Общие интересы

— Нет, я всё понимаю, но что за мерзость! — ворчал Данте, набрасываясь с зубной щёткой на сиденье. — Этим детям, что, никогда не объясняли, что нельзя размазывать по всему сиденью еду, если она тебе не нравится? Грёбанные разгильдяи! — рот его скривился от отвращения, когда он вытащил между сиденьями наполовину прожёванную какую-то неопределимую липкую гадость. Мальчик тяжко вздохнул, когда и после трёх минут интенсивной чистки, ему не удалось отодрать его. — Как жаль, что нам не разрешают применять чистящие чары. — Ни в коем случае, мистер Принц, — послышался елейный голос из начала купе. — Существуют веские причины, почему вам, студентам, запрещено колдовать во время отработок. Данте поднял взгляд, руки его в перчатках сжимали щётку. — И какие же, сержант Снейп? Заставить нас побольше мучиться? Северус на это закатил глаза. — Что бы вы там не думали, нам, профессорам, тоже не доставляют удовольствия отработки. Но наказания и должны быть такими. Они предназначены для того, чтобы научить думать в следующий раз перед тем, как делать, а ещё размышлять о том, почему вообще здесь оказались. И лучший способ научить этому, заставить прилагать усилия несколько дольше, чем несколько минут. Например, отмывание полов, туалетов или поезда. А ещё детям полезно понимать, что значит, ручной труд. В школе полно чистокровных студентов, которые никогда в жизни ничего по дому не делали, потому что там есть домовые эльфы. Данте поднял бровь: — Поверьте, сэр, моё детство в Вайоминге очень сильно от их отличается. Я всегда работал и имел обязанности по дому на ранчо «Принц». В жизни никогда не был неженкой и избалованным белоручкой, как вероятно, мой отец. — Рад это слышать, мистер Принц. В таком случае вам тем более не стоит жаловаться и продолжить начатое. Уже почти восемь, — заметил Северус. — Хорошо, хорошо, сэр. Имею я право на двухминутный перерыв, Мерлин помилуй? — проворчал подросток. — Он как раз прошёл во время нашей беседы, — парировал Северус. — Меньше слов, побольше дела. — Да, сэр, — вздохнул Данте, по опыту зная, что лучше промолчать, нежели огрести ещё больше неприятностей. В соседнем купе Гарри мыл окна и покачал головой. «Обязательно нужно, чтобы последнее слово осталось за ним» — думал мальчик, вздохнув. — «Ему повезло, что папа в хорошем настроении, а не то нарвался бы Данте ещё и на написание строчек. Я уже давно понял, что во время отработок лучше заткнуться и делать всё молча, как бы то ни было. По крайней мере, тут не ошивается поблизости Дадли, чтобы изгадить то, что я уже помыл, а потом бежать и жаловаться подобно пятилетке тётке Петуньи, и огрести мне наказания по полной ещё от неё». Пока Гарри тщательно оттирал оконное стекло при помощи бумаги из кухонных полотенец, он невольно отмечал, насколько разительно изменилась к лучшему его жизнь с тех пор, как мальчика забрали с Прайвет Драйв. Теперь у него был настоящий дом и он мог творить спонтанные магические выбросы без боязни, что его обзовут ненормальным или нахлебником. А ещё у него теперь был по-настоящему любящий отец, в отличие от родственников, которые его терпеть не могли. Это было как небо и земля. Да, Северус мог быть тем ещё занудой, когда речь шла о правилах, но Гарри уже понял, что в его требованиях было рациональное зерно. Они заключались в том, чтобы защитить его, помочь сделать правильный выбор в той или иной ситуации. Гарри также осознал, что папа, несмотря на твёрдость, когда речь шла о нарушении правил, вовсе не был рад назначать наказания сыну. Ему это нравились не больше, чем Гарри получать их. Но Северус когда-то уже объяснил ему, что у любого поступка бывают последствия, и за любое нарушение несёт ответственность Гарри, чтобы научиться на своих ошибках и вынести необходимый урок. Такой стабильности и последовательности раньше у Гарри не было до того, как он начал жить у Северуса. Дурсли наказывали его практически ни за что, в любое время, когда были в плохом настроении, и не важно, был ли Гарри виноват или нет. Снейп никогда не наказывал Гарри без предупреждения о последствиях и причинах, или просто будучи в гневе, и за это Гарри неустанно благодарил всех богов и Мерлина. Он знал, что захоти взрослый волшебник по-настоящему причинить ему боль, с магией или без, то мог бы сделать это. Ещё свежи были воспоминания о чокнутой Марлин Маккиннон с её линейкой и запрещённой магией. У него было странное чувство, что Данте не понаслышке знает, каково это — оказаться под пятой у злоупотребляющего своей силой и властью жестокого волшебника. Он не хотел, что называется, бередить старую рану кузену, так что удерживался от расспросов. «Может, когда-нибудь он начнёт мне доверять настолько, что расскажет о своей жизни в Нью-Йорке?» — надеялся Гарри. Понемногу он начинал воспринимать Данте как этакого приёмного старшего брата, о котором втайне мечтал, с тех пор, как познакомился с Уизли и увидел, насколько близок Рон был со старшими братьями. Гарри думал, что теперь со старшим кузеном для него это возможно… если Данте научится ему когда-нибудь доверять. Гарри покачал головой на собственные чаяния. «Мерлин, ты же по себе знаешь, как трудно довериться кому-либо, когда до сих пор всю жизнь на тебя было всем плевать. Вспомни, сколько времени тебе