It's Our Secret, Angel Face

      Урарака ждала яростных воплей, потому что в этом весь Бакуго. Она ждала, что он посмотрит на нее и наорет за столь длительное ожидание или скажет, что не хочет больше с ней видеться. Она ждала всего этого, когда поднесла кулак к его двери и трижды робко постучала.              Но ее ошеломило то, что она даже не получила ответа.              Она снова постучала, на этот раз громче, и все равно — ноль. Она посмотрела на экран телефона. Минуту назад она настрочила ему извинительное СМС, пообещав, что сейчас будет, но сообщение осталось непрочитанным. Честно говоря, такой игнор разозлил ее куда больше, чем если бы он накричал на нее. Ей пришлось вытерпеть Мину с Киришимой, чтобы добраться сюда. Ему лучше бы открыть эту дверь, черт побери.              — Бакуго, — прошептала она, снова стуча. Он может разыгрывать ее сколько угодно. Урарака не уйдет. — Открой.              В ответ на абсолютную тишину она решила следовать его же правилам и применить силу. Она глубоко вздохнула и толкнула дверь в его спальню.              Девушка остановилась в дверях и заглянула внутрь. У Бакуго в комнате горел теплый приглушенный свет от ночника. Ноутбук был открыт и выглядел так, будто Бакуго недавно писал эссе, вероятно, к уроку учителя Полночь, а книги были беспорядочно раскиданы по столу.       И в своей постели в той же одежде, что и при просмотре фильма, лежал Бакуго, неоспоримо и безоговорочно спящий.              Дерьмо.              Она должна была бежать, пока была возможность. Просто бы сказала Бакуго, что она забыла о встрече, уснула, что было слишком много домашней работы или еще что-то вроде этого. Это была бы невинная ложь, но она бы спасла ее. Урарака была уверенна в этом. Бакуго был слишком горделив, чтобы не отреагировать на то, что его видели, пока он был уязвим. Несмотря на ее инстинктивное желание сбежать, она не могла заставить ноги сдвинуться с места. Спящий Бакуго, который выглядел очень спокойным, словно загипнотизировал ее.              Это отличалось от Бакуго, когда он спал в лазарете. Это была его комната, где он был незащищен и расслаблен. Он спал, раскинувшись на кровати, одна его рука покоилась на боку, а другая повисла вниз. Его рот был слегка приоткрыт, а лицо разгладилось, так, что не было мимических морщин, искажающих его черты.              Включенный свет и компьютер говорили о том, что парень уснул в ожидании Урараки, и она понимала, что ей придется его разбудить. Попытавшись сделать это как можно мягче, она положила руку ему на предплечье. Не просыпается. Она попыталась снова, осторожно нависая над ним.              Девушка слегка сжала руку, стараясь не касаться его мизинцем, чтобы случайно не активировать причуду. Ему вряд ли понравится проснуться на потолке.              Внезапно она услышала тихие звуки, поначалу вообще не осознавая, что их издает Бакуго. Затем его рука дернулась в ее сторону, будто он куда-то тянулся.              — Урарака, — прошептал он, и от неожиданности она буквально подлетела.              — Ты проснулся! — воскликнула она. Он дезориентировано распахнул глаза на ее голос.              — Чего?! Какого хера ты делаешь в моей комнате, Сейлор Мун? — он вскочил, отчаянно оглядывая комнату. — Ты, блять, позволила себе войти и разбудить меня?              — Ты не отвечал на мои СМС-ки. Мы должны были встретиться сейчас. Ты позвал меня по имени, вот я и подумала, что ты не спишь… — она поникла, внезапно почувствовав себя глупо.              — Да, в одиннадцать, — он протер глаза и посмотрел на часы. — Ты время видела? И я не звал тебя по ебанному имени.              Урарака смущенно уставилась на него. Неужели ей послышалось?              — Ну, блин, я же извинилась. К тому же… — она должна была осторожно сформулировать оправдание. Она не хотела, чтобы Бакуго знал, что Мина и Киришима в курсе их секрета. — К тому же я попалась.              — Мы, блять, договорились о точном времени, — плюнул он. — Я бы не хотел бдеть всю ночь, ожидая, когда ты соизволишь явиться.              — Я же извинилась, — она скрестила руки на груди. О, да, это была та ярость, на которую она рассчитывала. — Я буквально физически не могла прийти вовремя. Я уже говорила. Меня засекли, — пробыв всего два дня с Бакуго, она научилась отлично сдерживать свои слова. — Вот, я пришла.              — Да, но сначала вломилась, разбудила меня и все дерьмо в этом роде, — он запутался рукой в волосах, опуская голову. Он все еще выглядел раздраженным, но его голос смягчился. — Всю ночь будешь мучать меня с этой фигней.              — Ох, так для тебя это фигня? — она приподняла бровь. — Ведь я просто могу уйти.              — Нет, ты меня уже разбудила, так что мы поговорим, — он похлопал по месту рядом с собой на кровати. — Садись.              Она нерешительно повиновалась, ожидая дальнейшей тирады, но она так и не произошла. Он просто тяжело вздохнул, вновь заостряя внимание на своем пробуждении. Она знала, что скоро будет крайнее время для того, чтобы он лег спать, а из-за нее он, скорее всего, мог этот момент пропустить.              — Ну, и? — спросил он, когда прочистил горло. Она сидела достаточно близко, чтобы их ноги почти соприкасались, но он смотрел вперед, а не на нее.              — Я должна говорить? — спросила она нервно. Она не знала даже, с чего начать разговор.              — Тц. Ты та, кто вообще все это затеяла, щекастая, — напомнил он.              Урарака предпочла проигнорировать новое прозвище, не желая признавать, что ей нравились все эти странные имечки, которые давал ей Бакуго. Обычно он называл людей по кличкам, потому что не знал их настоящего имени, но девушка была уверена, что ее он так называл не поэтому.              — Я просто хочу немного… Разъяснить… Ситуацию, в которой мы сейчас находимся, — она испугалась, что он мог услышать ее столь громкое сердцебиение. Она чувствовала его прямо у себя в глотке. Ей уже было не так хорошо после того, как ее вырвало в гостиной, и надвигающийся исход этого разговора не заставлял ее чувствовать себя лучше.              Бакуго тяжко вздохнул. Они только начали, а он уже вел себя как старый дед.              — Мы занимаемся сексом. Это весело. Нам это нравится. Я лично хотел бы продолжить, но если ты не чувствуешь того же…              — Это не так! — Урарака быстро отреагировала. Слишком быстро. Ой. Все ее лицо порозовело. Бакуго сделал вид, что не заметил. — Это не так, — повторила она. — Я не хочу прекращать, но… Разве это не странно? Быть просто друзьями и при этом заниматься сексом?              — А мы друзья? — лениво задал вопрос Бакуго.              Ох. Ауч. Она знала, что не стоит многого ожидать от Бакуго с точки зрения его отношения к другим, но она не могла не почувствовать укол сердца от этого. Даже не друзья?              — Что такое, круглолицая? — начал издеваться он. — Ты, должно быть, без ума от меня сейчас, не так ли?              — Нет, — она зарычала. Естественно, она не влюбилась. Ей просто нравилось проводить с ним время. Она находила его симпатичным. И наслаждалась сексом с ним.              Действительно. Он может быть с кем угодно.              — Я просто думаю, что это странно, — в итоге закончила она.              — Это не странно. Много людей в школе так делают, — он фыркнул. — Посмотри на Мину с Киришимой. Да даже Мина и Серо какое-то время.              — Что? Серо, серьезно? — Урарака на секунду забыла о всей серьезности разговора, упиваясь лакомым кусочком сплетни.              Он снова отмахнулся от вопроса.              — Да, это было что-то. Уже все, очевидно, — он бросил на нее взгляд, который буквально говорил ей умолкнуть. — Но это никогда не было большой проблемой. Имею ввиду, об этом дерьме случайно заикаются всякие идиоты, а Серо и Мина просто смеются. И, — он начал приводить другой пример. У него действительно были источники, позволяющие ему владеть всей этой информацией, будто он знал, что Урарака поднимет такую тему. Она была впечатлена, — Я точно, блять, знаю, что половинчатый и сисястая баба трахаются, потому что он мой ебучий сосед, а стены здесь слишком тонкие.              — Момо и Тодороки? — у нее отвисла челюсть. — Поверить не могу, что до тебя доходит так много слухов.              