холодной воды и кашляя, он сплёвывал, попавшую в рот жидкость, смешанную с мелкими желтоватыми цветами. Отбросив назад тонкие мокрые пряди, выбившиеся из хвоста, Дино вылез из ванной и приблизился к Люциферу вплотную.       – Ты ошибаешься, – сделал паузу, заставляя брюнета перевести мрачный взгляд на своё лицо, – здесь нет победителя или проигравшего.       – Мои чувства настолько пусты и бессмысленны для тебя? – насмешливый тон, звучал непривычно тихо, будто говорящий умирал и это были его последние слова.       – Нет, – ладонь Дино скользнула по щеке Люцифера, собирая скатывающиеся по его коже капли воды, – я готов отдать тебе душу на съедение, потому что не желаю вечно сидеть в клетке, открытой с обеих сторон, не имея права выхода. Шепфа никогда не услышит меня, никогда не поймёт моего решения и не примет, а сын Сатаны, стоящий передо мной, вполне реален… Но готов ли ты отказаться от всего, ради свободы изгоя и изгнанника?       Демон положил тяжёлую голову на крепкое плечо ангела и глубоко задышал, наполняя лёгкие жасминовым запахом чужого тела, закусывая губу до крови. Они молчали, стоя так неопределённое количество времени, пока хриплый голос Люцифера не убил тишину:       – Придётся научить тебя хитрости и лжи, – он поднял голову, поймав взгляд чужих глаз, и знакомо улыбнулся краешком губ. – Пусть только попробуют встать на нашем пути – отдам на съедение церберам, предварительно замариновав в желудочном соке Левиафана. Если мир и подарит мне человека, который меня убьёт, хочу, чтобы это был ты.       Тёплое дыхание обожгло губы ангела, вовлекая в успокаивающий уверенный поцелуй, всё ещё сохраняющий горечь глифта и металлический привкус крови, сочащейся из прокушенной губы. Руки Люцифера скользнули по сырой ткани, обтягивающей тело ангела, подобно второй коже, прижимая его ближе к себе. Жар двух тел расходился лёгким покалыванием и мурашками, вызывая чувство лёгкости внутри.       – Пойдём, – разорвав поцелуй и облизнувшись, брюнет потащил Дино за собой, – дам тебе полотенце и сухую одежду, а то ещё отморозишь свой нежный ангельский зад.