самому понадобилось, чтобы начать доверять Севу, а ведь этот человек трижды спасал мне жизнь! Даже после общения с мамой из-за грани во сне, когда она прямо сказала, что Снейпу можно верить!» Тем не менее, он чувствовал, что Данте начинает медленно ощущать себя частью семьи, а не случайным гостем, и Гарри очень надеялся, что мальчик продолжит в том же духе. Наверно, ему просто нужно проявить терпение. Он обмакнул тряпку в лимонную жидкость для полировки кожаных покрытий и начал обтирать обивку. Ему нравилось это занятие, в каком-то смысле оно успокаивало и расслабляло, хотя и понимал, что по идее оно должно было восприниматься им как бессмысленная рутина. Он натёр кожу до блеска, вспоминая утренний урок по Зельям с Дафной. Ему очень нравилось работать с ней в паре. Как и он, девочке нравились Зелья, так что она спокойно выполняла часть своей работы без нареканий и жалоб, и, что самое приятное, относилась к нему, как к обычному однокласснику, она не впадала в трепет перед Мальчиком-Который-Выжил и не лебезила перед ним, потому что он был сыном Снейпа. Она не относилась к нему высокомерно, как по идее могли бы вести себя чистокровные аристократы. Она также, в отличие от Гермионы, не считала нужным комментировать каждый его шаг во время варки, несмотря на то, что Гарри был почти уверен, что Дафна тоже читает наперёд учебники, как и он. «Думаю, это был лучший урок по Зельям, что у меня когда-либо был, особенно, если учесть, что Дафна такая спокойная и сосредоточенная, а ведь совсем не заучка, отлично может пошутить и повеселиться без риска потери баллов и ущерба окружающим. Жду не дождусь, когда же мы будем варить более сложные эликсиры и зелья, как папа говорил, через пару недель и начнём». Это был один из небольших экспериментов Снейпа в этом году, когда он давал на уроке разные зелья для варки, в зависимости от способностей ученика. Он сказал Гарри, что это может существенно уменьшить риск взрыва котлов и несчастных случаев на уроках, если бы более слабые ученики не пытались варить более сложные зелья и не портили котлы. Это также давало его более сильным ученикам, имеющим склонность к зельеварению, своеобразный стимул и вызов их таланту, а также держать их сконцентрированными на более сложных составах, а не маяться от скуки и устраивать шалости в классе. Конечно, Северус понимал, что в любом классе найдётся хотя бы один шутник (или в случае с близнецами Уизли — два), но обычно они отлично учились на собственных ошибках после первой же отработки и больше чужих зелий не портили. Кроме того, если его более слабые ученики поймут, что способны сварить простейшие зелья, хотя бы некоторые из них, то поверят в свои силы. Возможно, это повлияет в дальнейшим на их отношения к Зельеварению вообще, и они не забросят изучение и перестанут ненавидеть его уроки. Снейп всегда огорчался, когда кто-то бросал его уроки из-за отсутствия достаточной мотивации. После того, как ему довольно успешно удалось подтянуть Лонгботтома, Северус решил применить другой подход к более слабым ученикам. На это его вдохновил пример Призрака — наставника-шамана Гарри, а ещё собственный наставник Джо Мэнди, преподававший в Академии Зельеваров вот уже около пятидесяти с лишним лет. Гарри очень надеялся, что эксперимент даст положительные результаты для всех заинтересованных сторон: студентов и Снейпа. «Папа заслуживает того, чтобы быть признанным и успешным учителем» — думал он, как истинный сын профессора, напевая под нос во время полировки, — «особенно теперь, когда он больше не тайный шпион». Для него был настоящим шоком случайно услышанный разговор Северуса и Призрака незадолго до возвращения шамана в Америку. Гарри раньше и не понимал, насколько сильно рисковал Северус, будучи членом тайного Ордена Феникса, и это одновременно внушало ему ужас и понимание. Именно тогда Пройдоха и застукал его на подслушивании, и Ворон посоветовал Гарри обсудить услышанное с отцом. Гарри так и сделал, честно признавшись Северусу, что не хотел подслушивать, но проснулся и пошёл на кухню за стаканом молока, проходя мимо кабинета, где Северус рассказывал Призраку о своих шпионских буднях. Как только Северус преодолел свой первоначальный гневный порыв, то коротко рассказал сыну о том, что его завербовал Дамблдор, а стоило Волдеморту потерпеть поражение, он перестал играть эту роль, сменив её на обязанность защищать Гарри. Мальчик искренне пообещал никому никогда не рассказывать о прежней деятельности профессора, кроме членов семьи, и только недавно рассказал об этом Данте, надеясь, что кузен увидит профессора в новом свете. Он до сих пор помнил реакцию мальчика, когда Гарри рассказал ему об этом после возвращения с Косого Переулка. — Ты наверно шутишь! Хочешь сказать, что кузен-Северус был типа Джеймса Бонда?! Не фига себе! Ты ведь знаешь, кто такой агент 007, верно? Гарри на это только расхохотался: — Конечно, знаю. Я рос у магглов, почти как ты. Так что часто слушал через замочную скважину, когда Дадли смотрел телевизор. Моя любимая серия про «Золотой палец». — Да, Шон Коннери рулит! — согласился Данте, затем покачал головой и пробормотал. — Никогда бы не подумал, что Северус мог быть магическим шпионом. Это реально круто! — Только не говори никому! — предупредил Гарри. — Не