Он только хмыкнул в ответ. Затем он повторил.              — Это не странно. Это просто секс. Секс — это весело, — он сделал паузу. — Как я уже говорил ранее, это хорошее средство для снятия стресса. А у нас всех его чертовски много.              Она не могла оспорить это утверждение: у них правда было намного больше стресса, чем у среднестатистического школьника. Когда Урарака не ответила ему, он продолжил.              — Так ты хочешь продолжать или нет?              Он не звучал сердито. Он звучал нервно. Его голос утратил былую уверенность, и Урарака удивленно уставилась на него. Минуту назад он говорил, что они даже не друзья и что ни одна из их ситуаций не имеет особого значения, а теперь его голос предательски дрогнул, и Урарака могла сказать, что даже если он вел себя так, как сейчас, он все равно волновался о том, что происходит между ними. Он не хотел, чтобы это прекращалось. Осознание этого факта вернуло Урараке уверенность в себе, и она смогла легко сформулировать следующие слова.              — Я не хочу останавливаться. Ни за что. Мне нравится все это. Но я думаю, что нам нужно соблюдать некоторые правила и границы, если мы хотим продолжать, — она коснулась его ноги, чтобы он обратил на нее внимание, и он посмотрел на нее, правда всего на долю секунды, а потом отвернулся.              — Да, ладно. Какое твое первое правило?              — Первое правило заключается в том, что мы не должны влюбляться друг в друга.              Бакуго сделал вид, что он поперхнулся. Он быстро перешел из кашля в резкий смех, а затем повернулся к Урараке с недоверчивым выражением лица.              — Ты думаешь, я втрескаюсь в тебя?!              — Я сказала, что мы не должны влюбляться друг в друга. Это обоюдное усилие, — она готовила этот список во время просмотра фильма и вполне ожидала такого его ответа, так что это ее не волновало. — Это должно быть чисто сексуальное влечение. Упражнения для снятия напряжения. Это должно нам, как героям, только пойти на пользу. Верно?              Бакуго пробурчал что-то, отдаленно напоминающее «Верно», все еще удивляясь предположению Урараки о том, что он способен любить другого человека.              — Правило номер два, — продолжала она, — Ты должен прислушиваться ко мне. Если я когда-нибудь захочу остановиться по какой-либо причине…              — Ой, да ладно, круглолицая. За кого ты меня принимаешь? — огрызнулся немного обиженный Бакуго.              — Это важное правило! — она почувствовало, как ее лицо покраснело. Она слышала ужасные истории о сексуальных контактах, которые пошли не по плану, когда один партнер заходил слишком далеко, игнорируя потребности другого. Она исследовала эту тему, но никогда не скажет об этом Бакуго. Он бы только рассмеялся.              — Хорошо, — закатил он глаза и глубоко вздохнул. — Что дальше?              — Я думаю, мы должны быть на сто процентов честными друг с другом всегда, — она проговорила это на одном дыхании, опасаясь негативной реакции. Бакуго просто пялился в стену.              — Окей, — наконец сказал он. — И что ты хочешь узнать? По любому ты сделала это правилом потому, что у тебя что-то есть на уме.              Это так. Она размышляла об этом с самого утра, когда проснулась в лазарете с Бакуго под боком. Вопрос горел лампочкой в ее голове, но она не знала, как спросить.              — Давай уже, круглолицая, — проворчал он.              — Ну, — начала она задумчиво, — не секрет, что я немного неопытна в этом плане.              Бакуго фыркнул и пожал плечами.              — Ты не так уж и ужасна, — признался он, что было довольно солидным комплиментом с его стороны.              — Спасибо, но ты, — она слегка обвинительно тыкнула пальцем в него, — Ты где-то научился тому, что знаешь. Мне интересно, где.              Он никак не отреагировал на ее вопрос, и Урараке пришла мысль, что он ждал чего-то подобного. Он выглядел так, будто тщательно раздумывал над ответом, и повисшее в комнате напряжение будто душило ее. Она уже успела пожалеть о своих словах, ведь казалось, что прошли годы, прежде чем он наконец заговорил.              — Я просто встретил летом какую-то сучку, — бесцеремонно и безэмоционально сказал он.              Урарака не собиралась отвечать, ожидая, что он скажет что-то еще. Он в отчаянии зарычал.              — Я знаю, что ты неопытна, но с хера ли ты не ебешь, что странно спрашивать парня, с которым ты ебешься, о том, кого он ебал до этого?              Она моргнула. Черт возьми. Слишком много «Ебать» в одном предложении.              — Так или иначе, я уже спросила, — сказала она.              Бакуго выглядел так, будто готов был проломить стену. Возможно, он делал так много раз до этого. Она мимолетно проверила стену на наличие дыр и других повреждений, но к ее удивлению ничего не было.              — Она старше нас. Мы как-то встретились на тренировке. Она заинтересовалась во мне с самого начала, и когда она предложила, я согласился, — рассказал он. — Это продолжалось почти все лето. Так как она была старше, я многому у нее научился. Ты можешь сказать ей спасибо за то, что я так хорош, — мрачно усмехнулся он.              Она проигнорировала это.              — А что случилось после этого?              — Черт, а ты любопытна, не так ли?              — Ты согласился с третьим правилом, — напомнила она. Она слушала с невероятным вниманием, желая узнать как можно больше об этой загадочной девушке постарше.              — Она учится в школе далеко отсюда, и когда тренировки закончились, наши отношения тоже. Это все. Там не было никакой романтики или подобного дерьма, — он посмотрел, будто его что-то обидело. — Так что да. Это мой ответ.              — Как ее зовут?              Бакуго вздохнул.              — Ты проводишь слишком много с гребанным Деку. Задаешь через чур много вопросов. Ками ее зовут.              Ками. Милое имя. Урарака рассеянно думала, была ли она симпатичнее ее. Опытная девушка постарше. Как Очако могла соответствовать ее уровню?              — Какое следующее правило? — нетерпеливо спросил Бакуго, переводя тему и возвращая тем самым ее к реальности. — Вот, у меня есть одно. Дерьмо, что мы творим, только наше. Так что не говори своим маленьким милым ботанам. Это секрет. Наш секрет, верно? — он тихо проговорил последний вопрос, и Урарака почувствовала, как он расслабился рядом с ней.              К сожалению, она уже нарушила это правило.              — Да! Конечно! Секрет! Зачем мне кому-то говорить? Какая глупость, ха-ха! — она сжала кулаки, пытаясь не выдавать своего волнения. Бакуго недоверчиво покосился на нее.              — Черт, что с тобой не так?              — Ничего! — пискнула она. — Я согласна с этим правилом! Лучше держать это в секрете.              — Все бы просто попадали нахер, узнай бы они об этом, — объяснил он, хоть Урарака и не просила. Она не была расстроена, что Бакуго не хотел разглашать их странные отношения. Потому что она тоже не хотела. Если Мина и Киришима отреагировали так, как отреагировала бы остальная часть класса, то она бы хотела избегать этого как можно дольше, предпочтительно всегда. Она даже представить не могла, что скажут ее друзья. Теперь она видела лицо Ииды и слышала его нарицательную речь. Она знала, что Тсую будет задавать ужасно тупые вопросы, которые заставят Урараку покраснеть и подняться в воздух.              Деку. Что бы он сказал? Эта мысль отдалась болью в желудке. Раньше она думала, что в итоге выйдет замуж за Деку и будет у нее трое детей. Из них бы получилась идеальная пара. По крайней мере, она так считала. Деку, ни больше, ни меньше.              Она засунула эту мысль обратно в глубины ее подсознания, где ей и место.              — Да, я согласна, — кивнула она, успокаиваясь. Она сделала мысленную пометку поговорить с Миной и Киришимой об их молчании. — Другое правило, — снова начала Урарака, — Если это строго секс, то мы не должны делать ничего, что могло бы хоть отдаленно напоминать романтику. Никаких прикосновений вне секса. Никаких поцелуев вне секса. Никаких милых прозвищ, — она бросила на него многозначительный взгляд на последнем предложении. Ей нравились прозвища, но они обычно использовались только в лексиконе парочек.              — Не думаю, что «Круглолицая» — это мило, но если ты настаиваешь, — он пожал плечами. Она противилась желанию закатить глаза.              — Правильно, — кивнула она. — Ну, что-то еще?              — Это все. — сказал он. — Вопрос для тебя: где ты взяла свои, хоть и ограниченные, знания о сексе?              Ее глаза расширились.              — Эм-м, ну, от девочек в основном. Мы немного болтали об этом, и я, эм, как бы, смотрела кое-что, — прошептала она.              — Ты смотрела порно? — Бакуго выглядел так, будто увидел жутко хорошую новость. — Ты?              — Мне стало любопытно после просмотра одного фильма как-то ночью! Все это делали! Не смейся надо мной! — она несильно толкнула его в бок.              — Эй, не трогай, — издевался он, — правила помнишь?              — Вот дерьмо, — она быстро прикрыла рот рукой. — Я не должна так говорить. Ты меня губишь.              Бакуго засмеялся. Искренний, раскованный и чистый смех. Наконец он полностью повернулся к Урараке и заглянул ей в глаза. Это то, что всегда заставляет ее сердце биться чаще.              — Я только начал губить тебя, круглолицая.              — Никаких приятных словечек! — воскликнула она.              — Ах, черт, это тупое правило. Кажется, мы не особо-то их и соблюдаем.              — Ладно, — блеск. Лучший ответ, что она могла придумать. У нее закружилась голова. — По-моему мне нужно вернуться в свою комнату и лечь спать. Уже поздно.              Его губы растянулись в маниакальной, классической для Бакуго улыбке.              — Нет уж, ангел. В ближайшее время спать мы не будем, — он положил обе руки на ее бедра и быстрым движением притянул ее к себе на колени. Она ахнула, когда он стащил с нее майку, обнажив грудь. — У тебя столько чертовой наглости, — прошептал он ей в шею, кусая и целуя между слов. — Ворвалась в мою гребаную комнату. Среди ночи. Без бюстгальтера ко всему прочему. Черт возьми, — он сильно сжал ее левую грудь, и она вскрикнула. — Кто ты, мать твою, такая? — он снова сжал ладонь и положил другую руку на ее талию, так, что его пальцы касались резинки ее шорт. Она чувствовала его агрессию, она хотела его всеми фибрами души. Она хотела, чтобы он был еще грубее. Ей нравился его хриплый насмешливый голос.              — У меня проблемы? — прошептала она, на что Бакуго расширил глаза. Она поняла его реакцию и добавила. — Я плохая девочка?              — Ох, блять, — зарычал он, разрывая в клочья любую сдержанность. Прежде, чем она смогла отреагировать, Бакуго прильнул к ней губами. Она просто горела. Его руки скользнули от груди к ее шортам, начиная быстро и сильно тереться о ткань. Урарака застонала от этих ощущений и решила сосредоточиться на его губах. Кусая губы и приоткрывая их, она пустила язык парня внутрь. Обняла, притягивая ближе, но недостаточно близко. Она нуждалась во всем нем.              — Кацуки, — сказала она, смакуя его имя, — Накажи меня.              Она не представляла это возможным, но Бакуго исполнил ее просьбу. Обычно она стеснялась таких грязных слов, но Бакуго это нравилось. Он практически задыхался, так тяжело дыша.              — Ангел, — прошептал он, — Ты собираешься убить меня. Да, — он приподнял ее подбородок, — Я накажу тебя. Ты об этом попросила.              Он ухмыльнулся и переместил Урараку с колен на кровать. Он одним движением стянул с нее шорты и белье, отбрасывая их куда-то в сторону майки.              — Иди сюда, — потребовал он, садясь на край кровати, все еще полностью одетый.              — Чего? — спросила она, немного смущенная своим положением. Но она повиновалась, потому что прямо сейчас он был главным. Она была в его власти.              — Пойдем, — повторил он и уложил ее обнаженное тело к себе на колени животом вниз. Она почувствовала, как что-то защекотало ее внутри от ожидания.              Шлеп!              Его рука ударила ее по заднице, оставляя алый отпечаток и покалывание.              — Ой! — вскрикнула она скорее не от боли, а от желания. — Черт, — тихо пробормотала она, — Сделай это еще раз.              Он улыбнулся и повторил. Каждый шлепок только усиливал ожоги на ней. Каждый удар раскрепощал ее перед Бакуго.              