КуниЧу звучит как "Нахуй Дазая"

Заставить делать что-то унизительное? Заявить, что никто не придет? Дазай не знал, откуда они выкапали такие способы, но понимал, что ранят они очень сильно. Да, обидно таки, когда тебя так унижаюст. Да, обидно, что никто не придет. Он привык выбираться сам, но если такой возможности нет, а такое тоже бывало, его спасали... Но шатен даже не сомневался – Куникида выбьет ему отпуск и все поверят. Вздох. Обидно. Отсосать? Ха-ах, за любой укус, пока чужие руки грубо трахают в рот другой уже больно бьёт по спине. Ибо нефиг кусаться. Странно. Странно чувствовать себя пушечным мясом, у которого игнорируют наличие жизни и получи по телу ножом. Едва касаясь, чтобы потом остались саднящие царапинки, куча царапинок. Которому зажимают нос и рот и душат до потери сознания. Казалось бы – все бывало, так сказать, ему и не впервой. Обидно просто. Не было затеи у него вывести Куникиду, он вообще не собирался _так_ портить его блокнот, он случайно. Он вообще не ожидал что Доппо сойдется с Чуей. Каким боком вообще? От таким боком. Странно. Затейником был Накахара, но Куникида трепетно повторял за ним все, на шатена даже иногда не смотря. Мафиози расстёгивает ширинку? О боже, что за странное тудум в сердце? Он снимает перчатки и мешает воск? Будь детектив девушкой, уже бы потек с этой ходячей эстетики. Странно. Осаму это все видел. Эта, резко накрывшая его напарника розовая трепетность аж противна стала. Фе. С другой стороны... Накахара тоже хорош. Нихуя не видит кроме слепой ярости. Ай-яй... – Куникида... – пока бывший напарник мешает тягучую горячую жидкость, связанный зовёт напарника нынешнего. – Он ведь совершенно не подходит под твои идеалы. Ни одним пунктом. Даже глазами. Что ж ты так? Блондина вопрос выводит из оцепенения и даже заставляет задуматься. Повиновение ситуации отходит. Как резко он начал думать здраво. Но... Оправдания он себе не нашел... Он хотел ответить на чужую ухмылку, но знакомые, горячо любимые холодные руки на стык шеи и плеча льют горячий воск. Дазай замолчать не успел, а наслаждение от того, что он _болезненно_ стонет приятно отзывается в груди. И они не мазохисты... И их личное душевное не даёт вершить в дальнейшем плачевную судьбу одного шатена... Но стоя в одном ряду с примерными /хотя сам ведь тоже пушечное мясо и все это понимают / коллегами, хочется перестать убивать просто потому что, а растянуть это за дело. Они почему-то не сомневались, что у каждого есть такой человек. Странно, Накахаре на Куникиду плевать абсолютно так же, как после первой встречи. Да, они сошлись на Дазае и все это не более чем сотрудничество, но ряд вопросов и "ты не занят вечером?", "Нет, а что?", "Пойдем в кино?", "Пойдем.", Почему-то приятно греют. Ну ладно, ну сходят. Но улыбка гребаного суицидника волшебство момента портит и на смазливом лице отпечатывается след ботинка. Девять вечера, они идут по едва освещенной фонарями улице к кинотеатру, на последние часы показов чего-либо. Рыжий мафиози любил классику, что приятно удивило детектива, хоть следующим было "думаешь я совсем бессердечный, чтобы не смотреть кино и классику??". Нет, конечно нет, пх. Полупустой зал, но они сидят почти в самом конце – Накахаре от туда хорошо видно, а Куникида и не против. И кто-то назовет это местом для поцелуев, но и без них сейчас сердца обоих отдаются в пятках приятным стучанием. Красный, как помидорка детектив и сохраняющий спокойствие мафиози – два часа назад эти люди скудно покормили связанного и прозябающего Осаму, облили воском, оставляя внушительные ожоги. Если он заболеет, возиться им, но они все предусмотрели... и сейчас они смотрят прелестный фильм "Служебный Роман", сидят и приглушённо смеются. Странно, в пальто Дазая было два билета на этот сеанс... Другие места и время, но для определенно двух человек... Без Куникиды. Карие глаза со вздохом закрылись. Он даже не знал, чему расстраиваться больше. Ситуации, или тому, что его бывший недо-парень пошел в кино с коллегой? Или и тому и тому... Вздох. Обидно, знаете.. он ещё надеется на помощь, или хотя бы на Рампо... Но нет... Нет... Никого. И это не месть Анго... Но только пока что. Ему мстят все потихоньку. Вот Куникида и Чуя. Потом Анго. Потом Мори. А потом уж и Одасаку на небесах... Он на небесах, а Осаму только в аду камни и тоскать. Не плачут они, мужчины, не плачут, но скупая слеза безысходности капает и ему легче.