буду. Я умею хранить секреты, малыш, — заверил его Данте. Гарри сморгнул, возвращаясь в реальность из воспоминаний. Он возобновил полировку, так как ещё не закончил, как тут снова услышал тот же странный свистящий шёпот. — Выходи, малыш! Выходи и поиграй, глупый волшебник! Как же долго я ждал… мне снился бесконечный сон, но теперь я проснулся… Покажись, дитя моё, удовлетвори моё любопытство… Кстати… Послышался смех, или, по крайней мере, то, что должно было изобразить смех, хотя Гарри подумал, что это звучит как-то не по-человечески. Ужас сковал его с головы до ног, он выхватил палочку, вглядываясь в окно в быстро темнеющих сумерках. Ему показалось, что он уловил краем глаза какое-то движение вдоль строения, на долю секунды мелькнула чья-то тень, напоминавшая силуэт оленя. Чья-то рука легла ему на плечо, отчего Гарри испуганно вздрогнул. — Гарри это всего лишь я, — немного обиделся Северус. — О! Привет, пап, — облегчённо выдохнул Гарри. — Что ты там высматривал в окно? Гарри немного засомневался, раздумывая, стоит ли рассказывать о таинственном голосе, который он вроде как слышал. — Э-э… что-то вроде… животного, — ответил мальчик, чувствуя себе на редкость глупо. — Даже если ты и видел что-то, большинство диких зверей бояться тебя больше, чем ты их, — попытался успокоить его Северус, похлопав сына по плечу. — Знаю, просто… — Гарри опустил взгляд на собственные кроссовки. Он уже собирался всё рассказать Северусу о странном голосе, как вдруг услышал громкий грохот из купе напротив. — Ай! Чёрт! — громко вскрикнул Рон. — Что случилось, Уизли? — спросил Северус, отвлекаясь от Гарри. — Э… я вроде как оступился, сэр… Северус закатил глаза к небу: «Мерлин, дай мне терпения!» — Гарри, ты уже закончил? — Да, пап, — ответил сын, следуя за Снейпом по пятам. Они вошли в купе и увидели Рона, распростёртого на полу рядом с опрокинутым ведром в мыльной луже. — Рон, ты не ушибся? — испуганно воскликнул Гарри. — Э-э… вроде, нет, — ответил рыжик. — Не двигайтесь, мистер Уизли, — велел Снейп. Он взмахнул палочкой и убрал мыльную воду. — Простите, профессор, — простонал Рон, — я такой неуклюжий. — Возьмите меня за руку, мистер Уизли, — велел Северус, протягивая руку мальчику. — Медленно вставайте. Рон попытался, но, когда перенёс вес тела на левую ногу взвыл от боли. — Ай! Кажется, я повредил лодыжку, когда падал. Северус вздохнул: — Спокойно. Обопритесь на меня и медленно поднимайтесь, не опираясь на ногу. Рон так и сделал. Северус выпрямился и взял на руки пострадавшего подопечного: — Всё в порядке, Рональд. Возвращаемся в замок. Там я смогу вылечить вашу лодыжку или если хотите, отправить в Больничное Крыло. В любом случае, отработка закончена. — Что случилось, Северус? — спросил Данте, появившись в дверях. — У мистера Уизли произошёл несчастный случай с ведром, — ответил Снейп. — Думаю, он вывихнул лодыжку. Следуйте за мной, возвращаемся в «Три Метлы». — Пап, значит ли это, что мы полностью закончили с отработкой? — с надеждой спросил Гарри. Снейп оглянулся и кивнул: — Да, остались только ограничения, — он вновь посмотрел на школьника, которого нёс на руках. — Где-нибудь ещё болит, мистер Уизли? Рон поморщился: — Да… немного, сэр. Его лодыжка начала пульсировать и сильнее разболелась, спина тоже начала болеть от приземления на жёсткий пол. — Пойдём, мальчики! — сказал Северус, направляясь к дверям трактира. Вскоре они камином добрались до кабинета Снейпа, где профессор усадил Рона на стул с откидной спинкой и закатал левую штанину: — Давайте взглянем, насколько всё плохо, Рональд. Профессор склонился, беря в руки левую ногу Рона. Он ощутил, что лодыжка уже слегка припухла. Он стал осторожно ощупывать её, хмуро осматривая опухший участок. — Х-м… у вас сильное растяжение связок, — он ловко ощупал лодыжку, и Рон всхлипнул. — Расслабь ногу, похоже тут ещё и порвано сухожилие. Северус скастовал диагностические чары и кивнул: — Как я и думал. Сильный разрыв малоберцового сухожилия. — Как вы это узнали, сэр? — спросил Данте. — Вы сможете это вылечить? — заплакал Рон. — Мне стало ещё больнее, сэр. — Разумеется, смогу, — ответил Мастер зелий. Он подошёл к полкам у стола и взял оттуда пару флаконов, затем вернулся к Рону и протянул ему один из них. — Это обезболивающее. Рон быстро выпил слегка золотистого цвета зелье. Когда лодыжка немного онемела, он облегчённо выдохнул. — Теперь «Зелье Виггенвельда» — Северус протянул мальчику флакон с зелёным зельем, которое на вкус немного горчило. Оно тут же стало заживлять порванное сухожилие и растяжение, Рон ощутил лёгкий жар и покалывание в лодыжке, но в остальном ничего не болело из-за выпитого ранее обезболивающего. Временами быстрое исцеление «Зелья Виггенвельда» причиняло сильную боль в течение нескольких минут, поэтому Снейп и дал Рону сначала обезболивающее. Рон резко выдохнул, когда пульсирующая боль резко прекратилась и грустно улыбнулся друзьям и профессору: — Спасибо, сэр. Теперь мне уже намного лучше. Снейп осторожно нащупал заживающую лодыжку, затем вновь скастовал диагностические чары. — Всё в порядке, Рональд. В следующий раз будьте осторожнее. Он вновь вернул штанину на место. Данте с любопытством наблюдал за действиями профессора. — Откуда ты знаешь все эти целительские штучки, Северус? — Я