Когда он немного подустал от этой игры, он усадил Урараку на бедра и поцеловал ее со страстью, о которой она даже и не подозревала. Он просунул в нее пальцы, сразу два, потому что она могла с этим справиться, и начал подготавливать ее.              — Черт, ты уже такая влажная, — он ускорил темп, двигая пальцы в ней, пока она не начала дрожать. — Тебе нравится твое наказание, не так ли?              — Да! — всхлипнула она, опуская голову ему на плечо и кусая, чтобы не закричать.              — Ты хочешь, чтобы я правда трахнул тебя, верно? Ты чертовски грязная, — он быстро убрал пальцы, как раз, когда она почти достигла экстаза, и она яростно вдохнула воздух. — Все не так просто, дрянная девчонка, — его голос окутал ее, она настолько в нем нуждалась, что это причиняло ей боль.              — Сними это, пожалуйста, — задыхалась она. — Мне нужен… Ты… Полностью…              — Не думаю, что ты это заслужила, — он зло улыбнулся и снова оттолкнул ее с колен на край кровати. — Ты должна быть наказана больше.              — По крайней мере… Сними… Свою одежду, — она тяжело дышала и отчаянно хотела посмотреть на него.              — Только если ты сама меня разденешь, ангелок.              Она кивнула, дрожащими руками стягивая с него футболку, а затем штаны и боксеры. Она так тряслась, что смогла еле справиться с застежкой-молнией, на что Бакуго ей немного помог, оголяя теперь их двоих.              — Ты… Действительно великолепен, — она в отчаянии потянула к нему ладони. Эй было необходимо коснуться его.              — Не-а, — он ударил ее по рукам, — Ты не можешь меня трогать. Ты плохая, помнишь?              Она слабо вскрикнула в ответ. Бакуго издал грубый стон, а затем опустил голову ей на колени, немедленно прильнув к ней языком.              — Ах, — она всхлипнула удивленно. Урарака закрыла глаза и провела пальцами по его волосам, на что получила мгновенную реакцию.              — Если ты меня коснешься, я остановлюсь, — дразнил он. — Ты же этого не хочешь, правда?              — Нет, — выдохнула она, — Пожалуйста.              — Впредь будь хорошей девочкой, — он вновь принялся за работу, двигая языком внутри нее, пока она наслаждалась и стонала от его действий. Ей нужно было кончить, или она взорвется изнутри. Когда она доходила до нужной точки, Бакуго выходил и возвращал ее в самое начало. Каждый раз, когда ее тело напрягалось, он прекращал, оставляя Урараку беспомощно просить и плакать.              — Пожалуйста! — она крикнула, слишком громко для стен в общежитии. Бакуго прикрыл ее рот рукой, и она бессвязно пробормотала что-то в ответ. — Пожалуйста, — проговорила она, отчаянная и слабая.              — Ты сожалеешь о своем поведении? — спросил он.              — Да, мне жаль. Прошу, — ее глаза застеклились от вида парня перед ней. — Прошу.               — Ну, раз уж ты так мило просишь, — сказал он, а затем перевернул ее третий раз за ночь, чтобы теперь она стояла перед ним на коленях. — Тебе понравится, ангел, — он провел рукой от ее спины к заднице, располагая так, чтобы она лежала лицом вниз. Спустя секунду колебаний взгляд Урараки скользнул по презервативу, а затем…              Затем он оказался внутри нее, и она почувствовала, как тело взрывается блаженством. Наконец, наконец, она почувствует облегчение. Он сильно толкался, одной рукой придерживая за спину, исследуя ее, а другой за волосы, откидывая голову назад всякий раз, когда она пыталась застонать.              Это было эйфорично. Урарака почувствовала, как все тело сжимается, не в силах противиться беспощадному поддразниванию.              — Кацуки, — промычала она по слогам.              При звуке его имени, исходящего из ее уст, он тоже позволил себе кончить. На этот раз он не вышел, а только толкнулся глубже, испуская животный низкий стон.              Они оба упали на кровать, когда все закончилось, Бакуго прижимал ее всем телом к матрасу, затаив дыхание.              После нескольких минут молчания парень рассмеялся, и Урарака встревоженно подняла голову.              — Ты должна показать мне то порно, что ты смотрела, — он приподнял бровь, — Плохая девочка.