***
Поганое солнце светит прямо в голову, заставляя её неприятно пульсировать. Это утро смело можно назвать самым ужасным за последнее время. Всё тело Саши болело, руки не поднимались. В горле пересохло, чувствовался жуткий сушняк. О сегодняшней тренировке и речи быть не могло. Парни справятся уж как-нибудь сами. Смирнов был даже уверен, что те нисколько не расстроятся его отсутствию.***
Виталик нервно крутил в руках телефон, ожидая второго учителя. Дима стоял рядом, плавясь под настолько ярким и жарким солнцем, что даже воздух перед глазами плыл. Обычно Саша никогда не опаздывал, а если такое вдруг случалось, то предупреждал. Это вызывало некое волнение, по крайней мере у зеленоволосого. Он будто ощущал, что у Бузе случилось что-то и он тщательно это скрывает. Ганджа же особо не кичился отсутствием своего наставника. Можно сказать, это ответное безразличие за все его крики и поступки. Как бы то ни было, он вполне заслужил. Решено было начать тренировку с Виталей, ибо время терять не хотелось. Дима сегодня схватывал всё на лету, отвечал на любые вопросы и в целом его результаты стали значительно выше, чем несколько дней назад. Топтаться на одном месте порядком надоело, поэтому, пользуясь отсутствием Саши, Виталя показал ученику самые элементарные упражнения на практике. Быть может, не слишком честно пользоваться машиной Александра в его отсутствие, но другой попросту не имеется. И хотя парень поклялся себе, что никогда в жизни больше не сядет за руль, обучение Ганджи стало важнее. Последний, к слову сказать, боялся поменьше нежели в первый раз, но тень страха на его лице никуда не исчезла. Однако, сложно сказать почему, Виталику тот доверял. Да и скорость была не настолько большой, чтобы как-то навредить парням. День вышел продуктивным, дело наконец сдвинулось с мёртвой точки. А от Бузе до сих пор ни слуху, ни духу. Тут определённо что-то не так. Несмотря на вчерашнее, беспокойство за друга взяло верх. Зеленоволосый принял решение навестить того и проверить, всё ли с ним в порядке, а Дима, сам не зная зачем, отправился следом. Три поочерёдных звонка и настойчивых стука результата не принесли. К счастью, из всей связки ключей, Виталий таки нашёл запасной, который когда-то давно получил от хозяина квартиры. Щелчок и обоим предстала небольшая прихожая. Ганджа робко помялся, в то время как его спутник направился прямиком к одной из комнат, видимо, спальне. — Ты какого чёрта дверь не открываешь? — с порога задаёт вопрос тот, гневно хмурясь. — А зачем? — Саша, до этого стоявший лицом к окну, наконец поворачивается. Его внешний вид разом повергает гостей в шок. Тёмные мешки под глазами, осунувшаяся кожа лица, искусанные в кровь губы. И его взгляд, полный не скрытой печали. Несколько секунд он молчит, смотря леденящими душу глазами на каждого из парней. А потом просто подходит к Виталику и утыкается лицом в плечо, пару раз вздрогнув. Так же тихо что-то шепчет, отчего последний крепко сжимает край футболки друга, впиваясь в него ногтями. С еле слышным «прости» Бузе отстраняется, садясь на самый край кровати. Дима, наблюдавший всю эту сцену из дверного проёма, теперь не понимает абсолютно ничего. В голове один за другим всплывают вопросы, которые он, глядя на вид Саши, не решается озвучить вслух. — Ты пил. Что случилось? — лишь последнее слово из уст Витали звучит вопросительно. Смирнов молчит, шумно сглатывая подступившую слюну. Дальше же его будто прорывает. Он говорит какой-то несвязный бред и будто вот-вот заплачет, но так и не роняет ни единой слезинки. Обратившись к Гандже, тот произносит: — Я хочу передать тебе все свои знания и навыки, пока не сдохну! — на этом вновь повисает молчание, кажется никто не дышит даже. — Саш, я думаю, тебе стоит отдохнуть и выспаться. Ты, наверное, всё ещё пьян. — немного неуверенно проговаривает светловолосый. — Ничего вы блять не понимаете! Оба! — с этими словами тот падает на постель, издав негромкий крик.***
На следующий день опаздывает уже Дима. На его этаже в общаге с утра пораньше затеяли ремонт, выпуская людей только по одному. Парень в этой очереди оказался аж пятым, потеряв кучу времени. До стадиона он почти бежал. Наконец, показалась знакомая дверь гаража, в которой виднелась лишь маленькая щель и слышны голоса. — Неужели так сложно понять, что я просто хочу отдать ему все свои знания? — судя по раздражённому тону, это был Саша. — Несколько лет назад ты тоже так говорил! А что я получил в итоге? — следует небольшая пауза, в течение которой что-то падает и звонко ударяется о пол. — И нет, не травму после аварии. Ты прекрасно понимаешь о чём я говорю, я же вижу. — Это было несколько лет назад. Если б я мог забыть то, что было между нами, с радостью забыл бы. И может, вообще поступил бы иначе. Но мы не можем что-то изменить, тем более сейчас. Все эти чувства давно убиты нами же. Давай больше не будем возвращаться к этой теме, хорошо? — по одному голосу понятно, насколько тяжело даётся им этот разговор. — Ты прав, я не должен был. Извини. Ганджа, ставший невольным слушателем этой слишком личной ссоры, быстро прячется за гараж. Его охватывает шок, определённо не стоило знать о всех тонкостях прошлого своих учителей. И вроде он чётко понимает, что это их личное дело и оно никого больше не касается. Но почему же его охватывают эти неоднозначные чувства? Естественно, Дима ничего не говорит о услышанном. За практикой, во время которой Бузе был жутко нервным и упрямым, он медленно забывается. День клонится к вечеру когда все наконец решают, что на сегодня и впрямь хватит. Саша просит ребят зайти к нему, говоря, что должен рассказать им что-то важное. Парни в недоумении переглядываются, но соглашаются. Те проходят в уже знакомую квартиру, даже не разуваясь. Спальня осталась такой же, как и вчера. Смирнов долго мнётся на одном месте, бегая глазами по комнате, пока его спутники находят себе место. Наконец, сделав пару глубоких вдохов, тот произносит: — Я болен. Смертельно. — паника подступает к нему в ту же секунду. — У меня рак мозга. Уже ничего нельзя сделать, слишком поздно. Врач сказал, я протяну чуть больше месяца. — он пытается быть спокойным, но безысходность ситуации не оставляет шансов. — Не верите? Да пожалуйста, убедитесь сами! — Саша кидает в руки Гандже папку с кучей бумаг. Светловолосый торопливо открывает её и с каждым перевёрнутым листом покрывается мурашками, повергаясь в болезненный шок. Снимок головы, анализы, заключение доктора. И диагноз. Это правда. Горькая, как кофе сегодня с утра, как слёзы абсолютно беспомощного Бузе. И как убийственный яд под названием жизнь. Дима просто не в силах поверить в то, что человек, уже научивший его столькому, может умереть в течение месяца. Он хватается за голову, никак не желая мириться с неизбежным и оттого лишь сильнее больным фактом. Тёплая рука Витали ложится ему на плечо, рядом садится Саша. Минуты проходят в мёртвой тишине. А за окном закат. Совсем посиневшее небо снизу, фиолетовые облака посередине и розовые, будто сладкая вата, в конце. Кажется, это самый красивый закат в их жизни. В самый страшный, долгий и душераздирающий вечер..