обучался основам медицины и Целительства два года в «Больнице Святого Мунго», как часть моего образования и сертификации Мастера зелий. Это автоматически подразумевает, что любой Мастер досконально знает анатомию, психологию, физиологию и основы медицины, чтобы понять, какие виды трав и ингредиентов, как магические, так и нет, вступают в реакцию в организме человека друг с другом, чтобы случайно не отравить кого-нибудь. Поэтому нужно уметь варить любые противоядия для любого зелья на случай, если у принявшего его, появляется аллергическая реакция или непереносимость. — Как, чёрт возьми, ты всё это помнишь? — спросил подросток. — Во-первых, у меня фотографическая память. Во-вторых, я всегда читаю новую литературу о зельях и колдомедицине, — ответил кузен. — Степень Мастера приравнивает меня к целителю, хотя я лично знаю чуть больше, чем большинство зельеваров, потому что имел дело с боевыми ранениями во время последней Магической Войны, да и как декан Слизерина я залечил травм больше, чем достаточно в результате драк, квиддичных тренировок, да и просто полученных по глупости или беспечности. Данте одобрительно присвистнул: — Круто! Это реально впечатляет! Северус слегка смутился от такого неприкрытого восхищения: — Ладно, вам пора спать. Завтра уроки. Все три школьника одновременно поморщились, а Данте не преминул высказаться: — Ну, Северус! Можно мне не ходить с утра на Трансфигурацию, учитывая небольшое магическое истощение? — Нет, если вы устали мистер Принц, можете завтра лечь спать в восемь вечера, — ответил Северус. — Что? Это же время спать для шестилеток! — возмущённо воскликнул Данте. — Тогда не жалуйтесь на излишнюю усталость, чтобы прогулять уроки, — усмехнулся Снейп. Данте надулся, а Гарри усмехнулся: — А я тебя с самого начала предупреждал, что подобная отмазка никогда с ним не сработает. — Ну, спасибо за поддержку, Гарри! — нахмурился ещё больше кузен. — Хватит болтать! Спокойной ночи, Гарри, Рональд, — сказал Северус, обнимая сына перед тем, как уйти из кабинета. Когда Снейп и Данте вернулись в апартаменты, профессор спросил у подростка: — Ты успел доделать все уроки на завтра? — Да, ещё до отработки, — ответил Данте. — Для этого много времени не понадобилось. Северус одобрительно на него посмотрел: — Приятно слышать, что тебе знакома этика домашних заданий, Данте. Многие мои ученики обычно добавляют мне лишнюю головную боль, делая всё наспех, едва ознакомившись с текстом, а затем просто переписывают любой за десять минут до начала урока. Брови Данте полезли на лоб: — Они что, ненормальные? Ни один из моих репетиторов не потерпел бы подобного, и держу пари, что и ты такого не спускаешь. — Так и есть, но это всё равно не останавливает ежегодных попыток моих студентов пытаться выйти сухими из воды. Иди, готовься ко сну. Мне нужно ещё сварить кое-что для лабораторных работ, прежде чем я и сам лягу. — Это твои обязанности? — спросил Данте, подавив зевок. Северус кивнул: — Скорее уж личная услуга, — саркастически подняв уголок губ. — А ты не будешь возражать, если я понаблюдаю? — Но тебе и правда давно пора спать, — вздохнул профессор. — Ну, пожалуйста, Северус. Я не буду задавать никаких вопросов, просто посмотрю. У меня никогда не было возможности поучиться у Мастера зелий в Нью-Йорке. Отец был неплохим зельеваром, но до тебя ему далеко, — он умоляюще посмотрел на профессора из-под тёмной чёлки. — Ну, ладно. Только полчаса, не больше. Сон очень важен для детей твоего возраста. — Как скажешь, — не стал спорить Данте. Он последовал за профессором в его личную лабораторию, удивительно чистую, почти стерильную. — Мерлин! Да, тут с пола есть можно! Северус отлевитировал для него лабораторный табурет: — Сядь тут и смотри, Данте. Молча. — Хорошо, Северус, — живо ответил мальчик и уселся на табурет, упёршись локтями в колени, карие глаза светились любопытством. Он внимательно следил, как Северус достал из шкафа с ингредиентами несколько ёмкостей, колбы и небольшой мешочек и понёс всё это на рабочее место. За ним плыл по воздуху медный котёл. Северус подошёл к выдвижному ящику и вытащил мерные весы, несколько ножей, мерные ложки, ступки и пестик. Он использовал собственную палочку, чтобы наполовину заполнить котёл водой, затем зажёг горелку простым заклятьем Огненной искры. Данте с благоговением наблюдал, как истинный Мастер отмеряет принесённые ингредиенты, ловко стряхивает содержимое пузырька в котёл, несколько раз перемешивая плавным отработанным движением, затем добавляет горсть чего-то похожего на золотистые перья и замачивая. Пока происходило всё действо, Снейп взял сияющий нож и начал нарезать несколько фиолетовых корешков, нарезая их кубиками так быстро, что Данте был поражён, как тот не лишился пальца. Порезанные корешки тоже отправились в котёл, и Снейп вновь перемешал всё. Затем он начал отмерять нечто, напоминающее кристаллы поваренной соли. Он положил две ложки в ступку и растёр их в мелкий порошок. Отсчитал в уме необходимые полторы минуты, прежде чем высыпать содержимое ступки в котёл. Затем быстрым движением убавил огонь, позволив зелью кипеть в течение десяти минут. Он взмахнул палочкой, и некоторые неиспользованные ингредиенты, отправились обратно в шкаф. С помощью заклинания он вычистил нож