Девятихвостый демон-лис.

      Проснувшись утром, я решил тщательнее изучить свой новый облик. Найдя небольшой прудик, находившийся прямо за храмом, я взглянул на своё отражение. В водной глади на меня смотрело аристократическое лицо с острыми чертами, отдалённо напоминающими морду лисицы. На голове у меня расположилась пара длинных ушей высотой примерно в два указательных пальца. Оранжевые длинные волосы, обрамлявшие моё лицо, тянулись к пояснице. За спиной у меня грозно вздымались девять хвостов, концы которых напоминали собой остриё заточенной пики. Открыв собственный рот, я увидел четыре больших белых клыка, придающих мне дикое и неукротимое выражение.       Закончив осмотр своего изменившегося тела, я перевёл взгляд на храм, который как будто молил о спасении от неминуемой смерти. И знаете, я решил внемлить его немой просьбе. Раз у меня появились руки, то я смогу хотя бы немного привести здание в порядок.       Я начал реконструкцию храма. Сначала передо мной предстала задача, как мне срубить деревья и распилить их? Ответ на это я сумел найти в библиотеке. В одном из свитков я нашёл занимательную технику «чакра-лезвие». Как ни странно, эту технику придумал всё тот же Мудрец Шести Путей, чтобы упростить жизнь его последователям. Для её использования нужно провести чакру к рукам, после чего усилием воли придать ей форму лезвий. Благодаря моему контролю чакры, эта техника получилась у меня практически сразу, хоть она и стояла под грифом высокой сложности.       Сначала я принялся за приведение в порядок каркаса, потому что посчитал, что из-за работ с внешней отделкой, храм может не выдержать и попросту рухнуть. С божьей помощью, восстановив каркас, я взялся за его отделку и уходом за прилежащей территорией.        В течение всего следующего полугодия, я по мере своих сил и знаний ремонтировал храм в форме кицунэ, а потом отдыхал в нём, когда был в форме лиса. Хоть физически отдых мне и не нужен, но вот морально ещё как. В итоге, через год тяжёлой работы, у меня получился довольно неплохой храм, огороженный построенным мной деревянным забором. За ним находился пруд, рядом с которым росла сакура, место на которой я для себя уже облюбовал. Слева за храмом находилось некое подобие моей личной кузницы, в которой я изготавливал самодельные инструменты, а заодно и учился различным ремёслам через череду боли и множества ошибок.       За всё время здесь, я смог прочитать всю библиотеку, в которой узнал многое о чакре и философии Ниншу. Помимо чтения разных свитков, я продолжал улучшать своё мастерство в изготовлении инструментов и других предметов. Конечно, даже до уровня не то что мастера, а даже простого середнячка мне далеко, но уже сейчас я стал демонстрировать вполне неплохие навыки, которые гарантировали бы оплачиваемую работу тем же подмастерье в любом феодальном обществе. Ведь сшить ту же примитивную одежду или сковать простецкий меч, пускай и с зазубринами, для меня не было проблемой. Прочитав так много книг и свитков, а заодно и использовав свои знания на практике, я узнал и научился многому, но именно знания по чакре пригодились мне больше всего, и в них я достиг наибольших успехов.       В данный момент я был одет в простецкое тёмное кимоно с красными вставками по бокам, на талии был серый пояс. На ногах были деревянные дзори. На тряпичном поясе висела катана, вложенная в самодельные ножны.       В последнее время в кузнечном деле я, во многом не без помощи чакры, настолько преуспел, что даже открыл возможность кристаллизовать чакру, превращая её тем самым в камни, похожие на рубины. Плодом всех моих навыков и открытий стала катана, висящая прямо сейчас у меня на поясе. Этот меч, лезвие которого темнее ночи — огромная череда моих проб и ошибок. Столько нервов, столько душевной боли было потрачено на его изготовление и не сосчитать. На этом лезвии красовались шесть чёрных рубинов, наполненных моей собственной чакрой. Рукоятка же была сделана из обычного тёмного дерева, без особых усилий с моей стороны. Катану я решил назвать девичьим именем Юко «Дитя ночи».       Закончив делать катану, я решил хоть немного обучиться владению ею. И снова меня выручила чакра, благодаря которой я и начал познавать основы боя этим холодным оружием. Конечно, без человека, который мог бы помочь тебе в изучение этого мастерства, было мягко говоря трудновато, но учитывая то, что мне не нужно отвлекаться на привычные человеческие потребности, кроме, разве что, редкого сна, то я усердно всё своё время стирал руки до мозолей. Но опять, тот же мастер меча или обыкновенный солдат, не используй я чакру, уделает меня, как котёнка, полностью выбив всё дерьмо. К счастью, такой уровень владения оружием мне и не нужен. Мне хватает и простых навыков, которые помогут мне хотя бы не пораниться собственным оружием и одержать победу катаной над тем же разбойником или плохо обученным солдатом. Во многом, моё превосходство во владении катаной строилось на уже ни один раз упомянутой мной чакре, где я действительно достиг невероятно больших высот. Благодаря ей, я мог даже менять форму лезвия по своему усмотрению.       Работал я без устали, из-за чего потратил большое количество чакры. От её недостатка в моём организме, мягкие убаюкивающие руки сна тянули меня в царство Морфея. Дойдя до своей импровизированной кровати, я прильнул к мягкой подушке, набитой травой, от чего сразу же уснул.       Проснувшись на следующее утро, я вспомнил, что в форме кицунэ мне осталось находиться 15 дней. Это время я планировал провести с пользой, например найти город или поселение, чтобы увидеть, а по возможности и пообщаться с другими людьми. За всё время, что я нахожусь в этом мире только лишь пару раз во время разведки мне удалось увидеть людей собственными глазами. И честно говоря, лучше бы я их и не видел. Судя по одежде и поведению с повадками, то попал я в мир, где всем правит феодализм, то есть окружающая меня действительность — это средневековье, известное своими нравами и разными безрассудствами. Но несмотря на всё это, решение выйти к людям я принял потому, что из-за одиночества и недостатка общения стал мягко говоря, портить собственное душевное здоровье.       Поскольку в воде и еде я не нуждался, то мной было принято отправиться полностью налегке, прихватив с собой только лишь катану. Пройдя по ощущениям пару километров, мне удалось выйти на протоптанную многочисленными караванами дорогу. Определив, что она направляется на восток, я со всей доступной мне прытью побежал в ту сторону. Судя по следам это не маленький караван и думаю я, направляется он явно в сторону большого города.