Глава Пятая
Не совсем один
POV: Джагхед
В детстве я сломал ногу, когда гулял на улице. Было ужасно больно, я буквально чувствовал, как мои кости расходятся, травмируют мышцы и всем этим приносят мне огромную боль. Я тогда гулял совсем один, и некому было мне помочь. Тогда я впервые осознал, что должен помогать себе сам. Я сам вызвал скорую, в больнице мне наложили гипс, а затем за мной приехала моя мама. Она тогда укоризненно взглянула на меня и спросила: «Как ты умудрился?» Я лишь пожал плечами. Она не особо жалела меня. И тогда, и когда оставила нас с отцом. Сейчас никто также не жалел меня. Я никогда раньше не получал серьезные травмы. Я помню всё обрывками: помню, как шёл по дороге, потом меня ослепил свет, а потом боль. Затем я слышал голоса в темноте, один из них показался мне знакомым, но в том состоянии я не сумел его распознать. Потом я очнулся ещё пару раз, перед глазами был белый потолок, какой-то мужчина, тоже одетый в белом. Последний раз я пришёл в сознание уже в теплом помещении, со мной разговаривал тот самый мужчина: врач, я полагаю. Он говорил мне о том, что у меня сотрясение мозга третьей степени, перелом ключицы, разрыв селезёнки, трещина в n-ном количестве рёбер… Звучало очень страшно. Шов у меня на животе тоже выглядел страшно. Услышав всё это, я подумал, что звучит так, словно я мог бы умереть. Это было бы не так уж и плохо. Я лежал там целую ночь, не получил ни одного звонка. От отца. Мне нужен был папа, но ему, видимо, не нужен был я. Я не уверен, нужен ли я кому-то… Но вдруг, лежа один в палате, я услышал, как дверь скрипнула. Я медленно повернул голову, ожидая увидеть доктора. Но у меня перехватило дыхание от увиденного. В дверях стояла девушка. Её зелёные глаза выражали страх и некоторое отчаяние. Хвостик на голове не был больше идеален, он был растрёпан. На секунду я подумал, может, мне мерещится. Но она медленно приблизилась с койке, на которой я лежал. Я почувствовал неудобство. Для меня лежать, когда девушка стоит, это почти грех. Я попытался присесть на кровати, но тело пронзила боль. — Не надо, не вставайте. — сказала она. Тогда я понял, что она мне не привиделась. — Что случилось?.. — спросила она. — Я попал в аварию. — объяснил я, мне показалось, что у меня какой-то странный охрипший голос. — Что ты здесь делаешь? — Я не знаю. Я случайно нашла вас… — ответила она, пожав плечами. Её немного потрясывало. Она подошла ещё ближе и нависла надо мной. — Я… Мне показалось… — бормотала она, — Я подумала, что с вами что-то случилось. Но никто не знал ничего… Как будто вы просто исчезли… Она взглянула на меня, наши взгляды встретились. Я почувствовал тепло в груди. — Я рад тебя видеть. — сказал я, и она слабо улыбнулась, но её губы немного подрагивали. Мы чувствовали что-то вроде неловкости, но одновременно что-то тёплое и комфортное. — Почему вы один? Где… ваши родственники? — спросила она дрожащим голосом. — Ну… У меня… — можно было бы рассказать всё как есть, но не решился. — У меня их как бы нет. Мы снова посмотрели друг другу в глаза, она подошла совсем близко и села на край кровати. — Вам… больно?.. — произнесла она. — Нет… Да. Вообще-то, да. — я немного вздохнул, потому что глубоко дышать было неприятно. Мы смотрели друг на друга и молчали. — Элизабет?! ЭЛИЗАБЕТ! — послышались гневные крики в коридоре. Бетти подпрыгнула с кровати и обернулась. Элис металась за дверью, опрашивая каждого доктора. И вдруг она увидела свою дочь через окно. Бетти бросила мне извиняющийся взгляд и пошла к двери. — Что ты делаешь здесь?! Я искала тебя по всей больнице! Элис ненароком взглянула на меня и изменилась в лице. — Джагхед… Мистер Джонс! — промямлила она. Я приподнял руку и немного помахал. — Наш город маленький, — сказала Бетти, — здесь просто друг друга найти… — Вы в порядке, мистер Джонс? — нахмурив брови, спросила меня Элис. — Лучше не бывает. — съязвил я и немного улыбнулся, — Я бы хотел попросить вас, миссис Купер, чтобы вы передали в школе, что я заболел и некоторое время не буду появляться. Она кивнула деловито. Затем она строго посмотрела на Бетти. — Пойдем. Нам пора. — сказала она. — Поправляйтесь, мистер Джонс. Забавно, она даже не спросила, что произошло. И, мне кажется, она даже разозлилась на свою дочь за то, что та пришла ко мне. Я снова остался один, в комнате опять стало холодно. У меня дико ныло что-то боку, а, по правде говоря, весь бок до самого бедра. От запаха спирта и чувства одиночества сердце сжималось, а лёгкие с хрипом то вдыхали воздух, то выдыхали. От бессилия я просто заснул. Один в этой чёртовой палате. Но, по-видимому, не совсем один в этом огромном мире…