и положил его обратно в ящик. — Значит, вы уже всё закончили, сэр? — осмелился спросить Данте. — Не совсем, он должен ещё закипеть до того, как я добавлю последний ингредиент, — ответил Снейп. — Всегда начинаю уборку во время варки зелий. Это позволит сэкономить время в дальнейшем. — А откуда ты знаешь последовательность, даже не заглядывая в рецепт? — спросил школьник. — Запомнил, — только и ответил Снейп. — Ну, не фига себе! — пробормотал мальчик. — Следите за своей речью, молодой человек! — резко осадил его профессор. — Если только не хочешь лимонного сока в рот? — Нет, сэр! Извините, — тут же попросил прощения Данте. Он скорчил недовольную гримасу и тут же нахально добавил. — По части правильной речи ты ещё зануднее Воробушка! — Да, неужели? Это потому что за годы преподавания, я заметил нехорошую тенденцию у детей всё чаще употреблять в обиходе обидные и уничижительные выражения. Нынешняя молодёжь мимоходом говорят такие оскорбления, будто они ничего не значат, даже по отношению к друзьям. Вот в моё время… — Когда Мерлин был ещё жив? — съязвил Данте. — Я что, похож на Дамблдора? — посмотрел на него Северус. Данте на это хихикнул: — Без бороды не очень. Снейп только закатил глаза, но Данте мог точно сказать, что мужчина скорее уж удивлён, нежели по-настоящему сердится. — Как я уже говорил, в моё время учёбы оскорблением считалось обозвать кого-то потаскушкой, но не так давно я заметил, что подобное обращение стало… чем-то вроде дружеского обращения. В прошлом месяце я услышал, как две мои третьекурсницы общались в коридоре и одна из них поприветствовала другую словами: «Здорóво, потаскушка!». Что традиционно считается ужасным оскорблением, но девочка в ответ лишь рассмеялась и спокойно ответила: «Привет, подружка!» Лично я нахожу подобное неприемлемым и оскорбительным, есть слова, которые нельзя употреблять ни к кому, тем более по отношению к друзьям, или просто на людях, чтобы они становились синонимами обычного приветствия. От этого речь засоряется и звучит как у отребьев из Лютного. Поверь, не тот уровень, к которому стоит стремиться. — Да уж, — ответил Данте. — Ты бы наверно с ума сошёл от злости, если бы услышал, как детишки в Нижнем Ист Сайде между собой общаются. — Могу себе представить, — нахмурился Северус, — и лучше мне от вас таких выражений не слышать, мистер Принц, иначе у меня всегда найдётся бутылка лимонного сока для полоскания рта. — Жуть какая! — поморщился Данте. — Где ты этому научился? — От своего наставника Джо Мэдли. Он применял это наказания к своим детям, когда они выражались, по крайней мере, так они мне рассказывали. Это было довольно эффективным, и без вредных побочных эффектов, таких, как мылящее заклинание или горячий соус. — А ты когда-нибудь наказывал так учеников? — Несколько раз. Они с первого раза всё поняли. — Да, уж, я думаю, — невольно содрогнулся Данте. Снейп перевёл взгляд на котёл, несколько раз помешал его: — Почти готово. Он потянулся к баночке с каким-то желтоватым воскообразным веществом, отмерил ложку и бросил ее в котёл. Затем он помешал его десять раз по часовой стрелке и пять против, погасил огонь и перелил результат в четыре флакона, которые аккуратно промаркировал. Он положил три флакона в шкафчик над раковиной, а четвертый сунул в карман. Затем он применил заклинание, чтобы очистить котел, и вытер свое рабочее место тряпкой, смоченной в лимонном чистящем средстве, прежде чем вернуть все на свои места. — Пойдем, Данте. Уже почти половина одиннадцатого. Тебе пора спать. Мальчик зевнул: — Ладно. Теперь, чувствуя сонливость, он послушно последовал за Мастером зелий обратно в личные апартаменты. На пороге своей комнаты мальчик остановился и оглянулся на своего опекуна. — Ммм… Северус? Не мог бы ты… дать мне что-нибудь, чтобы я спал без снов? — Ты боишься, что тебе снова приснится кошмар? — тихо спросил волшебник. Данте кивнул. — Очень хорошо. Я дам тебе пузырек с изобретенным мною зельем под названием «Сладкие сны». Это улучшенный состав «Сна-Без-Сновидений», не вызывающий привыкания и превращающий большинство кошмаров в приятные сны, что позволит тебе крепко спать. — Неужели? Ты его изобрел? Потрясающе! Северус призвал зелье, которое было цвета пурпурного вереска и пахло медом и лавандой. — Прими его перед сном. Оно действует очень быстро, так что не пей, пока не ляжешь в кровать, — он вручил флакон Данте. — Спасибо, Северус, — он с любопытством посмотрел на зелье. — А каково оно на вкус? — Ничего особенного: ваниль, молоко и мед, — ответил профессор. Подросток улыбнулся: — Похоже на молочный коктейль. Спокойной ночи, сержант. — Спокойной ночи, нахальный ребенок, — ответил Северус и протянул руку, чтобы нежно взъерошить шелковистые темные волосы мальчика, и был вознагражден озорной ухмылкой. — Но ты меня всё равно любишь. — Несомненно, — профессор закатил глаза, — иди спать уже. — Есть, сэр! — Данте шутливо козырнул и удалился в свою комнату. Подросток быстро сменил одежду на пижаму, а затем сел на кровать и выпил зелье. На вкус оно действительно оказалось именно таким, как сказал Северус. Спустя несколько мгновений он уснул, и видел сон о том, как летит на метле над холмистой равнине. Северус вошел минут через десять, осторожно забрал опустевший флакон из рук мальчика и накрыл одеялом крепко спящего подростка. Он погасил свет, оставив дверь слегка приоткрытой. Затем, словно призрак, он выскользнул из комнаты и направился к своей кровати, поставив пузырек с Эликсиром от ларингита на тумбочку.

Башня Гриффиндора

Только переодевшись в пижаму, Гарри вспомнил, что хотел рассказать отцу про странный голос, который он снова услышал, когда мыл Хогвартс-экспресс. Гарри так волновался о Роне, что до этого момента он совершенно вылетел из головы. Вздохнув, мальчик взял «Книгу джунглей» Редьярда Киплинга, которую Северус читал ему несколько раз в прошлом году, и, свернувшись калачиком в постели, стал читать «Тумаи о слонах» при свете волшебной палочки, пока так и не заснул, с книгой на лице. В ту ночь ему приснилось, что они с Дафной едут на слоне в золотой рубиновой хауде, а за ними гналось странное создание, которое кричало им, возващаться немедленно, потому что зелье уже закипает. Гарри проснулся немного усталым и задумался о том сумасшедшем сне, что снился, затем пожал плечами и отложил чтение истории о слоне перед сном прошлой ночью и подумал о Дафне и их уроке зельеварения. Гарри не знал, что делать со странным существом во сне, и решил поскорее рассказать о нем Северусу. Но в тот момент он проголодался и захотел есть, поэтому поспешно оделся и спустился к завтраку. Когда Гарри скользнул на свое обычное место, рядом с Роном с одной стороны и Данте с другой, он услышал, как Крейвен жалуется однокурснику о предстоящей отработке. — … не могу поверить, что он заставит меня шинковать жабьи языки и всю эту гниль! Чертов садист! — Но справедливый, — заметил четверокурсник. — Ты же практически оскорбил его в лицо. Конечно, ты не мог не понимать, что будут неприятности, если он когда-нибудь услышит это. — Заткнись, Донахью! Мне не интересно, что ты согласен с Летучей Мышью Подземелья! — проворчал Крейвен, садясь и хмурясь. Гарри спрятал усмешку. Было приятно слышать, что не все гриффиндорцы встали на сторону этого придурка и труса, который, казалось, был полон решимости погрязнуть в собственных страданиях. Он взял яйца, жареные помидоры и сосиски. Сегодня Гарри предпочёл гранатовый сок вместо обычного тыквенного, полагая, что если Северус все еще следит за его рационом, то Мастер зелий будет рад видеть, что он сумел сделать выбор в пользу здоровой пищи. За учительским столом Мастера зелий больше беспокоила возможность нормально позавтракать и обеспечить коллегам спокойное утро. Он взял стакан апельсинового сока, который Локхарт обычно держал у себя дома, и добавил в него Эликсир от ларингита, который и сварил накануне вечером, а затем вернул его на место. К счастью, Локхарт не любил вставать рано и обычно завтракал одним из последних. Северус подозревал, что причина заключалась в том, что Локхарт проводил так много времени перед зеркалом и возясь с волосами и одеждой, как напыщенный денди, которым он по сути и являлся. Он поймал взгляд Минервы с Ирмой и коротко кивнул. Две ведьмы прятали ухмылки за руками. — Слава Богу, Северус! — Лина открыла рот, прежде чем сесть. Появился Альбус, и все сели. Сегодня профессору Вектору не повезло, поэтому она сидела рядом с Локхартом. Она отхлебнула чаю и нахмурилась, глядя на свой завтрак. Северус сел и потребовал чашку крепкого кофе, затем тарелку яичницы с ветчиной, пшеничный тост и половинку авокадо. Он как раз откусил кусочек тоста с авокадо, когда двери в холл распахнулись и внутрь прошествовал Локхарт, с небрежно висящей мантией на руке. Все взгляды обратились на него, когда он продефилировал к преподавательскому столу, и несколько студенток захлопали, когда он проходил мимо. Северус с отвращением закатил глаза. Обязательно надо привлечь к себе внимание этому павлину! — Доброе утро! — поздоровался Локхарт. — Чудесное утро, вы не находите? Солнце светит прекрасно, и мои волосы сияют в его лучах. Видите, как они выделяются в самые яркие моменты? Профессор Вектор тихо застонала. Локхарт сел на стул рядом с ней, одарив ее своей фирменной улыбкой, которая больше не произвела впечатления ни на кого из профессоров. На самом деле большинство женщин-сотрудников жаждали выбить ему зубы, он был таким раздражающим. — Послушай, Септима, как тебе мой новый синий бархатный камзол? Разве он не подходит к моим глазам? Септима с трудом скрыла гримасу: — Да, — кашлянула она. У этого человека, вероятно, было больше одежды, чем у двух профессорш вместе азятых. «Прихорашивающийся жалкий щеголь! Бьюсь об заклад, единственное, от чего он действительно умеет защищаться — это от нафталиновых шариков! Как же я хочу, чтобы он поскорее выпил этот сок, чтобы не пришлось слушать болтовню о его гардеробе, прическе или любой другой дюжине бесполезных вещей, которыми он нас всех так утомляет!» Наконец Локхарт перевел дыхание и потянулся за стаканом апельсинового сока. Он сделал несколько больших глотков, затем принялся за яйца, грибы, копченую рыбу и лепешку со взбитыми сливками. Вектор поспешила съесть свой завтрак из овсянки, фруктов и бекона, молясь, чтобы смесь, которую Северус добавил в сок, подействовала как можно быстрее. Лина, Минерва, Северус и Помона уставились на стол, ожидая увидеть, как подействовует эликсир. Локхарт положил вилку, повернулся к профессору Вектор и открыл рот. — Септима, — прохрипел он так, словно у него заболело горло. — Я хотел спросить, старушка… — внезапно его голос затих, и, как он ни старался, не смог издать ни звука. Его глаза испуганно расширились, он закашлялся и судорожно глотнул еще сока. Он снова попытался заговорить, но не смог издать ни звука. — Боже мой, Гилдерой! — воскликнула Вектор. — Похоже, у тебя сильно болит горло. Может быть, тебе стоит навестить Поппи? — Совершенно согласен, мой мальчик, — произнес Альбус, сидевший во главе стола. — Такие вещи могут быть очень опасны, если их вовремя не лечить. — Директор прав, — мягко вмешалась Минерва. — Если ты сейчас же не навестишь Поппи, могут начаться необратимые повреждения голосовых связок, — объявил Северус. — Ужас какой! — воскликнула Лина. — Ступай и позволь Поппи осмотреть тебя, дорогой! — настаивала Помона. Локхарт поднялся и с минуту дико жестикулировал. — Не волнуйся, мой мальчик, — успокоил его Дамблдор. — Мы найдем замену на твоих уроках. Северус, у тебя сегодня утро свободно, верно? — Да, директор. — Хорошо, тогда может ты проведешь ЗОТИ у второкурсников? — спросил Дамблдор, пряча ухмылку. — Иди, Гилдерой! Уверен, что Поппи выпишет тебя через день или около того. Локхарт кивнул и вышел из зала. За учительским столом раздался дружный облегченный вздох. — Слава Мерлину! — воскликнула Ирма. — Наконец-то мы можем спокойно поесть! — Сев, сколько времени пройдет, прежде чем это зелье выветрится? — прошептала Лина профессору зелий. — Я добавил дополнительную, так что… точно не в течение пары дней, — радостно сообщил ей Снейп. Коллеги были глубоко признательны ему за передышку и возобновили есть и спокойно общаться между собой. Сидя за гриффиндорским столом, Гарри внезапно решил рассказать кузену о таинственном голосе. Он рассудил, что Данте, возможно, знает больше о том, что за существо могло околачиваться на станции. Ибо у него было чувство, что это создание не было обычным магическим, которые во множестве водились Запретной Лесе, прикрепленном к школе. Возможно, Данте сможет узнать что это за существо, если оно родом из Америки. Он толкнул мальчика под столом. — Псс! Данте! Данте остановился с вилкой омлета на полпути ко рту. — В чем дело, Гарри? — Э-э… мне нужно тебе кое-что сказать, но я не хочу, чтобы все за столом слышали, — начал Гарри. — О… могу наложить заклинание Муффлиато, — пробормотал Данте. Он сделал быстрый жест, сосредоточившись, и почувствовал, как откликнулась магия, и чары окутали их с Гарри. — Готово. Так что ты хотел мне рассказать, мелкий? Гарри огляделся. — Я… ну… — он быстро рассказал кузену о таинственном голосе, который слышал во время отработки, и о странном существе, которое чуть было не увидел на стене одного из депо. — Это мог быть олень, но… Олени пугливы и никогда не подойдут так близко к людям. Ты знаешь каких-нибудь магических существ, подходящих под это описание? — Хм… — Данте надолго задумался. — Может быть, сатир. Хотя у них козлиные рога, но в темноте их можно принять за оленьи. Или, может быть, Моноцерос—это существо с головой оленя, туловищем лошади, ногами, как у слона, и свиным хвостом. У них есть рога. Но они редко выходят из лесов. — Тогда наверно не то, — Гарри нахмурился. — Что-нибудь еще? — Тебе повезло, малыш, что дома я всегда был асом в Магических Существах, — заметил Данте. — Дай мне подумать. Передо мной нет моего компендиума существ. Гарри нетерпеливо ждал. — По крайней мере, — пробормотал Данте. — это может быть, Цилинь. Что-то вроде китайской версии единорога, но у него была голова дракона, оленьи рога, рыбья чешуя, лапы быка и хвост льва. Они очень мудры и должны приносить удачу. Гарри закусил губу: — Я не знаю. Оно… звучало не очень хорошо, Данте. Его голос был мягким и мелодичным, но… У меня возникло ощущение, что это не то, с чем я хотел бы встретиться. Оно было опасным. Кто-нибудь из этих животных разговаривает? — Цилинь может. Моноцерос — нет. По крайней мере, я не знаю. Но есть еще несколько существ, подходящих под описание, и они действительно говорят, по крайней мере по легендам. Один из них-белый олень фейри. Этот говорит по легендам сиу. Он помог воину сиу спрятаться от отряда белых людей, которые хотели убить его, потому что обвинили в убийстве жены городского шерифа. Он этого не делал, только тогда никто не поверил бы сиу, поэтому он убежал глубоко в пустыню и стал молиться Создателю, чтобы тот послал ему знак, что он невиновен, и белый олень появился и заговорил с ним на прекрасном лакотском языке. И он привел воина в священную рощу и скрывал его от глаз отряда, пока не был найден настоящий убийца. Воробушек рассказала мне эту историю. Гарри улыбнулся. — Мне очень нравится эта история. Что-нибудь еще? — Ага. Это тоже существо из мифов лакоты. Оно птицеподобное с оленьей головой и рогами, и что-то вроде тела дракона с крыльями орла, но задние конечности льва и передние лапы дракона. Он мог говорить как человек, ненавидел людей и любил их есть. Его называли птицей Пиаса. По-лакотски это означает «Птица-людоед». Но мой учитель Орлиный Гребень говорил, что все птицы пиаса были истреблены давным-давно. Гарри вздохнул. — Я почти уверен, что это нечто похожее. — Слушай, я не могу сказать, что именно это за существо, основываясь на тени и голосе, — сказал Данте. — Мне действительно нужно все разведать, где, по-твоему, ты его видел. — Зачем тебе это? — Посмотреть, не оставил ли он следов или еще каких-нибудь подсказок, вроде перьев или копыт, — ответил кузен. — Ты умеешь выслеживать животных? Как Хагрид? Данте кивнул: — Малыш, я вырос на ранчо. Мой знакомый Брент научил меня выслеживать дичь, когда я был младше тебя. Я ещё умею охотиться, ловить рыбу и ставить капканы. А когда я пошел учиться к Орлиному Гребню, он показал мне методы выслеживания лакотов, и мы отслеживали много магических существ до их логовищ и наблюдали за ними во время уроков. — А ты умеешь стрелять из пистолета? Данте кивнул: — Ага, но я когда-то применял только двадцать второй калибр, это такой легкий дробовик. Один из работников ранчо, Бегущий Медведь, ходил со мной в сезон охотиться на оленей. Тогда Воробушек готовила нам всё, что нам удавалось поймать. — Ты уже говорил с Хагридом? Думаю, он бы тебе очень понравился, — ответил Гарри. — Э-э, нет. Я был слишком занят. Но, может быть, после обеда мы могли бы пойти и повидаться с ним. Фред сказал, что он здешний егерь. — Ага. Он один из моих хороших друзей. В прошлом году он помог мне вырастить малыша Пендрагона, — тихо сказал Гарри. Глаза Данте расширились: — Ты шутишь! Настоящий детеныш пендрагона? — Угу. Ее звали Вивиан, и я нашел ее яйцо в траве, когда собирал ингредиенты для зелья для папы… Данте слушал, как Гарри описывал свои приключения в «укрощении драконов», включая битву на Астрономической башне с Изольдой, мамой Пендрагон. Данте с восхищением покачал головой: — Малыш, у тебя точно есть мокси. Либо это, либо ты одержим суицидальными наклонностями. Держу пари, Северус был готов спустить с тебя шкуру после такого, верно? Гарри печально кивнул: — Э-э… Да, он был готов огнем плеваться. Пройдоха тоже был очень зол. Слегка покраснев, он рассказал кузену, как Северус наказал его. — Адские колокола, ну и отстой, но это было заслуженно. Мой учитель сделал бы то же самое со мной, если бы я едва не самоубился, дразня мать-дракону. Гарри рассказал Данте о встрече с Вив в Замке Воронов, на суде над Марлен. — Было здорово снова ее увидеть. Очень жаль, что я не мог больше пообщаться, но, думаю, так будет лучше. Данте кивнул: — Ага. Она дикое существо, их нельзя посадить в клетку. Но думаю, что ты увидишь ее снова, может быть, когда она подрастет. Драконы ничего не забывают. — Так когда ты хочешь пойти посмотреть и поискать следы? — спросил Гарри. — Как насчет после ужина? Примерно час или два после этого ещё светло. Ты знаешь, как вернуться на станцию, не пользуясь Камином? — Э-э, да. Из замка есть тропинка в Хогсмид. Так студенты добираются туда по выходным. — Ладно. А после обеда встретимся у хижины Хагрида? — предложил Данте. Затем он оглядел Гарри с головы до ног. — Ты не обязан идти со мной, кузен. Я могу пойти и сам. Ты и так рискуешь, и Северус опять тебе задницу надерет. Но Гарри покачал головой: — Нет. Я был тем, кто слышал этот голос. Я тоже должен пойти. Кроме того, папа никогда не запрещал мне ходить в Хогсмид. — Ладно. Мы не задержимся надолго, — сказал Данте и отменил Маффлиато. — Сегодня утром у меня Трансфигурация с близнецами Уизли и зельеварение с Северусом и слизеринцами. А как насчет тебя? — У меня Защита сегодня утром, — вздохнул Гарри. — Я только надеюсь, что Локхарт не будет снова рассказывать о своих глупых книгах и как одеваться при встрече с вампиром. Честно говоря, на этом занятии мы ничему не научились, кроме того, как подбирать одежду и рифмовать куплеты. Это пустая трата времени! — Очень жаль, что Северус не смог преподавать ЗОТИ, — вздохнул Данте. — Да уж, за время каникул я узнал от него больше, чем от Квиррела или Локхарта, вместе взятых, — признался Гарри. — Ммм… Ну, тебе просто придется разыграть ту карту, которая уже сдана, — посоветовал Данте. — Ты умеешь играть в пятикарточный стад? — тихо спросил Гарри. — Конечно. А что? — Я тоже, но никто другой здесь не умеет и не знает об этом, — прошептал Гарри. — Меня научил Призрак, но папа с ума сойдёт, если узнает. — Когда-нибудь можно и сыграть партию. То, чего не знает сержант Снейп, его и не расстроит, — Данте ухмыльнулся. Затем он вернулся к прерванному завтраку. Гарри быстро доел свой и вместе с Роном, Гермионой, Невиллом, Драко и Дафной отправился на второй этаж, где находился класс Защиты. — Приготовься снова скучать, приятель, — предсказал Рон, когда они поднимались по лестнице. Гермиона бросила на них свирепый взгляд: — Тебе не будет скучно, Рон, если ты прочтешь эту книгу! — О ради бога, Гермиона! Я попытался прочесть ее —там была полная чушь насчет одежды, вечеринок и не знаю, чего еще, — Рон фыркнул. — Мы должны научиться противостоять проклятиям, а не подбирать одежду, — нахмурился Драко. — Половина этой книги о Локхарте, а не о вампирах, — заметил Гарри. — Мой отец бегло просмотрел ее и сказал, что это хорошая книга, если вы хотите почитать сказку на ночь и желаете побыстрее заснуть. Большинство мальчиков и Дафна захихикали. Гермиона недовольно посмотрела на них. Они вошли в класс, ожидая увидеть Локхарта, листающего последний выпуск «Ведьмополитена». Вместо этого они обнаружили Снейпа, сидящего за столом Локхарта и спокойно ожидающего их прибытия.